Текст книги "Не спеши умирать в одиночку"

Автор книги: Сергей Гайдуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

2

– Пенсионер? – шептал Лимонад, когда мы выходили из дома и шли к маленькому белому столику под тентом посреди газона. – Да ему на вид лет сорок, не больше...

– А может, и меньше, – сказал я. Насчет ДК никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Все может вмиг перевернуться с ног на голову. Однажды я привез на дачу к ДК свою знакомую девушку. Недолго она побыла моей... Но это уже совсем другая история. Девушка училась в университете на факультете информационных технологий и, вероятно из лучших побуждений, весь вечер доставала ДК своими рассуждениями о глобальной компьютеризации. ДК делал большие глаза и твердил, что все это очень интересно, но вот только сам он в компьютерах ничего не смыслит. Неделю спустя я приехал к ДК, чтобы поплакаться в жилетку по поводу разрыва с компьютерной девушкой. ДК предложил не плакаться, а выпить шампанского, после чего отправил меня в подвал за бутылкой. В подвале я наткнулся на коробку из-под японского ноутбука, причем на коробке значился под строкой «получатель» адрес ДК, его фамилия и инициалы. Судя по штампам, ноутбук ДК получил два года назад, а стало быть, в разговоре с моей бывшей девушкой ДК придуривался. Но зачем? Я не знал. И уж тем более я не стал спрашивать об этом. Это был слишком глупый вопрос. Мне следовало задавать ДК вопросы иного рода: например, о том, что теперь следует делать бывшему охраннику покойного бизнесмена Джорджадзе. Но этот вопрос я оставил на десерт.

А пока мы пили пиво с креветками. Креветки как нельзя кстати нашлись в огромном холодильнике ДК, и это добавило ему уважения в глазах Лимонада.

– Ну что, бездельники? – спросил ДК. – Надолго собираетесь здесь зависнуть?

– Завтра назад, – сказал я. – Просто хотел навестить, узнать, что да как...

– Гут, – кивнул ДК. – Навещать стариков и инвалидов – это черта воспитанного человека. Прозябаю тут в полном одиночестве...

– А вот насчет одиночества, – встрял Лимонад. – Вы ведь тут все время живете? И зимой тоже? Но тут же страшновато одному, наверное?

– Наверное, – мягко улыбался ДК в ответ.

– Ну хотя бы собаку заведите, – посоветовал заботливый Лимонад. – А то ведь всем известно, что сейчас по дачам ворье всякое шастает...

– Ворье? К сожалению, у меня они еще не бывали, – вздохнул ДК.

– К сожалению?

– На прошлый день рождения мне подарили «Паркер-Хейл». Это такая снайперская винтовка, – любезно пояснил ДК двум дилетантам, что сидели перед ним. – Пропадает ведь инструмент. До сих пор не было случая применить. Не по воронам же палить...

– Черный юмор, – самоуверенно сказал Лимонад и рассмеялся.

– Да у меня вообще нет чувства юмора, – признался ДК. – По ошибке вырезали вместе с аппендицитом.

– Вы что, смогли бы стрелять в людей? – со смешком спросил Лимонад, припомнив, видимо, свои юношеские пацифистские убеждения. Или заблуждения. Эти два слова так хорошо рифмуются, что их можно считать синонимами. – В живых людей? Но это же...

– Хочешь сказать, что в мертвых людей стрелять – это нормально? – бесстрастно отозвался ДК. – А вообще-то в стрельбе есть, конечно, свои недостатки. Нужно подкарауливать добычу, сидеть ночами в кустах. Ни чихнуть, ни пошевелиться... В моем преклонном возрасте это уже сложновато. Так что я сейчас склоняюсь к другим, более прогрессивным методам. С той стороны, – ДК показал себе за спину, – пустил по забору проволоку, а по проволоке пустил ток. А с того бока я, наверное, просто заминирую...

– Э... – выдавил из себя Лимонад и посмотрел на меня, ожидая, что я скажу: «Дядя шутит», или еще что-нибудь в таком духе. Но поскольку я знал, что ДК никогда не бывает прост и ясен, я никак не прокомментировал его слова. Лимонаду самому пришлось что-то придумывать в ответ, и он придумал, но не слишком удачно. – А соседи знают о ваших... О ваших штучках?

