Текст книги "Распутанный (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Последнее, на самом деле, звучало довольно круто, если быть честным Кифу, хотя он понятия не имел, что такое селфи. Но у него был гораздо более важный вопрос.

– А как насчет здешней еды?

Она пожала плечами.

– Все в порядке. Немного завышенная цена, но этого следовало ожидать. Знаменитое кафе «Чаудер» находится вон там, – она указала через его плечо, – или там…

– «Чаудер»? – перебил Киф. Очевидно, что его способности полиглота никак не помогали ему в вопросах культуры.

– Да, у них есть красное и белое мясо, а не только моллюски. Это что-то вроде… супа из лосося, гребешка и устриц. Практически любые морепродукты, которые захочешь.

Киф поморщился, когда мимо него пролетела еще одна дохлая рыба.

– Не обращай внимания.

Он и забыл, что люди едят мясо, и, несмотря на голод, не думал, что сможет это сделать.

Она склонила голову набок, изучая его.

– Веган или вегетарианец?

У него было ощущение, что, спросив, «кто такой веган?», он покажется очень невежественным. Поэтому он выбрал «вегетарианец», надеясь, что это означает то, что он думал.

– Круто. Хорошо. Тогда все становится проще. Тебе нужно пойти туда, – она указала в другую сторону, – и купить себе огромные, макароны с липким сыром. Поверь мне.

Киф не видел причин отказываться.

Она явно знала, о чем говорила, и хотя он не был уверен, что такое «макароны», она заставила его попробовать «липким сыром».

Он проверил направление и направился в ту сторону, что, возможно, было лучшим решением, которое он когда-либо принимал.

Ну, на втором месте после того, как он стал президентом фан-клуба Фостер.

Макароны с сыром были мягкими, теплыми и вкуснейшими из всех, что были поданы.

Он поглощал каждый кусочек и очень, очень, очень хотел купить еще, но, вероятно, ему нужно было быть осторожным со своими деньгами – по крайней мере, до тех пор, пока он не найдет, где продать мамины украшения.

Казалось, у него было много наличных, но все они были в разных валютах, так что денег могло хватить не так много, как ему нужно.

Он больше не был в Затерянных городах, с фондом на рождение ребенка, который покрывал все, что он мог пожелать или в чем нуждался.

– Нужно придерживаться бюджета, – сказал он себе, затем достал альбом для рисования, написал те же слова и озаглавил их «Урок второй».

Он также добавил «Урок третий»: расспросить местных жителей.

Они знали, куда лучше всего сходить, и, он надеялся, не откажутся помочь, поскольку именно та девушка завела с ним разговор.

Он пожалел, что не поблагодарил ее как следует.

Или, по крайней мере, не узнал ее имя.

– Спасибо, голубоволосая девочка, – пробормотал он, делая быстрый набросок ее лица, стараясь запечатлеть выражение «я умнее тебя». – Я в большом долгу перед тобой.

Он действительно был.

Теперь у него наконец-то появился план – или, по крайней мере, начало его реализации.

Он и это отметил.

Даже нарисовал вокруг этого большую рамку, чтобы придать более официальный вид.

Держать камешек в ботинке.

Расспросить местных жителей.

Приступить к работе.

Глава 10

– О, отлично, еще одна статуя, – пробормотал Киф, вытягивая шею, чтобы рассмотреть огромную бронзовую женщину, держащую венок и стоящую рядом со львом.

Это был третий город, который он посетил с тех пор, как покинул залитые дождем улицы Сиэтла, и он снова понятия не имел, где находится и как найти то, что ему нужно.

А теперь он еще и захотел узнать, почему люди, похоже, так одержимы львами.

В первом городе, куда он отправился после того, как доел свою вкуснятину с макаронами и сыром, стояла гигантская статуя какого-то существа наполовину льва, наполовину рыбы, плюющегося водой в сверкающий залив.

А еще там были одни из самых высоких зданий самой странной формы, которые он когда-либо видел.

И он попробовал блюдо под названием «тосты из кайи», которое определенно стало закуской, которую он захотел бы снова.

