Текст книги "Дракула, любовь моя"
Автор книги: Сири Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Я поняла, что он имеет в виду, и с испуганным вздохом осела на землю. Горе пекло грудь, слезы лились из глаз. Мои самые ужасные опасения оправдались! Я не могла больше скрывать правду от него – или от себя.
– Ах, профессор! Я действительно становлюсь вампиром?
– Мне очень жаль, но это так, мадам Мина.
Его взгляд был полон сочувствия. Он подошел и сел рядом со мной на покрывало внутри защитного круга.
Я рыдала так, что сердце было готово разорваться. Какая горькая, ужасная правда! Если бы только я могла вернуться в прошлое, в последнюю ночь Дракулы в Англии, в миг, когда он сжал меня в объятиях и страсть охватила нас обоих. Совершенно очевидно, что последний укус оказался роковым. Ах! Я все отдала бы, чтобы вернуть свою жизнь, прожить отмеренный срок, не опасаясь восстать из мертвых! Однако это было невозможно. Скорее рано, чем поздно, мне придется распрощаться с Джонатаном навеки. У меня никогда не будет детей, о которых я мечтала, хотела бы всем сердцем любить и лелеять.
– Сколько мне осталось, профессор? – еле слышно прошептала я. – Год? Месяц? Неделя? Когда настанет последняя перемена?
– Никогда, мадам Мина! Клянусь вам в этом. Для того мы и явились сюда. Я уничтожу злодея Дракулу и освобожу вашу душу, пусть даже ценой собственной жизни!
Я знала, что доктор Ван Хельсинг пытается утешить меня, но его слова лишь усилили мое горе. Я не хотела, чтобы Дракуле причинили вред. Из ужасной ловушки, в которой я оказалась, не было приемлемого выхода. Мне предстоит умереть, и некого винить, кроме себя. Такой вывод был ужасным, но неизбежным.
Я немного поплакала, не скрываясь, потом вытерла глаза и села, чувствуя себя несчастной. Лошади по-прежнему беспокоились. Мы с профессором были слишком встревожены и расстроены, чтобы уснуть, поэтому вместе несли дозор. Ночь казалась бесконечной. Было темно и очень холодно, тишину нарушал лишь далекий редкий вой волков. Начал падать легкий снег. Профессор встал, принес несколько толстых палок и принялся заострять их ножом. Вид этих колов наполнил меня ужасом, поскольку мне было известно их смертоносное предназначение. Нежить Люси убили подобным оружием, прежде чем отсечь ей голову ножом. Изнемогая от страха, я гадала, неужели однажды он захочет вонзить один из этих колов в меня?
– Это для женщин, скрывающихся в замке? – спросила я, дрожа под меховым покрывалом.
– Да.
– Прошу вас, не ходите туда, профессор, – настоятельно взмолилась я. – Пусть вы легко уничтожили Люси, когда она покоилась в своем склепе, но откуда вам знать, что эти хищницы спят? Если даже и так – это древние вампирши, которые способны легко проснуться.
– С чего вы взяли?
– Я… не знаю. Но это правда. Вы не справитесь с тремя сестрами.
– Я должен попытаться. Необходимо уничтожить злодеек, которые обитают в замке.
– Нет, не должны! Вы собираетесь оставить меня в одиночестве, без какой-либо защиты? Если с вами что-то случится, как я доберусь домой? Нет! Пообещайте мне этого не делать.
Профессор нахмурился, взглянул на меня и заявил:
– Ради всего святого, я не желаю вам зла, мадам Мина, но проделал долгий путь не для того, чтобы отступить. Возможно, нам следует подождать, пока…
Внезапно лошади заржали с новой силой. В тот же миг легкий снежок и туман изменились. Они закружились бешеным водоворотом, и в его белой глубине, примерно в десяти ярдах от нас, я разглядела неясные очертания трех прекрасных женщин.
– Mijn God, – прошептал профессор, в изумлении таращась на них.
Я была удивлена меньше, чем он, поскольку уже много раз видела, как Дракула появляется схожим образом. Силуэты, состоящие из летящего тумана и снега, приблизились, не пересекая освященного круга. Наконец они соткались перед нами в трех очаровательных, чувственных молодых женщин, одетых по моде прошлого века, с яркими холодными глазами, белыми зубами и алыми губами.
