Текст книги "Генерал Панк. Дилогия"

Автор книги: Сергей Чичин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 60 страниц)

– …Добры молодцы!

– Это точно нам, – пояснил Хастред генералу с немалым облегчением.

– И красна девица, – звонким голосом добавил безбородый по левую руку от главного, бросая призывный взор из-под длинных ресниц на эльфийку. Тайанне ошарашенно повела плечами и даже не нашла, чем с толком обругаться.

– И идолище поганое! – сурово подвел итог правофланговый верзила, сверля недобрым взглядом мрачного орка.

– Совсем нам, – окончательно успокоился книжник. – Не иначе как братья Древние, в темноте лучше нас видят! И что девица красная, разглядели, хотя я бы сказал оранжевая, но это частности, и даже в душу паладину заглянули.

– Чего это я поганое? – возмутился Кижинга. – Не нравится – не ешь, а если язык во рту не помещается, так я и без обзывательства подрежу!

– Он, наверно, имел в виду «похабное», – успокоил Хастред. – Примитивный язык, бедный лексикон, неразвитая диалектика. Чего с них взять, вон каким мхом обросли.

– Вы ответьте мне, калики перехожие! – воззвал центральный, похоже существенно уязвленный столь легким к нему отношением. – Отчего ж по степи вы блуждаете?

– Словно тати! – обрекающее громыхнул недоброжелательный правый.

– В нощи, – внес окончательную ясность в ситуацию левый и заливисто захихикал.

– Как опять назвал? – генерал начал терять терпение, и то сказать, слишком долго являл собою образец покладистости. – Ты это, борода мочальная, выбирай выражения! А то пойдут кал Еки переезжие. Что же до степи, то чего бы мы по ней блуждать стали? Мы не блуждаем, мы нарочито навстречу вышли. Чтоб так сказать уважение выразить и ежели вам, скажем, нужна какая подмога – умело отмазаться.

Конники дружно заскрежетали мозгами.

– Неужто волхвы? – выдавил с величайшим недоверием основной, пузатый и плечистый.

Панк озадаченно пожал плечами и покосился на Хастреда в ожидании пояснений. Слова, не относящиеся к военному делу, он вообще воспринимал туговато и в основном в пики.

– Волх-мы, – меланхолично перевел книжник. – Это ничего. Меня и хуже обзывали. Зато не поганые. Эй, дядька, волх-мы и есть! И еще эти… партизаны.

– Партизан, иначе протазан, суть копье короткое, наконечником откровенно режущего свойства увенчанное, и с клинковым полумесяцем, для всеразличного боевого использования предназначенным! – гневно возразил на это Панк. – Что ж ты поперек офицера умничаешь? Да ты еще пешком под конским брюхом шмыгал, когда я с этими протазанами уже знался!

– Протазан говоришь? – внезапно расцвел дотоле насупленный правофланговый. – Как не знать! Басурмане?!

– Басурман ты, генерал, тоже знаешь?

– Басурмана я знаю, – подал голос Чумп. – Замечательный торговый гном в Южной Нейтральной. Не иначе как правда попали по адресу. Ты как, шаман, пресловутое желание выйти на большую дорогу с дубиной ощущаешь?

– Еще как, – сумрачно признал Зембус, недобро кося на хихикающего конника. – Больше чем обычно.

– Ага. И Хастреда кажись за своего приняли, урук-хаем не ругают.

– Рад за вас, – окликнул бог, притулившийся за гоблинами. – Всегда готов помочь. Ну, давай, расскажи, как свести это безобразие, и успехов вам.

– Погоди, порядок нужен, – генерал решительно выступил вперед. – Эгей, мужики! Два вопроса. Где тут Хундертауэр и есть ли выпить?

– С басурма… – начал было правый и даже за меч ухватился, но центральный к нему поворотился суровой осадной башней и загудел осуждающе:

– Ты окстись, окстись, Добрынюшка! Отчего ж басурманом совестишь добра молодца?! Нешто видел басурмана, каковой допрежь учинения правоверным каверзы на чарку зелена вина набивается?

– Дык а кто ж ему нальет опосля каверзы? – возразил Добрынюшка в общем-то резонно. – Да к тому ж поперву испросил он непотребства великого, Перун знает что под словом препохабным имеючи!