Но единственные магазины одежды, которые он нашел, были очень модными, и все стоило намного дороже, чем те небольшие деньги, которые у него были, и он не видел места, где можно было бы попробовать продать мамины украшения.

Вся эта затея с ограниченным бюджетом начинала изрядно раздражать.

Он на тысячу процентов не рекомендовал этого делать.

Особенно после того, как его следующий прыжок привел его в еще менее полезное место: руины высоко в горах, где не было ничего, кроме упавших камней и нескольких любопытных лам.

Даже местные жители не знали, зачем был построен этот город, и что случилось с людьми, которые раньше там жили, и это заставило Кифа пожалеть, что он не уделял больше внимания истории эльфов.

Эльфы, как правило, были связаны с большинством странностей древнего мира людей, поэтому он был уверен, что здесь должна быть какая-то история. Но он запомнил из учебников только самый минимум, чтобы сдать экзамен на такую оценку, от которой у его отца задергался бы глаз. И это место не выглядело знакомым.

Когда-нибудь ему придется выяснить, что произошло, но прямо сейчас у него были тайны поважнее, которые нужно было разгадать.

Серьезно, где ему купить одежду получше?

Определенно, не в этом современном городе, где перед бронзовой статуей львицы-леди проходил грандиозный фестиваль с палатками и киосками, музыкой и огромной толпой людей, танцующих, поющих и звенящих тяжелыми на вид бокалами.

Его переполняло столько разных эмоций, что ему приходилось даже стоя потирать ступню вперед-назад, чтобы постоянно помнить о камешке в ботинке.

И единственными нарядами, которые он увидел на распродаже, были вышитые шорты на подтяжках, гольфы до колен и забавные маленькие шапочки, но он сомневался, что сможет это носить.

На самом деле, нет, он точно смог бы.

Он бы зажигал в этих шортах и гольфах до колен так, как никто никогда не зажигал в них раньше.

Но.

Ему нужно было оставаться сосредоточенным.

Он добавил к своему плану очень важный четвертый шаг, и это стало его новым главным приоритетом:

Вернуться в Лондон.

Его мама ходила туда не просто так, и пришло время выяснить, во что она его втянула, даже если он был в ужасе от ответов.

Но достижение этой цели могло оказаться невыносимо медленным процессом.

Он пересчитал грани на отцовском следопыте, и их оказалось сто сорок две – и, если ему повезет, лондонская грань окажется последней, которую он попробует.

Пока что он протестировал всего около дюжины, и, учитывая, насколько утомительно было приспосабливаться к каждому новому месту, он не думал, что сможет справляться больше чем с пятью-шестью в день.

Так что математика выглядела не очень хорошо.

Если не…

Наверняка, некоторые из других граней были связаны с местами, расположенными недалеко от Лондона, не так ли?

На самом деле, архитектура некоторых зданий вокруг фестиваля напомнила Кифу стиль, который он видел, когда был там!

– Простите, – обратился он к женщине, работавшей в киоске, где продавались гигантские печенья в форме сердечек, подвешенные на веревочках.

– Да, привет, какое? – спросила она, указывая на витрину, где все сердечки были украшены маленькими надписями типа «Я люблю тебя», «Обними меня» и «Маленький воробушек».

Киф указал на печенье с синей окантовкой в виде петли, на которой было написано «Моя уютненькая мышка».

Почему нет?

Большая часть толпы, казалось, носила сердечки на шее, так что он вполне мог слиться с толпой.

Плюс… печенье!

– Небольшой вопрос, – сказал он, роясь в пачке денег, пытаясь найти нужную валюту. – Как мне добраться до Лондона?

– Лондон? – повторила она, указывая ему на нужные купюры. – Ты имеешь в виду… Лондон, Англия?

Киф был уверен, что это правильно, поэтому он кивнул.

Она нахмурилась.

– Но… мы в Мюнхене.

– Знаю, – сказал он, хотя на самом деле это было не так. Он понятия не имел, где находится и даже на каком языке говорит в данный момент. – Но сколько времени займет дорога отсюда до Лондона?

