Текст книги "Хранители затерянных городов (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Глава 37

– Я могу с тобой поговорить? – прошептала Софи Фитцу по пути в кафетерий на следующий день. – Где-нибудь в приватном месте?

Его брови поднялись на ее просьбу, но он пожал плечами и махнул ей рукой, идти за ним. Она могла почувствовать, как взгляд Декса врезался ей в затылок, когда она последовала за Фитцем по коридору.

– Что случилось? – спросил он, когда они остались наедине.

– Ты знаешь, что твой папа расследует прямо сейчас?

– А что?

Она сосредоточилась на его носе, чтобы думать немного яснее. Его глаза были способны вскружить голову.

– Он приезжал пару ночей назад, прося Грэйди помочь с чем-то. Мне показалось, что это было важно.

– Я уверен, что нет никаких причин для волнений.

Она закатила глаза. Он говорил точно так же, как его папа.

– Он выглядел действительно встревоженным, Фитц. Я никогда не видела его таким. Ты знаешь, над чем он продолжает работать?

Он заколебался.

– Это своего рода пожары... и я только знаю это, потому что он приходит домой, пропахнув дымом. Он не говорит мне об официальных вопросах.

– Но он послал тебя, чтобы найти меня, таким образом, он должен был рассказать тебе что-то.

Фитц обернулся через плечо, удостоверившись, что они все еще были одни.

– Это было исключением. Ему был нужен кто-то близкий к твоему возрасту, чтобы следовать за призраком, которого он нашел... кого-то, кто будет сочетаться. Иначе он не привлек бы меня.

Она прикусила губу, переваривая его слова.

– И ты понятия не имеешь, над чем он продолжает работать... вообще?

Что-то изменилось в его лице. Он знал больше, чем говорил... в этом она была уверена.

Ты можешь довериться мне, передала она в его разум.

Он судорожно вздохнул.

– Ничего себе... я продолжаю забывать, что ты можешь это делать.

Пожалуйста, надавила она. Она, возможно, поклялась не заниматься расследованиями после фиаско с Квинтэссенцией, но это было другое... и это терзало Грэйди и Эделайн. Я должна знать.

Он посмотрел ей в глаза, потом закрыл их.

– Я не должен делать этого.

Пожалуйста.

Он прислонил голову к стене.

– Сконцентрируйся.

Она знала, что он имел в виду. Он не мог передать мысли в ее ум... даже Тиерган не мог... таким образом, он хотел, чтобы она прочитала его мысли. Она открыла свой ум и прислушалась.

Я слышал, как он говорил с Альваром, подумал он. Это не один пожар... а сотни. Все в Запрещенных Городах. Все началось с того дня. И пожар горит... тем странным флуоресцентным желтым цветом. Совет посчитал, что это делал человеческий поджигатель, и отказался заниматься расследованиями, но мой папа думает, что Черный лебедь причастен к этому. Альвар думает, что он сумасшедший.

Ее сердце остановилось.

Сотни человеческих пожаров? Ты знаешь, в каких городах?

Он не говорил. Но я знаю, что они – по всей планете.

Они рядом с моей семьей?

Я уверен, что они в порядке. Моему папе поручили присматривать за ними... в случае, если их воспоминания вернуться.

Олден никогда не говорил ей этого. Но было хорошо знать, что кто-то присматривал за ними.

Ты знаешь то, что собирается делать Черный лебедь?

Понятия не имею... клянусь. И ты не можешь никому сказать то, что я рассказал это тебе. Я, как предполагается, не знаю этого.

Я никому не скажу. Обещаю.

– Ладно? Теперь мы можем пойти пообедать? – спросил он.

– Ты можешь, а мне нужно подумать.

– Не волнуйся об этом, Софи. Я уверен, это не имеет большого значения.

Она выдавила улыбку.

– Я просто хочу подумать.

Она блуждала по залам, позволяя своему уму обрабатывать новую информацию.

Почему Черный лебедь устраивает пожары у людей... и почему они на сей раз желтые? Почему Олдену была нужна помощь Грэйди? И почему Грэйди отказался?

