Текст книги "Адвокат Империи 15 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Ник Фабер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15

Всю дорогу назад в «Ласточку» я прокручивал в голове прошедший день. И вопросов, если честно, было слишком много, чтобы не то что найти на них ответы, а просто удержать их все в голове.

Как Меньшиков умудрился упустить Андрея? Почему позволил Браницкому едва не умереть? А тот ведь реально едва не сдох! Как так вышло, что со всеми его ресурсами мой брат смог сбежать? Как он вообще это сделал⁈ В том, что Андрей от них ускользнул, я даже не сомневался. Иначе реакция князя на мои слова в кабинете Распутина оказалась бы совершенно иной.

Кстати, к чему были сказаны те слова Распутина? Тоже непонятно. Да ещё и Валерия со своим предупреждением. Хотя как раз относительно неё я не особенно волновался. Не нужно быть гением, чтобы понять и принять её желание безопасности для своих детей. И в этом случае я выгляжу как персона нон грата. Доверия мне с её стороны теперь нет и, скорее всего, не будет. Только не после того, что случилось с её сыном.

В итоге одни вопросы и никаких тебе нормальных ответов. Ещё вся эта ерунда с Зеркальным не давала покоя. Сначала я считал, что он что-то вроде… Да чёрт его знает, что он такое вообще. Но до сегодняшнего дня пребывал в полной уверенности, что он находится в своём этом странном мире и не может оказывать на меня никакого влияния.

Выходит, что это не так? Как-то же он засунул меня к себе, не дав окончательно разбить морду мерзавцу.

А теперь, внимание, главный вопрос. Что, мать его, происходит с Андреем⁈

Я ведь всё видел собственными глазами! Видел, как он говорит с пустым местом в полной уверенности, что там кто-то стоит. Ещё и верит, что это его отец. Почему? Может, Михалыч прав? Может быть, у него окончательно крыша поехала? Не может же он на самом деле видеть своего отца?

Или же…

Появившаяся в голове мысль мне совсем не понравилась.

– Чего задумался, парень?

Повернув голову, я посмотрел на Михалыча, который развалился на сиденье рядом со мной. Мы с ним заняли задние места в машине, потому что сам он нормально вести не мог. На самом деле он даже в машину с трудом сам сел. Когда у тебя сломаны рёбра – это тебе не хухры-мухры. Прыгать козликом, как герой боевика, не сможешь. Вон, Михалычу даже просто дышать уже было мучительно.

Правда, от какой-то серьёзной медицинской помощи в клинике он отказался. Его вообще положить хотели, но Михалыч отказался наотрез. Подозреваю, потому, что знал: в баре есть какая-нибудь магическая ерунда, которая ему обязательно поможет. Я даже уточнять не стал, чай, не маленький – раз уверен, что сам разберётся со своими травмами, значит, разберётся.

– Да вот пытаюсь осознать всё, что сегодня произошло, – лениво и без какого настроения ответил я, так как разговаривать особого желания не было. Вот совсем.

– И как?

– Не особо.

– Это нормально. Помню, когда был в командировке в Малайзии, мы там в такую заварушку попали, что потом я пару хороших знакомых ещё дня два по запчастям собирал. Хорошие ребята были. Надёжные. Паршивый тогда денёк выдался.

Михалыч вдруг замолчал, явно погрузившись в воспоминания. И из просто мрачного его настроение стало ещё хуже. В этом случае время явно не помогло.

– В общем, просто оставь это, – сказал он через пару секунд. – Отложи в сторону. Потом, если мозги додумаются, ответы сами придут. Или не придут. Но в тот момент это будет уже не так важно. Поверь мне, парниша. Я знаю, о чём говорю.

Может, он и прав. Может, просто отложить всё? На самом деле, не такой уж плохой совет. Хотелось открыть метафорическое окно и вышвырнуть всё туда. Вот просто собрать в грёбаный мешок, добавить кирпичей, возможно, кота Виктора и швырнуть в самую глубокую реку, какую найду.

