Текст книги "Это не моя свадьба (но я здесь главная)"
Автор книги: Шэрон Нейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 30
– Ты не ночевала дома! – ахнула Рената.
Меня выдала одежда – я пришла на работу в том же, в чем была накануне.
– Мили! – Она жаждала деталей, но я держалась твердо – не на ту напала. Пусть я и простая, но уж никак не болтливая. – Ну и как? Он ведь действительно нечто, да? У меня всегда было такое чувство, что Рассел это что-то особенное… внимательный, нежный… и не засыпает сразу после… Да, Мили? Ну же!
Я лишь улыбнулась, растянув плотно сжатые губы, и взялась за работу.
– Мили! Ну, Мили! Скажи хоть что-нибудь! – умоляла Рен. – Не забывай, это же мы вас свели.
– Ладно, – смягчилась я. – Он невероятный. – И все, рот на замок.
Через некоторое время, когда ее взгляд уже начал прожигать дырку в моей спине, она изрекла нечто замечательное:
– Мы оба одинаковые. Он тоже ничего не рассказывает.
От улыбки, с которой я ходила все утро, уже болели щеки.
– Скажи мне хотя бы одно, сколько, – не отставала Рената. – Просто назови число.
– Забудь, Рен.
Моя подруга сходила с ума.
– Мы с Питом… уже сто лет. Малыш не позволяет. Ну все, перестань. Скажи, и я не буду больше приставать. Попробую вызвать у Пита здоровую зависть и вызвать на состязание.
Я рассмеялась.
– Нет, Рен, так не пойдет. Уверена, ты сможешь активировать у Пита здоровую мужскую состязательность и не называя никаких цифр.
– Хочешь пари?
Я оттолкнулась от стола и, совершив пол-оборота, повернулась к ней.
– Никаких цифр не будет. – На самом деле цифры были невероятные, двенадцатьдля меня и тридля него. – Но я дам тебе совет, как расшевелить Пита.
Рен подалась ко мне.
– Займись с ним готовкой. – Заметив ее недоумение, я кивнула. – Да, да. Приготовьте что-нибудь сочное, пахучее, ароматное. Перепачкайтесь. Оближи его руки, выпей с ним что-нибудь… И вот что я тебе скажу, я едва досидела до конца обеда. А уж с десертом мы заканчивали в постели.
Рената – а готовила она отменно – задумалась.
– Могу присмотреть ночью за Джеймсом, – предложила я. – Тебе надо снова это почувствовать.
Она улыбнулась и поднесла к губам палец. Наверное, представила, что на нем манговый сок.
– Мили, это Кик. Что стряслось? – Поскольку Зои снова занималась их делом, а мой обычный тон в обращении с клиентами ей не нравился, мне пришлось переключиться на более профессиональный.
– Нужно, чтобы ты забрала для меня кое-что.
– Без проблем. Куда зайти?
– К Гарри Уинстону.
Вот так.
– Ребята заглянут за тобой. – Под «ребятами» он имел виду своих телохранителей. – Примешь заказ на «Карла Великолепного».
Что еще за Карл Великолепный? Боже, только не говори, что это кличка…
– Мили?
– «Карл Великолепный»? Ты серьезно? – Я закашлялась. – А ты не можешь использовать, например, «Стенли Марковски» или что-нибудь еще, не столь громкое?
– Нет, они знают, что это означает.
– И что мне делать потом с пакетом? – Под пакетом я имела в виду ожерелье с сапфирами и брильянтами стоимостью в 750000 долларов, купленное для Селии в качестве первого свадебного сюрприза.
– Подержи его у себя до субботы. В субботу я прилечу вместе с Селией и заберу заказ на обеде. – У него все было просчитано, но до субботы украшение стоимостью в 750000 предстояло оберегать мне. Оберегать и держать у себя дома. Но в пятницу я собиралась в Долфин Данс и оставить ожерелье без присмотра никак не могла. Значит, придется взять его с собой. При мысли об этом мне становилось сильно не по себе. Я вдруг представила, как Эмма рвет ожерелье и выкладывает камешками свое излюбленное «ненавижу Мили». – Эй, все в порядке? – В голосе Кика прозвучало нетерпение. Мне полагалось ответить «так точно, босс», и чтобы все так и было. – Про подругу ты не забыла. Надо чтобы она обязательно прилетела на свадьбу – Селия будет рада. – Он ненадолго задумался, словно пробегая мысленно по пунктам. – Апартаменты заказаны… Так, что у нас остается?
