Текст книги "Ресурс Антихриста"

Автор книги: Сергей Белан

Соавторы: Николай Киселев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

2

Надо было что-то решать. Верховцев уже с четверть часа делал вид, что болтает по уличному телефону-автомату, на самом же деле он не спускал глаз с «Мерседеса», находившегося от него в полусотне шагов на противоположной стороне улицы.

В машине сидели двое, детективу нужен был один, тот, кто сидел за рулем. Олегу удалось разглядеть и опознать водителя в тот момент, когда минут двадцать назад «Мерседес» проехал мимо него по слабо освещенной улице. Более трех часов томительного ожидания не пропали даром, но наличие в машине пассажира, сидевшего на заднем сидении, непредвиденно осложняло ситуацию и путало все карты. Иномарка остановилась у подъезда дома, где жил интересовавший Верховцева человек. Она стояла с выключенным двигателем и вроде бы не собиралась никуда уезжать, а о намерениях находившихся в ней приходилось только догадываться.

«Они что там, уснули? – мысленно вопрошал себя сжигаемый нетерпением частный детектив. – Может просто болтают?.. Или ждут кого-то?..»

Верховцев глянул на часы – было двадцать один сорок.

«Черт тебя бы задрал! – костерил он того, второго, на присутствие которого он в своих планах почему-то не закладывал. – Долго ты будешь телиться, вылезай и проваливай, сегодня меня только водила интересует…»

Он повесил трубку и еще раз бросил беглый взгляд в сторону объекта своего наблюдения.

«Все! Довольно! Медлить больше нельзя, как есть – так есть, – решил Верховцев, внутренне мобилизуясь. – Гадай, что у них там на уме, сейчас сорвутся и умотают, потом жди у моря погоды. Нет, этот узел надо рубить сегодня, сейчас, завтра может быть уже поздно. Ну, святой покровитель Николай Угодник, бери меня под защиту, спаси и сохрани!..»

Он еще раз прокрутил в голове свои действия и, подняв воротник куртки, решительно зашагал в сторону «Мерседеса». Поравнявшись с ним, он пересек улицу и, подойдя к задней дверце, попытался ее открыть, но она оказалась запертой изнутри. Тогда он, не сгибаясь, постучал в стекло.

– Чего надо? – раздался недовольный голос того, кто сидел сзади.

– Мужики, огонька не найдется, прикурить? – спросил он в ответ.

Секунды ожидания казались ему тягучими до бесконечности. Дверца слегка приоткрылась, Верховцев резким движением рванул ее на себя и бабочкой впорхнул в салон.

– Привет, ребята! Скучаем? Сейчас я вас взбодрю!..

Дула двух пистолетов, которые он держал в руках, уставились в их головы. Тот, кто сидел сзади и приготовил для Олега зажигалку, от неожиданности выронил ее, и она упала ему под ноги, заблестев на коврике рядом с его желтым ботинком. Те же желтые ботинки… черная куртка… кожаная кепка… «Так вот, кто меня приловил в подъезде, вот чей голос мне потом не давал покоя… Чухонец! Теперь понятно, куда ты, герой, после отсидки пристроился. Хотя иного и ожидать было трудно – таких зона на путь праведный уже не выводит». Другой, сидевший на месте водителя, тоже вытаращился на него оловянными немигающими очами и беззвучно, словно рыба, открывал рот, не в состоянии выдавить ни слова… Этот неприятный тип тоже не был для него совсем уж темной лошадкой, но с ним еще разбираться и разбираться, а пока – Чухонец…

Чухонец был бандитом средней руки из тех, кто способен наделать уйму всяких пакостей и неприятностей добропорядочным гражданам, но вряд ли отважится переступить известную черту и пойти на «мокрое» дело.

Он был пионером нецивилизованного рэкета, когда на заре этого явления еще в «совковой» Риге, где-то в середине восьмидесятых, преступный мир начал трясти резвых кооператоров, индивидуалов и разных там «цеховиков», которые на волне новых веяний в экономике государства заторопились определиться «из грязи в князи».