Потому что достало. Я адвокат, а не… Короче, не моё это всем этим заниматься. Что стоило Андрею оставаться в Португалии, а? Сидел бы там, катался на волнах и кайфовал. Девчонок цеплял. Но нет. Шило в заднице у него! Мстить он хочет. Зачем? Для чего? Какой в этом смысл…

Глядя на засыпанные снегом улицы за стеклом машины, я вдруг понял, что в каком-то смысле даже понимаю его. Отчасти. Совсем немного. Что я сделал, когда Волков посмел поднять руку на Ксюшу? Я не просто готов был убить его. Сделал это. Потому что она моя семья. Так почему Андрей не имеет права на то, что он делает ради мёртвых людей, которые были ему дороги?

Потому что-то, что он делает, вредит уже тем, кто близок мне.

Какое же грёбаное лицемерие и двойные стандарты.

Хотелось просто закрыть глаза, откинуться на спинку сиденья и поспать. Да только смысла нет. За окном уже виднелись знакомые дома, а значит, до «Ласточки» осталось совсем недолго. Даже заснуть не успею.

Где-то в глубине я надеялся, что после всего случившегося брат забьётся в самую глубокую нору, которую сможет найти, залижет раны, а затем просто исчезнет. Уедет куда-нибудь. Пусть забирает Ольгу и валит к чёрту из империи. Так далеко, чтобы его не достали и не нашли.

Пусть просто не лезет в жизнь. В мою жизнь.

Машина плавно замедлилась, подъезжая к бару. Впереди будет поворот за угол и заезд во двор, где ребята Князя парковали свои автомобили. Сейчас вылезу. Поднимусь к себе и лягу спать. И буду спать долго и крепко, пока…

– Останови машину, – резко сказал я, заметив, как из бара вышли три человека.

– Да нафига? Мы же уже приехали, – отозвался водитель. – Только за здание заехать надо и во двор…

– Тормози, я сказал!

– Ладно, ладно. Не ори. Сейчас.

Тихо ругаясь себе под нос, водитель подъехал к обочине, и я тут же шустро вылез наружу. Как раз, чтобы зацепить краем уха часть разговора, который велся на весьма повышенных тонах.

– … и потому вы бросили меня⁈ Да? Это ваше оправдание⁈

– Тебя вообще не должно было быть! – в яростном запале выкрикнула женщина, стоявшая рядом с высоким, но весьма упитанным мужчиной лет пятидесяти. – Скажи ещё спасибо, что дуре этой старой отдали, а не в детдом сдали! Вообще благодарной быть должна!

Да только застывшая перед ней девушка молча терпеть не собиралась.

– Пошла ты, сука! – рявкнула она и тут же ткнула рукой в лицо мужчине. – И ты тоже! Видеть вас не хочу! И передавать ей тоже ничего не буду! Ненавижу вас, уродов! В жизни бы не видела…

Мне оставалось ещё несколько метров, но я видел, что не успеваю. Видел резкий замах. И услышал мерзкий, отдающий болью звук хлёсткой пощёчины, от которой Вика упала на покрытый снегом асфальт.

– Рот закрой, дрянь! – заорал на неё мужик. – Не смей так со своей матерью говорить, или я…

Что именно он собирался там сказать, я так и не услышал. Картина того, как Виктория с вскриком упала в снег, держась за лицо и разбитую губу, подействовала на меня не хуже красной тряпки для быка.

Может быть. Только лишь может быть, что если бы это был просто обычный день, а я не был разбит всем случившемся, то поступил бы как-то по-другому.

Хотя кого я обманываю. Раз уж не смог врезать Андрею, то хоть тут душу отведу. Главное, второй раз руку не сломать.

Не сломал. Врезал, что называется, на все деньги. Рус мог бы мной гордиться. Вот без шуток. Мужик рухнул на землю. Не столько из-за самого удара, сколько потому, что от неожиданности поскользнулся на снегу. Но счастливым его в этот момент точно назвать было нельзя.

– ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ⁈ – резко фальцетом завопила женщина, бросаясь к пытающемуся подняться мужчине. Тот активно тряс головой, явно стараясь понять, что только что произошло. – Полицию! Я вызову…

– Вызывай, – резко перебил я её и, наклонившись к Вике, помог ей подняться. – Посмотрим, что они скажут после того, как этот мудак ударил её, а я стал свидетелем нападения. Уверен, что при размерах этого увальня они посчитают мой удар соразмерным угрозе.

