Текст книги "Плюшевый: пророк (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Правда, на сей раз я не заметил в нем ни малейшего следа благосклонной снисходительности к дочери: он разговаривал с Тильдой уважительно, как бы даже не заискивающе. А она держала себя с отцом вежливо и любезно. Не сказать, что прохладно, но без прежней стеснительности. Хм. Это изменения в политическом весе Школы так повлияло, или Флитлин в принципе видит теперь в матушке более самостоятельного игрока, чем раньше, будучи уверенным, что я не мог бы так быстро набрать силу и влияние без ее помощи?

В принципе, он прав во всем, и я совершенно доволен таким развитием событий!

Интересная деталь: с Сорой Флитлин также раскланивался и держался крайне уважительно – как с равной (Великие мастера по статусу как раз примерно равны высшим феодалам). При этом глаз отвести не мог. И я отлично его понимал. Он не мог не помнить, как Сора выглядела при прошлом визите, не мог не знать, сколько ей лет. А сейчас она казалась ровесницей Тильды! Ну ладно, может быть, не совсем ровесницей, однако на разницу в возрасте намекали лишь седые волосы. За минувший год седину Соры изрядно разукрасили светлые пряди, но пока они были еще не столь заметны из-за ее натурального платиново-пшеничного цвета. По моей просьбе Сора все-таки не стала приводить свою шевелюру к общему седому знаменателю.

Однако даже седая, моя жена приковывала взгляды – и это помимо ее статуса Великого мастера! Как я уже не раз упоминал, Соре очень повезло с внешностью: редкостно правильные черты лица при явно видимом интеллекте и великолепной фигуре производили неотразимое впечатление. Флитлин, кажется, даже на несколько минут потерял дар речи.

«Подожди, пока увидишь ее в вечернем платье и драгоценностях!» – с иронией подумал я.

Сора, конечно же, заметила пораженный взгляд графа и довольно едко прокомментировала его, когда мы остались наедине. Насчет, так сказать, хотений и возможностей пожилых мужчин с пожилыми женами.

– Честно говоря, не могу его за это винить, дорогая, – фыркнул я. – Прошлый раз мне пришлось драться на балу из-за того, что кто-то хотел прощупать на прочность Школу Дуба. В этот раз, видимо, придется отражать чьи-то нападки из чистой зависти! Такое счастье – и маленькому скромному мне!

– Ну-ну, не прибедняйся, – улыбнулась жена. – Маленький он! Скромный! Знаменитый Пророк, о котором самые дикие слухи ходят! Хотя… своего рода карма, конечно.

– Какая карма?

– Ну, раньше, когда мы с тобой вдвоем выходили в свет, все завидовали мне: такая серая мышка – и такого мужика отхватила! Теперь наоборот… пока думающему так не расскажут, кто ты такой.

Я покачал головой.

– Ты никогда не была серой мышкой.

– Не в твоих глазах, разумеется, – кивнула Сора. – Уж это я всегда знала!

Однако еще до начала бала и гипотетических вызовов на поединок мне пришлось выдержать поединок другого рода: деловые переговоры с Барнсом и Эйтсом, из-за которых я сюда и приехал.

Из этих двоих меня больше всего интересовал Барнс. С ним я уже больше года вел переговоры о том, что хотел бы открыть свой «завод» – да, я так, не мудрствуя лукаво, назвал мое производственное предприятие – возле железного рудника на его землях. И все это время граф как-то не особенно горел желанием давать мне такое разрешение. Слухи о моих чудесах, кажется, тут скорее помешали, чем помогли.

Однако теперь я надеялся все же его доломать. Или, точнее, доискушать – да-да, я, Пророк Истинного бога, искушаю прибылью аристократа! Впору посыпать голову пеплом. Или просто вспомнить, что человеку святость вообще не свойственна, а Сын Божий, по преданию, даже не нашу планету явился – а куда-то еще, какому-то другому человечеству.

– Мне нужно идти с тобой? – уточнила Сора, когда я на следующее утро переодевался после тренировки, чтобы отправиться на эту беседу.

– Если бы это были главы Школ или любые другие ранговые бойцы, я бы сказал – обязательно, – ответил я. – А так… как хочешь. Выгнать они тебя точно не посмеют!