– Они! В точности как описал Джонатан! – пробормотал профессор.
Несомненно, это были сестры Дракулы, невероятно прелестные, с такими совершенными фигурами и лицами, что я едва дышала. У двух черные волосы, как у Дракулы, у одной, самой красивой, – светлые. Все три поразительно походили на брата. Женщины улыбались, со смехом показывали на меня, что-то говорили на незнакомом языке сладкозвучными и тихими, как музыка, голосами. Моя рука невольно дернулась к револьверу, который я носила в кобуре на бедре, но ни разу не использовала.
– Пули вам не помогут, мадам Мина, – произнес профессор.
– Что же делать?
– Ничего. Мы ни за что с ними не справимся, покуда они в полной силе. Необходимо дождаться дня.
Женщины продолжали говорить странными, успокоительными, соблазнительными голосами, будто обращаясь ко мне.
– Что они говорят, профессор?
– «Приди к нам, сестра. Приди к нам. Приди!»
Я отпрянула.
В ответ одна из сестер надменно произнесла по-английски с густым акцентом:
– Хочешь, чтобы мы говорили на твоем языке, британка?
– Приди, англичанка! – засмеялась другая.
– Зачем тебе этот старик? – фыркнула блондинка, распутно и сладострастно извиваясь всем телом. – У нас много молодых и красивых мальчиков. Мы с тобой поделимся.
Мое сердце колотилось от ужаса и отвращения, но я была не в силах отвести глаза. Так вот каким существом мне суждено стать? Господь всемогущий, прости меня!
«Николае, не медли! – в отчаянии подумала я. – Они здесь, пришли за мной».
Дракула не ответил. Тогда я вспомнила, как он предупреждал, что сегодня ночью будет далеко, в ином облике и не сможет общаться.
Доктор Ван Хельсинг встал и шагнул к границе круга, но я схватила его за руку и остановила.
– Нет! Не выходите. Гостия защищает нас. Здесь вам ничто не угрожает.
– Я боюсь за вас, – ответил он.
– К чему за меня бояться, профессор? – печально спросила я. – Я почти одна из них. Никто на свете не находится в большей безопасности, чем я. Ах! Как они ужасны! Я хочу, чтобы эти женщины ушли!
– Они не смогут приблизиться ко мне, пока в моих руках священный хлеб.
Доктор Ван Хельсинг схватил гостию, встал и двинулся на них. Женщины чуть отпрянули, но остались рядом с нами, облизывая губы и зловеще усмехаясь.
Внезапно я услышала громкий визг и хлопанье крыльев. Из снежной мглы выпорхнула большая черная летучая мышь и бросилась на вампирш, хлопая крыльями и вереща. Три гарпии в разочаровании зашипели и зарычали. Они принялись швырять в нее палки и камни, но огромная мышь уклонялась от всех снарядов с неослабной скоростью и сноровкой, нарезая круги все ближе к вампиршам. Наконец они сдались. Женщины одновременно превратились в призраков, растворились в тумане и снеге и вихрем унеслись к замку. Летучая мышь еще долго парила в ночном воздухе и, казалось, смотрела на меня алыми бусинками глаз.
Затем она улетела, растворилась в тумане.
Проснулась я в теплом коконе под меховым покрывалом. Солнце стояло уже высоко, но было затянуто плотными тучами. Несмотря на холод, большая часть выпавшего за ночь снега растаяла, и лишь между деревьями кое-где виднелись белые лоскуты. Дрожа, я плотнее закуталась в плащ и обнаружила, что по-прежнему окружена крошками освященной лепешки. Наши котелки и прочее снаряжение лежали на месте, но профессор куда-то пропал.
Я позвала его, но безуспешно. К своему изумлению, я заметила, что лошади и экипаж тоже исчезли. Я осталась одна!
Лес вокруг был недвижным и тихим. Только ветер завывал в деревьях. Где же доктор Ван Хельсинг? Почему он оставил меня одну, без защиты? Освященный круг преградил дорогу вампиршам, но профессору прекрасно известно, что волкам он не помеха!