– Я слыхал то словечко иноземное, – прихвастнул безбородый, хотя по тому как залился краской очевидно стало – врет как сивый мерин. – В богатырских своих путешествиях нахватался я всяких премудростей! Кабы ты не хватил меня каверзно на пиру у князя Владимира той резною скамьею, Илюшенька, мне бы верно служила мемория. Ну а так в моей бедной головушке происходит одно мельтешение: то ли тот Хундертауэр в Аглии, то ль в норманнской земле, что за Ладогой…

– Я б тебя и не трогал скамейкою, кабы ты не щипался за задницу!..

– Тоже, что ли, проклятые? – опасливо уточнила эльфийка. – Это ж как нам везет на стукнутых! Вообще, конечно, мир на наш похож, где еще таких охламонов потерпят, но давайте все-таки получше поищем?..

– А не будет ли вам?.. – нахмурился бог. – От добра, знаете ли… И кольчуги, и Басурман знакомый, и вообще! Такие совпадения раз на раз не приходятся. Даже и этот самый ваш Хундер-как-там-его в норманнской земле, что за Ладогой!.. Ваш мир, ваш, нечего мне!..

Центральный бугай отцепил наконец от седла тугой бурдюк и с нежностью, словно родное дитя, протянул генералу.

– Знатно зелено вино, – предупредил таким тоном, что ясно стало: охаешь – убьет. – Из подвалов самого Владимира Красно Солнышко, добыто с великими тратами под угрозой расправы нешуточной! Ты отведай, случайный наш встречный, и скажи: ведь умеют же ключники на Руси Красной вина настаивать?!

– На чем настаивать? – насторожился Хастред. – Э нет, постойте. У нас такого точно нет, я рецепты собирал! На можжевельнике, на крабьих клешнях, на отравленном кинжале, на зубе дракона, на вопле баньши, на черном лотосе, на желчи трупожора – но чтоб на Красной Руси? Э нет, куда-то опять не туда завез!

Генерал выдернул из бурдючной деревянной горловины пробку, нюхнул оттуда, морда расплылась в ухмылке, и щедро ливанул прямо в глотку.

– Ну а ты говоришь «басурманин», Добрынюшка, – восторженно взвыл обладатель бурдюка. – Да видал ли хоть раз басурманина, так до царской водки охочего?

– Постоянно таких наблюдаю я! – не сбился с бдительности Добрыня. – Да и ты должон помнить Тугарина! Как дорвался собака-змей до стола княжьего, задарма даже уксус весь скушамши!

– А генерал-то и правда басурман, собака-змей! – тихонько отметил Чумп, пихая локтем Хастреда под ребра. – Вот не знал, что слухи о его подвигах у гноллов так быстро по миру пойдут. Или мы просто недалеко улетели? А кто там, к слову, был князь?

Генерал тем временем вдохновенно лил в глотку подношение, да так, что угощающий его даже заволновался и нервно заерзал в седле. Панк краем глаза это заметил и, опустив бурдюк, задушевно крякнул.

– Вот уж это, спасибо, уважили. А где таки искать Хундертауэр?

– Эвон вона она где, Ладога, – получив обратно изрядно похудевший бурдюк, бородач повеселел и с готовностью потыркал рукавицей в горизонт. – Далековато, конечно, отседова, ну да и сами вы, чую, не местные. Проводить бы вас, как положено, да дела – не взыщите – геройские… Не вернемся в срок в стольный Киев-град с данью собранной со жмуди примученной – светлый князь Владимир Красно Солнышко так ославит на всю Русь-матушку – никакой жизни не захочется…

– А жмудян противных по лесам ловить вовсе нерадостно, – тоненьким голоском пожаловался безбородый и горестно шмыгнул носом. – Разбегутся себе за деревьями и оттуда насмешливо дразнятся!

– Да и злата собрать с них – задача та еще, – сокрушенно признался и Добрыня, видимо таки решивший, что питейные способности генерала более соответствуют классическому добру молодцу, нежели абстрактному басурманину. – Не имеют они злата-серебра, разве шкурки какие дичиные…

Генерал перевел взгляд с одной удрученной физиономии на другую. Покосился в небо. В отблеске последних угасающих звезд тени на его физиономию легли самые причудливые, словно бы нарисовавшие на ней гримасу хитроумца, более приставшую гному-бизнесмену, нежели кондовому гоблину.

