Текст книги "Плюшевый: пророк (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Как видишь, стараюсь быть полезным, – он обвел рукой двор. – Хотя до Риды мне далеко. Она, представляешь, начала учиться целительству!

– Рида⁈ – поразился я.

– Именно, – улыбнулась Сора. – Я хотела тебе рассказать, но не успела. Вот уже две недели прилежно ходит на занятия с самыми мелкими девчонками, сидит с ними за партой.

– Великий мастер уже успела тебе сказать, что пока неизвестно, как вернуть мне внутреннюю энергию? – спросил Герт.

– Только начала, – покачал я головой.

– Я бы даже не стала говорить «пока», – проговорила Сора со вздохом. – Начать с того, что у нас нет даже понимания, что вообще такое «внутренняя энергия». Вроде бы считается, что она растет вместе с ростом мышц, но это не объясняет, почему она продолжает возрастать даже тогда, когда рост мышц у высших рангов практически прекращается. Или почему после смерти человека внутренняя энергия гаснет сразу же, хотя мышечная ткань еще некоторое время живет…

– Живет после смерти? – поразился Герт.

– Именно, – кивнула Сора. – Одно из главных, на мой взгляд, чудес Творца – это обилие жизненных сил, заложенных в наши тела. Поэтому я считаю, что внутренняя энергия – это… – она явно поискала слово на местном языке или хотя бы на древнеэремском, не нашла и сказала: – удивительное явление, которое, может быть, связано не столько с мышцами человека, сколько с нервами. Или даже другой, более глубинной природой… на самом-самом нижнем, основополагающем уровне строения тел и веществ, – тут она многозначительно посмотрела на меня, но я этой многозначительности не понял. Придется Алёне потом еще раз объяснить мне свою гипотезу на орденском языке!

Герт серьезно, сосредоточенно кивнул.

– Ничего, – сказал он. – Если выбирать между тем, чтобы умереть, подвести тебя, Лис, и бросить Риду, или жить без внутренней энергии – уж лучше последнее. Так что жаловаться мне не на что, – он пожал плечами. – Но, признаться честно, я не хочу возвращаться в поместье Коннах. Чтобы меня там все жалели!

– Что? – я почувствовал будто сильный удар. Что, Герт в наемники планирует пойти⁈ А как же я без него⁈ Он же с меня столько задач снимает!

– Ты мне не раз говорил, что тебе нужен постоянный управляющий в Тверне, – между тем продолжал Герт, не подозревая о моей внутренней панике. – У нас тут теперь полноценная резиденция, то-се… Не говоря уже о торговых делах. А Рида, кажется, всерьез решила учиться лекарскому делу! Если ты согласен на заместителя по городским делам без внутренней энергии…

Он нерешительно не окончил фразу.

– Конечно! – воскликнул я. – Отличная идея, Герт! Ты здорово придумал!

А потом не удержался и широко улыбнулся.

– Вот, начнешь с того, что спланируешь Твернскую часть нашей свадьбы! Я-то твою планировал!

Глава 9

Свадьба в Тверне

Интерлюдия. Император Энгеларт Седьмой и его доверенное лицо, цензор Фиот Рохар

– Ваше священное величество! С вашего позволения и повеления явился цензор Рохар! – мягко произнес слуга, низко кланяясь.

Как все при дворе, слуга был одет в древнеэремском стиле – точнее, в том стиле, который спустя несколько сотен лет лишь немного напоминал древнеэремский, потому что многие изменения все же были сделаны в угоду климату, удобству и моде. Его манеры и поклоны тоже лишь отдаленно напоминали те, что были приняты на острове Эрем, когда он правил миром. Однако они выгодно – на взгляд Энгеларта – отличались от прямолинейной грубости городских (а тем более, сельских!) Школ и гильдейцев.

– Впусти! – согласился император, накидывая на плечи поданное другим слугой облачение.

Он только что завершил тренировку – одну из тех, что требовало поддержание его второго ранга в течение дня – принял ванну и сменил одежду. Самый подходящий момент, чтобы принять верного слугу… и женщину, которую, как надеялся Энгеларт, он приведет!

