Текст книги "На мотоциклах «Урал» вокруг света"

Автор книги: Сергей Синельник

Соавторы: Александр Синельник
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

Эквадор

Было воскресение, а значит на таможне короткий день. Таможня „пермита“ выдать не могла. Но нам предоставили свободно ехать в городок Тулкан, находившийся в 10 км от границы, и в понедельник утром оформиться уже там, в главном таможенном офисе. Нас это вполне устраивало.

Ко времени въезда в Эквадор я и Володя решили перейти полностью на испанский разговорный. Несколько фраз за день, так что блистать друг перед другом не приходилось. На заправках и столовых большой словарный запас не так уж и нужен. Но и тут мы часто терялись. Володя знал 40 слов, я и того меньше, но общение, тем не менее, имело место быть! Главное – это уметь считать до десяти и знать очень важные и полезные слова: „Кванто квэста?“, в переводе – „Сколько стоит?“ Важно знать все приветствия!

В приграничном городе Тулкане мы вынуждены были сделать остановку. Свободное время решили употребили на вечернюю прогулку по городу.

Какая большая разница между двумя странами, между Колумбией и Эквадором, в их уровне жизни. Безусловно, Эквадор – экономически отсталая страна. Обшарпанные здания и разбитые дороги сразу привлекли внимание. Качество дорог – это тот критерий, по которому определяется состояние, рост или спад, процветание или разруха и бедность страны.

Качество дороги – это как зеркало, отражающее и выявляющее признаки здоровья или болезни экономики. Если даже самые значимые дороги разбиты, искорёжены, преданы забвению со стороны правительства, то это уже не страна, а бесхозная территория!

Я вспомнил дороги России и подумал, что нам далеко даже до Эквадора. На какое место по отсталости тогда ставить Россию? А на какое, после неё, Казахстан? Даже не знаю! Грустно это.

Но зато, если в Колумбии население выглядит меланхолично и как-то зажато, то люди в Эквадоре чувствуют себя вполне непринуждённо, раскованно и легко. На площадях и на улицах стояли индейцы кечуа в пончо, и с головными уборами с ушками, из-под которых выглядывали длинные волосы, собранные в две косицы. Некоторые из них наигрывали на гитарах однотонные мелодии в аккомпанемент, подпевая твёрдыми и приятными на слух голосами. Интересно колесить „по белу свету“, наблюдать жизнь и ритмы народов, их характеры» видеть всю полноту контрастов. Вдыхать запахи новых земель, удивляться их многообразию, чтобы ещё больше любить свою Родную Землю!

Мы находились на порядочной высоте величественных Анд. Прохладный горный воздух действовал освежающе. Оглядываешься и удивляешься: склоны гор были тщательно вспаханы. Лишней земли в Эквадоре нет, и под посевы используют тут любой подходящий клочок, из всего извлекается польза. Особенно интересен способ обработки земли трактором на крутых склонах гор. Трактор взбирается – с плугом ли, с бороной – почти по вертикальной поверхности, а потом спускается вниз. Видели бы это наши землепашцы: и на ровной-то землице тяжело пахать, а уж тут-то и подавно тяжко! Герои.

По воле обстоятельств в Эквадоре мы прожили почти целую неделю. В город Кито посылка с запчастями пришла в срок, но вот получали мы её целых пять дней. Таковы эквадорцы – неторопливые и очень спокойные люди. В Эквадоре тоже в почёте поговорка: «То, что можно сделать завтра, никогда не делай сегодня!» А куда им спешить, ведь у них тоже нет зимы!

Хорошо, что в Кито мы нашли тёплый прием у гостеприимных соотечественников – Александра Казакова и его супруги Татьяны. Они живуч и занимаются мотобизнесом в Эквадоре вот уже три года. Но, как и все эквадорцы, они тоже ведут размеренный образ жизни, никуда не спешат, да и другим не советовали, то есть, нам.

Каждый вечер они нас кормили и поили на убой, делали всё возможное, чтобы удержать у себя в доме нас, не знающих покоя, путешественников-мотоциклистов! Но мы не находили себе места в спокойной домашней атмосфере теплоты и сытости, и все наши мысли были только – как бы поскорее получить злосчастную крестовину.