В те недалекие годы рэкет орудовал бессистемно, отличаясь непомерной прожорливостью и вопиющей, по сравнению с «диким» Западом, безграмотностью. О разделе сфер влияния и зон контроля не было и речи – одних и тех же «делаваров» могли трясти по нескольку раз на дню – «свои», соседние и даже залетные бандиты из какой-нибудь далекой братской мандариновой или хлопковой республики. Естественно, неразберихи и накладок в этом деле было, хоть отбавляй.

Чухонец тогда погорел на «деле Агиянца» и вместе со своими подельниками Джагором и Зямой отправился лет на пять «тянуть срок» в места не столь отдаленные. Конечно, этот Агиянц, заведующий крупной оптовой базой, специализировавшейся на импортной мебели, одежде, обуви и прочих дефицитах того времени, был отпетый жулик и махровый взяточник, и тюряга по нему давно плакала, но тогда юные рэкетиры явно перегнули палку и, с целью доказать серьезность своих намерений, похитили малолетнюю дочь Натана Арташезовича от четвертого его брака. Если «мелкие шалости» этой троицы из «бригады» известного авторитета Стэна до поры до времени сходили ей с рук, то в связи с похищением дело получило нешуточный резонанс и было взято под контроль самыми высокими инстанциями.

Верховцев в составе опергруппы «раскручивал» эту сложную историю и участвовал в задержании Чухонца при передаче ему выкупа подставным лицом. Для завбазой тогда все закончилось благополучно, дочь ему вернули целой и невредимой, и он под шумок умудрился слинять туда, куда стремились многие его соплеменники, на обетованную землю вблизи Мертвого моря. Чухонец же угодил в более холодные и неуютные края, где приходилось работать не на рестораны, девочек и прочие развлечения, а за банальную тюремную баланду на ржавой кильке и луковой шелухе.

Но для Чухонца в тот раз финал мог быть и куда печальней, и вместо «пятерика» ему мог «отломиться» если не «вышак», то лет десять-пятнадцать уж точно. В своей практике органы правосудия никогда не брезговали довесить при удобном случае нераскрытые дела на подследственных, и этот механизм, надо сказать, был отлажен весьма тщательно. Вот и Чухонцу с подельниками в процессе следствия пытались инкриминировать еще целый букет преступлений, совершенных в его районе, среди которых были разбойные нападения, несколько изнасилований и даже убийство с отягчающими обстоятельствами. Чухонец, конечно, от такого «прицепа» отпирался как мог, но неизвестно, как бы все обернулось, если б Верховцев с коллегами не успел к этому времени вычислить и взять «межапарковскую бригаду». Впоследствии показания одного из членов этой банды коренным образом изменили ход следствия по делу Агиянца, значительно облегчив дальнейшую участь Гены Грушича – Чухонца. Может потому, тогда, в подъезде, он назвал Олега «правильным» ментом…

…Итак, Чухонец… Нет, Чухонец ему сейчас не нужен, у него «номер шестнадцатый», до него очередь дойдет. Лысый толстяк за рулем, шеф охраны в компании Серебрянского, а в сущности мозговой центр и координатор криминальной группы, орудующей в интересах внешне респектабельного предприятия, вот кто интересовал детектива, и долгожданное свидание наконец-то состоялось и, кажется, обещало быть нескучным. Не спуская глаз с обоих, Верховцев стал давать резкие отрывистые команды:

– Хирург, смотри вперед, не оборачиваться!.. Чухонец, снимай куртку, выверни все карманы!.. Не вздумайте дергаться, лишнее движение и тачка превращается в склеп!..

Чухонец, видя решительность детектива, ни о каких шалостях даже не помышлял. Он судорожно сбросил куртку, затем поочередно вывернул карманы брюк – оружия при нем не оказалось.

– Тебе ствол что, только по праздникам выдают? – насмешливо поинтересовался Верховцев. – До личного оружия еще не дослужился? Ладно, свободен, выметайся вон!

Чухонец хотел что-то сказать, но шок у него, видимо, не прошел, и из горла вылетело лишь какое-то нечленораздельное мычание.