– Ну что ж… Я действительно не знаю. – Она сказала другому покупателю, который просматривал печенье, что подойдет через минуту. – Это зависит от того, полетишь ли ты самолетом или поедешь на поезде.

– Вы умеете летать? Пожалуйста, скажи мне, что это не похоже на путешествие на лодке, а на небе.

Она рассмеялась и взяла деньги, которые он протянул ей.

– Похоже, тебе придется некоторое время держаться подальше от палаток.

Киф понятия не имел, что это значит, но было видно, что она устала от его вопросов. К тому же он начал понимать, почему может показаться странным спрашивать, как добраться до места, которое на самом деле находится довольно далеко.

Путешествовать, должно быть, гораздо сложнее, когда ты не можешь ухватиться за следующий луч света.

Итак, он поблагодарил ее за помощь и надел на шею свое новое ожерелье из печенья, сосредоточившись на камешке в ботинке, когда направился вглубь фестиваля.

Он заметил, что кто-то продает гигантские, скрученные, похожие на хлеб изделия, и решил, что это оправданное использование его бюджета.

В конце концов, это был хлеб величиной с его голову.

По-видимому, он назывался крендель – по крайней мере, так сказала продавщица, которая продала ему это лакомство.

И он почувствовал запах множества других вкусных блюд, которые ему захотелось попробовать.

Но эмоции продолжали нарастать каждый раз, когда люди выходили из разных палаток, и ему становилось все труднее и труднее удерживать внимание на камешке в ботинке.

Он огляделся в поисках безлюдного места для прыжка… и заметил то, что могло бы стать решением всех его проблем.

– ПОДОЖДИТЕ, ГДЕ ВЫ ЭТО ВЗЯЛИ? – закричал он, бросаясь к седовласой паре, заставив их обоих подпрыгнуть. – Извините, – сказал он, сверкнув своей лучшей улыбкой «Клянусь, я не придурок». – Не хотел вас напугать. Мне просто интересно, где вы взяли эту карту.

Он указал на сложенный лист бумаги в руках женщины, на котором были не просто изображены все улицы города – на нем были милые маленькие рисунки различных достопримечательностей, а также удобные надписи, рассказывающие о том, что это такое, и сноски, рассказывающие об истории каждого места.

Если бы он смог найти что-то подобное со всеми этими человеческими городами, это полностью изменило бы правила игры. Затем каждый раз, когда он куда-то прыгал, он мог сопоставлять любую странную статую или здание, которые видел, с картой, и он точно знал, где находится, и близко ли это к Лондону.

– Наш гид дал, когда автобус высадил нас, – объяснила женщина.

– Но ты можешь взять мою, – добавил мужчина, доставая из заднего кармана точно такую же карту. – Все карты, которые мне нужны, находятся здесь.

Он постучал себя по виску, и женщина рассмеялась.

– Вот почему мы так часто теряемся, – сказала она Кифу, когда он взял карту, которую протянул ему мужчина. – Итак, слово мудрого… не бойся спрашивать дорогу.

– И всегда слушай свою жену, – добавил мужчина, подмигнув. – Или… ту, кто называет тебя своей ласковой мышкой.

Он оглянулся на женщину, и они обменялись такими милыми, сочными улыбками, что Киф не был уверен, хочет ли он обнять их или попросить поделиться с ними всеми остальными жизненными уроками.

Вместо этого он поблагодарил их за помощь и отошел в сторону, чтобы получше рассмотреть свое новое великолепное сокровище.

– Отлично! – сказал он, когда увидел свой новый пункт назначения.

Он понятия не имел, что такое Хугендюбель, но на маленьком рисунке были изображены книги, а там, где были книги, наверняка были и карты.

Ему потребовалось больше времени, чем он мог себе представить, чтобы добраться туда, и, возможно, по пути он остановился, чтобы попробовать веганские сосиски с карри, потому что, ого, они потрясающе пахли, а на вывеске было написано, что в них нет мяса. Но, в конце концов, он добрался до магазина, который заставил бы владельца магазина гордиться им.

Книги повсюду!

Все они рассортированы по категориям и расположены в алфавитном порядке.