Она шла к атриуму, таким образом, она могла взять нужные книги, прежде чем все остальные появятся там. Она была не в настроении общаться.

Книга ждала на полке в центре ее шкафчика: Конфиденциальное Руководство по Пирокинезу. К ней прилагалась записка: «Надеюсь, это поможет тебе найти то, что ты ищешь».

Она улыбнулась. Она забыла обещание библиотекаря послать ей все, что она найдет по Пирокинезу. Не могло быть лучшего времени.

* * *

Алхимия была еще большим бедствием, чем обычно. Софи была слишком отвлечена, чтобы сконцентрироваться, и после того, как она случайно превратила часть своей собственной обуви в медь, леди Гэлвин отпустила ее до того, как что-нибудь могло произойти с ее накидкой. Софи использовала время, чтобы сходить в библиотеку Шестого Уровня и поблагодарить за то, что библиотекарь нашла книгу.

– Все еще ищешь книги по Пирокенезу? – спросила она, когда увидела Софи.

– Нет, той, которую вы дали мне, более чем достаточно.

– Что ты имеешь в виду?

– Конфиденциальное Руководство по Пирокинезу. – Она замерла, когда поймала полностью растерянный взгляд на лице библиотекаря. – Разве вы не посылали мне книгу?

– Я даже не слышала о ней... хотя думала, что знаю все книги.

– О. Должно быть, это был один из других библиотекарей, с которыми я говорила. – Софи выдавила из себя крошечный смешок.

– Скажи мне потом, кто это был. Хочу прочитать эту книгу, когда ты закончишь.

Софи кивнула, удерживая на лице улыбку, когда она шла через зал.

Другие библиотекари никогда не обещали прислать книгу в ее шкафчик. Возможно, одна из них и прислала ее, но у нее было дурное чувство, что книга не имела к ним никакого отношения.

Она подтвердила свои подозрения час спустя, когда оказалась одна в своей спальне. Толстое собачье ухо отметило конец главы. Она глянула туда на эльфийский рисунок, окруженный ярко-желтым огнем.

Эверблейз: вечное пламя

Книга выпала из ее рук, когда инородные воспоминания пронеслись в ее голове. Полуслепой порыв информации, она, спотыкаясь, шагнула к своему ранцу и вытащила Импартер.

– Покажи мне Олдена.

Глава 38

Софи сделала глубокий вдох, чтобы справиться с ощущением, что она тонет, она всегда это чувствовала, когда находилась рядом с аквариумом в офисе Олдена. Она прижала ранец к груди.

Олден откашлялся, сидя по другую сторону своего усыпанного бумагами стола.

– О чем именно ты, Софи, хотела поговорить?

Она открыла рот. Слова не шли.

– Это не о решении Грэйди и Эделайн? – спросил он спокойно.

Она покачала головой и сглотнула, вынуждая свое горло работать.

– Нет... хотя я волнуюсь по поводу них. Они действовали странно, когда ты пришел тем вечером.

Олден отвел взгляд.

– Они не сказали тебе?

– О пожарах? Нет. Но они и не должны... я знаю, что их – сотни. Я знаю, что они среди людей. И я знаю, что вы думаете, что Черный Лебедь причастен к ним. Поэтому не говорите мне, что нет никакой причины для волнения, потому что я знаю, что что-то происходит.

– Ситуация будет под контролем достаточно скоро. Люди потушат пожары, и все вернется в норму. – Слова были уверенными, но она могла сказать по его глазам, что он не верил в это.

Она вытащила ресницу, зная, что следующие слова, которые она произнесет, изменят все.

– Нет, если это Эверблейз.

Олден поднялся, прежде чем она смогла отреагировать. Он схватил ее за плечи, вынуждая ее посмотреть на него.

– Откуда ты знаешь это слово?

Ее голос пропал. Она покопалась в своем ранце, вытаскивая книгу по пирокинезу.

Он открыл рот.

– Где ты это взяла?

– Кто-то положил ее в мой шкафчик сегодня. Глава про Эверблейз была отмечена. – Она вытащила свой журнал памяти и перелистнула к страницам, которые она заполнила после того, как позвонила Олдену. – И когда я прочитала слово «Эверблейз», то вспомнила это.

