Текст книги "Журнал «Если», 2002 № 04"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Далия Трускиновская,Леонид Кудрявцев,Майкл (Майк) Даймонд Резник,Кейдж Бейкер,Брайан Уилсон Олдисс,Дмитрий Байкалов,Олег Овчинников,Евгений Харитонов,Джеймс ван Пелт,Стивен Бёрнс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– С человеком возникнет куча проблем. Только неодушевленные предметы. И чтобы никто… ну…

– Потом не кричал о пропаже, – закончил мужской голос в трубке мою благоразумную мысль. Больше добавить мне было нечего.

Хорошо, что на свете еще есть мужчины, которые берут деньги за добросовестно выполненную работу, подумала я, и хорошо, что я знаю, где взять таких мужчин. А лучше всего – что этой информации нет у моей проклятой КОМАНДЫ!

– Ни пуха ни пера, Феликс!

– К черту!

Он первым положил трубку.

Если за мной ведут наблюдение так же, как я сама – за Древлянским и Костомаровым, то уже знают: разбираться я отправила любовника-оболтуса и его приятеля. И уже вздохнули с облегчением, потому что такой десант – в первую очередь и главным образом прореха в кошельке. В моем.

Вот пускай и ищут по всему Протасову красивого блондина в дорогих тряпках ростом метр восемьдесят семь, с громким голосом и широкими жестами!

И пусть обращают поменьше внимания на двух деловитых мужичков, спешащих по улице с простыми спортивными сумками.

Мужички эти с первого дня основания банка служат у меня в охране. Место тихое – как раз для человека, который уже по горло сыт приключениями. Пару раз в странной ситуации я их брала телохранителями. И позавчера обоих отпустила в честно заработанный отпуск. Если кто не верит – ребята взяли билеты и вместе с подругами укатили в южном направлении.

И ни одного из них не зовут Феликсом…

Год 1754

– А ты уверен, что корабли из Марселя приходят в Санкт-Петербург? – спросил Феликс. – Конечно, он ближе, чем Рига, но приходят ли они в Ригу – тоже большой вопрос.

– Поплывем с пересадками. Была бы под рукой карта…

Витька взял прутик и стал рисовать по пыли контуры Европы.

– Каттегат и Скагеррак… – мечтательно произнес он.

– Это где-то возле Дании, – вспомнил Феликс.

– Была бы Машка…

Феликс похлопал товарища по плечу.

– Мы, может, вообще палубными пассажирами поплывем или в трюме; нам крысы пальцы обгрызать будут; потом еще неизвестно, насколько в Марселе застрянем, в трущобах. Ты обязательно хочешь протащить Машку через все это?

– Я хочу знать, что с ней.

– Если бы она попала сюда, нам бы о ней по рации сказали.

– О Вовчике же не сказали.

Это был серьезный довод. Тело бывшего бармена, возможно, лежало в том самом лесу, куда с разбросом километра в полтора вынесло и Витьку Костомарова, и Аркадия Фоменко, и Феликса, и непонятно откуда взявшийся спецназ. Во всяком случае, Феликс на Вовчика не наткнулся, а спецназ если и наткнулся, то помалкивал. Но Вовчик Костомарову – никто, а Машка – невеста. Они могли ловить его на эту удочку. Если не ловили, то, наверное, Машке повезло, и она осталась на Семеновских болотах – в будущем.

– Может, все-таки попробуем выдернуть Фоменко?

– Нечем.

Витька с Феликсом догнали поезд великой княгини, до обеда держались впритык к телегам с мебелью, а когда поезд встал – быстренько проскочили вперед и увязались за богомольцами. Те шли пoпарно, бормоча молитвы, и если переговариваться очень тихо, никто не поймет, что разговор совершенно не божественного свойства.

Богомольцы направлялись к Питеру, и туда же ехали на телегах крепкие мужики – город вовсю строился. Замешавшись в дорожную толпу, Витька и Феликс чувствовали себя в сравнительной безопасности. Беспокоились они, правда, насчет спецназовского интеллекта: понимают ли ребята, куда их занесло, и догадываются ли, насколько опасно устраивать стрельбу в людном месте?

Ближе к вечеру все разбрелись по обе стороны обочины, сели подальше от пыли – перекусить. Феликс, покидая сарай, не взял с собой никаких припасов, у Витьки их и подавно не было. Но в карманах синего мундира завалялись деньги, медные полушки и копейки, чеканенные еще при царице Анне Иоанновне.