Ужасные события прошлой ночи затопили мой разум. Несомненно, это Дракула явился в облике летучей мыши и прогнал ужасных вампирш. Взглянув сквозь деревья, я увидела в нескольких милях замок на холме.
Внезапно я поняла, куда делся доктор Ван Хельсинг. Он отправился в замок, чтобы осуществить свой смертоносный замысел!
ГЛАВА 22
Я вскочила в глубокой тревоге, поборов легкий приступ головокружения. Дракула недвусмысленно запретил нам подниматься в его замок. Я видела, насколько прекрасны и соблазнительны эти женщины, не могла забыть, как однажды они набросились на Джонатана, алча его крови. Муж сам признался в том, что был охвачен похотью и не нашел в себе силы отогнать их. Я поняла, что каждый раз в присутствии Дракулы испытывала схожее желание. Прошлой ночью во сне я сама почувствовала присущую вампирам сексуальную жажду!
Доктор Ван Хельсинг, по-видимому, верил, что вампиры совершенно беспомощны днем, но я знала правду. Он может оказаться легкой добычей, несмотря на свою неколебимую веру и мешок инструментов. Я поняла, что должна незамедлительно отправиться за ним. Возможно, уже слишком поздно! Но как? Я окружена крошками гостии – барьером, который не смею переступить!
С соседних деревьев послышался треск. Среди раскачивающихся веток я заметила двух белок, которые весело гонялись друг за другом. Мне в голову пришла идея. Причмокивая, я подозвала зверушек. Малышки сбежали по стволу дерева, спрыгнули на землю и замерли, глазея на меня. Я продолжила их упрашивать, указывая на крошки гостии, виднеющиеся передо мной. Белки приблизились короткими перебежками. Я не шевелилась, чтобы не напугать их. Белки схватили каждая по крошке, затем съели еще немного, набили за щеки про запас и удрали в лес.
Я улыбнулась, увидев, что в круге появился небольшой разрыв, как раз достаточный, чтобы пройти, осторожно вышла и остановилась. Если профессор в опасности, мне, несомненно, понадобится оружие. На земле валялся забракованный Ван Хельсингом толстый деревянный кол примерно восемнадцати дюймов длиной, с кривым острием. Я решила, что неполноценное оружие лучше, чем никакого, схватила его и поспешила вниз по склону.
Я бежала во всю прыть, срезая путь через поросшие лесом холмы и долины. Подрост хрустел под ногами. Наконец я выбралась на грунтовую дорогу, узкую и очень ухабистую, к тому же слякотную от растаявшего снега. Она круто поднималась к замку, и я пошла по ней. Старинное здание высилось во всем своем великолепии на вершине отвесного каменистого обрыва. Его грандиозные каменные стены и башенки с красными крышами реяли в вышине, украшенные россыпью высоких узких окон, до которых не могли бы достать ни праща, ни лук, ни пушка, ни мушкет.
Дорога была очень крутой и грязной. Подолы юбок и, к моему отчаянию, низ некогда прекрасного белого шерстяного плаща стали мокрыми и грязными. По обочинам дороги в тени белели лоскуты снега. Каменистый склон, по которому я взбиралась, зарос рябиной и колючими кустами, цеплявшимися корнями за трещины в скалах. Мне приходилось часто останавливаться, чтобы перевести дыхание, но я не сдавалась.
Отсюда замок казался огромным серым монолитом, его башенки с красными крышами вонзались в небеса. Глядя по сторонам и вниз, я видела только безбрежное море верхушек деревьев, окаймленных далекими зазубренными горами.
Наконец я достигла цели своего путешествия, тяжело дыша, остановилась у замка среди старинного, поросшего мхом булыжного двора немалых размеров. Мой пульс участился, когда я обнаружила, что наши лошади привязаны у входа, здесь же оказался и экипаж. Я быстро осмотрела его и убедилась, что мешка с инструментами профессора нет. Очевидно, Ван Хельсинг находится в здании. Но где? Замок огромен. У меня сжалось сердце, когда я поняла, что он может быть где угодно, как и вампирши.
