Текст книги "Люди и боги (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Глава 12. Тренировки и страсти

Сложив последние вещи в багажник, я с силой захлопнул крышку. Еще раз оглядел тоскливым взглядом оставляемую красоту. Лес, речка, поле за ней… Лепота! Вдохнул полной грудью чистый воздух, еще не отравленный дымом, выхлопами и иными продуктами человеческой цивилизации. Жаль уезжать, хорошее место.

Настя стояла, нагнувшись над капотом, и напряженно изучала карту. То ли мое настроение ей передалось, то ли она и без меня, но на ее лице я вдруг прочел не меньшее нежелание ехать куда бы то ни было.

– Миш? – наконец подняла она голову. – Подойди сюда!

Я подошел и принялся через ее плечо рассматривать местность, где мы находились.

– Смотри, вот здесь мы засветились. – Она ткнула пальцем в точку на карте. – Через полчаса машины ордена были тут, – перевела палец юго-юго-западнее. – Пока они подтянули основные силы, пока перекрыли магистрали, мы оказались здесь, за пределами кольца, – палец поехал вниз, в соседнюю область. – Потом подтянули силы, разбросанные по соседним регионам, пригнали поисковые вертолеты, и сделали новое кольцо. Вот здесь, – обвела рукой огромное пространство на территории четырех субъектов РФ. – Но мы снова чудом вырвались.

Угу. Я даже знал имя этого чуда. Настя самолично «подпитывала» защитные артефакты машины, потому так и вымоталась вчера. Не знаю, как это называется в колдовской научной терминологии, но я зрением невидимки воспринимал происходящее именно так.

– На раскидывание Ловчей Сети и поквадратное прочесывание нужно время, – продолжила она. – Первая зона, – ее палец очертил круг, – до вчерашнего вечера. Вторая крупнее, а силы их ограничены. – Новый круг. – Пока они прочесывают вторую зону, мы, теоретически, можем доехать до Урала. Или Киева. Или Питера. Или до грузинской или азербайджанской границы. Так что раскидывать третью сеть они не будут, начнут спешно оттягивать силы в разных направлениях. А это значит, время нам играет на руку, – подняла она глаза, подводя итог. – Если мы перетусуемся здесь пару дней, уйти будет еще легче.

Ее мордашка засияла.

– А здесь нас не накроют? – покачал я головой, оглядываясь – в душе промчался холодок тревоги.

– Маловероятно, – пожала она плечами, вновь углубляясь в карту. – Главное, что мы покинули зону второй Ловчей Сети. Теперь, порыскав внутри и потеряв время, они кинутся к границам, перехватить нас там.

– Но наш ход ожидаем, – не сдавался я. – Затаиться и ждать. Что, если они нас расколят?

Настя задумчиво покрутила пальцем русые локоны.

– Хорошо. Допустим. Логика есть. Но поставь себя на их место. Мы проскочили обе Сети и скрылись в неизвестном направлении. В данный момент играем на опережение, у нас фора минимум полдня. Почему бы не воспользоваться ею и не покинуть страну до того, как они перекроют границы?

– А если решат, что мы думаем именно так, и будут рыскать неподалеку?

– Тоже возможно. – Кивок. – Но тоже маловероятно. Крутиться здесь, когда мы можем быть далеко – огромный риск. Я бы на их месте силы растянула. А это, сам видишь, какие просторы… – обвела рукой всю карту.

– Так что пока мы в безопасности, – сделала она обнадеживающий вывод, показав все тридцать два зуба. И мне бы ОЧЕНЬ хотелось, чтобы этот вывод оказался верным.

– Но с другой стороны, если мы сейчас не проскочим, потом будет трудно пересечь границу, – продолжал я думать вслух. Не из желания перечить, из нежелания быть пойманным.

– Миш, ты как маленький, – покачала головой она. – Эта операция занимает много сил и ресурсов, в первую очередь людских. Ну, неделю они потопчутся. Ну, две. Но на нас свет клином не сошелся, у ордена и других дел полно. Они отзовут большую часть поисковиков, когда поймут что дело швах. И нам станет легче. А тут место такое хорошее, романтичное… – Ее глаза лукаво стрельнули. Волна возбуждения пробежала по телу. Бестия! Как у нее так получается? От одного взгляда! – Ну, так что?

