Текст книги "Латышские народные сказки"

Автор книги: сказки народные

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– С родни платы не берут. Я только ради того тебя выручал, чтобы сестра жены твоей пошла за меня замуж.

Услышав это, король с королевой еще больше обрадовались, потому что породниться с таким богатырем – дело завидное. На третий день все провожали Верзилу домой к невесте и пообещали приехать на свадьбу.

По дороге к Верзиле тот самый великан пристал, говорит:

– Спасибо, что пособил мне от чертей да от ведьмы избавиться. Теперь я свободен. Но за то, что помог я тебе ведьму одолеть, должен ты отдать мне ведьмино яблоко!

– Отчего бы нет? – отвечает Верзила. – Только, знаешь, совсем неохота мне дальше пешком идти. Коли сможешь раздобыть телегу, которая по воздуху отвезла бы меня к невесте, тогда отдам тебе яблоко!

– А чего ж нет, погоди малость, сейчас будет.

Принес великан телегу, а Верзила яблоко отдал.

Вот Верзила – раз-два! – домчался до лесной поляны, где в тот день коня привязал: Наелся конь досыта, до отвала. А Верзила подумал: «Постой, а ведь и я притомился порядком. Здесь отосплюсь как следует и домой поспею вовремя».

Тут он и улегся. А пока спал, великану стало жаль своей телеги. Бросился он вдогонку, увидел – спит Верзила, убил его и забрал телегу.

Так пролежал Верзила весь день и всю ночь. А на другой день явился тот человечек, которого Верзила от змеи спас, помазал рану волшебным снадобьем и оживил Верзилу, рассказал все, что произошло с ним, пока тот спал. Благодарил его Верзила стократ, а потом вскочил на коня, домой к невесте заторопился.

Вскоре Верзила с королевной и свадьбу сыграли. Пришли на свадьбу все из замка, вызволенного у чертей, пришли и родители Верзилы. Гуляли девять дней и девять ночей.

А когда старый король умер, стал Верзила королем.

Пятеро силачей

дна вдова по бедности рано отдала в люди четырех своих сыновей и при себе оставила только самого малого. Хоть и беден был харч, однако рос меньшой как на дрожжах и уже на восьмом году перекидывал мешки зерна в восемь пур словно перышки. А когда из отроков вырос, то силищи он стал невиданной.

Однажды пошел богатырь молодой в лес по дрова и шутки ради приволок здоровенную ель вместе с корнями.

В другой раз, когда такую же ель в лесу вырывал, повстречал богатырь охотника с ружьем на плече и спросил его дружелюбно:

– Ну как, повезло подстрелить что-нибудь?

– Повезет еще, – охотник ему в ответ. – Вот хочу сегодня пройти сто верст до одного дуба. На том дубе сидит на суку махонький комарик. Этому комарику хочу в левый глаз попасть и домой засветло воротиться.

Богатырь – тот, что елки вырывал, – тоже за стрелком увязался. По дороге завели разговор, и оказалось, что оба они – братья. На радостях от такой нежданной встречи оба брата не заметили, как тридцать верст отмахали. На тридцать первой версте смотрят – идет кто-то навстречу, посвистывая, шапка на ухо заломлена. Кто весел, тот разговорчив. Братья загородили свистуну дорогу и спрашивают, отчего он шапку на одно ухо носит.

– Если одену шапку прямо, то на стенах всех домов и по краям шапки сосульки понамерзнут.

Дальше из разговора вышло, что он тоже их брат. Чего тут раздумывать, отправился с братьями и он. Отшагали еще тридцать верст и увидели человека, снимавшего с правой ноги деревянный башмак.

– Разве босиком лучше? – спросили три брата.

– Да, – ответил тот, что разувался, – иначе не могу: как шагну в башмаке, так мигом занесет меня невесть в какую даль.

И этот пошел вместе с ними. По дороге завели разговор о себе, и оказалось, что все четверо – братья. На девяностой версте встречают еще одного молодца. Видят братья, что парень одну ноздрю себе заткнул, и спрашивают, зачем он это сделал? Тот в ответ:

– Стоит открыть обе ноздри, как ветра хватит шесть мельниц вертеть.

