Текст книги "Биомеханический барон (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– Предатель! Вероломец! Что это за символы и цифры перед глазами? Отвечай, что это за волшба?

– Это я-то предатель? – охотник расхохотался. Говорили они по очереди – и хорошо, что остальные пленники потеряли сознания от изнурения, иначе от такого диалога у многих точно поехала бы крыша. – Сам хотел меня надурить – а попался в ловушку, как ребенок.

– Ловушку? Но ты и сам заперт вместе со мной!

– Да ладно? – киборг ощерился. – Правда? А как тебе такое? Задействовать заданный протокол!

Повинуясь заранее прописанной программе, мозговой имплантат вывел хозяина из ячейки, с хрустом потянулся и начал освобождать дворян тем же заклинанием, которым Полоцкий расковал верзилу.

– Как это возможно?! – орал чародей. – Я сильнейший из живущих колдунов!

– Что же – Синод оценит. Как только закончу с этими бедолагами – сразу же направлюсь в обитель. А уж там тебя вытащат на свет божий – и заточением в книжке уже не отделаешься.

– Ты лжешь! – голос сорвался на фальцет, выдав сильнейшее волнение.

– Неужели? Кстати, как тебе мой шрам?

Матрица поднесла ладонь к лицу и насытила стигму до предела – даже линзы засбоили, не справившись со столь ярким сиянием.

– А-а-а! – по-бабьи заревел князь. – Стой! Хватит! Давай договоримся!

– А чего так? Уже расхотелось миловать мою девку?

– Прости, брат. Прости… – Всеслав часто задышал, обливаясь потом от подступившего ужаса. – Ляпнул, не подумав.

– Не брат ты мне, гнида чернокнижная. А договор у нас будет простой: открываешь Прореху – и катись к своим божкам на все четыре стороны.

– А не обманешь? – оборотень облизнул дрожащие губы.

– А у тебя есть выбор? – Захар не без удовольствия вернул ублюдку его же фразу. – Если откажешься – матрица поведет тебя прямо во дворец, и я никак не смогу ее остановить.

– Проклятое волшебство… А если я соглашусь?

– Тогда отправишься в отстойник, пока не придет час открывать врата. А потом – пока-прощай.

– Большие ли нужны врата?

– Чтобы корабль прошел. Здоровенный и железный.

– Ух… это будет непросто.

– А легко нынче и не бывает. Но ты же вроде величайший из живущих колдунов? Как-нибудь справишься. А если нет…

Тело с грацией робота зашагало на выход.

– Стой-стой-стой! – залепетал князь. – Я согласен. Клянусь самой Бездной и заточенными владыками – все сделаю, что попросишь. Только не губи – не веди к святошам.

– Сейчас тебе предложат переместиться в аккумулятор. Табличка такая появится перед лицом. Скажешь, что согласен.

– Опять в тюрьму…

– Владыки сидели – и тебе велели. К тому же, это ненадолго. Впрочем, можешь отказаться.

Охотник машинально продолжил путь.

– Все-все-все! – запричитал колдун. – Никаких вопросов. Ну и ловок же ты, Захар Михайлович. Не встречалось мне прежде таких хитрецов. Так, вижу свиток подсвеченный. Выбираю табулу «Да».

Внимание оператору

Обнаружена темная энергия

Избыток направлен в модуль стихии Тьмы

Текущий уровень: 39%

– Всего-то? – киборг усмехнулся. – А разговоров-то было.

Внимание оператору

Вернуть полный контроль?

Да/Нет

– Возвращай.

Парень расправил спину, пошевелил пальцами, прислушался – не пытается ли гаденыш выбраться из узилища – и удовлетворенно кивнул. Все вернулось на круги своя – по крайней мере, на какое-то время. Но самое главное – ключ от соседнего мира получен. Осталось только подготовить крейсер – и можно выдвигаться.

Глава 31

– Захар! – Ева так ослабла, что повисла у парня на шее, едва избавилась от оков. – Что… это было?

– Игры с Тьмой, – проворчал Белаго. – Которые могут закончиться весьма плачевно.

– У тебя есть вариант получше? – набычился охотник. Экзарх отвел взор и промолчал. – Вот и я о том же. Забираем дворян – и во дворец. Сейчас день, а темно, как в сумерках. Счет пошел уже на часы. Промедлим – умрем.