– Г… ах ты говнюк, – прорычал мужик, поднимаясь на ноги. – Ты что себе позволяешь, а⁈ Я её отец!

– А я её адвокат, – уже куда спокойнее ответил я, не без удовольствия наблюдая его разбитый нос. – Так что, уверен, вероятности перевернуть всё с ног на голову для своей пользы у меня куда как больше, чем у вас, уродов.

Последние слова явно вывели его из себя. Он даже угрожающие шагнул в мою сторону. Там понятно. Тестостерон. Адреналин. Мозги кипят. Но…

– Саша, тебе помощь нужна? – услышал я из-за спины голос и звук приближающихся шагов.

– Не, Михалыч, спасибо, – не глядя на него, отозвался я, вместо этого продолжая сверлить глазами отца Виктории. – Они уже уходят.

Ну, тут уж, как говорится, клин клином. Даже несмотря на внушительные габариты, этот урод проигрывал Михалычу во внушительности примерно так же, как толстый лабрадор матёрому ротвейлеру. Надо только не говорить, что у того рёбра сломаны. А в остальном Михалыч выглядел достаточно внушительно, чтобы любая драка закончилась, так и не начавшись.

– Володя. – Женщина, которая, судя по всему, была матерью Вики, схватила своего супруга за руку и потянула его назад. – Володенька, оставь их. Пойдём. Мы потом своё получим. Пусть её, эту тварь неблагодарную. Пойдём!

Мужик смотрел на меня глазами бешеного пса, но мозги, похоже, ещё худо-бедно работали. Советам супруги всё-таки внял, плюнул кровью мне под ноги и, развернувшись, направился вместе с бабой в сторону стоящей недалеко от бара машины.

– С… спасибо, Саша, – прошептала девушка, держась за меня такой хваткой, будто боялась, что сейчас опять упадёт.

– Да ладно.

Повернувшись к ней, внимательно осмотрел её. Да. Этот говнюк хорошо ей врезал. Ублюдок. Может, стоило посильнее ему вмазать и плевать на руку? А то этот гад вообще, похоже, не сдерживался. Будет здоровенный синяк на левой скуле. И губу разбил.

Внутри опять начала подниматься злость.

– Пойдём внутрь, Вик. Я помогу тебе.

Минут пять спустя мы сидели в гримёрке девчонок, куда я проводил девушку и отошёл буквально на минуту, чтобы взять аптечку, которая лежала за барной стойкой, и сразу же вернулся.

– Голова не кружится? – спросил я, выкладывая содержимое аптечной сумки на стол.

– Не… нет, – помотала она головой и тут же поморщилась. – Нет, вроде не кружится.

Ну, этого я ожидал, всё-таки она вроде бы головой при падении не ударилась, но чем чёрт не шутит. Кто там знает. Рука у этого мужика явно тяжёлая. Но проверить всё равно не мешало. Благо Виктор столько раз латал меня после драк в старших классах, что даже у такого далёкого от медицины балбеса, как я, в голове что-то да отложилось.

– Точно не кружится? Не тошнит? Ничего такого?

– Нет, Саша. Точно.

– Хорошо. Держи, приложи к губе. – Я разорвал упаковку с чистыми марлевыми салфетками и дал ей одну. – Только не двигай ей, иначе хуже будет. Просто приложи.

– Угу.

А сам отошёл к небольшому холодильнику, который стоял в углу. Там девчонки обычно хранили еду. Ну те, кто таскал её с собой на работу. Правильное питание и вот это вот всё. Правда, сейчас меня их запас контейнеров мало интересовал. Вместо этого я открыл морозилку и заглянул туда. Достал банку и глянул на этикетку. Ванильное с пралине и орехами. Интересно, если я сейчас позвоню Виктору с вопросом о том, какое снимает отёк лучше, это или клубничное, как быстро он пошлёт меня в задницу?

Впрочем, чёрт с ним. Нам ещё его вещи сегодня перетаскивать.

Закрыв морозилку, я прихватил тонкое полотенце, что висело на одном из стульев, и вернулся к сидящей на диване понурой девушке.