– Тогда не пойду, – покачала головой Сора. – Еще не хватало, чтобы ты выглядел подкаблучником – особенно при нашей видимой разнице в возрасте! Я просто думала, вдруг тебе нужно, чтобы они отвлекались, пялясь на мой бюст.

– Ну уж нет! Твой бюст для таких мелочей использовать не будем. Только по прямому назначению, – я поцеловал ее.

Сора ответила, и мы чуть было не перешли к тому самому прямому назначению – но, к счастью, вовремя опомнились. Хотя куда охотнее я провел время с женой, чем с тремя надутыми аристократами, которые будут смотреть на меня, как на мальчишку-выскочку!

Доверенный слуга Флитлина проводил меня в его кабинет, где мне бывать в предыдущие визиты еще не доводилось. Это оказалась полутемная комната, вроде бы чисто прибранная и вроде бы функциональная, но у меня сложилось впечатление, что хозяин не слишком часто ею пользовался. Однако здесь имелся удобный стол с пододвинутыми к нему деревянными креслами. Пока он пустовал, но граф Барнс и барон Эйтс в кабинете уже присутствовали: беседовали с графом Флитлином, стоя у окна, с бокалами в руках. Граф Барнс – примерно ровесник Флитлина, но куда ниже ростом, полнее и добродушнее на первый взгляд, при более внимательном анализе производил впечатление человека расчетливого, осторожного, умеющего считать деньги. А вот более молодой барон Эйтс, высокий и худой, казался печальнее и холеричнее. Почти комический дуэт!

– Доброе утро, господа, – сказал я. – Прошу простить, что заставил себя ждать: известие о том, что вы уже собрались, достигло меня во время тренировки – пришлось переодеться!

Я ожидал кивков и снисходительного «ничего-ничего» в лучшем случае. Однако все три старика живо оставили бокалы, и граф Барнс с энтузиазмом воскликнул, выдерживая роль этакого добродушного пузанчика:

– Ну что вы, Коннах! Могли бы и закончить тренировку – мы знаем, как это важно для бойцов высокого ранга, не безграмотные невежи тут собрались!

Ого. Неужели слухи о моих чудесах настолько высоко подняли мой статус?

Оказалось, нет, не слухи о чудесах. Как мне стало ясно в ходе двухчасовых довольно выматывающих переговоров, основное, что привлекло внимание соседей Флитлина – так это судьбы Школ Последнего Заката и Ясного Полудня. Точнее, в последнем случае – судьба главы этой Школы. Видно, не зря мне тогда подмастерье признался в ранениях мастеров: «самоубийство» Лидиса Соннота было настолько жестоким, что шила в мешке утаить не получилось. Короче, все про все узнали.

А тут еще запуск нашего пилотного проекта «серебряного эталона» – и показательный игнор, который мы встретили со стороны императора и его цензоров!

– Меня очень интересует ваша идея торговли без границ, дорогой внучатый племянник, – очень любезным и уважительным тоном проговорил граф Барнс, напоминая, что он приходится братом графине Селии Флитлин. – Чтобы получать больше барышей с крестьян. А еще, говорят, этот ваш новый культ помогает бороться с крестьянскими восстаниями – вроде бы у вас с прихода к власти ни одного не было!

– Не думаю, что дело в учении Плюшевого мишки, – покачал я головой. – Просто я везучий.

– Ну да, ну да… – понятливо закивал граф Барнс. – И ваша удача так велика, что все бойцовские Школы, которые решают пойти против вас, либо исчезают, либо становятся вашими союзниками, как Школа Тростника! Я так и подумал. Пожалуй, я был бы не прочь поучаствовать в вашей удаче… Скажите, вы не откажетесь принять и моего старшего жреца? А лучше нескольких – из трех… нет, четырех моих самых крупных деревень!

– А меня больше интересуют ваши распределенные мастерские, – торопливо произнес барон Эйтс. – Как там… мануфактуры? Я слышал, крестьяне в них неплохо зарабатывают и начинают платить больше налогов!

– От кого слышали? – улыбнулся я. – Эти мастерские существуют лишь несколько месяцев.