Буря меж тем разыгралась не на шутку. На утес накатывали столь высокие волны, что брызги окропляли шпиль донжона. Тучи же опустились так низко, что, казалось, вот-вот наколются на флагшток.

И море, и небо сделались свинцово-серыми и непрестанно колыхались до ряби в глазах. И если бы не острый край скалы, выступающий в роли волнолома, мутная пена уже затопила бы набережную.

Ветер выл, что тысяча волков, а корабли у причалов качались пенопластовыми поплавками. С небес срывался ледяной дождь вперемешку с мелким градом, грозясь разверзнуться непроглядным ливнем.

В воздухе отчетливо ощущались запах озона и темной волшбы – грань между мирами истончилась до предела, и скоро черная лавина легионов захлестнет город, полуостров, а за ними – всю страну. И только один человек мог ее остановить.

Дворяне бегом добрались до княжьего дворца, не встретив по дороге ни одного лиходея. Зато бесы и мутанты лезли из всех щелей, почуяв близость родной стихии. Они не представляли особой опасности для чародеев, но простой люд косили нещадно.

И горе тем, кто поскупился на обереги – Захар видел выпотрошенные тела на порогах, расколотые ставни и залитые кровью комнаты. Больше никто не мог защитить жителей – ни знать, ни полиция, ни послушники. Но еще оставался шанс если не обернуть весь этот ужас вспять, то хотя бы не позволить ему распространиться дальше.

И киборг поймал себя на мысли, что его распирает от ярости и досады всякий раз, когда на глаза попадаются очередные изувеченные разорванные трупы. И больше всего раздражала гибель тех, кто никак не смог бы дать достойный отпор – стариков, женщин, детей.

Возможно, его новое призвание в том, чтобы спасать слабых? В противовес бывшим хозяевам, которые просто истребляли всех, кто хоть на йоту отличался от эталона. Время покажет. Загадывать рано.

– Ну что? – гаркнул Сабуров, едва распахнулись ворота. – Получилось?

– Да, – пришелец с опаской взглянул на клубящиеся тучи и черный, как нефть прибой. – У вас как дела?

– Реликвии полностью заряжены, – к беженцам подошла Илария. Чуть поодаль от нее стояла та самая женщина, которую исключили из академии прошлым вечером. – Все же ты непотопляемый, приятель. Надеюсь, твоя удача не покинет нас в самый важный момент.

– Мы выскребли весь манород из города, – Галаган хвастливо ухмыльнулся. – Хватило не только на священные вещи, но и на оружие и кое-какие артефакты. Так что чертям не поздоровится – рогов обломаем немало.

– А еще мы перенесли сюда главный арсенал, – заявил Бойкий. – И кое-что из схронов канцелярии. Мои агенты снаряжены до зубов – но и вам с лихвой хватит.

Охотник бегло осмотрел хмурых мужчин в федорах и черных тройках – самозарядные карабины, зачарованные гранаты, скорострельные винтовки и покрытые гравировкой нагрудники. Выбор для настоящей драки, а не эпатажных колдовских дуэлей.

– Ева! – из холла выскочил Алексей и бросился к сестре. На поясе мальчугана болталась волшебная рапира, а на бедре – кобура с наганом. – Вы в порядке?

– В полном, – девушка сняла с него широкополую шляпу, чтобы потрепать по макушке, и оцепенела от удивления. – Алешка! Кто тебя так постриг?

– Придворный цирюльник, кто же еще, – подросток повел ладонью по торчащим волосам, больше похожим на старую обувную щетку. Конечно, эта прическа мало походила на ежик, но отличалась от привычной вихрастой шевелюры, как ирокез – от «горшка». – И я больше не Алешка. Зовите меня Алекс, – он подбоченился и гордо вскинул подбородок.

– Да-да, конечно, – язвительно произнесла колдунья. – А где ты взял эти штуки? Верни скорей, пока не поранился.

– Еще чего, – малец – хотя теперь уже, скорее, юнец – отступил и вцепился в рукоятки, как в самый драгоценный трофей. – Мне это Антон Павлович подарил. Так что я иду с вами!

