Текст книги "Загадочное завещание"

Автор книги: сказки народные

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

22. БЛЭР

Этот месяц кажется слишком длинным из-за всего, что произошло.

Сегодня последние выходные сентября, и погода всю неделю держится на уровне 80 градусов, что является следствием поздней сезонной жары. Я мечтаю о прохладной осенней температуре, когда осины становятся золотыми, а воздух наполняется ароматом лесного дыма.

Старый оконный блок умер в августе, оставив меня страдать в угнетающе жарком трейлере, пока я тащу свою небольшую коробку с книгами к машине.

Девлин не помогает, ублюдок.

Мне хочется смахнуть с его лица самодовольную, торжествующую ухмылку.

Он прислонился к Porsche в солнцезащитных очках, скрестив руки, демонстрируя изгиб бицепсов. В своих баскетбольных шортах и бело-зеленой футболке SLHS он выглядит чертовски хорошо. Я злюсь на себя за то, что поддалась низменным инстинктам. Как меня может привлекать этот придурок со взъерошенными черными волосами и вставной челюстью?

Девлин сдвигается, просовывает руку под футболку, чтобы почесать зуд, и демонстрирует пресс, когда футболка поднимается.

Боже. Проклятье. Это.

К черту мой мозг ящерицы. К чертям собачьим.

Я поднимаю тяжелую коробку с книгами повыше, и мое внимание падает на его загорелую кожу. В моем животе разливается тепло. Когда я снова поднимаю глаза, его ухмылка растягивается. Ну и задница. Он точно знает, что делает.

Ну, на меня это не подействует. Я не позволю. Наш фальшивый поцелуй – это все, чего он от меня добьется.

– Тебя бы убило, если бы пальцем пошевелил? – Я задыхаюсь.

Пот струйками стекает по моей шее. Коробку трудно удержать в моей скользкой хватке.

Девлин пожимает плечами. – Возможно.

Закатив глаза, я без его помощи затаскиваю ношу в багажник. Он заполнен моими любимыми книгами. Больше я с собой ничего не беру. Рядом с коробкой лежит залатанный вещмешок, набитый кое-какой одеждой. Кроме этого у меня есть рюкзак, полный школьных принадлежностей, и две мои униформы.

Девлин настоял на том, чтобы заехать за мной, чтобы убедиться, что я не отступлю. Его механик должен был забрать мою Corolla позже и подвезти ее.

В понедельник у нас выходной. Я буду заперта три дня подряд в огромном доме Девлина.

Это безумие.

Я переезжаю к Девлину.

И все потому, что этот высокомерный мудак считает оплату маминых медицинских счетов платой за свое требование.

Благодарное облегчение борется с той частью меня, которая возмущена тем, что он использует свою финансовую помощь, чтобы манипулировать. Теперь он считает, что владеет мной даже больше, чем раньше. Это больше не похоже на игру, чтобы унизить меня в качестве мести.

Все гораздо темнее, извращеннее и зловещее.

Я должна снова приспособиться к его играм разума. Если я этого не сделаю, он проглотит меня целиком в проклятии и адском огне, поглощая меня до последнего вздоха.

Проблема не в том, чтобы танцевать с дьяволом.

А в том, что я готова и дальше продавать ему свою душу, если это означает, что мама получит лучшее лечение и первоклассную медицинскую помощь.

Мы никогда не смогли бы позволить себе отдельную больничную палату, не говоря уже о поездке на скорой помощи, с нашим отсутствием страховки и ограниченным доходом.

– Это все? – Девлин осмотрел мою жалкую коллекцию вещей. – У тебя нет больше?

Возможно, он видит хлам, но для меня это самое ценное – моя коллекция книг и несколько моих любимых распечаток народного творчества, которые я взяла в библиотеке. Тщательно собранный комплект книг – одна из немногих вещей, которые я сохранила для себя.

Я пожимаю плечами. – Это все. Остальное может остаться здесь.

– Тогда запри свою коробку из-под обуви размером с крысу и давай убираться отсюда. Это место угнетает, а твои соседи все время пялятся на Рэда.

– Они мысленно прикидывают, сколько они могли бы получить только за твои диски.

