Текст книги "Книга 1. Чужак. Сапсан и нетопырь."

Автор книги: Снег Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Что это вам вздумалось, – начал он выговаривать сердитым шепотом. – А если это ловушка?

Вместо ответа, Элеана показала пальцем на летучего мышонка, который болтался, на волосах, раскачиваясь в такт шагам «троглодита».

– Вот. Это нетопырь – Еепосланец, – она выделила два последних слова. – Я уже встречала его, я знаю его. Это сама Сешат посылает нам провожатого.

– Сешат, кто… – и тут Дар замолчал, поскольку в его голове отчетливо прозвучал женский голос:

– Пришелец с Изнанки, я богиня этого мира, это я сделала так, что ты снова живешь, а не растворился бесследно в энергетических потоках межмирового пространства. Следуй за этим несчастным существом, и я помогу вам покинуть замок вашего злейшего врага.

Дар даже машинально закрутил головой, пытаясь понять, кто с ним разговаривает, но тут же мысленно обозвал себя болваном. Он попробовал мысленно воззвать к этому голосу, но ответа не получил. К этому моменту троглодит уже пересек двор и начал взбираться на стену по узким ступеням каменной лестницы, которая шла параллельно самой стене, выступая едва ли на локоть из нее. Перил на этой лестнице не наблюдалось. Элеана шла следом, и Дар, обругав себя еще раз – за медлительность, пристроился за ней. Подниматься по такой лестнице, возможно было только гуськом.

Дар опасался за Элеану и следил, не закружится ли у нее голова от высоты. Но Элеана шагала уверенно, только слегка придерживаясь рукой за стену. За спиной сопел Квинт – впрочем, сопение это Дар слышал только благодаря своему обостренному слуху. Примерно на середине высоты стены лестница имела небольшую площадку, с которой деревянный мосток – пара небрежно соединенных досок, переброшенных через пропасть, вел к подобной же площадке в стене донжона. Вход с площадки внутрь башни преграждала низкая железная дверца. Дар подивился, что вонь, напоминающая о факелах в подземелье, продолжает его преследовать и во дворе. И только задержав дыхание понял, что это не запах, а внутреннее ощущение от какой-то мерзкой магии. Но разбираться в этом было некогда.

Не доходя до площадки нескольких шагов, троглодит приостановился, заставив остановится всех спутников.

– За дверь – враг. – тем же скрипучим монотонным голосом произнес он. – Мало. Моя справится. Ваша – ждать тут. Потом – идти. Ваша теперь не ходить.

– Если у тех, за дверью, есть стрелометы, нас перебьют, как кроликов, – прошептал за спиной Дара Квинт.

– Ваша здесь не увидеть. Ваша вверху – увидеть, дверь не открывать. – Троглодит, (или посланник, или сама богиня?) похоже, отлично услышал слова Квинта.

– Наша стоять тут, твоя идти, – ответила за всех Элеана, невольно подстраиваясь под ломаный язык троглодита. Тот, как видно удовлетворенный согласием, снова двинулся вверх. На площадке он повернулся к стене, и что-то дернул, а затем развернулся и помахал лапой (рукой?) в сторону башни. После уверенно ступил на мостки, перешел к входу в донжон и встал под дверью.

Дар услышал за дверью чей-то недовольный голос:

– Ну, чего ты приперся, тварь? Помои ты уже все выхлебал, а новых еще нет! – Стражник заржал, наслаждаясь собственным остроумием.

– Моя хозяин звала, – равнодушно проскрипел троглодит. – Хозяин говорила – ходить быстро-быстро. – Он потер себе шею, и Дар разглядел тускло блеснувший металлический ошейник, который скрывался в спутанной шерсти.

Послышался лязг запоров, скрип петель и дверь начала отворяться. С быстротой, показавшейся невероятной в контрасте с прошлой медлительностью, троглодит пинком заставил дверь распахнуться, при этом внутри кто-то коротко заверещал. Троглодит прыгнул внутрь и Дар отчетливо услышал хруст костей и придушенный вопль. Он чуть тронул Элеану за плечо, но она уже сама взбиралась на площадку, Дар следом, а Квинту пришлось задержаться, поскольку втроем на площадке места уже не было. Элеана уже собралась бежать по мосткам, но Дар решительно перехватил ее рукой за талию, и переставил себе за спину. После чего в два прыжка оказался внутри донжона.