– Вот, приложи к скуле, – сказал я, протянув ей завёрнутую в полотенце банку. – Снимет отёк. Наверное.

Она лишь кивнула в ответ и сделала, как я просил.

– Спасибо, – только и ответила, прикладывая холодный контейнер с мороженым к лицу, и тут же болезненно зашипела.

– Прости, если это прозвучит грубо, но твой папаша тот ещё мудак, – вздохнул я.

– Угу, я знаю.

– За каким чёртом он сюда… Хотя нет, Вик. Не так. Почему ты охране не сказала, чтобы его сразу взашей на улицу выкинули, а? Так, чтобы этот идиот своей башкой ещё и дверь открыл.

– Я думала… Я же не знала, что он… Я…

– Так, тихо, – поторопился успокоить её, так как уже чувствовал признаки надвигающейся истерики. – Спокойно, Вик. Всё хорошо. Не переживай. Так понимаю, что это с твоей бабушкой связано? То, с чем ты ко мне приходила?

Она кивнула, а я попросил рассказать подробнее.

Я и так знал, что её предки оставили Вику бабушке, матери этого говнюка, а сами уехали в неизвестном направлении. Вспоминать при ней услышанные слова, что «её вообще не должно было быть», тоже не собираюсь. Я же не моральный урод. Какой ребенок захочет услышать подобное от своих родителей?

Но общая картина складывалась такая. Восемнадцать лет от родителей Виктории не было ни слуху ни духу. Бабуля тащила девчонку с пяти лет на своей пенсии и мелких подработках. И вот теперь, столько лет спустя, внезапно, как гром посреди ясного неба, явился этот сыночка-корзиночка. Явился, разумеется, не просто так, а с требованиями.

Как оказалось, мужику принадлежала доля в квартире его матери. Пятьдесят процентов квартиры по документам принадлежали ему. Похоже, что раньше его это не особо волновало, но сейчас он вернулся и стал требовать от матери, чтобы та выкупила его половину.

Я в этот момент едва не застонал от уровня тупости ситуации. Женщине за восемьдесят. Всё, что у неё есть, – это пенсия и работающая в баре внучка. Да, Князь своих людей зарплатой не обижал никогда, но требовать, чтобы они разом у него выкупили квартиру. Иначе…

– Прости, что он сказал? – Я сначала даже подумал, что мне послышалось, так что я решил переспросить.

– Что если мы не выкупим у него его долю, то он сам найдёт того, кому её продаст, – шмыгнув носом произнесла Виктория, глядя на пол перед собой.

Вот, значит, как. Любопытно. С точки зрения закона он мог это сделать. С нюансами, разумеется. Но вот с практической – это полная задница. Да, возможно, на первый взгляд тут всё чисто. Дело всего лишь касается выкупа доли у собственника. А по факту там долбаное минное поле.

Прежде всего возникает целый список важных вопросов. Кто вообще продаёт? Есть ли другие собственники? Если да, точно ли они отказались в письменной форме? Без нотариального отказа такую сделку легко оспорить. Даже если всё будет оформлено правильно, новый собственник не сможет выселить бабулю – она там прописана, живёт и имеет право пользования. Суд её тоже не выселит. В империи к пенсионерам относятся заботливо. Да, пенсии небольшие, но льгот полно. Да и тут тоже случай особый. А если коммуналку не платят?

На всякий случай уточнил у Вики. Не, всё в норме. Она всё оплачивает со своей зарплаты чётко.

Но всё равно для потенциального покупателя такая сделка может обернуться целым адом. Это не инвестиция – это самоистязание. Там столько нюансов и затыков, что подобная покупка потом превратится в кошмар для покупателя. Мало кто решится на приобретение доли в квартире, где уже проживают другие люди. А это значит что? Правильно. Значит, Викин отец подразумевал, что покупать будут те, кто вполне себе умеет справляться с такими ситуациями.

– Он вам угрожал? – спросил я.

– Нет… То есть не совсем, – негромко сказала Вика. – Просто сказал, что найдёт тех, кто купит. А мы потом сами с ним разбираться будем.

Так я и думал.

– А почему они только сейчас объявились? Не упоминал?

Виктория отрицательно покачала головой.