– Злата-серебра, говорите? – переспросил он задумчиво. – А чего ж… А можно.

И снова полыхнули незримым пламенем стенки кокона.

– Так как же ты все-таки понял, что не наш мир? – уточнил Зембус у генерала.

Панк деликатно рыгнул в рукав.

– Да ты ж их сам видел.

– Ну и видел. Вполне себе герои. Я и похуже видал…

– Я похуже не видал, – признался Вово честно. – То есть получше. В общем мало ли на свете всяких дядек?

– Эх вы, наблюдатели… Впрочем, вы их пойла не пробовали. А в общем суть в том, что это самые натуральные гзуры! Вон тот, лысомордый, его ж за лигу видать по повадкам. В мире же победившего гзуризма нам, истинным дупоглотам, делать однозначно нечего. А так – хоть какая польза! А?

И любовно похлопал по кольчуге старшего гзура, которую так и держал прижав к груди, будто опасаясь хоть на мгновение выпустить.

– Воистину гзуры, – согласился Хастред. – Я б даже сказал гномы, когда б не размеры недетские. Пятьсот монет за три кольчуги ни один нормальный гоблин в жизни бы не сумел выторговать.

Впрочем, особо он не возражал. Ему тоже перепала кольчуга – подходящая по размеру Добрынина. Бдительный и настороженный богатырь торговался и упирался дольше всех, по подозрению Хастреда – тянул время, чтобы по врожденной вредности успеть напустить в кольчугу побольше блох и вшей, наверняка гнездящихся в его паклевой бороде. Последняя железная рубашка, судя по размеру, должна была отойти Зембусу, но друид отнесся к ней без воодушевления, более того, подозрительно втянул носом исходящий от нее слабый дух каких-то совсем не мужских благовоний и отошел в сторонку, насколько позволяли размеры транспортного круга.

– Ни один нормальный гоблин и не стал бы кольчугу продавать незнамо кому, – значимо заметил генерал. – Это я к тому, чтоб и ты не мечтал.

– Да я и не мечтаю. Что ж я, гзур, как эти – перед возможным противником задницу заголять?

Стенки осыпались вновь, яркий утренний свет веселой волной окатил гоблинов, и открылась им очередная картина…

На этот раз притомившийся бог, похоже, плохо прицелился, потому что занес кокон не абы куда, а прямо в центр города, уже пробудившегося от ночной дремы. А может, наоборот понадеялся, что здесь гоблинам либо объяснят уже дорогу к Хундертауэру, либо прибьют, избавив его от опрометчиво взятого обязательства.

Город был чист и красив, хотя не сказать, что воздушен, как иные случавшиеся на памяти генерала руины брулазийских эльфийских поселений. По площади, на которой круг материализовался, неспешно двигались группки самых разномастных персон – были бы они похожи на собственно генеральский отряд, кабы не были куда более разномастны. Хумансы в каждой из них бескомплексно шагали плечом к плечу с эльфами, коротышками-дварфами и даже какими-то зелеными гоблинообразными особями! На взявшихся не пойми откуда гоблинов внимания обратили возмутительно мало.

– Не иначе в загробное царство занес, – предположил Хастред севшим голосом. – Да где ж это видано, чтобы наши да с этими всеми не передрались? Вон тот – вы гляньте! – вовсе с гномом под ручку!

Глянули. Могучий, почти что генеральских статей зеленокожий малый в потрепанном кожаном доспехе, с возложенной на плечо массивной булавой и правда шествовал себе, совершенно мирно перебрасываясь неслышимыми издалека репликами с маленьким лысым и бородатым существом, несомненно имеющим родовое сходство с печально памятным Панку Тиффиусом.

– Утопия, – прошелестел потерявший над собой контроль генерал. – Абстракция! Нонсенс!

Чумп крупно вздрогнул, но взял себя в руки и, приподнявшись на носках, со всего маху ввалил ему локтем под затылок. Вспомнилось: таким ударом с гоблинской-то дури иного хлипкого хуманса и убить недолго!..

– Хренота, я ж и говорю! – опомнился Панк. – Не могет такого быть! Не ранее чем… чем… Никак не ранее!