– Я сказал «гуд бай», не понял? Вылезешь из машины и по тротуару вперед, не оборачиваться, топ-топ. Все ясно?.. И учти, малейшая глупость – этот хряк, – он кивнул в сторону Хирурга, – этот хряк будет хрюкать уже на том свете!

Чухонец все понял. Он без лишних слов послушно покинул машину и, не оглядываясь, заспешил прочь – поскорей бы унести ноги. Кто знает, что задумал этот взбесившийся отставной мент…

Оставшись наедине с Хирургом, Олег, приставив дуло к жирному затылку, тут же проворно прощупав карманы его одежды, конфисковал пистолет неизвестной марки и нож с выкидным лезвием. Теперь частный детектив был вооружен под стать киллеру – два боевых пистолета и одна искусная подделка, в которой изрядно струхнувший Чухонец не смог определить безобидный муляж – сувенир от хорошего приятеля, привезенный из Канады, сослужил свою добрую службу.

– Заводи машину, поедем кататься! – скомандовал Верховцев.

– Куда? – впервые подал голос Хирург.

– Давай в сторону Царникавы, а там будет видно.

– Что… что вам от меня надо? – дрогнувшим голосом спросил Хирург.

– Ты еще спрашиваешь? – Верховцев сбросил с себя напускную жестокость и перешел на более спокойный тон. – Ах, Оскар Адольфович, такой взрослый дядя, не солидно валять дурака. Я ведь к тебе, между прочим, не в КВН играть подсел, нет, господин нехороший, пусть эти игры останутся студентам, а я давно жажду получить от твоей персоны ну очень эксклюзивное интервью. Вопросов накопилось тьма-тьмущая, а потому поработать нам придется плотно, как писали раньше в газетах, по-ударному. Заедем в какой-нибудь медвежий угол и поворкуем по душам на интересные темы. Распорядок ясен? Ну, uz priekšu! [1]1
  Uz priekšu – вперед (латышск.)


[Закрыть]

Когда они с яунциемской дороги свернули на Царникаву и проехали пару километров после поворота, Верховцев приказал свернуть в лес и заглушить двигатель. Он поставил перед Хирургом включенный диктофон и сказал:

– Начинай исповедь, Оскар Адольфович. И без купюр, может и зачтется, а будешь лапшу вешать, на снисхождение не рассчитывай.

– А что говорить? – скучно поинтересовался тот.

– Недогадливый… Придется твои мозги расшевелить наводящими вопросами…

– Я отлить хочу, – не дал ему договорить Хирург.

– Отлей, отлей, – великодушно разрешил детектив. – Избыток мочи не должен влиять на процесс мышления.

Держа пистолет наготове, он вывел Хирурга из машины:

– Давай, толстяк, поливай! И без фокусов – шаг влево, шаг вправо, сам знаешь…

Верховцев тоже не преминул воспользоваться случаем облегчиться и, сделав дело, они снова вернулись на исходные позиции: Хирург – на место водителя перед диктофоном, Верховцев – у него за спиной.

– Начинай, любезный, – сказал Олег, убедившись, что диктофон остался в режиме записи. – Рассказывай, как вы убрали президента «Пикадора», по чьему приказу, куда подевали труп, где…

– Послушай, детектив вонючий, или кто ты там на самом деле, а пошел бы ты… – неожиданно оборвал его Хирург, и по агрессивному тону, которым это было сказано, Верховцев почувствовал внезапную перемену настроения своего подопечного. – Я – не Чухонец! Ничего ты не услышишь и хрен, что мне сделаешь. Мой совет: забирай свою мандулу, верни мне пушку и проваливай, лучше всего из Латвии. Некогда мне на тебя время тратить…

И он уже взялся за ключ зажигания, пытаясь завести двигатель, но в это время раздался приглушенный хлопок выстрела. Хирург по-поросячьему взвизгнул – пуля, оторвав ему мочку правого уха, прошила лобовое стекло, оставив в нем маленькую аккуратную дырочку.