– Ну, так не иначе, и ты наш брат! – воскликнул стрелок. – Как раз нам пятого недостает.

Разговорились – и точно, брат.

За болтовней все пятеро прошли остальные десять верст, прострелили комару левый глаз и решили, пока солнышко не закатилось, навестить старуху-мать.

Погостили все пятеро у матери вдосталь, а тогда надумали идти к самому королю на заработки. В королевском дворце они узнали, что принцессу выдадут за того, кто в беге ее перегонит.

– Чего тут раздумывать? – воскликнул брат, который башмак разувал, и решил бежать наперегонки с принцессой.

Дал король принцессе и скороходу по кружке и велел из родника, где солнце встает, принести воды; ежели скороход вернется раньше принцессы, то назавтра и свадьбе быть.

Бежит принцесса быстро, словно куропаточка. А скороход уже давно воды зачерпнул, на полдороге прилег на старых лошадиных костях и уснул: солнце там жарит вовсю, вот и разморило скорохода. Принцесса увидела, что он спит, опрокинула его кружку и побежала что было духу к королю. Стрелок тотчас выстрелил в кость у брата под головой и разбудил его. Вскочил тот, глаз не продрав, схватил опрокинутую кружку и помчался за водой по второму разу, однако поспел еще обогнать принцессу и первым прибежать к королю.

А король не отдает принцессу. Рядился он, рядился до тех пор, пока не уговорил скорохода вместо принцессы взять мешок золота, такой, какой унесет на себе брат скорохода – силач.

Ладно. Пока семеро портных шили мешок для денег, король заманил всех пятерых братьев в комнату, где вместо стен – печи, и приказал топить печи так, чтобы вся комната раскалилась докрасна.

– Ничего, – присвистнул брат, который шапку носил набекрень, – пускай топят сколько влезет; вот поверну шапку прямо, сразу холодно станет.

Так оно и было. Три дня и три ночи топили печки. Потрескались они, а комната как была, так и осталась холодная. На третий день дивится король – не сгорели братья! Но мешок-то уже готов и, хочешь не хочешь, надо деньги отдавать. Выгребли одну денежную кладовую, вторую, только на полмешка хватило. Все кладовые выгребли, и лишь тогда дополна мешок насыпали.

Силач взял огромный мешок так, словно в него мякина насыпана, и пошел. Скороход с другими братьями за ним шагают.

Однако под конец королю стало жаль денег. Кличет он солдат и посылает их отнять мешок. А брат-ветродуй открыл зажатую ноздрю и сдул всех назад словно дым. Только один солдат в корнях дерева застрял. Его еще и сегодня видать, если издали поглядеть на корни вывернутых бурей елок.

Бобылкин сын

ыл у одной бобылки сын удивительной силы, и ни за что он барину не хотел служить.

Раз барин приказывает ему, чтобы с утра явился в ригу хлеб молотить. А сынок вместо того давай голову ломать, как барину досадить. Пошел он в лес, приглядел самую рослую ель, выворотил ее и принес домой. Из комля вытесал било, из ствола – цеповище. Хранилась у матери коровья шкура – из целой шкуры смастерил один гужик.

Пошел сынок утром с этаким здоровенным цепом к молотильщикам. Снопы уже на току разостланы. Говорит парень молотильщикам, чтобы шли в ригу отдыхать, хватит, мол, наработались, а дальше он и один управится.

Только те не пошли спать, захотелось им поглядеть, как парень один молотить будет. А тот как взмахнул своим цепом, так даже стропила разнес. Испугались молотильщики, разбежались кто куда, а парень так молотит, так молотит, что и зерно и солома с землей смешались.

Побежал староста барину жаловаться. Пришел барин на ток, увидал свороченные стропила и загубленный хлеб, приказал бобылкину сыну на другую ночь пойти овес сторожить, а то его каждую ночь какая-то корова травит.

