Текст книги "Рыцарь Без Страха (СИ)"

Автор книги: Сергей Рощин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

– Он захватил Стратуса и, судя по докладам, руководил обороной. Мастер Глайв также упоминал, что именно рекомендации Скайуокера повлияли на положительный исход операции на Остром Берегу, – нейтрально сообщил Винду, пытаясь угадать, к чему клонит собеседник по его лицу.

– Достойного ученика Оби-Ван воспитал. Юношеская горячность мудростью сменяться в нём стала…

– Вы хотите сделать его рыцарем? Разумно ли это? Я признаю, что падаван Скайуокер хорошо проявил себя, но он ещё неопытен, а его действия, хоть и привели к положительному результату, в ряде мест были авантюрны и безответственны! – последние слова едва не выдали родившееся в груди магистра негодование, но усилием воли он смог взять себя в руки, не позволяя голосу дрогнуть.

– М-м-м… Отряд сохранил он свой, как падаванов, так и клонов большинство уцелеть под его командой смогли. Ответственности же об отряде забота придаст. Скайуокера предлагаю я рыцарем сделать, а прочих падаванов под началом его сохранить. Прессе же скажем, что рыцарь командовал операцией – того им хватит.

– Так мы сможем и соответствовать представлению Сената, и позаботиться о падаванах. Но как быть с их обучением? Если они останутся отрядом, возникнут проблемы, – обеспокоилась Шаак-Ти.

– Орден – семья единая есть, – прикрыл глаза лопоухий гуманоид. – Помогать друг другу в семье положено. Друг друга падаваны учить будут, а мастера и магистры помогать будут им.

– Хорошо, – согласился Винду, – я понимаю ваше решение, Мастер, хотя и повторюсь – они не готовы, но похоже, это действительно лучший выход из сложившейся ситуации.

– Решено тогда, – кивнула голограмма Йоды. – На Корусанте завтра я буду, тогда и устроим всё…

Утро следующего дня…

Никогда не любил коридоры Сената. Бывшему рабу с Татуина они казались слишком вычурными и недружелюбными, как будто сами стены с неприязнью следят за каждым твоим движением, ожидая, когда ты совершишь ошибку, чтобы сбить с ног и раздавить. Так юный разум одарённого воспринимал следы эмоций, чувств и событий, случавшихся в этих стенах. Интриги, предательства, трагедии и триумфы, борьба и поражения – всё это пропитало тут каждый камень, создавая незримую атмосферу напряжения и собранности, ощутить которую могли даже неодарённые. Если ты в компании или занят своими мыслями, то ничего не почувствуешь. Несколько раз. Но потом, появляясь тут регулярно и дав себе труд на миг замереть и прислушаться, ты начнёшь это ощущать – эхо опасности, разлитое в воздухе, тревогу, гудящую в стенах, ненависть, притаившуюся в тенях… Для светлого одарённого это неприятный коктейль.

Мне нынешнему коридоры Сената тоже не нравились. Слишком светлые, слишком запутанные, слишком помпезные. И с отвратительной системой безопасности! Фактически, Сенат охранялся только по периметру, а внутри постов охраны вообще не было, с дистанционным наблюдением также обстояло не лучшим образом – уважаемые народные представители очень негативно относились к возможности себя подслушать и подглядеть, потому камеры можно было найти лишь в нескольких ключевых местах, да и те обходились без малейшей сложности даже обычным человеком.

И всё же, несмотря на свои чувства, я сейчас вновь шагал по этим самым коридорам, стараясь не слишком задумываться о том, что я хочу сделать с правительством Набу. Пикантные фантазии о кровавых пытках со снятием кожи и дроблением костей под треск пламени и электрических разрядов – не тот настрой, который нужен на дружеской встрече с милой девушкой. Исключая вариант, что ты или она – больной на голову ситх, конечно. Но это точно не наш случай. Точно!

