Текст книги "Адвокат Империи 15 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Ник Фабер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Он помялся где-то с полминуты, но затем неохотно, но всё-таки кивнул.

– Окей, – со вздохом ответил он. – Хорошо. Но предупреждаю сразу: кота возьму с собой. Персика я тут не брошу…

– Да бог с ним, с блохастым. Переживу как-нибудь.

Или Браму скормлю. Но другу этого говорить не стану. Скажу потом, что рыжий говнюк просто убежал. В целом, рабочий вариант…

А в остальном на том и порешили. Князю я позвонил ещё до того, как спустился на первый этаж по лестнице. Сначала рассказал про свою встречу с Андреем, получив разумный нагоняй за то, что не сообщил ему об этом сразу же, как только Андрей исчез. К слову, об этом…

– Да, я знаю, – произнёс голос Князя из телефона. – Уже разобрались с этим. У этой штуки куча названий, так как этот артефакт встречался в разных исполнениях, но принцип действия один и тот же. Он скрывает своего носителя, оставляя вместо него крайне убедительную иллюзию. Чаще всего носит вид браслета или крупного кольца. Тут уж зависит от предпочтений мастера из числа ушастых, которые его создали.

– А есть что-то, чтобы эту штуку парировать? Какой-нибудь другой артефакт или ещё что?

– Пока не знаю, – честно признался дядя. – С творениями альфарских мастеров всегда сложно. Мой человек уже проверяет все подобные артефакты, которые всплывали в продаже за последние несколько лет. И официально, и нет. Может быть, что-то и нароем…

– Тогда, думаю, стоит спросить Лара, – подумав, высказал идею. – Он как раз специализируется на артефактах. Может быть, что-то и знает.

– Дельная мысль, – тут же подтвердила Князь. – Всё равно ближайшего источника информации на эту тему лучше твоего знакомого у нас нет. А насчёт Виктора – помогу. Найдём для него место на время, пока ситуация не решится. Так что не переживай об этом.

Не то чтобы я думал, что он мне в этом откажет, но вдруг? Так что я был искренне благодарен Князю за его согласие предоставить Виктору крышу над головой.

Впрочем, это была не единственная причина, по которой я ему позвонил.

– Есть ещё кое-что, – сказал я, открывая дверь парадной и выходя на улицу. – Мне кое-что от тебя нужно.

– Что именно?

– Номер Меньшикова. Уверен, что у тебя он где-нибудь завалялся.

А вот теперь, похоже, мне удалось его удивить. Правда, удивление это не продлилось и нескольких секунд. Всё-таки Князь был слишком умён, чтобы практически моментально не понять мотивацию моего вопроса.

– Ты уверен в этом, Саша? Николай такой человек… Если попасть к нему в должники, то назад можно уже не выбраться.

– Андрей – это общая проблема, – сказал я. – И решать её нужно сейчас, пока никто не пострадал из-за этого идиота. Точнее, не пострадал ещё больше. Если у тебя в загашнике есть другие люди с сопоставимыми ресурсами, то вперёд, я открыт к предложениям.

– Нет, но…

– Ну вот и я не знаю, – закончил за него. – Князь, слушай, я знаю, что ты его не любишь, но…

– Да не в любви или нелюбви дело, Саша, – вздохнул он. – Николай… Да не только он, а все Меньшиковы – это люди с полным отсутствием амбиций, понимаешь? Они служили империи веками. Для них сохранение государства всегда стояло и будет стоять на первом месте вне зависимости от обстоятельств. Проблема не в том, что Меньшиков может быть опасен. Николай, как и его отец, не мыслит категориями «хорошо или плохо». Всё гораздо хуже. Для них есть лишь то, что может быть полезно империи, и то, что может ей навредить. И не дай бог тебе попасть во второй список. Поверь мне, история знает слишком много имён тех, кто исчезал просто потому, что становился угрозой для государства в глазах этого рода.

Не скажу, что слова Князя меня сильно удивили. Тут, скорее, дело в том, что… А почему я до сих пор, собственно, жив? После того что я услышал, вывод напрашивается один. Потому что Меньшиков считает меня полезным. То есть он считает, что может меня использовать во благо империи. Ну, не нужно быть гением, чтобы до этого додуматься.