– Что опять не так? – совсем уж раздраженно осведомился бог. – Вон, смотрите, тот, тот и этот – прямо ваши братья. А вон и девочкин родственник, даже палка у него такая же! Чего же боле? Какого вам еще рожна?

– Это ты его грубостью заразила, – обвинил эльфийку Хастред. – Как тебе сказать… опять не наш мир. Рожи вроде те. Дубина вон, словно из нашего же Злого Леса выломана. Но совсем не верится… Пойду спрошу.

– Стоять! – цыкнула Тайанне. – Вижу, кого и о чем ты намерен спрашивать. Я тебе и сама скажу – нет, не настоящие. Магией и не такое надуть можно. Я сама пойду спрошу… Вон того например дяденьку, он с виду умный.

Она снялась с места и легко, почти не касаясь мощеной мостовой, перебежала площадь, выбрав мишенью седовласого благообразного мужичка, что восседал на скамейке на краю площади и перекатывал в длани несколько фигурно ограненных камушков.

– Прекрасное утро, мой благородный сэр, – пропела эльфийка голоском столь нежным, что Хастред, расслышь его, непременно зарубил бы дядьку в пароксизме ревности. – Будет ли мне позволено задать вам пару вопросов?

Дяденька немедля вскочил и ответствовал, демонстрируя пусть своеобразное, но все же несомненное знание этикета:

– Привет! Я Аксиус, маг десятого уровня. Куда пойдем?

На изящном эльфийском личике недобро раздулись тонкие ноздри, однако от опрометчивых выводов Тайанне решила во благо концессии воздержаться и предприняла еще один заход:

– Почтенный маг не так меня понял. Я… гм… я не по этой части. Я… мы с друзьями… А, Стремгод забей тебе в задницу свое черное копыто, видишь вон тех зеленых? Не будешь отвечать, копытом дело не обойдется! Говори немедля, есть ли в окрестностях город-замок Хундертауэр?

– Эээ, – озадачился маг, потирая благородные седины. – Затрудняюсь ответить, я знание истории не прокачивал, у меня только аркана и география…

– Да я ж и спрашиваю про географию, кретин!

– Ничего подобного! Нахождение городов – это история!

– Да я ж тебя не про бывшие, а про действующие города спрашиваю!

– Все равно – история! География только про земли, ландшафты, природные объекты…

– Ладно, Гзур с тобой, я уже начинаю привыкать к долбанутикам. Где тут Железные Горы? Или они тоже – история?

– Горы, безусловно, география. Один момент…

И подбросил один из своих камушков.

– Ну? – напряженно уточнила эльфийка.

– Не пробросил, – тоскливо пояснил маг.

– И что это значит?

– Что не знаю, где эти твои горы.

– Вот те на. А если бы пробросил?

– А как бы я пробросил, когда этих гор в мире нет? Такой уровень сложности ни при каком раскладе не перекинуть!

– Точно нет?

– Конечно нет! Я ж карту мира видел в атласе!

– А чего ж ты юродствуешь, их ищешь?

– Ты ж спросила где, а не есть ли! А вдруг бы знал!

Эльфийка тоненько застонала, прихватив руками голову. Странности родного мира на фоне этих чужих уже переставали казаться такими уж кошмарными!

– Так пойдем, это, куда? – с опаской напомнил о себе маг. – Файтеров у тебя целая куча, а ты, наверно, тоже маг? Здорово! Можем сходить на арену!

– Ты у меня сейчас сходишь на… – Тайанне бессильно отмахнулась лапкой. – Ну тебя. Спасибо, что кинул камушек, не поленился, хрен ты драконий. Пока.

– Может, хоть заклинаниями поменяемся?! – пискнул вдогонку покидаемый маг. Эльфа только плечиками передернула. Непонятно ей было, как можно меняться заклинаниями, иначе как перекидываясь ими, а вступать в перестрелку с коллегой совершенно непонятного «десятого уровня» посреди города… Нет уж, увольте-с.

Гоблины смотрели с отчаянной надеждой. Тоже устали мотаться по чужим мирам! В своем-то дел не переделать…

– У тебя есть знание истории? – сумрачно осведомилась Тайанне у ковыляющего мимо вперевалку широкоплечего дварфа.

– Восемь ранков, – ответствовал тот гордо, нимало не удивившись. – Плюс два от Инты.

– Как город называется?