Императору Энгеларту сравнялось пятьдесят два года. Полный цикл чередования десяти имперских столиц занимает тридцать лет, из чего следовало, что в Твернской резиденции он оказался второй раз.

Честно сказать, ему здесь не нравилось.

Он с ностальгией вздыхал по роскошным мраморным залам и синему морю Пирота – места, где ярче всего были его детские воспоминания. Резиденция в Вариде была современнее, обновленная после большого пожара за несколько лет до рождения Энгеларта, а потому уютнее и могла похвастаться более комфортабельными сортирами. Когда же двор обитал в Номине, знаменитые местные поварские Производственные Школы изощрялись, пытаясь выделиться перед императором и завоевать его расположение лучшими произведениями своего искусства!

Тверн – скучный городишко, стоящий на равнине, без красивых видов или единственных в своем роде достопримечательностей. Поблизости не добывали драгоценный отделочный мрамор, местные производственные Школы не могли похвастаться никакими интересными диковинками, в местной кухне тоже не имелось никаких особенных отличий. Единственное преимущество жизни здесь заключалось, пожалуй, в возможности получить компаньонку из Школы Цапли.

Энгеларт отлично помнил подмастерье этой Школы, что обслуживала его отца. Имя забыл – впрочем, в обиходе она использовала псевдоним «Несравненная» – а образ никак не мог изгладиться из памяти. Вроде бы уже немолодая, даже рожавшая женщина, Несравненная выглядела юной и прекрасной, а ее манеры и обходительность могли поспорить с манерами любой из придворных. Кроме красоты было в ней что-то… что-то трудновыразимое, что заставляло не только Энгеларта, но и половину двора выказывать ей знаки внимания и осторожно предлагать подзаработать на стороне – в свободное от обслуживания Императора время.

Но перворанговая Цапля с улыбкой отвергала драгоценности и иные подарки, храня любезную неприступность. Отец же Энгеларта как будто с ума сходил по ней, не отпускал от себя и ревновал к каждой тени. Все даже думали, что он заберет ее и в следующую столицу. Однако когда настало время переезжать, отец как-то охладел и к прекрасной твернянке, да и к другим своим наложницам, стал чаще общаться со жрецами и звездочетами. И в итоге та женщина осталась в Тверне.

Интересно, жива ли еще Несравненная? Узнать-то легче легкого, раз Цаплями руководит все тот же род! Впрочем, если и жива, Энгеларт не хотел ни узнавать о прежней фее, ни встречаться с ней: лучше сохранить в памяти давний образ мальчишеского восхищения, не заменяя его старушечьими мощами.

По старой памяти Энгеларт даже пять лет назад вступился за нынешнюю главу Цапель, которую Школы Тверна хотели умертвить из-за нарушения запрета на удар Черного Солнца. Тем более, что известие об этом происшествии тогда очень развлекло его и скрасило его день – давно в Империи не происходило ничего настолько занимательного, напоминающего старинные легенды!

А теперь вот Энгеларт в нетерпении гадал, кого уцелевшая его попечением старуха Боней отправит к нему вместо прежней златовласой красотки, чей образ со временем не померк в его воображении. Принятая в общении с главами Школ вежливость не позволяла попросить прямо, но он надеялся, что это тоже будет блондинка… Впрочем, еще лучше, если Боней поняла намек и пришлет сразу нескольких, приятно разнообразных телосложением и другими чертами!

Конечно, на первое его письмо Энгеларт получил очень странный ответ, который даже можно было бы счесть отказом – поэтому пришлось отправить к Цаплям доверенного человека, чтобы выяснить детали. Этикет Школ изменился даже сильнее за последние тридцать лет, и теперь Цапли хотели, чтобы присутствие наложницы из их числа в императорской резиденции было оформлено как найм лекаря? Что ж, император готов был пойти навстречу… в известных пределах. Видят боги, с трона его отца облезла позолота; он не мог позволить себе беспричинный конфликт с городскими Школами своей текущей столицы!