– Батончики «Маундс». – Кик пожелал, чтобы в ее трейлер на съемках загрузили тысячу мини-батончиков.
– Впишу в заказ, – пообещала я, переворачивая страницу блокнота с собственным списком. – Крис Ботти уже подтвердил согласие прилететь и сыграть для вас «Когда я влюблен». – Рен дернула головой. Известие о тысяче батончиков произвело на нее такой же эффект. – Кольцо ее матери в работе, почти готово.
– Вообще-то оно почти готово. Уинстон только что позвонил.
Отлично. Итак, мне вменяется в обязанность забрать ожерелье с брильянтами и сапфирами на 750000 долларов и вдобавок копию обручального кольца ее матери стоимостью в 100000 долларов. Это, пожалуй, даже похуже прогулки в банк с чеком на десять миллионов. Потому что здесь украшения. Ювелирные украшения, а не кусочек бумаги. Такие вещи имеют тенденцию теряться. А если ты их потеряешь, парни с большими кулаками запросто вколотят тебя в землю.
– А как насчет барабанщиков? – Как и я, Кик приближался к концу списка.
Этот пункт был, пожалуй, самым оригинальным. Селия питала слабость к марширующим оркестрам. В школе она входила в знаменную команду и считала то время лучшим в своей жизни. Ее не тянуло в чирлидеры, но всегда привлекала идея состязательности, и одно время она даже вполне серьезно подумывала о том, чтобы поступить в профессиональные горнисты-барабанщицы. Возможно, мечта и сбылась бы, если бы ее не приметил в магазине Роберт Редфорд. Бывает же такое?
Идея Кика заключалась в том, чтобы пригласить профессиональных барабанщиков. Не оркестр – это было бы слишком сложно с точки зрения безопасности, – а всего лишь линейку барабанщиков, чтобы они исполнили соло под занавес церемонии. Кик прислал мне видеодиск с записью соревнования и предложил самой сделать выбор. Из всех поручений это оказалось самым трудным, поскольку группы уже выступали, и мне предстояло присоединиться к соревнованиям и попытаться уговорить команду барабанщиков пройти сканирование сетчатки и подвернуться личному обыску. На выполнение задания мне было выделено двадцать пять тысяч долларов, и я надеялась, что чек на эту сумму позволит, так сказать, открыть нужные двери.
– Пока все, – подвел итог Кик. – Надо бежать. Не забудь… Карл Великолепный.
Я закатила глаза и шепотом повторила «Карл Великолепный», втайне надеясь, что привыкну к этому названию, когда придет пора отправиться к Гарри Уинстону и, возможно, подвергнуться там унижению.
Крепыши с каменными лицами остались со мной. Никто не говорил ни слова. Все шумно дышали через рот, словно я вдруг столкнулась с массовым случаем искривления носовой перегородки.
Лимузин остановился перед салоном Гарри Уинстона, и парни оказались на улице еще раньше меня. Я выскочила следом – в помятом платье, проведшем ночь на полу в спальне Рассела, с туго стянутыми в «хвост» волосами, с большими солнцезащитными очками. Папарацци уже наверняка расчехляли камеры, но их ждало большое разочарование. Надо признать, мне нравятся зеваки на улице, те, что провожают меня взглядами, перешептываются и пытаются угадать, кто я такая. Алису Милано на этот раз никто не поминал, но зато я услышала другое: «Не та ли это девушка, которая тусуется с девушкой, которая тусуется с Пэрис Хилтон?» Платье должно быть распространяло некую ауру.
Задрав подбородок, я уверенной походкой прошествовала в холл, изо всех сил пытаясь придать себе вид человека, который здесь не в первый раз. Эффект, похоже, получился ровно противоположный. Женщина за стойкой, с длинной, как у балерины, шеей и брильянтовым кулоном размером с мой глаз, ласкающим ее грудь точно между тоненькими, выпирающими ключицами, посмотрела на меня с плохо скрытой усмешкой – мол, я знаю, ты всего лишь работаешь на кого-то – и поинтересовалась, может ли чем-то помочь мне.