Но его участие не потребовалось – два тела со свернутыми набок головами лежали на каменном полу. Троглодит смирно стоял в сторонке. Дар хотел было позвать остальных, но Квинт, а за ним и Элеана уже стояли рядом. Троглодит двинулся внутрь узкого прохода, освещенного такими же, как и в тюрьме, факелами. Дар только успел шепнуть Квинту: «Запри дверь» и пошел следом. Сразу за поворотом обнаружилось караульное помещение, оборудованное парой механических приспособлений – колоколом, к билу которого была привязана веревка, исчезающая в стене, и небольшое зеркало у отдушины в кладке. Дар заглянул в зеркало – в нем четко отражалась площадка в замковой стене, которую они только что покинули. Но лестница ниже площадки, действительно не просматривалась. Кроме этого, в караулке был каменный стол, скамья и пара каких-то странных устройств, которые Дар принял за духовые ружья. Но Квинт радостно воскликнул: «Стрелометы!», тут же схватил один и жестом указал Дару на другой. Дар с недоумением взял в руки это приспособление – приклад и толстый ствол напоминали ружье, но в выпирающем снизу магазине торчали короткие, чуть длиннее пальца, граненые стрелы. На казенной части ствола – клеймо производителя – четырехлучевая звезда и надпись «Оружейная фабрика Тима Кокса»… Это была первая надпись, которую Дар прочитал в этом мире. Дар вскинул оружие к плечу – прицел довольно удобный. Когда-то давно Дар (тогда еще – Денис) недурно стрелял из автомата... И из этого... как его Квинт назвал – стреломет? – из него тоже, наверняка, стрелять сумеет. Вот лучник из него был бы никакой.

– Квинт, покажи, что тут к чему – раньше я стрелял из… из стрелометов другой конструкции…

Квинт показал – всё оказалось очень просто, проще чем в огнестрельном оружии – затвор, предохранитель, спуск. Ремень – для переноски. Стрельба – только одиночная, но это и к лучшему. Квинт показал, как перезаряжать магазин – в караулке запасные стрелы оказались в немалом количестве и они с Квинтом набрали их столько, только смогли. Квинт при этом бурчал что-то про «мерканское барахло». Единственное, чего Дар так и не понял, – чем стрелы выталкиваются, но отложил выяснение вопроса на потом. Элеана же нашла на полке большую печеную лепешку, подозрительно ее понюхала и разделила на четыре части. Одну часть она предложила троглодиту, который куда-то исчезал, а сейчас снова появился. Но тот проскрипел: «Моя поел» и беглецы разделили его порцию между собой. Дар пригляделся к каким-то темным пятнам и сгусткам, застрявшим в бороде их проводника, и решил, что приглядываться не стоило…

– Куда идти дальше? – задала Элеана вопрос, когда они разделались с едой. Троглодит верно принял этот вопрос на свой счет и затрусил по проходу дальше, внутрь башни. Дар шел следом, мимоходом поражаясь толщине стен – он видал средневековые замки на Земле, но там стены, по сравнению со здешними, были как перегородки в дешевой квартире. В конце прохода проводник с усилием повернул какой-то прут, и кусок монолитной на вид стены со скрежетом сдвинулся, открывая новый проход. Там вели вниз ступени очередной винтовой лестницы. Дар почувствовал, что винтовые лестницы он начинает тихо ненавидеть.

В отличие от тюрьмы с ее на удивление сухими коридорами, здесь несло сыростью, а ступени и стены были изъедены плесенью. Судя по гирляндам паутины, этим проходом не пользовались очень много лет. Паутина сгорала в пламени факелов, которые они прихватили из коридора, добавляя смрад паленой шерсти к затхлой вони сырости и уже привычной вони факельного жира. Когда они спустились, по прикидкам Дара, примерно на половину той высоты, на которой располагался вход в донжон, проводник неожиданно остановился. Дар едва не уткнулся в его спину.