Фиот Рохар вошел и учтиво поклонился.

Императорским цензорам полагается быть бойцами не ниже третьего ранга; их отбирают из тех отбракованных Гвардейцев, которые, хоть и не сумели обучиться нескольким Путям и замерли в своем развитии, зато продемонстрировали достаточный интеллект и изворотливость. Фиот Рохар вдобавок был сверстником своего императора, а потому Энгеларт ценил его и держал поблизости. Он всегда неуверенно чувствовал себя при цензорах первого ранга. А Рохара, по крайней мере, император не раз побеждал в тренировочных поединках – даже при том, что сам Энгеларт стоял на пути лишь одной Школы – Школы Неба, как и положено наследному принцу.

Внешне доверенный человек императора, также человек лет пятидесяти, не отличался ни высоким ростом, ни примечательным телосложением, ни другими особенными приметами – если не считать слегка оттопыренных ушей, которые официальные серьги делали еще больше.

– Что же, мой цензор, – лениво проговорил император. – Ты явился один?

Энгеларт не удержался от ноты недовольства в голосе.

– Прошу прощения, ваше священное величество, – снова поклонился Рохар. – Выслушав мой рассказ, вы поймете, почему я не привел никого из Школы Цаплей. Впрочем, если вы сочтете мои доводы неубедительными, я готов вернуться и привезти стольких из них, сколько вы сочтете уместным.

Энгеларт подавил острую вспышку досады, даже гнева. Стоит сначала выслушать, а потом уже придумывать, как разделаться с этой неблагодарной Боней!

– Так это действительно был отказ… – протянул император. – Как она посмела! После того, что я для нее сделал!

Он имел в виду помилование, которое даровал преступнице, применившей Черное Солнце.

– Меня встретила нынешняя глава Школы из рода Боней, сравнительно молодая женщина, – начал Рохар. – Быть может, на десять или пятнадцать лет моложе меня. Я был удивлен – не думал, что у них в роду еще кто-то остался, кроме той древней старухи, которую вы помиловали, и совсем маленьких детей! А эта к тому же оказалась Великим мастером. Из чего я сделал вывод, что прежняя глава либо умерла, либо отошла от дел. А потому призывать эту даму вспомнить старый долг едва ли получится! Не говоря уже о том, чтобы угрожать Великому мастеру. Я использовал другие аргументы.

– Просьбы ее императора этой шлюхе уже недостаточно? – холодно проговорил Энгеларт.

Рохар молча поклонился: цензор был слишком мудр, чтобы что-то говорить.

Энгеларт сжал и разжал кулаки. Увы! Не он ли только что думал, что не может пойти на беспричинную ссору с городскими Школами? А если кто-то из Цапель умудрился стать Великим мастером… М-да, тут Энгеларта не поймут лидеры его собственных бойцовских Школ – уважение к Великому мастерству вколачивается в каждого бойца с первых выученных приемов!

Какая жалость, что перед императорской властью уже не благоговеют, как прежде! Если у Цапель есть Великий мастер, которая при этом еще сравнительно молодая женщина – она, должно быть, в постели даже лучше, чем та любовница отца! У Несравненной был всего лишь первый ранг. Но в этот унылый век нечего и думать вынудить ее шантажом или посулами, если сама не захочет. А она, судя по всему, не захочет.

– Ладно, о чем же ты говорил с ней? – скривившись, произнес Энгеларт.

– Я начал рассказывать о возможностях, которые открывает милость Императора перед такой школой, как Цапли. Великий мастер Боней во всем со мной соглашалась и вела себя очень любезно, но потом сказала, что после того, как ее Школа потерпела такое великое несчастье пять лет назад, в ней не осталось почти никого, кто стоял на древнем пути. – («Неужели Несравненная тоже погибла?» – подумал император с досадой.) – Также она сказала, что большинство прежних тайн были утрачены. Ныне их мастерство в другом – они исцеляют людей с помощью искусства, которое называют «хирургия». Это эремское слово, и они переняли его у гениального целителя с Оиянских островов.

