Текст книги "Зелень. Трава. Благодать."

Автор книги: Шон Макбрайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Господи, – сказал Стивен. – Впору издать по округе закон о принудительной заправке футболок в штаны.

– Рано или поздно ты сам таким станешь, – заметил ему на это Фрэнни. – Женишься, будешь жить себе где-нибудь здесь неподалеку и сверкать на солнце жирной потной задницей, а кто-нибудь помоложе и поумнее будет показывать на тебя пальцем и смеяться.

– Ну и зашибись. Только женюсь я задолго до того, как моя задница станет жирной, – ответил Стивен с улыбкой, а сам тем временем достал из кармана коробочку и со щелчком ее открыл. У Фрэнни пиво пошло не в то горло.

– Это еще что за хреновина? – ошарашенно спросил Фрэнни.

– Кольцо, – ответил ему Стивен, как будто это было нечто само собой разумеющееся.

– Обручальное?

– Угу.

– Для кого? – спросил Фрэнни.

– Ну, даешь, осел: для Мэган, конечно, – сказал Стивен.

– Мэган О’Дрейн?

– Прямо гений. Да, для Мэган О’Дрейн, для моей девушки. Вот так-то пиво на жаре хлестать.

– Да нет, я просто немного в шоке.

– Расслабься. Предложение я ей делать буду, а не она мне, – сказал Стивен.

– Можно посмотреть? – спросил Фрэнни.

Стивен кинул кольцо без коробочки ему в руки.

– Осторожней, придурок, – предупредил его Фрэнни. – И почем оно?

– Сто баксов, – сказал Стивен.

– Черт. Дешевка, – заключил Фрэнни.

– Цирконий.

– А. Когда предложение будешь делать? Где? Как?

– Сегодня вечером. Прямо здесь. Я спою ей песню на глазах у всех и сделаю предложение.

– Ты что – серьезно? Как папа маме?

Стивен рассмеялся.

– Не. Просто задам вопрос в лоб, коротко и ясно.

– Папа услышит – сразу взбеленится, – сказал Фрэнни. – Лучше бы тайно.

– Нормально все будет с папой, – усмехнулся Стивен. – Все равно в ближайшее время мы с ней не поженимся.

– Что? – переспросил Фрэнни. – А зачем тогда предложение делать? Просто подожди пока.

– Не могу. Я люблю ее. И хочу, чтобы она узнала об этом. Здесь и сейчас. Незачем ждать.

– Никогда б не подумал, что мой младший брат сделает предложение раньше меня, – сказал Фрэнни.

– Фрэнни, у тебя и девушки-то постоянной никогда не было, – сказал ему на это Стивен.

– Так-то оно так, но это не меняет смысла сказанного, – ответил Фрэнни, и они снова дружно рассмеялись. – Кроме того, у меня на сегодняшний вечер тоже запланировано кое-что интересное, – признался он и с нервной улыбкой кивнул на юг.

– Собираешься сделать предложение святой Жанне д’Арк, той, что стоит у Салливанов на лужайке? – пошутил Стивен.

– Нет, пока никаких планов на женитьбу. Я хочу пригласить Джинни Джеймс на свидание, – сказал Фрэнни.

– Джинни Джеймс? А она разве не встречается с этим качком Эйсом?

– Так и есть, встречается.

– И ты все равно позовешь ее на свидание?

– Почему бы и нет? Она ведь с ним только встречается.

– Справедливая мысль. И сколько банок собираешься еще уговорить для смелости? – засмеялся Стивен.

– От десяти до четырнадцати, – рассмеялся Фрэнни ему в ответ, нервно дрыгая коленом. – А ты?

– А я хоть сейчас, – ответил Стивен.

– Удачи тебе с ней, приятель, – сказал Фрэнни, глядя на кольцо, которое он все еще не выпустил из рук.

– Да, и тебе тоже, – сказал Стивен, тоже глядя на кольцо.

На веранду Тухи, все еще в служебной форме, вышел Фрэнсис Младший и захлопнул за собой дверь прямо перед носом у Гвен Флэггарт, норовившей напасть на него из гостиной. Он был рад видеть всех троих ребят вместе, с нетерпением ждал вечеринки, но был не совсем уверен в том, что и мы чувствуем то же, и от этого на лице его к выражению счастья примешивалось беспокойство.