– Пойду возьму на копейку хлеба и луковицу, – сказал Феликс.

– Ты там с графьями в «фараон» дулся, а я с простыми мужичками говорить выучился.

Витька остался стеречь мешок. Он растянулся на траве, сунув мешок под голову, и удивился тому, что голова лежит на плоской и жесткой поверхности. Это был не сложенный «лифчик», это было что-то совсем другое… Витька сквозь мешковину ощупал предмет величиной с прилично изданную книгу и крепко задумался.

Увидев подходящего Феликса, он отложил мешок и сел по-турецки.

– Вот это и будет наше пропитание до самого Питера, – сказал Феликс, показывая добычу. – Ночью сделаем марш-бросок километров хотя бы на десять. Главное теперь – не мельтешить.

– Ну так выбрось рацию, – посоветовал Витька.

– Рация пригодится.

Они разрезали большую луковицу и съели ее с двумя толстыми ломтями плохо пропеченного ржаного хлеба. Потом Феликс лег отдохнуть и уставился в небо бездумными глазами. Витька сидел рядом, мысленно обращаясь к спутнику.

«Если ты егерь, который обходил территорию, случайно напоролся на перестрелку, принял спецназ за браконьеров, побежал разбираться и угодил в туманное пятно, то на кой хрен тебе прятать от меня ноутбук? Наоборот, ты должен с радостью отдать его мне – а вдруг я из него вытащу что-то полезное! Так кто же ты тогда, егерь Феликс?»

Ответа, понятное дело, не было.

Феликс задремал. Хотя они с Витькой провели одинаково бессонную ночь, он, вероятно, больше нуждался в отдыхе. Или же как человек бывалый, не зная, каким окажется следующий ночлег, спал впрок.

Мешок лежал сам по себе.

Витька осторожно развязал веревку, запустил вовнутрь руку и огладил завернутый в полотенце ноутбук. Теперь сомнений уже не осталось. Он раздвинул пальцами складки жилета, ощупал фонарик, нож, сквозь ткань ощутил объем, который соответствовал воспоминанию о рации.

И тут же он вспомнил, как легко и непринужденно Феликс избавился от Шестнадцатого.

Так что же за игру ведет этот человек? Он именно ведет игру – и его противник вовсе не Витька, Витьку он терпит, скорее всего, как неизбежное зло. Вот спецназ – это уж точно его враг номер один! И их одновременное появление на Семеновских болотах в самую неподходящую минуту может означать всего-навсего охоту неизвестного, но облеченного властью ведомства на непонятного, но много чего умеющего человека…

И Лешка! В наследство ли достался Феликсу ноутбук? Если Феликс так старательно его скрывает…

Витька в силу молодости нуждался в контрастах. А человек, применяющий к миру принцип контрастности, рядом с ярко-черным пятном непременно должен иметь ярко-белое. Делить человечество на друзей и врагов в молодости чревато тем, что если у тебя есть верные друзья, значит, чисто теоретически где-то поблизости околачиваются смертельные враги, и наоборот. К счастью, и верность друзей, и ненависть врагов никогда не доходит до максимума. Очевидно, Витьке еще только предстояло дожить до того дня, когда присутствие с правой стороны врага не обязательно предполагает непременное присутствие с левой стороны друга…

Так ли плох спецназ, который потерял их след?

В чужом мире своих у Витьки – только Феликс, оказавшийся предателем, и спецназ. А больше – никого. Если спецназ хочет получить за Фоменко ноутбук…

Тут у Витьки в голове все окончательно спуталось.

Вместо логики на помощь пришла злость. Злость на самого себя. Феликс обошелся с ним, как с мальчишкой? Морочил ему голову, словно младенцу? Ладно. Запомним. Младенец может и в собственную игру сыграть…

Витька довольно долго путался в складках и влезал пальцами в пустые карманы, пока вытащил рацию. Сунув ее за пазуху, он встал и побрел к кустам. Дело житейское – на то они и кусты: в восемнадцатом веке общественный туалет и в кошмарном сне никому бы не приснился. Да и в двадцать первом на шоссе Москва – Питер их негусто.