Я усмехнулся.

– Ты у меня спрашиваешь? Я думал, все уже решила и просто сообщаешь…

– Ну, вроде как да… – замялась она. «Вроде» – центровое слово фразы, она даже не пыталась это маскировать. – Но мы же напарники? Если у тебя есть возражения – я учту…

Учтет она, как же! Я про себя выругался.

…Хотя нет, правда, учтет. Врать не буду. Но сделает ведь все равно по-своему!

– Хорошо. Айда купаться? – просиял я. Как бы то ни было, а впереди намечались выходные наедине с обалденной девчонкой, и, по большому счету, мне по фигу, кто из нас рулит.

– Погоди… – С коварной улыбкой на лице «обалденная девчонка» медленно сложила карту и кинула между сидениями. – У меня есть более интересная идея…

Судя по ее нехорошей улыбке, мне ее идея явно не понравится.

Точно.

– Раз уж мы тут застряли, нечего бездельничать. Надо пользоваться моментом. – Она подошла к лежащему рядом с машиной поваленному дереву, подняла две прямые толстые палки и протянула одну мне. – Вот, сегодня утром срезала, пока ты бродил. Держи.

То есть, она еще утром все решила, а представление с картой – всего лишь концерт. Чтобы показать, что я как бы участвую в процессе принятия решений. Ключевое слово «как бы».

– Надо хоть немного подтянуть тебя, раз время выпало, – пожала она плечами, всё-таки снизойдя до объяснения. Наверное, мои мысли были написаны на лице уж слишком отчетливо. – Ты вчера показал, что рассчитывать на тебя можно: не предашь, не побежишь, спину не откроешь. А в бою это главное. Теперь займемся практическими навыками.

Угу, и ложка меда, пара лестных слов под конец. И не возразишь!

Наверное, даже рыбки в речке услышали мой тяжкий протяжный стон. Мечты об отдыхе плавно перемещались в разряд недостижимых…

– Огнестрельное оружие в колдовском мире – вещь ненадежная, – начала она первую, вводную лекцию. – Как бы ты не защищал его, это всего лишь механизм, и его, как и любой механизм, легко вывести из строя в самый неподходящий момент. С пистолетом, и даже с автоматом, выходить против опытного сильного колдуна я бы не рискнула. Поэтому стрелять уметь нужно, но это не панацея, не решение всех проблем.

Далее, колдовство, – продолжила она. – Само по себе сильное оружие, но два минуса. Первый – истощение. Колдуя, ты устаешь, теряешь силы, и надолго тебя не хватит. Второй – от него достаточно легко защититься. В отличие от пули, которую после удачного выстрела нельзя остановить, траекторию которой невозможно изменить, колдовство очень легко потушить, загасить, ослабить, принять на щит. То бишь на амулеты. Чем амулетов у тебя больше, чем сильнее они заряжены, тем дольше ты проживешь…

Так началось мое обучение.

– Ты правильно заметил, в твоем подпространстве все наши действия видятся как потоки энергии, – разъясняла она мне прописные истины, сидя на земле, на пледе, в небольшом лесу в стороне от трассы где-то в Центральной России. – Это действительно энергия. Но в нашем мире она трансформируется в некий итоговый вид, итоговое воздействие. Ну, чтоб ты понял… Есть любовные привороты. Есть наговоры на смерть или болезнь. Есть еще разные штуки. А есть колдовство боевое. Для каждого вида – свои амулеты, лучше всего защищающие именно от этого воздействия, но при этом они способны ослабить и воздействие иное, так как это всё равно энергия, хоть и с другой итоговой формой. Потому совет, Михаил, держи на себе побольше амулетов самой-пресамой разной направленности.

– В том числе и от любовного воздействия, – хмыкнул я.

– В том числе и от него, – согласилась она, не моргнув глазом. – В бою не знаешь, что «выстрелит», лучше перестраховаться.