– О-ой-ой!.. Сука… гад!.. – истерично запричитал он, инстинктивно хватаясь за простреленное ухо, и ладонь тут же обагрилась кровью. Кровь ручейком стекала по его оплывшей шее куда-то под воротник. Олег бросил на переднее сиденье свой платок. Тот схватит его и стал прикладывать к уху.

– Спокойно, Ласманис, не верещи! Я ведь предупреждал – шутить не собираюсь. И больше, бога ради, не искушай – у меня со стрельбой всегда было неважно, а потому в следующий раз вместо другого уха могу случайно угодить в твою лысину и повредить мозжечок. Ты все понял?

Хирург ничего не ответил, продолжая лишь потихоньку скулить и всхлипывать.

– Ну вот, вредный дядя, так бы сразу. Пленка мотается… Итак, кто убрал Таланова? Быстро!.. Вопрос – ответ, вопрос – ответ, никакой лирики!..

– Ну… в общем… значит так…

– Живей! – Верховцев болезненно ткнул глушителем пистолета его в спину.

– Ну… это хозяин приказал, – наконец разродился пострадавший.

– Кто хозяин? Серебрянский?

– Да… он… – с величайшим усилием выдавил Хирург.

– Когда произошло убийство, где, при каких обстоятельствах?

– Не помню точно… в июне. Кажется девятого или десятого… На даче какой-то… за Гауей…

– Так, хорошо… Что случилось на даче? Подробно, по порядку…

– Мы, значит, приехали туда…

– В какое время? Сколько вас было? – плотно сыпал уточняющими вопросами частный детектив.

– Четверо нас было… А приехали где-то после обеда, может быть в час, может чуть позже…

– Назови всех четверых!

– Чухонец, ты его знаешь… Сироп – его фамилия Казанец, звать Максим, еще Полковник – Антимонов Николай… и я…

– С тобой все понятно, а остальные бандиты откуда?

– Они в штате компании… служба безопасности…

– Что ж, это многое объясняет, – произнес детектив. – Итак, цель вашего приезда на дачу?

– Забрать деньги. Хозяин, Юлий Викентьевич, сказал, что этот человек…

– То есть Таланов, президент «Пикадора»?.. – уточнил Верховцев.

– Да, Таланов… Что он собирается свалить за бугор с чужими деньгами. Что часть этих денег принадлежит нашей компании, но надо изъять все.

– Хирург, если было сказано даже и так, как ты говоришь, не заливай, что ты в это поверил, – насмешливо бросил Олег.

– Мне платят за работу, я ее выполняю, а обсуждать приказы не мое дело.

– Надо же, почти как в армии, – язвительно заметил детектив. – Ну, конечно, за большие деньги зачем отягощать себя лишними сомнениями. Так, вы приехали на дачу, что дальше?..

– Там был этот… Таланов. Мы хотели по-хорошему, он нам бабки, мы ему жизнь. Он парень несговорчивый оказался – пришлось утюжок нагреть… Ну и тогда он нам мозги компостировал, что-то насчет того, что деньги на вокзале в камере хранения. Ну, потом Сироп ему язык развязал, он это умеет, и все прекрасненько отыскалось и… В общем, по-хорошему не получилось, вышло так, что оставлять в живых его было нельзя.

– Кто конкретно убил Таланова? Ты?! Хотя глупый вопрос – ты, шкура, все равно мне правду не скажешь, об этом тебя в другом месте спросят. Куда дели труп?

– Зарыли… в лесу.

– Что, сразу после убийства?

– Нет, после этого мы тут же уехали. Труп убрали потом, ночью.

– Все правильно, продумано грамотно. Туда должен был приехать Каретников, вы знали… разыграно, как по ногам… А деньги?..

– Отвезли хозяину.

– Сколько там было?

– Кофр и сумочка… не считали…

– Верю, что не считали, но прикарманить по ходу дела – прикарманили, так? – с иронией осведомился Верховцев.

Хирург проглотил эту пилюлю молча.

– Как узнали местонахождение Таланова? – последовал новый вопрос детектива.