Он потер виски, когда изучил сложную формулу, которую она спроектировала.

– Ты знаешь, как это называется?

– Не совсем. Я знаю, что это называется Фриссин. – Она указала на символ, который был похож буквы «ИТ» с буквой «Х» между ними. – И он обозначает Квинтэссенцию, но я понятия не имею, что она делает. – Список компонентов и инструкций был так подробно изложен, что только мастер-алхимик мог расшифровать его.

– Фриссин – единственный способ погасить Эверблейз. Формула является строго засекреченной... я никогда не видел такого направления прежде. – Он провел рукой по волосам. – Ты знаешь, что это означает?

– Кто-то вживил секретную информацию в мой мозг. – Ее голос дрожал. Слова были таким ужасным, когда прозвучали. Она вручила ему фотографию ее на пляже с замком из песка. – Я нашла это несколько недель назад.

– Почему ты не рассказала мне? – Его голос не был сердитым, но вина заставила ее все равно покраснеть.

– Простите. Я боялась, что попаду в беду. Но также я не вспомнила ничто больше до сих пор. Вот почему я позвонила вам. – Она вынудила себя посмотреть ему в глаза. – Пожары – это Эверблейз, не так ли?

– Боюсь, что это может быть так... но я отверг это мнение.

– Отвергли?

Он стал шагать по комнате.

– Совет не считает, что это возможно. Они думают, что намного более вероятно, что у людей есть поджигатель, который играет с химикатами, и так как люди отказались от нашей помощи, когда нарушили соглашение, это не наше беспокойство. Я не могу винить Совет, что они так чувствуют. Вещи как это, как предполагается, неслыханные. Но наш мир меняется. – Он смотрел на аквариум. – Твое существование – доказательство этого.

– Что вы имеете в виду?

Нерешительность промелькнула на его лице, прежде чем он двинулся к столу, закрыл ее журнал памяти и указал на серебряную птицу, выгравированную на обложке.

– Ты знаешь, что такое мунларк?

Холод пробежал по ней, когда она покачала головой. Она только сейчас обратила внимание на обложку.

– Салдрин, – сказал Олден спокойно. – Мунларк откладывают свои яйца в океане и позволяют потоку унести их. Младенцы появляются на свет один и должен учиться выживать без семьи. Так Черный Лебедь назвал тебя. Проект Мунларк.

Она схватилась за края стула, нуждаясь в чем-то, за что можно было держаться.

– Двенадцать лет назад мы захватили члена Черного Лебедя и исследовали его разум.

– Прентиса, – перебила она.

Он кивнул.

– Прентис был Хранителем Черного Лебедя, таким образом, Совет приказал, чтобы Кинлин исследовал его воспоминания. Его ум сломался в процессе, и Кинлин только смог извлечь два сведения. Спираль твоей незарегистрированной ДНК и твое кодовое название: Мунларк. Ты была яйцом, которое они выбросили в море людей, надеясь, что ты выживешь.

Слова ужалили, как проглоченный кусок льда. Это соответствовало тому, что уже сказал ей Тиерган, но чувствовалось только хуже. Она была Проектом Мунларк?

– Таким образом, мои родители из Черного Лебедя? – спросила она.

– Вообще-то... – Он сжал пальцами накидку. – Вот какое дело, Софи, я не уверен, что у тебя есть родители... не в обычном смысле этого слова. Я думаю, что Черный Лебедь создал тебя для некоторой цели, которую я должен выяснить. Я провел кое-какое исследование, так я нашел тебя. Твои человеческие родители испытали затруднение при зачатии, таким образом, они обратились к врачу в центр по репродукции. Я полагаю, что доктор был членом Черного Лебедя... изображающим человека... и он внедрил в твою маму эмбрион, чтобы не дать нам узнать о твоем существовании.

Комната завращалась, когда она попыталась понять то, что он говорил ей.

– Почему?