– Я тебя услышал, – произнёс в трубку. – Дай мне его номер, хорошо?

– Раз решил, то я пришлю его тебе. И ты должен знать, что я использовал ту информацию, которую ты мне сообщил. Про детей.

Мда-а-а-а. Ясненько. Ну логично. Я для этого это Князю и рассказал. Только вот как бы Меньшиков не обиделся. Но тут уж ничего не поделаешь. Придётся принять возможные риски к сведению.

– Я понял. Буду ждать номер. И спасибо тебе.

– Эй, – тут же встревожился Князь. – Давай вот без этого тона, хорошо? Буду ждать от тебя звонка.

Сказав это, он закончил разговор, а через полминуты мне пришло короткое сообщение с набором цифр, которые я без промедления набрал в телефоне.

Честно говоря, не думал, что он вот так сразу же и ответит. Всё-таки уже поздний вечер и…

– Добрый вечер, Александр, – прозвучал в динамике мягкий голос Великого князя.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, – вежливо поздоровался я. – Надеюсь, что столь поздний звонок не сильно вас побеспокоил?

– О нет. Нисколько, – спокойно отозвался Меньшиков, словно это действительно было именно так.

– Не буду гадать, как так вышло, что вы столь быстро угадали, кто именно вам звонит.

– Действительно не стоит, – произнёс его голос из телефона, и я почти был уверен в том, что услышал в нём улыбку. – Должен признаться, Александр, я ожидал твоего звонка несколько раньше.

Конечно, кто бы сомневался.

– Ну раз вы настолько проницательны, Ваше Высочество, думаю, что и предмет нашего с вами будущего разговора также вам известен.

– Не стану отрицать, что кое-какие догадки у меня имеются. И тем не менее считаю, что такой незаурядный молодой человек, как ты, сможет меня удивить.

Удивить его. Угу. Я ему что, фокусник?

– Уверен, вы знаете, что у нас с вами есть, скажем так, общая проблема, Ваше Высочество.

– Не буду этого отрицать. И? Что же ты хочешь мне предложить?

– Как вы там сказали? Благодарность порождает доверие, да?

* * *

– Звонили из Германии, – без какого-либо приветствия проговорил Лазарев-старший, входя в кабинет.

– Что они сказали? – тут же встрепенулся Роман, моментально забыв про разложенные на столе документы, и встал со своего кресла. – Как Артур?

– Они окончательно его стабилизировали. – Павел закрыл за собой дверь, пересёк кабинет и, пройдя по кабинету, остановился около одного из кресел рядом с широким панорамным окном от пола до потолка. – По их словам транспортировка не нанесет ему вреда. Завтра я отправлю за ним наш самолёт, а послезавтра утром его доставят сюда.

Услышав слова отца, Роман наконец позволил себе вздохнуть с облегчением. Артур всё-таки выкарабкался. Когда Рома увидел медицинские отчёты, присланные им прямиком из Германской империи, то потом ещё долго не мог унять дрожь. То, что старший брат остался жив, можно было назвать не иначе как чудом.

А потому слова отца, что Артура наконец переправят сюда, чтобы Распутин мог наконец полностью исцелить брата, вызвали у него столь сильное облегчение, что даже просто дышать стало как-то проще и приятнее. Холодный и жёсткий комок в груди, появившийся с того момента, как Роман узнал о покушении, наконец начал исчезать.

– Слава богу, – выдохнул он. – Распутин…

– Я позвонил ему, так что он уже в курсе, – перебил его отец. – Григорий всё приготовил для предстоящего лечения, так что здесь проблем не возникнет.

– Отлично. – Рома пару секунд смотрел на отца. – Хочешь выпить?

– Нет, – покачал головой Павел. – У меня сегодня ещё одна встреча будет. Хочу оставаться собранным.

– Ну а я, пожалуй, выпью.

Рома направился к шкафу, где на полке стояло несколько бутылок марочного виски, коньяка и бурбона, которые, в массе своей, стояли здесь наполовину для вида и наполовину для дорогих клиентов. Тем не менее иногда Рома позволял себе выпить бокал. Учитывая, что он часто задерживался на работе и происходило это уже после окончания рабочего дня, никто не мог его осудить.