Девлин опускает солнцезащитные очки и смотрит поверх оправы. – Я не предложу им такую же сделку, как с тобой, если они тронут мою тачку.

От его взгляда у меня внутри все завязывается в узел. Горячее и холодное чувство пробегает по моей коже, заставляя меня дрожать.

Стряхнув его, я бегом возвращаюсь к трейлеру и медлю у открытой двери, заглядывая внутрь. В этом месте нет ни малейшей привязанности, без мамы здесь нет ощущения дома. Просто пустое пространство с несочетаемой мебелью, пытающейся создать уют.

Люди – это твой дом, а не место, где ты живешь.

Кивнув себе, я закрываю дверь.

Аренда трейлера оплачена на следующие два месяца. Поскольку Девлин оплачивает медицинские счета, я смогла использовать сэкономленные до сих пор деньги, чтобы сохранить наш трейлер. Просто на случай, если состояние мамы улучшится. Я хочу, чтобы она возвращалась домой из больницы без забот.

Прошло четыре дня. Каждый день после школы я ходила посидеть с ней, делая домашнее задание у изножья кровати. Она выглядит лучше. Цвет кожи вернулся, но врачи не хотят выписывать ее без дополнительных анализов.

По крайней мере, она получит хорошую передышку в уютной частной больничной палате, чтобы отдохнуть.

И все это за счет Девлина.

Я бросаю на него взгляд, когда мы забираемся в красный Porsche. Он поправляет солнцезащитные очки и включает плейлист, как только его телефон подключается к Bluetooth. Машина наполняется призрачным лоу-фай битом.

Гравий скрежещет под шинами, когда Девлин заводит двигатель и выезжает из сообщества неудачников, которое я называла домом последние несколько лет.

Наблюдать в заднее стекло за тем, как уменьшается трейлерный парк, когда мы уезжаем, странно горько-сладко.

Я с нетерпением ждала возможности покинуть это место в течение многих лет. Чтобы поступить в колледж и получить возможность улучшить нашу жизнь. Вот на что похожа эта свобода?

– У тебя будет судорога в шее, если ты собираешься сидеть так все время.

Пыхтя, я ерзаю на сиденье, пощипывая обтрепанные края своих обрезанных шорт. Мы быстро покидаем более грубые районы Риджвью и более симпатичные дома пролетают за окном, когда мы приближаемся к Скалистым горам.

Девлин выглядит расслабленным. Он откинулся на спинку водительского сиденья, переключая передачи так, словно это в порядке вещей. Одна рука лежит на руле, а другая барабанит по воздуху в такт звучащей песне. Эта песня больше похожа на рок, смешанный с синтезаторными ритмами. Я бы не сказала, что он слушает что– то подобное.

Я наматываю кусок джинсовой ткани на палец, чтобы не отвлекаться и стараюсь не ковыряться в ногтях. Чем дальше машина забирается в горы, тем больше мой желудок трепещет от нервов.

– Поскольку в понедельник у нас выходной, я собираюсь увидеться с мамой.

Девлин хмыкает.

– Джемма написала мне вчера вечером. Они с Лукасом едут из колледжа Оук Ридж на выходные.

Я надеюсь, что у меня будет время увидеться с Джеммой, так как Лукас живет через озеро от Девлина.

– Не говори Джемме о нашей сделке. – Девлин бросает на меня косой взгляд. – Или Лукасу.

Я фыркнула. – Я вообще-то не разговариваю с Лукасом. А твои правила – полная чушь.

– Серьезно. Не говори никому. Это не то же самое, что заставлять тебя крякать, как утка, потому что это смешно.

– Неважно.

Я прислоняю руку к окну, когда мы въезжаем в огромный подъезд Сильвер Лейк Форест Эстейтс. Мой желудок выворачивается наизнанку, как при падении на американских горках. Девлин молчит, пока мы едем по территории, проезжая мимо теннисных кортов и бассейна. Я с усмешкой смотрю на вывеску скалодрома. У этих заносчивых богачей есть все.

Через несколько минут Девлин проезжает через железные ворота перед своим домом и паркуется на круговой дороге.

Огромный современный особняк в стиле хижины возвышается среди деревьев, охраняющих его. При дневном свете он прекрасен.