– …Итак что колдовство и огнестрел – взаимоисключающее оружие, – подвела она итог вводной части. – Колдовство клинит огнестрел, но если огнестрел выстрелит, никакое колдовство не спасет. Видишь как все сложно? Поэтому, хоть мы и обладаем паранормальными способностями, вынуждены в бою использовать все современные виды оружия. Именно поэтому первым делом мы с тобой будем изучать единственное на сегодняшний день стопроцентно надежное оружие, известное к тому же с самой зари человечества. Да, я говорю об оружии холодном.

Ведьма сделала паузу, давая мне проникнуться ее словами. И я проникся. Ибо ее «катана» охотницы – единственное, что не вписывалось в образ современной боевой ведьмы, стреляющей из автомата «цветными» пулями по «цветной» заговоренной броне. Боевой ведьмы в принципе – да, но современной…

– К нему относятся мечи, ножи и кинжалы, – продолжала она. – Какой бы ты ни был уставший и энергетически вымотанный, всегда сможешь нанести противнику ими один единственный удар. Колдовство поглотят амулеты, пусковой механизм пистолета сгорит или заклинит, а холодная сталь не подведет никогда. Спокойная. Верная. Надежная. – Она вытащила из ножен клинок, подняла его, нежно взяв двумя руками, на уровень глаз – словно японский самурай. Для нее это было ритуалом, таинством. Блин, двадцать первый век на дворе!..

– Конечно, многое зависит от твоего умения им владеть, – разорвала она контакт, словно почувствовав мои мысли, небрежно возвращая клинок назад, в ножны. – Но если ты не умеешь – это твои проблемы. Само оружие не виновато, что ты не воспользовался в свое время дополнительным шансом на выживание и не обучился этому искусству. Кстати, за это нас, охотников, в колдовском мире и боятся. – оговорилась она, и ее лицо озарила зверская усмешка. – Ненавидят и боятся. И мы с тобой начнем обучение именно с программы охотников – с честной надежной стали. Встали! – Она поднялась на ноги. Я последовал за ней. – В позицию!

Дальше начался ад.

Вначале она два часа учила меня правильным стойкам, показывала сильные и слабые стороны каждой. Затем основные приемы защиты и контратаки. Удары рубящие, удары колящие. Сбоку, сверху, снизу. Спиральные, круговые. Как отбивать, как блокировать, как отводить. В голове стояла каша – запомнить все за один раз было не реально. Но она похоже и не стремилась к этому. Просто брала каждый удар или защиту и отрабатывала их до автоматизма, пока рука сама не начинала делать палкой пируэт, лишь краем глаза заметив ее движение. И главное, учила равновесию, балансировке. Перетеканию из стойки в стойку, с ноги на ногу.

В общем, она меня выматывала, словно издевалась, не давая ни секунды покоя. Два раза по пять минут отдыха – и снова в бой. Серые контуры палок так и мелькали в воздухе, в ушах эхом стоял гулкий «бах-бах-бабах». Тело болело, постепенно превращаясь в один большой сплошной синяк. Ведьма совершенно меня не щадила, била медленно, не спеша, но если попадала – мало не казалось. Каждое мое неправильное движение каралось. Каждый не отбитый или неопознанный удар карался. Конечно, было не очень больно; неприятно, но терпимо. Иначе она бы меня давно убила. Но этих «неприятно» скопилось такое количество, что занемели руки, ноги, бока, и даже спина.

Постепенно я начал попадать в ритм, отбивать ее удары правильно. И даже пытался контратаковать, хотя, естественно, безуспешно. Не знаю, сколько лет придется учиться, чтобы зацепить ее хотя бы кончиком, но вдруг пришло понимание, что попробовать стоит! Понравилось мне это дело, несмотря на все синяки и усталость.

Скорость ударов тем временем увеличивалась и увеличивалась. Палки мелькали так, что я перестал успевать соображать что делаю.

– Ещё! Ещё! Быстрее! Быстрее! – в упоении кричала Настя. – Еще быстрее!…

Наконец я не выдержал. Рука одеревенела, мозоли на ладони стерлись чуть не до крови. Тело представляло собой один большой сплошной синяк. Я выронил палку и беспомощно плюхнулся на землю, пытаясь отдышаться, вытирая рукавом футболки пот. Настя весело упала рядом. Свеженькая и бодренькая… Зараза!

– Ну как ощущения? – ослепительно улыбнулась она.