– Йоу, – сказал он.

– Йоу.

– Йоу.

– Йоу.

– Не рановато ли для пива, а? – поинтересовался он у Фрэнни со Стивеном.

– Так ведь у нас же сегодня общая вечеринка, – ответил ему Стивен.

– Да шучу я. Ради бога, главное, не пропусти завтра тренировку, остальное меня не волнует. – Последовала неловкая пауза. – Я ведь вам не помешал, надеюсь?

– Да нет, – сказал я. – Просто Стивен нам только что показывал обручальное кольцо, которое он купил для Мэган.

Фрэнни поперхнулся пивом. Стивен засмеялся.

– Ну да, конечно, Генри, – улыбнулся в ответ Фрэнсис Младший.

Он окинул взглядом другую сторону улицы Святого Патрика, начиная с домов на холме: там жирные придурки лопали бургеры и орали на своих жен за то, что те тупые, соус острый, а пиво холодное. Потом немного понаблюдал, как Сес бегает с лужайки на лужайку со связкой зеленых гелиевых шариков и выдает по одному в руки каждому газонному святому. В конце концов он глянул и на дорогу, где взрослые с инструментами возились возле арендованных ржавых прицепов для праздничных шествий, а малыши с нетерпением дожидались, когда же наконец все будет готово.

– Кольцо, тоже мне, – засмеялся Фрэнсис Младший. – Только законченный псих или законченный оптимист может надеяться, что, выйдя из моего дома, он прямо тут же и женится.

– Папочка, – сказала Сес, которая уже успела вернуться с задания. – Я приклеила скотчем шарики всем святым. Теперь стало похоже, как будто они держат их в руках.

– Вижу, – сказал Фрэнсис Младший.

– Все шарики зеленые, – сказала она ему.

– Знаю, – ответил он. – Смотрятся просто здорово.

– Зеленый – теперь мой любимый цвет, – сказала Сес. – И Генри тоже. Но ему зеленый всегда больше всех нравился.

– Да что ты говоришь? – сказал он, поднял ее на руки, открыл дверь и ступил обратно через порог.

– Генри говорит, что зеленый самый лучший, потому что это цвет травы и деревьев. Генри говорит, что от дождика и от солнца все становится зеленым. А мне больше солнце нравится. Дождь – он какой-то стрёмный.

Дверь за ними закрылась. Мы, братья, улыбнулись все втроем, согретые Сес и светом ее солнца.

К тому времени, как солнце скатилось к горизонту, а затем и вовсе оставило Город Братской Любви вместе со всеми его возникавшими то здесь, то там всплесками праздничного веселья, жизнь на улице Святого Патрика продолжала пульсировать множеством ярких огней и темных причудливых силуэтов. Кое-какие шутихи, до которых еще не успели добраться дети, продолжали сыпать искрами с бортовки для праздничного шествия. На краю надувного бассейна сидел пьяный клоун, обзывал всех проходящих мимо парней слабаками и слезно умолял, чтобы хоть кто-нибудь наконец попал в десятку и отправил его плескаться в холодной воде, хотя конечно же предпочел бы воде пиво. Ди-джейский пульт сверкал светомузыкой. За ним стоял какой-то лысый урод и крутил мотаун [30]30
  Стиль музыки, сочетающий в себе элементы попа, ритм-н-блюза, религиозных гимнов и современных баллад.


[Закрыть]. Лужайки были уставлены пластиковыми столами, за которыми, скрытые тенью собственных домов, сидели родители – жены на коленях у мужей – и наперебой тараторили о старых песнях и уголках, где они любили играть детьми. Здесь не было особых взрывов веселья и всего такого прочего, просто столы, а над ними – сплошняком довольные лица, втиснутые в прогалы между святыми, которые безмолвно стояли, простерши длани с примотанными к ним шариками в сторону дороги, где маленькие дети сидели по бордюрам с фейерверками и бенгальскими огнями в руках и сверкали неоново-зелеными ожерельями и браслетами или же гонялись по кругу друг за дружкой, давая выход неуемной энергии.