– При чем здесь эти гады? – пожал плечами ДК. – Я имею в виду соседей. Приходится жить среди всяких банкиров, губернаторских жополизов и прочего... истеблишмента. Почему я должен отчитываться перед ними о своих штуках, как ты выражаешься?

– Я просто... – неуверенно сказал Лимонад.

– И у меня тоже все просто, – подхватил ДК. – Я никому ничего не должен, и своим соседям – в первую очередь. Стоило бы и от них тоже отгородиться минными полями... А то приходят: «У нас сегодня будет маленькая вечеринка». Маленькая! Всю ночь по поселку голые девки бегали, шума было – ужас. Я едва уснул! Но когда второй пришел предупреждать, что у него будет маленькая вечеринка... Я сказал: «Ради бога. Но только до одиннадцати вечера. После одиннадцати всякий шум я буду рассматривать как объявление войны». Они думали, что я шутки шучу. Они и не подумали прикрыть свою лавочку в одиннадцать.

– И вы, – осторожно спросил Лимонад, – объявили им войну?

– Что-то в этом роде, – сказал ДК.

– Ну и как?

– Как обычно. Блицкриг. Пришел, увидел, победил. В пять минут двенадцатого они стали разъезжаться.

– А что вы сделали?

– О, – ДК улыбнулся. – Я много чего сделал. Главное, что все это сработало. Знаешь, я ведь уже немолодой человек, пенсионер. Я люблю покой, тишину. И не люблю все эти современные развлечения – бабы, шашлыки, танцы до упаду...

Лимонад окончательно понял, что зашел не на ту дачу, и печально вздохнул.

– Воздух тут у вас хороший, – наконец произнес он глубокомысленно, бросил потерянный взгляд на уставленный пустыми бутылками стол, поднялся и медленно побрел к дому, понуро опустив голову.

– Он-то как раз настраивался на баб, шашлыки и прочий разврат, – шепотом пояснил я ДК.

– А это очень полезно для мужчины – настраиваться на одно, а получать совсем другое, – сказал ДК, наблюдая за нетвердой поступью Лимонада. – Таким образом поддерживается внутреннее напряжение. Поддерживается боеготовность. Исчезает расслабленность... Все, готов, – удовлетворенно прокомментировал ДК, глядя, как измученное обманутыми надеждами тело Лимонада мягко валится в траву возле крыльца. Там Лимонад и остался после пары вялых попыток подняться. Раздалось тихое посапывание.

– Он хотел сменить обстановку, отдохнуть от семьи, – добавил я, чтобы сделать образ Лимонада в глазах ДК попривлекательнее.

– Все это понятно. Но спать прямо на газоне... Анархист, – осуждающе заметил ДК. – Настоящий анархист. Надеюсь, ты никогда таким не станешь, Саша.

– Судя по всему, я скоро стану трупом, – мрачно сказал я, припомнив все свои злоключения последних дней.

– Хорошо, – невозмутимо отозвался ДК. – Давай поговорим на философские темы.

3

Выслушав меня, ДК произнес примерно то, что я и ожидал:

– Этого грузина убили в понедельник. Ты приехал ко мне только в пятницу. В промежутке между понедельником и пятницей ты, наверное, надеялся, что все рассосется само собой? Вот правильно говорят, что на детях прокуроров природа отдыхает.

– Кто говорит?

– Я говорю, – безапелляционно выдал ДК и, запрокинув голову, уставился в темное вечернее небо. – А с другой стороны, это не так уж и мало.

– Что?

– Продержаться с понедельника до пятницы и только потом прибежать ко мне за советом. Кажется, ты взрослеешь. Давно пора.

Я пропустил этот сдержанный комплимент мимо ушей, хотя обычно ДК не жаловал меня комплиментами.

– Так что мне теперь делать? – спросил я. – Может, лечь на дно, затаиться...

– Да ты что? Ни в коем случае! Тебе подвернулось такое приключение, грех от него отказываться, – сказал ДК, глядя мне в глаза, и невозможно было понять, серьезен он или шутит. – Ты же знаешь, мне не нравилась твоя последняя работа. Вышибалой может работать любой кретин с кулаками, а у тебя, как я надеюсь, что-то есть в голове. Пусть не так много, как у твоего отца.

– Кстати, – вспомнил я, – по этому делу я столкнулся с подполковником милиции Лисицыным...