Эйтс пожал плечами.

– Крестьяне из пограничных районов ходят к вам на проповеди! Кроме того, почти вся моя личная дружина – выпускники вашей Школы, многие ведут переписку с друзьями и родичами.

Так, вот об этом я не подумал. Не то чтобы я всерьез пытался соблюдать секретность, но если сведения обо мне утекают – хотелось бы знать, куда и кому. Надо натравить на проблему Уорина Плессена и дать ему больше полномочий. Пусть закаляется в бою.

– Насчет мастерских нужно разговаривать с моим помощником, подмастерьем Фейтлом, – сказал я. – Но это более предметно. В общем и целом можно договориться сейчас…

В общем, продуктивно поговорили.

Оба еще запускали удочки относительно «чудо-исцеления» Цапель – но тут я их отправил к Соре и Иэррею, не зря же она его взяла.

А затраты времени на танцы можно и перетерпеть.

Тем более, что для обязательного выступления мои Дубы и девочки Соры подготовили совместный номер: очень красиво получилось.

* * *

Переговоры с феодалами длились все три дня бала – первые два часа оказались только цветочками! И времени еще и не хватило. Однако по результатам мне удалось договориться о создании чего-то вроде «свободной экономической зоны» – и наградить всех своих помощников, особенно Фейтла, дикой головной болью!

– Вот зачем, зачем я тогда на конюшне тебе пожаловался! – сетовал он. – Учился бы драться, горя бы не знал! А может быть, уже бы меня убили… – это он сказал почти мечтательно.

– Но-но, – весело возразил я. – Творец осуждает уныние! А ты молодец, отлично справляешься!

Фейтл сделал несчастное лицо и застонал.

Боюсь, тут он был серьезен: не настолько он хороший актер! Но что делать? Действительно, сам напросился.

Для сопровождающих Соры я тоже нашел дело. Поскольку мне все же удалось договориться с Барнсом о создании моего «завода» (скорее, просто кластера мастерских) вблизи его рудника, у меня встал вопрос, кого туда назначить. Шейфа? Но Шейф был нужен мне в поместье: слишком много на нем висело – плюс я хотел нагрузить его еще обучением молодежи! Так что я попросил у Соры под это дело Эткина.

– Я думаю, Герт уже вполне справится в Тверне и без него, с помощью твоего старшего слуги Кейлина, – сказал я. – А так управляющий с талантами Эткина явно недоутилизирован у нас в резиденции!

– Ты что! – воскликнула Сора. – Я его взяла с собой только потому, что он обсчитывал для тебя проект экономической зоны, а ты его на производство хочешь поставить⁈ Он же в этом не разбирается!

– Кадрам нужно позволять расти, милая, – улыбнулся я. – Думаю, он справится. Вот давай спросим его?

…Бывший учитель танцев, когда мы с Сорой вызвали его на разговор, посмотрел на нее, посмотрел на меня – а потом, так же, как Фейтл, сказал с горечью:

– Вот учился бы я только драться, вот погиб бы во время атаки Школы Иглы – и горя бы не знал!

– Так вы согласны? – обрадовался я. – Спасибо! Вы об этом еще не раз пожалеете, но в итоге все у вас отлично получится.

– Откуда вы об этом знаете? – кисло спросил мастер.

– Слово Пророка!

* * *

[1] Как мы знаем по «Проклятью», многие произведения массовой и не только культуры имеют на Терре свои прямые аналоги.

p.s. Замечание от Мадоши. Последующие главы до конца книги будем выкладывать во второй половине дня, а не ночью. Но пока, ориентировочно, каждый день.

Глава 16

Интерлюдия. Ланс Рефтон и большие перемены

Лето 16 года правления Энгеларта Седьмого, 10 553 г. от Сотворения мира

Купеческий караван, с которым путешествовал Ланс, прибыл в Тверн уже на закате.

– Ну вот, столько погоняли лошадей, а все без толку, – пожаловался Филих, его грум. Тоже боец, но недоучка: был вынужден уйти из Школы Ручья после пятого ранга, когда получил серьезную травму ноги. Он хромал до сих пор и одна нога была короче другой, в рангах не вырос, но свое дело знал. А главное, Филих владел внутренним зрением, что для Ланса было ценнее всех прочих его достоинств – даже того факта, что парень и правда был знатным коновалом.