Впрочем, шутки в сторону. Я был действительно зол. Зол так, как может быть зол человек, уже нашедший давно и нежно желаемое, и тут же обрадованный новостью, что может идти в пешее эротическое вместо получения предмета своей страсти. А дело было до стыдного банальным – я наконец-то обнаружил в информационных завалах архива именно то, что искал. Точнее, всего один из пунктов, но не это главное. Главным было то, что во время открытия очередной справки на голопроекторе я ощутил как будто вздрогнула сама Сила, и в груди вспыхнуло понимание: ‘Оно!’

Превосходный истребитель-бомбардировщик тяжёлого класса. Аэродинамичный, отлично защищённый, с хорошей бомбовой нагрузкой и грамотным расположением вооружения, а ещё двумя гипердвигателями и автономностью до двух недель. Он был идеальным рейдером на коммуникациях противника, мощной единицей поддержки для наземных сил, прекрасным лидером для лёгких сил эскортного прикрытия, штурмовиком, способным угрожать даже крупным линейным судам противника, и наконец – курьером для доставки особо важных грузов. Я буквально увидел воплощение всех своих недавних мечтаний, а та часть меня, которая досталась от настоящего Энакина Скайуокера, уже изнемогала от страстного желания оказаться у него в кабине и опробовать эту птичку на прочность во всех плоскостях.

Но поднявшаяся было радость уже в следующий миг получила в живот закованным в броню сапогом, потому как это, без сомнения, гениальное творение они… завернули! Они – это правительство Набу при Арасе Веруне, правившем планетой до Амидалы. Впрочем, когда речь идёт о Набу, понятия прошлого и нынешнего правительства особого значения не имеют по той простой причине, что Набу представляет собой образец классической олигархии, сиречь формы государственного устройства, при которой власть сконцентрирована в руках узкого круга потомственной аристократии, то есть как бы ни менялись персоналии в их правительстве и личность избираемого монарха, сама по себе государственная власть по-прежнему остаётся в руках всё тех же семей и кланов. Это, к слову, было одной из основных причин, почему Падме могла позволить себе практически любые вольности политического характера, даже будучи простым сенатором. Её решения банально приравнивались к решениям её рода, а в силу его политического влияния – почти автоматически переходили в статус официальной позиции правительства. Хотя среди сенаторов такое положение дел было не редкостью, ведь формат заседаний Сената не предполагал возможности консультироваться с метрополией по каждому вопросу и тем более прерывать сессию ради одного сенатора, не уверенного в том, как ему голосовать. Потому и отбирали в сенаторы преимущественно тех, в ком были полностью уверены или кто сам по себе обладал властью принимать решения в рамках своих секторов, планет или корпораций.

Но я отвлёкся, а между тем картина с истребителем была жуткой… для моего рассудка. Следует понимать, что Арас Веруна был весьма неглупым и дальновидным правителем, который не только разобрался в том, как Торговая Федерация развела всю его планету на деньги, но и понял, что от Республики ждать помощи в назревающем конфликте – дело гиблое и, несмотря ни на какие миролюбивые идеалы, надо создавать свою армию. Просто для того, чтобы было кому эти идеалы защищать. Именно благодаря Веруне Набуанский Королевский Космический Истребительный Корпус* был приведён в порядок, летчики начали обучаться на должном уровне, часто летать и получать вполне современную технику. По большому счёту именно он и создал весь ВПК*(2) Набу, запустив собственные военные разработки, наладив работу конструкторов, создав заводы и прочее.

И вот на этом фоне превосходный проект, после освоения которого уже можно переходить к разработке собственных канонёрок, корветов и фрегатов (по нарастающей), был завёрнут… по причине излишней вооружённости.

Накануне войны.

Войны с объединением, один корабль которого носит на борту большее число истребителей, чем есть во всех вооружённых силах твоей планеты.*(3)

Я бы мог понять претензии к цене, она действительно была немалой, хотя и не сильно превосходила цены ‘альтернативных вариантов’, или, возможно, указания на некие технические сложности, проблемы в обслуживании и эксплуатации, но ‘излишняя вооружённость’? У меня просто не было слов, даже цензурных. Это очень напоминало диверсию или просто саботаж, но… Я слишком много общался с различными существами, считающими себя разумными, потому больше склонялся к банальному идиотизму.