– Ну и что?

– Он знал отца...

– Многие знали отца, – пожал плечами ДК. – Я сам знал отца, хотя я и не подполковник милиции.

– Ну, во-первых, Лисицын по старой памяти меня прикрывает...

– Использует служебное положение в личных целях, – неодобрительно сказал ДК.

– ...во-вторых, он сказал, что были такие слухи... Будто с отцом был не несчастный случай.

Я сказал это и ждал от ДК какой-то реакции. Возможно, удивления. Возможно, перевода разговора на иную тему. И я опять не угадал, как никогда не угадывал с ДК.

– Хорошо бы, если так, – сказал он.

– Не понял? – вопросительно уставился я.

– Непонятливый ты мой, – снисходительно произнес ДК. – Ну, как тебе это разъяснить? Картинки рисовать, что ли? Ты развивай соображалку, тренируй мозги. Я понимаю, что думать ты начал только в понедельник, когда твоего босса шлепнули и тебе пришлось несладко. А до этого все было нормально, и думать тебе было не нужно. Нет, дарлинг, давай-ка переходи от растительного существования к умственному. Как раз у тебя есть повод этим заняться. Это вопрос эволюции, как у диких зверей – естественный отбор. Если сумеешь резко поумнеть и во всем разобраться – уцелеешь. А если нет – то тебя уволят из этой жизни по сокращению штатов. Потому что всяких ЭмКа в этой жизни и без тебя хватает...

– А как же мой вопрос? – напомнил я, выслушав эту небольшую речь о перспективах моего существования. – Я спросил...

– Я помню, что ты спросил. Ты сказал «кстати» и стал говорить о подполковнике и о каких-то слухах. Но это именно «кстати». А главное для тебя сейчас в другом. Ведь ты собираешься завтра вернуться в город?

Я кивнул. ДК опять не ответил на мой вопрос.

– Значит, тебе нужно знать, что делать дальше. Но ты не знаешь. Поэтому ты здесь.

– Я здесь, – подтвердил я. – Вы столько раз вмешивались в мою жизнь, что у меня создалось ощущение – может быть, ошибочное, не знаю, – что вам небезразлично, что со мной будет.

– Да, – сказал ДК, – это одна из немногих вещей, которые мне небезразличны. Ответственность – вот что я чувствую по отношению к маленькому мальчику, чьи родители погибли... – Он понял, что вновь приближается к нежелательной теме, и свернул в сторону: – Я не знаю Джорджадзе, я не знаю Лисицына... Про Гиви Хромого я слышал, но про него не слышал только глухой.

– Он обещал меня убить, если я... – напомнил я.

– Обещал, значит, убьет, – спокойно ответил ДК. – Гиви деловой человек, он слов на ветер не бросает. Но время у тебя еще есть. И на твоем месте я подумал бы вот о чем. Ты нанимаешься на место охранника, и в первый же день твоего хозяина убивают. Забудем обо всем, что случилось потом, сосредоточимся на первом эпизоде. Бизнесмена убивают в понедельник, а за два дня до этого он ищет себе телохранителя. Возникает логичный вопрос – куда делся старый телохранитель?

Я досадливо хлопнул себя по лбу.

– Комары? – язвительно осведомился ДК. – Так вот, если старый телохранитель уволился за два дня до убийства босса, то либо у него потрясающее чутье на неприятности, либо он был в курсе событий. Я имею в виду те события, в результате которых твоего Джорджадзе отправили в мир иной.

– Все ясно, – пробормотал я. – Телохранитель... Человек, который умеет обращаться с оружием, знает все маршруты Джорджика, знает адреса... И возможно, знает, где лежат деньги.

– Я так понимаю, что мыслительный процесс пошел, – усмехнулся ДК. – Иногда достаточно маленького толчка... Я рад, что подарил тебе такой толчок. А теперь я пойду спать, – и он поднялся из-за стола, зачем-то отстегнул протез и засунул его себе под мышку. Со стороны все это выглядело пугающе и нереально, особенно в сумерках.

– И все-таки – мой вопрос, – громко окликнул я ДК, когда тот уже подходил к дому.

– Все могут задавать вопросы, – бросил мне через

плечо ДК. – С ответами сложнее. Придумай сам себе ответ, а? Напряги серое вещество.