Стоящий поодаль Чехов виновато улыбнулся и развел руками. Похоже, доктор просто хотел занять егозу, чтобы не мешался под ногами, а тот и впрямь в себя поверил.

– И думать забудь!

– Но Захар! – парнишка с мольбой посмотрел на охотника. – Как можно прятаться, когда на кону – судьба империи?! Что я потом скажу друзьям? Что струсил и ничего не сделал?

– Ты не будешь прятаться, – ответил киборг. – Твоя задача – охранять дворец. Это – наш оперативный штаб, перевалочная база и узел связи. Его безопасность чрезвычайно важна.

– Но…

– И не спорь! – проворчала Ева. – Остаешься – и все тут.

– Да, – великан перевел взгляд на невесту. – И ты – тоже.

– Что?! – баронесса резко выпрямилась и вскинула брови. – Это еще почему?

– Потому, что ты у него – одна, – пришелец кивнул на подростка. – Хочешь оставить его сиротой?

– Но я…

– Не спорь. Я командую операцией – и я решаю, кто в ней участвует, а кто – нет. Так что Алекс – главный по охране. А ты – его заместитель.

– А почему это он главный? – на скулах вспыхнул гневный румянец.

– Потому, что он готов куда больше, чем ты, – парень коснулся дрогнувшего плеча и уверенно кивнул. – Но это – не ваш бой. И никогда им не был. Поэтому позвали того, кто умеет решать такие вопросы. И я решу. Или, по крайней мере, попытаюсь.

– Я… – подруга осеклась и понурила голову. – Похоже, и впрямь не готова.

– Но ты знаешь, что надо делать. А если вдруг забыла – спроси у брата.

– Ваше благородие, – подошел Алабин, на ходу подняв высокий ворот кителя. – Ветер крепчает. Если не передумали плыть – скоро пора отчаливать. Иначе шторм или выбросит корабли на берег, или перевернет и утопит. Клянусь выменем морской девы – еще никогда не видел настолько злых бурь.

– А что с еретиками?

– Попрятались, скотины, – Сабуров смачно сплюнул. – Мы здорово надрали им задницы – вот и забились в норы в ожидании своих божков. Да только черта лысого они дождутся.

– Отлично. Одной проблемой меньше. А янки?

– Лютуют в порту, – ответил Юсупов. – Хватают, до кого дотянутся, и тащат в трюм. Но дальше не заходят – боятся чудовищ. Офицеров, кстати, среди них нет – похоже, все на мостике.

– Вижу дым! – крикнул дозорный. – «Арканзас» прогревает котлы! До отплытия – меньше часа.

– Все-таки решили драпать, – мореход хмыкнул. – И я им даже немного завидую.

– У пристани остались еще корабли? – спросил Захар.

– Да. Старый почтовый пароход. Но команда давно разбежалась.

– Еще лучше. Сколько у нас бойцов?

– Сто пятьдесят штыков и сорок магов, – ответил агент.

– Кто-нибудь еще? Может, из соседних уездов?

– Мы связались с черноморской эскадрой, но получили отказ, – доложил князь. – В такой шторм им не пройти и лиги. А пехота просто не успеет до нас добраться – дороги размыло даже там, где не было дождей. Остальные же молчат – должно быть, еретики оборвали кабели.

– Нас полностью отрезали от подмоги, – киборг усмехнулся. – Изолировали поле боя. Что же, этого стоило ожидать. Да и по хрену, будем действовать по старинке – своими силами. И раз уж вы готовы, пора принарядиться и мне. Как-никак, впереди – финальный акт этой гребаной пьесы.

– Это уже не пьеса, – Чехов поправил пенсне. – А сущий эпос. Впрочем, в последние дни меня так и тянет к сочинительству. Особенно после вашего выступления в суде Синода. Даже не знаю, откуда вдруг такое вдохновение.

– Тогда воспойте все, что здесь произошло, – Захар ухмыльнулся со смесью злобы и торжества. – И пусть весь мир узнает о нашем подвиге. Или же славной гибели.

– Вы тоже ведете себя несколько иначе, чем при нашей первой встрече, – доктор сощурился. – Похоже, не я один обрел любовь к новому для себя увлечению.