– Уотердип, глупая женщина!

– А Хундертауэр есть в этом мире, умный мужчина?

– Нету.

– А где он? – мстительно озадачила информатора эльфийка и двинулась к гоблинам, не дожидаясь, в общем-то, ответа.

– Погоди, дайсы достану, – проскрипел дварф. Бухнул его устанавливаемый на брусчатку молот, зашебуршало, негромко звякнуло. – Это вам в Дримланд надо.

Тайанне остановилась как вкопанная.

– Чего сказал? В Дримланд? Это тебе история подсказывает?

– Вот же дура! Неужто неясно? Это знание планов! Слепому видно, что вы аутсайдеры и плейншифтеры!

– Врет, я ничего не брал! – оскорбленно отгаркнулся Чумп. – А такой гадости мне и вовсе задаром не надо. А чего ты, мужик, грубый такой?

– На тебя бы я поглядел с шестой харизмой!

– В Дримланд? – вмешался бог, развернул свой свиток, пробежался по нему. – Сейчас, минутку. Арда – были. Атлас… были… Это у нас что?.. Эления… Скорее всего не ваше, там таких как вы… или скорее такие как вы не таких как вы… Я на всякий случай записал, мало ли… Эберрон – следующим пунктом… У вас на ящерах ездят?

– Ездят, – покладисто согласился генерал. – Я же лично и ездил. По воздуху.

– Нет, это летание… Это в Кринн… Рыцари Розы у вас там есть?

– Есть! – поделился Хастред. – У Розы кого только нет. И рыцари к ней тоже частенько захаживают. Роза – личность в определенных кругах известная… А ты сам-то ее откуда знаешь? Хотя тетка, конечно, издалека видная…

– Опять мимо. Равенлофт… Не попадем, допуска нету. По секретному пакту с Темными Силами от две тыщи пя… Ой. Забудьте, не то недозволенное знание выведет из равновесия Вселенские Весы, и Хаос… Ну, вы уже знаете, правда? В общем если вы из своего мира выбрались, то это всяко не Равенлофт. Сиала. Тебя, чубатый, не Гарретом кличут?

– Неа. Чумп я.

– Значит, Сиала тоже отпадает, там двум таким не ужиться. Хьервард. Земля, с позволения заметить, без радости. Хотя в Равенлофте тоже особо не посмеешься. Наверное, тоже не ваш, вон вы какие зубоскалы. Но чур с ним, с Хьервардом, пусть Хедин сам свои пропажи ищет. Шаннара. Вот, Шаннара вам бы подошла, у вас и друид есть… Но туда тоже не поедем. Жалко мирок, красивый такой, как игрушечка, только вас в нечищеных бахилах там и не хватало. Талар. Как у вас в мире называют тех, кто летает по воздуху?

– Гоблины, – скрипнул зубами орк. – Или еще – халявщики!

– Тоже пролетаем, там бы вас не поняли. Может, Перн? Нет, вряд ли… Рожами не вышли. Да, пожалуй что один Дримланд и остается. Ээээ… а вы уверены? Нет, я ничего не говорю, родина есть родина, но по мне, лучше уж в Атласе было остаться, под тамошним Темным Солнцем, чем в эту… гм… клоаку хоть на неделю! Боги там, если ничего не путаю, те еще – грубияны, раздолбаи, хамы…

– Нашлись! – завопил Вово радостно и подскочил мячиком. – Самый наш мир!

– И ты этому еще радуешься?

– Еще бы не радоваться! Там кормят и гномов бить можно!

Бог сокрушенно вздохнул. Очень ему, видать, не хотелось тащиться в Дримланд, где боги – хамы и грубияны.

– Я б тебе и тут гномов побить разрешил. Да что гномов! Это мир такой, где никак не соскучишься. Зовется Фаеруном, битье друг друга – тут народная традиция. И не только друг друга. Лупят всех кого не лень. Особый вид национального спорта – битье тарраски. Это такая большущая зверушка, в жизни не встречается, они ее специально для битья на досуге вывели. Причем добро бы по уму метелили, так же нет – это им неинтересно! Собираются большими толпами и ну об заклад биться, скольких она потоптать успеет, допрежь чем они ее доковыряют своими мечами…

– Булавами, да? – методично поправил случившийся рядом местный в модной кепке. – Хит сэзон – большой вармейс. Атвэчаю!