Я сидел в плетеном кресле, один посреди ночи, и знал, что уже ничего не смогу напрячь, а смогу только заснуть. Еще я знал, что мои сны вряд ли будут спокойными: ДК постарался на совесть, как и полагается любящему дядюшке.

4

Было часов десять утра, когда Лимонад с кряхтением приземлился неподалеку от моей спящей головы и произнес с интонацией покупателя, которого в очередной раз обсчитали:

– Вот интересно. Если это деревня, то почему тут петухи не поют?

Будто в ответ на его жалобу где-то неподалеку заревели динамики стереосистемы, и утренний воздух разорвали буйные децибелы страстного вокала. Но пели опять-таки не петухи. Кто-то крутил сборник «Союз-25». Спать после этого было совершенно невозможно. Я открыл глаза и увидел над собой безоблачное экологически чистое небо. Я покосился вправо и увидел небритый профиль Лимонада.

– Тут нет петухов, – проскрипел я охрипшим за ночь голосом. – Тут разве что ротвейлеры с далматинами будут гавкать. А может, у кого и павлины орут.

– Павлины, говоришь? – задумчиво произнес Лимонад, покусывая какую-то травку. – Это интересно. Но я тут другое хотел найти...

– Что именно? – Я со вздохом повернул голову и с изумлением обнаружил, что проспал всю ночь на траве. Когда я переместился туда из плетеного кресла – память сообщать решительно отказалась.

– Твой ДК вчера говорил про два куста конопли, – сосредоточенно глянул на меня Лимонад. – Я тут уже все облазил. Ни черта не нашел.

– Само собой, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Он пошутил, понимаешь?

– Такими вещами не шутят, – мрачно заявил Лимонад. – Я же встал ни свет ни заря, и все ради того, чтобы...

– Кто рано встает, тому бог подает, – раздалось откуда-то сверху. Я спросонья подумал, что это, должно быть, автор этой поговорки, но Лимонад уставился чуть пониже, на приветливое лицо ДК в окне второго этажа дачи. – А что касается конопли, то я же не дурак, чтобы выращивать ее на территории собственной дачи. У меня, так сказать, секретные плантации...

– Опять облом, – ругнулся Лимонад. – Вот, называется, съездил, развеялся. Ни баб, ни шашлыков. Пиво – то, что сам и купил. От разговоров с твоим дядюшкой у меня башка трещит. Нет, сюда я больше не ездец.

– Зря, – сказал я, потягиваясь. – Ты ему понравился. Он тебя даже ласково назвал анархистом. А это комплимент.

– Мне от его комплиментов ни горячо, ни холодно, – буркнул Лимонад, но тут на крыльцо вышел ДК, и Лимонад сразу сменил тон: – Угостите анархиста сигареткой.

ДК безропотно вытащил пачку «Мальборо».

– Шик-блеск, – с завистью заметил Лимонад. – Я парочку возьму...

– Черт, – вспомнил я. – У меня же дома початый блок этого самого «Мальборо» валяется...

– Ты уже рассказывал эту легенду, – отозвался Лимонад, – только я в нее не поверю, пока лично не пощупаю тот блок. И чего он там лежит? Ты же бросил курить...

– Склероз, – сокрушенно признался я. – Все, прямо сейчас поедем ко мне, и забирай себе «Мальборо». Я думал его Тамаре отдать, да как-то все не выходило...

– Значит, не судьба, – подхватил Лимонад. – Значит, этот блок меня дожидается.

– Типичный диалог молодого поколения, – съязвил

ДК. – Все про материальные ценности и ни слова про духовные. Завтракать будете?

– Не откажемся, – быстро ответил Лимонад. Он-то в основном и завтракал. ДК сидел напротив и молча смотрел на нас, а я размышлял о причинах исчезновения у меня аппетита. Должно быть, мысль о возвращении в город убила во мне желание есть и все прочие желания.

ДК это заметил.

– Так вот насчет твоего вопроса, – сказал он как бы между прочим.

– Что? – встрепенулся я.

– Вопрос был такой: почему неслучайная смерть лучше несчастного случая. Ответ будет вот какой: случай – это нелепость, глупая смерть. Мне было бы приятнее сознавать, что мой брат не умер по дурацкой случайности, а погиб в борьбе с могущественным и достойным противником. Который не знал другого способа остановить моего брата, кроме как убить его.