– Ну, в чем дело? – спросил Дар троглодита, убедившись, что тот не собирается идти дальше.

– Прохода нет, – проскрипел тот. – Проход был – его закрыли. Хороший проход – нет.

– А какой проход есть?

– Есть плохой проход. Очень плохой.

– А ну пусти! – троглодит покорно посторонился, и Дар пролез вперед. Несколькими ступеньками ниже, проход был перегорожен толстой ржавой решеткой, боковыми сторонами уходившей в стену. Дар пригляделся к ней – никакой магической ауры не приметил, и крепко подергал из стороны в сторону. Решетка казалась вделанной намертво. Но поскольку не верить троглодиту оснований не было, оставалось предположить, что решетка выдвинута из стены и заклинена где-то внутри защелкой.

– Элеана, у вас нет заклинаний для того, чтобы убирать невидимые защелки?

– Что?

– Дорогу перекрывает решетка. Она, похоже, выдвижная, но закрыта на защелку из другого помещения.

– А, поняла… Нет, таких заклинаний я не знаю… Для телекинеза мне надо видеть предмет… А без видения – это высокий уровень, четвертый или пятый, я так не умею.

– А расплавить, разрезать?

– Расплавить я бы могла, но только с хранилищем… это артефакт такой, в котором можно обезличенную энергию запасать. А сама, на своих ресурсах, да еще сейчас... – могу тонкую проволоку пережечь, не больше… – голос Элеаны был виноватый.

– Ну, на нет, и суда нет… значит, будем искать плохой проход…

Дар обрисовал ситуацию спутникам, и они молча стали подниматься наверх.

– До сих пор всё складывалось даже чересчур хорошо, – размышлял Дар. – Где-то должно было не повезти. Ничего страшного, прорвемся и через «плохой проход».

Но самоутешение не очень помогало – то этого момента Дар как-то не задумывался над тем, что может застрять в роли пленника надолго. Шок от переноса в иной мир, эйфория от новых сил и возможностей, успехи первых шагов к освобождению, стремительный ход событий – все это просто не оставляло времени для лишних размышлений. Теперь же Дар впервые всерьез задумался над тем, какая же мощь им противостоит – магия, способная призывать людей и монстров из иных миров и создавать такие смертельные явления, как барьер в камере Элеаны. То, что он сумел этот барьер уничтожить, теперь уже не казалось Дару таким великим достижением – он хорошо понимал, что и тут ему элементарно повезло… Оставалась еще эта загадочная богиня, но судя по развитию ситуации, она далеко не всесильна. И открывать запертые замковые решетки не умеет…

Те же или иные сомнения терзали его спутников, но обратно в коридор у караулки беглецы выбрались в гораздо более мрачном настроении, чем покидали его. Дар попытался выяснить у проводника, что всё-таки означает «очень плохой проход», но успеха не имел. Посланник – если это был действительно он, индифферентно болтался в волосах троглодита. Голос в голове тоже молчал. Дар попытался вызвать память стражника, но тот явно далее входа в подземелье не бывал и том, что там находится, даже общего представления не имел.

– Ну что же, показывай плохой проход, – скомандовал троглодиту Дар, добавив про себя, – Сусанин…

Троглодит, не говоря более не слова, потрусил по коридору обратно к караулке. Дар решил уже было, что им придется лезть наверх стены, и спускаться другой дорогой оттуда, но проводник зашел в караулку и, напрягшись, оттащил в сторону тяжеленный каменный стол, который казался одни целым с полом. Под столом обнаружился люк, в каменную крышку которого, было вделано железное кольцо.

– Вот чертовы феодалы! – подивился Дар. – Понастроили тайных ходов, как кроты…

Откинув люк, троглодит заглянул в него, и быстро нырнул в непроглядную темноту. Дар посветил факелом и обнаружил, что до пола менее двух метров. Он передал факел и стреломет Квинту и спрыгнул вниз. Потом принял у него все вещи, и тот спрыгнул следом. Легонькая Элеана тоже прыгнула вниз, Квинт поймал ее в воздухе.