Ладно. Взял вечером парень веревку, пошел овес сторожить. Вот приковылял медведь и давай овес есть. Сгреб его бобылкин сын за загривок, вскинул на спину, притащил к барскому коровьему загону и втолкнул к коровам.

Наутро пошли девки в загон коров доить, а все коровы задраны, медведь в загоне расхаживает.

Прибежал барин, поглядел, приказал привести парня и завопил:

– Да как ты посмел медведя к коровам пустить?

Бобылкин сын отвечать не хочет, сам на барина кричит, почему тот не сказал, что корова эта комолая, – уж до того он измучился, на спине ее волоча.

Теперь барин только об одном и думает, как бы этого парня со свету сжить. Приказал он насыпать полный мешок мякины и послал парня на мельницу, где черти жили.

Пришел бобылкин сын на мельницу и давай молоть, да как только увидел, что в мешке мякина, принялся лупить чертенят, что возле него крутились, пока те вместо мякины не набрали ему полный мешок пшеницы.

Смолол парень зерно, хотел уже домой идти, как вдруг накинулась на него целая свора чертей и давай душить.

Да парень как встряхнулся, схватил одного чертенка за хвост, сунул под мышку и пошел своей дорогой.

Приходит к барину, показывает ему чертенка и говорит, чтобы он забирал вора, который пшеницу украл, а в мешок вместо нее мякины насыпал.

Испугался барин, бежит на второй этаж, а бобылкин сын за ним следом и кричит: – Барин, да забери же ты вора!

Полез барин с перепугу в окно, да сорвался и убился. Отпустил бобылкин сын чертенка, а тот сцапал барина и уволок в пекло.

Великие силачи

стародавние времена у одного отца сын был такой силач что во всей округе никто не мог с ним тягаться. Собрался он пойти поискать противника в других краях. Идет день, идет два – нигде подходящего не найти. Наконец завернул силач в один дом, там бабушка лепешки четвериками меряет.

– Куда, сынок, путь держишь? – спросила бабушка.

– Иду искать себе достойного противника.

– Вот придут двое сыновей моих, тогда уж тебе будет с кем силой потягаться.

Напекла старушка третий четверик лепешек и поджидает сыновей. Прошло немного времени, приходят оба; у каждого под мышкой по оленю и на мизинце по косуле. Поставила старушка перед каждым по четверику лепешек и гостя к третьему четверику зовет. Съели сыновья каждый свой четверик и по полбочки пива выпили; а гостю невмоготу ни вершок с четверика лепешек съесть, ни, подавно, полбочки пива осилить. Поглядел на это силач, и тошнехонько ему стало: пожалуй, лучше он с утра бороться будет.

Вечером старушка постелила одному сыну у одной двери, другому сыну у другой двери, а гостю – посреди комнаты. В ночи один сын кашлянул. Да кашель был такой силы, что отшвырнуло гостя к другой двери, прямо на второго сына. И второй сын сразу закашлялся, и отшвырнуло гостя, как мотылька, обратно к первому. Так всю ночь братья и перекидывали силача с конца на конец, как тюфяк. Утром ему уже не до борьбы, задал он оттуда стрекача, а оба брата за ним вдогонку. К счастью, повстречался беглецу человек с толстым бревном на плече. Взмолился беглец, чтобы он спас его от тех, что гонятся за ним по пятам. Скинул человек бревно, схватил обоих братьев, засунул одного в один карман, другого в другой карман штанов, и тогда говорит:

– Улепетывай отсюда, покуда они в карманах. Когда убежишь так далеко, что не разглядеть тебя будет, тогда выпущу их!

Дома сын рассказывал, дивился:

– Экие страсти! Силен я, да на таких напал, что и мизинца их не стою. Те двое сильны были, а уж что до третьего!..

Локоток

одного отца был сын, росточком не больше не меньше как с локоть. Назвал он сына Локотком. Хоть и был Локоток сущим карликом, козявкой, однако храбрости было у него как у великана. Сам он говорил так:

– Чего я, эдакий невзрачный человечишко, смогу добиться, если еще и духом буду слаб?