– Купцы, – фыркнул Ланс. – Ничего, под открытым небом заночуем. Не впервой.

– Серьезно? Думаете, мастер каравана не раскошелится на место в таверне для своего лучшего бойца?

– Ты ту таверну видел? Ладно, с этой стороны я в Тверн еще не заезжал, но тут у каждых ворот – клоповник на клоповнике! Если ветер в трубах не свищет и снег валом не валит, гораздо лучше на свежем воздухе перекантоваться. Так что я буду ставить лагерь. И хотя бы троих-четверых ребят с собой оставлю, чтобы не перепились.

Филих хмыкнул.

– То-то они рады будут, командир!

– А то ж.

«Ребят» под началом Ланса в эту поездку набралось аж десять человек. И, честное слово, Филих, прошедший регулярное обучение и подготовку хотя бы до пятого ранга, на их фоне казался сокровищем! Но кого еще могли нанять купчишки, пусть даже те, что оплатили имперский сбор и имели право на торговлю с Островами?

Конечно, все десятеро способны были гонять мелких разбойников, имели хороших лошадей и кольчуги, а трое даже полноценные латы (и лошадей-тяжеловесов). В ином случае Ланс просто не согласился бы иметь с ними дело – пусть поищут себе другого выпускника Школы в командиры охраны.

Впрочем, он в любом случае не собирался оставаться с этими купцами дальше Тверна. На деньги его не облапошили – пусть попробовали бы! Но ему не нравилось, как здешний мастер-купец обращается со своими людьми и зверьми. Два дня гнали, чтобы лишний раз не ночевать на купеческих постоялых дворах – и все равно к открытию ворот не успели! Нет бы остановиться хотя бы вчера вскоре после полудня, отдохнуть как следует, и сегодня так же. Приехали бы в Тверн завтра еще в первой половине дня, отдохнувшие, свежие, можно было бы и торговлю сразу развернуть… Молодой Глава Коннах наверняка так бы и рассудил!

Эх, да что толку. Разве хоть один купчишка может сравниться с новым Главой Школы Дуба? Тот, даром что совсем пацан, но и драться умел получше всякого другого, и в торговле понимал, и в крестьянском деле. И человеком был хорошим. Даже говорил Лансу, что тот может вернуться в Школу и стать подмастерьем, если только они найдут предателя… Ну, это-то, конечно, навряд ли. Так просто не делают. Если человек из Школы ушел – как Глава может ему доверять, что его какая-то другая Школа не перекупила или еще как-то на свою сторону не перетянула? Но все равно было приятно. Тогда, больше трех лет назад, Ланс даже Главе поверил. Сейчас понимал: тот говорил просто так. Умища-то у него, конечно, дай боги всякому, но все же он еще ребенком был, не понимал, как дела делаются. Конечно, Ланс и не думал его на слове ловить. Просто надеялся разузнать, как дела у Дубов. Конечно, он теперь «снаружи», про предателя так просто не расскажут – а переписка с Диром заглохла еще два года назад, Ланс так и не понял, почему старый друг перестал ему писать. Может, тоже взял первый ранг, выпустился, да и первым же наймом его укатало так же далеко и надолго, как самого Ланса? Жив ли еще? Тоже надо бы разузнать. Да и про остальных из группы.

Между тем крепостная стена Тверна показалась на фоне заката. Ланс ожидал, что придется спешиться и немного поскучать – такой прижимистый и «оборотистый» в плохом смысле делец, как нынешний мастер каравана, который везде ищет мелочную выгоду, небось, будет спорить на воротах со стражниками, предлагать взятку, чтобы караван пропустили. Пустяшное дело! В маленьком городке, когда никто не видит, еще могут это сделать – и то не для целого каравана, а для одного-двух всадников с поклажей, если можно просто боковую калитку приотворить. Кто будет целые створки приоткрывать! Однако, к его удивлению, голова каравана все не останавливалась и не останавливалась. Соответственно, продолжал двигаться и «хвост», в котором находился Ланс. Интересно-то как!