Энгеларт фыркнул – даже скорее хрюкнул, если называть вещи своими именами.

– Это так теперь называется? Что же, почему бы не попросить послать мне пару девиц, искусных в этой «хирургии»?

– Именно это я и сделал, ваше священное величество! Боней в ответ предложила мне взглянуть, в чем заключается их искусство.

– Вот как! – хмыкнул император. – И что, тебя впечатлило?

– Еще как, – произнес Рохар. К удивлению Энгеларта, его лицо исказилось, в голосе послышалась дрожь. – Они привели меня в большую комнату с лавками и столами, расположенными амфитеатром, словно на Арене. На лавках сидело множество девиц, но и юноши тоже были. В центре комнаты стоял стол, на него они положили обнаженного мужчину…

– Затейливо, – пробормотал Энгеларт.

– Дальше еще затейливее, – мрачно пообещал Рохар. – Они напоили этого мужчину каким-то отваром, так, чтобы он заснул. Затем привязали его руки и ноги ремнями к столу, чтобы он даже во сне случайно не сдвинулся – или не сдвинулся, если проснется. Затем накрыли его всего простынями, кроме лица и живота. После чего Великий мастер Боней надела белую маску и робу, взяла нож и разрезала этому человеку живот!

– Что⁈ – Энгеларт почувствовал гадливое отвращение. – Это такими грязными ритуалами они занимаются буквально у меня под носом⁈

Он, конечно, сам участвовал в ритуалах, порой таких, которые предусматривали связывание и опьянение. Но это все были ритуалы плодородия. Ну а если иногда рабыню-другую забивали плетьми до смерти… что ж, дело житейское – даже освященное богами. В конце концов, для этого рабынь и покупают.

Но мужчину – ножами – и вот так!

– Это был не ритуал, ваше священное величество! Они заверили меня, что это делается, чтобы помочь этому человеку, и что он сам дал согласие.

– Сам дал согласие⁈ Должно быть, псих или бедняк, и они заплатили его семье!

– Он сам заплатил за это – это, что они называют «операцией»! Заплатил полновесным серебром – и немало. Я видел расписку. Ему лишь немного скостили цену за то, что он разрешил наблюдение в учебном театре.

– Да эта женщина ведьма! – Энгеларт почувствовал, как отвращение в нем сменяется страхом.

– Я тоже так подумал, ваше священное величество! И, хотя я содрогался от ужаса и брезгливости, я решил все же дождаться конца.

– Этот бедняга долго мучился?

– Он остался в живых! Не прошло и часа, как Боней зашила рану, после чего довольно скоро этот человек пришел в себя! Он сказал, что очень хочет пить, но его живот больше не болит, и он чувствует себя гораздо лучше! А Великий мастер заявила, что теперь он должен провести день или два в отдельном кабинете ее лечебницы под присмотром сиделок из числа Цапель, после чего может отправляться домой.

Энгеларт растерянно поглядел на своего цензора. Он просто не знал, что сказать на это!

– Иными словами, мой император, я решил, что мне не стоит настаивать на исполнении вашего пожелания, выраженного до того, как вы получили всю информацию о происходящем у Цапель, – закончил Рохар свой доклад.

Энгеларт медленно кивнул.

– Да… – пробормотал он. – Да… Это… следует обдумать.

* * *

Свадьбу было решено играть сперва в Тверне, потом – в поместье Коннахов. Дело было хлопотное и затратное, но иначе не получалось: нужно было «бросить кость» и нашим сельским, и городским Школам. А учитывая антагонизм между ними, приглашать тверянцев в поместье Коннах или жителей графства Флитлин и в целом нашей провинции в Тверн – та еще затея.

Но стараниями Герта, чудо-управляющего Сорафии мастера Эткина и самой Сорафии свадьбу удалось подготовить в рекордные сроки. Я тоже приложил руку, но в основном в рассылке и сборе приглашений.