Я играл в американский футбол на дороге: я, Бобби Джеймс и Гарри, против нас были Сес, Арчи и Грейс. Стивен пассивно стоял в защите у нас, с другой стороны точно так же стояла Мэган. Счет все время оставался ничейным, потому что солнце уже спряталось, уличные фонари светили тускло, да к тому же мяч, который на игру принес предатель Бобби Джеймс, был синего цвета и с серебряной символикой «Каубойз». В темноте никто ничего не мог поймать, вследствие чего игра протекала приблизительно следующим образом: сначала Стивен перекидывал мяч через головы игроков нашей команды, потом мяч попадал к Мэган, и она делала то же самое, только в обратном направлении. Но всем и без того было весело и посрать, что игра идет не совсем по правилам. Мы считали шаги, носились взад-вперед, обходили и толкали друг дружку, не давая кому бы то ни было себя удержать.

Бобби Джеймс и Арчи держали друг друга. Оба претендовали на звание быстрейшего из живущих, поэтому стоило Стивену или Мэган крикнуть им Марш, как они срывались с места и неслись наперегонки по улице, ни разу не оглядываясь аж до самой Ав. Сес и Гарри тоже были те еще игроки. Сес то и дело поправляла хвостики, а Гарри через каждые десять шагов нагибался и подтягивал наколенники. Я играл против Грейс. С ней было тяжело справиться в защите, потому что мне в глаза все время лез дым от ее сигареты. В атаке она то и дело цепляла меня за футболку и била кроссовками по голени. Однако мой член на это никак не реагировал, поскольку в то время еще не успел вырасти из пеленок.

В какой-то момент, в перерыве между раундами, все, кто сидел за столами, вдруг разом захлопали в ладоши. К Стивену подошел Фрэнни с очень серьезным видом и с двумя банками пива в руках. Диджей объявил, что Джинни Джеймс и Эйс, ее парень, только что помолвились. Родительские аплодисменты из-за столов стали еще громче. Диджей поставил песню «Give me Just a Little More Time». Потом Джинни целовалась с Эйсом, Фрэнни смотрел на них, Стивен смотрел на Фрэнни, а я смотрел на обоих братьев.

– Ты как – ничего? – спросил его Стивен, не выпуская мяч из рук.

– Да, всё зашибись, – ответил Фрэнни, ковыряя кедом асфальт и прихлебывая пиво из банки.

– Фрэнни, почему грустишь, разве ты не рад за Дженни Джеймс? – спросила Мэган. – Ой, извини, приятель.

– Слушайте, со мной правда все нормально, – неуверенно подтвердил Фрэнни.

– Ну и здорово, – сказала Мэган. – Вокруг столько классных девок для такого симпатичного чувака, как ты. Стиви Уандер, я надеюсь, что когда-нибудь и ты мне сделаешь предложение.

– Не теряй веры, сестра моя. Продолжай загадывать желание по падающим звездам – возможно, когда-нибудь сбудется, – рассмеялся Стивен.

Он схватил Фрэнни за запястье, запел «When You Wish upon the Star» и начал быстро кружить с ним медляк. Все вокруг засмеялись и тоже схватили себе по партнеру: мы с Грейс; Сес с Арчи; Мэган с Гарри и Бобби Джеймсом. Когда все наконец бросили танцевать, Мэган сказала:

– Арчи, нам пора, нас там папа ждет.

– Где это там? – надулся Арчи.

– На профсоюзном банкете, – напомнила она ему.

– Не хочу туда.

– Да брось, всего на часок. Пойдем, через пару минут троллейбус будет уже на углу.

– Вот еще, терпеть не могу эти сраные троллейбусы.

– Мы только туда на троллейбусе. Обратно нас папа отвезет. Ну все, пойдем, – подытожила она.

– Еще один раунд, Мэг, ладно? – Арчи умоляюще посмотрел на сестру.

– Ладно, идет, – сказала Мэган. – Наш мяч, так ведь? Фрэнни, не подскажешь нам какую-нибудь стратегию на последних секундах?

– Да вот, пришла тут на память одна, – сказал Фрэнни. – Ну-ка все сюда.