Но вся соль ситуации заключалась в том, что мне был нужен этот истребитель. Во флоте Республики пока не было ничего даже близко похожего. Разработанный для клонов V-19 довели меньше месяца назад, и он пока даже толком не пошёл в серию. Но то был всего лишь лёгкий истребитель ближнего охранения, а ничего похожего на штурмовик или бомбардировщик не намечалось вообще. И тут такая удача!.. Во всех смыслах. Уж проект с родины самого Верховного Канцлера протолкнуть в массовое производство сама Сила велела! Но… Scurrg H-6 был собран в единственном экземпляре, а работавший над ним коллектив, не иначе как от большого ума, разогнали ссаными тряпками.

Думаю, на этом фоне понятно, почему я злился. Большего издевательства над здравым смыслом и нервами неравнодушного к теме человека придумать сложно.

Но вот лифт мелодично тренькнул, извещая о доставке пассажира на указанный этаж, и я вышел в холл, ведущий к апартаментам сенатора от Набу. В самом холле, однако, меня уже ждали.

– Эни! Как моя рад твоя видеть! – облачённый во что-то церемониальное гунган подскочил и сжал меня в крепких объятиях. – Ох, твоя стал ещё больше!

– Джа-Джа, – я не сдержал улыбку, этот забавный неуклюжий парень был одним из немногих, кого бы я мог назвать другом без всяких оговорок и затаённых обид. – Как поживаешь?

– Ай! – он махнул рукой. – Моя помогать сенатор Падме! Но Корусант – шумный, а человека – такой суетливый! Порой моя хотеть обратно домой, – уж кто бы говорил про суетливость…

– Но ты же не оставишь Амидалу одну бороться со всеми этими шумными человеками?

– Конечна, нет! Наша никогда не бросать друзей в беда! Эта может кончаться большой кирдык! – яростно замотал головой гунган, да так, что его уши начали хлопать. Меж тем, мы дошли до кабинета Амидалы. – Ой!.. Что-то моя забыл, – гунган растерянно хлопнул себя по бокам мантии. – Моя был рад твоя видеть, Эни! Но у моя есть ещё важный дела, да! – и Бинкс тактично удалился. Всё же не такой он наивно-глупый, как кажется на первый взгляд… Кхм, ну или он действительно, подорвался выражать мне радость встречи, едва увидел, бросив свои дела на полдороге, а сейчас о них вспомнил. Тут возможны варианты.

Вздохнув, я очистил голову от лишних мыслей и шагнул в кабинет. Падме сидела за столом, просматривая какие-то документы, но стоило мне войти, как информационные планшеты были отложены, а сама сенатор очень ‘не по-сенатски’ вскочила из-за стола и с радостным возгласом ‘Энакин!’ меня обняла. Сердце резко заходило в груди, а мозг отчётливо начал собираться отчалить в неведомые дали, и только волевым усилием мне удалось взять себя в руки. Всё-таки чувства к этой девушке слишком сильно проникли в саму суть Энакина Скайуокера, чтобы от них можно было избавиться единичным ментальным вмешательством. Впрочем, когда наваждение первых мгновений схлынуло, контролировать себя стало куда проще. Да, я был рад видеть свою хорошую подругу, да, мне было приятно, что на мне висит чертовски привлекательная девушка, и я искренне желал ей блага и счастья, но на этом всё. Хм, а ведь мы так толком и не виделись с момента того нашего поцелуя на арене…

– Я тоже рад тебя видеть, Падме, – таки ставлю уважаемого сенатора обратно на пол.

– Эни, я слышала про Оби-Вана, это правда? – карие глаза с беспокойством, сочувствием и затаённой жалостью поднялись на меня.

– Я… – проглатываю в горле комок. Всё-таки она обладала удивительным влиянием на мой рассудок. Казалось, вообще ничего не предвещает, но после этого взгляда и тех эмоций, что сквозили от неё в Силе, необходимость врать начинала коробить даже мою циничную натуру. – Мы так и не нашли тела после взрыва шагохода… – ушёл я от прямого ответа, одновременно отводя взгляд.