Вот ворота, освещенные какими-то очень яркими фонарями, который каждый давал целое озерцо белого света, проплыли мимо. Раскрытые настежь! Как будто не ночь на дворе.

– А что, створки теперь к земле приросли? – весело спросил Ланс у стражников. Знакомые, кстати, форма на ребятах: Школа Речного Песка сегодня послала свой наряд на ворота, четвертый ранг у всех. Плюс повязки от магистрата.

– Да, уж такие тяжелые, нам никак не сдвинуть! – крикнул один из караула, не против позубоскалить с перворанговым выпускником-наемником.

Ребята не самых высоких рангов из Школы обычно всегда старались к парням вроде Ланса… ну, не то чтобы подлизаться, а так – сохранить хорошие отношения. Вдруг да кто чем поможет, когда будешь искать собственный найм? Зряшная надежда, Лансу вот никто не помог. А если кто из «самостоятельных» и брал помощников или сколачивал свой отряд, то редко выбирал таких же сильных парней, как сам. Обычно все же послабее, то есть не выпускников, а отсеявшихся – а если и выпускников, то из слабых Школ.

– Ворота теперь закрываются только в полночь и открываются в четыре утра летом и в шесть утра зимой, – официальным тоном объяснил старший караула. – И пошлину за въезд с купеческих караванов мы больше не берем, только императорский сбор с отдельных путников.

– Надо же! – удивился Ланс. – Как мне повезло, что я с караваном!

Впрочем, еще несколько минут спустя Ланс уже не думал, что ему повезло. Мастер каравана, кулаком ему в кишку, завел вереницу ослов, лошадей и повозок на рыночную площадь – после чего сразу всех и рассчитал! Даже устроить на ночлег не удосужился!

Вот же… скряга! Хоть бы позволил переночевать на караванном дворе – где уже найдешь ночлег после заката⁈ Это не деревня, в первый попавшийся дом не постучишься и на постой не попросишься – не принято. Учитывая, как в Тверне борются с бродяжничеством, проще в самом деле сигануть через стену обратно и заночевать в лесу! Или, может, у кого из людей Ланса есть в Тверне родня? Напроситься можно…

Однако люди Ланса не тужили, перекидывались шуточками и на мастера каравана не злились. С их слов Ланс тут же понял: ага, раз ворота закрываются позже, то и таверны в городе взяли моду селить постояльцев чуть ли не всю ночь – а то еще можно заплатить за постой в гостинице для благородных, уж на одну-то ночь денег хватит!

– Что за гостиница для благородных? – заинтересовался Ланс.

– Да Цапли открыли, – охотно пояснил один парень, воин так себе, но родом из Тверна. – Уже скоро год как! Рядом с больницей своей. Если кто у них лечится за деньги, а не в бедняцком отделении – родичам за жизнь в той гостинице скидка! Ну или если просто так приехал в Тверн, тоже можно остановиться. У них там комнаты роскошные есть, что в графском поместье! Тебе бы, командир, как выпускнику Школы как раз!

– Может, и как раз, да деньги я на пустую роскошь спускать не намерен, – покачал головой Ланс. – И тебе не советую, Трикс, а то так никогда и не женишься!

– О, напугал! – весело воскликнул парень.

Остальные загоготали.

Ланс только головой покачал.

В Школе его называли туповатым и он сам себя семи пядей во лбу не считал, но одно знал твердо: настоящий мужчина должен не только быть бойцом, но и сыновей вырастить. Лучше хотя бы двоих или троих, но это уж как кому повезет. И девчоночек сколько-то до кучи. А до этого должна быть жена – чтобы характером приятная, подержаться было за что, и с лица не совсем уродина. И чтобы домом управлять умела, и родичи чтобы в трудный час не бросили. А такую девушку с улицы не возьмешь, за такую выкуп родителям платить надо!

Так что деньги Ланс откладывал с самого первого дня на вольном найме. Вот только дважды уже приходилось все бросать – невезучая судьба наемника! Первый раз в пиротском банке у него золотишко-то приняли, да как вертелись юлой: мол, вексель отдай, мы тебе все выплатим… А на Островах – не знаем, не понимаем ваш вексель! Ну и в Пироте обратно: извините, закрылся банк, все деньги пропали.