– Вы словно на иголках! – поговаривали нам Александр и Татьяна Казаковы, и добавляли: – Знаете, ведь и нам передаётся ваш настрой! Вы сидите с нами за столом, а такое ощущение, что вы мыслями и духом где-то далеко, но не рядом!..

– Торопиться не надо!!! – всё время внушалось нам.

– Но нас зовёт дорога! – уклончиво отвечал я.

Володя чувствовал себя легче. Почему, не знаю, наверное, из-за того, что он старше меня на 11 лет, и уже устал от жизни.

Из своего мотомагазина Казаков регулярно делал запросы в аэропорт, в ту фирму, которая занимается перевозом и доставкой посылок. Но всё безрезультатно. Нас просили ожидать. Это было испытание терпения!

Сергей – мой брат, должен был сменить меня в Перу, в городе Лиме, и я постоянно держал его в курсе наших дел.

Бегал в ближайший междугородний переговорный телефонный пункт, беседуя то с Сергеем, то с родителями, то со своей женой, по которой сильно соскучился. Стремление к ней и было первопричиной моей спешки. В телеграфе я стал частым посетителем, оставляя там 10-ти и 20-долларовые банкноты, которыми мы запаслись будучи ещё в Панаме. Как ни странно, а доллары США в Эквадоре в ходу также как в Сальвадоре и Панаме. Стодолларовые купюры воспринимаются людьми настороженно и с сомнением, проверяются на фальшивость, – ничего не поделаешь, это – Латинская Америка, а не США.

Александр Казаков возил нас по Кито и его окрестностям, показывая достопримечательности и рассказывая их историю. Кито основали испанцы в 1534 году, в период конкисты. В городе имеются музеи по археологии, истории, этнографии, а также музеи искусств. Кито очень похож на европейские города, вполне опрятный. Горожане, в своём большинстве, обходительные, культурные люди, главным образом, это индейцы-кечуа и метисы. Нередки на улицах калеки и нищие, но ведут они себя сдержанно и не назойливо.

Вообще, в представителях этого индейского народа, в прошлом высококультурного, я узрел множество лучших благородных человеческих качеств. Может быть, таковы все древнейшие народы?

Город Кито расположился высоко в Андах, и я имел радость по утрам наблюдать с балкона дома за восхитительными рассветами, за верхушками гор, потонувшими в густом покрывале тумана, облаков, до того, как тёплые лучи солнца разгоняли это серое покрывало. Этой картиной я любовался все дни, и уверен, что она не оставила бы равнодушным ни одного человека её созерцающего.

В моём походном альбоме остались карандашные наброски и рисунки, сделанные под влиянием этой величественной горной панорамы. О таком виде из окна мечтает не один художник. К сожалению, в моей мастерской на Родине я вынужден драпировать окна, по понятным причинам, призывая на помощь воображение, фантазию и яркие воспоминания. И этими подарками я благословляю тебя – дорога!

На пятый день я настойчиво попросил Казакова «во что бы то ни стало извлечь из цепких лап терминала столь жалкую крестовину, используя все свои связи и опыт!» Подействовало.

Но каков же был ужас, когда заветная посылка с запчастями оказалась у нас в руках, но в её недрах Владимир, нетерпеливо нащупывающий нужное, нашёл вначале карданный вал в полном комплекте, за это – особое спасибо! – затем извлёк запасную штангу клапана – спасибо! – и, в конце концов, две дополнительные крестовины, однако, вовсе не «ураловские», а опять (представляете себе выражение лица Володи!!!) «жигулёвские», абсолютно ненужные нам здесь! Что за издевательство? Что за напасть? Что это – опять ошибка сортировщика? Слов не было – словно специально подложили ненужное!?

– Наверное, они с закрытыми глазами запчасти в посылки кладут! – только мог среди крепких нелитературных выражений вставить Володя. Благо, что в карданном вале стояли родные – «ураловские». Сняли оттуда, но теперь полезность самого вала стала мизерной.

За каких-то полтора часа наш чудо-механик устранил неполадки в «Урале» Очевидно, тоже торопился в путь. Пора рубить якоря!

Наконец-то порвана паутина непредвиденных томительных ожиданий и мы на СВОБОДЕ!!!