– Прости, Энакин, я соболезную. Я знаю, он был тебе хорошим другом, – Амидала действительно скорбела, причём в равной степени и за Оби-Вана, и за меня, переживая мою утрату как свою собственную. Подобная искренность и ‘чистота сердца’ не могли не подкупать.

– Там осталось много хороших друзей, – мрачно обронил я. – Но давай не будем об этом, – надеваю на лицо неловкую улыбку. – Как ты?

– Я… – девушка замялась. – Я в работе. Эта война оставляет после себя слишком много разрушений и лишённых крова разумных. Мы пытаемся помочь кому только возможно, но наши ресурсы сильно ограничены. Сейчас Республике важнее построить новый крейсер, чем обеспечить вещами первой необходимости беженцев. Но мы делаем, что можем.

– Не сомневаюсь, – ободряюще сжимаю плечи сенатора. – Если кто-то и сможет добиться чего-то в этой области, то только ты, потому как, боюсь, привычные миротворцы сейчас заняты совсем не мирным делом, – моя сконфуженная улыбка переходит в печальный вздох, и Падме тут же забывает о своих переживаниях:

– На Джабииме было тяжело? – теперь карие глаза смотрели с какой-то материнской пытливостью, как заботливые матери смотрят на своих детей, желая, чтобы те рассказали им о своих проблемах. – Палпатин представил это как победу, но я читала документы: подкреплений не будет, орбитальная группировка уменьшается, а сил у генерала Глайва уже втрое меньше, чем было при высадке. Но все молчат, словно всё так и должно быть.

– Да, – вновь вздыхаю и, выпустив девушку из объятий, прохожу к окну. – И даже хуже.

– Расскажешь? – Падме чутко встала рядом.

– Ты даже не представляешь себе, в каком плачевном состоянии сейчас находится наша армия. На Камино подготовили солдат, Куат сделал для них немного кораблей и техники… На параде это выглядит красиво и грозно, но когда приходится сталкиваться с настоящей войной… Нам не хватает практически всего, Падме: медиков, ремонтных мастерских, артиллерии, техники… Любой! Особенно лёгкой и грузовой для обеспечения разведки и снабжения. Да что я говорю! – резко дёргаю головой, опуская взгляд. – На Джабииме нам не хватало даже обогревателей, способных просушить помещение лазарета, мне пришлось переделывать под это движки с разбитого грузового спидера. А флот… Там всё ещё хуже.

– Но разве наши корабли не превосходят суда Конфедерации? – удивилась Амидала. – Я слышала, что один Аккламатор может победить до трёх вражеских кораблей равного себе размера.

– Аккламатор – может быть, – я невесело усмехнулся, почти не притворяясь. Почти все корабли сепаратистов – это переделанные гражданские транспортники, что-то похожее на военную постройку может показать только их ‘фрегат’ типа ‘Щедрость’, но он проектировался против нападений мелких пиратских рейдеров, а не для линейных сражений, так что… Да, Аккламаторы пока лучше, хотя, боюсь, КНС уже скоро наладит серийное производство линкоров ‘Оплот’ или придумает что-то новое. Впрочем, пока это им и не нужно, ведь на каждый наш Аккламатор или Дредноут приходится по двадцать-тридцать их крупных кораблей. – Но нам катастрофически не хватает малых и средних кораблей. На каждый истребитель приходится сотня вражеских, на каждый корвет – десяток фрегатов, и это только то, что я знаю, а ведь я даже не полноценный генерал, а всего лишь коммандер.

– Настолько много? – изумилась сенатор.

– Даже больше: штурмовиков и бомбардировщиков у нас вообще нет, про корабли дальней разведки можно даже не заикаться, конвои приходится охранять настолько разномастным и древним металлоломом, что иные пиратские эскадры выглядят представительней, о боеспособности я даже не заикаюсь… – поворачиваюсь к девушке и заглядываю в глаза. – Падме… Я не знаю, как мы до сих пор держимся.