Другой раз Ланс решил деньги припрятать в надежном месте, когда у него долгий найм по охране поместья был. И что? Пришлось спешно оттуда бежать, к ухоронке вернуться не смог. Может, они так до сих пор в лесу под дубом и зарыты: никто, кроме Ланса, о том месте не знал. Но как вернешься!

С тех пор решил все деньги на себе таскать. Вот только неудобно – страсть! Опять же, на пути Дуба лишний вес на теле только мешает.

Эх, когда бы он все еще Школе Дуба и главе Коннаху служил – нечего было бы об этом беспокоиться! Отдать деньги своему мастеру на сохранение – нормальное дело. В случае чего он бы наследникам передал.

Был бы надежный человек или семья в Тверне, тоже хорошо. Вот если бы с Диром удалось связаться, например, – вот ему бы Ланс доверился…

Вдруг появилась мысль: а не сходить ли, в самом деле, до резиденции Цапель? Когда он из Школы уходил, были вроде у Главы какие-то планы, что на арендованной у Цапель земли построят новую резиденцию. С тех пор до Ланса доходили про Главу какие-то дикие слухи – и что он на самой старой Цапле женился, и что чуть ли Школы не объединил. Ну, в это-то Ланс не верил: наверное, это сплетники из того раздули, что Глава у Цапель землю под большую резиденцию арендовал. И если Дубы теперь постоянно в городе присутствуют – неужто не найдется никого знакомого из подмастерьев или старших учеников, кто бы пустил переночевать?

А если и не найдется – можно и в ту гостиницу Цапель заглянуть. Не одни же только роскошные номера там есть!

Решение принято – чего еще раздумывать? Ланс попрощался с людьми и спросил у своего грума:

– Ты жрать-то хочешь? Я бы сначала нам ночлег поискал, но если у тебя живот подводит, зайдем в харчевню.

– Лучше уж ночлег, – с сомнением покачал головой Филих. – Я в Тверне много лет не был, но от уличной еды здесь, случается, и в канаве потом находили… особенно какую после захода солнца продают. Если на ночлег положат и там же кормить будут, по крайности, не отравят!

Ланс кивнул.

– Тогда пошли на улицу Цапель.

– Ну улицу Цапель? – удивился Филих. – Их еще из города не выжили? Там же руины одни!

– Э-э, друг, давненько ты в Тверне, действительно, не бывал! Даже при мне уже не руины были. А теперь – слышал, что наши парни говорили?

– Не слышал, как же: я следил, чтобы лошади не обпились!

Поскольку поилка для лошадей находилась чуть поодаль пятачка, на котором Ланс прощался со своими недолгими товарищами по найму (ни в одной стычке не довелось вместе почувствовать, так, один раз кабана в чаще пуганули!), то неудивительно, что Филих не слышал ни слова.

Так что Ланс и его грум, слуга, боевой товарищ и напарник отправились через весь город в Восточную четверть.

Добираться оказалось дольше, чем они думали. Ланс опасался, что придется запастись фонарем или факелом, да еще и от нечистот уворачиваться – но, к его удивлению, улицы оказались освещены свечными фонарями на высоких столбах! Не ярко и не часто, может быть, один фонарь на несколько домов, но его света вполне хватало, чтобы кое-как находить дорогу. Потому что фонари горели небывало ярко: Ланс разглядел в них осколки зеркал.

– Неужто свечи не воруют? – вслух изумлялся Филих.

– Так они ж дешевые стали, – неуверенно проговорил Ланс. – Вот уже с год как… Смысл на столб лезть ради этого?

– Ну, бойцу вроде вас только подпрыгнуть.

– Бойцу вроде меня тем более из-за гроша смысла нет, – фыркнул Ланс. – Хотя мне аж интересно, кто же эти свечи зажигает-меняет?..

Скоро они получили ответ на этот вопрос: проходили под погасшим фонарем, и увидали двоих парнишек – один в знакомой зеленой униформе, другой в не менее знакомой черной! Оба ранга этак пятого, как раз как Филих. Но оба при этом Лансу не знакомы. Тот, что в зеленой форме, тащил корзину со свечами, тот, что в черной, бежал налегке.