Сами свадебные ритуалы в этом мире просты: жених и невеста предстают перед жрецом, жених дарит невесте брачный подарок и называет ее своей женой, невеста склоняет голову и этот подарок принимает (обычно у богатых людей он имеет форму какой-то цацки, надеваемой на шею, у бедняков ее роль играет расшитый платок). Свадебная цацка обычно такого же вида, как помолвочная, но больше и роскошнее. Помолвочную цацку потом носят как повседневную, словно обручальное кольцо на Терре. Свадебную – хранят и надевают по особым случаям. Кроме того, при разводе она остается женщине, поэтому принято, чтобы это украшение было как можно дороже.

На помолвку я ничего Соре не дарил, потому что помолвку как таковую мы не заключали. Однако, когда приехал в Тверн второй раз, заказал здесь у ювелира кулон в виде желудя, но не из золота, а из сапфира (под цвет ее глаз) в золотой оправе. А на свадьбу решил немного выпендриться и подготовил аж два подарка – ну, раз две свадьбы. Во-первых, ожерелье с сапфирами и топазами, вставленными как бы в желуди. Во-вторых, роскошную тяжелую тиару, похожую на корону, с такими же камнями. Получился гарнитур. Влетело мне это в приличную сумму, даже по моим нынешним меркам – захудалую деревню можно купить. К счастью, замирительные подарки от других Школ помогли это позволить.

Сора пришла в ужас, когда увидела это великолепие.

– Милый, что за пускание пыли в глаза на старости лет⁈ Куда я это надену⁈ Только что на прием у императора!

– Именно туда и наденешь, – спокойно сказал я. – И да, это именно пускание пыли в глаза! Считай, это как роскошный автомобиль, дорогие часы и секретарша модельного вида в наших реалиях. Как будто на свадьбу глав двух Школ, один из которых Великий мастер, можно обойтись чем-то скромнее! Или с памятью Соры тебе это не очевидно?

Алёна прислушалась к себе.

– Пожалуй, очевидно… – пробормотала она. – И я даже не буду отрицать, что в этих украшениях Сора с ее внешностью будет смотреться действительно по-королевски… Но как меня давит жаба!

– Сенсация, гигантское земноводное одолело Великого мастера, читайте во всех газетах Тверна! – усмехнулся я. – Не поддавайся. Деньги уже все равно уплачены.

– Вообще-то, тут почти всегда можно вернуть такие вещи назад!

– Как и в нашем мире ювелирку такого уровня, да еще заказную. Но с дисконтом. Радость моя, в чем дело? Как будто я раньше тебе ничего такого же дорогостоящего не дарил?

– Дарил, но… – Алёна нахмурилась. – Не знаю даже. Как будто сейчас мы в кольце врагов, и должны все ресурсы пускать на то, чтобы выжить и победить, а не вот на это вот.

Я вздохнул.

– Да, мы в кольце врагов. Но это наша жизнь. Возможно, до конца. Или, во всяком случае, очень надолго… – я осторожно взял ее за руку. – Сама знаешь – очень важно не только выживать, но и находить время для мелких радостей.

– Да, конечно… – Алёна вздохнула. – Однако меня бы больше порадовала новая хорошая лаборатория, а не цацки.

– Ладно, если уж совсем начистоту, то цацки нравятся мне, – «сознался» я. – Особенно, когда их носишь ты. Ты знаешь, я большой ценитель технической стороны «женских чар»!

Алёна рассмеялась.

– Да, я помню, ты всегда умел поддержать застольную беседу о прическах и косметике с женским контингентом, когда я не справлялась!

– Вот-вот. Хотя теперь ты понимаешь в этом лучше меня.

– Увы! – вздохнула Сора. – По крайней мере, что касается местных средств. И застольную беседу тоже умею поддержать на любую тему. Хотя, честно говоря, предпочла бы практиковать мои прежние навыки!

– Ты еще получишь такую возможность, обещаю. Лабораторию получше тебе обязательно оборудуем, не так уж это и дорого. Расширение производства я по-прежнему планирую на следующий год, после этого денежный поток увеличится. А уж когда мы твой проект до ума доведем, то будем в золоте купаться.