– «Пикадор» был взят под контроль. Телефон фирмы и все разговоры в офисе прослушивались.

– Как долго?

– Точно не скажу. Неделю… может, чуть больше.

– Это делалось по указанию Серебрянского?

– Да… его, – с неохотой подтвердил Хирург.

– На Таланова вас навел Каретников?

– Не знаю, не в курсе. Все распоряжения давал хозяин.

– Допустим, что так. Фирма «Латкокимпэкс» под вашим хозяином?

– Формально нет, а фактически да.

– Чем она занимается?

– Лесом. Покупает, продает…

– Наркотики. И наркотики тоже, – дополнил частный детектив. – Или нет?

– Не… не знаю, н-ничего не знаю, – заикаясь, зачастил Хирург, и хотя Олег был уверен, что на этот раз Хирург откровенно лжет, заострять внимание на данном вопросе и «дожимать» его до конца он не стал.

– Почему вы пасли Гиацинтова? Что вы от него хотели?

Хирург проигнорировал и не ответил. Тяжело сопя, он выкинул в окно окровавленный платок и под бдительным присмотром Верховцева вынул из «бардачка» какую-то тряпку, и снова приложил ее к простреленному уху.

– Я спросил про Гиацинтова, – жестко напомнил ему Олег.

– А на кой черт он вам сдался? – в голосе Хирурга слышалось искреннее недоумение. – Он вам кто, сват, брат?..

– Неважно! – отрубил Верховцев и с «железной» логикой добавил: – Раз спрашиваю, значит так нужно!

– Он похитил деньги с чужого расчетного счета, – угрюмо пробурчал тот. – Крупную сумму.

– Ай-ай-яй, ну надо же! Послушаешь, так в вашей корпорации сплошные катаклизмы – один урвал ваши денежки, второй тоже захапал, – деланно сокрушался Верховцев. – Это ж просто беспредел, обижают гангстеры пай-мальчиков почем зря… Значит, счет этот вашего хозяина?

Хирург, оттягивая ответ, стал было вымучивать надсадный кашель, но Олег, приставив дуло пистолета к здоровому уху, тут же прервал заминку.

– Да, счет фирмы «Латкокимпэкс» – фактически Юлия Викентьевича.

– Теперь закончим с Каретниковым. Он что, устроился к Серебрянскому? Чем он занимается в Голландии?

– Он там представитель Юлия Викентьевича на совместном предприятии. Всех деталей я не знаю. Он занимается… в общем, поставки леса и все такое…

– Понятно, – произнес Верховцев. Некоторые свои вопросы он задавал так, для проформы, и ответы на них ему были более-менее известны. По ответам же Хирурга на эти контрольные тесты он мог судить, насколько тот искренен во всем остальном.

– Взрывное устройство в моих дверях, ваша работа? Кто приказал его установить?

– Вы… вы куда-то пропали… исчезли, хозяин приказал срочно выяснить… любым способом. Решили, что так вы объявитесь быстрей.

– Хирург, не пой мне Лазаря, – оборвал его Верховцев. – Скажи прямо, убрать меня хотели.

– Не-не-не… такого приказа не было, – пытаясь его разубедить, зачастил толстяк. – Только попугать, ну, и засечь, когда явитесь.

«Ничего себе попугать!» – подумал Олег, вспоминая разбитую ногу и синяк на полтела у Джексона.

– Ладно, Оскар Адольфович, будем считать нашу пресс-конференцию законченной, – объявил детектив, убирая диктофон во внутренний карман куртки. – Остальное доскажешь в другом месте компетентным органам. Ухо как, машину вести не помешает?

– Наверно смогу, – хмуро обронил тот.

– Тогда заводи свой «Бенц» и поехали.

– Куда? – заметно вздрогнул Хирург.

– Туда, где зарыт труп Таланова, – пояснил Верховцев. – Отроешь труп и поедешь сдаваться. В моем почетном сопровождении. Будешь вести себя хорошо – добровольной явкой с повинной для тебя, гнида, на сегодня все и кончится, ну, а будешь капризничать – обещаю тебе неприятный чейндж – поменяешься местами с Талановым, ему – достойные похороны, тебе – его безымянная могилка.