Главный вход располагался в выступающем проеме из массивного резного камня, жестоко потрепанного временем и непогодой. К моему удивлению, путь был открыт. Старинная дубовая дверь, утыканная гвоздями, оказалась сорванной с петель и валялась на мостовой. Я вспомнила, что доктор Ван Хельсинг купил в Верешти кузнечный молот. Должно быть, он применил его по назначению. Разумная мера предосторожности для того, кто не желает оказаться пленником, подобно Джонатану.
Я мгновение помедлила. Что ждет меня в пустынном старом замке? Неужели смерть? Возможно. Ведь если кровожадные гарпии действительно не спят, то мне не хватит ни сил, ни умения, чтобы сразиться с ними. Все же профессор может находиться в смертельной опасности. Я должна хотя бы попытаться.
Я переступила порог. В высоких каменных стенах большого круглого вестибюля темнели четыре арки. Мой взгляд упал на свежие грязные следы на каменном полу. Их вполне мог оставить профессор.
Я сняла плащ и бросила его на кресло, прошла по следам в одну из арок, далее по коридору и вскоре оказалась в огромном зале. Свет падал лишь из нескольких узких отверстий под потолком. В комнате было очень холодно. Я остановилась, дрожа, чтобы немного привыкнуть к тусклому освещению, и вскоре разглядела, что стены уставлены книгами от пола до потолка. Здесь были сотни тысяч томов. Мое сердце лихорадочно забилось. Так вот она – библиотека графа Дракулы! Здесь он проводил долгие счастливые часы столетие за столетием! Я прекрасно его понимала. Зал был чудесным. Окна задрапированы роскошным бархатом, мебель обтянута самой дорогой и красивой тканью. На стенах висело пять-шесть великолепных картин в золотых рамах. На них были изображены европейские пейзажи, как ни удивительно, весьма похожие по манере на некоторые экспонаты Национальной галереи в Лондоне.
Вокруг царила тишина. Я заметила на каменном полу следы грязи, вышла из огромного зала и направилась по очередному длинному коридору. Я дергала все ручки, но ни одна дверь не поддавалась, а потом мне попалась распахнутая. За ней располагалась скудно обставленная спальня, вся в пыли. В ней явно никто не жил. Грязные следы вели к другой открытой двери в дальнем углу комнаты. В надежде, что ступаю по следам профессора, я прошла сквозь нее в коридор, который вел к винтовой каменной лестнице, круто уходившей вниз.
Спускаясь по ней, я испытала престранное чувство, как будто некогда уже шла этим путем, хотя знала, что такое невозможно. Внезапно я поняла, в чем дело. Джонатан описал комнату наверху и эту самую лестницу в своем дневнике! Я припомнила, что она ведет в часовню, расположенную в подземельях замка, где Джонатан дважды видел спящего Дракулу.
Внизу я услышала знакомый жуткий смех вампирш. У меня перехватило дыхание, когда я поспешила по тускло освещенному коридору, похожему на тоннель.
Голоса шептали, перемежаясь сладострастным смехом:
– Расслабься, красавчик.
– Мы знаем, чего ты хочешь, англичанин, и дадим тебе это.
– Теперь тебе не уйти.
Мое сердце исполнилось ужаса. Я остановилась у тяжелой дубовой двери, которая была распахнута настежь, покрепче ухватила кол и осторожно заглянула за косяк. Мои предположения подтвердились. Это действительно была старая часовня. Я заметила потолок с выступающими балками и высокие каменные стены, вдоль которых тянулись старинные великолепные витражные окна, заливавшие комнату радужным светом. Заглянув подальше, я увидела три гроба с откинутыми крышками у противоположной стены.
Затем моему взору предстало зрелище, которое наполнило меня таким потрясением, ужасом и отвращением, что я не забуду его до конца своих дней.
Всего в десятке футов от меня доктор Ван Хельсинг с широко раскрытыми глазами неподвижно лежал на спине на каменном полу, как если бы находился в параличе. Его мешок с инструментами валялся рядом. Содержимое – колы, молотки и ножи – рассыпалось по полу. Профессор был обнажен до талии, на нем не было ни ботинок, ни носков. Все три вампирши с пылающими алым огнем глазами бросались на него, изнемогая от похоти. Одна темноволосая гарпия медленно и томно лизала ступни и посасывала пальцы ног. Другая стояла на коленях у головы и прижималась к его рту своей пышной обнаженной грудью, одновременно гладя по волосам. Третья – светловолосая красавица – сидела верхом и плавно раскачивалась в облаке длинных темных юбок, обольстительно лаская обнаженную грудь и подбираясь к горлу Ван Хельсинга.