Однажды надумал Локоток по свету побродить, на мир поглядеть. Сборы недолги – взял да и пошел. Шел, шел, пока в дремучий лес не забрел. Подумал Локоток: «Экая здесь благодать, растянусь-ка я подремать, отдохнуть!»

Как надумал, так и сделал. Да разве ж дадут человеку покой? Как раз о ту пору в лесу барин охотился. Вот палит он почем зря, по лесу носится – едва было не наступил на Локотка. Вдруг заметил он малого, да как закричит на него:

– Эй, лягушонок, а ну подымайся! Чего на дороге разлегся, забодают тебя зайцы!

А Локоток и в ус не дует – знай себе похрапывает. Скликал барин своих егерей и велит им всем разом выстрелить, чтобы напугать малыша, а Локоток только мизинцем пошевелил и спит как ни в чем не бывало. Велит барин еще раз выстрелить; Локоток только ногой дрыгнул, а сам спит как ни в чем не бывало. Велит барин по третьему разу стрелять; вскочил Локоток на ноги, разозлился и кричит:

– Кто посмел тревожить меня? Вот как дам по шеям – все кувырком полетите!

Барин, доселе не видавший таких храбрых карликов, со смеху корчится.

– Ты скажи мне, малая козявка, какой букахе можешь всерьез кулак показать?

– Про буках не толкуй, толкуй лучше про медведей! Да и не спрашивай, какому, а спроси, скольким. А коли не веришь, так покажи мне, где есть медведь, вот тогда, поди, поверишь да на радостях себе в зятья меня возьмешь.

Барин со смеху чуть было совсем живот не надорвал, а тогда и говорит в шутку:

– Послушай, хвастунишка, так и быть, отдам за тебя дочку, но ежели с медведем не сладишь, то закачу тебе порку!

Ладно. Наутро показал барин, где медведь, пусть, мол, теперь идет за ним. Локоток набил карман камешками и пошел. Спит медведь в берлоге неподалеку от овина. Достает Локоток камешек, бросает в медведя – медведь проснулся; достает Локоток второй камешек, бросает в медведя – медведь зарычал; достает Локоток третий камешек, бросает в медведя – медведь на ноги и за ним. Пустился Локоток наутек, бежит прямиком в овин; медведь за ним по пятам. Да только Локоток через порог овина, как тут же плюх! – растянулся за порогом плашмя; медведь с разбегу над ним и проскочил. Как медведь проскочил, так Локоток – скок! Выскочил и захлопнул дверь.

Вот тебе и на! Медведь взаперти, а баринова дочка – Локотку. Барин пожимает плечами, спрашивает:

– И как тебе удалось медведя одолеть?

– О чем тут спрашивать, как удалось? Не бил я его, не убивал – взял медведя за уши да и бросил в овин. Теперь ступайте выпустите его, если у вас на всех хоть малая толика храбрости есть!

Дивился барин, дивился, а дочери все-таки не отдал: пусть Локоток убьет в лесу двенадцать разбойников, только тогда получит он свою невесту.

Набрал Локоток камешков, пошел в лес, залез на дерево и ждет. В полночь приходят разбойники, едят, пьют, болтают. Вот просит атаман одного разбойника, чтобы тот поискал у него в голове. Ищет, ищет – тут Локоток вдруг бросает камешек атаману на голову. Тот орать:

– Не щелкай так здорово!

Опять разбойник ищет, ищет, а Локоток снова бросил камешек. Разозлился атаман и орет:

– Еще раз так щелкнешь, тогда берегись!

Опять ищет, ищет – Локоток еще сильнее камешком запустил. Тогда атаман хватает разбойника и давай его тузить. Разбойник знает, что неповинен ни в чем, зовет других на помощь. Сбежались другие на помощь, и началась тут кутерьма, дерутся – только вой стоит, пока не начали один за другим, окровавленные, валиться без памяти. Увидел это Локоток, слез с дерева и поотрубал дурням головы. Из двенадцати голов повырезал языки и показал барину. Барин плечами пожимает и спрашивает:

– Как тебе удалось двенадцать таких здоровых мужиков одолеть?