– Ну… – впечатлённая моими откровениями Амидала не сразу нашлась с ответом. – Ты сам сказал, что всего лишь коммандер, и может быть, на более высоком уровне…

– Кораблей не прибавится, – с тяжёлым вздохом перебиваю я. – Прости, я не хотел тебя нагружать этим, у тебя ведь и своих проблем хватает, а тут я…

– Нет, что ты, Энакин! Это очень ценная информация… Я серьёзно! – поспешила повысить голос девушка, видя мой скептический взгляд. – Официальные отчёты не дают такой полной картины, а те джедаи, которых я знаю лично, предпочитают отговариваться общими фразами и уверениями, что всё под контролем… Будто я не была королевой целого сектора и не умею видеть, когда меня пытаются нагло обмануть! – проворчала она чуть тише, глянув куда-то в угол комнаты.

– Да уж, это они зря, – позволяю вылезти на лицо очень ‘понимающей’ ухмылке.

– О чём это ты? – с подозрением сощурилась Падме.

– Да так, ни о чём, – игра ‘Скайуокер проговорился и теперь пытается что-то нагло скрыть’ – акт второй. В акте присутствует разворачивание на каблуках и несколько шагов по кабинету в сторону от сенатора, совмещённое со сценой ‘бегающие глазки пытаются найти тему для смены темы’.

– Энакин! – возмущённый оклик со спины раздался с точностью до секунды.

– Кстати! Я как раз хотел обсудить с тобой один важный вопрос! – ‘нашёл’ тему наглый Скайуокер. – И от его решения зависит эффективность войск Республики в этой войне.

– Даже так? – Сила… В эту девушку и впрямь можно влюбиться, только за один этот негодующе-подозрительный взгляд! – Я слушаю.

– Слышала ли ты что-нибудь о проекте Scurrg H-6? – попытка добыть вожделенный корабль началась.

***

Покинув покои Амидалы, я чуть ли не нос к носу столкнулся с молодой зеленокожей тви’лечкой. Самое интересное состояло в том, что сия особа искала встречи именно со мной.

– Господин Скайуокер?

– Допустим…

– Меня прислали представители компании ‘Ротана’. Сии достойные господа прибыли на Корусант для обсуждения новых видов техники и, узнав, что вы сейчас находитесь в здании Сената, запросили встречи с вами! Согласны ли вы на данную встречу?

– И что же желают от меня представители Ротаны? – что желают, тут и так было ясно. Думаю, все, кому нужно, уже знают, что Верховный Канцлер привечает некоего джедая, а потому, если этот самый джедай одобрит некоторые предложения некоторых субподрядчиков, то пропихнуть их в госзаказ будет не в пример легче.

– Сейчас вы – один из высших офицеров, вернувшихся с операции на Джабииме. И нам необходимо ваше заключение об эффективности боевой техники. Представленный вами отчёт, конечно, весьма информативен, но совещание в прямом режиме будет куда эффективнее, – тви’лечка сияла белозубой улыбкой, ещё и дублируя посыл на уважительную приязнь движениями лекку.

Понятно, кто-то где-то пнул подчинённых с формулировкой, что те недостаточно работают с клиентами, а потому продажи не такие, как могли бы быть, а значит, и их зарплата будет не такой, как им всем хочется. Подчинённые тему обсудили, дружно порешили, что босс – говнюк, но ведь и правда зарплату урезать может под такой предлог, после чего собрались и поехали в командировку ‘работать с клиентами’. Клиент у нас кто? Клиент у нас Республика, то есть Сенат. Но сенаторы ни бельмеса не понимают в военной технике и инженерной работе, а ведь боссу надо будет представить какую-то писульку о том, что они в командировке что-то делали, причём полезное. А поскольку босс не дурнее их, то писулька должна быть похожей на правду, а то ведь реально оклад урежет. И тут с фронта возвращается весь такой героичный паренёк, да ещё из места, где они проводили боевые испытания новой техники. Плевать на паренька, но какой шикарный докУмент можно составить о своих эпических трудовых подвигах по итогам разговора? Под одну только тему ‘мы неустанно взаимодействуем с армией в режиме реального времени, внимательным образом фиксируя их просьбы и предложения с целью улучшения нашей продукции’ можно эпос в трёх томах написать, и вообще без разницы, что будет нести этот молодой офицерик в реальном разговоре. Ну что же, я не против, в крайнем случае всегда будет повод потом придушить кого надо за ‘избирательную глухоту’ и нерасторопность.