– Ясно, – немного подумав, сказал я. – Дай мне, пожалуйста, его номер телефона.

– Ч… что? – Она аж вскинулась и с удивлением уставилась на меня. – Зачем тебе…

– Затем, чтобы проблему эту решить, – перебил я её. – И ещё мне нужны будут его полные имя, фамилия и отчество.

Получив нужную информацию, пообещал Вике, что всё будет хорошо, и пошёл к выходу. Открыл дверь. И тут же стал невольным свидетелем удивительной картины. Трое девчонок в форме официанток собрались у самой двери. Почти вплотную. Как если бы пытались подслушать то, что происходило внутри.

– О, Саша, привет, – удивлённо сказала одна из них.

– А мы тут… – замялась вторая, но довольно быстро нашлась: – Мы кофе попить хотели.

– Ага, – тут же в унисон с ней закивала третья.

– У вас что, работы нет? – поинтересовался я.

– Так у нас в зале всего три посетителя сегодня, – недовольно забурчала одна из них, и оставшиеся закивали.

Подумав, я вышел в коридор и прикрыл за собой дверь.

– Девчонки, присмотрите за ней, ладно? – попросил уже куда более серьёзным голосом, и все трое тут же понятливо кивнули.

Ну вот и славно.

* * *

– Всё-таки привёз его, – вздохнул я, наблюдая, как Виктор вылезает из машины с переноской в одной руке и большой сумкой во второй.

А ведь он ещё рюкзак нацепил.

– Да блин, Сань! Я же сказал, что не могу его оставить! Ему уход нужен. Уход, а не мешок!

– А я-то что? – удивился я. – Я ничего…

– Ты это и собирался сказать, – почти обвиняющим заявил он, ткнув в мою сторону рукой с переноской, откуда сразу же раздалось злое шипение. – И не говори, что это не так!

– Да я и не собирался. В багажнике есть что-то?

– Конечно!

Вздохнув, обошёл машину и открыл багажник. Глянул на Виктора. Снова на багажник.

– Слушай, ты в курсе, что книги ещё и в электронном варианте есть? – на всякий случай спросил я. – Ну знаешь? Телефоны там, планшеты. Штучки такие с экранами…

– Сань, не придуривайся, а? Там всё по медицине. Плюс мои заметки. Плюс конспекты. Ещё по целебной артефакторике труды. Я их в библиотеках брал. Нельзя их оставлять и…

– Ладно, ладно, – взмолился я, беря первый тяжеленный короб из четырёх, что лежали передо мной. – Всё, завязывай. Пошли, покажу, где кости кинуть.

Минут через пятнадцать, перетаскав всё, мы сидели в комнате у Виктора на четвёртом этаже. Я сидел и отдыхал на стуле, пока друг раскладывал вещи по полкам.

– Как твоя мадам восприняла это?

– То, что мне пришлось спешно переезжать в каморку над баром, потому что твой сумасшедший брат желает смерти тебе и всем твоим близким? – с сарказмом уточнил он.

– Ты же не…

– Я не идиот, Саша. – На лице Виктора появилась вымученная улыбка. – Это я ей не рассказывал. Вообще, не очень хорошо, конечно. Но сильно спорить не стала. Сказала, что, если я так решил, значит, решил.

– Она меня не любит.

– Тебя вообще мало кто любит.

– А вот тут неправда!

– Ну, может, и неправда, – пожал плечами друг.

– Вот и продолжай так думать, – сказал я и, широко зевнув, глянул на часы.

Время уже близилось к полуночи, а вставать завтра рано. Плюс ещё это дело с Викой. Сначала, по крайней мере, до сегодняшнего вечера, я был полностью уверен, что выслушаю её, но само дело отдам Скворцову. Он у нас любит помогать несчастным. Но после того, что сегодня было… О нет. Я сделаю это сам. А для того чтобы добиться успеха, нужно собрать информацию.

– Ладно, пойду я спать, – сказал, вставая со стула. – Ты допоздна не засиживайся. О! И ещё кое-что. Будь поосторожнее с официантками.

– В смысле?

– В прямом. Статный, симпатичный врач. Молодой. Ещё и кот есть. Тебе тут прохода не будет.