Супружеская чета Казаковых, вместе с их маленьким сыном, проводили нас, проехав с нами в сторону города Гуаякиль более 10 км. Им тяжело было расставаться с нами, словно с Родиной, наверное. У эмигрантов грустная судьба – вспомнил я слова из песни Игоря Талькова.

Мы решили спуститься с Анд в сторону Тихого океана, в долину – надоели нам эти крутые серпантины, а может быть, нас просто тянул к себе океан. Его зов живёт во мне с детских лет, он в моих мыслях, рисунках, мечтах.

Вечерело, моросил мелкий дождь, мы медленно скользили вниз. Благо, что задние тормоза работали исправно, это позволяло обгонять скопившиеся колонны автомобилей за каким-нибудь грузовиком с прицепом. Не привык я волочиться за тихоходами, они – как кость в горле. Мотоцикл – самый удобный, красивый и стремительный транспорт! Это – сугубо личное мнение, я думаю, меня поддержат многие байкеры?!

Через дорогу быстро перебегали птицееды – огромные мохнатые, тёмные пауки, величиной с ладонь. Я с неприязнью объезжал их, а вот индейские дети, шедшие по обочине, не обращали на них никакого внимания, чуть ли не наступая на них босыми стопами. Привыкли, человек ко всему привыкает!

От города Санто-Доминго-де-лос-Колорадос, через Куеведо (Quevedo), до города Гуаякиль протянулась низменная равнина, славящаяся на весь мир банановыми плантациями. Тут же располагаются сортировочные базы. Грузовики один за другим спешат доставить ещё зеленые бананы в порты Эквадора, откуда они экспортируются в Европу. Кстати, обратите внимание на бананы в магазинах и рынках, везде вы увидите на большинстве из них эквадорские наклейки. Это отсюда бананы!

Не успели мы оставить позади предгорье, как экваториальный ливень хлынул на наши головы «как из ведра». Через стекло шлема ничего не видно – что там на дороге! Я поднимал стекло И тяжёлые капли барабанили по глазам, заливая лицо. В таком положении мы проехали 3 часа, а ливень и не собирался прекращать свои ритмы. Зарядил на всю ночь.

Встречные грузовики обдавали нас потоками грязи и ударами брызг. Нам мешали узость дороги и выбоины в асфальте.

В полночь мы остановились возле харчевни в маленьком проезжем городке, взбодриться кофеином. Тут же находился небольшой сельский отель, далеко не респектабельный на вид, в котором и решили переночевать. Уж очень не хотелось ставить палатку в лужах.

Хозяйка этого достойного заведения подозрительно-изучающе оглядела наши физиономии. Но, удовлетворившись созерцанием, бегло проронила два значимых слова:

– Десять долларов! – мы напряглись, но посмотрев на мотоцикл, добавила ещё: – Вместе с мотоциклом!..

– Где ставить? – вопрошаем.

– В помещении гостиницы! – безапелляционно заявляет дамочка. Кое-как затолкали в узкий дверной проём «Урал» со всем грузом. Потом дамочка провела нас к комнате через внутренний дворик. «Хорошо, что койки отдельные!» – подумал я.

У тётеньки оказался хороший, здоровый взгляд на мужчин.

На вешалку и спинки стульев повесили сушиться одежду. По пустым и пустотелым фанерным стенам «нарезали» круги юркие тараканы. Бельё на койке своими мутно-тёмными тонами и пахучими свойствами побуждало лечь не раздеваясь. В кранах отсутствовала вода, к сожалению, и мы не смогли смыть грязь с ботинок и одежды. Мир снов мгновенно унёс меня в своё царство. Володя – туда же.

В четыре часа утра меня разбудила надтреснутая хриплая петушиная песня. К петухам присоединились смеющиеся индейки, ни в лад, ни в склад своими голосами дополняли они утренний концерт петухов. Вначале я надеялся заснуть, прикрыв одеждой уши, но какофония всё усиливалась и уже серьёзно раздражала нервы. На соседней койке завертелся Владимир, и я понял, что пора собираться в путь.

Наскоро одевшись, выходим из помещения, взглядом ища злосчастных начинателей несвоевременного шума. Но их и след уже простыл. Петухи, наверное, почуяли во мне злейшего врага, а может быть, увидели у меня в руках замаскированный несвежий апельсин, который я собирался отправить в сторону «милейших» птичек.