– Мой проект еще несколько лет может не сработать. Говорила же тебе: там такая прорва штаммов, пока выявишь нужные – никаких кроликов не хватит!

– Кролики быстро плодятся, – я поцеловал ее руку. – И я в тебя верю. И в твоих учениц. Вы обязательно справитесь.

Насчет Алёниного проекта: когда мы с ней все-таки нашли время подробнее сравнить достижения и неудачи – кто из нас чем занимался эти четыре года – я осознал, что моя жена тоже время не теряла и прогрессорствовала потихоньку! Ну, про внедрение хирургии я уже понял, но этим дело не исчерпывалось. Алёна, в отличие от меня, привычного к магии и магической диагностики, почти сразу поняла, что без антибиотиков или хотя бы стрептоцида нормально медицину в этом мире не поднять.

Со стрептоцидом она наткнулась на тот же пробел, что и я: Алёна получила очень хорошее фундаментальное медико-биологическое образование, но – она выучила и сдала фармакологию примерно полвека назад! И уже почти ничего не помнила. Она призналась мне, что когда-то даже читала в журнале занимательную статью о кустарном получении сульфаниламидов, но забыла, что там было, хоть плачь. Смутно помнила, что как-то использовалось, во-первых, электричество (ну, этому горю я мог бы помочь), во-вторых, редкоземельные катализаторы. Но не помнила, какие.

И даже знай она название этих металлов на нашем, орденском языке, память Сорафии, скорее всего, не позволила бы подобрать аналог – в металлургии та не разбиралась. Опять же, не факт, что эти металлы уже были тут найдены и описаны, а как распознать их в «дикой природе», Алёна тем более не знала.

Зато с пенициллином дело обстояло иначе: в студенческие годы Алёнка подрабатывала на кафедре микробиологии в своем институте, даже задумывалась, не пойти ли в биологические исследования вместо хирургии. К моему счастью, не пошла, а то я бы с шансами не дожил до сегодняшнего дня. Да плюс еще в детстве читала историю создания антибиотиков в какой-то чуть ли не художественной книжке, но с хорошей проработкой матчасти. Так что она прекрасно знала и помнила, как и что нужно делать.

Проблема состояла в другом.

Штаммов пенициллиновой плесени – великое множество. Все они вырабатывают вещества, угнетающие рост бактерий. Но большинство из них заодно угнетает и разнообразные клеточные функции. То бишь калечат не меньше, чем лечат. Очень, очень трудно найти штамм, который вырабатывает нужные вещества – те, у которых польза превышает вред!

Вот поисками хотя бы одного подходящего штамма Леонида и занялась, как только смогла выкроить на это время и ресурсы. То есть почти сразу после своего попадалова, ибо она – закономерно – присвоила этому проекту высочайший приоритет, сразу после физического выживания себя и Школы.

В загородной резиденции моя жена устроила небольшую лабораторию, приобрела или велела изготовить необходимый инвентарь, обучила нескольких доверенных учениц титрованию или что там еще было нужно, и начала разводить там кроликов в качестве подопытных животных – для испытания побочки. Под кроличью ферму это все и маскировалось, а избытки мяса продавались на рынке. Именно поэтому Сора несколько лет назад без труда смогла передать нам разрешение на торговлю как своему субподрядчику. Не торгуй они мясом сами, пришлось бы повозиться.

Но пока проект этот ни к чему не привел. Ученицы продолжали корпеть над задачей, перебирая кучу образцов и мучая животных.

Но когда приведет – нас ждала революция на рынке медицинских услуг. Мы оба отлично это осознавали и планировали снять сливки.

Ладно, я отклонился от темы. А всего-то и хотел сказать, что украшения на свадьбу я подготовил, причем и для Тверна, и для поместья Коннахов.

К счастью, выкуп собирать не нужно было… Точнее, как бы следовало, но, поскольку мы с Сорой немедленно решили объединить финансы, это было бы сродни перекладыванию из правого кармана в левый – мы могли назвать любую сумму и выкупа, и приданого!