Кусты были ему, долговязому, по пояс, он прошел дальше, встал за березами, которые втроем росли от одного корня. Глядя между стволами, он убедился, что Феликс лежит неподвижно…

– Вызываю Шестого, вызываю Шестого, – заговорил он негромко. Эти слова были заготовлены, пока он шел к кустам. – Шестой, Шестой! Вызываю Шестого…

Он не сразу сообразил переключить рацию на прием.

– Шестой на связи, – был ответ. – Это кто? Костомаров?

– Я, – подтвердил Витька.

– Ну наконец-то! Где этот сучара?

Шестой имел в виду Феликса.

– Спит.

– Слушай, ты прости нас, дураков, что мы тебя с коня ссадили. Мы думали, что ноутбук – у тебя, – проникновенно сказал Шестой.

– Нас за ним послали, ты тут ни при чем.

– А Фоменко?

– Да и Фоменко в общем-то ни при чем. Вы, ребята, страшную кашу с этим ноутбуком и с программой заварили. Если бы вы знали – сами бы его отдали.

– А сказать? – возмутился Витька. – Как стрелять – так это сразу, а сказать по-человечески – этому вас не учат!

– Так задание же! И никто тебя убивать не хотел…

– Да? А Лешка? Лешку ведь убили!

– Кто тебе сказал?

– Феликс.

– Ах, он у нас теперь Феликс?

– Да чтоб вы все сдохли… – пробормотал потрясенный Витька. Совсем забыв о конспирации, он присел на пень, оставшийся от четвертого ствола березы.

– Ты рацию не вырубай, ты говори, чтобы мы к тебе поближе подошли. А потом отрывайся от этого Феликса и к нам. Вместе будем отсюда выбираться. Тебя тут, кстати, кое-кто ждет.

– Машка?! – не помня себя от радости, заорал Витька. – Дайте ей трубку… рацию!..

– Охотно дал бы, но она от меня за пару километров. Мы разделились, идем двумя группами.

– Как ее вызвать? – нетерпеливо спрашивал Витька. – У нее какой-то номер или без номера? Где она?

– Да не суетись ты. Через пять минут она сама тебя вызовет, только не вырубай рацию. И сиди, где сидишь. Услышишь выстрел – не дергайся.

Витька онемел. Выстрел мог предназначаться только спящему Феликсу.

– Да ты говори, говори, – подбодрил Шестой. – Чует мое сердце, что Феликс твой знает, куда ноутбук подевался. Он тебе ничего не говорил?

– Н-нет… – пробормотал Витька. Смерти Феликса он вовсе не желал. Если выдать сейчас ноутбук, то снайпер по спящему человеку не промахнется. Но если человек – носитель важной информации, снайпера в ход не пустят… И не соврал же он!.. Феликс действительно ничего не говорил о ноутбуке!..

– Держись, Костомаров, скоро все кончится, – пообещал Шестой.

– А потом? – спросил Витька.

– Что – потом?

– Как отсюда выберемся?

– Вот найдем ноутбук, там все по полочкам разложено: и насчет выбраться тоже.

И Витька закусил губу.

Если бы в ноутбуке было какое-то гениальное решение, то Вовчик с Фоменко о нем бы непременно сказали. В ноутбуке имелась не до конца доработанная схема хрономаршрутов в четырехмерном и зачем-то в пятимерном пространстве. И еще: Феликс наверняка знал от Лешки, что в ноутбуке есть, а чего там нет. Если бы все было так просто, стал бы он торчать на паперти, объясняя местному населению, что круги на небе – проекция дрейфующих крупных хронопроколов? Да он бы давно отсюда смылся – с ноутбуком вместе!

Прав был старый дядька Юст, когда предупреждал: пока ты возишься с новостями, твоя дурная башка не учится сопоставлять факты. Как только начнешь анализировать – бросай новости, потому что они для тебя теперь балласт… Витька хотел ускорить события, сам себе хотел доказать, покидая агентство новостей, что созрел для аналитики, и вот теперь понял: анализ не уравнение с одним неизвестным. Даже не уравнение с двумя неизвестными, а сложная конструкция, в которой знаки между буквами отсутствуют: может, плюс, может, минус, может, икс делится на игрек, может, в степень возводится…

Тут он вспомнил про неизвестную величину по имени Феликс и выглянул из-за березы. Он хотел убедиться, что фальшивый егерь спит, но опоздал: пусто было местечко на пригорке, мешок – и тот сгинул. Тут Витьке стало страшновато.