– Зачем? Я вполне могу сама! – обиженно освобождаясь из объятий Квинта, заявила девушка. Квинт ухмыльнулся.

– А мне, может быть, было приятно подержать в руках такую девушку!

Элеана покраснела и смутилась.

– Ну и ну, – подумал Дар, – Нашли время ребячиться… а, впрочем, Квинт прав – нечего вешать нос, надо поднимать друг другу настроение!

Тем временем троглодит ушел довольно далеко вперед, и беглецы поторопились его нагнать. Дару и Квинту приходилось на ходу пригибаться, троглодиту и Элеане было идти намного проще. Дару пришли на ум технические этажи промышленных зданий. Размышления эти оказались «в руку» – в конце пути их ожидало примитивное сооружение, в виде деревянной платформы, которая соединялась канатом с ржавой лебедкой. Но вал и шестерни лебедки лоснились от слоя жира, который не давал коррозии съесть металл. Дар с сомнением потрогал канат, боясь обнаружить, что тот сгнил, но канат оказался промасленным и вполне в приличном состоянии. Квинт тем временем тоже рассматривал лебедку.

– Отлично, – заявил он, на невысказанный вопрос Дара. – Тут есть тормоз, можно поставить на него и спокойно опуститься… вот только куда?

– Судя по длине каната – в самый низ донжона, – предположил Дар. – К «плохому проходу».

– Вот именно…

– А есть другие предложения?

Поскольку других предложений не поступило, Квинт с Даром начали готовить подъемник. Квинт проверил, как вертятся валы и шестерни, и отрегулировал тормоз, проявив профессиональное понимание устройства лебедки, Дар изучил крепления платформы над шахтой – их надо было высвободить одновременно, чтобы платформу при спуске не перекосило. Устроившись на платформе, Дар взялся за крепление с одной стороны, Квинт с другой. Элеана и троглодит смирно сидели посредине, бок обок.

– На счет три, – скомандовал Квинт. – Раз, два… три!

Дар выдернул стопор, и они плавно заскользили вниз.

***

Вульпекс прятался в тени арки и терпеливо ждал. Свет уличного фонаря сюда не проникал, а второй фонарь, над аркой, был предусмотрительно погашен. Одежда начальника секретной службы сливалась со стеной, и он был практически неразличим простым глазом уже с трех шагов. Однако Вульпекс прекрасно знал, что рассматривать его могут не только простым глазом, и задействовал мощный амулет невидимости. В двух десятке локтей от его наблюдательного поста находилась ничем не примечательная дверь, вход в полуподвал жилого дома. Очень мало кто знал, что из этого полуподвала был ход в подземные выработки строительного камня, которые использовались на заре постройки столицы. Когда-то эти выработки находились на противоположном от города конце острова Эгион. Но за восемь веков своего существования столица поглотила весь остров, и теперь жилые и деловые кварталы стояли над заброшенными штольнями – новые строительные материалы привозили с материка. В данный момент ход через подвал представлял собой отнорок, у которого матерый лис устроил засаду на волка. С противоположной стороны квартала, на площади Летучей Рыбы, находился храм Фта. В это ночное время он был пуст и безжизнен. Поэтому непосвященному человеку было бы странным увидеть на площади отряд городских вигиллов и эдилов в доспехах, и жрецов-инквизиторов из Розыскной Комиссии, в лазоревых хламидах. Они только что подошли и стояли, рассредоточившись, у портика храма, ожидая сигнала командиров.

Один из амулетов в кармане Вульпекса тихо завибрировал. Сыщик сжал его рукой и, нащупав выпуклую кнопку, трижды нажал на нее, подав ответный сигнал. В тот же момент на площади пришли в движение стражники и жрецы – облава началась!