Учитывая его фамилию, вряд ли кто-то вообще попытался бы его осудить, делай он это даже в рабочее время, но о подобном Роман не думал. Просто потому, что вряд ли позволил бы себе нечто подобное на работе просто так.

Уже подойдя к стеллажу из полированного дерева, он вдруг понял, что его отец как-то слишком уж сильно молчалив. Повернувшись, он взглянул на него. Павел сидел в кресле, просто смотрел на панораму вечернего города сквозь стекло и ничего не говорил.

– Что-то не так? – забеспокоился Роман.

– Да, – через несколько секунд ответил тот. – У нас появилась новая проблема…

– Больше, чем та, с которой мы уже столкнулись? – Роман покачал головой. – Не думаю, что…

– Рекомендую тебе всё-таки об этом подумать, – жестко произнес отец, так и не повернув голову в сторону сына. – Десять минут назад я разговаривал с Меньшиковым.

Роман замер на несколько секунд. Видимо, именно это и было причиной столь позднего визита его отца к нему в кабинет, а не новости о брате.

– Я так понимаю, вряд ли ты подразумеваешь каких-то других Меньшиковых, – наконец сказал он и взял с полки бутылку тридцатилетнего виски и бокал.

– Правильно понимаешь, – кивнул отец, всё ещё не сводя глаз с городского пейзажа. – У него только что состоялся разговор с Рахмановым.

Роман едва не спросил: «С Александром?» Но вовремя одёрнул и мысленно обругал себя за глупость. Разумеется, сколько бы ни было в мире Рахмановых, речь всегда шла только об одном из них.

– И с каких пор Александр заимел привычку ходить по вечерам в гости к Великим князьям?

– Видимо, с тех, когда Его Высочество узнал о его настоящей фамилии, – язвительно отозвался отец и с раздражением цокнул языком. – Он знает, кто его отец.

Это был один из тех немногих случаев, когда Роман потерялся в разговоре. Просто не знал, что именно сказать. А потому скрыл растерянность, налив себе виски.

– Что? – с явным недовольством в голосе поинтересовался отец, моментально прочитав его поведение. – Сказать нечего?

– Думаю, не имеет большого значения, есть мне что сказать или нет, – рассудительно отозвался Рома, поднеся бокал к лицу и вдохнув отдающий корицей и дубовой бочкой аромат напитка. – В данном случае моё мнение ни на что не повлияет. Он хоть живой остался после этого разговора?

– Живой, – кивнул отец. – Можешь не переживать. У этого парня жизней больше, чем у проклятого кота.

– Значит, причина, по которой ты сейчас сидишь в моём кабинете мрачнее тучи, заключается не в том, что Настя потеряла перспективного жениха?

Возможно, впервые с того момента, как Павел Лазарев узнал о покушении на своего старшего сына, его губы тронула улыбка. Правда, она пропала настолько быстро, что Роману оставалось лишь гадать, а не показалось ли ему вообще.

– Нет, причина не в этом. Причина в том, что Меньшиков рассказал мне, кто именно совершил нападение на Артура…

Услышав его, Роман едва не вскочил с кресла.

– Что⁈

– Не кричи, – жёстко произнес Павел. – Будь спокойнее…

– Спокойнее? – чуть ли не с издёвкой спросил Рома. – Мы теперь знаем, кто ответственен за это, а ты так спокойно об этом говоришь…

– Я так спокойно об этом говорю, – перебил его отец, – потому что в сложившейся ситуации есть моя вина.

Это окончательно сбило Романа с толку.

– Что ты имеешь в виду?

– Похоже, что мы не проявили достаточной… тщательности двадцать лет назад. У Александра есть брат.

– Брат?

После всего, что Александр ему сообщил, они уже понимали: скорее всего, речь идёт о том, что во всём происходящем виноват ментат. Намёки Александра были слишком уж прямыми и явными. Но, похоже, недостаточно. Раз уж даже его отцу не пришла в голову мысль, что из живых мог остаться кто-то из Разумовских.

И предполагать, какую это несло опасность, не стоило. Всё было понятно и так. Причина могла быть одна – месть.