– Погано, – не стал отпираться я и строить из себя святую непробиваемость. После чего довольно улыбнулся. – Но мне понравилось!

– Тебя кто-то учил? – сощурились ее глаза. Понравился мой настрой. – У тебя моторика налаженная. На больших скоростях хорошо действуешь. Даже лучше, чем на маленьких.

Я неопределенно пожал плечами. И сам чувствовал что-то подобное, когда мое тело махало палкой без участия моего же сознания. Deja vu?

– Там, в подворотне, я уже дрался. Мое тело. Наверное, движения остались в памяти на уровне моторики

– Наверное, – согласилась учительница. – Но лучше бы тебе самому выйти на высокие скорости восприятия и контролировать себя. Правда, сначала научись на обычных скоростях работать… – Снова усмешка, но не злая. Не ожидала от меня ведьмочка такой прыти и стойкости, ох не ожидала. Сколько ж часов мы тут прыгали? Четыре? Пять? Шесть?

– Это важно, сверхскорости, – продолжила Настя ликбез, пока я восстанавливал дыхание – Тебе будет легче, чем мне. Ты время сам можешь притормаживать, то есть скорость его восприятия. А нас этому долго-долго и нудно учили. Не один год. – Она невесело усмехнулась. Учеба в ордене явно была несладкой, особенно у охотников. И некоторые азы орденских наработок мне придется испытать на своей шкуре, причем в ускоренном режиме.

– С тех пор, как в ордене научились работать с замедлением сознания, все оружие подстроили под это, – продолжила она. – От больших и тяжелых клинков отказались, трансформировав их вот в это, – кивок в сторону машины, где она оставила свой меч. – Они легкие, имеют хорошие аэродинамические свойства. Когда тело ускоряется, работать с ними одно удовольствие. Потом разработали так называемый «боевой режим» – это когда на сверхскорости не только бьешь, но и колдуешь. Поверь, это жестоко, фехтовать и колдовать! – она сочувствующе усмехнулась, и сочувствие это предназначалось мне. Изучение сего удовольствия предстоит мне очень-очень скоро, возможно даже сегодня.

– Ладно, вставай, – закончила она, тяжело вздохнув. – Дай руку, мозоли заговорю!..

Ад продолжился. Я оказался совершенно прав насчет сегодня. И хотя честно пытался, колдовать и следить за ее ударами не получалось даже на обычной скорости, не говоря об ускорении.

Незаметно день перевалил за половину, потом солнце стало опускаться все ниже, ниже…

…Пока я окончательно не свалился без сил. Тело, руки, ноги, избитые и перетруженные… Всё болело настолько, что на самом деле не мог больше пошевелиться. Любое движение превращалось в пытку, каторгу. Не стонал только из природного ослиного упрямства. Показывать что мне больно этой задавале? Щаззз!

Ведьма же выглядела лишь чуть запыхавшейся. Присела рядом с самым ехидным взглядом и решила добить

– А теперь купаться. Догоняй!

Эта подлая зараза томно улыбаясь скинула с себя всю одежду, всю-всю, и голиком прыгнула в воду. Комплексами по поводу обнажения она и раньше не страдала. Мне же осталось только отвернуться, зашипеть и тихо материться.

Я лежал у нее на коленях у разведенного костра и тихо постанывал при каждом движении, уже не стесняясь. Ведьма сидела надо мной и пыталась привести в порядок. Я кожей ощущал колдовство, жар, исходящий от рук. А еще нежность и теплоту, и даже сочувствие, но уже общим фоном. И еще она была крайне довольна. Мною. Как бы там ни было, я ее приятно удивил. Хотя сам личных достижений в сегодняшних успехах не видел, во всем было виновато только упрямство. То самое, которым довожу бабулю до белого каления. А теперь довел себя до состояния растения – безвольного дохлого фикуса.

– Ничего, до завтра сойдет, – продолжала колдовать Настя. – Как огурчик не будешь, но двигаться сможешь. Спокойно, не шевелись…

Какие-то ненормальные у нее садистские наклонности. Весь день била, теперь жалеет, голубит…

Господи, до чего же это приятно! Вот так вот лежать под заботливыми руками, слушать ничего не значащую дребедень, которую она рассказывает елейным голосом….И ни о чем не думать!