Пара самых дюжих вигиллов, под прикрытием стрелометов товарищей и парализующих жезлов жрецов, за несколько секунд высадили боковую дверь и ворвались в храм. В молельном зале, как и следовало ожидать, не было ни души. Но штурмовую группу это нисколько не удивило. С профессиональной быстротой рассредоточившись, они приступили к следующей фазе операции. Полицейский маг подошел к малоприметной ширме, скрывавшей двери во внутренние помещения храма и начал снимать с нее магические ловушки и сигнализацию. Квалификация у него явно была на высоте – дело заняло менее пяти минут. Оставив снаружи часовых, эдилы и жрецы попарно, прикрывая друг друга, втянулись в запутанные коридоры служебных помещений храма. Но здесь тоже было пусто и, опять же, цель облавы была не здесь. Обезвредив по дороге еще несколько ловушек, спецгруппа добралась до расположенного в одном из складов церковной утвари входа в катакомбы.

Теперь спецгруппа двигалась с удвоенной осторожностью – чувствительные амулеты жрецов регистрировали омерзительные эманации темной магии, распространявшиеся под землей. Пройдя очередной поворот, жрецы Розыскной Комиссии нос к носу столкнулись с двумя караульными в коричневых рясах. Инквизиторы оказались проворнее, и оба культиста беззвучно рухнули, обездвиженные их жезлами. Эдилы тут же подхватили арестованных и связали их, не забыв и димеритовые ошейники. Почти сразу за постом стражи оказался подземный зал. Сцена, которая в нем разыгрывалась полутора десятками участников, была повторением мерзкого обряда, который ранее проводил пурпурный жрец в подземном капище богов-отступников под мерканским «Приютом любителей тишины». Только здесь главным был жрец в красной рясе, и его магическая сила была несравненно ниже, чем у мага в Мерке. Тем не менее, в тот момент, когда ворвавшиеся в зал инквизиторы начали свою магическую атаку, парализуя культистов, красный жрец сумел отбить брошенное в него мощнейшее заклинание, и юркнуть за алтарь. Способности остальных, за исключением еще двух фиолетовых культистов, оказались маловаты. Большая часть попадала сразу, пара слишком прытких получили дополнительно стрелы от эдилов и тоже вышли из игры. Только двое фиолетовых жрецов упорно сопротивлялись, по всей видимости прикрывая отход своего босса. Но теперь все инквизиторы, покончив с остальными, сосредоточились на них, и сломили их магическую защиту. За алтарем, как и ожидалось, оказался второй выход, ведший в лабиринт катакомб. Туда соваться не стали – время всё равно уже было упущено.

Один из инквизиторов подошел к алтарю и бережно снял с него жертву. Увы, та в помощи уже не нуждалась...

Далее началась будничная работа – инквизиторы и эдилы заковывали культистов в простые и димеритовые оковы и переправляли на поверхность. Когда эдилы увели всех арестованных, инквизиторы достали специальные дезинтегрирующие артефакты и уничтожили алтарь, пройдясь также по всем стенам, снимая следы магии смерти. Напоследок, на месте уничтоженного алтаря была поставлена магическая семиугольная печать Розыскной Комиссии, смысл которой для посвященных гласил: «Проверено – черной магии нет».

Пока под землей шла облава, Вульпекс продолжал терпеливо ждать. Он знал, что справа и слева от выхода так же ждут его люди. С начала облавы прошло уже около часа, и Вульпексу начала закрадываться мысль, что его засада оказалась пустышкой. Он решил выждать еще час, и отпустить большую часть сотрудников, оставив до утра только дежурных. В этот момент дверь начала бесшумно открываться.

Выскочивший из нее невзрачный человечек покрутил головой, и походкой случайного прохожего направился вдоль по улице, в сторону портовой части города. Почти сразу ему заступили путь двое, словно выросшие из тени. Прохожий даже не замедлил шага, а встречные безжизненными манекенами рухнули на мостовую. Поняв, что дело серьезно, Вульпекс выскочил из своего укрытия, на ходу нажимая на амулете сигнал общей тревоги. Немедленно еще шесть фигур отделились от стен и арок – четверо за его спиной, двое впереди. Эти последние двое были единственными, кто еще мог преградить дорогу уходившему культисту.