Он хотел заглянуть в отдел фантастики и приключений и посмотреть, нет ли там остроухих эльфов на обложках, но был слишком взволнован, чтобы тратить время впустую.

– Извините, – сказал он, останавливая парня, который, как он надеялся, там работал. – Вы не знаете, где я могу найти карту мира?

– Похоже, вам нужен атлас. – Он жестом пригласил Кифа следовать за ним, и они направились между стеллажами к секции, где все книги выглядели очень толстыми и скучными.

Он протянул Кифу самую толстую, и тот пролистал страницы, заполненные замысловатыми картами, покрытыми крошечными линиями и надписями.

– Вообще-то, я надеялся, что у вас будет что-то похожее на это, – он показал ему карту, которую ему дали, и указал на иллюстрации, – но на всю планету.

Парень нахмурился.

– Не думаю, что у нас есть такое.

– Мы могли бы пойти в детский отдел, – вмешалась стоявшая рядом женщина.

Она жестом пригласила Кифа следовать за ней в самый красочный отдел магазина, где на обложках большинства книг были изображены дети, занимающиеся приключениями, и если бы Киф не старался придерживаться бюджета, он бы точно взял ту, на которой была изображена девочка, летящая верхом на аликорне.

Но потом женщина вручила ему книгу под названием «Мой самый первый атлас мира», и она оказалась идеальной.

Карта на обложке была украшена десятками нужных ему рисунков, а также улыбающимися детьми и милыми животными.

– Это подарок? – спросила женщина, делая заказ.

– Нет. Это для меня.

Он понял, что она оценивает его литературный вкус, но ему было все равно, когда он отдавал деньги.

Первые две страницы были именно тем, что ему было нужно.

Как только он вышел из магазина, то вытащил страницы из переплета, чтобы держать их под рукой в кармане, а остальную часть книги – и печенье с мышонком – засунул в рюкзак для сохранности.

– Давай-ка попробуем еще раз, – сказал он, ныряя в переулок и доставая следопыт. – Берегись, Лондон. Я иду!

Глава 11

– Нет.

Кифу уже порядком надоело произносить это слово.

Он уже воспользовался им, когда снова появился возле высокого красного здания с множеством разных крыш, поставленных одна на другую, которое, как подсказала ему удобная карта, в Японии называется Пагода Чуреито.

Это было красивое место, особенно с заснеженной горой на заднем плане.

Но это было далеко от Лондона.

Как и ряд огромных древних деревьев, называемых Аллеей баобабов на Мадагаскаре.

Или супер-причудливое здание с белым куполом, окруженное множеством башен, называемое Тадж-Махал в Индии.

Или Пизанская башня в Италии, которая действительно выглядела так, будто вот-вот рухнет.

И вот он стоял в пустыне перед местом, которое, по-видимому, называлось Гранд-каньон – и название было очень подходящим.

Каньон тянулся все дальше и дальше.

Небо было самого яркого оранжевого оттенка, который он когда-либо видел, что делало каньон одним из самых красивых мест, в которых он когда-либо бывал, даже если считать Затерянные города.

Но он все еще был у черта на куличках.

Все еще далеко от Лондона или любого другого места, где он мог бы продать украшения или купить одежду.

И это был его девятый прыжок за день.

Или, погодите.

Десятый?

Он совершенно сбился со счета.

Все, что он знал наверняка, это то, что он заставлял себя идти дальше, думая, что его новая блестящая карта обязательно приведет его туда, куда он хотел.

Вместо этого «нет» следовало за «нет».

И да, он действительно преуспел в поиске потрясающих человеческих блюд, которыми можно было набить желудок. Но во всем остальном он терпел сокрушительные неудачи.

Так что теперь его ноги подкашивались, в голове стоял туман, а волдырь от камешка в ботинке больше походил на открытую рану, и парень был уверен, что сможет сделать еще только один прыжок, прежде чем его мозг взорвется.

А это означало, что ему предстояло принять супервеселое решение.