– Вот этот потух, давай! – сказал он.

Мальчишка в зеленой форме поставил корзину на мостовую, мальчишка в черной схватил оттуда одну свечку, чиркнул каким-то приспособлением на поясе и зажег ее. После чего парень в зеленом подставил ему сложенные замком руки, пацан в черном оперся ему на плечи, встал на них – и парень в зеленом его подбросил, да с толчком внутренней энергией!

Мальчишка в черном мигом зацепился за перекладину у фонаря – Ланс думал, что это просто для красоты у каждого, ан нет! – сунул горящую свечу внутрь застекленной коробки и захлопнул дверцу. После чего легко спрыгнул на мостовую, подхватил корзинку и парни зашагали по улице дальше.

Ланс и Филих проводили их изумленными взглядами.

– Это же ваш парнишка? Из Дубов? – спросил Филих. – Я помню, у вас форма такая была.

– Ага, а второй из Цапель… Неужто правда Школы объединили? – подумал вслух Ланс, и тут же вспомнил уроки истории Школы, поэму про Первого Коннаха, хоровые декламации, презрение к городским… Вспомнил – и тряхнул головой. – Нет, не может быть!

– Мне больше интересно, на какие такие шиши город столько фонарей поставил и еще учеников Школ нанял в них свечи менять! – воскликнул Филих.

– Это глава Коннах, – произнес Ланс с железной уверенностью. – Уж не знаю, как он это придумал и сделал, но это точно он! Больше некому.

* * *

По пути в резиденцию Цапель Ланс и Филих видели еще много интересного. Да и сам город показался им куда более оживленным. Фонари, поздно закрывающиеся ворота – неужели одного этого хватило, чтобы жизнь задерживалась на улицах еще долго после окончания рабочего дня? Они увидели немало лоточников, предлагающих еду, увидели горящие окна многих таверн и даже лавок – в том числе и таких, где торговали, например, книгами или нарядами. (Это удивило Ланса особенно сильно!)

Миновали несколько строек, причем очень странных. Впервые Ланс видел, чтобы для здания делали леса из металла! И странные такие леса.

– А это, похоже, не леса, командир! – вдруг сказал Филих. – Я, кажись, что-то такое слышал в Пироте… Там хотят новое здание таможни так строить! Болтают.

– Как «так»?

– Из железобетона! Вот эти железные прутья и деревяшки – это каркас. Туда засыпают крошеный камень и что-то еще заливают, какой-то секретный раствор. И получается материал, крепче самого камня. А поскольку там еще и металл внутри, кулаком не прошибешь, как наши или ваши умеют.

Ланс только головой покачал.

– Не может такого быть! Великий мастер точно что угодно кулаком прошибет, хоть камень, хоть металл.

– Ну, Великий мастер! Это запросто. Но вот сейчас в Школе Дуба же нет Великого мастера? У Ручьев точно нет, с тех пор как Великий мастер Олер Вознесся, я бы услышал.

Ланс вынужден был сказать, что, когда он уходил из Школы, никто из мастеров к состоянию Великого мастера был даже не близок.

– Вот, – сказал Филих. – А если перворанговый боец или обычный мастер не сможет стену кулаком пробить – это уже кое-что! Защита.

И Ланс был вынужден согласиться.

Резиденция Цапель оказалась освещена особенно ярко. Здесь на фонарях уж точно не экономили! Вдобавок, как быстро понял Ланс, глава Коннах действительно объединил если не Школы, то резиденции уж точно – вместо развалин рядом с прежним зданием Цапель поднялось еще несколько домов, окруженных небольшим палисадом. Причем многоэтажных домов! Один, с широким крыльцом и даже подъездной дорожкой, был украшен большой вывеской, которая гласила, что здесь расположена «Открытая лечебница Школы Цапли». Второе здание вместо вывески было украшено огромной скульптурой в форме дерева с раскидистой кроной над крыльцом. Кроме того, барельефы на фронтоне первого этажа обильно украшали дубовые листья и желуди.