– Только бы у ребят хватило ума не приближаться к нему! – билась в голове Вульпекса лихорадочная мысль, пока он пытался вытащить некстати застрявший в одежде парализующий жезл. Ребята оказались сообразительными и атаковали культиста издали. Вульпексу показалось, что он услышал, как грохнули защитные амулеты мага, отражая атаку. Его ответный удар буквально расшвырял тайных агентов. Культист обернулся и, заметив набегающих сзади новых противников, сменил шаг на трусцу. Вульпекс, наконец, выхватил жезл и очередью разрядил его в спину убегающего. Одновременно сыщик почувствовал, как совсем рядом, едва не попав в него самого, прошел разряд чужого жезла – стрелял один из остававшихся за его спиной агентов.

– Узнаю кто – уволю дурака! – с холодной яростью подумал Вульпекс. В этот момент беглец словно споткнулся и начал двигаться значительно медленнее – как видно его защита была всё же не неисчерпаемой. Вульпекс бросил разряженный жезл и выхватил рапиру – его отделяли от преступника уже не более пяти шагов.

Поняв, что уйти не удастся, культист развернулся к нападающим, решив принять бой. Вскинув руки в классическом жесте атаки, он снова нанес такой же удар, каким бил перед этим, расчищая себе дорогу. Вульпекса шатнуло – его защитные амулеты приняли на себя почти половину смертельной энергии, еще столько же прошло мимо – на остальных эдилов, остаток он отразил сам. Но и этого остатка ему хватило, чтобы почувствовать себя выжатым, как лимон.

– Да что же это – сколько же у него запасено энергии! – Вульпекс не понимал, как противник мог не только держаться столько времени, но и до сих пор контратаковать. Это был уровень магистра высших степеней. Про обряд с жертвоприношением в капище он не знал, а если бы и знал, то имел только смутное представление о его силе. В этот момент один из подбежавших агентов разрядил в мага весь запас своего жезла…

Соломинка сломала спину верблюду… Резервы защиты мага подошли к концу и парализующая сеть, наконец, сработала. Вульпекс подскочил к осевшему на землю преступнику и приставил острие рапиры к его горлу.

– Наручники, димеритовый ошейник – скорее, – сквозь зубы скомандовал он, чувствуя что еле стоит на ногах – сказывались последствия полученного магического удара. Помощник быстро выполнил требуемое, а Вульпекс кинул ему еще второй комплект – для надежности. После этого только он откинул капюшон арестованного и засветил кристалл-фонарик, чтобы разглядеть его лицо. И едва не застонал от разочарования – перед ним был совсем не тот, кого он рассчитывал увидеть.

– Покарауль. Попробует шевельнуться – успокаивай физически, без магии. Сумеешь?

– Я, легат, до нас вигиллом в порту служил. Там научился успокаивать, по-всякому. – веско отозвался агент. Вульпекс всмотрелся и только сейчас узнал Парвуса – одного из новых сотрудников столичной команды, с которым еще не успел близко познакомиться за прочими делами. Коренастый, крепко сбитый агент действительно напоминал рыбака или китобоя, а не полицейского. Однако, он совсем не пострадал – хороши у него защитные амулеты!

– Стрелял парализатором из-за моей спины ты?

– Я, легат. Не видел иного способа задержать преступника. Готов понести наказание за нарушение устава.

– Минутку, это ведь ты, через осведомителя, узнал об этом лазе? Ладно, считай что нарушение ты уже отработал… Я пойду, посмотрю как наши остальные…

Двое из четверки Парвуса уже вставали на ноги, третий еще сидел – к ним Вульпекс подходить не стал, а побежал к тем, кто получил первые два магических удара. Почти сразу он убедился, что дело плохо – из четверых агентов только один еще подавал признаки жизни. Став возле него на колени, прямо в какой-то мусор, Вульпекс поочередно использовал все имеющиеся у него лечебные амулеты.