Роман не стал задавать лишних и ненужных сейчас вопросов. Во-первых, его отец этого не любил. Во-вторых, всегда нужно подумать немного самому. Вот и сейчас он расслабился в кресле и принялся анализировать информацию.

Если всё обстояло именно так, то своевременное предупреждение от Рахманова сильно облегчило им жизнь. Да, пусть он, отец и Артур не были восприимчивы к ментальной магии, столь редкой в это время, но Кирилл, Настя, мама и работающие на них люди такой защиты не имели. Зато теперь вся их охрана и почти что весь критически важный персонал имел при себе амулеты, которые блокировали подобное воздействие, пусть это и обошлось им в небольшое состояние.

Это несмотря на то что само количество охраны выросло. Отец вызвал в столицу почти всех их людей из других регионов, оставив там самый минимум. Имение Лазаревых под Петербургом теперь превратилось в самую настоящую крепость… с крайне раздражённой принцессой в одной из башен.

Ну и пусть, подумал Роман. Пусть сестра сидит и шипит от злости. Зато целее будет.

Тем не менее открывшаяся информация многое меняла.

– Хорошо, – наконец сказал Рома. – Наши действия?

– Действия, сынок? – тихим голосом спросил его отец. – Всё очень просто. Мы доделаем то, что не закончили двадцать лет назад.

Глава 3

Эх, хорошо, наверное, быть большой и важной шишкой. Ну, знаете, такой, когда по одному щелчку твоих пальцев за нужным тебе человеком тут же прибывает машина. И плевать, что на улице поздний вечер. Всё, что тебе нужно для этого, – повелительно помахать ладонью и обронить пару слов. Круто? Круто!

Меньшиков в этом плане меня не разочаровал. Сказал, что за мной скоро прибудет машина, и не обманул. И ведь, гад такой, даже не спросил, где именно я нахожусь. Просто сказал – скоро за тобой приедут. И всё. И ведь правда приехали. Чёрный седан бизнес-класса с молчаливым водителем остановился передо мной где-то через пять минут после того, как мы закончили разговор. Решил в очередной раз показать свои возможности и то, что я нахожусь у него под колпаком?

Скорее всего.

Большую часть поездки меня не покидало странное ощущение, что я в каком-то смысле совершаю большую ошибку. Знаю ведь, кто такой Меньшиков. Знаю, чем он занимается – спасибо Князю, просветил. Знаю, какое участие он принял в том, чтобы Разумовские стали не более чем достоянием истории. Хотя, пожалуй, тут бы стоило пожаловаться немного. Ну, мол, если уж взялись делать дело, то делайте нормально…

…Хотя в этом случае не думаю, что я тогда смог бы хоть на что-то жаловаться, ведь так, да?

Поездка не заняла много времени. На заднем сиденье машины я провёл около двадцати минут, а сам автомобиль даже из центра города не выехал. По прошествии непродолжительной поездки водитель свернул с проспекта рядом с одной из высоток и завёл машину на подземный паркинг.

– Пройдёте до конца парковки, – сказал он, даже не повернувшись в мою сторону. – Там будет лифт. Наберите на панели: ноль-семь-семь-девять. Он доставит вас на нужный этаж. Там вас встретят.

Почему-то в этот момент мне захотелось спросить его, стоит ли мне запомнить какое-нибудь кодовое слово. Ну, там в лучших традициях шпионских историй. Но сдержался. Просто вышел из машины и направился в указанном направлении.

В дальней части парковки и правда находился лифт, а на стене кодовая панель. Набрав нужную последовательность цифр, дождался, пока кабина откроет двери, и зашёл внутрь. И столкнулся с первой неожиданностью.

Внутри не было ни единой кнопки. Вообще. Даже заволновался на секунду, но затем лифт самостоятельно закрыл двери, и кабина сама собой начала подниматься. А я вспомнил слова водителя, что лифт доставит меня на нужный этаж. Видимо, местная система безопасности.

Поднимался лифт не так уж и долго. Может, секунд сорок или около того, что, впрочем, вообще ни о чём не говорило. Без наличия хоть какого-то табло или панели внутри кабины, которая сообщала, на каком этаже я нахожусь, узнать это было почти нереально. Зато, когда двери лифта наконец плавно и бесшумно разъехались в стороны, меня уже ждали.