– Я всю жизнь рисковал ради чужой выгоды. Сейчас мне дали шанс рискнуть ради чего-то большего, чем шкурный интерес. И все же не скажу, что я совсем уж превратился в поборника Света и стяжателя добра. Наверное, просто стал чуть меньшим подонком, чем раньше.

– Удачи во всем, мой друг, – Чехов потряс ладонь товарища. – Искренне надеюсь, что мы еще увидимся.

– Присмотрите за детишками, – Захар кивнул на притихших Титовых, что прятались от дождя под навесом. – Если вдруг… ну, вы поняли.

– Сделаю все, что в моих силах, – мужчина поклонился. – Ведь если вы проиграете, то погибнет и Галаган. А я так часто подтирал ему сопли, что не скоро отвыкну от этой вредной привычки.

– Типун тебе на язык, старик, – сердито бросил щеголь и махнул перед собой резной тростью. – Сколько можно прощаться, пора и честь знать. Вы бы еще оркестр напоследок позвали.

– Твоя правда, брат, – согласился охотник. – Со мной пойдет сотня лучших стрелков и двадцать чародеев высших рангов. Всем остальным – укрепить стены, усилить барьеры и стоять любой ценой. Если мы проиграем – вы будете последней преградой на пути легионов. И чем дольше продержитесь – тем больше шансов, что эта погань не захватит империю, а за ней – весь мир. Что нас ждет в таком исходе, вы и сами прекрасно знаете. А если еще нет – просто выгляните наружу. Так что прощайтесь поскорее – и готовьте руны и обереги.

Сквозь рев ветра прорвались тихие всхлипы, шелест одежды и крепкие рукопожатия. Отцы давали последние наставления сыновьям, матери – благословляли дочерей. Мужья прощались с женами и тискали малышей. Иные преклоняли колена и целовали заметно округлившиеся животы: беременные чародейки – такое себе подспорье в бою, будь они хоть на порядок сильнее своих супругов.

Дядья и тетки подбадривали приунывших племянников, многие недоросли ревели навзрыд, позабыв об этикете и кодексах. Тайные влюбленные просили Белаго в спешке обвенчаться, прежде чем их разлучит поход, из которого явно вернутся не все.

Их родители, что враждовали испокон веков, крайне удивлялись выбору отпрысков, но не пытались им помешать. Наоборот – даже заклятые соперники оставляли в прошлом былые споры и братались у всех на виду.

Другие же донимали Юсупова, чтобы тот поскорее заверил завещания – и владельцы отписывали всю лишнюю недвижимость не дальним родственникам или доверенным лицам, а направляли в счет казны, чтобы вырученные деньги пошли на нужды армии и флота.

Конечно, в случае провала их поместья и усадьбы не продадут и за полгроша, но вдохновленные важной целью скряги пытались хотя бы так очистить совесть перед весьма вероятной встречей с Пресветлым Престолом. Те же, у кого не осталось ни имущества, ни родни, смиренно молились перед выставленными у входа реликвиями, насыщая их последними эманациями маны.

Глядя на это, киборг подметил две вещи. Во-первых, дворяшки в сути своей мало отличались от мещан – разве только повышенной чопорностью. И точно так же проявляли чувства, присущие всем без исключения людям: любовь, нежность, тоску, страх и боль разлуки. Да, их проявления гораздо более сдержанные, но легко читаются без всяких сканеров и сенсоров.

Во-вторых, пришелец привык, что именно аристократы забирают детей у родителей, а теперь именно он примерил роль разрушителя семей – пусть и ради всеобщего блага. И чем дольше он наблюдал за прощанием, тем сильнее проникался ощущениями, что прежде считались совершенно чуждыми и незнакомыми.

Система, проверь сердце.

Выполнено. Все модули и органы работают исправно.

А чего мотор тогда жмет?

Не могу знать. Людские души – вне моей компетенции.

Постояв еще немного, великан спустился в подземелье, где в опустевшем хранилище обустроили кордегардию. Оружия там и впрямь собрали на любой вкус и калибр, но охотника больше интересовали колдовские штуки.

Он повесил на пояс две кобуры, еще две приторочил к бедрам. В первые вложил обычные револьверы, во вторые – магические, как у агентов. За спину закинул рычажную винтовку, к ремню на пояснице приладил обрез помпового ружья, а в свободные петли засунул ножны с двумя тяжелыми кинжалами.