Некоторые умеют просыпаться за полторы секунды до первого признака опасности.

Феликс не знал, какой звук вызвал тревогу – возможно, почти неслышный скрип распускаемого узла веревки. Несколько секунд он лежал с закрытыми глазами, слушая удаляющиеся Витькины шаги. Потом посмотрел из-под ресниц и еле слышно хмыкнул.

Чуть повернув голову, он увидел, как Витька ищет убежище за тройной березой. В просвете между стволами виднелся темно-зеленый, чуть бликующий потускневшим галуном ворованный кафтан Костомарова. Потом он исчез из просвета, но появился сбоку. Феликс понял, что Витька сидит на пне, и пора действовать.

Он сполз с косогора, обошел привал богомольцев и подкрался к березе оттуда, откуда ждать его было вроде бы невозможно. Последние метры он проделал по-пластунски и прибыл вовремя.

– А если ноутбук остался там? – спрашивал Витька. – Что же вы тогда будете делать?

– Ноутбук с программой здесь, – отвечал еле слышный Феликсу голос Шестого. – Я сам видел его у Золотухина, когда Золотухин от нас сдуру убегал. Он бросил рюкзак и взял только ноутбук, понял? Ты не бойся: если что еще неясно, спрашивай. Я ведь понимаю: ты не дурак, хочешь разобраться, прежде чем к нам присоединиться…

Если и были еще какие-то комплименты, Витька их не услышал. Уже и при последних словах Шестого Феликс стоял на корточках, словно ждал, пока у него лопнет терпение. Лопнуло – и он прыжком достиг пня, захватил Витьку сзади за шею, опрокинул и завладел рацией.

– Ты, психолог долбаный, – сказал он Шестому. – Если твои ко мне сунутся, я не в них, я в ноутбук обойму разряжу. Понял или нет?

Витька бил ногами по воздуху и пытался отодрать от шеи железную руку. Наконец додумался выкручивать пальцы. Тогда Феликс и сам его отбросил.

– Кретин, – сказал он Витьке. – Какого черта ты лезешь не в свое дело?

– А какого черта ты врал про ноутбук? – прошипел, стоя на четвереньках, Витька. – Ты же с самого начала врал, сволочь!

– А что, правду тебе, дураку молодому, говорить? И что бы ты делал с этим ноутбуком? Да ты бы его давно Шестому переправил, а сам валялся бы в лесу и с нетерпением ждал похоронную команду.

– Егерь! Территорию обходил! – припоминал все в прямой последовательности Витька. – Ты Лешку сам пристрелил, чтобы завладеть ноутбуком! Все равно ты в программе ни хрена не разберешь! Если бы разобрал, тебя бы тут уже не было!.. А ты на нас с Фоменко ловушечку ставил! Чтобы мы тебя отсюда вытащили! Не умножай количества сущностей сверх необходимого!

– Шестого со спецназом тоже я на вас навел?

– Ты нас подставил!

– Ага, подставил! – согласился Феликс. – Если бы они хотели, чтобы вы их ко мне привели, они бы вас ночью не обстреляли. Им никто живым не нужен, им нужен только ноутбук!

– Они же Фоменко оставили!..

– А ты с ним говорил? Ты его голос слышал?

Витька сел и треснул кулаком оземь.

– Вот же дерьмо!

– Все вокруг этого ноутбука – сплошное дерьмо, – подтвердил Феликс. – Тебе-то он зачем понадобился – вспомни.

– А ты откуда знаешь?

– Я о проекте «Янус» теперь не меньше твоего знаю. Вот и подумай своей, а не чужой головой: кому нужно спасти «Янус»? Кроме Машкиного отца, конечно? И всей этой шушеры, которая к миллионам дяди Красти присосалась? А кому нужно, чтобы «Януса» на свете не было? Подумал?

Витька отчаянно припоминал те давние бумажки. В ушах возник голос дядьки Юста: что-то про китобойную флотилию в доисторических морях… Экологически чистая китятина?.. Живой кардинал Ришелье?..

– В общем, я теперь и без тебя выберусь, – рассудил Феликс. – Такой чемодан без ручки мне не нужен. А ты, если хочешь, проверь, жив ли Фоменко.

И протянул рацию. Витька машинально взял.

– Как проверить?