– Александр Рахманов? – поинтересовался стоящий в коридоре человек в строгом деловом костюме.

– Думаю, вы вряд ли ожидали увидеть здесь кого-то другого, – пожал я плечами, и губы мужчины тронула едва заметная улыбка.

– Действительно, – усмехнулся он. – Его Высочество уже ожидает вас.

Сказав это, он отошёл в сторону и сделал приглашающий жест рукой.

Ну что, Саня? Ты сам сюда приехал. Не давать же заднюю. Тем более, что я понятия не имел не то, что как спуститься обратно на парковку, а где вообще тут может быть выход.

С другой стороны, если бы Меньшиков хотел от меня избавиться, уверен, что у него имелось куда более практичные методы, нежели устраивать подобный спектакль. Так что, кивнув встречающему, я спокойно вышел из лифта и направился в указанном направлении по коридору.

Первое, что отметил, – похоже, кто-то захапал себе целый этаж. Потому что место это напоминало мне роскошные апартаменты Волковых, куда я приезжал для встречи с почившим уже бароном. Только если там дизайнеры старались добиться максимально свободного пространства, то тут… Ну коридор. Ну красивый дизайн с упором в минимализм и этакий стиль «лофт», только с учётом, что вы готовы потратить на него столько денег, сколько, вероятнее всего, я за свою прошлую жизнь даже не видел. Дорого-богато, но глаз не режет. Красиво…

– Прошу, – сказал мой провожатый, подходя к высоким стеклянным дверям в конце коридора. Сквозь стёкла виделась городская панорама. – Его Высочество ожидает вас на террасе. После разговора водитель доставит вас туда, куда вам будет нужно.

– Благодарю, – с некоторым скепсисом в голосе поблагодарил я его. Вести диалог на продуваемой холодным ветром террасе мне показалось, мягко говоря, не лучшей идеей, но со своим уставом, как говорится…

– Не за что, – улыбнулся он и открыл передо мной дверь.

Я ожидал, что мне в лицо тут же ударит порыв холодного воздуха, но, к удивлению, ощутил, что он лишь на несколько градусов холоднее, чем воздух в коридоре.

Сидящий в удобном даже на вид кресле Николай Меньшиков заметил моё появление и поднялся на ноги.

– Александр, – произнёс он. – Рад, что ты приехал так быстро.

– Ну, недалеко был, как оказалось, – немного рассеянно ответил я, оглядываясь по сторонам.

Метров пять в ширину и около двадцати в длину. Пол покрыт деревянными панелями. Несколько кресел, как-то, в котором до этого сидел сам Меньшиков, стояло рядом с квадратным камином, установленным прямо на полу. Внутри лежало несколько горящих поленьев, весело потрескивая.

Но самое удивительное – здесь оказалось тепло. Ну не прямо тепло, но ни ветра, ни снега, ни холодного воздуха. Такое ощущение, что сейчас не конец ноября, а дай бог начало сентября, если не середина августа. Даже сам Меньшиков одет в брюки с рубашкой, дополненные накинутым сверху подобием халата.

Заметив удивление на моём лице, князь усмехнулся.

– Не так уж и сложно, если знать, куда смотреть, – произнёс он, вытянув руку и постучав пальцем по металлическому ограждению террасы.

Стоило ему это сделать, как по покрытому чёрной краской металлу пробежало тусклое свечение, и я успел заметить вязь знакомых мне рун, выгравированных на металле.

– Хитро, – оценил я.

– Небольшой фокус для дополнительного комфорта, – сказал Николай. – Когда я провожу здесь время, то люблю работать на свежем воздухе. А со столичной погодой это не всегда может быть столь… комфортно, скажем так.

Заинтригованный, я подошёл ближе к ограждению и вытянул руку. Так, чтобы ладонь вышла за её пределы. И сразу же ощутил порывы беснующейся за пределами террасы непогоды.

Глянул вниз. Похоже, мы находились этаже на двадцатом, если не выше.

– Эх, красиво жить не запретишь, – вздохнул я, убирая ладонь обратно.