– Бери свое дерьмо. – Девлин поднимается по ступенькам, оставляя меня тащить свои вещи в одиночку.

Сузив глаза, я взваливаю вещмешок на плечо и следую за Девлином в дом.

Он может быть красивым и с дорогим вкусом, но он пуст. Воздух внутри подъезда неподвижный и гнетущий.

Я смотрю на высокий потолок с открытыми балками и современной люстрой из стекла и металла. Трудно поверить, что всего несколько недель назад Девлин прижал меня к этой двери, поймав на краже его дорогой машины.

Девлин не ждет, пока я полюбуюсь его богатством, и продолжает идти в глубь дома без меня и когда я следую за ним, я озадачена. Дом намного больше, чем вечеринки, на которые Джемма водила меня в прошлом году к Лукасу, а его дом просто огромен.

На кухне я нахожу Девлина. Она такая же роскошная, как и в первый раз, хотя тогда я немного отвлеклась. Мое внимание переключается на табурет с металлической спинкой, к которому он меня привязал. Комната выглядит как что-то из высококлассного журнала по дизайну интерьера: шкафы с матовыми стеклами и темные гранитные стойки.

Девлин прислонился к открытому холодильнику, вздыхая, несмотря на то, что он до краев заполнен продуктами.

В доме царит жуткая тишина.

Я позволяю своей спортивной сумке упасть к моим ногам на прохладную плитку. – Где твои родители?

Девлин закрывает холодильник и недоуменно пожимает плечами, как будто я вогнала шип в нерв. Он избегает меня, обходя меня стороной, чтобы взять пиво из меньшего холодильника в мокром баре на другой стороне комнаты.

– Путешествую по работе, как обычно. Нью-Йорк, насколько я слышал.

На его лице промелькнула боль, прежде чем он разгладил свою каменную гримасу.

Он живет здесь один? Совсем один?

У меня в груди что-то щемит, что тревожно похоже на сочувствие.

Я прочесываю пальцами волосы, чтобы побороть это чувство. – Заберу остальные вещи из машины.

Девлин делает длинный глоток пива, губы обхватывают горлышко бутылки, пока он смотрит на меня, прикрыв глаза.

По пути к выходу я потираю грудь, но грусть не покидает меня. Может быть, у меня почти ничего нет в этом мире, я борюсь за выживание изо дня в день, но я не одинока, у меня есть мама.

Разве у него нет этого?

– Не будь смешной, – бормочу я про себя, пристраивая коробку с книгами на бедре.

У Девлина под солнцем есть все, что он хочет. Я не могу чувствовать себя плохо из-за того, что маленький грустный богатый мальчик сидит в одиночестве в своей одинокой горной башне. Он слишком привилегированный засранец, слишком привыкший добиваться своего.

Я не могу позволить себе чувствовать себя плохо.

Девлин может подавиться своей серебряной ложкой, мне все равно.

Я укрепляю свою решимость и в два счета заношу остальные вещи, оставляя их у входной двери. Из кухни доносятся голоса, когда я опускаю рюкзак рядом с коробкой книг.

– Завтра должно быть чертовски жарко. – Это голос Бишопа.

Я нахожу Девлина, склонившегося над своим телефоном у острова на кухне и отклеивающего этикетку от недопитой бутылки пива. Он хмыкает в ответ.

– Я уже поговорил с Лукасом. Завтра пляжная вечеринка, чувак. Это будет круто. – Девлин встречает мой взгляд, когда я задерживаюсь в дверях. – Пляжная вечеринка, да? – Его глаза медленно скользят по моему телу, заставляя кожу покрываться мурашками. – Да, звучит неплохо. Мы будем там.

– Мы? – Я слышу, как брови Бишопа взлетают вверх по телефону от его заинтригованного тона. – У тебя есть девушка? Типа, ты действительно пускаешь девушку в свой дом, а не едешь в Пик-Пойнт, чтобы потрахаться?

Смех Бишопа наполняет кухню через динамик телефона.

– Пока, – говорит Девлин, нажимая кнопку завершения вызова. Переведя свой веселый взгляд обратно на меня, Девлин вновь обретает самоуверенность. – Позволь мне проводить тебя в твою спальню.