Оскар Адольфович тяжело вздохнул и завел машину, когда тебе в затылок немигающим оком смотрит смерть, особо не порассуждаешь, надо делать, что говорят.

«Мерседес» мчался по ночному пустынному шоссе в сторону Саулкрасты. Накрапывал мелкий дождик, но видимость на дороге, в целом, была неплохой. Некоторое время они ехали молча, Хирург заговорил первым:

– Слушай, Верховцев, такая темень… Я не уверен, что вспомню и отыщу сейчас то место.

– А ты постарайся, напряги извилины, – назидательно посоветовал детектив. – Помнишь девиз пионеров: «Кто ищет, тот всегда найдет!». Надо только захотеть, а не захочешь – тебе хуже. Вон, вашего Трумма экстрасенс не выходя из дома вычислил, ведь так? Газеты об этом трубили…

– Было такое, – сдержанно подтвердил Хирург, знавший об этом не понаслышке. Он сам был прямым участником этого необъяснимого, почти невероятного события и ему, человеку образованному, бывшему медику, эта история до сих пор не давала покоя.

– Ну вот видишь! А ты: «не уверен»… «не вспомню»… Сам же, небось, покойничка припрятывал? Несерьезный базар, Оскар Адольфович! Я, кстати, фонарик с собой прихватил, так что, дорогой, все у нас будет о'кей! И еще, Хирург, вопросик, как говорится, без протокола, – Верховцев чуть придвинулся и внятно зашептал ему на ухо: – Скажи честно: покойничек-то по ночам не является? Или для тебя мокрые дела не в диковинку?

Хирург ничего не ответил, только включил дворники, чтобы очистить переднее стекло.

– Не хочешь отвечать – за язык не тяну, – покладисто промолвил Олег. – Тогда скажи мне другое: ты ведь, я справки навел, и взаправду хирург-профессионал и по отзывам, к тому же, был очень неплохим специалистом, черт тебя дери! Как же так сталось, – что ты скальпель на гранатомет поменял?

– Почему на гранатомет? – удивился тот.

– Ну, это я так, образно…

– Как будто ты не знаешь… Жизнь заставит и на ступе летать будешь. Кто всегда были врачи, учителя и в этом роде – нищая интеллигенция! Вся жизнь сводилась к одному – свести концы с концами, тут уж не до высоких материй.

– Зато спишь спокойно. Там ведь, если и рискуешь чем, то только репутацией, а на твоем новом поприще ставка покруче – на кону свобода. Не страшно загреметь к другому «хозяину» – ты ведь вроде не из блатных, а потому в зоне жизнь медом не покажется.

Хирург смолчал. Он все беспокойней ерзал на сиденье, то и дело вертя головой влево-вправо, словно пытался что-то высмотреть в непроглядной стене темного леса, нависавшего по обе стороны дороги.

– Послушай, детектив, я тебе тоже чейндж хочу предложить, очень выгодный! Давай так: ты мне эту пленку – я тебе «Мерседес»! Документы сделаем, дарственную, все как полагается. Подумай, а?! Ты ведь сейчас за бортом, перебиваешься, и такую тачку тебе никогда не взять. Считай новье, тридцать тысяч не набегала.

– Бойтесь данайцев, дары приносящих, – усмехнулся Верховцев. – Так что ли, древняя мудрость гласит? По-моему так… Ты, Оскар Адольфович, очень и очень не глупый человек, но предлагаешь странные вещи. Оно понятно, и в черепке ты своем прокрутил, что жизнь и свобода стоят много дороже любой машины. Несопоставимо дороже! Отчего ж ты решил, что другие ценят свою жизнь меньше, чем колеса, будь они хоть золотые? Сейчас я скажу «по рукам» и укачу на твоей тачке… Ну, ночь моя, а завтра что? Да с завтрашнего дня ни одна страховая шарага за мою жизнь и паршивого сантима не поставит, и ты это прекрасно знаешь. Нет, Хирург, так не пойдет, а стало быть, чейндж у нас не состоится.