– Неинтересно, – фыркнул он и отвернулся, явно пытаясь скрыть смущение. – У меня Саша есть.

– Нет, я тебя, конечно, тоже люблю, но…

– Слушай, иди в задницу!

Тихо хихикая, вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Блин, хорошо, что он приехал. То есть причина-то паршивая, конечно. Но наличие рядом лучшего друга поднимает настроение самим фактом его присутствия.

Другой вопрос – где носит Князя⁈ Он всё ещё не вернулся. И меня это начинало напрягать.

Ладно. Разберёмся. Но сначала…

Достав телефон, я нашёл нужный номер и ткнул пальцем в иконку звонка. Ответа ждал долго. Почти минуту.

– Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Ещё скажи, что спать уже лёг!

– А может, и лёг. Откуда тебе знать?

– Заработать хочешь?

Небольшая пауза.

– Конечно.

Глава 16

– Ну, что скажешь?

Мы сидели в кабинете Софии. Она в своём кресле, а я на любимом диване. Лекция с моими ребятками закончилась полтора часа назад. Хотя нет. Если глянуть на часы, то выходит, что прошло уже два часа.

Если честно, я с куда большим удовольствием отправился бы по своим делам, но… София права была, когда настаивала, чтобы я прошёл тест.

– Подожди, – отмахнулась она, скользя глазами по листам с моими ответами и сверяясь с проверочным листом.

Я лишь вздохнул и откинулся на спинку кресла.

Экзамен квалификационной комиссии. Только при его успешной сдаче меня допустят на рассмотрение коллегии. И вот уже они будут решать, выдать мне адвокатскую лицензию или же отправить куда-нибудь подальше. Потому что я что-то сомневаюсь, что мне представится второй такой шанс.

В моей прошлой жизни экзамен состоял из письменной части с решением юридической задачи и устного собеседования. Здесь же всё немного отличалось. Сначала сдавался тест ровно из сотни вопросов, после чего следовало письменное задание и собеседование с комиссией по адвокатской этике и праву. Но основополагающим оставался именно тест, так как только после его сдачи тебя пропускали дальше по экзамену.

Сколько там нужно баллов для успешного прохождения теста? Если память мне не изменяла, то София говорила, что прохождение засчитывают при наличии семидесяти пяти процентов правильных ответов…

Семьдесят пять процентов. Господи боже. Это же означает, что можно допустить двадцать пять процентов ошибок. Двадцать пять раз лажануть. В первый момент, когда я это услышал, то первая мысль, которая у меня появилась – что может быть проще?

После того как София выдала мне листы с тестом, прошлогодним, вопросы касательно столь большого права на ошибки у меня пропали. И мысли были не самыми утешительными.

– Александр, скажи мне честно. – София отложила оба листа, с моими ответами и проверочный, в сторону. – Только правду. Ты вообще готовился? Хотя бы немного?

– Сколько я набрал?

– Нет, ты подожди. Ответь сначала на мой вопрос, пожалуйста. Я хочу знать, готовился ты по моим материалам или нет…

– София, просто скажи, сколько я набрал, – терпеливо повторил вопрос.

Она пару секунд сверлила меня взглядом, после чего тяжело вздохнула.

– Семьдесят семь.

– Ну и отлично.

Отлично? Отлично⁈ Что это сейчас была за срань⁈ Семьдесят семь правильных ответов! Тем не менее на моем лице сохранилось спокойное выражение. Я даже позволил себе на секунду поверить в то, что выражение это обмануло сидящую за столом напротив меня женщину.

Угу, обмануло. Конечно.

– Александр, ты в порядке? – тоном заботливой мамы поинтересовалась она. Даже наклонилась ко мне. – Ты не заболел? У тебя точно всё хорошо? Ты высыпаешься?

– Да нормально всё, точно, – отмахнулся я, вставая с кресла.

– А я вот так не думаю! – решительно заявила она и хлопнула ладонью по лежащим на столе листам с ответами. – Семьдесят семь правильных ответов. Александр, ты едва проходишь по нижней планке!

– Едва – это если бы семьдесят пять было, – пошутил я, но одного взгляда на её суровое лицо оказалось достаточно, чтобы понять – шутка явно своего слушателя не нашла. Вздохнув, я устало посмотрел ей в глаза. – София, чего ты от меня хочешь?