***

Дом не только огромный, он еще и лабиринт. Девлин провел меня по главной лестнице и указал на случайную комнату для гостей, которую я могу использовать. Мое внимание привлекла полка с искусно расставленными безделушками. Девлин сказал, что это моя комната и я могу делать с ней все, что угодно. Чистое воодушевление охватило меня, когда я переставляла декор с полки, намереваясь поставить свои книги в настоящий книжный шкаф.

Подняв свои вещи по дурацкому количеству ступенек и рухнув на мягкую кровать, я застонала.

Черт, я расслабилась и мне нужно возобновить свои пробежки. Перспектива бегать по тропинкам в этом закрытом поселке очень радует. Наверняка здесь есть хорошая тропа, которая огибает огромное озеро за домом Девлина.

Девлин прислонился к дверному косяку, и в его темных глазах плясало озорство. Он с большим удовольствием наблюдал за тем, как я тащу свои вещи в комнату. Я рада, что взяла с собой только самое необходимое.

– Что?

– Ну, во-первых, в этих шортах кажется, что у тебя есть задница, так что я наслаждаюсь видом.

– Фу! – Я переворачиваюсь, чтобы лишить его возможности смотреть на мою задницу. – Мудак.

– Мм. – Девлин облизывает губы. С текучей силой он отталкивается от дверной коробки и подходит ближе к кровати. Он наклоняется, кладет руки по обе стороны от моих бедер. – Два… я купил тебе это.

Я смотрю на шкаф, где дверце висит костюм горничной.

– Ты что, блядь, шутишь? – кричу я, вскарабкиваясь на кровать. – Ни за что на свете.

Девлин преследует меня, как зверь на охоте, мышцы на его руках напрягаются, когда он ползет по кровати, чтобы снова заключить меня в клетку. Он наслаждается этим. Мой дьявол-хитрец держит меня в своей власти, не давая возможности вырваться.

Сузив глаза, я упираюсь руками в его лицо, глаза Девлина вспыхивают, и он ухмыляется. По моему позвоночнику пробегает молния и я борюсь с кричащей потребностью раздвинуть ноги, чтобы он мог просунуть свои бедра между моими бедрами.

Делаю вдох и огрызаюсь на него. – Я заставлю тебя пожалеть об этом, я найду твою комнату в этом безумном изнеженном лабиринте и задушу тебя во сне.

Кокетливая ухмылка растягивает рот Девлина в привлекательный изгиб. Он опускает голову вниз и проводит носом по моей щеке, дыша на шею. Мое тело замирает, сердцевина пульсирует, горячая и настойчивая.

– Если ты придешь в мою комнату после наступления темноты, тебе лучше быть готовой. – Голос Девлина глубок и полон запретных обещаний.

Я прикусываю губу. – К чему?

– Все, что я захочу, маленькая воровка, – грубо шепчет он.

Он покусывает мою шею, заставляя меня извиваться от восхитительного ощущения его зубов на моей коже. Мои соски напрягаются, превращаясь в твердые бутоны, и мое тело требует большего. Я хочу обхватить его ногами, тереться с ним, пока не утихнет зуд, требующий разрядки.

Девлин рычит, и от этого звука у меня в животе поднимается жар. Его язык проводит по моей точке пульса, вырывая у меня вздох.

Прохладный воздух волной прокатывается по моему телу, когда Девлин отстраняется. Его веки тяжелею и я моргаю, приходя в себя.

– Ты… уходи.

– Не тебе говорить мне, что делать, Блэр. – Взгляд Девлина за несколько секунд превращается из горячего в холодный. Он проводит по моим ключицам и обнимает меня за шею, не давя. – Ты моя, и я решаю, когда мне закончить.

Мой пульс стучит в ушах. Его рука на моей шее – это мои оковы, ошейник, контролирующий меня, и я не ненавижу это ощущение.

То, что растет между нами после фальшивого поцелуя, становится скользкой дорожкой. Если я не буду осторожна, я потеряю точку опоры и окажусь в восторге от этого.

– Убирайся, – повторяю я, голос тверже, чем мои жидкие внутренности.