– Тебе тоже никто не запрещает, – хмыкнул князь. – Наш образ жизни зависит от принимаемых решений, Александр. То, какой путь мы выбираем в этой жизни, в конце концов приводит нас туда, куда и должен…

– Это вы так ненавязчиво намекаете, что следует согласиться на ваше предложение, от которого я не смогу отказаться? – уточнил я и не смог сдержать усмешки.

Меньшиков, что удивительно, на эту улыбку ответил.

– Забавно, – произнёс он, глядя на меня. – Потому что если память мне не изменяет, то я ведь ещё не успел даже сделать тебе такое предложение.

О как. Интересный выбор слов. Не успел. Но, видимо, в планах подобное есть. Как и то, что отказа оно не подразумевает. Характеризующие Меньшикова слова Князя я запомнил достаточно хорошо.

– Если честно, я хотел бы избежать ситуации, в которой вам придётся его сделать, – уклончиво ответил я. – Сами понимаете почему.

– Ну как я уже сказал, – пожал плечами Его Высочество, – наша жизнь определяется принятыми решениями, Александр.

– Кто-то говорит, что решения принимать несложно… – начал было я, но Меньшиков довольно быстро уловил суть и сам закончил фразу.

– Куда сложнее жить с последствиями принятых решений, – проговорил он. – Верно. Другое дело, что эти самые последствия не всегда предполагают, что принявший решение человек проживёт достаточно долго, чтобы всецело осознать масштабы совершенной ошибки.

О как.

– Вот так сразу? – не удержался я. – Угрожаете, а мы ещё даже в кресла сесть не успели, чтобы поговорить.

– Что поделать, можешь счесть это своеобразной профессиональной деформацией. – На лице Николая появилось едва ли не извиняющееся выражение, что, честно говоря, выглядело довольно забавно.

Не думаю, что этот человек хоть когда-то и перед кем-то извинялся.

– Профессионалы никогда не отдыхают, – ответил я, и Меньшиков кивнул.

– Верно, – вздохнул он. – Хотя не скажу, что порой мне бы этого не хотелось.

Повернувшись, Николай указал рукой на пару кресел, что стояли у камина.

– Присаживайся, Александр. Я не люблю вести подобные разговоры стоя.

Отказываться я не стал и спокойно опустился в одно из кресел, расстегнув куртку.

Нет, всё-таки идея с магической завесой от непогоды действительно крутая. Уверен, что и от дождя со снегопадом бы защищала. Красиво должно быть: сидишь такой у огонька, потягиваешь кофе, чай или что угодно и смотришь, как за незримым барьером, что отделяет тебя от остального мира, погода сходит с ума.

– Итак, как я понимаю, ты хотел обсудить какую-то проблему, – начал Меньшиков.

– Хотел, – кивнул я. – И давайте не будем делать вид, будто я не знаю, что вы знаете, что я знаю, и так далее, хорошо?

– Никогда не имел привычки тратить ни своё время, ни время своего собеседника, – хмыкнул он, закинув одну ногу на другую и откинувшись в кресле. – Твой брат.

– Андрей, – кивнул я. – Он опасен.

– Весьма очевидный вывод, – не стал спорить Меньшиков. – И чего же ты от меня хочешь?

– Вероятно, чтобы вы сделали свою работу, – резче, чем мне хотелось бы, произнес я. – Я встречался с ним сегодня.

Глупо было бы ждать, что князь вскочит со стола с возгласом «не может быть!». Нет, конечно. Лишь чуть-чуть изменился в лице, а немного выпрямился в кресле.

– Чего он от тебя хотел? – сразу же поинтересовался он всё тем же спокойным голосом, но я почти ощущал обуревающие его нетерпение и желание получить ответ.

– Сложно сказать. Но думаю, что основная причина заключалась в его чрезмерных ожиданиях на мой счёт.

– Любопытно, – задумчиво протянул Меньшиков. – Позволь мне угадать. Вероятно, он ссылался на родственную связь между вами, так? Предлагал присоединиться к нему?

– В «угадайку» с вами играть опасно, – хмыкнул я, на что князь лишь покачал головой.

– Ничего экстраординарного, – отмахнулся он от моих слов. – Всего лишь банальная логика. Молодой человек в его возрасте импульсивен. Горяч. В теле бурлят гормоны. Ему сейчас сколько? Двадцать три? Двадцать четыре?

