Текст книги "Не спеши умирать в одиночку"

Автор книги: Сергей Гайдуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Глава 11
ДК командует парадом

1

Я включил громкую связь, чтобы Тамара могла слышать наш разговор, и отошел с трубкой к окну – дверца джипа оставалась открытой, но из машины никто не вышел. Значит, у нас еще было время. Быть может, они тоже назначили свое мероприятие на полдень, но были более пунктуальны, чем ДК? Что ж, семь минут – это тоже время.

– Ты в безопасном месте? – спросил ДК.

– Я думал, что это безопасное место, – сказал я. – Но только что я изменил свое мнение. Тут появились какие-то типы...

– А, началось, – удовлетворенно произнес ДК.

– Что началось? Что вообще происходит?

– Теперь, пожалуй, можно тебе это объяснить, – любезно согласился ДК. – Потому что изменить ты уже ничего не сможешь...

Это было хорошее начало. У меня побежали мурашки по коже. Тамара вцепилась пальцами в спинку кресла, слушая наш милый родственный разговор.

– Чтобы тебе было понятнее, я начну сначала. – сказал ДК, – постарайся не перебивать меня, и тогда ты успеешь все выслушать, прежде чем тебя отвлекут...

– Отвлекут?! – я снова посмотрел в сторону джипа.

– Ты уже перебиваешь, – грустно заметил ДК. – Не хотелось в тебе разочаровываться, но ты сам к этому подталкиваешь...

– Молчу, – поспешно сказал я. Без шести двенадцать.

– Начнем сначала. А вначале был человек, и звали человека Георгий Георгадзе, – с интонацией детского сказочника, увлеченного своим ремеслом, начал ДК. Он говорил обо всем так просто, как будто это были вещи выдуманные, не имевшие никакого отношения к реальности. Но я-то держал в руке пистолет, и я видел за деревьями джип. Пока только один джип. И это напоминало мне, что ДК совсем не сказки рассказывает. – Георгий Георгадзе имел явные антиобщественные наклонности и поэтому до смерти надоел всем порядочным людям в тех местах, где он жил раньше. Я имею в виду Грузию. Надоел он не только порядочным людям, но и кое-каким криминальным начальникам, так что ему в срочном порядке пришлось перебираться в Россию. Где он сменил фамилию, чтобы его не отождествляли с тем, грузинским Георгадзе. В то же время сильно менять фамилию он не хотел, потому как был самолюбив. Остановился на варианте Джорджадзе. Было это лет восемь-девять назад. С тех пор Джорджадзе обзавелся бизнесом, женился... Короче, стал обычным гражданином кавказского происхождения. Однако антиобщественные наклонности свои он не оставил. И фирма его была лишь прикрытием, основные же свои деньги он зарабатывал на сборе и продаже компрометирующей информации, на шантаже, на наводках и так далее. Любимым его занятием было снимать на видео сексуальную жизнь разных важных деятелей, чтобы потом получать за это неплохие отступные от этих самых деятелей. Поначалу Джорджадзе работал умно, то есть не гадил там, где жил. А жил он здесь, работал же в Москве, в Питере, в других городах. Но постепенно его повадки там становились известными, и Джорджадзе вынужден был свернуть там свою деятельность. В конце концов он докатился до того, что стал работать в самом городе. И естественно, ему показалось, что этого недостаточно. В финансовом отношении. Он решил расширить свой бизнес и заняться тем, чем раньше не занимался. А именно – торговать информацией, но не обычным компроматом – кто с кем спит, кто где прикупил недвижимость, – а такой информацией, добыча которой подпадает под понятие «шпионаж». Однако деньги были предложены хорошие, и Джорджадзе взялся за дело. Нашел на местных заводах сговорчивых людей, которые стали передавать ему информацию о производящейся там военной технике, о контрактах, о новых разработках... К слову сказать, это не был шпионаж в чистом виде, потому что подрядили Джорджадзе не иностранные разведки. Подрядила Джорджадзе одна финансово-промышленная группа, которая эту информацию использовала в своих целях. В политических интригах, например. Министр обороны говорит, что поставок систем ПВО в Югославию не будет, а тут вдруг в печати появляется текст договора недельной давности об этих самых поставках. Вот и нет министра обороны. Это просто пример, чтобы ты понимал – применение информации может быть самым широким. Ну и иностранным спецслужбам тоже можно перепродавать, это уж самое простое дело...