– Скажи, что ты и без ноутбука знаешь, как отсюда выбраться. Скажи, что назовешь город и место, когда к тебе выпустят живого Фоменко. Вот и увидишь, что будет.

– Они захотят гарантий!

– Тогда назови им Марсель. Он большой.

– И что будет?

Феликс задумался.

– Очевидно, сначала они захотят спасти свои шкуры, а потом отвечать перед начальством за ноутбук. Кому охота тут оставаться! Да ведь и у тебя та же задача.

– А у тебя? – сердито спросил Витька.

– Я, в отличие от тебя, могу выполнять одновременно две задачи,

– сказав это, Феликс вдруг сделался похож на седовласого, расхристанного, злоехидного дядьку Юста. Витька вздохнул – и этот умел выбрать нужную минуту вкупе с больным местом…

– Так что же, мне – вместе с ними?..

– Сам решай, – Феликс забрал у него рацию и заговорил ровным голосом:

– Я – Первый, я – Первый, вызываю Шестого. Прием.

– Передай рацию Костомарову, – без всяких церемоний велел Шестой. – Пусть скажет, что он жив.

– Пусть сперва Фоменко скажет, что он жив.

– И Машка! – заорал вдруг Витька.

– Слышишь, Шестой? Ничего с ним не случилось, я его даже не придушил для порядка. Есть предложение, Шестой. Давай меняться.

– Ноутбук на Фоменко, – сразу же заявил Шестой.

– На Фоменко и на Машку! – встрял Витька.

– Нет, Машка пусть у вас пока побудет, а сперва Фоменко – на информацию. Информация такая – как выбраться из одна тысяча семьсот пятьдесят четвертого года обратно в двадцать первый век. Я знаю, где находится петля.

– Из ноутбука?

– Тебе, Шестой, в компьютер играть вредно. Ты думаешь, неот-лаженная программа – это как русифицированная стрелялка с табличками: пойди туда, нажми это. Мы с тобой там ни хрена не поймем, а специалисты далеко. Про петлю Костомаров рассказал. Ты у Фоменко спроси – он тоже это место знает. Назови ему одно слово

– Марсель. Он сообразит.

Шестой некоторое время молчал. Феликс взглянул на Витьку и покачал головой. Витька уставился на него с надеждой.

– Похоже, у них и Фоменко нет, – еле слышно прошептал Феликс.

– Но тогда…

– Заткнись…

– Первый, я – Шестой. Мне нужно посоветоваться с ребятами.

– Давай, советуйся. Через десять минут выходим на связь.

Рация замолчала.

– Может, он все-таки жив, – пробормотал Феликс. – Может, они его куда-то спрятали…

– А Машка?

– Согласись мы обменять ноутбук на Машку, так бы наши косточки и сгнили, потому что Машки у них нет. То, что ноутбук у нас, пока гарантирует нам что-то вроде жизни…

Витька повесил голову. Мысль о том, что невеста погибла, была для него совершенно неприемлема. Он самым искренним образом молился сейчас Богу, чтобы Машка оказалась в своем времени, хотя и там ей, очевидно, что-то угрожало.

Выждав около десяти минут, Феликс вызвал Шестого.

– Мы отдадим вам Фоменко, но вы должны все рассказать про Марсель – и прямо сейчас.

– В чем же тогда будет наше преимущество? – спросил Феликс.

– Вы получите информацию и не отпустите Фоменко.

– Ты думаешь, он нам очень нужен? Самим жрать нечего, – более или менее честно признался Шестой.

– Вас же обучают лягушек жарить, змей, личинки из-под коры выковыривать…

– Грамотный! – возмутился Шестой. – Нас много чему обучают. Ну так ты говоришь?..

– Да, – решился Феликс. – Должна же и у вас там совесть быть – хотя бы одна на четверых. Слушай внимательно, повторять не буду. В Марселе есть кварталы сплошных трущоб. Вас туда приведет любая проститутка. При трущобах – свое кладбище с церковью. В радиусе от двадцати до пятидесяти метров вокруг церкви и есть эта самая петля, так что будьте внимательны. Еще: тамошняя шпана убивает за крепкие башмаки. Сведений о туманных пятнах вроде бы нет. Хотя черт их разберет – может, видели пятно и приняли за привидение, кладбище все-таки. Выкинуть должно опять же во Франции, в Марселе. Больше мы сами ничего не знаем.