Лимонад перестал есть и непонимающе уставился на меня круглыми глазами.

– Но это только слухи, – сказал ДК. – Слухов было много, и слухи были разные. Поэтому не обращай внимания на это. Сконцентрируйся на себе самом. Разберись во всей этой ситуации... И не будь ЭмКа. Не дай им себя убить.

– Постараюсь, – сказал я. – И спасибо, – я все-таки испытывал к нему чувство благодарности.

– Не за что, – отмахнулся ДК. – Мои советы не стоят выеденного яйца. Все зависит от тебя самого.

Потом мы пошли на станцию, и Лимонад как-то странно поглядывал на меня, а потом не выдержал и спросил:

– Слушай, а чего это он... Он сказал: «Не будь ЭмКа».

– Это значит «Не будь мудаком», – пояснил я.

– А-а-а, – облегченно вздохнул Лимонад. – А я уж подумал, что дядюшка твой совсем тронулся, «Московским комсомольцем» тебя обзывает.

– Он не тронулся, – сказал я. – Он нормальнее нас с тобой, вместе взятых. Если вообще можно быть нормальным в этой стране.

– О том и речь, – поддержал меня Лимонад. – Страна с закидонами, поэтому нормальным здесь себя чувствует тот, у кого своих закидонов до фига. Если так – твой ДК обалдеть какой нормальный.

– Я знаю, – сказал я, глядя, как из-за поворота зеленой змеей выползает поезд. Я возвращался назад и не испытывал по этому поводу особенной радости.

Существовала какая-то причина, из-за которой моя жизнь в городе вдруг стала опасной, но я по-прежнему ничего не знал о ней.

Так пришла суббота. Еще один опасный день.

Глава 5
Молчаливый Дима

1

Пока мы ехали в город, начался мелкий скучный дождь, забрызгавший грязные окна электрички и наполнивший воздух едва слышным, но нестихающим гулом. ДК называл такие вещи «неагрессивным присутствием» – вроде бы не слишком бросается в глаза, а в то же время никуда от этого не денешься.

– И это называется выходные, – угрюмо разглагольствовал Лимонад. – В понедельник, могу поспорить, опять жара будет, как в преисподней, а как суббота с воскресеньем, так ливни, ураганы и прочие стихийные бедствия...

– Зайдешь за «Мальборо»? – прервал я эту цепь печальных рассуждений.

– А то, – встрепенулся Лимонад.

– Только одна деталь, – сказал я. – В среду какой-то псих проследил меня от дома и ножичком полоснул... – для убедительности я закатал рукав рубашки и показал Лимонаду повязку.

– А я думаю, чего это ты в жару с длинными рукавами шляешься, – понимающе закивал Лимонад. – Так ты думаешь, что этот псих тебя там караулит?

– Не знаю. Но ты на всякий случай сходи один. Если все нормально, помаши мне рукой в окно.

– А одиннадцать утюгов на подоконнике тебе не поставить? – усмехнулся Лимонад. – Тоже мне, конспиратор... Ладно, договорились. А что за псих-то? Кому ты перешел дорогу? Небось знакомый по «Золотой антилопе»? Выкинул его не очень вежливо за дверь, теперь ходит и жаждет мести...

– Может быть, – согласился я, мысленно мечтая о таком положении дел. Вышвырнутый за порог алкаш – что может быть понятнее и проще? Вместо этого – какие-то тайные причины, из-за которых людей решетят пачками.

– Слушай! – На лице Лимонада проступило то, что обычно называют озарением. – Это же, наверное, тот тип... Ну, депутат, помнишь? Которому ты зубы повыбивал?

– Ты спрашиваешь, помню ли я? – я ухмыльнулся. – Такое не забывается. Меня же как-никак из-за этого и уволили из «Золотой антилопы».

– Ты не забыл, – со значением произнес Лимонад. – Но и он ведь не забыл. Депутаты – они такие, гады, злопамятные, что выбитых зубов не прощают. Знаю я эту депутатскую породу. Небось отрядил своего помощника свести с тобой счеты...

– Хорошая версия, – похвалил я Лимонада. – У меня есть знакомый подполковник милиции, я ему обязательно выложу твои предположения.