Прокрутить следопыт еще раз и надеяться, что следующий луч, наконец-то, приведет его в Лондон – или, по крайней мере, куда-нибудь, где он сможет снять комнату на ночь, не потратив при этом всю оставшуюся наличность.

Или вернет в маленькую душную мастерскую отца и проведет там еще одну ночь.

Учитывая, как ему везло, первый вариант не казался разумным решением.

Но… он никогда больше не хотел видеть это скучное озеро.

– Я мог бы разбить здесь лагерь, – напомнил он себе. – Там не будет слишком холодно. И там не будет никаких йети, бродящих вокруг.

Но будут змеи.

И скорпионы.

И, возможно, несколько якулов.

И мысль о том, что придется проснуться и провести еще один день в напрасных прыжках, казалась еще хуже, чем всю ночь обниматься с ползучими тварями.

– Это не должно быть так сложно, – проворчал он, пиная землю и отправляя камешки в полет над краем каньона.

Слова эхом отозвались в его голове, и он сложил ладони рупором и прокричал их снова.

– ЭТО НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ТАК СЛОЖНО!

Теперь у него была карта и кристалл, который мог переносить его по свету в мгновение ока.

Почему он не мог найти то единственное место, куда ему нужно было попасть?

Потому что у него все еще не было самой важной карты.

Карты со всеми гранями на отцовском следопыте.

Он думал, что сможет обойтись без этого, но, очевидно, ошибался.

Что оставляло ему еще один вариант, куда он мог прыгнуть, но он предпочел бы, чтобы за ним гнались йети, или еще десять раз прокатиться на этой несчастной лодке.

– Хорошо, – сказал он, закрыв глаза и сделав глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем заставил себя задать вопрос, который всегда помогал ему сделать правильный выбор, даже когда он действительно этого не хотел.

Что бы сделала Фостер?

Ему нужно было вышить это на тунике или что-то в этом роде.

Потому что Фостер всегда поступала разумно.

Даже если это было ужасно.

Даже если это причиняло боль.

Или вызывало у нее кошмары.

Она была смелой, умной и преданной своему делу.

И он хотел быть таким же.

Поэтому он порылся в рюкзаке и выудил кристалл, который почти не брал с собой, но бросил на всякий случай, если ему понадобится вернуться в Затерянные города.

Он отказывался называть это домашним кристаллом.

Он определенно не вел домой.

– Пожалуйста, не будь там, – пробормотал он, не уверенный, кого он имел в виду – своего отца или Ро.

На самом деле, он мог справиться с разъяренной принцессой огров.

Все, что ему нужно было бы сделать, это рассказать ей о своем маленьком признании Фостер, и она была бы так занята поцелуями, что забыла бы, что хотела поколотить его за то, что он сбежал.

Но дорогой папочка – это совсем другая история.

Киф не был уверен, что сможет смотреть на него теперь, когда увидел, как его маленький художник уединяется.

– Не важно. Его там не будет, – сказал он себе, поднимая кристалл к темнеющему закатному небу. – Он будет в квартире в Атлантиде, куда никогда меня не приглашал, или в каком-нибудь другом тайном доме, который у него есть, потому что ему нужно было найти пятьдесят разных способов сбежать от своей семьи.

И когда он вновь появился на Берегах Утешения, там было так темно и тихо, как он и надеялся.

Единственными звуками были плеск волн и прерывистое дыхание Кифа.

Тем не менее, он решил пробраться внутрь на цыпочках и направился прямиком в личный кабинет отца, надеясь, что карта для следопыта находится где-то в огромном письменном столе.

Если нет, то он не был уверен, где еще ее искать.

Может быть, в прикроватной тумбочке в спальне отца?

Или она могла быть…

Киф вскрикнул и схватился за грудь, когда зажегся свет.

Его отец рассмеялся, стоя в дверях.

– У меня было предчувствие, что ты вернешься.

Глава 12

– Не нужно командовать, – сказал лорд Кассиус, протягивая руки. – Я не собираюсь мешать тебе делать то, что ты делаешь. На самом деле, я здесь, чтобы помочь.

– Помочь? – фыркнул Киф, удивленный тем, как спокойно звучит его голос.