– Да, – ответила я, решив немного сбить с нее спесь. Эти выпендрежницы слишком много о себе мнят, и спускать им нельзя – чтоб не привыкали к плохому. – Я ищу что-нибудь… рубиновое. Может быть… брошку.
Девица вздрогнула и, поняв, что допустила просчет, мгновенно переменилась в лице.
– Да, мэм, конечно. – Она кивнула, и длинные, костлявые пальцы тут же повернули ключ в замке витрины.
Будь я сама по себе, я бы, может быть, примерила парочку рубиновых брошек или со скучающим видом приложила к ушам рубиновые сережки, посмеиваясь в душе над бедняжкой, предвкушающей счастливый момент, когда она сможет «прокатить» мою платиновую карточку. Но за спиной у меня стояли молчаливые крепыши, и один из них уже многозначительно прочищал горло, намекая на то, что они не расположены наблюдать, как я строю из себя «рубиновую принцессу».
– Впрочем, нет, не сегодня. Я только заберу то, зачем пришла… – Небольшая пауза… – Карл Великолепный.
Выпендрежница застыла на секунду в положении полунаклона, потом медленно выпрямилась, развернулась во всей своей надменности и удалилась. Через пару секунд она вернулась, опустила на мою ладонь увесистый мешочек и отворотилась, не удостоив даже ничего не значащим «до свидания». Винить ее я бы не стала. Комиссионные ей скорее всего не полагались, а раз так, то ради чего тратить время на простую посыльную.
Держа в руке бархатное саше с бесценными украшениями, я вышла из магазина, спустилась по ступенькам и укрылась в лимузине. На несколько ближайших дней камушки стали моими. Я улыбнулась, точно зная, что именно сделаю, как только останусь дома одна.
Если бы у меня была тиара.
Раз уж нельзя поваляться нагишом в зелени на десять миллионов, то можно ведь хотя бы пройтись по квартире в неглиже и с ожерельем на шее и кольцом на пальце. Чтобы колечко не застряло, я надела его на мизинец, потом врубила на полную катушку Тину Тернер и, распевая во все горло, устроила маленькое показательное выступление со стриптизом. Где-то на середине танца я завесила шторы на случай, если Брайан, свесившись со столба за окном, щелкает меня в тот момент, когда я выплясываю в свадебных подарках Кика Лайонса.
Глава 31
Дорога была забита автомобилями. День выдался жаркий, и от брусчатки поднимался прогретый, насыщенный испарениями воздух. Люди в ползущих дюйм за дюймом машинах походили на запеченных рыбин. Ди-джеи на радио похвалялись своими кондиционированными студиями и подтрунивали над теми, кто в этот уик-энд решился выбраться за город. А что еще оставалось делать этим прикованным к работе несчастным, глядя, как остальные вырываются на волю, с каждой милей освобождаясь от гнета напряжения, пусть даже и медленно?
Рен сказала, что еще никогда не видела, чтобы кто-то так быстро сбегал из офиса после истечения рабочего дня. Я схватила чемоданчик, сжала в руке бархатный мешочек с украшениями и устремилась к выходу. Не самое сдержанное выражение чувств, верно?
– Будь поосторожнее за рулем! – крикнула мне вслед Рен и принялась объяснять, когда они с Питом собираются приехать на побережье. Дверь за мной захлопнулась еще до того, как она закончила.
Ожидая, когда же колесо завершит еще один поворот, я посмотрела на пассажирское сидение. Все меры предосторожности были приняты, я разве что не пристегнула бархатное каше ремнем безопасности. Оно должно было постоянно оставаться у меня перед глазами, а в доме для него имелся надежный, идеальный тайник. Этим тайником мне представлялась ваза на тумбочке у моей кровати. Я протянула руку и, наверное, в десятый раз пощупала мешочек – убедиться, что камушки, твердые комочки, на месте.
Отлично.
Грузовичка еще не было. Под колесами сухо похрустывал выстилавший подъездную дорожку ракушечник. И ни одной машины в пределах видимости. Долфин Данс показался мне еще красивее, чем в первый раз – изящные фронтоны, резные деревянные наличники, зелень в горшках на веранде, насыщенная зелень лужайки. Никаких следов свалившегося с крыши клубничного пирога не осталось; отметив машинально эту деталь, я невольно покраснела. Скорее всего, крошки подобрали чайки.