В довершение всего, дверь во входное помещение из внутреннего двора, где стоял наш «Урал», была крепко заперта.

Мы стали барабанить по двери, взывая ко всем живым. След хозяйки, кажется, простыл.

Было ещё довольно темно, в этом сыром и мрачном дворе мы чувствовали себя очень неуютно. Под ногами хлюпали продукты петушиной жизнедеятельности. В общем, прилично досадили нам эти домашние курицы.

Наконец-то внутри послышались тяжёлые шаги, дверь открыл какой-то верзила, что-то пробормотал по поводу столь раннего подъёма. Я же в свою очередь обратил его внимание на тех, кто прерывает сон усталых путников, на его беспардонных петушков и индеек. Ну, да ладно, вперёд!

Дождя уже не было, видимо за ночь хляби небесные растратили все свои силы.

До рассвета было ещё далеко, а до места пересечения с трассой «Пан-Американ», с которой мы съехали ещё в Кито на второстепенную дорогу, оставалось уже немного – всего несколько сот километров. По «Пан-Американ» ехать значительно веселее, она шире и лучшего качества. Целью дня мы ставили доехать до Перу.

От перуано-эквадорской границы «Пан-Американ» будет придерживаться Тихого океана. Это радует, мы будем чувствовать дыхание великого бассейна, который уже не видели с момента перелёта из Панамы. Соскучились.

За весь путь от Гватемалы до Перу нас много раз останавливали полицейские, но ни разу дело до штрафа не доходило. Смотрели со всех сторон на мотоцикл и желали счастливого пути. Почему? Полицейские здесь следят больше за порядком, а не за тем, как кого «обуть» или «пошарить» в карманах, как у нас в стране. Да и вообще – их не так много на здешних дорогах.

Скоро я въеду в девятую страну Латинской Америки и очень рад, что не встречал грубого и бестактного обращения со стороны местных жителей. А ведь многие путешественники, возвращаясь из этих мест, полны предубеждений и страхов в этом отношении. В таких случаях я бы советовал больше покопаться в себе и посмотреть на себя, вспомнить своё поведение в чуждой и незнакомой обстановке. И я уверен, что нам, во многих случаях, не хватает умения вести себя подобающим корректным образом.

За день мы проехали около 600 км, оставив позади песчаную пустыню, расположенную рядом с заливом Гуаякиль, в южном Эквадоре. Позади остались и зелёные леса и вся тропическая растительность, потому что с 20-й южной широты тихоокеанское побережье представляет собой уже голые горы и серые пески.

Такие безлюдные просторы я не ожидал увидеть! Какой контраст: вчера ещё нас заливали дожди, а сегодня под ногами струится сухой песок пустыни!

К перуанской границе подъехали поздно вечером. Так разогнались, что миновали офис таможни Эквадора, и сквозь улицы города, усыпанные торгующими и покупателями, подкатили к перуанской таможне. Подозрительные перуанские пограничники попросили нас вернуться обратно. Нам пришлось опять прорываться сквозь толпы людей, прилавки, сигналом разгонять тесные ряды ротозеев и городских обывателей. Кто вздумал устраивать таможни в городах, а базарные ряды рядом с окошками со столь значимыми названиями: «Entrada и Salida»? Наверное, для Латинской Америки это норма.

Пермит мы добросовестно сдали. И вот уже стоим пред перуанскими чиновниками. Возле нас кружат хелперы, наперебой предлагающие помощь:

– Амиго! Амиго! – кричат метисы и суют под нос свои импровизированные визитки и пачки затёртых денежных банкнот. Мы остаёмся невозмутимы.

– Странные ГРИНГО!!! – слышим у себя за спиной.

Перуанский заторможенный престарелый таможенник вглядывается в заполненные мною бумаги. В пермите необходимо было указать стоимость нашего «Урала». Я стал думать что делать, поглаживая свою бороду. Вот тебе и Перу: такого пункта в «пермите» до сих пор ещё нигде не было!

Если я напишу реальную цену «Урала-Волк», это явно повлияет на сумму депозита, которую полагается оставить на границе. И всё же я нашёл выход:

– Экспериментальная, новая модель! – дядька в форме с сомнением посмотрел на меня. Я добавил:

– В одиночном экземпляре, не оценена, вернее бесценна!