– Ну, почему же, два умных человека всегда могут договориться, – заискивающе лебезил Хирург. – Вы можете выдвинуть свои дополнительные условия, обговорим гарантии сделки…

– Пустой разговор! – оборвал его Верховцев. – Мы не в равных условиях; я за свои слова отвечаю, ты – нет. Ты хоть и богат, но подневолен. Над тобой есть хозяин, как он порешит, так и будет, а значит, все твои гарантии для меня не гарантии. Скоро приедем?

Хирург, казалось, пропустил вопрос мимо ушей. Он продолжал вертеть головой по сторонам, несколько раз взглянул на висящее перед ним овальное зеркальце и каким-то неузнаваемым, севшим голосом произнес:

– Детектив, у меня неприятное известие – за нами едет машина, это наши люди. Видишь, не послушал, а ведь мы могли бы договориться. Жаль…

Верховцев коротко обернулся – действительно на небольшом отдалении их преследовала какая-то легковушка. Судя по огням, их разделяло не более сорока метров.

«Дорога блокирована, они поджидали где-то на обочине, – молнией мелькнуло у него. – Мои намерения для них не загадка, а если так, то наверняка они поджидают меня еще и впереди, где-то на подходе к цели. Старый футбольный прием, берут с двух сторон, „в коробочку“… А вдруг Хирург блефует, желаемое выдает за реальность? Проверим…»

Для начала он приказал Хирургу выключить в салоне свет. Когда они промчались еще пару километров, Олег обернулся. Все оставалось по-прежнему – машина, следующая за ними, выдерживала тот же интервал, и казалось, сидевшие в ней менять своей тактики не собирались. В том, что это охотники «по его душу» сомневаться уже не приходилось, и он уже мысленно корил себя за то, что потратил столько времени на «интервью», вместо того, чтоб сразу начать с главного и заполучить вещественное доказательство – решающий аргумент для будущего следствия.

«А теперь следствия может и не быть, до этого просто-напросто не дойдет, – думалось детективу. – Конечно, Чухонец всех их поднял на ноги, и они пойдут ва-банк, чтобы получить меня в любом виде, живым или мертвым, без разницы. А если так, то и Хирург, и я – оба смертники, они знают, что он у меня под прицелом. Плохо! Все очень плохо! Надо вперед, только вперед – другого выхода нет. Надо пробовать оторваться, „Мерсик“ машина мощная – может, уйдем!..»

Не успел он дать команду прибавить газу, как с коротким звоном лопнувшей струны, пуля пробила навылет оба стекла их машины и умчалась в никуда, чтобы исчезнуть в поглотившей ее темени. Верховцев скосился на заднее стекло – дырочка в нем проклюнулась всего в каких-то двух десятках сантиметров от его головы. Последние сомнения относительно складывающейся ситуации отпали сами по себе.

– Стреляют, однако! – стараясь сохранить хладнокровие, резюмировал он. – «Мерседес», Хирург, у тебя, нет спору, шикарный, но с каждым выстрелом его стоимость будет падать. Не жалко? Мишень удобная, не промахнется и слепой.

– Наши… Точно наши, – словно размышляя вслух, проговорил Хирург, но особой радости и оптимизма в его голосе не чувствовалось. Будучи заложником Верховцева, он никаких иллюзий в отношении своих перспектив не питал. Заложник, он и есть заложник, и разговор с ним короткий.

– Вижу что ваши, – Верховцев на мгновение обернулся и, почти не целясь, выстрелил сквозь заднее стекло, ориентируясь только по свету фар погони. – Дави на газ, Хирург, жми на полную! И запомни: как бы все ни сложилось, что бы ни случилось со мной – ты будешь первый!..

Оскар Адольфович возражать и не думал, он словно ждал этого сигнала, и его «Мерседес» как спортсмен, обретший второе дыхание, слегка взвыв, стал наращивать скорость. Верховцев бросил взгляд на спидометр – стрелка приближалась к отметке «200»; с учетом отвратительного состояния дороги такую езду можно было без натяжки назвать «гонкой в ад». Снова посмотрев назад, он с удивлением обнаружил, что огни преследующей их машины отдалились на весьма значительное расстояние, теперь они были едва различимы.