Дом встретил меня тишиной, только в кухне тихонько гудел холодильник. Я включила кондиционер и установила регулятор – под потолком медленно закружились лопасти. Что еще? Ну конечно, гости захотят освежиться. Я отправилась на кухню. Разумеется, Рен обо всем подумала – в холодильнике нашлось три бутылки шампанского. Эмму ждала большая чашка с апельсинами. Не испытывая ни малейших угрызений совести, я пустила их все на сок. Потом выставила на стол восемь хрустальных бокалов, выложила на блюдо сырные крекеры, ополоснула пару гроздей винограда и порезала несколько киви, очистив каждый кружочек от ворсистой шкурки.
Помимо прочего в холодильнике обнаружилась и упаковка замороженного теста «Пиллсбери». Зная, как неодобрительно Рассел относится к полуфабрикатам, я все же не смогла отказать себе в удовольствии сорвать ярлычок и, прижав ложку к шву, услышать восхитительный вздох, с которым тесто освободилось из плена. Я намазала противень сладким маслом, включила духовку и раскатала еще холодное тесто, сделав ножом пять поперечных надрезов.
Запустив машину подготовки к пиршеству, я поспешила наверх – разобрать чемодан, развесить вещи, засунуть носки и белье в дальний угол нижнего ящика комода и опустить бархатное саше с украшениями, стоимость которых в несколько раз превышала мой годовой доход, в вазу рядом с кроватью.
Внизу открылась входная дверь.
– Мили! – Его голос.
И тут пронзительный вой ангелочка:
– Пааапа! Перестань!
Я была на середине лестницы, когда мимо с презрительным «фу» пролетело нечто в белой футболке. Эмма умчалась в свою комнату. Вверху хлопнула дверь.
– Похоже, не видать нам и сегодня танцевального шоу, – пошутила я, спрыгивая с последних ступенек и приземляясь прямо у его ног. Рассел придержал меня за локоть и, наклонившись, поцеловал. – Привет, – выдохнула я.
– Привет. – Он улыбнулся и, ткнувшись носом в мои волосы, вдохнул. – Пахнет чем-то приятным.
– «Пантин», – сказала я, и Рассел рассмеялся. – Что?
– Я имею в виду хлеб. – Он крепко меня обнял.
Боже, я забыла про хлеб!
Горелым еще не пахло, так что причин для паники и торопливого рывка в кухню не было. Рассел последовал за мной, зацепившись пальцем за пояс моих шортов. Я открыла дверцу духовки. Хлеб удался на славу. Золотистый, с коричневой корочкой.
– Хороший буфет, Мили. Молодец. – Гленн многозначительно подмигнул, и у меня по спине побежали мурашки – как-никак жена у него ходила беременная, а я спала с его шурином.
– Спасибо, – ответила я, не поднимая глаз от тарелки с сырными крекерами. Рассел похлопал меня по руке, то ли ободряя, то ли посылая немое предупреждение Гленну, мол, отвали, приятель. Меня устраивал любой вариант.
Кухня наполнилась мешаниной звуков: смехом, звоном бокалов, хлопками вылетающих пробок. (Оказывается, Рен держала еще несколько бутылок шампанского в подвальном холодильнике. Знаете, если у вас шампанское в подвале, значит, вы еще совсем неплохо живете.) Рассел взял меня за руку и повел подальше от всего этого – во двор, к гамаку. Мы поставили бокалы на столик, забрались в гамак, и я, прежде чем взять свое, подала Расселу его шампанское.
– Знаешь, я завтра работаю, но смогу вернуться к вечеру.
– Что такое? Особенно придирчивый клиент?
– Нет, просто очень занятой, – рассмеялась я. – Но это закрытая тема, так что рассказать не могу.
Он понял и кивнул.
– Ясно. Подцепила на крючок крупную рыбку.
– Можно и так сказать.