– Финансово-промышленная группа? – тупо повторил я, погладывая на джип. – Это они были покупателями?

– Молодец, соображаешь, – сказал ДК. – Власть, знаешь ли, имеет несколько уровней. На нижнем уровне, к примеру, заправляют бандиты. А на высшем – финансово-промышленные группы. И плоха та банда, которая не стремится стать финансово-промышленной группой. Теперь о проблеме, на которой подорвался Джорджадзе...

– Он не подорвался, его расстреляли из автомата, – напомнил я. Без четырех минут двенадцать.

– Я образно, говорю, дубина, – пояснил ДК. – Проблема была вот в чем: он заключил сделку с одной финансово-промышленной группой, назовем ее Икс, а контролирует нашу область другая финансово-промышленная группа, назовем ее Игрек. Икс и Игрек были давними конкурентами, но Икс в открытую драку лезть не хотел, предпочитая исподтишка подрывать позиции Игрек. Например, путем сбора информации. Например, через господина Джорджадзе. Ты не утомился, Саша? Может быть, это не очень интересно, то, что я рассказываю?

– А там будет в конце про то, что делать с джипом, который стоит в ста метрах от меня? Там какие-то мужики сидят... И не нравится мне все это.

– Про джип? Будет, не волнуйся.

– Тогда все это очень интересно, и я слушаю дальше.

– Джорджадзе некоторое время весьма успешно торговал этой информацией, а группа Икс успешно использовала эту информацию в своих целях. Все были довольны, кроме группы Игрек, которая рано или поздно должна была обнаружить утечку информации. И она ее обнаружила. После чего – и это совершенно естественно – решила выжечь язву каленым железом. Причем выжечь так, чтобы и другим было впредь неповадно соваться на территорию группы Игрек. Им удалось вычислить только посредника, то есть Джорджадзе. На непосредственных продавцов информации они выйти не смогли, хотя и установили за Джорджадзе слежку. А у самого Джорджадзе тем временем возникла другая проблема – то ли случайно, то ли с какой-то целью, но его поставщики информации передали ему дискету с дезинформацией. Джорджадзе, как обычно, получил за нее деньги и передал дискету в группу Икс. Там эксперты посмотрели ее и поняли, что их накололи. В группе Икс такими вещами тоже не шутят, поэтому Джорджадзе вызвали в Москву и устроили ему там хорошую выволочку. Его заставили вернуть те деньги, которые он получил, да еще содрали с него неслабый штраф за прокол. Джорджадзе вернулся домой и, видя, что этот его бизнес дал трещину, решил срочно заработать деньги на шантаже и тем самым перекрыть убытки. Мишенью он выбрал депутата городской думы, который играл не последнюю роль в распределении государственных субсидий. Джорджадзе знал о гомосексуальных наклонностях депутата и организовал для него ловушку по классической схеме – частная вечеринка, раскованная атмосфера и уединенные апартаменты с видеокамерой. И все было бы хорошо, но в этот момент людям из группы Игрек надоедает без толку следить за Джорджадзе, и они решают приступить к финальному этапу. Вообще-то, тут они сглупили, поторопились... Но они сделали свое дело.

– То есть Джорджика убили вот эти Игреки? – уточнил я, следя за выражением лица Тамары. Она только что узнала, кто убил ее мужа, но это не вызвало у нее никаких эмоций. Я, впрочем, тоже не обрадовался. Джорджик был мертв уже больше недели, и за это время мне и Тамаре стало ясно одно – Джорджик был обречен, а уж что именно Игреки оказались самыми шустрыми... Ну на то, наверное, и финансово-промышленная группа.

– Насколько я знаю, из Москвы прибыла специальная группа, а стреляла опытная женщина-киллер, которая сразу после убийства улетела обратно в Москву. Сама ликвидация Джорджадзе прошла чисто, но толку от нее пока не было, потому что оставались нераскрытыми продавцы информации. Игреки надеялись добиться своего, запугав всех до предела. Поэтому после убийства Джорджадзе была дана санкция на убийство его жены. Кстати, Тамара нас слушает? Привет ей передавай... Ну, дальше ты знаешь – вместо Тамары убили двоих совершенно левых мужиков, а продавцы если и испугались, то заявлять о себе не спешили. Тогда Игреки решили изменить тактику и сделать то, что им давно нужно было сделать, – плотно заняться людьми из окружения Джорджадзе.