– Спасибо, Первый, – помолчав, сказал Шестой. – Теперь будем решать вопрос с Фоменко. Мы можем его вернуть в знакомое вам место – к церкви, где ты сидел на паперти. Мы сделаем это, когда стемнеет.

– Если не сделаете?

– С собой в Марсель мы его не потащим. Только, извини, одежку у него заберем, самим пригодится. Ну, ты хитрый, дня два посидишь на паперти – наскребешь…

– Погоди, Шестой, я еще одну вещь вспомнил. Сейчас ведь в Европе война. Вам в Балтийское и Северное море лучше не соваться. Франция и Россия воюют с Пруссией. Порты блокированы, все суда застряли. Добирайтесь в Марсель огородами.

– Какая еще война?

– Семилетняя, Шестой. Пикуля читать надо. Она еще лет пять продлится, пока царица Елизавета не помрет.

– А вы сами как туда отправитесь?

– Кто из нас хитрый? – удивился Феликс. – Мы будем к Одессе пробиваться. Все, отбой!

Он вовремя отключил рацию – Витька, вскочив, попытался вырвать ее из рук.

– Какая Одесса? – шипел Витька, чтобы не услышали и не всполошились богомольцы. – Какая тебе, к черту, Одесса? Я же говорил: не было никакой Одессы! Ее де Рибас только через тридцать лет построит! Там сейчас ближайшие порты – в Турции!

– Вот и замечательно, – согласился Феликс. – Самое для них место. Кстати, ты тоже Пикуля не читал. Семилетняя война только через три года начнется. Так что мы успеваем.

Глава пятая

Рассказчик, Борис Петрович Руновский, не человек, а живая легенда. Начнем с того, что маленький Боря вместе с родителями попал в автокатастрофу и сильно повредил позвоночник. Было это лет пятьдесят назад, медицина оказалась не то чтобы совсем бессильна – жизнь-то ребенку врачи спасли, – а чересчур правильна. Если бы Борю сразу, как только родители встали на ноги, удалось отвезти к деревенскому костоправу, тот сладил бы с бедой успешнее, чем полторы дюжины врачей, которые передавали пациента с рук на руки, начиная и не доводя до конца начатых курсов лечения.

Кончилось это горбом, который у шестилетнего мальчишки уже был довольно внушительный. А в четырнадцать Боря перестал расти, разве что становился все шире в плечах и, увы, все слабее ногами. В пятнадцать ему принесли костыли. И тут-то начинается легенда. Вместо того чтобы смириться со своей судьбой, парень решил рвануть вверх. Сразу по всем направлениям.

Как ему это удалось – одному Богу ведомо, но к тридцати Руновский был кандидатом исторических наук, преподавателем университета, возглавлял секцию водного туризма, пел песни под гитару, резал из дерева пресмешные рожи и еще женился.

Жена была выше его на две головы, красавица редкая, умница – и даже хозяйство вести успевала. Правда, ребенка у них сразу не получилось. Знакомая врачиха-гинеколог, выдав несколько диагнозов, додумалась:

– А еще, Ксюша, так бывает, когда муж и жена слишком друг друга любят. То есть – слишком много…

Это действительно был брак по большой любви.

В конце концов у них родилась дочка, Боря оставил водный туризм и, поскольку натура не выносила скуки, увлекся всякими загадочными явлениями: снежным человеком, летающими тарелками и поисками Атлантиды. Довольно скоро их квартира стала клубом для всевозможных энтузиастов, среди которых попадались и настоящие сумасшедшие.

Каким-то непостижимым образом нашли к Руновским дорогу и местные «зеленые». Это случилось уже в середине восьмидесятых. Борис Петрович со всем энтузиазмом ринулся в «зеленое» движение, сразу же увязав его со снежными людьми, и сам возглавил экспедицию по местным болотам, желая найти и спасти реликтовых гоминидов. При этом поразил молодежь полнейшим отсутствием страха – как поражал и местных диссидентов, решительно вступаясь за их права, ходатайствуя об их трудоустройстве и помогая оформлять документы для выезда за границу на постоянное местожительство.

От страха он отрекся еще в пятнадцать лет, здраво рассудив, что терять ему нечего, остается только рисковать и приобретать, рисковать и приобретать…

Слово – Борису Петровичу Руновскому.