Когда карета неотложной помощи въехала на место сражения, раненый еще дышал и Вульпекс помог загрузить его на носилки. Карета умчалась в госпиталь святых Мааты и Сешат, а вторая карета забрала легко раненых и погибших, а также обновила лечебный амулет Вульпекса, которым он тут же сам воспользовался. Ему сразу полегчало – муть перед глазами рассеялась, и ноги перестали дрожать. Третья карета была тюремной – со знаком скрещенных жезлов Розыскной Комиссии. Рядом с кучером сидел толстенький жрец в замызганной серой хламиде. Он довольно ловко, для своей комплекции, спрыгнул с козел, и подошел арестованному. Вгляделся.

– Ба, да это же преподобный Пат Бьюкенен! Сам заместитель предстоятеля церкви Фта в Лакаанской империи! Экую акулу вы поймали, господин Вульпекс. Мои поздравления.

– Эта акула загрызла троих моих людей, преподобный Лойл. Надеюсь, что ваше ведомство заставит его ответить не только на вопросы, но и за это.

– И за это он ответит, и за многое другое… Вы знаете… впрочем, откуда – вы же были здесь… в общем, этот мерзавец осуществил человеческую жертву Мантусу. Ребенка. По всем их гнусным правилам. Он был накачан энергией смерти, как портовый торчок зельем… Просто удивительно, что вы его вообще смогли остановить…

– Теперь я тоже удивляюсь…

– В следующий раз, господин Вульпекс, обязательно дам вам в помощь нашего сотрудника. Поймите правильно – ваши люди привыкли иметь дело с другими противниками, это – наш профиль, а не ваш.

– Не буду спорить и только скажу спасибо… Спокойной ночи, преподобный Лойл.

– Спокойной ночи, господин Вульпекс.

Пожелания спокойной ночи, которыми обменялись главы секретной службы и инквизиции, прозвучали почти издевательски – ночь шла к концу, а работы было еще невпроворот.

Положенному ему по штату служебному экипажу, Вульпекс обычно предпочитал верховую езду. Но сегодня он чувствовал себя измотанным, и изменил этому обыкновению. Первым делом, Вульпекс отправился в район, где снимали дома приехавшие из провинции не слишком богатые нобили. Напротив одного такого дома он придержал экипаж и дважды издал странный звук, в котором каждый житель столицы немедленно опознал бы крик городской чайки. Немедленно из кустов чахлого скверика выбрался грязный бродяга, который, судя по его виду, явно там ночевал, и побрел по проспекту. Поравнявшись с экипажем, бродяга ловко заскочил в него.

– Мои приветствия, легат! – бодро отрапортовал он. – За время моего дежурства происшествий не было. Объект выходил из дому около восьми вечера, полчаса медитировал в этом сквере, и после этого вернулся в дом. Стах и Лемия сигналов тревоги не подавали. – Агент вгляделся в осунувшееся лицо начальника и негромко спросил. – А как... там?

– Плохо, – коротко ответил Вульпекс. – Потеряли Ника, Рена и Мирту. Коль отправлен в реанимацию. Правда, взяли всех. – Потом немного помолчав, добавил:

– Культ по-настоящему возрождается, Гурий. Вот в чем проблема... Теперь мы будем действовать в самом тесном контакте с инквизиторами. Лойл обещал прислать нам своего человека... Твоя смена когда заканчивается?

– В восемь утра. Но я могу подежурить лишнее – ребята устали больше...

– Нет, не нужно, ты мне понадобишься в конторе – как мой заместитель. И скажешь смене, что усиленное наблюдение прекращаем – похоже, что с монахом я прокололся... Оставишь здесь только одного, по своему выбору.

– Слушаюсь, – коротко ответил заместитель, которого новости заставили сильно помрачнеть. Он выпрыгнул из экипажа, коротко оглядел пустынную в этот час улицу, и снова занял свое место в сквере.

Вульпекс поехал к своему дому, рассчитывая поспать хоть пару часов, но его надежды оказались тщетными – у дома стоял преторианец, который при виде Вульпекса немедленно отрапортовал:

– Господин Вульпекс, вас желает видеть император. И добавил:

– Его Величество сказал – немедленно. Экипаж ждет за углом.

– Не нужно, – вдохнул сыщик. – Я на своем поеду.