Надел на пальцы пару зачарованных колец, на шею накинул защитный медальон. Повертел в руках гравированную кирасу – маловата, на его груди даже не сойдется. А вот длиннополый кожаный плащ пришелся весьма к стати – и от дождя спасет, и от вражеских заклинаний, благодаря зачарованному подбою. Патронташи крест-накрест, гранаты в карманы – и можно выступать. На все остальное – божья воля.

– Вам очень идет, – сказала Аксинья, незаметно войдя в хранилище с подносом в руках. Ее осиную талию стягивал пояс с револьвером и ножом – и врагу не пожелаешь жить во время, когда вооружались даже дети и горничные. – В этот плащ вшит лоскут из покрова Победоносца. Он защитит вас от Тьмы.

– Спасибо, – парень улыбнулся. – Защита лишней не бывает.

– Я испекла вам пирог, – служанка поставила поднос на стойку с дробовиками, густо покраснела и потупила взор.

– На прощанье? – съязвил Захар.

– С надеждой не возвращение. Я бы… хотела печь вам пироги до самой старости.

– А я бы хотел их есть до ста лет, – киборг откусил большой кусок и с аппетитом закивал. – Но моя порода долго не живет. Так что присматривай за Титовыми. Они без тебя совсем пропадут.

– И все же, буду молиться о вас. И с нетерпением ждать.

Охотник обнял ее и чмокнул в лоб:

– Я постараюсь. Но ничего не обещаю.

Снарядившись, он поднялся в холл, где на столе из рюмок, шахмат и глиняных игрушек соорудили грубую, но довольно точную модель города. Алабин с важным видом двигал фигуры мундштуком от трубки, придумывая все более сложные маневры, разыгрывая их один за другим и всякий раз недовольно хмыкая.

– Чепуха все это, Игнат Константинович, – гудел нависший над полем боя Сабуров. – Некогда нынче с бирюльками возиться. Нужно собрать кулак – и ударить ублюдкам прямо в лоб.

– И погибнуть от пулеметов и пушек, – буркнул мореход.

– В носу орудий мало, – настаивал сибиряк. – А быстро развернуться эта дура не сможет – ее тисками сжимают причалы. Да, кто-то неминуемо погибнет – ну так где ж вы видели сраженья без потерь? Без потерь бывает только бегство – да и то если начать его сильно загодя.

– Захар Михайлович, – обратился к гостю князь. – Что скажете?

– Скажу, что это, – пришелец постучал по перевернутой салатнице, играющей роль крейсера, – корова. Старая, неповоротливая, но с очень острыми рогами. А мы – волки, и наша задача – не попасть под копыта. Но перед тем корову надо ослабить – выпустить у нее немного крови, а уж потом кусать в полную силу. Так что план предлагаю такой, – он смахнул часть фигур в сторону. – И для его исполнения нам понадобится небольшая подмога. Так что срочно созывайте всех своих служанок, доярок и любовниц. У меня есть для них особое поручение.

***

– Ну и дерьмовая же нынче погодка, – дозорный сплюнул с палубы в море. – Даже твари по норам попрятались. А нам все равно тут торчать, будто кто-то осмелится напасть на корабль.

– Устав есть устав, – напарник пожал озябшими плечами и плотнее закутался в промокшее пончо. – Крейсер без дозора – как рулевой без глаз.

– Скорей бы свалить из этого проклятого места. Странно, что капитан не торопится. Мы разграбили все, докуда дотянулись. Трюмы под завязку, клетки ломятся от рабов – чего еще ждать? К черту эту бурю, поскорей бы в солнечный Стамбул.

– Твоя правда, брат. Давай еще кружок – и на пересмену. Как же хочется сесть у печи и выпить пинту горячего грога.

Обогнув надстройки, американцы хотели уже покинуть палубу, как вдруг один свесился с фальшборта и вынул из-за пазухи подзорную трубу.

– Что там? – насторожился второй.

– А ты взгляни, Джим, – соратник расплылся в ехидном оскале. – Кажется, не только мы с тобой продрогли насквозь. Русским бабенкам тоже захотелось капельку тепла.