Ему даже не нужно было думать о камешке в ботинке, чтобы держать себя в руках.

С другой стороны, в данный момент его не так уж сильно волновали эмоции.

На самом деле он мог чувствовать только одну – и это была не та эмоция, которую он обычно испытывал к своему отцу.

– Мне не нужны твоя помощь или забота, – сказал ему Киф. – Я прекрасно справляюсь сам.

– Тот факт, что ты здесь, говорит об обратном, – заметил лорд Кассиус. – Хотя, похоже, ты приобрел некоторый контроль над своими новыми способностями, если можешь говорить так свободно.

Киф определенно уловил множественное число, но знал, что отец его дразнит.

Дорогой папочка, возможно, и понял, что у него проявились несколько способностей, но он никак не мог знать, на что парень стал способен.

Никто не знал.

Даже Киф.

Он вернулся к поискам в отцовском столе, стараясь как можно сильнее захлопывать каждый ящик.

– Это ищешь? – спросил отец, показывая слегка помятый листок бумаги.

Издалека было трудно разобрать, но это выглядело как рисунок круга с множеством крошечных линий и текста.

– Это карта к моему синему следопыту, – объяснил его отец. – Сегодня утром я встретился с советником Бронте и убедил его предоставить мне копию, что, уверяю тебя, было нелегко. У меня возникло предчувствие, что тебе она может понадобиться. Очевидно, я оказался прав.

У Кифа чуть челюсть не отвисла, но он стиснул зубы и отвел взгляд.

– Слово, которое ты ищешь, – сказал ему отец, – это «спасибо».

– Поверь мне, это не оно, – огрызнулся Киф. – Тем более, что ты еще не сказал, чего хочешь за нее.

– Чего хочу я?

Киф провел рукой по лицу.

– Послушай, это был действительно долгий день. Так что давай пропустим ту часть, где ты притворяешься, что ты на моей стороне и…

– Я на твоей стороне, Киф. Во многих отношениях. Ты думаешь, я не хочу остановить то безумие, которое затевает твоя мать?

– Нет, думаю, ты хочешь приписать себе заслугу в том, что остановил ее, и при этом не должен выполнять какую-либо работу, рисковать или приносить какие-либо жертвы.

– Это было бы здорово, – согласился его отец.

В его тоне был намек на юмор, а в глазах – огонек.

– Не надо, – предупредил Киф, сжимая руки в кулаки. – Ты не можешь стоять здесь и притворяться очаровательным и…

– Я очаровательный, – настаивал его отец. – Как думаешь, откуда у тебя это?

Киф стукнул кулаком по столу.

– Я СКАЗАЛ, ХВАТИТ!

Его отец вздохнул.

Киф провел пальцем по крышке стола, пытаясь решить, хватит ли у него сил схватить карту следопыта и прыгнуть.

– У меня есть другие вещи, которые тебе понадобятся, – сказал ему отец, будто точно знал, о чем думает Киф. – Полагаю, ты уже истратил большую часть денег, которые я храню в хижине, – не пытайся это отрицать. Знаю, что ты был там. Я могу узнать свою одежду. Кроме того, клянусь, следопыт реагирует на эту грань гораздо быстрее, чем другие, учитывая, сколько раз я им пользовался, хотя я давно им не пользовался. С тех пор, как узнал правду о твоей матери.

– Это должно заставить меня пожалеть тебя? – спросил Киф.

– Конечно, нет. Это еще одна наша общая черта, сынок. Никто из нас не ищет жалости. – Когда Киф не ответил, он прочистил горло. – Полагаю, у тебя есть какие-то вопросы…

– Не совсем. Я имею в виду, мне, наверное, любопытно, как ты мог потратить десятилетия, рисуя одно и то же скучное озеро снова и снова, и все равно не преуспеть в этом.

Челюсть отца напряглась, и по комнате прокатились волны негодования.

Киф ухмыльнулся.

Значит, дорогой папочка был неравнодушен к своим маленьким картинкам с озерами.

Приятно слышать.