– Двадцать пять, – поправил князя, хотя не думаю, что в этом был какой-то смысл. Готов поставить руку… Ну ладно. Допустим, палец на то, что Меньшиков и так прекрасно знал возраст Андрея.

– Всё равно, – между тем ответил князь. – Он молод. А молодость полна недостатков. Она ошибается не в смелости, а в иллюзии бесконечности. Кажется, что пути безграничны. Ощущение собственной значимости пьянит не хуже вина. И мешает увидеть, что выбор не в количестве дорог, а в том, какую из них придётся пройти до конца. Уверен, Андрей считает, что может всё. Учитывая, кто именно был его отцом, думаю, что он горит идеей отмщения мне и остальным, кто посодействовал смерти Ильи и других Разумовских…

– Вы хотели сказать – убийству? – поправил я его.

– Осторожнее, Александр, – негромко пригрозил мне пальцем Меньшиков. – Опасно кидаться необдуманными словами…

– Странно, что это говорите мне вы, – фыркнул я в ответ. – Ваше Высочество, давайте по-честному, хорошо? Причина того, что мы с вами сейчас сидим здесь, заключается не в том, что Андрей слетел с катушек.

– Верно, – не стал он спорить. – Причина в том, что двадцать лет назад мы недостаточно хорошо выполнили свою работу. Но не думаю, что тебе есть повод на это жаловаться. В противном случае…

– Я бы здесь не сидел, – спокойно ответил, понимая, к чему он клонит. – Но давайте без подобных намёков, хорошо? Андрей пришёл сюда за кровью. И он не успокоится. Я говорил с ним. Для него отомстить вам, всем вам, – это идея фикс. Он зациклен на ней, и боюсь, ему будет наплевать, кто пострадает при этом.

– Переживаешь за свою безопасность?

– За безопасность дорогих мне людей, – поправил я его.

– Хорошая мотивация, – заметил Меньшиков таким тоном, будто только что сделал зарубку у себя в мысленном блокнотике. – Итак, Александр, ты пришёл ко мне домой. Рассказал, что тебя беспокоит. Но я всё ещё не вижу причины, по которой этот разговор должен продолжаться…

– Давайте только без подобных пассажей, Ваше Высочество, – произнес я, не обратив внимания на сказанное им. – Вы здесь не один такой умный.

Кажется, мои слова его удивили.

– Поясни, – предложил он.

– Тут и пояснять нечего. Андрей – это угроза. Даже не столько мне, сколько империи…

– Один человек, – попытался отмахнуться он от моих слов, но я даже близко на это не купился.

– Он Разумовский, – отрезал я. – И горит желанием отомстить за то, что вы убили его семью…

– Какой интересный выбор формулировок, – пробормотал князь. – Его семью. Не твою…

– Я уже говорил вам, – пожал плечами. – Меня не интересуют лавры Разумовских. У меня своя жизнь. И своя семья, с которой я вырос и которой дорожу. Но в данном случае ваша проблема куда шире.

– Объясни.

– Да легко, – фыркнул я. – Вы сидите здесь, передо мной. И усиленно делаете вид, будто вас это нисколько не заботит. Но мы оба с вами понимаем, что это не так. Что будет, если Андрей доберётся, скажем, до Лазаревых? Или Распутина? Да даже тот же Уваров, я уверен, приносит большую пользу империи…

– Любопытно, – протянул Меньшиков, словно изучал мои ответы. – Ты хочешь заступиться за людей, которые не были к тебе добры. Даже более. Лазарев шантажировал тебя. Уваров же и вовсе попытался убить…

– Попытка не пытка, как говорится, – усмехнулся я. – Давайте спишем это на… скажем так, некоторое недопонимание. Да, я не питаю особой любви ни к Павлу Лазареву, ни к тому же Уварову. Но…

– Вот-вот, дети Лазарева тебя беспокоят, – закончил за меня Меньшиков, а я задумался, сколько ещё мы будем вот так вот друг за друга фразы заканчивать, стараясь продемонстрировать умственное превосходство.

Это даже немного раздражало.

– Вы сами это сказали, – ответил я и выпрямившись в кресле чуть наклонился вперёд. – А теперь давайте вы перестанете делать вид, будто вас это мало беспокоит, и ответите мне, будет ли выгодно империи, если Андрей добьётся своего?