Они все собрались кучкой, Фрэнни начал что-то им шептать и пару раз ткнул пальцем в нашу сторону. Перед тем как они на нас бросились, Фрэнни отошел немного назад и замер: одна нога на дороге, другая – на бордюре. Тут Мэган крикнула Марш.Грейс дала мне коленом по яйцам. Я свалился как подкошенный. Сес оттянула Гарри очки и резко отпустила. Гарри тут же упал и расплакался. Арчи толкнул Джеймси в руки к Фрэнни, а тот поднял его над землей за ноги вверх тормашками. Мэган скинула мяч Сес, Сес пробежала с ним футов десять и откинула Грейс, которая, в свою очередь, преодолела с ним еще футов пять и передала его Арчи, а тот пролетел всю финишную зону и занес мяч за линию, после чего, не сбавляя темпа, вернулся назад, раскрутил мяч на пальце и выдал отличную свечку. Товарищи по команде тут же все с радостными воплями попрыгали к нему на шею, а мы повалились на землю от смеха. Диджей крутил «Ooh, Baby, Baby» Смоки Робинсона и Мираклз. Родители потянулись танцевать медляк с лужаек вниз на улицу, кругом все только и жужжали, что о случившейся помолвке. Стивен положил руку Фрэнни на плечо.

– Ты по-прежнему не против, если я сделаю Мэган предложение? – спросил он.

– Дерзай, братишка, – ответил Фрэнни с грустной улыбкой.

И они смеясь вернулись к столу. Брошенные ночевать посреди улицы карнавальные бортовки все еще светились огнями. Упившийся клоун храпел в бассейне, грезя себе о ботинках поменьше и апартаментах попросторнее. Родители медленно покачивались, как деревья от теплого летнего ветерка. У бордюра Грейс щекотала Сес, и в этот момент какое-то теплое чувство к ней зашевелилось у меня в душе. Мэган вела Арчи за руку в сторону троллейбусной остановки, а тот, не отнимая руки, подпрыгивал и изображал бег на месте, повествуя о своих подвигах в их с Бобби Джеймсом скоростном противостоянии. В ответ Мэган надувала пузыри из жвачки и посмеивалась. Но вдруг вырвала руку из его ладони и помчалась за ним дальше по улице. Один за другим они завернули за угол и исчезли в темноте.

К полуночи вечеринка уже порядком выдохлась, и родители потихоньку стали переползать с лужаек на веранды, поближе к гостиным, где диваны с каждым новым глотком все больше к себе притягивали. Кругом беспрестанно хлопали и снова открывались двери. Все те же ретро-шлягеры неслись теперь не с диджейского пульта (диджей уже успел упаковаться и свалить после того, как его освистали), а из шипящих приемников на верандах. По Ав направо-налево с шумом летали машины и троллейбусы. Улица Святого Патрика притихла, но не окончательно.

Мы все, кто помельче, после ухода диджея остались на улице и принялись давить тараканов, которые всегда выползали с наступлением темноты. Эти ублюдки были настоящими гигантами, поэтому приходилось каждый раз набираться храбрости хотя бы для того, чтобы наступить на такого ногой, но это только в том случае, если тебя не звали Грейс и ты не тушил об них бычки со словами До встречи в аду.Но вскоре тараканы нам наскучили, и мы стали подтягиваться поближе к веранде Тухи, где, помимо родителей, сидели еще Фрэнни со Стивеном, миссис Макклейн и чета Куни. Пьяные вдуплину, они всем скопом утешали Фрэнни.

– Самое главное – ты попытался, Фрэнни, – вчехляла ему уже порядком окосевшая миссис Мак Ка.

– Ничего я не пытался. Он сделал ей предложение до того, как я успел позвать ее на свидание, – отвечал ей Фрэнсис, уставившись в пивную банку, – ну вылитый ученый ботаник, выискивающий там на дне свою любимую плесень вместе с ее гребаными спорами.

– Ладно, но уже одно то, что почтипопытался, и есть самое главное, – не сдавалась она.

– Да я даже и почти-то толком не попытался. Я планировал еще подождать и только потом, когда будет примерно вот как сейчас, к ней подойти.

– Ладно, сойдемся на том, что ты был в двух часах от того, чтобы почти попытаться, – подытожила миссис Макклейн.

Все засмеялись, даже Фрэнни.

– Я надеюсь, что у Джинни все сложится прекрасно, вот и все, – сказал он.

– Постойте-ка, он что – сказал Джинни? Которая Джинни? – спросил Бобби Джеймс.

– Которая сестра твоя, дурачок. Сегодня вечером Фрэнни собирался позвать ее на свидание, – сказала Сесилия.