За окном императорского кабинета снова, как в предыдущий визит начальника тайной службы, была заря, только теперь утренняя, а не вечерняя. Император сидел за письменным столом, словно и не вставал из-за него. Впрочем, Вульпекс подозревал, что так оно и было.

– Как прошла облава? Мне докладывал префект, но он сказал, что главный участник ушел.

– Не ушел – мы перехватили его... ценой троих наших. Это некий Пат Бьюкенен, заместитель предстоятеля Гарпона.

– Он уже у Лойла? – Вульпекс кивнул. Император потер руки, лицо его приняло хищное выражение. – Теперь преподобный Гарпон не отвертится – наконец-то у нас появилась конкретная возможность его прищучить! Твоих людей, конечно, жалко... Он что – такой сильный маг, этот Пат?

– Он провел обряд человеческого жертвоприношения, Летип. Лойл сказал – провел по всем правилам. Ты понимаешь, что это значит?

– Не совсем... поясни.

– До сих пор мы имели дело с дилетантами... с недоучками. Ты же знаешь – в Империи культ искоренен много столетий назад, самалитские шаманы своими знаниями не делятся – так что у тех, кто собирался в капищах, были только обрывки нужных знаний. А теперь есть подтверждение, что культы действительно восстанавливают, и делают это те, кто в курсе всех тонкостей магических обрядов жертвоприношений... специалисты, Алекта их раздери... Слушай, братец, у тебя пожевать чего-нибудь во дворце найдется? Питье я вижу...

Летип молча вынул откуда-то снизу поднос с несколькими кусками мясного пирога и налил брату вина. Тот начал энергично поглощать завтрак. Император подумав, спросил:

– А как там этот монах – участвовал?

– Нет, мирно сидел дома, – невнятно ответил Вульпекс, прожевывая последний кусок пирога. – Похоже, ты был прав – я перебдел, как говорят в ведомстве префекта...

– Может быть, привлечь к делу Верховного Архимагистра Лара?

– Нет смысла, я с ним не так давно встречался. Лар – милейший старичок, в отличной форме для своих без малого двухсот лет, в очень здравом уме и памяти. Но его уже много лет не интересует ничего, кроме древностей времен Разлома. Он меня выслушал, сделал пару толковых замечаний, но тут же отослал к «этому мальчику Гистосу», и перевел разговор на свои расшифровки манускриптов из монастыря Малых гор...

– Ну, смотри сам... я, кстати, вызвал тебя, в основном, по другому поводу... Вот – прочитай! – и император протянул Вульпексу лист с расшифрованным донесением наместника Клавдия. О том, что автора послания уже нет в живых, они оба, разумеется, еще не знали. Вульпекс быстро прочитал.

– Так, ты был прав – в Раменье завелась гнильца... Получается, что мой человек в Тарсее прохлопал ушами... да, что-то многовато проколов получается... Ладно, иду принимать меры! Есть еще что-нибудь скверное?

– Пока нет, – серьезно ответил Летип.

– Ну, так я – в контору. Всё равно уже ясный день на дворе... да и дела не терпят.

Помещения секретной службы размещались в огромном комплексе зданий Старого дворца, в котором уже более столетия обитали всевозможные канцелярии и департаменты. Вывеска у входа гласила: «3-й церемониальная канцелярия Его Величества, отдел архивов». Случайно забредшего посетителя встречал подтянутый вигилл в форме, и вежливо объяснял, что приема сегодня нет, а так же подсказывал, как найти другой нужный департамент. Тех, у кого действительно оказывалось дело в данную канцелярию, провожали в специальную комнату для посетителей, с особой магической защитой. Сотрудники, а также и те, кто по доброй воле никогда бы сюда не ступил, попадали в канцелярию через отдельный ход, который вообще вывесок не имел и отпирался только изнутри. У этого входа находилось место оперативного дежурного по отделу. Сюда и прошел Вульпекс, оказавшись в общей комнате, где обычно царил гомон, а сейчас стояла подавленная тишина, несмотря на то, что тут собрались практически все, кто не был на постах в городе. Заместитель Вульпекса Гурий, уже сменившийся, переодетый и помытый, первым заметил начальника и приподнялся в приветствии.