К пристани приближалась вереница согбенных девушек и женщин, среди которых попадались как холопки, так и благородные дворянки. Все выглядели изможденными, напуганными и кутались в тряпье, словно на улице стоял крепкий мороз. Многие несли на плечах палки с белыми платками и простынями, другие держали озябшие руки над головами.

Добравшись до причала, беженки опустились на колени и сложили ладони в молитвенном жесте, а предводительница сего отряда – дородная колдунья в меховой шали – громко крикнула на чистом английском:

– Уважаемые сэры! Не найдется ли у вас немного питья и еды для бедных дам?

Дозорные переглянулись, и в глазах полыхнули алчные огоньки.

– Мы их ловили-ловили, жизнями рисковали, а эти шлюхи по своей воле явились. Беги к капитану и сообщи, что улов сам пожаловал к нам в руки.

Матрос со всех ног припустил к люку, а напарник меж тем крикнул:

– Конечно, леди! У нас есть все, что вам нужно! Только трап спустим – и добро пожаловать на борт!

– Мистер, мы бы не хотели подниматься на ваш корабль, – с тревогой ответила матрона. – Нам просто нужно немного припасов. Мешок сухарей и бочка воды вполне сгодятся.

– Да-да, разумеется. Одну минуту, мисс – и все будет.

Носовая аппарель торопливо опустилась, и на причал со свистом и гиканьем хлынули морпехи. Винтовки болтались за спинами, а перед собой бойцы держали рыбацкие сети и лассо. К тому моменту девушки уже бросились врассыпную, не став дожидаться, пока их схватят. И устремились к домам, что плотной стеной окружали порт, а распаленные азартом янки рванули по пятам.

Им удалось заарканить нескольких девушек и повалить на землю. Когда же подельники подбежали достаточно близко к домам, из окон как по команде грянул залп. Без малого сотня мосинок изрыгнули свинцовый вал, что как метлой смел до трети пехотинцев.

Уцелевшие попятились к сходням, отстреливаясь на ходу и не замечая воплей раненых соратников и спотыкаясь об убитых. Но в темноте пустых квартир сложно разглядеть стрелков, американцы же находились пред ними, как на сцене.

Отступающих нещадно разили с трех сторон, а с крыш работали снайперы и гренадеры. Когда же приманки добрались до дверей подъездов, то не спрятались, а похватали ружья, дробовики и принялись нещадно косить обидчиков.

Вскоре к ним присоединились и колдуньи, прикрывая соратниц щитами и разя врагов молниями и колючим градом. И ублюдков накрыла такая буря из свинца и магии, что унести ноги удалось лишь единицам.

***

– Какого черта происходит?! – капитан Райдер лягнул молоденькую пленницу, что массировала ему распаренные стопы, и вскочил с кресла. – Кто стреляет?

– Русские устроили засаду, сэр! – в каюту влетел старший помощник.

– Таежные дикари, – Джонатан скрипнул зубами и от бессильной злобы ударил девушку по лицу. – Пушки к бою!

– Сэр, налетчики слишком близко! Главный калибр просто не сможет в них прицелиться, а для бортового залпа нужно развернуть корабль, собственно, бортом…

– Тогда оставьте этих выродков, – Райдер ощерился, задумав подлую месть. – С ними справятся офицеры и матросы. А вы прикажите разнести подонкам дома. Пусть канониры разрушат их заводы и храмы. Да хоть весь город сотрут с лица земли. Чтобы все знали, почем нынче американская кровь!

– Есть!

На верхнюю палубу устремились вереницы вооруженных моряков в сопровождении трех офицеров. Чародеи подняли на носу стальные баррикады вровень с фальшбортом, стрелки заняли за ними позиции и открыли огонь – большей частью, куда попало, кое-как ориентируясь на вспышки в мрачных проемах.

Но непогода уже разыгралась не на шутку, и «Арканзас» шатало, как дерьмо в проруби, не давая нормально целиться. И вычислительные машины в укрепленной цитадели выдавали ошибку за ошибкой в тщетных попытках навестись хоть на что-нибудь.

– Задайте им жару, парни! – лейтенант размахнулся и метнул в ближайший дом огненный шар. – Не жалеть никого!