Здания окружала невысокая металлическая ограда – чисто для видимости, уж такую любой ученик Школы перепрыгнул бы с ходу! И в глубине виднелись еще какие-то постройки. Никакой границы между Школами Дуба и Цапли не просматривалось.

– Ну размахнулись! – пробормотал Филих

Ланс был с этим согласен. Поглядев внутренним зрением, он мог видеть, что в резиденции и Дубов, и Цапель полно бойцов – в том числе и высокоранговых. Точно не разобрать, что они делают, далековато, да и стены мешали. Однако он с удивлением увидел ярчайшую звезду Великого мастера где-то на территории. Звезда то исчезала, то появлялась: неизвестный Великий находился на самой границе восприятия Ланса.

Это что, кто-то из их мастеров все же дозрел? Может быть, Фидер?

Или старуха Боней? Она, вроде, была близка, а резиденция и ее тоже… Интересно, женился ли глава Коннах на ее внучке? Вроде, ходили такие слухи по Школе. Потом-то, в Пироте и на Островах, Ланс надолго выпал из новостей Империи и тем более новостей Тверна. Слышал, будто бы глава Коннах женился на самой старой Цапле, но не поверил. Надо было подробнее расспросить, да Ланса как-то не особо волновали эти бабские истории. Хотя жена Главы – это важно, конечно. Это тоже политика.

Но страннее всего, что Ланс не увидел патруля. Зато увидел ранговых бойцов на крышах нескольких зданий в резиденции, и еще одного второрангового и одного четвертого ранга в небольшой будочке у ворот. Это, выходит, постовых расставили, вместо того, чтобы обходить? Разумно, пожалуй – территория-то куда меньше, чем у поместья!

Ну, значит, они его, перворангового бойца, заметили тоже. Интересно, кто знакомый? Всех вторых рангов Ланс должен был бы знать – ну, самое большее, на три-четыре года ребята его моложе! А то и вовсе на год-два.

И правда, когда Ланс с Филихом, ведя под уздцы лошадей, направились в ворота, дорогу им заступил парень со смутно знакомым лицом. Ланс мысленно скинул ему три года…

– Имер? – спросил он.

– Ланс? – поразился парень. – Ух ты! А мы думали, сгинул ты! Глава даже в газетах объявления печатал, искал тебя!

– Чего? – поразился Ланс. – В газетах⁈

– Ага, два года назад еще! Ты что же, не читал?

– Два года назад я на Островах был. Ну вы тут и отгрохали… а переночевать-то у вас можно? Или мне постоялый двор искать на ночь глядя?

– Да можно, конечно! Найдем, где положить. Вот, у соседей моих по этажу точно сегодня койка в комнате пустая. А это кто? – Имер с любопытством посмотрел на Филиха.

– Это мой грум и боевой товарищ, Филих Рейц, – Ланс хлопнул Филиха по плечу. – Был бы сейчас, как мы с тобой, вторым либо первым рангом, да ногу повредил – и обучение у Ручьев не закончил.

– За чудом Пророка явился? – спросил Имер. – Говорят, он некоторым помогает, если удачно попасть. Но точно никто не скажет, получится или нет, так что…

– Какого Пророка? Каким чудом? – не понял Ланс.

– Ты не слыхал, что наш глава – Пророк Истинного бога? – удивился Имер. – В какой же дыре ты эти три года просидел⁈

– Да уж в такой, – поморщился Ланс. – И не в одной, а в разных, одна дряннее другой. Ничего не понимаю. Слыхал я про Истинного Бога, говорили, что из Тверна культ какой-то идет… А это наш Глава, оказывается? Тьфу ты… ваш, то есть.

– А ты не помнишь? Вроде, когда ты уходил из Школы, он уже проповедовал?

Ланс помотал головой.

– Может, он и проповедовал, да мне о богах и всяком таком думать не досуг, не так голова устроена. М-да… – он огляделся кругом. – Как же все изменилось всего за три года!

– А то ж! – проговорил Имер с такой гордостью, как будто это он все тут застраивал. – Ты еще и половины не видел. Но увидишь еще. Смотри, тебе не очень повезло, Главы сейчас в городской резиденции нет. Придется тебе с мастером-управляющим Гертисом разговаривать…