– А вы кто? – оглядывая внимательно нас, спросил всё тот же дяденька.

– А мы экспериментаторы! – ответил уверенно я, и жирным шрифтом написал это слово в пермите.

Перуанский чиновник посмотрел на Володю, который, как раз в этот момент, усердно проверял звук двигателя с сигаретой в зубах. Вид, конечно заправский. А потом посмотрел на меня, на моё заросшее лицо и растрёпанные, выгоревшие, длинные волосы. Ничего не скажешь, ни дать, ни взять – Профессионалы!

Успокоился. Документы у нас на руках. Резко, со свистом, срываемся с места, оставив облако копоти. В зеркало вижу, как таможенники глядят вслед. Думают, наверное: «Приносит же таких нелёгкая в наше Перу, хотя бы на „Кока-колу“ бедным пограничникам оставили!»

Наверное, им досадно, что «Россия – щедрая душа, да нищая и пустая сума!» Досадно и мне. Вот оно – наследие для русских парней от «Марксизма и Ленинизма», оставленное нам за мозолистые руки наших дедов и отцов. Вместо золотых орлов только облегчённые карманы стёртых джинсов. Ну да ладно, не будем о грустном!

«Кока-кола» для латиносов – это волшебное слово. Потому что тут жарко! Вспоминается один очень толстый парень, по виду «хелпер», на перуанской границе. Пока мы отмечали в паспортах въезд, он повертелся, постоял, как на посту, возле мотоцикла, и, по нашему возвращению, заявил, что мы обязаны ему.

– А мы тебя не просили об этом! – говорю я. Но чтобы не разочаровывать трудягу даю ему русскую монету. Он же игнорирует преподнесённый сувенир, заявляя, что:

– Мне монета не нужна, мне нужна «кока-кола», смочить горлышко! – при этом постукивает себе по второму подбородку, в виде живой складки проложенной по толстой шее. – Не помешала бы мне ещё майка и обувь!

Мне стало жаль верзилу, пропадёт же, беспомощный, в этом суровом мире. При этом, не спеша, уселись мы на мотоцикл и уехали. Что добьёшься от русского мотоциклиста – ветра в поле?!

Новая страна и старые герои. На стенах домов висят плакаты с изображением Че Гевары – знаменитого южноамериканского революционера. С момента его гибели в конце 60-х годов он не перестаёт быть идеалом для молодёжи. Многие его чтят и по сей день. Че Гевару в беретке со звездой можно увидеть от Гватемалы до Перу.

В Перу очень распространены трёхколёсные мототакси с кабинкой. Они снуют и жужжат по улицам перуанских городов и считаются частью городской обстановки, а вот о серьёзных мотоциклах здесь и не слышали. Наш мощный «Урал» вызывал всеобщее удивление и ажиотаж. И, к сожалению, но, наверное, наш «Урал» вызвал один несчастный случай. Какой-то таксист-мотоциклист так загляделся на наш чоппер и на нас, что врезался в автомобиль. Лёгкое мототакси отлетело в сторону. Хорошо, что в кабине не было клиентов. Начался жаркий спор. Таксист, как ни в чём не бывало, вёл себя эмоционально, и что-то объяснял водителю пострадавшей машины. Мало того, что сам виноват, но шумел сильнее всех, то и дело указывая в нашу сторону. Мы почли за лучшее уехать подальше от места происшествия.

Проехав по ночной «Пан-Американе» около 150 км, решили поставить палатку на пустынном, песчаном берегу Тихого океана. Вот был счастливый, редкий сон: нас убаюкивал мощный шум прибоя. Снились шторма, каравеллы, таинственные острова, моряки, ушедшие в глубину веков, крики дельфинов, скалистые утёсы. Под утро мне приснились мои неоконченные холсты в мастерской. Значит, они требуют концовки. Я добавлю в свои сюжеты совсем другие, новые краски, в моём сознании их стало теперь больше. Зрительный контакт с рисунком художника – это соприкосновение с его душой.