– Я хочу знать, что с тобой происходит. – Она снова ткнула пальцем в листы. – Я помню, ты говорил, что у тебя есть небольшие пробелы в административном праве, но ты ведь ошибся не только там. Единственное место, где ты не накосячил, – это этика. Уголовное – шесть неправильных ответов. Общая теория и основы права – четыре ошибки. Гражданское право и процесс – ещё три. Восемь! Восемь, Александр, в административном! И это я ещё не все перечислила! Если бы экзамен шёл бы только по административному, то ты и близко бы не набрал баллов для…

– Но экзамен же не только по нему идёт, София. Послушай, я прошёл минимальный порог и…

– И что? Хочешь сказать, что тебе этого достаточно?

Её обвиняющий тон прозвучал настолько едко, что я едва не поморщился.

– В каком смысле?

– В прямом, – твёрдо произнесла она. – Александр, я знаю тебя уже не первый месяц. И поверь мне, после того, что я о тебе узнала, ты совсем не выглядишь человеком, который будет довольствоваться тем, что «прошёл минимальный порог». Это не в твоём характере…

– Ну, сейчас моему характеру этого достаточно, – пожал я плечами и стал собирать вещи.

Она ведь понятия не имеет, что сейчас со мной происходит. Даже в новостях вчерашние события в порту описали как «утечку газа». Я когда утром пил кофе в баре и читал новости в телефоне, чуть не подавился. Едва ли не все без исключения новостные каналы в сети педалировали одну и ту же тему: крупная авария, которая вызвала утечку газа и пожар, повредивший один из портовых кранов.

В какой-то момент я даже засомневался, кто вообще поверит в этот бред. А затем вспомнил ситуацию с Волковыми, где обоих братьев выставили чуть ли не героями, которые пожертвовали собой для спасения рабочих на складе от преступников.

На фоне этих событий вспоминаются слова одного мудреца: не нужно, чтобы ложь была умной. Для того чтобы в неё все поверили, достаточно и того, чтобы она просто была громкой и постоянной.

И, судя по недовольному выражению на лице Софии, врал я недостаточно громко.

– Чушь, – фыркнула она. – Ты никогда не будешь довольствоваться чем-то сделанным наполовину. Это просто не в твоём стиле. Ты всегда хочешь сделать всё на все сто. На все сто, Александр! Не на семьдесят семь!

– И ты это решила потому… почему?

– Потому что я уже неплохо тебя узнала, – тут же ответила София. – Александр, ты ответственный человек. Мы оба знаем, насколько важным для тебя является этот шанс. И сейчас ты говоришь мне, что минимума тебе достаточно? Не смеши меня! Да тебе просто повезло, что ты смог набрать лишние три балла от минимума, за который тебе бы отказали!

– София, я…

– Просто повезло! – с нажимом повторила она. – Это прошлогодний тест, понимаешь? Да на моей памяти его никто ниже восьмидесяти не сдавал! А тот вариант, который будет на экзамене, ещё сложнее. А ты едва сдал! Александр, ты должен готовиться. Обязан! Либо…

– Либо?

– Либо отложи его, – со вздохом закончила она. – Сдашь его через полгода. Когда будешь лучше готов.

Значит, ещё полгода без работы. А если даже и захочу что-то делать, то придётся вновь идти на поклон к Скворцову и просить милостыню. Не, это не мой вариант.

– София, я разберусь с этим, – ответил, одним выражением лица показывая ей, что на этом наш разговор закончен, и принялся надевать куртку.

Но всё равно совестно. Она ведь права.

Перед тем как выйти из её кабинета, повернулся.

– Я подготовлюсь лучше, – сказал без особых эмоций. Больше для того, чтобы её успокоить.

Судя по всему, она мне не особо поверила.

Открыв дверь, я едва не столкнулся со стоящим с той стороны человеком. Загруженная по самую макушку папками девушка отступила в сторону, давая мне пройти.

– О, привет, Александр! Как дела…

– Ага, – устало произнёс я, проходя мимо неё и выходя в коридор.