– Ты совершенно особенная, Софи. Твою ДНК изменили. Вот почему твои глаза карие, а телепатические способности настолько выдающиеся. Они даже дали тебе фотографическую память, таким образом, ты можешь легко изучать и хранить информацию – как руны шифра и тайны Совета – и непроницаемый ум, чтобы не дать никому обнаружить их. Я предполагаю, что поэтому, у тебя аллергия. Лимбиум затрагивает ум, а твой ум отличается от остальных наших... не только на уровне таланта. На генетическом уровне.

Она покачала головой, желая вытряхнуть информацию.

– Таким образом, я – мутант.

– Не мутант. Аномалия.

– То же самое.

– Это не настолько плохо, как звучит.

– Да? Вы говорите, что группа сумасшедших отступников сделала меня и скрыла, будто я – их секретное оружие или что-то в этом роде.

– Я никогда не говорил, что ты была оружием. Я не знаю, почему они сделали тебя, или почему они хотели, чтобы я нашел тебя. – Он печально улыбнулся, когда ее глаза расширились. – Безопасно предположить, что они – те, кто послал мне статью о тебе. Я уверен, что они написали статью... я сомневаюсь, что это совпадение, что они использовали слово «чудо». Они даже выжгли свой знак вокруг города, где ты жила, чтобы привлечь наше внимание.

Они потерла виски. Новости звучали все хуже и хуже.

– Что это означает?

– Это означает, что ты должна быть очень осторожной. – Он указал на книгу по пирокинезу. – Ясно, что они пытаются управлять тобой. Для чего... я не знаю. Но они уже заставили тебя незаконно собрать Квинтэссенцию, и Совет может не быть настолько прощающим, если ты снова нарушишь закон. Таким образом, мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что независимо от того, какие сообщения ты получишь, независимо от того что ты услышишь, или что вспомнишь, ты приедешь прямо ко мне... точно так же, как ты сделала сегодня... и не сделаешь ничего иного. Ты обещаешь мне это?

Страх был настолько удушающим, что она едва могла выдавить слово «да». Это было достаточно страшно, скрывать в своем мозгу тайны. Мысль, что ее создали и управляли ей, как какой-то марионеткой, заставила ее задрожать.

Не говоря уже о том, что не было никакой надежды на нормальную жизнь. Кто станет с ней дружить, когда узнает, что она была аномалией.

Олден обнял ее.

– Все будет хорошо. Мы во всем разберемся.

Она уткнулась лицом в его плащ и проглотила всхлип, рвущийся из груди. Она была сильной... и она не могла позволить себе потерять голову. Она засунула страхи подальше и сосредоточилась на более серьезной проблеме.

– А что, если пожары на самом деле Эверблейз? Она желтые... прямо как в книге?

– Многие вещи могут привести к пожару такого цвета. Я посмотрю. Пожалуйста, поверь, я смогу с этим справиться.

Еще несколько минут она обнимала его, прежде чем отодвинуться.

– Ладно.

Он вручил ей журнал памяти, и она не могла не посмотреть на серебряную птицу, теперь, когда понимала ее значение.

– Отслеживай все... и не позволяй никому увидеть то, что находится там. Эта формула совершенно секретная, но я хочу, чтобы она была у тебя на случай, если она вызовет что-то еще. Понимаешь?

– Не волнуйтесь. Я никому его не показывала... даже Грэйди и Эделайн.

Он нахмурился.

– Вы все еще злитесь на Грэйди и Эделайн за то, что отказались помочь?

– Я просто... разочарован. Но что сделано, то сделано. – Он сжал ее руки. – Все будет хорошо. Помни это... независимо от того, что происходит.

– Я постараюсь. – Она посмотрела из окна на фиолетовое сумеречное небо. – Я должна вернуться домой. Не хочу их волновать.

Олден кивнул.

Он осмотрел книгу по пирокинезу, чтобы увидеть, были ли в ней еще какие-нибудь подсказки, откуда она пришла, и удостоверился, что журнал памяти был хорошо скрыт в основании ее ранца, прежде чем он позволил ей идти.

– Тебе нужен Прыжокмастер?

– Нет. У меня есть домашний кристалл. – Она гордо показала кулон.

Олден прикусил губу.

– Хорошо. И, Софи? Каждый раз, когда тебе захочется поговорить... независимо от того, во сколько это... звони мне, хорошо?