Что в теперешних учреждениях хорошо – так это низкие кресла. На стул не на всякий вскарабкаешься, а кресло – оно как раз для меня. Я прислонил к ручке костыли и ждал своего часа.

Обычно я приходил к дверям кабинетов за пять минут до назначенного срока. Совесть должна быть чиста.

Андрей Васильевич Дробышев оказался высоким худощавым мужчиной с блеклыми, редеющими, зачесанными назад волосами, с маленьким ртом – о таких ртах говорят: сжат в куриную гузку. Однако чувствовалось воспитание, чувствовалась раз и навсегда привитая выправка. Я знал, что он из старой офицерской семьи, окончил суворовское училище – а там и вальс Штрауса танцевать учат не хуже, чем в оперетте.

Он был в штатском. А байка «…и два искусствоведа в штатском» как раз была популярна в годы моей молодости.

– Добрый день, Борис Петрович, – сказал он, сам открыв дверь кабинета ровно в три. – Заходите.

Я сполз с кресла, взгромоздился на костыли (получилось довольно ловко, как в молодости) и прошел в распахнутую дверь. Там встал перед гостевым стулом, соображая, смогу ли на него взобраться.

Он взял меня под локоть и подсадил. Сам сел напротив – за пустой стол.

– Чему обязаны, Борис Петрович?

Доброжелательность у него была вполне профессиональная.

– Меня к вам направил полковник Кабанов, – сказал я. – Мы с Кабановым знакомы целую вечность с тех времен, когда меня считали диссидентом: если он что-то советует, то обычно за свои слова отвечает… Так вот, Андрей Васильевич, я вам расскажу об одной экспедиции, чтобы вы поняли, насколько я владею информацией.

– Когда вы записались на прием, Борис Петрович, я навел справки. Если это экспедиция в Атлантиду, или по следам зеленых человечков, или поиски птеродактилей в лесах средней полосы, то тут я ничем не могу помочь.

– Это экспедиция, которая направилась неделю назад на Семеновские болота. Знаете, под Протасовом?

– Протасов – это где?

Глядя на него, действительно можно было подумать, будто не знает. Ну что же – всегда приятно пообщаться с профессионалом. Я не без труда взял с пола свой «дипломат», положил на колени и достал заранее приготовленную карту местности.

– Вот здесь, Андрей Васильевич. Видите – от Москвы ночь пути.

Он честно изучил карту.

– Слушаю вас, – сказал он спокойно. – Итак, экспедиция на Семеновские болота.

– Туда отправились пять человек – известный исследователь Аркадий Фоменко, публикуется под дурацким псевдонимом Грядущий, это, извините, моя заслуга, так получилось. Еще – программист Алексей Золотухин и бизнесмен Владимир Куренной. С ними были журналист Виктор Костомаров и его невеста Марианна Древлянская. Я поехать не мог – сами понимаете. Экспедиция собралась совершенно спонтанно, потому что Костомарова очень заинтересовала аномальная зона на Семеновских болотах, белое туманное пятно. Когда через два дня от ребят не поступило ни одного звонка, я забеспокоился. Я стал соображать, откуда вообще взялся Костомаров, а потом в мои руки попала кое-какая информация. Я понял, что к пропаже экспедиции имеет непосредственное отношение ваше ведомство.

– И что же это за информация? – спросил Дробышев.

– Когда экспедиция проводила эксперименты с пятном, на нее внезапно напали люди в камуфляжных комбинезонах. Началась стрельба. Особенный интерес эти люди проявляли к рюкзаку, в котором был рабочий ноутбук Золотухина. А в ноутбуке Золотухина – недоработанная программа, которую сам он называл «Маршрут». Это программа, позволяющая рассчитать появление и дрейф межвременных проколов и петель. Вам это что-то говорит?

– Я иногда читаю научно-популярные журналы, – ровным голосом ответил Дробышев. – То есть программа позволяет рассчитать место, куда нужно войти, чтобы попасть в прошлое.

– Не только попасть. Она рассчитывает точку в прошлом, куда нужно войти, чтобы выйти в нашем времени. Силами четырех человек было сделано то, ради чего вложены бешеные деньги в проект «Янус».

Я назвал слово, которое должно было вызвать хотя бы тревожный взгляд. Но он лишь помедлил с ответом – мне и этого было достаточно.