– Ну, если это поможет Республике, то я в полном вашем распоряжении, – одариваю тви’лечку очаровательной улыбкой.

– Отлично! – хлопнула в ладоши девушка. – Тогда попрошу вас следовать за мной.

Поход оказался недолгим – дойти до лифта, спуститься на десяток-другой этажей. Выйти в похожий холл, а оттуда до резиденции техников уже рукой подать. Ждали меня в новом кабинете сразу пятеро разумных. Три человека и два забрака. Эмоции ровные, желания ‘задвинуть мальчишку’ не ощущается, но и к ‘вниманию мудрости’ они не предрасположены, словом, нормальное, ровное отношение к разумному, которого они видят впервые в жизни.

– Добрый день, – я кивнул сидящим господам, сопровождающая меня тви’лечка скользнула за небольшой столик сбоку.

– Здравствуйте, господин Скайуокер. Я – заместитель начальника проекта ‘Шагоход’ Марен Алик, рядом со мной ведущий инженер Замир Борак, главный конструктор Эмиль Рук, а также инженеры, ведущие разработки лёгких, – кивок в сторону одного из забраков, – и тяжёлых шагоходов, – кивнули пожилому человеку, – Маск Алак и Робаст Камизо.

Действительно, кто-то получил профилактический втык – в обычной ситуации на таких мероприятиях от компании-поставщика сидят менеджеры по работе с клиентами, вроде вон той зеленокожей красавицы, в совершенстве умеющие утопить собеседника в общих словах, наобещав горы золота и небо в алмазах, при этом не пообещав ровным счётом ничего. Инженеры и конструкторы же, напротив, такие задания органически не переваривают, поэтому отправляются на них только посредством сильного начальственного пинка.

Даже интересно, это результат отражения моего желания в Силе, или уважаемый Дарт Сидиус подсуетился? После тех докладных записок, что я ему пересылал, вполне мог. Усиление армии ему сейчас крайне выгодно, как и приучить будущего ученика к чувству собственной важности, а в Куате, дочерней компанией которого и является Ротана, у него, если не ошибаюсь, есть и личные связи…

– Очень приятно, – вежливый кивок присутствующим. – Энакин Скайуокер, коммандер Великой Армии Республики, – пусть моё представление и не требовалось, но вежливость и протокол всё же нужно соблюдать.

– Отлично, – улыбнулся начальник проекта. – Итак, коммандер, что вы можете сказать о нашем тяжёлом шагоходе АТ-ТЕ?

– В целом – отличная машина, но для условий болотистых почв Джабиима в сезон дождей малопригодна. Слишком они вязнут в местной грязи. Что касается брони и огневой мощи данной машины, то они выше всяких похвал, единственные исключения: ноги, кабина и место стрелка из главного орудия. Первые легко выводятся из строя стандартным вооружением всей бронетехники сепаратистов, вторая пробивается даже ручным бластером, третье не прикрыто бронёй вообще.

– Уязвимость ходовой части компенсируется полуторным резервированием количества конечностей, – возразил тот самый пожилой человек, представленный куратором проекта тяжёлых шагоходов. – А система отстрела повреждённых ног очень надёжна и удобна для экипажа. Если же мы забронируем кабину, то это сократит обзор и маневренность машины, что значительно снизит её боевую эффективность.

– На данный момент потери среди мехводов и стрелков из главного орудия на порядок превосходят потери любых других членов экипажа АТ-ТЕ. А без управления и оружия машина полностью теряет свою боевую эффективность, превращаясь в неподвижную мишень. Точная статистика была мной приведена в переданной докладной записке.