– Хорошо, – пообещала она.

Потом она ступила в легкое, готовое тепло, чтобы успокоить холод, несущийся вниз по ее позвоночнику. Когда пейзаж заблестел и ушел, она увидела, как спокойный фасад Олдена разрушился, а затем она понеслась домой, надеясь, что ей это только показалось.

* * *

Другая записка от Грэйди и Эделайн ждала ее на столе: «Ушли по поручению. Вернемся позже». На сей раз пять слов... вдвое больше, чем в последней записке. Возможно, это был хороший знак.

Она потеряла хриплый смех Грэйди. Она потеряла нежную улыбку Эделайн. Она не была уверена, в чем была проблема, но она должна была найти способ исправить ее... прежде чем она вобьет клин между ними. Она не могла потерять еще одну семью.

Эделайн оставила для нее ужин на кухне. Софи не хотела быть одной, таким образом, она принесла Игги и какую-то домашнюю работу. Она начала читать последнюю главу книги «Ловля огня», когда в дверь позвонили.

Она помчалась к двери, боясь, что это был Олден с еще одной чрезвычайной ситуацией... но это был посыльный со свитком из Совета.

Она не поднесла его к свету, чтобы увидеть, могла ли она прочитать чернила на бумаге. Она не проверила печать, чтобы увидеть, могла ли она сломать ее, а затем вновь запечатать. Любопытство было жестоким зверем, неистовствующим в ней, но она боролась с желанием и оставила бумагу на столе. Она действительно оставалась внизу, хотя бы, таким образом, она увидит реакцию Грэйди, когда он откроет свиток. У ее силы воли были свои пределы.

Она свернулась калачиком в шезлонге в главной комнате, чтобы дочитать последнюю главу. Она главным образом скользила по строчкам... ловля огня была настолько скучной... но слово «пламя» привлекло ее внимание. Сэр Конли учил ее помещать медную бусинку в бутылки, чтобы запечатать жар пламени, но в книге было сказано, что медь только работала с ярким огнем. Неяркому огню было нужно серебро. И что-то под названием «созданное пламя» требовало золота.

Воспоминание щекотало ее разум.

Люминит.

Она не была уверена, что это означало, но она достала свой журнал памяти, чтобы сделать запись.

Она спроектировала изображение из своего ума: приземистая, круглая бутылка с пылающей, золотой печатью. Это означало, что Эверблейз были нужны золото и люминит, чтобы разлить его в бутылки? Что такое люминит? И почему бутылка была короткой и круглой? Сэр Конли вбивал в ее голову, что огонь ловили длинными, узкими бутылками. Форма была важна, чтобы поддержать высокую температуру, не сломав стекло.

Она закрыла глаза, сосредотачиваясь на воспоминании, чтобы удостовериться, что она видела его правильно. Изображение было нечетким... будто чего-то не хватало, чтобы прояснить вещи. Но она была уверена, что бутылка была круглой.

Громкий треск нарушил ее концентрацию.

– Нет, Игги! – закричала она, мчась через комнату. Она дергала свиток Грэйди из его неряшливых небольших лап.

ТРЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕСК.

Огромный кусок бумаги остался в лапах Игги, когда он понесся дальше, сжимая свое сокровище.

– Вернись сюда, сейчас же, или я скормлю тебя верминиону!

Пять минут гонок по комнате, и она все еще не приблизилась к остальной части свитка.

– Стой! – завопила она. – Остановись сейчас же. Стой!

СТОЙ!

Ее умственная просьба была настолько отчаянной, что она передала ее.

Игги замер и повернулся, чтобы посмотреть на нее... с широко распахнутыми от шока глазами.

Отпусти свиток!

Бумага с трепетом опустилась на пол, и она схватила изодранную страницу, чтобы оценить размер ущерба.

– Посмотри, – застонала она, раскладывая части на коврике, чтобы выяснить, как их склеить. – Что я скажу Грэйди? Ты хоть представляешь, сколько проблем...

Она замолчала, когда заметила свое имя.

Крошечный голос в ее уме просил прекратить читать. Но глаза уже нашли другое слово.