– Что значит – плотно заняться? – спросил я, наблюдая, как на часах минутная стрелка колеблется в двух делениях от полудня.

– Это значит – допросить. Основательно так, с применением специальных методов... Некоторые называют это – пытать. Хотели начать с жены Джорджадзе, но как-то все не получалось ее захватить, мешал какой-то придурок, который все время вокруг нее околачивался. Или они вообще теряли Тамару из виду. Привет Тамаре еще раз. Тогда они взялись за человека, которого часто видели рядом с Джорджадзе. Это был его охранник по имени Дима. Он уволился за пару дней до всех этих событий, но это не спасло его от разговора по душам с людьми из Игрека...

– Они его убили, – сказал я.

– Они его убили или он покончил с собой – это уже неважно. Потому что он все равно не пережил бы этого разговора. Но Игреки опять ошиблись, потому что Дима не имел никакого отношения к торговле дискетами. И под пытками он мог назвать только одного человека, который, впрочем, тоже не имел никакого отношения к торговле дискетами. Дима назвал депутата Веретенникова...

– Он мстил, – тихо сказала Тамара. – Он понял, к чему это идет, и назвал им человека, которого ненавидел... Хотя Джорджика ему стоило ненавидеть еще больше.

– Это там Тамара говорит? – Голос ДК был до омерзения жизнерадостным. – Привет ей снова. Кажется, она стащила у меня дискету? Женщине можно такое простить, особенно красивой женщине. А Тамара именно такая женщина...

– Уже полдень! – не выдержал я.

– Ну и что? – раздалось в трубке. – Это просто цифры, двенадцать часов ноль минут. Не придавай значения, все начнется чуть позже. А пока я хотел бы еще кое-что тебе объяснить...

– Что?

– Как ты понимаешь, Веретенников им тоже не мог ничего сказать. Даже после того как ему раздробили молотком колено и сломали три пальца. Он умер. И Игреки снова оказались в идиотах... А Иксы сидели тихо и следили за всем этим беспределом. Понимаешь?

– Скажи мне одно – кто сидит в джипе напротив коттеджа: Иксы или Игреки?

– Честно говоря, не знаю. Тебе только нужно усвоить разницу между ними: Иксам нужна дискета, а Игрекам нужны имена продавцов информации на заводах. Ну и дискета, само собой, им тоже не помешает.

– Погоди, – я снова посмотрел в окно и вздрогнул: там было два джипа. И какие-то люди выходили из машин, поглядывая в сторону коттеджа. – Я не понял одного – Игреки ничего не узнали, прикончив Веретенникова. Но откуда тогда вся эта толпа у Тамары перед коттеджем?! Кто их вывел на меня?

– Честно говоря, я, – сказал ДК.

– ЁТМ! – не сдержался я, Тамара же не смогла ничего выговорить, она застыла с открытым ртом, бледная как смерть.

– Возникла такая запутанная ситуация, – говорил между тем ДК. – И нужно было ее как-то решить. Примерно час назад группа Игрек получила сведения, что нужная им информация находится в некоем загородном коттедже... И примерно в то же время группа Икс получила информацию, что в этот загородный коттедж направляются боевики Игрек, чтобы забрать их дискету. Я понятия не имею, кто из них добрался до тебя первым...

– О, блин! – только и мог сказать я в этот момент. – На хрена ты это все со мной делаешь?!

– Я же говорю – ситуация стала слишком запутанной. Ее нужно разрешить. Сейчас это и произойдет на твоих глазах. А я подъеду попозже...

– А почему ты не велел мне ехать домой?

– Потому что тебя там ждет милиция, – спокойно объяснил ДК. – Видишь ли, человек, разбивший лицо депутату Веретенникову, вполне логично считается его возможным убийцей. А если бы тебя забрали в милицию и посадили бы в камеру...

– Там было бы гораздо безопаснее, чем здесь!

– Но это бы помешало осуществлению моего плана, – возразил ДК. – А мой план совсем неплох.