Низкий гром на миг заглушил все звуки. Когда же раскат стих, офицер лежал на полу с простреленной насквозь башкой и пучил зенки в вечность.

– Сэр?! – его подчиненный с опаской осмотрелся.

– Не отвлекайся, – буркнул третий – с густыми баками и нашивками капрала. – Должно быть, его достал снайпер.

Ослепительно сверкнула молния – так близко, что американцы невольно зажмурились. Когда же пятна перед глазами исчезли, молодой маг увидел под ногами капрала с вываленным языком и торчащим из затылка кинжалом. С пристани его метнуть никак не могли – значит, враг пробрался на борт…

Офицер хотел уже заорать «тревога», но слова застряли в глотке вместе с каленой сталью.

– Сэр, почему барьер исчез? – боец дернул рычаг и послал пулю наугад, стараясь особо не высовываться, ведь тонкие корабельные «перила» – такая себе защита. – Сэр?

Он обернулся и увидел три залитых кровью тела.

– Вашу мать! – пожелтевшие глаза едва не полезли на лоб. – Парни, здесь…

С башни главного калибра спрыгнула здоровенная черная фигура. В полете ее плащ распахнулся, словно крылья летучей мыши, наводя невыносимый ужас на всех слабых духом. Но стоит отдать янки должное – он не сиганул со страху в море, а выхватил саблю и с ревом кинулся на противника.

Захар схватил клинок прямо за лезвие, вырвал из трясущихся пальцев и одним взмахом снял голову по самые плечи. Подбросил саблю вверх, вытащил револьверы и со скоростью автомата расстрелял двенадцать бойцов, что залегли по бокам от форштевня. Затем поймал саблю как положено – за эфес, быстрее ветра подскочил к оставшимся морякам и превратил в груду обрубков прежде, чем кто-либо успел спустить курок.

– Да что происходит, мать вашу?! – Райдер прильнул лбом к запотевшему стеклу, но увидел лишь бурые подтеки и обезображенные тела. – Всех солдат и офицеров – на палубу! Найдите этих выродков – немедля!

Финеас бросился выполнять приказ, как вдруг один из дозорных на мостике в изумлении крикнул:

– Капитан! Справа по борту!

***

– Полный вперед! – рыкнул Алабин, стоя у обзорного иллюминатора с заведенной за спину рукой. – Все силы – на котлы! Разгоните эту каракатицу до предела!

Кочегары взялись за лопаты, но чародеи отстранили их от топок. Одни маги направили в зевы толстые угольные змеи, что с шелестом выползали из бункеров. Другие насытили воздух чистым кислородом. Третьи загодя вскипятили воду, чтобы не тратить драгоценное время на разогрев.

Четвертые укрепили цилиндры стальными полосами и ребрами жесткости, чтобы старички не треснули от натуги, ибо тогда даже боги не сберегут людей от чудовищного взрыва. Пятые направили в топки ревущие струи огня.

Шестые направляли маховики и поршни для пущей плавности хода. И совместными усилиями дворянам удалось за считанные минуты разогнать почтовый пароходик до пятнадцати узлов – немыслимой для такой лохани скорости.

– Быстрее! – повторил Алабин. – Цельтесь в цитадель!

– Но мы разобьемся! – произнес помощник.

– Делай, что говорю!

Пароход стремительно шел наперерез крейсеру, все быстрее сокращая и без того малое расстояние. Враги заметили незваного гостя и даже попытались повернуть башни главного калибра, но те вращались слишком медленно и не успели бы поразить цель до столкновения.

Зато малые пушки гремели из спонсонов без передыха. Им помогали офицеры, забрасывая пароход огненными шарами и пытаясь перевернуть высокими волнами. Но если вражеских магов можно пересчитать по пальцам, то орудий с одного только борта палило полтора десятка, и снаряды свистели так часто, что свербело в ушах.

Да, калибр невелик, и ни фугас, ни чугунная болванка не могли потопить судно ни за десять, ни за пятьдесят попаданий. Но янки знали свое дело, и метили либо ниже ватерлинии, либо прямо в мостик, который защищали только Алабин, Юсупов и двое графов.

– В трюме вода! – с отчаяньем донеслось из переговорного устройства. – Прибывает быстро! Пробоин – что в решете!