– Вы не понимаете, – инженер покачал головой, одарив меня раздосадованным взглядом, будто вынужден общаться с неразумным ребёнком. – Общая площадь обзорной части кабины АТ-ТЕ – почти шесть квадратных метров, упаковка её в броню заметно увеличит общую массу машины, что потребует перерасчёта всей силовой части корпуса и ходовой системы. Следствием этого будет смещение центра тяжести, то есть внесение глубоких изменений в конструкцию шагохода, что, в свою очередь, потребует перестройки занятых им производственных линий. А это огромные затраты и срыв текущих поставок. Помимо этого, обеспечение водителя средствами наблюдения за окружающим ландшафтом увеличит и так не малую стоимость машины. Сейчас в них нет необходимости, так как водитель видит всё своими глазами, но в условиях боя и активного применения противником систем подавления нашей следящей аппаратуры потребуется создавать мощный помехоустойчивый конгломерат датчиков с множественным дублированием для нивелирования выходящих из строя под огнём противника элементов. Это я ещё не говорю про усиление защиты ног и конструирования бронекапсулы для стрелка. В конечном итоге стоить такая модернизированная машина может как два нынешних АТ-ТЕ, а жизнь в бою у неё будет примерно той же.

– Возможно, вы не слышали об этом, коммандер, – подключился к разговору Марен, – но темпы насыщения Великой Армии Республики тяжёлой техникой встречают постоянную критику Верховного Канцлера. Заводы Ротаны традиционно производили горнодобывающую технику, и в современных условиях их мощностей критически не хватает для удовлетворения возникшего спроса Республики на боевые шагоходы. Мы постоянно наращиваем производственные площадки, но, в отличие от Торговой Федерации, не можем просто наштамповать обученный персонал на одной фабрике, чтобы заполнить вакансии на десятке других.

Сила… Как же всё знакомо… По всей видимости, любые производственники во все времена мечтают только том, чтобы производить одну отлаженную модель чего-то и чтобы от них все отвязались с требованиями новой продукции. ‘Дайте нам делать то, что мы привыкли! Даже если оно плохого качества’ и ‘Зачем вам более совершенная продукция? Берите, что дают, ведь вы можете справляться и с этим!’ – картина одинакова, что на отсталых планетах, где цеховые гильдии всеми силами давят любое проявление прогресса, что в межзвёздных корпорациях. Впрочем, явление куда шире, и разумные любой профессии будут отбиваться от дополнительной работы, в чём бы она ни заключалась и как бы нужна ни была, так уж заложено природой.

– Понимаю, – ничем не выдав охватившее меня чувство снисходительной иронии по отношению к собеседникам, я коротко кивнул. – Тем не менее, вы просили меня назвать выявленные минусы машины, я это и сделал. Надеюсь, суть моих слов будет отражена в отчёте по итогам встречи? – на моих губах появилась мягкая улыбка. Ой, ну чтобы вы все так сразу фоните неудовольствием в эмоциях, я же одарённый, а вдруг почувствую?

– Разумеется, мистер Скайуокер, – сухо заверил меня старший представитель группы сотрудников Ротаны. – Нам очень важно узнать результаты ‘испытания боем’ от очевидца. Итак, что-нибудь ещё по АТ-ТЕ?

– Нет. В остальном всё нормально, во всяком случае, больше никаких критически важных недостатков на ум не приходит.

– Хорошо, тогда перейдём к следующему вопросу. Есть ли у вас замечания по нашему лёгкому шагоходу?

– АТ-ХТ? Да, есть несколько, – я сделал вид, что собираюсь с мыслями. – Я понимаю, что была попытка создать универсальную и дешёвую машину, но вот итог… – качаю головой. – При всём уважении, но как боевая единица данный шагоход просто несостоятелен. Встроенный щит не держит ничего серьёзнее ручного бластера – любое орудие сепаратистов прошивает его, не замечая. Броня, аналогично, разве что не пальцем протыкается, а вместе с высоким силуэтом данный шагоход представляет собой просто идеальную мишень в условиях полевого сражения, – забрак-инженер виновато втянул голову в плечи. – Вместе с тем, решение по вооружению тоже очень странное. Мощности турелей не хватает даже для поражения дроидеки, не говоря о чём-то более… весомом.