Девлин смотрит на меня долгим взглядом. Я выдерживаю его взгляд, вкладывая в него всю свою решимость. Мое сердце колотится. Он, наверное, чувствует мой учащенный пульс под кончиками пальцев. Я не отворачиваюсь, отказываясь отступать.

Спустя еще минуту Девлин садится обратно. – На кухне полно еды. Экономка следит за тем, чтобы все было в достатке. – Проведя рукой по взъерошенным волосам, он кивает на костюм горничной. – Это была шутка, я просто хотел увидеть твое лицо. Но не откажусь, если ты будешь ходить по дому в этих или утиных шортах.

От знойных ноток его голоса мое лицо заливает жаркий румянец. – Извращенец. Не думай о том, что именно вызывает это выражение на твоем лице.

Он смотрит на меня, проводя зубами по нижней губе.

Это только первый день, даже не двадцать четыре часа в его доме, а я уже пытаюсь сохранить баланс между нами.

Линия на песке в лучшем случае размыта.

Я прижимаюсь к груди Девлина, и он сжимает мои руки, заманивая их в ловушку. – Если это моя комната, то все, что я скажу, останется здесь.

Он прищуривается. – Хорошо.

– Отлично. Тогда убирайся.

Девлин оставляет меня на произвол судьбы. Впервые за весь день я столкнулась с тем, что живу со своим монстром. Я падаю обратно на кровать. Она такая удобная, что я не могу сдержать благодарный стон.

Возможно, это самая безумная вещь, на которую я могла бы согласиться, но сейчас я планирую наслаждаться этой кроватью.

Я остаюсь в своей новой комнате некоторое время, удивляясь тому, что мой футон мог бы поместиться здесь, наверное, раз пять. Она большая, но простая, с большим шкафом, окном с глубоким выступом, идеально подходящим для книжной скамьи, и самой большой кроватью, на которой я когда-либо лежала.

После того, как я задремала до темноты, мой желудок начал урчать. Я выхожу в дом, чтобы исследовать его по пути обратно на кухню.

В доме так много комнат. Я прохожу мимо красивого кабинета с настоящим камином и встроенными в стену кедровыми полками, заполненными до отказа множеством книг. Лестница имеет плавающие стояки, что создает иллюзию, будто я левитирую в воздухе, спускаясь на нижний уровень.

По всему дому висят произведения современного искусства. Я останавливаюсь перед абстрактной картиной, чтобы изучить ее приглушенные тона и использованные формы. Я люблю искусство, но ни одно произведение в этом доме не вызывает у меня никаких чувств.

Нет никакой связи. Все безжизненно. Холодно.

Морща нос от картины, я прокладываю себе путь на кухню.

Там нет никаких признаков Девлина. Это жутковато. Что он чувствовал, когда в этом доме был только он? Я хмурюсь, думая о том, как одиноко было бы в таком большом месте в одиночестве.

Может, поэтому он вырос таким невыносимым придурком.

Мне интересно, ел ли он, пока я копаюсь в холодильнике. Я беру горсть моркови, чтобы не искать ничего в шкафах и не работать с микроволновкой, которая выглядит как нечто, разработанное НАСА.

Возвращаясь в свою комнату с закуской, я останавливаюсь в коридоре.

Девлин появляется в облаке пара из ванной. Он только что принял душ и одет только в низко наброшенное полотенце. На его ребрах, под сердцем, татуировка.

Я вижу ее впервые.

Татуировка представляет собой скопление падающих звезд, аккуратно нанесенных чернилами. У меня покалывает в спине, где на моем теле красуется моя собственная татуировка в виде звезды.

Мы такие же – черные волосы, потускневшие сердца и татуировки в виде звезд.

Девлин проводит пальцами по своим влажным волосам. Его мышцы пульсируют от этого движения.

Святой ад.

Я сглатываю, сжимая свою морковь.

Девлин пробирается ко мне и идет за мной, когда я, споткнувшись, отступаю на шаг и ударяюсь спиной о стену. Он прижимается своим телом к моему, его сильный торс трется о мою грудь через тонкую футболку. Мое дыхание застревает в горле.