– Как удалось? Тут и спрашивать не о чем! Одному дал по шее, он с ног долой; другому дал, он с ног долой; третьему дал – и он с ног долой!

Дивился барин, дивился, а дочери все-таки не отдал: пусть, мол, поможет Локоток врага с его земли прогнать, только тогда получит он свою невесту.

Локоток согласен; пусть дадут ему белого коня, белую одежду – тогда он один справится. Ладно. Садится Локоток верхом на коня, скачет навстречу врагам, мечом над головой размахивает и кричит: – Жаба, жаба, жаба!

Враги, услышав такую чудную речь и увидев белого крохотного человечка, мечом размахивающего, подумали: «Это не иначе как ангел с небес сошел». И обратились они в бегство.

Теперь барин слова своего не нарушил: отдал он свою дочку Локотку в жены.

Черт из озера

асет парнишка возле озера свиней и бечевку вьет, чтобы пасталы залатать. А тут вылезает из озера черт и спрашивает:

– Что это ты делаешь?

– Веревку вью, хочу все озеро в петлю захлестнуть да в один узел стянуть.

– Не делай ты этого, а? Куда же я со своей бабой да чертенятами денусь?

Парнишка отвечает, что не может от своего отказаться: очень уж долго он над веревкой трудился. А черт из кожи лезет, уговаривает, обещает парнишке все что угодно, лишь бы тот озера не трогал.

Парнишка и говорит:

– Насыплешь полную ступицу денег, тогда отступлюсь.

Обрадовался черт. Через три дня, говорит, с деньгами вернусь.

Покамест он за деньгами бегал, парнишка вырыл яму глубокую-преглубокую, а сверху колесо положил. На третий день прибегает черт с большущим мешком денег и давай их в ступицу сыпать. Сыплет, сыплет, весь мешок высыпал, а ступица все пустая. Полетел назад, еще мешок приволок – ступица все пустая. Верно, полгода черт возился, но ступицы так и не наполнил.

Делать нечего, поразмыслил черт и говорит:

– Денег у меня больше нет, только озеро ты все равно трогать не смей, потому что я сильнее тебя. Давай поглядим, кто кого перекричит.

Согласился парнишка. Вот заорал черт благим матом, так что земля затряслась, куски тверди небесной на землю посыпались. А парнишка хоть бы что – ходит, камешки какие-то подбирает. Спрашивает черт:

– На что они тебе?

– Уши заткнуть, а то ведь как я гаркну – сразу оглохнем.

– Что? Уж будто и оглохнем! – испугался черт. – Тогда лучше не ори. Пойдем силой померимся – кто дальше камень забросит.

Ладно. Схватил черт камень, да как запустит в небо – только часа через три свалился он обратно, да так в землю и зарылся.

А парнишка взял у черта клюку и разглядывает, в руках крутит. Черт спрашивает:

– Что ты ее разглядываешь?

– Да вот гляжу – жалко клюшки-то. Ведь если я ее кину, раньше чем через три года не вернется.

– Нет, нет, не закидывай: очень уж эта клюка мне дорога, она еще прапрадедова. Пойдем лучше наперегонки бегать.

Ладно. Помчался черт вихрем, а парнишка посмеивается:

– И только-то? Я и позориться не хочу, бегая с тобой. Гоняйся лучше с моим братцем.

Подвел он черта к большому камню, подле которого заяц лежал, да как крикнет:

– Эй, косой, пошел!..

Заяц как взвился, закинул уши за спину и полетел через кусты и поляны.

– Видал? – хвастается парнишка. – Вот как мой младший братец бегает. А ведь он еще ноги за плечи закинул – и то вон как несется. А что будет, когда он ноги в ход пустит!..

А черт и впрямь принял уши за ноги, через плечи перекинутые.