«Кажется, оторвались, – подумал детектив. – Неужели попал?! Куда?..» В чудеса он не верил, но факт оставался фактом – с каждым мгновением преследователи все больше отставали, а когда он через минуту снова глянул в окно, то огни на дороге сзади исчезли вовсе.

Тем временем, Хирург стал заметно сбавлять газ и, упреждая вопрос детектива, поспешил пояснить:

– Где-то здесь должен быть поворот…

И, не дожидаясь реакции Верховцева на это сообщение, продолжал снижать скорость. Олег снова оглянулся назад, но ничего, кроме сплошной темноты, он не увидел. Дальнейшее произошло так стремительно, что он не успел даже своевременно среагировать. Словно скованный каким-то непонятным гипнозом, он увидел, как Хирург открыл на ходу ближайшую к нему дверцу, и пока завороженный детектив пытался сообразить, зачем это понадобилось и что может за этим последовать, тот уже, словно подброшенный невидимой пружиной, в мгновение ока вылетел из машины, и она, неуправляемая, снова набирая скорость, понеслась с крутого откоса дороги в поросшую мелким кустарником темную пугающую бездну.

«Все! Конец!» – успел подумать Олег. В следующее мгновение «Мерседес» развернуло и он, будто наткнувшись на преграду, кувыркнулся через бок, потом еще раз, еще… Верховцев, вышвырнутый из сиденья, получив сильный удар в плечо и голову и едва не потеряв сознание, из последних сил пытался за что-нибудь ухватиться, удержаться, чтобы не быть смолотым и раздавленным в этой жуткой круговерти. К счастью, этот смертельный кульбит закончился тем, что машина легла на бок и, по инерции еще поскользив вниз, в конце концов остановилась.

Первое, что сделал детектив, сообразив, что сумасшедшее падение прекратилось, попытался пошевелить конечностями. Это ему удалось. «Ноги-руки вроде целы, – с облегчением отметил он, приподнимаясь на локтях в покореженном салоне. – Надо отсюда выбираться, и поскорей!» Привстав, насколько это было возможно, он руками, наощупь, стал искать выход. В голове шумело, дико ныл бок, перед глазами расплывались разноцветные круги. Ему показалось, что двигатель машины продолжает работать, а резкий запах бензина, ударивший ему в нос, как нашатырь, подействовал отрезвляюще. Тыкаясь в кромешной тьме наугад, точно слепой котенок, он, нащупав над головой ручку одной из дверц, попробовал ее открыть, но тщетно.

«Ищи, ищи!» – мысленно приказывал он себе, с пронзительной остротой ощущая нависшую над ним опасность. Он был сплошной комок нервов; он осознавал каждой клеточкой своего мозга, что счет для него, как для боксера, оказавшегося в нокдауне, уже открыт и идет на секунды. Вдруг ладонь его напоролась на что-то острое, но боли от пореза уже не чувствовалось – заднее стекло автомобиля было разбито и он стал пытаться использовать этот, видимо единственный, шанс на спасение. Собравшись с силами, он умудрился, не поранившись, как-то продраться сквозь острые стеклянные зубья и выполз из окна наружу, упав в высокую траву. На свежем, сыроватом воздухе все тот же запах бензина проявлялся еще явственней.

«Бежать!.. прочь!.. прочь!..» – подгонял себя Верховцев, не позволяя ни на секунду расслабиться. Поднявшись, он, спотыкаясь, на пределе сил, бросился, в плотный ультрамарин ночи, стараясь исчезнуть, бесследно раствориться в ней, подобно кусочку сахара в стакане чая.

Когда у него за спиной раздался взрыв, и к небу яркой вспышкой взметнулся столб пламени, он даже не обернулся, не остановился, и лишь мысленно поблагодарил судьбу, милостиво укрывшую его своим крылом…