– Вы про ту сумасшедшую затею? – спросил Дробышев. – Мало ли на что дает деньги фонд Красти! Ведь это он финансировал строительство маяков для инопланетян. Неужели вы, взрослый человек, принимаете «Янус» всерьез? Это в лучшем случае – полигон для научных экспериментов в области электромагнитного излучения, если его вообще когда-нибудь достроят.

– Эти эксперименты были намечены в самом начале сороковых годов прошлого века, – сказал я. – От них отказались после самого первого, который кончился катастрофой. Теперь человек по фамилии Дусик своим умом дошел примерно до того же, до чего докопался после катастрофы господин Эйнштейн. Или не своим – возможны варианты. Если на сей раз и комплекс достроят до конца, и эксперименты пройдут удачно, открывается возможность перемещения во времени. Надеюсь, я вас не очень удивил?

Он пожал плечами.

– Если так – по-моему, больше смысла в этих ваших маршрутах. Во всяком случае, маршруты дешевле. Но я не совсем понимаю, почему вы обратились в наше ведомство. Путешествия во времени – не наша, так сказать, епархия. Я могу направить вас к человеку, который в этом разбирается лучше меня.

– Речь идет о путешествии во времени, которое против своей воли совершили ваши коллеги в камуфле и с полным боекомплектом.

– Почему вы решили, что это мои коллеги? – Дробышев позволил себе усмехнуться.

– Я не имею доступа к секретной информации. Вы можете легко проверить: никогда не имел. Только к общедоступным публикациям. Но я – аналитик. Я – историк, понимаете? А история – это путешествие по болоту. Видишь несколько кочек – и по их расположению догадываешься, где топко, где сухо. Мне не нужно секретной информации – доступной вполне хватило. После того как я узнал, что на экспедицию совершено нападение, я стал размышлять… Хотите знать, что я понял?

– Любопытно, – холодно произнес собеседник.

– Думаю, что не удивлю вас, если скажу: проект «Янус» под угрозой срыва. И этот срыв запланирован. Тот, кто с самого начала держал руку на пульсе, сделал ставку на самое надежное, что только может быть в мире, – на жажду наших господ предпринимателей обвести партнера вокруг пальца, прокрутить деньги, для того не предназначенные, затерять их в бумагах и вообще прикарманить. Если завтра объявят конец света, сегодня они еще будут прокручивать свои миллионы…

– На том стоят, – подтвердил, усмехнувшись, Дробышев.

– Когда я увидел, что вы вмешались в это дело…

– Я?..

– …многое стало на свои места. Фонд Красти готов прекратить финансирование, потому что эксперты наконец-то доказали нелепость проекта. Но какие эксперты? Независимая экспертиза, которую заказал фонд, была более чем зависимой. Проект «Янус» не безнадежен. Он опасен – но не безнадежен! Но ваше ведомство ограничено в средствах. Вы не можете вложить в проект столько, сколько способен Запад. Было куда проще позволить довести его до той стадии, когда основные средства вложены, и дискредитировать!

– Интересная версия. Я бы еще только хотел понять, для чего нам – нам! – машина времени. Переиграть первую мировую разве?..

Я позволил себе проигнорировать это замечание.

– А потом, когда фонд попытается вернуть хоть часть вложенных средств, начать игру. Настанет день, когда все стороны пойдут на мировую, чтобы хоть какие-то деньги вернулись. И тогда недостроенный объект будет куплен подставными фирмами за символическую сумму и работы на нем возобновятся. Но уже в обстановке настоящей и глубочайшей секретности.

– До чего только не додумается человек, начитавшись популярных журналов, – с сожалением сказал хозяин кабинета. – Борис Петрович, вы все очень хорошо рассчитали, вот только одного не учли: моему ведомству, как вы изволили выразиться, проект «Янус» действительно ни к чему. Даже если речь идет о путешествиях во времени – это типично коммерческая идея, чтобы окупить строительство и получить прибыль. Утраченные шедевры какого-нибудь Тициана вернуть, сокровища с пиратских бригантин… А мое ведомство, если угодно, живет сегодняшним днем. И, согласитесь, выкупить недостроенные корпуса, довести всю эту технику до рабочего состояния – тоже немалые деньги. А у нас есть задачи серьезнее, чем ловля динозавров. Вы же сами видите, что в мире творится…