– Господа, – капитан меланхолично обратился к волшебникам. – Это корыто должно удержаться на плаву любой ценой – иначе мы проиграем, даже не вступив в бой. Поэтому ступайте, время не ждет.

– А как же вы? – пробасил здоровяк.

– Я справлюсь. От разбитого мостика еще ни одна лохань не ушла на дно. А вот от дырявого днища… Так что будьте осторожны – вода нынче чрезвычайно студеная.

– Поняли, ваша светлость, – Сабуров с азартом ухмыльнулся. – Но лично я не боюсь промочить ноги, когда на кону судьба империи. За мной, братцы! Айда!

Не успели колдуны уйти, как ядро попало в рулевого и разорвало на две части. Алабин цыкнул, сжал покрепче мундштук и взялся за штурвал. Но очень скоро понял, что даже с двумя руками удержать его ой-как непросто – из-за волн пароход нещадно мотало из стороны в сторону. Хорошо, что современные механизмы усиливали передачу – сто лет назад в такую качку с рулем не совладал бы и десяток крепких матросов.

– С рулем, – Игнат осклабился и навалился на колесо всем телом, но тут же закашлялся и поморщился от жгучей боли в груди. В гневе выплюнул трубку и прошипел: – Пора заканчивать с этой дрянью. Недаром лекари говорят, что от табака легкие – как порох.

Пароход подошел почти вплотную, и серая громада крейсера вровень простерлась напротив. Ощутимо возвышались лишь башни и надстройки, но перепад между палубами составлял меньше метра. И теперь без всякой подзорной трубы можно было рассмотреть направленные прямо на мостик стволы.

– Зараза… – Алабин в последний миг возвел перед собой заслон. – Я так просто не сдамся.

Фугас разбился о преграду и залил отсек огнем и шрапнелью. Будь здесь простые люди – и их размололо бы в кашу, а потом еще и прожарило до хрустящей корочки. Но даже герцогу пришлось несладко – мундир и шляпа задымились, а предплечье рассек глубокий порез от локтя до запястья.

– Держись, – процедил дворянин. – Осталось немного.

Грохнуло второй раз, и у надстройки сорвало крышу, как у лопнувшей консервной банки. Алабин зажмурился и приготовился задействовать последние резервы, как вдруг летящий прямо в него снаряд вдребезги разбился об полупрозрачный пышущий жаром заслон.

Последующий взрыв впитался в преграду и сделал ее лишь крепче, а сам барьер передвинулся ближе к выбитым окнам, чтобы не застилать обзор. Игнат обернулся и увидел стройную девушку в кожаных брюках и накидке с капюшоном, из-под которого выбивались черные пряди.

– Мадам, мы знакомы?

– Не отвлекайтесь, сударь, – Ева скинула капюшон и часто задышала. – Моего дара надолго не хватит.

– Разве Захар не велел вам оставаться во дворце? – удивился мореход.

– Велел, – баронесса улыбнулась. – Мне уйти?

– О, нет, – капитан магией Земли превратил часть переборок в стальные щупальца и вцепился ими в штурвал. – Продержитесь хотя бы пару залпов – мы почти у цели.

– Есть!

От второй канонады колдунья упала на колено. От третьего – отлетела к стене, едва не кувыркнувшись через голову и сшибив спиной тяжелое кресло. Из носа хлынула кровь, легкие залило огнем, а грудь пронзила нестерпимая боль, но выигранного времени хватило, чтобы осуществить задуманный маневр.

– Внимание! – крикнул Алабин. – Право руля!

Идущее на всех парах судно резко вильнуло, совершив некое подобие полицейского разворота, и ударило крейсер борт в борт – да с такой силой, что порвало швартовочные канаты и толстенные якорные цепи.

«Арканзас» врезался в соседний причал, почтовик навалился на него, словно пьяный товарищ, но из-за «плоского» соударения броня корпуса отделалась длинными царапинами. В общем и целом, все прошло согласно изначальному плану – инерция слепила посудины воедино и не позволила разойтись, несмотря на бушующий шторм. И как только качка от тарана поутихла, из трюма «каракатицы» вырвался десант, перевалил через фальшборт и захлестнул засевших за ним морпехов.