– Собираешься привести их сюда? – поинтересовался Рассел, и мне вдруг пришло в голову, что эта отличная идея. Селии Долфин Данс определенно бы понравился. А как было бы чудесно для Рен и Пита, если бы у них в гостях побывала знаменитость такого калибра! Они даже могли бы… Нет, стоп. Никакой рекламы. Колесики в голове завертелись. Как же все это устроить? Привезти Селию Тайранову и Кика Лайонса в загородный дом с восемью другими гостями и рассчитывать, что никто ничего не узнает, а их визит и все свадебные планы останутся тайной, было бы глупо. Хотя… После того, как таблоиды растиражировали тот снимок со мной и Киком, секрет уже не был больше секретом. Хммм…
– Рен, – окликнула я подругу, когда она вышла на лужайку с бокалом в одной руке и спящим малышом на другой. – Как насчет того, чтобы пригласить наших жениха и невесту сюда на этот уик-энд?
К счастью, рядом оказался раскладной стул, на который Рената и опустилась.
– Сюда? – повторила она, растерянно глядя на меня.
– Да. – Я кивнула, втайне надеясь, что она придумает, как сделать, чтобы все сработало. Уж очень не хотелось уезжать отсюда в город, а потом спешить обратно. Да, да, конечно, бизнес на первом месте. Мысленно я упрекнула себя – хороша, нечего сказать, хороша бизнес-вумэн, так обленилась, что уже и из гамака не хочешь вылезать. Даже ради комиссионных с шестью нулями. И все из-за того, что любовник под боком.
Рен повертела головой, оглядывая высыпавших на лужайку гостей. Проблемой определенно мог стать Гленн. Селии от него наверняка проходу не будет. И… Рен улыбнулась, и я поняла – она что-то придумала.
– Рассел, какой у Эммы любимый фильм?
Ответ немало удивил нас обеих.
Через несколько минут мы уже обсуждали варианты в ее кабинете.
– А ты не думаешь, что это не совсем правильно, привозить их в дом, где полно желающих просто поглазеть на них?
– Но ведь они привыкли к общему вниманию, разве не так?
– Они хотели тихой свадьбы.
– И мы обещали им такую свадьбу.
– А теперь собираемся притащить сюда, где им и шагу ступить не дадут и…
– Мы попросим всех вести себя прилично.
– Да, попросим. И все нас послушают.
– Есть еще Гленн…
В дверь постучали. Рассел.
– Уж больно громко вы шепчетесь, – пошутил он. – Есть у меня одна мысль, так что если желаете послушать…
Какой молодец. Сначала спрашивает.
– Что если я увезу всех завтра на лодке, а вы сможете встретиться здесь со своим клиентом?
Мы с Рен молчали, одинаково потрясенные. Даже идеальное решение усваивается не сразу.
– Селия, это Мили. – Я прижала телефон щекой к плечу. Рен и Рассел вытянули шеи, прислушиваясь. – Есть предложение насчет нашей завтрашней встречи. Что если вы приедете в пансионат на побережье?
Я выслушала ответ, промычав пару раз «угу», потом подняла вверх большой палец. Рен, ни разу в жизни не видевшая Кика и Селию, так сказать, во плоти, подпрыгнула от восторга, а Рассел гордо улыбнулся, словно говоря «что бы вы без меня делали».
Но уже в следующий момент его улыбка потускнела и растаяла.
– Вертолетная площадка? Нет, я понятия не имею, где тут можно посадить вертолет. Но выясню.
План был таков. В восемь утра Рассел увозит всех на катере, а в десять Селия и Кик прилетают сюда на вертолете из Нью-Йорка. За два часа нам предстояло убраться в доме, расставить свежие цветы, приготовить закуски и охладить вино. Получалось что-то вроде тайной вечеринки посреди уик-энда с друзьями. Если кто и был способен на такое, то это мы с Рен.
Вот только…
– Папочка, я не хочу никуда ехать. – Маленькая чертовка словно почувствовала, что мне предстоит нечто важное.
– Тебе понравится на катере, – попытался уговорить ее Рассел, бросая на меня растерянные взгляды.
– Нет, не понравится. – Девчушка закусила нижнюю губу, и отец вздохнул – похоже, этот прием действовал безотказно. Меня он, кстати, нисколько не впечатлил. – Я хочу остаться и смотреть телевизор.
– Нет, Эмма, мы отправляемся на катер. Так что иди и надень тапочки, – твердо произнес Рассел. – Ступай.
Для начала она прищурила правый глаз. Потом у нее задрожали губы. Дернулся подбородок. Малышка не собиралась сдаваться. Ручки сжались в кулачки, глаза потемнели… Или мне это только показалось?