– Я давно хотел спросить, – с телефонной трубкой в руке я стал отходить к лестнице на второй этаж по мере того, как человек шесть здоровых мужиков двинулись от джипов в сторону коттеджа. – Чем ты зарабатываешь на жизнь?

– Это хороший вопрос, – одобрил ДК, – но несколько несвоевременный. Честное слово, у тебя сейчас и без того полно проблем. Ты их видишь?

– Вижу, – я скрипнул зубами, и тут вдруг голос ДК в трубке пропал. – О черт!

– Что такое? – Тамара испуганными глазами смотрела на меня, а я все прижимал к уху трубку, надеясь, что это просто помеха на линии и что сейчас ДК вернется и посоветует мне, как выпутаться из этой ситуации.

Но он не вернулся.

– Что такое? – повторила Тамара.

– Все... Все нормально, – сказал я, задыхаясь от волнения и страха. – Просто вон те шестеро идут, чтобы пытать нас, а потом убить... Вот и все...

– Пожалуй, мне стоит переодеться, – задумчиво произнесла Тамара.

2

– Не делай из этого трагедии, – советовала Тамара, энергично натягивая джинсы. Я стоял на лестнице с пистолетом в одной руке и с молчащей телефонной трубкой – в другой. Трагедия – это было совсем не то слово, которое просилось на язык. Это был полный и окончательный ПэЦэ, по сравнению с которым убийство Георгия Эдуардовича Джорджадзе было малозначительным событием навроде депрессии у лемуров в каком-нибудь английском зоопарке.

– Это не конец света, – утверждала между тем Тамара, застегивая блузку. – Если они пришли за дискетой, мы отдадим им дискету. Какие проблемы? Главное, действовать спокойно и дружелюбно. Тем более что их шестеро, а ты один. Пистолет лучше убрать, иначе они заподозрят нас в негостеприимности. Я смогу отдать им дискету и одна, но тебя мне в таком случае будет не хватать...

– Если это Игреки, то они потребуют еще и имена тех троих продавцов, – похоронным тоном сказал я.

– Ну и что? Я с удовольствием все расскажу. Кто они мне – эти трое? Не друзья и не родственники. Банда шпионов и изменников. Я все про них расскажу, да еще могу им и Юлин адрес за компанию назвать. Она в меня будет стрелять, а я буду как дура молчать? Нет уж, пусть ей отольется по полной программе...

– Знаешь что, – я посмотрел на разболтавшуюся Тамару, – начинай-ка ты без меня, раз ты так здорово подготовилась.

– А ты куда?

Я побежал на второй этаж, попутно засунув пистолет за пояс и набирая освободившейся рукой номер подполковника Лисицына. Все-таки радиотелефон – это великое изобретение!

– Алло! – Я заметался по коридору второго этажа, слыша, как внизу хлопнула входная дверь. – Алло, Лев Николаевич! Это Хохлов!

– Кто? Что? Какой Хохлов? – Потом до подполковника дошло, и он затараторил в трубку: – Саша, Саша, не вешай трубку, я сейчас...

В трубке что-то затарахтело, очевидно, сработал милицейский определитель номера.

– Лев Николаевич, я вам и так все расскажу, – зашептал я. – Я в коттедже, за городом, это сто второй километр по Лесному шоссе, дом записан на имя Джорджадзе... Приезжайте быстрее, я хочу вам сдаться!

– Да? – недоверчиво сказал Лисицын. – Что это вдруг?

– Возникло такое желание! Пользуйтесь, а то еще чего-нибудь натворю! Только быстрее приезжайте!

– Ну ладно, – сказал Лисицын. – Постараемся подъехать... Ты только никуда не уходи, жди нас...

– Я буду ждать, а вы приезжайте не просто так, возьмите ОМОН или еще там кого пострашнее, чтобы с автоматами и со всеми делами...

– Это еще зачем?

– Потому что тут такая обстановка! Долго объяснять, Лев Николаевич, приезжайте и все увидите сами!

– Да ОМОН-то зачем?! – недоумевал Лисицын.

– Ну, зачем, зачем... Я буду сопротивляться, вот зачем! Я взял в заложники жену Джорджадзе и буду отстреливаться до последнего, поэтому...