Мы оба знали ответ на этот вопрос. Нет. Не будет. Я могу что угодно говорить про того же Лазарева, но не нужно быть гением, чтобы понимать, сколь он влиятелен. Да достаточно просто в сети посмотреть, насколько эта семья вовлечена в деловую жизнь империи. Уверен, что и в теневую она вовлечена не меньше, если вообще не больше.

Но это в целом меня интересовало слабо.

А вот Меньшикова, как видно, куда сильнее. Так что пусть не делает вид, что он тут такой весь расслабленный сидит. Со мной это не работает.

И, как видно, он прекрасно это понял. Потому что все эти проверки, обёрнутые в пространные вопросы, начали подходить к концу.

– Допустим, ты прав, – уже холоднее произнёс он. – Я всё ещё не вижу причины, которая привела тебя к этому разговору. Действие, Александр. Важно действие, а не размышления.

– Я найду вам Андрея, а вы уберёте его из уравнения, – спокойно произнёс я.

– Я могу это сделать и…

– Без моей помощи? – предложил я, на что он сдержанно кивнул. – Ваше Высочество, я в этом даже не сомневаюсь. Наши с вами ресурсы… да что там мои, ресурсы Князя с вашими не сопоставимы. И я почему-то уверен, что ваши люди сейчас разве что носом землю не роют в попытках найти моего брата в столице. Да только вот вряд ли вам до сих пор улыбнулась удача, раз он спокойно расхаживает по городу, как у себя дома, ведь так?

– Не буду этого ни отрицать, ни подтверждать, – ответил мне Меньшиков, на что я с пониманием кивнул.

– Вот и славно. Тогда я думаю, что вы, я, да и все остальные будут только рады, если эта проблема наконец решится. Я найду вам Андрея, а вы всё закончите.

Меньшиков ответил не сразу. Я выждал почти минуту его молчаливых размышлений.

– Заманчивое предложение, – наконец произнёс он. – Но не могу не заметить некоторое, скажем так, моральное противоречие. Брат собирается предать брата. Тебя это совсем не трогает?

Удивительно, но я почти что ждал от него нечто вроде этого.

– Ваше Высочество, – медленно произнёс я. – Простите, если это прозвучит грубо, но, честно говоря, учитывая наше с вами предыдущее общение и то, что мне про вас рассказывали ранее, подобный вопрос вас не красит.

– Даже так? – деловито хмыкнул он.

– Да, – кивнул я. – Что-то столь глупое, как подобная манипуляция. Предательство? Вы действительно считаете, что я буду мыслить подобными категориями в отношении человека, который угрожал моей семье? А уж то, что вы делаете подобные выводы…

Я покачал головой с таким видом, словно сам факт этого разговора меня невероятно разочаровал.

– После Конфедерации я ждал от вас большего.

Меньшиков выслушал меня с абсолютно бесстрастным лицом. Ровно до того момента, пока я не произнёс последние слова. Стоило упомянуть Конфедерацию и то, что там случилось, как в его глазах зажёгся опытный огонёк. Крошечное пламя азарта.

– Интересный вывод, – медленно произнёс он, глядя на меня. – И с чего такие мысли?

– С того, что я не такой идиот, чтобы поверить, будто ваш человек тогда случайно оказался в суде. Благодарность порождает доверие, да?

Губы князя тронула короткая улыбка.

– Ну, признаюсь, если бы ты не дошёл до этого своей головой, то это бы меня разочаровало, – обронил он, сложив руки на груди и не сводя с меня взгляда. – Как я и говорил, ты действительно очень похож на Илью…

– Избавьте меня от подобных сравнений, – попросил я его. – Между мной и Ильёй Разумовским нет абсолютно ничего общего. Я не его сын, что бы вы там себе нм думали. И Андрей мне не брат. Тот факт, что у нас с ним каким-то невероятным образом имеется один биологический отец, здесь роли не играет. Он пришёл сюда за кровью. Он не только угрожал моей семье, но ещё и едва не убил Марию. И он продолжит убивать. Это видно по его лицу. Так что прошлое Разумовских меня слабо волнует. А вот моё собственное будущее – это уже совсем другой вопрос.