– Я… сказала… что… не… хочу… никуда… ехать…
– Эмма! – воскликнул Рассел, и я невольно отступила. – Прекрати немедленно! Ступай в комнату и надень тапочки.
– Я тебя ненавижу, папочка!
– Да ладно, Расс, прокатимся в какой-нибудь другой день. – Встрял, разумеется, добряк Гленн. Только его помощи нам и не хватало.
Рен в отчаянии взглянула на часы. Времени оставалось все меньше и меньше.
– У меня идея, – вступила она. Вот уж кто сохраняет хладнокровие в любой ситуации. – А почему бы Эмме не остаться с нами? Пока мы будем работать, она посмотрит телевизор.
Рен, да ты с ума сошла, хотелось воскликнуть мне.
– По «Хоум бокс офис» сегодня фильм с Киком Лайонсом, – добавила она, и только тогда до меня дошло. Ну конечно, Эмма же его фанатка! И действительно, перекошенное злостью личико моментально просветлело и разгладилось.
– Кик! Кик! Кик! – Малышка радостно запрыгала на одной ноге. Вызванная для сражения с миром взрослых Темная Сила вернулась в свое тайное логово, а ее место заняла совсем другая личность.
– Уверена, что так можно? – Рассел обращался к Рен, но смотрел на меня. Выглядела я должно быть не лучшим образом. Чего мне недоставало, так это того, чтобы гости, войдя в кухню, увидели на стене выведенный краской лозунг «ненавижу Мили!»
– Все будет в порядке, – с наигранной бодростью уверила его Рен. – Устроим «Девчоночий тайм-аут».
Рассел растерянно провел ладонью по волосам. Похоже, он уже видел нависшие над горизонтом темные тучи.
Не слишком ли далеко мы зашли, хвастая перед Эммой нашими связями с Киком Лайонсом? Не лучше ли было придерживаться первоначального плана, предусматривавшего мою поездку в город и кратковременное расставание с любовником? Не получилось ли так, что в погоне за двумя зайцами мы разработали не самый искусный план с множеством потенциальных ловушек и подводных камней?
И Рассел только усилил мои сомнения.
– Мили, ты уверена? Эмма ведь может…
Да, может. Девчонка может быть трудной, капризной, упрямой, злобной…
– Эмма будет вести себя как хорошая девочка. – Рен обняла ее за плечи. – Иначе ей придется спать на чердаке с призраками.
– На чердаке? – Глаза у девочки округлились. – Ты отправишь меня спать на чердаке?
– Только если ты поведешь себя плохо, – пропела Рен.
Эмма повернулась к отцу и даже положила ладошку на грудь.
– Папочка, я буду вести себя хорошо. Обещаю.
– Ладно, – согласился Рассел, хотя и без особенного воодушевления. Сомнения определенно его не оставляли. – У меня с собой сотовый, так что если возникнут проблемы, дайте знать, и я поверну катер обратно. А до моего возвращения свяжите ее скотчем. – Он подмигнул своему ангелочку и чмокнул ее в макушку. – Шучу, малышка.
Через минуты мы втроем – Рен, Эмма и я – уже стояли на веранде и махали вслед набитому до отказа внедорожнику, увозившему наших друзей к пристани. Часы начали обратный отсчет. Мы даже не стали требовать от Эммы обязательства держать рот на замке в отношении тех, кто прибудет в Долфин Данс в самое ближайшее время. Пусть треплется – Кик и Селия будут к тому моменту далеко-далеко, и Гленн уже не сможет цапнуть Селию за попку.
Напевая себе под нос, Эмма ускакала к телевизору и включила канал «Хоум бокс офис». Задумка Рен сработала как нельзя лучше. Единственный фильм Кика Лайонса без каких бы то ни было возрастных ограничений, «Рыцари в Нантакете», уже начинался. Немного погодя мы заглянули в комнату. Эмма сидела с остекленевшими глазами, полностью увлеченная происходящим на экране. Пульс у нее, наверное, замедлился, окружающий мир переставал существовать, на внешние раздражители – не считая телевизора – она не реагировала. Девчушка впала в кому, совершенно зачарованная Киком Лайонсом, скачущим верхом через поле.
– О’кей. – Рен хлопнула меня по спине. – Ну, дадим жару!