– Я рисовал не озеро, – сообщил ему отец, когда его возмущение сменилось надменностью. – Я рисовал свет. Пытаясь передать его постоянно меняющуюся сущность.

Киф закатил глаза так драматично, как только мог.

– Так вот почему ты всегда уничтожаешь мои наброски? Они недостаточно претенциозны? Думаю, если бы я размазал несколько капель краски по бумаге, это не было бы таким уж большим разочарованием. Верно, Касс?

Отец отвернулся, складывая и перекладывая карту следопыта, и эмоции в комнате смешались в такой беспорядок, что Киф не мог даже начать переводить.

Он оперся о камешек в ботинке, чтобы не обращать на них внимания.

– Понимаю, тебе, возможно, трудно это понять, – тихо сказал отец, – и что мои методы были далеки от совершенства. Но все, что я когда-либо делал – или стремился сделать – это помочь тебе принять тот факт, что ты должен научиться приспосабливаться, если хочешь иметь хоть какой-то шанс на успех в нашем мире. Затерянные города не добры к тем, кто отказывается следовать правилам.

– И как это согласуется с существованием секретной хижины в мире людей? – спросил Киф.

– Никак. Но мне потребовались десятилетия, чтобы обрести доверие и ресурсы, необходимые для организации этого ретрита. Жизнь – очень долгая игра, и ты должен играть по правилам, прежде чем сможешь их нарушить. Докажи, что ты тот, кому стоит доверять, чтобы никто не следил за тобой слишком пристально. Заслужи репутацию человека, который умеет безоговорочно подчиняться, и никто не будет ожидать меньшего. Но ты всегда сразу бросался в бунт, не задумываясь о том, как это влияет на восприятие людей…

– Тебя, – закончил за него Киф. – Это то, о чем ты на самом деле беспокоишься, верно? Невозможно быть лордом Совершенные Штанишки, если у тебя неуправляемый сын.

– Невозможно, – согласился отец. – Хотя твоя мать сделала для разрушения моей репутации гораздо больше, чем все, что когда-либо делал ты.

– Это одна из немногих вещей, за которые я бы с удовольствием дал ей пять, – пробормотал Киф.

Его отец закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем сказать:

– Я не прошу у тебя прощения, Киф, и не пытаюсь его заслужить. Думаю, мы оба знаем, что это было бы бессмысленным занятием. Но мне нужно, чтобы ты выслушал меня – хотя бы раз в жизни. У меня гораздо больше опыта общения с Запретными городами, чем у тебя. Я знаю, как играть по их правилам. И тебе понадобится моя помощь, если ты захочешь остаться там на какое-то продолжительное время.

– А-а-а, так вот в чем дело! Ты пытаешься спрятать меня от посторонних глаз, пока не поползли слухи о новых причудливых способностях твоего сына!

– Уверяю тебя, уже слишком поздно для этого, – он встретился взглядом с Кифом. – Существует множество предположений о том, что ты можешь и чего не можешь делать, и ни одно из них не является хорошим.

– Отлично. – Киф пнул носком ботинка, оставив на девственно-белом полу приятную большую царапину, которую, несомненно, заметил его отец.

Киф мог сказать, что ему хотелось начать одну из лекций о том, как проявлять должную заботу и уважение к имуществу.

Вместо этого отец сказал ему:

– Я не собираюсь притворяться, что у тебя впереди легкая дорога, Киф. Или обещать, что все придет в норму.

– В норму? Была ли моя жизнь когда-нибудь нормальной?

– Раньше я так думал. Но… нет. – Его взгляд стал отстраненным. – Нравится тебе это или нет, но ты – часть плана своей матери. Так что, пока ты не будешь готов бросить ей вызов, лучше сделать так, чтобы она не смогла тебя найти.

– О, я готов.

– Да? Значит, ты освоил свои новые способности? – Он изучал лицо Кифа. – Именно так я и думал. Твой контроль в данный момент ощущается… предварительным.

– Так и есть, – согласился Киф. – Так что тебе следует быть осторожнее с тем, как сильно ты меня злишь. Одно неверное слово и…

Он оставил угрозу висеть в воздухе.