– Удочерение.

Она просмотрела остальную часть страницы, изо всех сил пытаясь выяснить то, что было написано в изодранном документе. И затем она нашла это.

– В соответствии с вашим запросом, процедуры удочерения Софи Фостер были отменены.

Глава 39

Слова звенели в ее ушах, колотясь с каждым ударом сердца. Отменена. Отменена. Отменена. Будто начата. Потом остановлена.

Она закрыла глаза, чтобы не дать комнате вращаться. Только когда у нее стало жечь в легких, она поняла, что прекратила дышать. Она обхватила себя руками, когда ее тело задрожало. Игги заполз на ее плечо и прижался к шее, будто знал, что ей был нужен друг. Это не помогало.

Она не могла думать. Она не могла двигаться. Она не была уверена, что когда-либо снова сможет действовать. Потом открылась парадная дверь, и, так или иначе, она встала на ноги, отряхивая руки, когда Грэйди и Эделайн вошли в комнату.

– Что случилось? – спросил Грэйди.

Она вздрагивала от всхлипывающих рыданий.

– Посыльный принес этот свиток из Этерналии, но Игги порвал его.

Грэйди ахнул и помчался к свитку, когда Софи повернулась и побежала наверх. Он звал ее, но она продолжала бежать.

Она хлопнула дверью и подтянула к ней стул для дополнительной защиты.

Грэйди стучал в дверь, прося ее впустить его, но она игнорировала его. Она рухнула на кровать и уткнулась лицом в Эллу, чтобы приглушить рыдания.

В конечном счете, стук прекратился.

Она опустила шторы и погрузилась во тьму, обернув ее вокруг себя, как одеяло страданий. Потом она сжалась в комок и плакала до тех пор, пока она не уснула.

* * *

Кошмары были невыносимы. На сей раз весь мир горел, оставляя ее одну. Ее разбудил крик, и не могла перестать дрожать.

Ее глаза были красными и опухшими, а волосы были бедствием, но у нее не было энергии волноваться по этому поводу. Вставание с кровати чувствовалось огромным достижением. Единственное усилие, которое она дала своей внешности, состояло в том, чтобы оторвать герб Руан с ее униформы. Если бы кто-нибудь спросил, то она обвинила бы Игги.

Она пошла прямо к Прыжокмастеру, но Грэйди и Эделайн ждали ее под блестящими кристаллами.

– Ложносвет, – прокричала она, отказываясь признавать их.

– Я закрыл его, – пояснил Грэйди, когда кристаллы не двинулись. Эделайн уставилась на зияющее отверстие в накидке Софи, кусая губу. – Мы действительно должны поговорить об этом.

– Тут не о чем говорить. Вы ничего мне не должны. Я не ваша дочь.

Их лица осунулись от ее слов, но она была слишком рассержена, что волноваться об этом.

– Софи... – попытался Грэйди.

– Нет, все в порядке. Я думала, что мы были семьей, но ошиблась. Я не могу заменить Джоли и думаю, что вы не хотите, чтобы так было.

Слова оставили кислый привкус на ее языке, но она проигнорировала его. Даже когда они оба отступили на шаг, будто имя Джоли ударило их физически. Она хотела, чтобы им было больно... они заслужили это.

– Вот. Мы поговорили. Теперь я могу уйти?

– Я хочу, чтобы ты после школы пришла прямо домой, – приказал Грэйди, но его голос был пустым. – Мы должны поговорить, независимо от того, что ты думаешь.

Она проигнорировала его.

– Софи, мы все еще твои опекуны. Ты должна делать то, что мы говорим.

Ее глаза сверкнули, когда она посмотрела на него.

– Прекрасно. Если вы хотите продолжать играть в шарады, то я продолжу игру. Вы хотите меня обнять, пока мы играем? Должна ли я снова сказать вам «Я люблю вас»?

Эделайн прикрыла рот, чтобы удержать всхлип.

Грэйди побледнел.

– Нет. Просто... хорошего дня в школе. – Он щелкнул пальцами, и кристаллы вернулись к жизни, повинуясь ее ранней команде.