Сила страсти настолько поглотила их внимание, что они не заметили моего присутствия. Блондинка засмеялась, широко открыв рот и показав два острых клыка. Она оттолкнула сестру и изготовилась впиться в шею профессора.
Времени размышлять и планировать не было. Я ворвалась в часовню, бросилась на белокурую вампиршу и со всей силы вонзила кол в левый бок, где должно было находиться ее сердце. Мои руки пронзила боль. Кость затрещала, когда острие вошло в плоть на несколько дюймов. Довольно ли этого, чтобы ее обездвижить?.. Кровь струей забила из раны, забрызгав мне лицо. Вампирша завопила от боли, выпустила жертву и осела на пол, корчась и сквернословя.
Две другие пришли в бешенство. Изумление в их красных глазах исчезло, лица исказились от ярости, словно у демонов из преисподней. У моих ног валялся кол из мешка профессора. Я схватила его и бросилась на ближайшую гарпию, ту, что соблазняла Ван Хельсинга своим бюстом. Но третья вампирша ринулась на меня и с визгом и проклятиями вырвала кол из моих рук.
Продолжение покрыто пеленой ужаса. Я мало что помню, да и тогда не понимала, что происходит. Знаю только, что мне пришлось сражаться с обеими темноволосыми рычащими вампиршами одновременно. Происходи дело ночью, я умерла бы в мгновение ока, поскольку их сила была бы десятикратной по сравнению с днем. Но и без того мне было не выстоять против двух сестер. Всеми силами я стремилась увернуться от их ужасных зубов, поскольку знала, что, даже если вампирши не смогут убить меня голыми руками, им ничего не стоит за пару минут выпить мою кровь до последней капли.
Внезапно раздался оглушительный треск. Краем глаза я увидела, как осколки цветного стекла разлетаются во все стороны, и услышала свирепый рык. К моему изумлению, одна из державших меня рук отлетела от тела. Кровь забила фонтаном. Вампирша завопила и упала. Перед моими глазами мелькнул вихрь серого меха, острые клыки, разорванная плоть и реки крови. Словно из ниоткуда, возник тяжелый кол и погрузился в сердце третьей вампирши. Когда она завизжала и осела на пол, я поняла, что орудие сжимает доктор Ван Хельсинг.
Мой взгляд упал на зверя, который яростно боролся со второй темноволосой вампиршей. Это был огромный серый волк! Пока животное вгрызалось ей в руки, ноги и горло, профессор молотком забил кол в тело своей жертвы. Она корчилась и верещала, на ее губах выступила кровавая пена.
Через несколько мгновений наступила тишина. Темноволосые вампирши неподвижно лежали на полу. К моему изумлению, они прямо на глазах превратились в морщинистых мерзких старых ведьм. Повсюду разлилась кровь. Я увидела, что одно из витражных окон разбито. Пока мы с профессором переводили дыхание, волк замер в своей царственной красоте, глядя на меня темно-синими глазами, которые я внезапно узнала и ахнула.
Но прежде чем я успела пошевелиться, светловолосая вампирша, шатаясь, поднялась на ноги, по-прежнему юная и прекрасная, с торчащим из спины колом. С ревом бешенства она бросилась на меня, но, перед тем как ее зубы сомкнулись на моей шее, волк прыгнул на нее с разъяренным рыком, отшвырнул на пол и вспорол ей горло с такой силой, что голова почти отделилась от тела. Вампирша ссохлась, обнаружив древнее существо, прежде скрытое внутри.
Волк ринулся к двери, бросил долгий взгляд назад и исчез.
У меня подкосились колени, и я, дрожа, осела на каменный пол. Мое лицо, руки и одежда были заляпаны кровью, как и у профессора.
– Mijn God! – дико вращая глазами, вскричал доктор Ван Хельсинг. – Мадам Мина! Как вы нашли меня? Впрочем, позже расскажете. Слава богу, что вы пришли. Благодарю вас тысячу раз. Но волк!.. Это поистине загадка. Откуда он взялся?