Его отец выглядел скорее заинтересованным, чем испуганным.

– Ты хоть знаешь, что это за новые способности?

Киф, конечно, жалел, что не может ответить!

Но отец понял бы, что он лжет.

– Единственное, что мне нужно знать, – это как покончить с ней, – напомнил ему Киф. – И у меня много планов на этот счет.

Отец провел пальцами в воздухе.

– Интересно. Я чувствую твою решимость по всему телу, что говорит о том, что ты, возможно, готов принять это решение. Но ты кое о чем забываешь.

– И уверен, ты собираешься рассказать мне, в чем дело.

– Ты забываешь, что твоя мать покажет себя только тогда, когда для нее наступит подходящее время. Как у тебя все сложилось в Лоамноре?

Киф снова принялся водить пальцем по столу.

– Не самый мой любимый день. Но я выжил.

– Ты выжил, но действительно думаешь, что твоя мама закончила свои маленькие эксперименты?

На это у Кифа не было ответа.

Ему хотелось верить, что вся эта история с почти смертельным исходом была последней.

Но… могло ли быть что-то еще?

Настроение отца снова изменилось, сменившись горьким беспокойством, как будто он знал что-то, о чем не договаривал.

– Я не хотел тебя пугать, – сказал отец, подходя ближе.

– Я не боюсь!

– Мы оба знаем, что это ложь. – Он положил руку на плечо Кифа, и тот отдернул ее. – В страхе нет ничего плохого, Киф. Он может быть мощным мотиватором. Посмотри, к чему это привело тебя. Ты нашел идеальное место, где можно спрятаться, пока не освоишься со своими новыми способностями. И я могу тебе помочь…

– МНЕ НЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ!

– Странно закатывать истерику, когда ты стоишь в моем кабинете, роешься в моем столе в поисках карты для моего следопыта, одетый в мою одежду, с моими деньгами в кармане.

– Да, только ты не имеешь ко всему этому никакого отношения.

– Разве? Ты правда думаешь, что я оставляю свою хижину незапертой, чтобы любой странствующий турист мог чувствовать себя как дома?

Кифу очень, очень, очень хотелось возразить.

Но… на самом деле он был удивлен, что хижина оказалась незапертой.

И тут он вспомнил, как ручка на секунду перестала поворачиваться, прежде чем со щелчком открылась.

– В ручку встроен датчик отпечатков пальцев, – объяснил отец. – И я запрограммировал его на твои отпечатки.

– Почему?

– Трудно сказать. – Он отвернулся, глядя в окно на залитый лунным светом океан, и его настроение стало задумчивым, с легкой ноткой нервозности. – Полагаю, я подумал, что если ты когда-нибудь найдешь дорогу туда, то, возможно, настанет время для более продолжительных бесед. И я мог бы, так сказать, открыть дверь.

Эти слова были приглашением.

Но Киф был слишком уставшим, чтобы принять его.

Слишком сердитым.

Слишком потерянным.

– В любом случае, – сказал его отец, прочистив горло, – все получилось хорошо. Теперь у тебя есть безопасное место, где можно спрятаться.

Киф покачал головой.

– Я никогда туда не вернусь.

– У меня было предчувствие, что ты это скажешь. И это ошибка. Ты можешь обижаться на меня сколько угодно и все равно пользоваться теплой постелью, в которой никто не сможет тебя найти. Где ты будешь спать в противном случае?

– Я все еще пытаюсь это понять.

– Верно. И через сколько еще прыжков ты сможешь пройти, пытаясь составить план? Ты и так выглядишь поблекшим.

– Нет, это не так!

– Ты смотрелся в зеркало? Если ты станешь еще бледнее, то станешь почти прозрачным. Тени у тебя под глазами тоже похожи на синяки. Предполагаю, что с тех пор, как ты сбежал, тебе удалось поспать всего несколько часов, а потом ты проделал не меньше дюжины прыжков, прежде чем оказался здесь. И я знаю, ты собираешься сказать мне, что тебе не нужна моя помощь. Но почему бы тебе не посмотреть, что я могу предложить, прежде чем отказывать мне?