Я перевернулся на бок, матюкаясь про себя от боли в мышцах, и обнял ее рукой за талию. Да, обнаглел. Не спорю. Но если она ожидала чего-то другого от такого вредного и безответственного ловеласа – это ее проблемы.

На Насте была обтягивающая футболка, почти не скрывающая формы и несказанно радующая глаз. Точнее оба глаза, оказавшихся прямо перед этими формами. Довольно, как сытый кот, я улыбнулся.

– Удобно? – она встряхнула головой, и на меня посыпались мокрые длинные волосы

– А не заметно?

Она рассмеялась, но не отстранилась.

– Я всегда знала, что ты хам и жуткий нахал.

– Должна же мне быть хоть какая-то компенсация за сегодняшний кошмар?… – я хитро прищурил глаз, ожидая реакции.

Она хмыкнула и продолжила лечение, вернувшись к прерванной истории. Реакции не последовало. Рука осталась на талии.

Да ладно, пусть хоть каждый день избивает меня. Главное, чтобы после всего этого лежать вот так у нее на коленях и обнимать…

Наверное я мазохист. А она мелкая пакостная садистка под личиной добродетели. Хорошая у нас пара: мазохист и садистка! Зашибись!..

Вот ведь идиот! Как все просто! А я и не знал! Мучился в этом долбанном кресле!

Кресла были полностью откинуты, и внутренности «Мерседеса» представляли собой сплошную небольшую кровать. Не супер-пупер, но гораздо удобнее, чем мыкаться в кресле. Настя, золотце, где ж ты раньше была, почему молчала?

Почему она молчала, я понял позже. Когда она затушила костер, вернулась и легла рядом. Я как назло не успел уснуть. А после понял, что и не смогу.

Нет, ничего такого, все было прилично. Она одетая, укрытая, вырубилась сразу. А вот я лежал, тупо смотрел на ее расплывчатые в темноте черты, на умиротворенное лицо, и понимал, что не смогу повторить этот подвиг. Что интересно, голоса Эльвиры, толкающего покорять новые любовные вершины, не слышал. Демон была здесь, но молчала. Попробовал заговорить, что-то спросил – ответила неохотно. Консуэла вообще в последние дни превратилась в молчунью и напрочь меня игнорировала.

Я перевернулся. Затем еще раз. И еще. Нет, не спится. Лежащая рядом девчонка возбуждала, сводила с ума одним своим присутствием. Ее запах, ощущение близости… Все выбивало из колеи, будоражило. Воображение рисовало картины одна красочнее другой. Хотелось обнять ее, прижать… Такую нежную, мягкую…

Нет, с этим надо что-то делать! Хотя бы выйти, пройтись, подышать, успокоиться, умыться в речке. Может отпустит?

Приподнялся…

И со стоном опустился назад. Плохой с меня ходок.

Как назло она повернулась и немного раскрылась.

Вначале я просто смотрел. Потом принялся дрожащей рукой гладить волосы. Она что-то промурлыкала, но не проснулась. Пальцы стали двигаться смелее, гладили кожу, щеки, шею…

И тут в один миг стало по барабану. К черту приличия и условности! Она нравится мне, я нравлюсь ей! Чего лежать и «му-му» делать?

И, наклонившись, я нежно поцеловал ее.

Она проснулась, обхватила меня руками, сделала слабую попытку сопротивляться. Тут же передумала, ответила на поцелуй, застонала. Вновь попыталась отстраниться.

– Нет, не надо. Пожалуйста!..

А руки уже шарили по моему телу. Мои руки последовали ее примеру. Безумие охватило, я перестал понимать, что происходит. Где я, где она, где верх, где низ. Все слилось в едином порыве…

..И тут же закончилось. Раздался взрыв – адская боль в паху, от которой из глаз потекли слезы. Затем открылась дверца, и моя спутница кувыркнулась наружу.

Когда боль отпустила, я услышал хлоп багажника и топот в сторону костра. А через минуту увидел ее, свернувшуюся калачиком в спальном мешке.

Настя лежала, вспоминая все с самого начала и пыталась понять, где же допустила ошибку? Почему проморгала очевидное? И что со всем этим делать?