– И тут тоже гзуры! – нахмурился генерал. – Вот же развелось! Вы отметьте себе, ребята – в скольких краях побывали, ни одного гоблина! Единственный правильный, и тот стрекозел. А гзуры – на каждом шагу!

– Видимо, гзур – венец творения, – уныло предположил Хастред. – И все пути эволюции непременно приводят к этому образу.

– Вот и поехали отсюда, пока у самих кепки не отросли.

– Ну, поехали так поехали, – бог покривился. – В круг. В какую, говорите, вам часть Дримланда? Лучше точнее, я вас там возить по всему миру не буду.

– Хундертауэр на севере, где Земля Вечного Холода уже кончилась, а ничто другое еще не началось, – объяснил Хастред обстоятельно. – Узнать легко: сотня башен в стене. Во всех остальных наших постройках, что я видел, более двадцати башен никогда не случалось, ибо упорство таковое в строительстве нашему народу несвойственно. Прямо на самые башни нас кидать необязательно, но вот в окрестных лесах посадишь – и будет тебе наша самая горячая благодарность.

– Привэт пэрэдавай, – расцвел гзур-просветитель. – Дримланд – как сэйчас помню! Я там был, мед-пыво… чача, брага, ром, пунш, грог, малага… потом нэ помню, голова шибко болел, но Везде Д’рюк и там отмэтился, да! По сэй дэн поди поминают нэзлыми словэсами? Вы там скажитэ: айл би бэк, кэпкой клянус, никому мало нэ покажется!

Орк вскинулся ревниво – рассмотреть известную личность, но бог уже изронил свое неслышное, однако крайне действенное слово, и мир померк, отсеченный стенами кокона. И только истошный гзурский вопль донесся из-за воздвигнутой преграды, рассекая, казалось, самые барьеры мироздания:

– Заезжай, если что! Пить будем, гулять будем, на тарраска сходим опять же!..

Снова засвистели мимо звезды – кокон волокло на сей раз без лишних церемоний, тряся на виражах и превышая все допустимые скорости. На физиономии генерала застыла гримаса предвкушения – соскучился по родине! Некстати вспомнил, что примерно с такой же рожей въезжал в Хундертауэр несколько дней назад. Ничего, ныне в полной боевой готовности, не отвертеться гному! Вспомнив про готовность, принялся напяливать кольчугу богатыря-гзура, по традиции наглухо в ней застрял, убедился в неизменности всего сущего, приглушенным голосом убедил в ней и остальных, со всех сторон припустились помогать, правда эльфийка внесла свою лепту суровым пинком, но помог и он, заставив гоблина угодить дернувшейся головой в узкий кольчужный ворот. Кольчуга оказалась практически впору, облила Панка как родная, разве что в брюхе чуток великовата – все-таки носитель ее предыдущий гоблинской статью славен не был, позаплыл местами поверх мускулов дурным мясом, ну да когда размер был проблемой? Только и разницы, что позволит выхлебать пива вдвое против нормального, допрежь того как начать угрожающе потрескивать на пузе. А на спине и под мышками лопнет при богатырском замахе все едино.

Вообще, зря грамотей ругался на невыгодную сделку. Гзурские герои оказались с пониманием, легко поддались на убеждение, что все едино пропьют всю воинскую справу – с горя или радости, это уже вопрос десятый, и охотно уступили по сдельной цене, кроме рубах из железных колец, еще и свои островерхие шлемы, обшитые железом рукавицы, старший в азарте даже коней предлагал сторговать – им-де идти недалеко. Но генерал трезво (добивая бурдюк их чачи) рассудил, что коняги в кокон все равно не поместятся, да и толку от них на месте никакого – на стены кони лазать не умеют, будь хоть трижды богатырские. А вот мечи свои вояки продавать наотрез отказались, и уже за это генерал их зауважал: истинный воин меч может потерять, сломать или подарить, а уж пропить – вовсе дело житейское, но продать – да ни в жисть! Благородный металл на презренный меняют только те хмыри, коим не ведом самый воинский дух. А торговаться с такими генерал всяко считал ниже своего достоинства: мечи свои он обычно брал с боя, брезгуя методами прозаическими. А сейчас меч у него был и так. Нахлобучил на голову конус шлема, тот немедля осел на самые глаза, и генерал недобро засопел – всегда предпочитал шишаки, не урезающие поля зрения. Вот же гзуры! Верить, что у гзура больше голова, не хотелось никак. Дешевле было признать за ними дурновкусие в вопросах военно-полевой моды и приготовиться обходиться без шлема – благо череп прочен на зависть.