Тут Бобби Джеймс стал смеяться над Фрэнни. Стивен спрыгнул с веранды, дал ему пинка и подвесил за трусы на сложенные в молитве руки святого Валентина. Воспользовавшись моментом, Сесилия схватила фотоаппарат и сфотографировала Бобби Джеймса, а тот только и успел, что показать фак ей в объектив.

– Не переживай ты так из-за пустяков: не успеешь оглянуться – уже снова влюбишься, – сказал Фрэнсис Младший.

– А потом будешь эту сучку попеременно то любить, то ненавидеть. Донна, а Берни там что – уснул, что ли? – поинтересовалась Сесилия у миссис Куни по поводу ее мужа, который уже некоторое время сидел в кресле прямо и не двигаясь, с запрокинутой головой и открытым ртом.

– Это не уснул называется, это называется вырубился, – с отвращением в голосе ответила Донна.

– Хочешь – давай Фрэн с Фрэнни его домой оттащат? – спросила Сесилия.

– Да нет, не надо. Лучше оставить его здесь, – сказала миссис Куни. – Только вот беда: у нас час назад туалет сломался. Судя по звукам, вот-вот перельется.

– Пусть Фрэн сходит да починит, – предложила Сесилия.

– Прямо сейчас? – удивилась миссис Куни.

– Да, прямо сейчас. Фрэн, ты же сходишь к Донне и поможешь ей, правда?

– Да, конечно. – Он бросил взгляд на миссис Куни, которая уже давно на него посматривала.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны, – сказала миссис Куни. И они медленно пошли по улице в сторону ее дома, весело болтая по пути, а затем скрылись за дверью.

– Подумать только: Джинни Джеймс выходит замуж, – сказала миссис Мак Ка, ни к кому специально не обращаясь. – Я что – уже такая старая? Я ведь помню, как она еще недавно бегала тут с голым пузом и в памперсах.

– И я тоже, – подтвердила Сесилия. – Помнишь, когда ей было лет шесть, она перелетела через руль велосипеда и выбила себе все передние зубы о бордюр?

– Да, точно, – сказала миссис Мак Ка. – И, по-моему, вдобавок сзади в нее еще влетел на велосипеде какой-то мальчишка, нет?

– Это был я, – смущенно пробормотал Фрэнни. Сесилия и Ширли Макклейн покатились со смеху. – Я не нарочно, – добавил он. – Просто пытался за ней угнаться.

– Миссия успешно завершена, сынок, – сказала Сесилия и потрепала его по щеке. – Так когда у них назначена свадьба? Они ничего не говорили про дату?

– Кто-то мне сказал, что вроде как ровно через год, – сообщила ей миссис Макклейн.

– Эйс так сильно нервничал, когда делал ей предложение, – заметила Сесилия. – Весь аж трясся. Ты заметила, Ширли?

– Да, я видела. Все равно смотреть было одно удовольствие, – сказала миссис Макклейн.

– Точно, – согласилась Сесилия. – Обожаю смотреть, когда девушке делают предложение. Сразу настроение поднимается – понимаешь, о чем я? Я вспоминаю, как это было у нас с Фрэном. И снова чувствую себя молодой и влюбленной. Ну, или почти молодой и влюбленной.

– Да, я тоже, у меня все то же самое. Мистер Макклейн трясся еще похлеще Эйса.

– Серьезно? – удивилась Сесилия. – Он же всегда был такой собранный.

– Да, всегда. Но только не когда делал мне предложение.

– А где все происходило? – спросила Сесилия.

– В ресторане, – сказала миссис Макклейн.

– Да? Где-нибудь здесь, поблизости?

– Не, в даунтауне. «У Консуэлы», испанский, на углу Девятой и Арч.

– Ни разу о таком не слышала, – сказала Сесилия.

– Его больше нет, – пояснила миссис Макклейн. – Там теперь вместо него два магазина: ломбард и центов-ка, кажется. А был большой ресторан, никакого света внутри, если не считать красных свечей на столиках. Музыканты играют мариачи [31]31
  Вид мексиканской танцевальной музыки.


[Закрыть], ну и все такое… Ансамбль заиграл прямо перед нашим столом: тут-то мистер Макклейн и начал. При этом весь трясся как осиновый лист и заикался через слово. Я уже было собралась во весь голос, чтобы перекрыть музыку, звать доктора, но тут он достал кольцо и сразу же уронил его мне в тарелку с супом брокколи со сметаной.