Ей не нравилось происходящее, всё не нравилось. Слишком большая мешанина событий, чувств, эмоций. А главное, непонятно как быть дальше. И рядом нет опытного мудрого наставника, который выслушает, поймет, подскажет. Прижмет и нежно погладит по голове. И после этого на душе станет легче, а неразрешимые проблемы окажутся незначительными пустяками.

Она уткнулась лицом в локоть и беззвучно заплакала.

Глава 13. Страсти и тренировки

– Рота подъём!

Меня грубо растолкали. Я, конечно, высказал «доброжелателю», будящему в такую рань, все что думаю, но услышал над собой ничуть не смутившийся голос:

– Кто встает поздно, тренируется без завтрака!

Женский голос. Жутко знакомый. Я застонал…

Поднялся, открыл глаза, вылез из машины. На месте лагеря на земле в ямке стоял котелок с дымящимся варевом, уже готовым к употреблению. Перед ним сидела свеженькая бодрая ведьмочка и мешала содержимое ложкой.

– Марш на речку умываться и за стол! – не терпящим возражения голосом повторилась она.

– Где ты стол видишь? – сонным голосом буркнул я, зевнул и потянулся, пытаясь побороть боль в мышцах и суставах. Болело не так сильно как ожидалось, но ощутимо.

– Не умничай.

– Миш, нам надо поговорить. Серьезно… – сказала она сухим голосом, когда завтрак подошел к концу. Начало как в «хорошем» сериале.

– Весь во внимании, – буркнул я и отложил в сторону пустую тарелку. Интересно, а мыть ее как? В речке? В холодной воде? Без мыла?

– Ты немного не правильно понимаешь ситуацию… – начала она. Да, точно, «мыльная» чушь.

– Какую?

Если честно, я не был настроен на серьезный разговор. Ну, получил по яйцам, бывает. Учту. А разбор полетов зачем? Но она моё мнение не разделяла.

– Я серьезно. Давай поговорим, без дурацкого флирта, ехидства и шуточек? – Пауза. – Ты меня не правильно воспринимаешь. Не так, как… В общем… Я не знаю как сказать.

– Начни с начала, – улыбнулся я.

– Хорошо. – Она вздохнула – Помнишь вчерашний разговор? О том, что мне не хватает?

Я кивнул.

– Я много думала. В общем, ты прав. Я злобная эмоциональная эгоистичная сука, и мне не хватает такого простого обаятельного славного парня, как ты. Не перебивай!

Я заткнулся, не успев открыть рот.

– Ты добрый. Смелый. Надежный. Рядом с тобой я чувствую себя увереннее. Если у тебя что-то получается плохо – не страшно, все впереди. Главное, есть желание развиваться. А еще ты чувствуешь и понимаешь людей, не даешь делать глупости. И у тебя потрясающая харизма…

Она замолчала, нервно теребя в руках ложку. Щас покраснею.

– Ты… Ты тот человек, которому я доверю прикрывать спину. С которым пойду в разведку. Пойду хоть на край света. Но…

Она тяжело вздохнула, то ли собираясь с мыслями, то ли с силами.

– …Но я не люблю тебя.

Повисла пауза. Мое настроение начало стремительное пике. Нечто подобное я ожидал, но не настолько серьезное. Так, мелкое журение за нетактичное поведение. И вдруг…

– Да, ты славный парень. Хороший. Добрый. Ты мне нравишься. Правда, нравишься, – продолжала она. – Но я тебя не люблю. Я ЛЮБЛЮ НЕ ТЕБЯ.

Вот так. Всего одна частица, закравшаяся в три сокровенных слова. Но означает она слишком многое.

Настроение вошло в штопор. Буря мыслей и эмоций роилась в голове, безуспешно пытаясь найти место, где можно присесть и хоть немного упорядочиться. Слов не было. Только ощущение потери, будто ускользает, проходит мимо нечто важное.

– Я дура, сама виновата, что допустила это, – продолжала она самобичевания. – Давала какие-то намеки, играла. Это казалось интересным, забавным – ты достойный противник во всех спорах…

В общем, ты просто не правильно оценил мое поведение.

Я молчал.