Я не успел услышать, как отреагировал на мое заявление подполковник Лисицын. Надеюсь, он не упал в обморок. Просто на втором этаже коттеджа я теперь был не один. Широкоплечий парень с озабоченным выражением лица на удивление бесшумно поднялся по лестнице и теперь был в паре шагов от меня.

– Что это у нас тут? – равнодушно спросил он, оглядывая меня. – Телефончик?

Я тут же протянул парню телефон, пока у меня его не оторвали вместе с рукой.

– А еще что? – не унимался парень. – Пистолетик?

Я немедленно вручил парню и Юлин пистолет.

– А еще что? – настаивал парень, я развел руками, и тут вдруг меня что-то подбросило вверх. Чуть погодя, отдышавшись, я сообразил, что парень ударил меня коленом в пах. Незабываемое ощущение. Сравнимо только с отдыхом в Швейцарских Альпах, если в этих самых Альпах вас угораздит на скорости шестьдесят километров в час врезаться на лыжах в одиноко стоящее дерево.

Пока я стоял на коленях, тяжело дышал и думал об Альпах и о горнолыжном спорте, парень обыскал меня и удивленно согласился со мной:

– Ничего.

Я посмотрел на него снизу вверх глазами побитой собаки, стараясь выразить средствами мимики мысль: «Ну, я же говорил...» Не знаю, как понял мою мимику парень, но только он взял меня за шиворот и потащил к лестнице. Я попытался было подняться на ноги, но каждый раз мне это не удавалось, а потом была лестница, и я скатился по ней кубарем, вызвав добродушное ржание собравшихся внизу.

Тамара не смеялась, она сидела на диване с каменным лицом. Очевидно, ее политика дружелюбных и спокойных разговоров пока не принесла результатов.

– У него там оружие было, – прокомментировал мой спуск притащивший меня парень. – И еще телефон.

Присутствующим явно не понравилось это сообщение. Они сразу начали как-то предвзято ко мне относиться. Например, пинать меня ногами и спрашивать, куда это я названивал. Я бы им сразу ответил, но очень трудно четко отвечать на вопросы, когда тебя пинают по ребрам. Наконец я улучил удобный – очень условно говоря – момент и сказал, что звонил я в милицию.

Веселый смех собравшихся был мне ответом. За такую откровенность меня даже перестали пинать.

Видя, что у гостей неплохое настроение, Тамара, как гостеприимная хозяйка, предложила достать еще водки из холодильника. Ей сказали, что предложение неплохое, но сначала – дела.

К этому времени я уже сумел принять сидячее положение и стал наблюдать за происходящим. В голове шумело, но все это были детские игрушки по сравнению со спуском с лестницы. Спуск с лестницы – это почти так же круто, как Альпы.

– У вас есть вещь, которая нужна нам, – сказал Тамаре один из этих шестерых. – Сами ее отдадите, или придумаем какие-нибудь игры на этот счет? Например – вы ползете за этой вещью со сломанными ногами. Другой вариант – с бутылкой водки, заколоченной вам в задний проход.

– Фу! – сказала Тамара. – Какие вы грубые... Разве можно так с женщиной?

– Девушка, – устало сказал парень, – мы же не на танцах. Я на работе. Поэтому решайте поскорее, иначе я и вправду бутылки водки не пожалею.

– Я принесу сама, – сказала Тамара, поразмыслив.

– Вот и славно, – кивнул парень. – А бутылку водки мы заколотим в задницу вон тому товарищу.

Почему-то все они посмотрели на меня.

– Какому товарищу? – спросил я, надеясь, что это какой-то особый вид юмора, принятый среди боевиков финансово-промышленных групп.

– Тебе, дурик, – сказал парень. – И ты расскажешь нам все про эту дискету. Как она к вам попала и что ты с ней собирался делать.

– Знаете, – поспешно заявил я, поплотнее прижимаясь ягодицами к полу, – давайте не будем зря продукты переводить. Я вам и так все расскажу...

– Конечно, – кивнул парень. – Ты расскажешь. Но с бутылкой в заднице это будет искреннее.

Я хотел поспорить на этот счет и сказать, что напротив, с бутылкой в заднице я могу озлобиться и из вредности наговорить всякой чепухи, но тут мне велели заткнуться, потому что вернулась Тамара, ходившая в сопровождении двоих мордоворотов за дискетой.