Удивляется чертяка:

– Если уж ты, парнишка, такой хват, так что же у тебя за отец после этого? Показал бы ты мне его, а?

– Это можно. Пошли!

Повел парнишка черта полями к дому. По дороге увидали борону.

Черт тут как тут:

– Что это за скребок?

– Это отцов гребень, волосы он им расчесывает.

Идут дальше, увидал черт каток, которым землю боронованную прикатывают.

– А это что?

– Этой штукой отец в трубке ковыряет.

Идут дальше, увидали соху.

– Это что за диковина?

– А этим отец нос прочищает.

Идут еще дальше, увидал черт ульи в саду.

– Это что?

– Это моего отца очечники. Он ведь у меня уже старенький, без очков блох ловить не может.

– А это что за букашки возле очечников кружатся?

– А это блохи и есть, они порой и в очечник набиваются.

Тут уж решил черт сам убедиться – правда ли, что в очках лучше видно. Подскочил к ульям, начал к ним примериваться. А пчелы на него как накинутся, как пошли его жалить – заверещал черт, ноги в руки – и бежать.

Как мальчик учил черта свистеть

днажды мать велела сынишке своему сделать валек, чем белье колотить. Пошел паренек в лес, делает валек, а сам насвистывает. Подходит к нему черный барин – черт – и спрашивает, что он тут делает.

– Что делаю? Свистеть учусь.

– А можешь ли ты так здорово свистеть, как я? – не отстает черт и принимается свистеть так, что с деревьев листья посыпались. А паренек смеется:

– Это что! Вот когда я засвищу, тогда знай глаза береги; завяжи их платком, чтобы не повыскакивали.

Ладно. Завязал черт глаза платком.

А паренек как огреет черта вальком по затылку, так у того и взаправду глаза вон выскочили; черт только и смог выговорить:

– Ну и здоров же ты свистеть! – и давай удирать что есть духу.

Черт сено косит

одном поместье на сенокосе затесался меж косарей этакий худосочный мужичишко. На луг выйдет, и не поспевает он косить за другими. Да еще, как назло, досталась ему совсем негодная коса. Разозлился староста на такого недотепу и велел ему выкосить в обед все недоконченное.

В полдень добыл мужичишко у другого косаря хорошую косу. Коса брала траву так, что от радости мужичишко возьми да и крикни:

– С такой косой совсем другое дело! Теперь могу хоть с самим чертом тягаться.

Только вымолвил он эти слова, и черт тут как тут, говорит:

– Давай косить, вот тогда и поглядим, кто кого!

– А чего глядеть-то? – отбрехнулся мужичишко. – Иди коси впереди меня, только назад не оглядывайся, не то как бы тебе по шее косой не угодить! Моя коса остро берет.

Вот принялся черт косить рьяно, а мужичишко идет по валку, накошенному чертом, и косой впустую помахивает да знай покрикивает:

– Пошевеливайся, пока пятки тебе не поотрезал!

Тут черт и задумался: «Ну и ну! Дернул же меня леший связаться с ним! Кто бы мог знать, что он так горазд косить!»

Еще немного покосили, и черт совсем из сил выбился и, не оборачиваясь, сулит мужичишке полчетверика золота отступного.

А мужичишко нарочно подзуживает его:

– Знай пошевеливайся, чего расканючился? Какой ты черт, коли так скоро устал?

Черт стал упрашивать:

– Только отстань от меня, дам целый четверик золота!

– Ну, ладно, согласен! – отвечает мужичок. – Только еще покоси, да не оглядывайся, не то как бы тебя не подкосить.

– Нет, нет, не могу больше! – отнекивается черт и свистом своих слуг подзывает. Подбегают как угорелые крохотные бесенята и спрашивают:

– Что угодно?

– Принесите четверик золота тому силачу, что позади меня!

Чертовы слуги мигом золото принесли, мужичишко получил свои деньги и отпустил черта с косьбы. Пошел черт прочь, злится да отплевывается:

– Кабы знал, ни за что не связывался бы!