– Понятия не имею, – солгала я.
– Кто бы мог поверить! Подумать только, я, Ван Хельсинг, пал жертвой этих ведьм. Уму непостижимо!
– Что случилось, профессор?
Он разыскал и надел окровавленную рубашку, с досадой покачал головой и начал рассказ:
– Они спали здесь в гробах, как я и предполагал. Я встал с колом над гробом блондинки, готовясь пронзить ее грудь, но был настолько поражен невероятной красотой, что не смог это сделать. Она оказалась столь прекрасной, сияющей и полной жизни, что я содрогнулся, как будто был подлым убийцей, замер, медлил. – Его щеки вспыхнули, когда он застегнул рубашку и надел пальто. – Я не мог от нее оторваться, как будто находился во власти заклятия. Внезапно ее глаза распахнулись, и она посмотрела на меня. Ах! Какой взгляд! Какая красота! Сколько любви! Голова закружилась от нового чувства. Все мое мужское начало побуждало любить и оберегать ее. – Он поднял носки, ботинки и с тяжелым вздохом упал на скамейку, чтобы надеть их. – Затем она встала из гроба, заключила меня в объятия и поцеловала так, как никто и никогда в жизни! Я испытал неописуемый экстаз. Мои мысли затуманились. Внезапно меня стали обнимать уже две пары рук. А после… – Он покачал головой. – Никогда еще мне не было так стыдно.
Ах! Как хорошо я понимала чувства, которые он только что описал! Сколько раз я испытывала подобный экстаз в объятиях Николае!
– Не упрекайте себя, профессор. Вы ни в чем не виноваты. К тому же все кончено. Они мертвы.
– Нет еще, мадам Мина. Даже эта, которой волк почти оторвал голову, возможно, не совсем мертва. Пока мы не отрежем им головы, они могут возродиться.
Я побледнела, но сказала:
– Я вам помогу.
– Нет. Это кровавая работа для мясников. Я не хочу, чтобы воспоминание о ней отравило вам грядущие годы, мадам Мина. Я сам все сделаю.
– Я зашла слишком далеко, профессор. Хочу увидеть, как это делается.
Он нерешительно согласился, отыскал свои пилы и ножи, и мы осуществили ужасное кровавое деяние три раза подряд. Это был настоящий кошмар. Я содрогаюсь при воспоминании о нем. Единственное утешение нисходило на меня, когда нож рассекал последний лоскут кожи. В этот краткий миг морщинистые лица, казалось, обретали безмятежный покой, словно добрые души их бывших смертных владелиц освобождались и занимали свое место среди ангелов. Затем у нас на глазах все три тела истаяли и рассыпались в прах, точно угольки догоревшего костра. Смерть, которая наступила много веков назад, наконец утвердилась в своих правах.
Когда мы ехали обратно к лагерю, профессор спросил меня, как я сумела выйти из освященного круга, в котором он меня оставил.
Когда я закончила объяснять, Ван Хельсинг вновь поблагодарил меня за спасение и робко произнес:
– Могу я попросить вас об услуге, мадам Мина?
– Конечно, профессор.
– Вы не могли бы никому об этом не говорить? Я не смогу смотреть людям в глаза, если они узнают, как легко вампирши очаровали меня.
Я согласилась молчать и предложила ему описать события в дневнике на свое усмотрение, не упоминая о моей роли.
Темные тучи сгустились на вечернем небе, и профессор предсказал, что снова пойдет снег. Когда мы достигли лагеря, я поняла, что голодна, и отдала должное приготовленному мной ужину. Доктор Ван Хельсинг соорудил для сна примитивный навес из парусины. Однако большую часть ночи я не спала, дрожа под меховым покрывалом почти до самого рассвета. Вновь и вновь я представляла перипетии ужасного дня и кошмарных женщин, которые напали на нас.
Неужели мне суждено стать такой же?
Николае обещал, что вылепит меня по своему образу и подобию, но что будет, если он потерпит неудачу? Вдруг я стану распутной хищной ведьмой, еще одной обольстительной гарпией без совести и души?
На следующий день – шестого ноября – я резко очнулась, услышав в голове голос Дракулы:
«Мина. Проснись».