– Да иди ты, – выдохнула Сесилия. – Так не бывает.

– Еще как бывает. Когда он наконец нацепил кольцо мне на палец, оно было все в супе. Даже нельзя было разглядеть, что там за камень. Но мне это было и не важно. Брокколи, сметана и прочее – это было самым красивым зрелищем в моей жизни. Боже, ну этот Берни Куни и горазд храпеть. Как бы его заткнуть?

– Можно просто-напросто убить, – предложила Сесилия.

– Думаю, Донна будет только рада, – сказала миссис Макклейн. – Судя по всему, они не очень-то ладят.

– Да, они сегодня весь вечер собачились.

– Я заметила, – согласилась миссис Макклейн. – Слыхала, он ее обижает.

– Он что, ее бьет? – спросила Сесилия.

– Просто слыхала, что он их с сыном обижает, и все. Чуть что – сразу на них орет.

– А Ральф – это ведь их сын, так? – сказала Сесилия. – Такой коротышка. У меня от него мурашки по коже.

– Да, – сказала миссис Мак Ка, – но на самом деле всему виной вот эта Спящая Красавица.

– Стыд, да и только. Донна, она ведь такая классная, – сказала Сесилия. – И столько нормальных мужиков могла бы подклеить.

– Это точно, – сказала миссис Макклейн. – А каким образом твой тебя раскрутил?

– Он повез меня к реке в сторону Нью-Хоуп, а там спел мне «Далеко за синим морем».

– Вау, наверное, для тебя это был настоящий сюрприз.

– Не, я знала, что все к тому идет, – улыбнулась Сесилия.

– Знала? – переспросила миссис Макклейн.

– Конечно. Я же к тому времени уже была беременна вот этим молодчиком, – сказала она, указывая на Фрэнни. – Все же пришлось разыгрывать дурочку. А он ничего не просек. Тихо, вон он идет.

Фрэнсис Младший вернулся, перегнулся через перила и полез в холодильник к Фрэнни.

– Последняя, – сообщил он. – Что я пропустил?

– Как раз о тебе говорили, Ромео, – сказала Сесилия.

– Что? – слегка расплескав пиво, поинтересовался он.

– Я рассказывала Ширли про тот вечер, когда ты сделал мне предложение, – сказала Сесилия.

– А. Ширли, она даже ни о чем не догадывалась, – хвастливо заявил он.

Женщины дружно рассмеялись. Миссис Мак Ка посмотрела через улицу на окна своего дома: может, хотела увидеть там мужа. Фрэнни грустно улыбнулся. Стивен улыбнулся радостно. А мы, дети, все это время смеялись: глупо и не пойми отчего, – впрочем, как всегда, когда смеешься с родителями, особенно если те говорят о любви.

– Ну что, ребята, наверное, самое время раскрыть вам один секрет, – подмигнув мне, сказал Стивен. Залез к себе в карман, извлек оттуда коробочку с кольцом и поднял ее вверх перед собой.

– Это что – мне? – спросила миссис Мак Ка.

– Нет, но не знал, что вы заинтересуетесь, – сказал он.

– Ну, бля, ты даешь, Стивен, – сказала Сесилия. – Откуда у тебя такие бабки?

– Расслабься, мам, это цирконий, – сказал он. – Настоящее куплю потом, когда будут деньги.

Все стали рассматривать кольцо, передавая его по кругу, один Фрэнсис Младший сидел не шевелясь.

– В чем проблема, пап? – спросил у него Стивен.

– Ты что – собираешься предложить Мэган выйти за тебя замуж? – спросил Фрэнсис Младший.

– Да, – весело, но с опаской ответил ему Стивен.

– Значит, жениться собрался?

– Ну не совсем так сразу…

– Про женитьбу и думать забудь, – отрезал Фрэнсис Младший. – Тебе всего семнадцать.

– Для помолвки вполне достаточно, – сказал Стивен. – Тебе самому было…

– Сколько было мне – не важно, Стивен, – заорал Фрэнсис Младший. – Дайте сюда кольцо. Сесилия, сейчас же дай мне это кольцо. – Фрэнсис Младший вырвал кольцо из рук у Сесилии и швырнул на дорогу. И только после этого слегка успокоился. Дзинь-дзинь-дзиньпоскакало кольцо.