– И в том ресторане… Это глупо, но это и правда были просто эмоции. И я действительно не хотела тебя потерять. Но… Как друга. Как товарища… Нет, не так… Больше чем друга! Понимаешь?

Я отрицательно покачал головой, усиленно изучая порядок расположения камней вокруг костра.

– Ты не просто друг, – словно разрывалась она, подыскивая нужные слова. – Ты больше чем друг. Намного больше. Но все же…

– Но все же он лучше.

– Да.

Она с убитым видом опустила голову.

Понятно. Миха, балбес и везунчик, сколько баб у тебя было? Сколько их табуном бегало за тобой? А сколькие тебе отказывали? Не постель, а именно когда они тебе нравились? Да, любовь-морковь-детский-сад-«Козюлька», это было не серьезно. Но это было. И рано или поздно ты всегда всех добивался. Ну, или почти всех. А теперь, когда встретил ТУ, ради которой готов всё бросить и мчаться на край света, готов к тому, чтобы за вами гнались непонятно кто непонятно зачем, лишь бы быть с нею рядом – оказываешься в пролете. Потому что есть кто-то другой, более везучий, чем ты. И самое обидное, что этот кто-то – твой лучший друг.

– Понятно. – Я хмыкнул, тяжело вздохнул. Почему-то жутко захотелось курить. Пожалуй, впервые за два года пожалел, что бросил. Сумел, выдержал, а теперь жалею.

– Извини, это для тебя сейчас как ледяной душ, но… Если мы не поговорим сейчас, потом будет тяжелее. Я же вижу, как ты ко мне относишься. Ты как в открытой книге.

…И я хотела бы в будущем остаться друзьями, – закончила она. – Чтобы это не встало между нами, не сделало врагами.

Я кивнул. Умненькая девочка. Правильно, лучше поговорить сейчас, все выяснить и остаться друзьями, чем уловки, недомолвки и большой «бум» когда все накопится. Ведь нам вместе еще ехать и ехать…

– Ты правильно сделала, холодный душ неприятен, но отрезвляет, – угрюмо произнес я. – Когда тренировка?

Ей понравилась моя реакция. Наверное, ожидала бурю, взрыв, эмоции через край. Но я же не девчонка, чего беситься? Я умею проигрывать. Точнее не так, я НАУЧУСЬ проигрывать.

И действительно, что-то захотелось размяться, аж боль в мышцах не чувствуется…

Весь раздраженный подошел к машине, снял и кинул внутрь футболку, оголяя торс. Так легче, меньше потеешь, хоть и больнее получаешь. Настя тоже подошла, порылась в вещах и коротко бросила

– Отвернись

Я сложил руки на груди и уставился нее, нагло и вызывающе. Да, понимаю, веду себя как идиот, винить ее не в чем. Тоже хорош. Прочитал чужие чувства, решил, что одной поклонницей стало больше, и даже не потрудился проверить. А ведь мог же! Я же теперь колдун, эмпат! Почему не поговорил, не прощупал почву? А в это время «посмотрел» бы ее чувства в более спокойной обстановке? Но злость внутри давила, искала выхода, ей было все равно кто прав, а кто нет.

Настя пренебрежительно хмыкнула, отвернулась и стала переодеваться у меня на глазах.

– Мне вот только одно непонятно, – продолжил язвить я. – Ты – здоровая, молодая. Я – лось еще тот. Мы вдвоем хренти где на хренти сколько времени. Что делать будем, когда нам башни посрывает? Как ночью?

Она вдела последний рукав тренировочной футболки, одернула ее и развернулась.

– Да. Это проблема. Только не путай, пожалуйста, гормоны и чувства!

Постояли, помолчали. Кажется, она вновь попыталась навести мост.

– Ты прав, на сто процентов. Наверное, это будет не легко, почти невозможно. Только я не хочу, чтобы это на нас повлияло.

– Это как же? Объясни.

– Ну… Пусть это будет просто разрядкой.

– Дружеский перепих, – не смог сдержаться я и ехидно оскалился. Злость по-прежнему искала выхода. Зря, конечно, но не выплюнуть желчь я не мог.

Она тоже взорвалась. Глаза вспыхнули, сжались в тонкие щелочки, губы сложились в змеиную усмешку.