Она взялась за пылесос, я же занялась ванной. Свежие полотенца, сбрызнутые «фебрезе», и туалетная бумага. Свежее туалетное мыло «ленокс» в каждую мыльницу.
Из гаража принесли цветы. Букеты лишь слегка завяли, но выглядели еще вполне сносно. Мы расставили их в фойе и в кухне.
Бокалы на столе – выпить за успех, прежде чем переходить к делу.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась Эмма, вплывая в кухню. – Зачем это все?
– К нам приедут друзья, – объяснила Рен. – По работе. У нас дела, милая, поэтому мы и не поехали со всеми на катере.
– А я могу помочь?
Боже, нет! Пожалуйста, Рен, избавься от нее. Отошли на чердак.
– Проверь, чисто ли в твоей комнате, ладно? – предложила Рен, и Эмма закатила глаза.
– Это неинтересно, – заныла она. – Я хочу что-нибудь порезать.
Мы с Ренатой переглянулись. Об этом нам обеим не хотелось и думать.
– Вот что, иди и смотри телевизор. А я принесу тебе попкорна, ладно?
Хитрость удалась. Девчонка нехотя согласилась и уплыла наверх, где и устроилась на диване с подносом всяких вкусностей.
Подавальщицей, разумеется, пришлось быть мне.
– Хочешь чего-нибудь еще? – спросила я.
– Да. – Она улыбнулась мне дьявольской улыбкой. – Хочу, чтобы ты уехала.
Я опустилась рядом с ней.
– Скажи-ка, а почему ты так меня не любишь? – Слово «ненавидишь» показалось мне слишком сильным.
– Потому что ты не моя мамочка. И я не хочу, чтобы ты была моей мамочкой. – Она пожала плечами, как будто уже устала объяснять очевидные истины.
– А знаешь… – Я улыбнулась, хотя на самом деле с куда большим удовольствием задушила бы нахалку. – Быть моей подругой не так уж и плохо…
Она сразу же почуяла, что дело пахнет подарками, и посмотрела на меня краем глаза.
– Почему это?
Я бросила крючок с наживкой.
– Потому. У меня есть, например, очень хорошие друзья. Думаю, они бы и тебе понравились.
В ее глазах мелькнуло недоумение. Друзья? Что бы это значило?
– Мили? – долетел снизу голос Рен. – Ты что там делаешь?
Пытаюсь соблазнить ребенка.
– У нас еще куча дел. – Я услышала, как она открыла холодильник. Кто-то влез в банку со спредом, и теперь нужно было сделать так, чтобы вторжения никто не заметил.
– Мили… – В дверях кухни стояла, переминаясь с ноги на ногу, Эмма.
– Да? – Сказать «да, милая» у меня не достало сил. Язык просто не выговорил бы такие слова.
– Я поднимусь наверх и приберусь в комнате, ладно?
– Конечно, Эмма. Но только в своей комнате.
Она умчалась, размахивая руками и громко стуча пятками по ступенькам. Странно, что такие маленькие ножки могут производить так много шуму. Мы доверились ей и поступили очень и очень недальновидно.
– Что ты делаешь? – донеслось до меня сверху, и я поспешила к месту преступления. Эмма перевернула мою постель, вытащила из шкафа и запихала в мусорную корзину мою одежду и разбросала по полу содержимое моей сумочки.
И вот теперь это ангельское создание стояло и мило улыбалось.
– Я помогала. Папочка всегда говорит, что прежде чем начать новый проект, нужно все перемесить.
– Так, ступай вниз и смотри телевизор, – строго сказала Рен, после чего нам осталось только собрать вещи в кучку и запихнуть в шкаф, чтобы заняться ими позже. Что-то кипело на плите, что-то фырчало в духовке, и до появления Кика и Селии оставалось чуть больше четверти часа. К счастью, голливудские небожители почти всегда опаздывают.
Опоздали они и на этот раз. Почти на двадцать минут.
– Селия! Кик! – воскликнула я, обнимая по очереди гостей и надеясь в глубине души, что крепкие парни сумеют совладать со своевольной девчонкой. Не повезло. Охранники не прибыли. Может, отправились на собачьи бои.
– Мили! – Селия крепко обняла меня и даже немного покружила. Кик чмокнул в щеку и вручил бутылку вина – подарок хозяевам.