– Вот, – гордо сказала она. – Я вас не обманула. Я сделала так, как обещала. Давайте и вы...

– Заткнись, – попросили Тамару. Как ни странно, она замолчала. А потом стало понятно, почему ее попросили замолчать. Один из шестерых положил на стол свой небольшой чемоданчик, внутри которого оказался ноутбук. Парень взял у Тамары дискету и засунул ее в компьютер, после чего защелкал клавишами, видимо, выводя содержимое дискеты на экран.

Тамара, наблюдая эту процедуру, довольно улыбалась. Типа, ну что вы, мальчики, дурью маетесь? Я же знаю, что делаю. Я вам дерьма не подсуну...

– Ты это что нам за дерьмо подсовываешь? – спросил парень, оторвав взгляд от экрана. – Дискета пустая...

В этот миг улыбка Тамары перестала быть самоуверенной и стала откровенно идиотской.

– Как пустая? – спросила она у компьютерщика. – Не может быть, чтобы пустая!

– Ты что, подруга, шутишь? – спросил ее главный из шестерых. – Если шутишь, то несмешные у тебя шутки... – Он макнул указательный палец в блюдце с икрой, облизал его и задумчиво произнес: – Может, тебе в ноздри красной икры напихать? Не считая бутылки с водкой...

Упоминание о бутылке заставило меня занервничать, и я, не выдержав, прошипел Тамаре:

– Эх ты, специалист по дискетам! «Он ничего не заметил»! Как бы не так! Он сразу понял, зачем ты пришла! И подсунул тебе...

– Молчи уж, – отмахнулась Тамара, чье лицо пошло красными и белыми пятнами.

– Он – это кто? – заинтересовался старший из шестерых. – Он – это тот, у кого дискета?

После всего, что со мной сделал ДК, покрывать его игры я не собирался.

– Да, – сказал я. – Он – это тот, кто вам нужен. Он – это тот, у кого дискета.

– Интересно, – парень наклонился надо мной, гипнотизируя меня тяжелым взглядом готового к случке быка-производителя. – И где он сейчас? И как его зовут?

– Он – это тот, кто вас сюда навел, – сказал я. – Кто вам дал информацию про этот коттедж... Вот у него и дискета. А где он – я понятия не имею.

Парень не разгибался, продолжая гипнотизировать меня.

– Что-то не так? – забеспокоился я. – Я непонятно выразился?

– Да заткнись ты, – сказал парень и лениво ткнул меня в лицо растопыренной ладонью, после чего я ощутил на губах соленый вкус крови. – Я думаю.

Подумав, парень повернулся к остальной компании и сомневающимся тоном спросил своих коллег:

– Это он кого имел в виду? Это что, тот самый?

Коллеги переглянулись, и один из них сказал:

– Похоже, что так.

– Ну, – сказал старший, – тогда все просто. Тогда это минутное дело.

Все-то у них было легко и просто. На то они и финансово-промышленные группы.

– Я пойду схожу к машине, – сказал старший. – А вы тут займитесь этими двумя. И не забудьте диктофон включить, чтобы все слова до последнего записались. Только разведите их в разные комнаты, чтобы не было, как в прошлый раз – один орет, другого не слышно. Другой орет, первого забивает...

После этой инструкции мне стало совсем нехорошо. Тамара задрожала и с перепугу затянула песню, которую я уже однажды слышал в ее исполнении:

– Ребята, – с придыханием сказала она, – у вас такая напряженная и опасная работа... Вам нужно расслабиться. Я – та женщина, которая сможет вам дать те наслаждения...

– У нас так нельзя, – прервал песню один из шестерых. – У нас секс и алкоголь только после работы. А я так думаю, что после работы мы с тобой, подруга, не увидимся...

Тамару это сообщение совсем расстроило, да и моя физиономия, видимо, не лучилась счастьем. Во всяком случае, старший шестерки, направляясь к двери, счел нужным подбодрить меня:

– Не переживай, мужик. В жизни все нужно испробовать. В том числе и бутылку водки в заднем проходе...

Я хотел спросить, испробовал ли он сам такое счастье, но тут в комнату что-то влетело.

Судя по отверстию в оконном стекле, это не была муха. Судя по брызнувшей из шеи старшего крови, это не была и бабочка.

А потом они полетели целыми стаями.