Кижинга рядом сопел напряженно – ему его кучу железяк в коконе было не разложить, а Хастред так и вовсе проявил вопиющее равнодушие, которое пояснил с душевным зевком:

– Вот вывалит нас этот ушибленный за полмира от Хундертауэра! Мир-то у нас ух какой большой, я его и на карте видел и даже на чудо-поделке глобусе, а если взять за обыкновение верить чумповым россказням, так даже и еще больше.

– А чего ж мне и не верить? – хмыкнул Чумп. – Я вообще очень честный, а уж когда за вранье не платят, а вовсе даже лупят – тем более. Конца-края свету я не видел, а также не нашел подтверждения популярной ереси на тему его, мира, круглости, но вот что до сих пор находятся просторы, где есть чем поживиться – это готов засвидетельствовать. А некоторые уперлись, понимаешь, в одну постройку, богов готовы перебить бутылками, лишь бы ни себе ни гномам не досталась!

– И не говори, бывают же упертые, – согласно посетовал генерал, на которого воинская справа оказала поразительный эффект отупения – наверное, наследие предыдущего носителя. – Но ежели через полмира – то чур дальше уже на драконе! Этот пусть не всегда ясно, куда завезет, но хоть посадить его можно моментально, попросту треснув по башке. А своими колдовскими методами дальше уж без меня! Экие производственные издержки переносим, это ж подумать страшно. Как увидел того с дубиной, который с гномом нежно ручкается – хоть ложись в далзимову клинику от головных хворей.

Кокон затрясло. Неустойчивую эльфийку шатнуло, она чуть не обрушилась на стенку, зашипела обозленной кошкой, генерал поймал ее выставленной граблей и с удовольствием гаркнул, обращаясь куда-то вверх:

– Эгей, там! Смотри куда едешь!

– А то чтооооо?!.. – не менее мажорно донеслось извне.

– А то не смотри, – сконфуженно определился Панк. – Вожжи у тебя, так что ты уж, это самое, и поворачивай. Долго нам еще? Вот помню один такой подрядился войско перевести из Серпентии в Бутраиль, как спросил поедем? Через Брулазию, ибо Старая Брулазия прямо по пути, дело ясное. Так он, шельма, нарочито круг заложил до самой Новой Брулазии, чтоб значица заплатили ему за кажинный лишний день путешествия!

– Ну вы ж не думаете, что ваши задворки рядом с самим Фаеруном?.. Терпите, тащу по самой краткой траектории. Вот уже и… ой, мама!

На этом многообещающем возгласе голос бога прервался, а кокон ушел в стремительное пике и лопнул на сей раз, чуточку не долетев до земли – причем рассыпались не только стенки, но и сама несущая плоскость. Бог, застигнутый какими-то своими божественными форс-мажорными обстоятельствами, на этот раз не удосужился даже выбрать полянку – высыпал седоков прямо в лес. Чумп повис на ветке, а Зембус даже обнялся с деревом, словно встретив старого знакомого. Эльфийка с коротким взвизгом шлепнулась наземь, Хастред предприимчиво повалился на нее, а Вово так и вовсе кувырком укатился, как оказалось, в кусты. Очень похожие на те, которые недавно покинули там, у ведьминого дома (откуда-то из мешанины веток страстно засопел заваленный своим железом орк) – только безо всяких следов ведьмы, гноллов и кострища. Зато по всему периметру зоны высадки обнаружились выжженные и выкорчеванные останки кустов и деревьев, трава тлела и дымилась. Густ был лес, глух и прямо-таки нехожен, это в глаза бросалось сразу. Вот уж воистину занесло так занесло, иначе как магическим образом в такие края и не попасть, даже на драконе – тому тут и сесть-то негде, не изорвав крыльев.

– Приехали? – догадался генерал, которого было не застать врасплох такой ерундой, ибо по долгу службы балансом своим он владел отменно и успел раскорячиться в позу крайне устойчивую, хотя и неприличную. – Можно на выход? Хех, а выбор какой? Вово, оттуда кабака никакого не видно? Или, на худой конец, замка с сотней башен в стене?