Я с трудом разлепила глаза, стряхивая сон. С моего мехового ложа под навесом было видно, что земля покрыта легким снежком. Я поспешно огляделась. Судя по высоте солнца над горизонтом, день клонился к вечеру. Небо было затянуто темными тучами, холодный воздух обещал продолжение снегопада.
Я снова легла.
«Я здесь. Волк – это ты?»
«Да. Мне следовало прийти раньше, но дело было днем. Я преодолел огромное расстояние, чтобы помочь тебе».
«Спасибо. Мне так жаль».
«Кого? Моих испорченных сестер? Их время настало. Они не росли вместе с миром, а перечили ему. Я сам должен был убить их много веков назад, но не мог поднять руку на родную кровь и единственных спутниц. Сожалею лишь о том, что подверг тебя такой опасности».
«Теперь я в безопасности, не считая того…»
«Чего?»
«Я становлюсь такой же, как ты. Сомнений больше нет».
Повисла недолгая тишина, затем Николае с сожалением заявил:
«Прости, любимая».
«Я пыталась придумать, что делать, но, не зная, сколько времени мне осталось…»
«Вместе решим. Но это подождет хотя бы день. Момент истины настал».
«Ты имеешь в виду, что сегодня?..»
«Да. Джонатан и Годалминг наконец-то добрались по реке до Бистрицы. Остальные отстают совсем немного. Обе группы сейчас скачут на лошадях. Цыгане вскоре достигнут наблюдательного пункта и выгрузят мой ящик из лодки. Тогда я заберусь в него».
«Когда это случится?»
«Через час или два. Сразу после заката. Время крайне важно. Мне нужно полностью овладеть своими силами, но при этом должно быть достаточно светло и хорошо видно».
«Что ты собираешься делать?»
«Скоро узнаешь. Мина, это очень важно. Профессор должен быть свидетелем. Тебе придется привести его туда».
Мой пульс участился. Я выглянула из-под навеса. Ван Хельсинг сидел на бревне и чистил винчестер.
«Куда?»
«Срежьте через лес примерно милю. Я буду указывать путь. Вы наткнетесь на тропу. Следуйте по ней на восток еще полмили. Со склона холма открывается прекрасный обзор на участок дороги».
– Мадам Мина, вы проснулись?
Я выползла из-под навеса и ответила:
– Да, профессор.
– Вы спали так мирно, что мне не хотелось вас будить. Я приготовил кофе, у нас есть немного хлеба и сыра. Хотите?
От запаха кофе меня затошнило, а мысль о еде вновь показалась настолько отвратительной, что я не смогла даже попробовать, как мне ни хотелось порадовать профессора.
– Нет, спасибо, – ответила я, и он нахмурился.
«Пора».
Я подошла к Ван Хельсингу и сказала:
– Профессор, у меня верное предчувствие, что Джонатан совсем близко. Событие, которое мы все ожидаем, вот-вот произойдет. Нам необходимо немедленно отправиться к нему.
Мы выехали почти сразу. Полагаю, мы походили на пару солдат-оборванцев, закутанные в меха, чтобы спастись от лютого холода, грязные, покрытые запекшейся кровью вампирш, нагруженные оружием: доктор Ван Хельсинг с винчестером, я с револьвером. Мы шли пешком, следуя мысленным инструкциям, которые посылал Николае, и продвигались довольно медленно. Подлесок был густым, покрытым тонким слоем снега, к тому же мы спускались по крутому склону.
Вскоре мы наткнулись на зрелище, которое заставило меня содрогнуться от ужаса. Тело молодой женщины лежало под деревом, ее алая кровь пропитала снег кругом. Я ахнула. Женщина оказалась светлокожей и светловолосой, примерно моих лет. По остаткам ее одежды я заключила, что это крестьянка. Лицо ее было обезображено до неузнаваемости, а руки и ноги наполовину съедены.
– Волки, – мрачно сообщил доктор Ван Хельсинг.
Как нарочно, вдалеке раздался вой, и я задрожала от страха. Теперь я понимала, почему Дракула не хотел показываться мне в волчьем обличье. Конечно, он был на редкость красивым зверем. Меня переполняла благодарность за то, что Николае спас вчера наши жизни, но становилось не по себе при мысли о том, что это дикое животное – мой возлюбленный. Тело этой несчастной женщины служило пугающим напоминанием о злобной мощи его смертоносной атаки.