Она отвела взгляд, но приглушенные рыдания Эделайн заставили ее живот сжаться. Даже мчащееся тепло не смогло стереть холодную пустоту, когда свет забрал ее.

* * *

– Ты выглядишь так, будто играла с Йетти, – сказал Дженси, указывая на дыру в накидке. Его улыбка исчезла, когда она не отреагировала. – Все в порядке?

– Отлично. – Она бросила книги в шкафчик. Одна срикошетила и приземлилась ей на ногу, и она пнула ее и пробормотала несколько слов, которые она, как предполагалось, не должна была говорить.

– Тогда лаааааадно, – сказал он, тихонечко отступая от нее. – Осторожнее, – прошептал он Дексу и Марелле.

Софи захлопнула шкафчик и потопала прочь, не признавая их.

Она попыталась скрыться в библиотеке во время ланча, но Декс разыскал ее.

– Как долго ты собираешься бойкотировать всех? – спросил он, даже не пытаясь использовать соответствующий библиотеке голос. Библиотекарь впилась в него взглядом.

– Я не хочу говорить об этом, – пробормотала она.

– Но я мог бы помочь.

– Никто не может. Но спасибо за попытку.

– Ты действительно хочешь, чтобы я оставил тебя одну?

Она кивнула.

Он вздохнул.

– Хорошо. Если ты передумаешь...

– Спасибо.

Она глядела ему вслед, разрываясь между облегчением, что он ушел, и чувством одиночества, таким глубоким, что оно разрывало ее грудь.

Декс, должно быть, попросил всех оставить ее в покое, потому что никто не садился с ней в зале самоподготовки. Биана все же кинула записку ей на колени, когда она прошла мимо.

– Дай мне знать, если я могу что-нибудь сделать.

Софи сморгнула слезы, когда она прочитала записку во второй и в третий раз.

У нее все еще были друзья, по крайней мере, пока они не узнают, каким фриком она была, и они помогут ей пройти через это. Как только она будет готова рассказать им.

Желчь поднялась в ее горло, когда колокола зазвонили. Она не хотела идти домой. Больше не было дома. Если они не хотели, чтобы она была с ними, какой был смысл там жить?

Возможно, Грэйди и Эделайн чувствовали то же самое.

Возможно, они хотели поговорить с ней об отъезде.

Совершенно больная, она очень медленно тащилась к своему шкафчику, чтобы проверить его в третий раз... она уже сделала все свое домашнее задание. Потом она направилась к Прыжокмастеру самым длинным путем, ее шаги отзывались эхом через пустые залы. Слишком скоро она была там. Она уставилась на кристаллы, неспособная дать команду.

– Что ты все еще здесь делаешь, Фостер? – спросил Киф, подходя к ней сзади. – Не говори мне, что ты снова должна была пойти в Лечебный Центр.

– Нет. Просто потеряла счет времени.

Он принюхался.

– Уф, это довольно сильные чувства. Не могу сказать, какие они... но они не чувствуются хорошими.

Она отвела взгляд, избегая его близкого исследования.

– Предполагаю, ты не хочешь говорить об этом.

Она уставилась на землю.

– И я сомневаюсь, что смогу угадать, таким образом, я не уверен, куда это заведет нас.

– Хевенфилд, – скомандовала она, радуясь, что ее голос был твердым.

Она увидела краем глаза, как он пожал плечами.

– Кендлшейд, – прокричал он.

Их глаза встретились, когда кристаллы наверху завращались.

– Ну... Я надеюсь, что у тебя будет хороший вечер, – сказал он, когда ступил в свой пучок света.

– Не волнуйся. Не будет.

* * *

Грэйди работал на пастбище, подстригал когти Гилди. Софи ждала, что он будет кричать на нее за то, что она опоздала, но когда он посмотрел ей в глаза, все, что она увидела, было горем.

– Вы хотите поговорить сейчас? – Она держала свой тон ледяным.

– Позволь мне для начала здесь закончить.

Она прошла внутрь, падая на кровать. Она достала свой iPod, засунула наушники и включила «сердитый» плей-лист. Вопли издавали поначалу неприятный звук, она долго слушала такую музыку, но через минуту пришла знакомая нечувствительность.