– Есть гранаты! – попытался хоть как-то оправдаться ответственный за лёгкие шагоходы, на которого недобро зыркнул руководитель проекта.

– Полный боезапас всего 18 протонных гранат, которых хватает не более чем на несколько минут боя, и то при крайней экономии. Скорость и маневровые возможности шагохода тоже оставляют желать лучшего. По большому счёту, единственный его плюс – это конструкция гранатомётов. Вот она очень удачна: дальность, кучность, темп стрельбы. Но по-хорошему, такие системы надо ставить на платформу с куда более низким силуэтом и внутренним пространством под боеприпасы, потому как в существующем виде АТ-ХТ малопригоден даже для стрельбы с закрытых позиций, поскольку из-за высокого силуэта с трудом может быть скрыт в складках местности.

– Хм, ясно, – господин Марен был явно впечатлён, хоть и неприятно. Не таких слов он ждал от вчерашнего мальчишки, у которого даже усы не проклюнулись. – Мы рассмотрим данную концепцию ещё раз. А пока предлагаю перейти к главному – АТ-АТ…

Около двух часов спустя…

От увлекательного спора о том, что двадцать метров высоты – это не только хороший обзор, но и бытие идеальной мишенью, меня отвлёк вызов из Храма. На счастье, такие темы, как необдуманность концепции скрещивания в одной тактической единице тяжёлой машины прорыва, десантного бронетранспортёра, артиллерийской платформы крупного калибра и наблюдательной вышки, уже были разобраны. И должен признать, господа конструкторы приятно оправдали мои лучшие ожидания! В том смысле, что из всех приведённых аргументов восприняли исключительно тезисы о недостаточной защите машины для означенных условий эксплуатации.

Считывая их поверхностные мысли, я едва удерживался от нервного хихиканья, ведь эти деятели прикидывали уже ни много ни мало, а использование противолучевых сплавов корабельного класса для защиты наземной техники, естественно, при полном сохранении существующей компоновки шагохода. И что самое ироничное, они не были дураками, просто родившаяся в недрах их фирмы креативная идея мобильной артиллерийской башни уровня стационарных защитных систем со ‘встроенным’ гарнизоном и возможностью лихо отстреливать набегающую пехоту с высоты птичьего полёта была для них настолько родной и соблазнительной, что любые намёки на её нежизнеспособность воспринимались в штыки. Словом, Ротана нашла для себя идею супероружия, с которой теперь будет носиться до тех пор, пока сверху не придёт жёсткий начальственный пинок и креативных изобретателей в принудительном порядке не запихнут на другие проекты.*(4) Ну или пока действительно не создадут эксклюзивный супершагоход индивидуальной стоимостью в танковую дивизию сепаратистов, что, как мне было известно, и должно было произойти в большей части вариантов будущего.

К сожалению, несмотря на массу талантов, Владыка Сидиус не являлся военным инженером и тем более не имел опыта непосредственного участия в войне в составе механизированных войск. Добавить сюда профессиональную деформацию политика, когда создаваемое впечатление часто важнее реального содержания – и становится очевидно, что подавляющая размером и грозным блеском стальных бортов машина в принципе не могла вызвать у него неудовольствия. Что до советников… Все они растут и формируются сейчас – на этой войне, пользуясь той техникой, которую им дали конструкторы, а конструкторы им дают шагоходы один монументальней другого. Соответственно, и все доктрины с нормами качества вырабатываются у них на основе этого материала. Можно было бы что-то говорить о примере КНС, но их техника имеет дыр часто ещё больше, чем наша, а исправлять выявленные недостатки их инженеры рвутся не больше наших. Вот и выходит, что дать начальственный пинок и некому, и толком не за что, ведь никто банально не знает, что можно иначе.