Рен стояла в сторонке, во все глаза таращась на звездную пару и с замиранием дожидаясь, когда ее представят.
– Кик, Селия, это Рената. Дом принадлежит ей.
– Мне и моему мужу, Питу Он сейчас в море, – заикаясь, пояснила Рената. Селия и Кик поздоровались с ней за руку. Бедняжка даже дышать забывала.
– Рыбак, значит, – одобрительно прокомментировал Кик, с видом знатока рассматривая вход и кивая. Про его склонность к архитектуре я знала, поскольку он сам спроектировал пристройку к поместью Селии. Только вот часовни здесь не было.
– Мне здесь нравится! – воскликнула Селия и захлопала в ладоши. – Никогда раньше не бывала в пансионате. Чудесно!
– Спасибо, – просияла Рената и сделала приглашающий жест. – Я вам все покажу. – Знаменитости двинулись за ней, разглядывая фотографии на стенах и отпуская комплименты кухне.
А потом мы дошли до комнаты, в которой стоял телевизор. Эмма сидела на диване, положив под голову подушку.
– Познакомьтесь, Эмма, – провозгласила я, но девчонка, не удостоив нас взгляда, отмахнулась. Все ее внимание занимал фильм.
– А ты смотришь мое кино, – улыбнулся Кик.
– Это не твой фильм, – пробурчала Эмма и только тут поняла, что говорит не со мной. Мы с Рен отступили на шаг и, сложив руки на груди, наблюдали за тем, как меняется выражение ее лица. Взгляд Эммы несколько раз перебегал с экрана на Кика и назад. Потом метнулся к Селии. Фильмов с ней девочка, наверное, не видела, но некоторое представление о том, кто может сопровождать ее кумира, имела. – Ты…
– Кик Лайонс. – Он шагнул к ней с протянутой рукой, и она заулыбалась сконфуженно. Я бы не удивилась, если бы маленькая притворщица сунула палец в рот и запрыгала на одной ноге от восторга, но Эмма ничего подобного не устроила. Она лишь моргнула несколько раз, медленно повернулась и еще раз посмотрела на экран телевизора. – Да, это я, – подтвердил Кик. – И я друг твоей тети Мили.
Большая ошибка!
– Она не моя тетя! Она не моя мама! – взвыла Эмма, и Селия вздрогнула от удивления.
Я наклонилась к ней и шепнула:
– Встречаюсь с ее отцом, и девочке это не нравится.
– Ага. – Селия кивнула и шагнула вперед. – Тебе повезло, Эмма. Мили наш хороший друг.
– Верно. – Кик сел на диван рядом с малышкой и одной рукой обнял ее за плечи. Будь она на пару лет старше, уже звонила бы подругам.
– Мили ваш друг? – недоверчиво спросила Эмма и посмотрела на меня с таким видом, словно хотела спросить: а что особенного вы в ней нашли?
– Да, – подтвердила Селия. – И я бы на твоем месте постаралась узнать ее получше. С ней весело.
– А хотите посмотреть, как я танцую? – Эмма даже запрыгала от волнения на диване. Селия и Кик рассмеялись.
– Попозже, дорогая, – пообещала Рен. – Нам нужно поработать, а ты побудь здесь и посмотри телевизор. Договорились?
– Ладно, – согласилась Эмма, ангелочек со скромно сложенными на коленях ручками и голубенькими глазками.
Мы свернули в кухню, выпить и перекусить, когда с лестницы донеслись громкие шаги Эммы. Пошла за куклой?
– Чудный ребенок. – Кик посмотрел на потолок, как будто рассчитывал пронзить его взглядом. – Чья она?
– Дочь парня, с которым встречается Мили, – с гордостью сообщила Рен, ждавшая целых четыре года, чтобы назвать Рассела «парнем, с которым встречается Мили».
– С ней будет непросто, – покачала головой Селия. – У меня была похожая проблема с мачехой.
– Не та ли проблема, которую ты закопала на заднем дворе? – пошутил Кик, и мы сдвинули бокалы. Пора за работу.
– Та-да-да! – пропела Эмма, появляясь в дверях. Несколько секунд она кружилась, прыгала, вертелась, пока не потеряла равновесие и не врезалась головой в стеклянную дверь.
– Ух, какая эффектная концовка, – рассмеялся Кик, и Селия ущипнула его за руку.