Она закрыла глаза. Это было то, в чем она нуждалась. Не чувствовать. Не волноваться. Она больше никогда снова не будет ни о ком волноваться.

Кто-то схватил ее за руку, и она рывком села.

Рот Грэйди двигался, но она не могла услышать его сквозь крики и бас. Она обдумала идею позволить ему продолжать говорить – он, казалось, не понял, что она не могла его слышать – но решила быть взрослой.

Она вытащила наушники.

– Что вы сказали? – Громкая песня продолжала вырываться из крошечных наушников.

Грэйди нахмурился.

– Это... музыка?

– Правда? Вы хотите поговорить о моих музыкальных пристрастиях?

Он вздохнул.

– Нет.

Он сел на край ее кровати, и она резко отодвинулась к дальнему углу... больше пространства между ними было лучше.

– Где Эделайн?

– Она не смогла... – Он покачал головой. – Это не просто для нас, ты знаешь.

Она воздержалась от саркастичного комментария, который вертелся на кончике ее языка. Она хотела поговорить.

– Послушайте, это ваш выбор, и вы его сделали. Нет смысла объяснять.

– Но ты понимаешь, почему мы не можем?

– Мне не надо. У вас есть причины. Они – не мое дело.

Грэйди прикусил губу.

– Ну... мы просим прощения.

– Я тоже.

Он поднялся, чтобы уйти, но развернулся.

– Это не твоя вина... ты знаешь это, правда?

Она фыркнула.

– Просто скажите мне, когда я должна буду собраться.

Грэйди сказал что-то еще, но она уже быстро засунула наушники обратно.

Софи откинулась назад и позволила сердитой музыке перекрыть звуки мира. Когда плей-лист кончился, снаружи было темно. Поднос еды ждал ее на столе у кровати. Она съела пару кусочков, но ее живот заурчал в знак протеста, таким образом, она отнесла поднос на кухню, надеясь, что не столкнется с Грэйди и Эделайн по пути.

Она почти вернулась в безопасность своей комнаты, когда увидела, что свет сочился из трещины под дверью в комнате Джоли. Любопытство одержало победу над гневом, и она на цыпочках прокралась по коридору, прижала ухо к гладкому дереву.

– Это только делает все хуже, – пробормотал Грэйди. – Давай ляжем спать. Тебе нужно немного отдохнуть.

– Я хочу спать здесь, – настаивала Эделайн.

– Нет. Мы договорились, что ты больше не будешь так делать.

Вздох прорезал тишину.

– Ты думаешь, что мы приняли неправильное решение? – прошептала Эделайн.

– Я... не знаю.

– Я тоже. – Ткань зашелестела. – Она выглядит так, будто ей больно. Ты думаешь, мы должны...

– Ты думаешь, что она на самом деле теперь захочет остаться с нами?

Да, Софи хотела сказать им это. Да, если вы правда хотите, чтобы я осталась с вами.

– Кроме того, я думал, что ты сказала, что тебе тяжело, когда она рядом, – добавил он тихо.

– Она действительно напоминает мне о ней. – Крошечное рыдание разрезало тишину. – Откуда она узнала о Джоли?

– Должно быть, ей сказал Олден. Или, возможно, Декс. – Ткань снова зашелестела. – Эделайн, перестань, ты не можешь спать здесь.

– Только на одну ночь, – попросила она. – Мне нужно побыть здесь.

Грэйди вздохнул.

– Только сегодня вечером. И я останусь с тобой.

Кровать заскрипела, и свет погас.

Софи постояла там, слушая приглушенные рыдания в течение длительного времени прежде, чем вернуться обратно в комнату и залезть в кровать. Она попыталась представить то, на что это было похоже для Грэйди и Эделайн. Насколько они должны скучать по Джоли. Как трудно должно быть было проводить каждый день без нее. Насколько одиноко должно быть было жить в мире, где никто больше действительно не понимал то, что они потеряли. Этого было почти достаточно, чтобы заставить ее простить их. Почти...

На данный момент было легче попытаться забыть их.