Утром, едва успел я открыть глаза и протереть их, как выпрыгнул из палатки и побежал в сторону океана. В полосе прибоя копошилось несметной количество крабиков. При моём приближении вся эта ватага разбежалась в стороны. Погрузившись в океанские волны, я почувствовал радость жизни и восторг. Стремление к океану во мне сильно, он даёт особенную энергию, ею заряжаем мы тело и разум. Рядом с океаном мысли и мироощущение кардинально меняются. Достаточно просто глядеть на накатные волны, с шумом набегающие на песок, вглядываться в загадочную даль горизонта, чтобы почувствовать себя счастливым человеком на этой Земле.

Океан притягателен, и чем больше вглядываешься в его величие и красоту, тем больше очаровываешься им.

Дорога, идущая вдоль океана, была пустынна, с редкими поселениями и городками. На удивление, перуанские дороги отличались безупречным, наилучшим качеством. Владимир Сайгаков соизволил сесть за руль, а я на ходу принялся созерцать Тихий океан. В какой раз я пожалел, что забыл взять с собой музыкальный плеер. В походе можно обойтись без лишних предметов гигиены или одежды, но никак нельзя без моего «Хард-рока». Глядеть на Великий океан под металлический дисторшн и звонкие гитарные соло было бы очень своевременно и отрадно.

В 15 лет я впервые сел на мотоцикл и услышал первые твёрдые звуки электрогитары, и вот уже 14 лет, как это является частью моей жизни. Сейчас я уже неисправим.

Перуанское побережье Тихого океана незабываемо, просторы головокружительных пустынных ландшафтов, как награда. Если меня спросить, что запомнилось и понравилось более всего в этом пути по Америке, то ответ будет однозначным – океан!

К вечеру того же дня поднялся сильный ветер, океан взбунтовался, обрушил на берег огромные волны. Ветер западного направления, принесшийся с океанских просторов, чуть ли не сдувал нас вместе с мотоциклом с дороги. Под напором ветра мотоцикл клонило почти под 45 градусов. В этот момент нас обогнал, со скоростью 140–150 км/ч, бородатый, пожилой мотоциклист на японском эндуро с техасскими номерами. Немного позже мы с ним познакомились, во время кратковременной паузы в пути. Мужчина лет 50-ти, житель Калифорнии, совершает путешествие вдоль океана по всей Южной Америке, снимая во время путешествия фильм, в том числе, оказалось – он возит с собой подводное снаряжение, ныряет по ходу путешествия под воду и снимает там. А потом, у себя на Родине, пристраивает свои фильмы на разных телеканалах. Он нам подарил один из своих фильмов. Честно, мне очень понравился его мотоцикл «Kawasaki-750» Класса «эндуро», перевод, кто не знает – «бродяга». Очень неприхотливая, удобная техника. Немного пообщавшись, каждый поехал со своей скоростью в одном и том же направлении. Он нас обогнал, конечно.

До Лимы от перуанской границы доехали за двое суток. Предпоследняя ночь запомнилась как самая необычная и беспокойная. Остановились на ночлег мы, как всегда, ближе к полуночи, едва проехали довольно большой портовый, рыбный, город Пакасмайо (Pacasmayo). В темноте даже не заметили ближайшее поселение, где остановились. Так и уснули. Глубокий сон был прерван грубыми и встревоженными голосами снаружи. На палаточный тент летели камни.

Я разбудил Владимира, а сам машинально схватился за нож, открыл молнию палатки и выглянул. Передо мной стояли трое возмущённых мужчин, сжимающие в руках ружья. Что-то усердно объясняют мне и показывают по сторонам. Только сейчас я увидел дома рядом с палаткой. Но так как наше знание испанского находится на начальных стадиях, то из их бегло выпущенных тирад мы не разобрали ни слова. Но уловили в их мимике и жестах желание выяснить, кто мы, что от нас ожидать – зла или добра! Дело быстро решилось, – по всей видимости, сторожа деревни не увидели в нас врагов или воров, которых они себе воображали, и теперь они стали оправдываться, как могли, за своё некорректное поведение. Поговорили что-то своё и поторопились исчезнуть.

– Буэнос ночес! – пожелали на прощание.

– Ну и на том спасибо! Доброй ночи! (недурно сказано), – проговорил Володя Сайгаков. – Попытаемся уснуть!

Правило номер один – главное: в путешествии всегда надо останавливаться подальше от населённых пунктов! Мы его нарушили, хотя, совершенно не специально!