– Неа.

– А чего видно?

– Небо видно. Ветки разные. И это… шишку чувственно.

– Какую шишку?

– Не знаю. Большую. Она раздавилась, но все равно лежать на ней неудобно. Можно уже шевелиться?

– И мне, пожалуйста, – подала голос эльфийка. – Я конечно все понимаю насчет страсти, но может, ты, гнус, все-таки с меня слезешь и начнешь с ужина при свечах?

– Не слезай, – посоветовал Хастреду Чумп. – Свеч я не прихватил, ибо у гноллов не нашел, они, когда надо посветить, жировыми лампадками пробавляются. Кроме того, после ужина она наверняка потребует дорогих подарков и папиного благословения.

– И шею помыть и штаны заштопать, – поддержал генерал. – Причем самому себе. Нет уж, с бабами строже надо.

– Правильная женщина ничего не требует, – поделился Кижинга, отер с лоснящейся черной физиономии пот и мечтательно прижмурился.

– Правильная женщина посредь леса не будет обретаться, – пробурчал Хастред и с явной неохотой таки поднялся, ухватил эльфийку за локти и одним рывком поставил рядом. – Так и впрямь одичаешь, ни с кого ничего требовать не восхочется. Кстати, я всегда думал, паладин – это такой вроде генерала, только морально устойчивый и на сторонних баб не падкий. Разве нет?

– Я сам себе морально устойчивый! – возмутился генерал. – А этот – да разве ж про него так сказать язык повернется? Вечно так, нормальные офицеры на военный совет поспешают с пивом, брагой или хотя бы с планами местности, а этот с бабой! Все на ужин, а этот схватит на бегу миску – и опять же по бабам! Правда, тогда его еще паладином не обзывали, это уже какое-то новомодничанье.

– Это в Салланде придумали, – пояснил орк стесненно. – У них там есть занятная манера все упрощать. Драться умеешь – воин. Драться не умеешь – небось маг. Присягу принес – будешь паладином. Хотя я вполне себе конкретный анарх.

– Раз в короне – значит король, – догадался Чумп. – Хорошие обычаи. Анарал, давай туда прогуляемся после Хундертауэра? Хастред там сойдет за умного, тебе поверят что ты правда известный полководец, а эльфа наконец осыплется пеплом. Ибо как же она не факел, когда на башке пожар?

Тайанне машинально пощупала волосы, обескураженно похлопала глазами, обнаружив на ладони несколько обугленных клочков.

– А тебя наконец-то вздернут на ближайшем дереве?

– Вот еще. Я ж с того и начал, что король там, должно быть, это кто в короне. Так что вы уже можете упражняться в назывании меня величеством. Корону я себе найду, даже и вполне настоящую.

Вово выломился из кустов, отряс с пончо превеликое количество сухих листьев и хвои и виноватым жестом предъявил расплющенную шишку.

– Я не нарочно, – пояснил он стеснительно. – Она сама… А это мы уже дома, или как? Ибо если нет, то и фиг с ним, мама всегда говорила: не свое – не жалко, гори оно все синим пламенем, а своя рубашка ближе к лесу… или не так?.. А если уж шишка своя, то скорблю всея душой и готов новых натрясти, чтоб только чего не вышло.

– Если вы ко мне, то лес самый свой, – проскрипел Зембус, с трудом отклеиваясь от ствола. – В каком еще мире, не успев попасть в лес, уже разбиваешь рожу о ствол, рвешь штаны о ветки, напарываешься на какой-то подлый сучок самым уязвимым местом и еще в придачу встречаешь такие родные лица?..

Указанное им родное лицо как раз выбралось из-за деревьев и остановилось между двух массивных стволов, исподлобья оглядывая прибывших. Чем подкупало лицо, так это… да ничем оно не подкупало, это лицо, приятного в нем не было ни на грош. Гоблины, они вообще не по части лицеприятности. А что был это самый что ни на есть гоблин – сомнений не возникло даже у такого ревнителя чистоты рядов, как генерал Панк. Массивный, мрачный, крепкоплечий и длиннорукий, с подчеркнуто зверской рожей и зловещего вида рогатиной в руках…