Но оставался еще вопрос пира, который тоже нужно было провести дорого-бохато, да еще созвать на него должное количество нужных людей, чтобы подвергнуть их глаза пылевой атаке.

И вот это оказалось не так просто, как я думал! Серьезно, планировать войсковые операции, по-моему, не настолько заморочено! Хорошо, что в поместье Коннах я мог свалить все на Рейкиса, Фейтла и Фиена! Но вот в Тверне Герт и Эткин не могли управиться без моей помощи.

Например, именно мне пришлось продумывать программу развлечений, рассадку гостей и много прочих мелочей – вплоть до меню. Ничего, Герт схватывал эти вещи налету, я даже удивился, насколько у него хорошо получалось!

– Я стараюсь, – пожал плечами мой брат в ответ на мою похвалу. – Ты верно говорил: есть больше одного рода силы. Раз я теперь не могу помочь тебе в бою, постараюсь стать как можно более полезным другими способами.

Глаза, правда, у него при этом были ожесточенно-несчастные.

– Ты всегда будешь мне полезен, – сказал я мягко. – Даже не сомневайся. Я просто очень горжусь, как ты легко осваиваешь совершенно новое для тебя дело. Скоро у тебя будет лучше получаться, чем у меня!

Герт ухмыльнулся: на миг к нему вернулось что-то от прежней самоуверенности.

– А я говорил, что буду все время тебя обгонять!

Наконец «день Д» наступил.

Формальная часть процедуры прошла обыденно: мы пригласили жреца Бога Подземного Царства из Храма-Пантеона, центрального храма Тверна. Он помахал над нами зелеными ветвями и колосьями (учитывая, что стояла середина осени, зеленые ветки казались несколько поджухшими), я надел на Сору сапфировое ожерелье. А вот слова изменил.

Сказал:

– Беру тебя, Сорафия Боней, в законные жены, будь отныне хозяйкой моего дома и матерью моих наследников! – (Последнюю часть фразы обычно опускали, если у мужчины уже были дети от первого брака.) А потом добавил: – И подтверждаю мое прежнее обещание любить тебя, заботиться о тебе, быть тебе верным и защищать, пока я жив.

Алёна улыбнулась и сказала:

– Подтверждаю свое обещание быть тебе верной женой, любить тебя, заботиться о тебе и повиноваться, пока я жива.

Наверное, гости решили, что мы говорим об обещании, данном на помолвке – но, конечно, речь шла о словах, сказанных, по моему личному счету, почти сорок лет назад, на последнем этаже военного госпиталя ранним январским утром.

Мы не прослезились, комок к горлу у меня не подкатил и вообще особых эмоций я в этот момент не испытал – разве только, что-то вроде облегчения, словно эти слова легли последним кирпичиком в основание моей жизни в этом мире.

Слова о том, что надо именно жить, а не выживать, пришли мне на ум. С Сорафией я наконец-то мог себе это позволить. А без нее же даже к самым счастливым моим минутам здесь прежде примешивалось ощущение незавершенности, неполноты.

Затем без лишних речей и церемоний начался пир.

Мы хотели провести его максимально традиционно, чтобы никаких вопросов к нам не возникло: пригласили всех глав хоть сколько-нибудь значимых Школ и Гильдий, придумали обычную программу развлечений – выступление бойцов, потом для желающих танцы… Но все-таки совсем без выпендрежа не получилось!

Когда ребята Цапель показали свой танцевальный номер (на сей раз без Ясы, вместо нее солисткой была другая девочка – пожалуй, даже более гибкая и музыкальная), до меня вдруг дошло.

– Точно! Вот, я должен был догадаться еще тогда! У Цапель ведь у единственных есть традиция танцев, которая близка к нашему академическому! Это ведь ты, да? – спросил я жену – шепотом, на орденском языке. – Ты же занималась танцами в школе – и сюда перенесла.