Стивен рванулся с места, пытаясь достать Фрэнсиса Младшего, но Фрэнни был начеку и успел стиснуть его за плечи. Они кувыркнулись через перила и упали на траву: мы едва успели расступиться. Стивен попытался было взбежать назад по ступенькам – Фрэнни снова успел его удержать, назвав при этом гребаным придурком, – тогда он развернулся, бросился на улицу и стал там повсюду искать кольцо на карачках, в то время как мы все, остальные, в оцепенении наблюдали за происходящим. Фрэнсис Младший пустился в безостановочный громкий монолог: словесный поток хлестал из него, как из прорвавшейся канализации. Я женился таким молодым по дури. Надеялся, у меня будет шанс гонять мяч за сборную колледжа. Так нет ведь, женился без гроша за душой. Ненавижу свою работу, ненавижу свою жизнь. У меня неоплаченных счетов до жопы, у меня все руки в сыпи и вдобавок артрит коленных суставов. Я не позволю, чтобы ты вот так вот просрал свой шанс. У меня такого шанса вообще не было.

Из домов начал вылезать народ, чтобы узнать, кто скандалит, и попросить их на хрен заткнуться. Стивен отыскал кольцо, подул на него и поднес поближе к уличному фонарю – посмотреть на свет. Тут на углу случилась авария. Меня оглушил звук удара, от которого волосы встали дыбом. Все побежали по направлению к Ав, на которой после столкновения все разом затихло. В наступившей тишине топот наших ног звучал словно частый град по железной крыше.

На углу – две развороченных перевернутых машины. Одна – красная спортивная – горела на ступенях церкви в пяти футах от входа, выбрасывая в небо языки пламени, как будто сам Бог решил развести костер из металла, чтобы защитить свою обитель. Другая машина, зеленый универсал с деревянными панелями, принадлежала О’Дрейнам. Она лежала на правом боку менее чем в футе от парадных дверей бара «У Пола Донохью». Арчи лежал ничком на тротуаре, раскинув руки, как Христос на кресте: ноги ему придавило машиной. Он лежал на тротуаре без сознания, и не видно было ни крови, ни ран: просто тяжелый корпус машины навалился на обе его маленьких ножки. Миссис О’Дрейн со всхлипами ползала по Ав с кровавой кашей вместо лица. Сесилия сразу побежала к ней. Где-то близко уже выли сирены. Мистер О’Дрейн выбрался через окно боковой двери с водительской стороны (та сторона висела над асфальтом) и тут же упал. На нем не было ни царапины: только штаны запачкал, когда вылезал. Потом он поднялся, послюнявил пальцы и принялся оттирать перепачканные колени, не замечая ни корчащейся на дороге в десяти футах от него жены, ни лежащего под машиной сына. Я неотрывно следил за тем, что происходит, – не с интересом, нет, со страхом, как сцену из фильма ужасов, – но потом перевел взгляд и увидел, как на той стороне улицы Стивен Тухи поднимает с земли окровавленное тело Мэган. Тут меня вырвало, и я плюхнулся задницей на асфальт и так и остался сидеть, глядя на Стивена, который с виду был совершенно спокоен и не обращал никакого внимания на вой сирен и соседей. Словно нянечка, укладывающая новорожденного младенца в колыбель, он положил Мэган на какой-то стариковский свитер, только что вынесенный из бара. Из кармана на асфальт рядом со свитером выпала коробочка с обручальным кольцом. Он тут же подобрал ее и аккуратно спрятал обратно в карман. С этого момента я больше ничего не помню из происходившего той ночью. На следующее утро я смотрел, как Стивен торопливо собирается уходить. Спускаясь по лестнице со второго этажа, он снова уронил коробочку, снова быстро и молча подобрал ее, вышел из дома и отправился на Ав, чтобы вернуть кольцо в ювелирный Дивайни, туда же, где и купил его, через два магазина от «У Пола Донохью», в пятнадцати футах от места аварии. Кольцо так там, у Дивайни, и лежит за сто баксов. Я хочу его выкупить – думаю, это поможет нам вернуть Стивена. А ради такого уж точно стоит заставить Гарри выложить каких-то пять гребаных двадцаток.