– Что у нас здесь? – Девлин дразнит игривым тоном. Он заправляет часть моих волос за ухо. – Потерялась

Тепло его кожи проникает сквозь мою рубашку.

– Нет.

– Ага, понятно. – Девлин усмехается и опускает руку на полотенце. – Ты кралась здесь в надежде, что тебе удастся все рассмотреть? – Он делает вид, будто собирается сорвать полотенце. – Хочешь, чтобы я бросил его?

Когда я сглатываю, у меня в горле все пересохло. – Нет.

– Нет?

Я качаю головой.

– Ты уверена?

Его голос – греховная ласка на моей коже, его низкий гул перехватывает мое дыхание. Держу пари, он чувствует мои затвердевшие соски на своей груди.

– Девлин. – Мой взгляд останавливается на его губах.

Его рот кривится в медленной, самодовольной улыбке, ямочки выставлены напоказ. – Твоя комната в той стороне, соседка.

Девлин отстраняется и идет в свою комнату. Это дверь по другую сторону от ванной.

Комната через две двери от моей.

Я глотаю воздух и забегаю в свою спальню, прислонившись к закрытой двери.

– Во что ты теперь ввязалась? – бормочу я.

Будь осторожна. Голос в моей голове звучит как голос Девлина.

Пора снова адаптироваться. Но разве правила те же самые?

Играем ли мы вообще в одну и ту же игру?

23. ДЕВЛИН

Сбросив полотенце и переодевшись в трусы, я сижу на кровати со смятой журнальной страницей, на которой мы написали наш контракт.

Присутствие Блэр здесь оказалось более интенсивным, чем я мог себе представить. Она так соблазнительно сладко пахла, когда я посадил ее в клетку у стены. Уйти от нее в коридоре, когда она была там, где я хотел, было непросто. Но после того, как я заставил ее прийти сюда, я не мог игнорировать голос в моей голове, который говорил мне оставить ее в покое. Я думаю, это может быть моя совесть.

Кто знал, что эта ржавая старая штука жива и брыкается?

Она заставляет меня осознать, каким козлом я был, и нарушает мои планы.

Вздохнув, я проследил подпись Блэр. В ней нет ни капли от того причудливого способа, которым Блэр писала свое имя со звездочкой. Теперь все аккуратно, прямолинейно и по делу. Неужели она изменилась так же сильно, как и я, с тех пор как мы были детьми?

Этот вопрос не дает мне покоя, пока я нахожу буквы в ее имени. Даже с моей склонностью к наблюдению за звездами, я совсем не похож на того мальчика, которым был тогда.

Грусть, которую я носил в себе, росла вместе со мной, гноилась и оттесняла меня в тень.

Возможно, мы слишком отличаемся от тех детей, которыми были, и от тех людей, которыми мы стали, чтобы когда-нибудь восстановить ту короткую связь, которую мы разделяли. Разве сейчас мы такие же, какими были, когда заключали этот контракт?

Представляю себе вздорное выражение лица Блэр, когда я предложил это соглашение, ее руки, привязанные к табурету.

Я провожу языком по губам, ища ту же ненависть, которую я питал к ней той ночью. Ее даже меньше, чем раньше. Она вытекает из меня с каждым днем, сменяясь желанием преследовать ее, чтобы еще раз попробовать вкус ее губ.

Смятая страница издает слабый звук, когда я поднимаюсь на ноги.

Если я уберу ее, мне не придется думать о том, почему она здесь. Я смогу просто наслаждаться ею, пока это длится.

Подойдя к шкафам вдоль стены, я спрятал контракт с глаз долой под стопкой рубашек на низкой полке. Потирая затылок, я возвращаюсь на кровать.

Так много моей энергии направлено на борьбу за контроль, но у меня его нет. И никогда не было. Не только над Блэр, но и над собой. Все, что я делал, было тщетной попыткой обрести его.

Всегда было легче стремиться к этому, чем признать причины, по которым я так сильно хочу контроля.

Блэр здесь, но что теперь? Если я продолжу идти по тому же пути, то в конце она встретит только монстра. Блэр заслуживает большего.

Если она увидит моих демонов воочию, можно не сомневаться – она уйдет, как и другие.

Может быть, я смогу это изменить.