Уже готовясь закрыть дверь, услышал голос Марины и заданный ею вопрос:

– Что это с ним?

Нормально всё со мной. Это с этим чёртовым миром ерунда какая-то творится.

Выйдя на парковку, вызвал себе такси и поехал в город. По пути позвонил Скворцову, попутно вспоминая слова Софии, что лучше отложить экзамен на полгода, и свои мысли о милостыне.

Нет. Хватит с меня.

– Да? – услышал я голос из телефона.

– Владимир, у меня к вам просьба есть, – начал я…

* * *

Встречу я назначил в ресторане по двум причинам. Во-первых, хотел проверить свою теорию, так как Пинкертонов всё ещё молчал. Ну, не молчал, конечно. Он работал по моему вчерашнему вечернему звонку. Просто пока ещё не раздобыл нужную информацию.

В целом по ситуации с Викой у меня имелось сразу несколько догадок. Вопрос только в том, какие из них окажутся верными. А для того чтобы подтвердить их, требовалось для начала встретиться с этими «любящими родителями». Это как раз таки и есть то самое «во-вторых».

И первым звоночком о том, что мои мысли идут в верном направлении, оказалось то, что они сразу же начали морозиться от встречи. Я сказал, что хочу обсудить ситуацию между ними и Викой в правовом ключе. На что получил ответ, что никто и ни о чём со мной разговаривать не будет. Не моё это дело, и, вообще, я нехороший человек, после того как врезал её отцу. Почти нос сломал! Вот ведь какое дело!

Жаль, что не сломал.

Впрочем, такого ответа я и ожидал, а потому, прежде чем они успели бросить трубку, сообщил, что забронировал для встречи столик в ресторане «Империал». В том самом, где мы были с Настей. В том самом, где у нас должно было быть двойное свидание с Виктором и Александрой и куда припёрся Браницкий, чтобы ему до конца его жизни икалось.

Что ни говори, но я не думал, что они знали название одного из лучших ресторанов города. Так что меня послали и быстро повесили трубку. Что же, я и этого ожидал. А потому просто подождал. Перезвонили они через пятнадцать минут со словами, что, мол, конечно. Это ведь их дочурка. Надо это дело обсудить! Так что они принимают приглашение.

Нет, ну правда. Разумеется, единственной причиной встречи было то, что они увидели в этом возможность нахаляву пожрать за чужой счёт в элитном заведении. Чем, в общем и целом, подтвердили одну из моих теорий.

Перед встречей я заехал в «Ласточку» и забрал оттуда Вику. Вместе с ней уже поехал к Скворцову, где она и подписала договор о предоставлении ей юридических услуг, а затем поставила подпись на доверенности от Владимира, с помощью которой я теперь являлся её полноправным представителем.

Стоило подумать, что ради каждого шанса поработать придётся проделывать такие вот кульбиты, вариант отложить экзамен моментально отправился в помойку. Далеко и надолго. Нет. Ждать ещё полгода я не собираюсь. Подготовлюсь. Сдам. Плевать, даже если по минимальной планке. София сгущала краски. Я чётко знал, где именно ошибся. Мне не нужно было, чтобы она выискивала ошибки. И так видел, когда писал его.

И заодно следовало загнать куда-нибудь подальше мысли, что она всё-таки права. Вот тебе разница между самоучкой и структурированным и системным образованием. Я знал, что у меня имелись пробелы, и брал в основном опытом и, скажем так, хитростью. Но отсутствие теоретических знаний и юридических тонкостей этого мира это не отменяло. Сколь бы сильно и много я самостоятельно ни корпел над учебниками, полноценного образования это заменить не может. По крайней мере, в краткосрочной перспективе.

София права. Действительно нужно готовиться. В противном случае это будет провал. Но это потом. А сейчас я намеревался разобраться с текущей проблемой.

К ресторану я подъехал около восьми вечера. Примерно минут за десять до назначенного времени. Занял забронированный столик, сделал небольшой заказ и стал ждать.

В обычной ситуации, согласись они на встречу, я бы не удивился, опоздай родители Виктории минут на пятнадцать или даже больше. Просто для того чтобы позлить меня. Мелочные люди часто так поступают, когда считают, что это ты им должен и якобы вымолил у них встречу.