– Ради бога, – махнул рукой Лимонад. У него в этот момент была самодовольная физиономия человека, который совершенно точно знает про себя, что он – чертовски башковитый парень. Я не стал обламывать Лимонада, тем более что ему и без того выпала серьезная задача – разведка окрестностей моего дома и проникновение в сам дом.

Я встал за кустами и трепетал в нервном ожидании. А еще – от капель дождя, которые устроили мне ковровую бомбардировку по полной программе.

И я очень обрадовался, когда Лимонад помахал мне из окна. Не то чтобы меня задолбала тоска по дому, просто странно иметь этот самый дом, а обретаться по всяким сомнительным офисам. Или даже спать на траве. Мало того, что я все-таки застудил шею, так еще и все содержимое моих карманов рассыпалось по земле, и я потом долго собирал мелочь, ключи и прочую ерунду.

– Ну, – радостно приветствовал меня на пороге Лимонад, – где мой приз? Где «Мальборо»?

– Не гони, не на скачках, – посоветовал я и запер за собой дверь. Лимонад не унимался и принудил-таки меня немедленно заняться поисками злосчастного блока. Я забрался на табурет и снял блок со шкафа, торжественно вручив его Лимонаду и помянув при этом Джорджика, чьим предсмертным желанием было приобрести именно эту вещь.

– Пользуйся, – сказал я Лимонаду. – И помни, что это, можно сказать, сигареты стоимостью в человеческую жизнь.

– Не грузи меня, будь другом, – поморщился Лимонад. – Я знаю, сколько стоит блок «Мальборо». Тем более початый...

– Какая разница – початый, непочатый? Главное, что тебе это достается на халяву. Надеюсь, что Тамара будет не в обиде...

Я все это говорил, а деловой Лимонад тем временем вытряхивал содержимое блока, чтобы установить, насколько неполным оказалось его счастье.

– Две... четыре, – бубнил он, тряся картонную коробку. – Семь. Все, что ли? Семь... – Лимонад как-то уж совсем по-варварски тряханул блок, но ни единой пачки оттуда уже не выпало.

Оттуда выпало нечто совсем другое.

– Это еще что за херня? – спросил недоумевающий Лимонад, беря двумя пальцами компьютерную дискету, вывалившуюся из блока «Мальборо».

Я ничего не сказал ему, я стоял с отвисшей челюстью и смотрел на предмет, который с понедельника провалялся у меня на шкафу. Теперь озарение врезало по мне, и врезало как следует. Я понятия не имел, что там на этой дискете, но я очень хорошо понял, что вот это и есть причина, благодаря которой вся моя жизнь, начиная с понедельника, превратилась в кошмар. Причина, из-за которой трое людей уже отправились на тот свет, а еще несколько, как объяснил мне Лисицын, находились в очереди на тот же маршрут.

И еще я понял, что раз с помощью этой штуки моя жизнь стала кошмаром, то точно так же с помощью этой дискеты я могу избавиться от кошмаров. Это как билет в два конца, и важно только решить, как именно его использовать.

– Дай-ка сюда, – попросил я Лимонада и протянул руку. Лимонад посмотрел на мое бледное лицо и заложил руку с дискетой себе за спину.

– Эй! – дернулся я, внезапно испытав желание свернуть Лимонаду шею. – Дай сюда дискету!

– Ну... – Лимонад правильно прочитал выражение моих глаз и отступил на шаг. – Я тебе ее, может, и отдам... только сначала я хочу, чтобы ты мне все объяснил.

– Да что тут объяснять! – рявкнул я, но на Лимонада это не произвело никакого впечатления. Он прижался спиной к стене и, судя по всему, затолкал дискету в задний карман джинсов.

– Ладно, – махнул я рукой. – Будет тебе объяснение... Расслабься.

– Вот это другое дело, – улыбнулся Лимонад, и внезапно его длинные волосы метнулись в сторону вместе с головой самого Лимонада, а также вместе с его руками, ногами и телом. Лимонад рухнул на паркет, едва успев выставить вперед локти. Он удивленно смотрел, как на полу откуда-то появляются темные кляксы крови, потом осторожно поднес руку к своему лицу и понял, в чем тут дело.

– Сволочь ты, Саша, – слабым голосом пробормотал он, а потом локти его разъехались, и он сунулся лицом в лужицу собственной крови.