– Да, немного усовершенствовала их программу, – Алёна улыбнулась, над бокалом с вином. – Но действительно немного. А я должна была догадаться по твоим комиксам… прости, графическим новеллам! Мне о них внуки все уши прожужжали. Трудно, конечно, было их разглядывать, но я все-таки посмотрела на рисунок-другой через лупу – любопытно было. В отличие от детей, я-то знала, что под псевдонимом «Л. К» скрывается Лис Коннах!

– И не узнала лисенка?

– Не узнала, представляешь? Подумала: как интересно он волчонка изобразил, почти как у нас лис рисуют!

Я фыркнул.

– Ничего, в следующий раз узнаем друг друга быстрее.

Сора не посмеялась в ответ и вообще ничего не сказала. Вместо этого сделала еще один глоток из бокала.

– В следующий раз?

Тон ее был холоден, как лед, тогда как аура Великого мастера клубилась протуберанцами.

«Оп-па! – подумал я. – В кои-то веки шутка, которая ей реально не понравилась!»

– Да ладно, – сказал я осторожно. – Всякое ведь может быть, правда?

– Знаешь, – ее пальцы как-то особенно крепко сжали ножку бокала. – Мне сейчас как никогда хочется тебя стукнуть! Будь я в своем прежнем теле…

– А ты попробуй в этом, – предложил я еще до того, как сработал мозг.

Сора дернула уголком рта и перевела на меня взгляд, не сулящий ничего хорошего.

Инстинкты, в отличие от разума, показали себя молодцом: не думая, я нырнул под стол и выскочил с другой стороны.

– Стоять!

А вот Сора без лишних телодвижений просто перепрыгнула довольно широкий пиршественный стол – и метнулась за мной!

Мы с ней как-то вдруг оказались в центре зала, где сейчас танцевали девицы из Гильдии Свах (они предоставляли и развлечения концертного типа). Танцовщицы бросились врассыпную, но музыканты продолжали играть. И когда Сора попыталась меня схватить, а я еле-еле успел увернуться – это внезапно попало в ритм!

– Потанцуем, дорогая? – весело крикнул я.

– Убью! – рявкнула Сора, метя по мне кулаком.

Впрочем, я отлично видел, что в этом замахе нет реальной силы или скорости, да и не целила она в жизненно важную точку. Максимум, синяк бы остался. Моя жена просто срывала пар и выражала редкий для нее уровень злости – но вовсе не хотела меня убить!

Это что, на нее стакан вина так подействовал?

А кстати, очень может быть! Цапли не соблюдали так строго сухой закон, как Дубы, но я заметил, что спиртное у них тоже не было обычным компонентом застолий. В принципе, это характерно для всех бойцовских Школ: алкоголь замедляет реакции и ухудшает здоровье, неудивительно, что люди, которые дерутся профессионально, стараются его избегать!

Хотя со знанием дела рассуждать я не могу: в прошлой жизни так сложились обстоятельства, что спиртное я впервые попробовал уже в том возрасте, когда большинство людей выходят на пенсию (ну или выходили во времена моего детства). И оно меня не впечатлило. А в этой пил только разбавленное до полной безградусности в интересах нормального развития своего тела.

А если действительно… потанцевать?

Я увернулся от замаха Соры, шагнув в сторону, так, чтобы ее рука прошла сбоку, попытался зайти ей за спину – но моя жена крутнулась, снова сделав попытку меня достать. На сей раз у нее получилось, и тычок вышел довольно слабый, подтверждая гипотезу, что реально стукнуть она меня не хотела. Однако, позволив этот контакт, я таки сделал то, что хотел, и действительно оказался позади жены – и прижался своей спиной к ее.

Дальше последовало несколько забавных секунд, вызвавших смешки и одобрительные вопли среди гостей – естественно, немедленно заметивших наш экспромт! Сора пыталась извернуться и схватить меня, я повторял за ней все ее движения задом наперед, чтобы у нее ничего не получилось.

Потом то ли ей все же удалось разорвать контакт, то ли я ей это позволил – тут уже трудно было сказать! Она вновь попыталась меня схватить, но я подпрыгнул, оттолкнулся ступнями от ее руки, сделал сальто назад… И Сора меня поймала!