Мы вышли на ухабистую дорогу, повернули на восток и прошли около полумили. Потом я выбилась из сил и присела на камень, чтобы отдохнуть. Николае указал на высокий каменный карниз на склоне холма над дорогой, где мы окажемся в большей безопасности, велел смотреть и ждать. Доктор Ван Хельсинг решил, что сам выбрал это место, нечто вроде естественной расселины в камне с входом между двух валунов.
– Смотрите! – Профессор подвел меня туда за руку. – Здесь вам найдется укрытие. Я смогу защитить вас от волков в случае необходимости.
– Более того, это превосходный наблюдательный пункт, – ответила я, глядя на величественную долину под нами. – Отсюда открывается обзор на много миль.
Вид был изумительным. Дорога извивалась по крутому лесистому склону холма, затем пересекала широкую волнистую лесистую долину. Река вдали текла темной лентой. Еще дальше высокие горы, которые окружали нас, тянулись к заходящему солнцу. Обернувшись, я увидела замок Дракулы на скале – четкий силуэт на фоне неба.
«Обещай, что не сойдешь с этого места, Мина», – мысленно приказал Николае.
«Да, если ты дашь слово, что никто не пострадает».
«Я уже говорил, что от моей руки твои мужчины не пострадают, но большего обещать не могу».
«Что ты имеешь в виду?» – в тревоге подумала я.
«Мои помощники согласились оставить англичан в живых, если только им не придется защищаться. Но это же цыгане, и они вооружены. Я не могу предвидеть действия такой большой группы».
Новость наполнила меня невысказанным страхом.
«Где ты сейчас? Где Джонатан?»
«Смотри – и сама увидишь».
Мне почудилось движение вдали, в просветах между деревьев.
– Профессор, где бинокль?
Доктор Ван Хельсинг достал его из футляра и изучил горизонт.
– Смотрите! Мадам Мина, смотрите! – внезапно воскликнул он, протягивая мне бинокль и указывая рукой.
Я разглядела группу всадников на соседнем повороте дороги, направлявшихся в нашу сторону, и по одежде заключила, что это цыгане, вероятно те самые, о которых говорил Дракула. Они окружали телегу с решетчатыми стенками, которая виляла из стороны в сторону на каждом ухабе, словно собачий хвост. На ней лежал большой длинный деревянный ящик, такой же, как в часовне Дракулы в Карфаксе.
– Видите, мадам Мина? – возбужденно заговорил профессор. – Именно этот ящик мы преследуем с того дня, когда он покинул гавань Лондона. В нем заключено то ужасное существо, которое мы ищем!
Доктор Ван Хельсинг понятия не имел, что схватка, которую нам предстояло лицезреть, инсценирована специально для него. Однако в одном он был прав. Дракула действительно находился в том ящике. Мое сердце забилось сильнее, когда я взглянула на заходящее, но пока не скрывшееся за горизонтом солнце. Николае сказал, что должен полностью овладеть своими силами, не то его уловка не сработает, а ведь день еще не закончился!
У меня волосы встали дыбом от внезапного всепоглощающего чувства дежавю. Эта сцена сверхъестественным образом походила на сон, привидевшийся мне несколько недель назад, в котором разразилась ужасная битва и один из моих друзей погиб.
– Нет! – еле слышно воскликнула я, в страхе повернулась к профессору, обнаружила, что он снова окружил меня крошками гостии, и крикнула: – Это необходимо?
– Да. Что бы ни случилось, вампир не причинит вам вреда! – Доктор Ван Хельсинг забрал у меня бинокль, осмотрел пространство перед нами и тревожно добавил: – Где же наши друзья? Если они не поспешат, то все будет потеряно! Солнце садится быстро. На закате этот монстр сможет принять любой облик и уйти от погони. – Я вопреки всему надеялась, что именно это и произойдет, однако профессор вдруг громко вскрикнул и сообщил; – С юга скачут два всадника. Они срезают путь через лес и следуют прямо к телеге. Смотрите! Как по-вашему, кто это?