– Да, мальчик! Считай что так! Только если тебе сильно-сильно повезет, просто неимоверно сильно, и ты трахнешь меня, помни – мое отношение к тебе нисколечко не изменилось! Как ты был дерьмом, тюфяком и неудачником, так им и останешься! Лови!

И остервенело запустила в меня палкой, которую я смог поймать лишь по чистой случайности, чуть не выбив палец.

Фонтан злобы и гнева прорвало. Я поудобнее перехватил «оружие» и стал в стойку. «И сегодня, солнце мое, я пробью твою защиту. Даже если останусь инвалидом…» – произнес кто-то внутри меня. Но совсем не Эльвира.

Два ни в чем не повинных сучка дерева со страшной силой, отдающей в руку их державшим, столкнулись. Бешеная пляска началась.

* * *

Сколько это продолжалось – не скажет никто. И она, и я, обуреваемые яростью, пытались достать друг друга. Я в основном только пытался, а она доставала. И часто. И больно. Буду честен, в отличие от меня Настя в ярость берсерка не впала, тренировка была именно тренировкой, а не избиением младенцев. Но действовала предельно жестоко. Если я открывался, случайно, по неопытности, тут же била, без послабления и пощады. Я вновь был весь избит и не падал как вчера только из-за приступа ярости. Я ненавидел себя! Я ненавидел ее! Я ненавидел Эльвиру, за то, что ударила током! Я ненавидел Макса, за то, что этот ушлый тип везде успевает первым! Я ненавидел весь мир! И это позволяло мне не упасть, держаться, каждый раз снова и снова вставать и становиться в стойку.

Надо заметить, Настина система экстремальной тренировки в сочетании с лечебным колдовством дала свои плоды. У меня получалось. Еще бы не получаться, когда весь день, с утра до вечера занимался только этим!..

Ну, не только. Еще боевые проклятья учился плести. Они от остальных отличаются быстродействием. От боевого человеку сразу становится плохо, начинает тошнить, ноги подкашиваются. И чем сильнее воздействие, тем хуже человеку. В перспективе – смерть проклинаемого. И ничего для них не надо, только настрой и эмоции. Чем сильнее страх и ненависть, тем сильнее получается боевое проклятие.

Но боевой режим мне еще долго не грозит. Драться и колдовать одновременно слишком тяжело. Важно то, что сегодня большую часть ее ударов я все-таки отбивал. Тренировку она проводила правильно, по своим орденским методикам, то повышая, то понижая темп, чтобы я выложился по полной, но не сдох от усталости. И тем не менее, эта подлюка, усталость, медленно но верно мною овладевала.

Гнев и злоба сменились тупым безразличием. Эту суку я все же достал, один раз на медленной скорости, два раза в ускоренном режиме. Бил так же как она, не жалеючи, без скидок на женский пол. Правда, все эти три раза мне аукнулись ТАКИМИ сериями! Как выжил – не знаю. Но все равно остался доволен.

Это случилось неожиданно. Я почти падал от усталости (ведьма, к слову, бодрой тоже не выглядела. Лишний повод себя зауважать). Удар, парирование, уход, удар, ее обманка – и моя палка летит в кусты. Я растерянно отступил, понимая, что бой закончен, но… Но она шагнула вперед и заехала рубящим по правому плечу.

– Ты чего? – я отскочил, потирая ушиб. Ее глаза, словно налитые кровью, бескомпромиссно надвигались. Замах. Я отпрыгнул. Удар. Не успел. Не сильный, иначе бы меня ничего не спасло.

– Ты чё делаешь, дура! – заорал я, ничего не понимая.

– Сражайся! – крикнула ведьма и снова пошла вперед. Я снова отскочил. Мимо.

– Трус! Сражайся!

– Я без оружия!

– И что? – ехидная усмешка.

Атака, замах, я снова отпрыгнул, но недостаточно ловко. Скользящий по спине. Это когда концом палки тебе одним движением сдирают полоску кожи. Я заорал матом и развернулся, не зная что делать дальше. Она меня сделала, все-таки сделала! Как Тузик фуфайку! А теперь добьет… Новый замах, удар и…

…И Настя отлетела назад, чудом не упав. Ее удар отбит, хотя палка валяется далеко в стороне.