Текст книги "Плюшевый: пророк (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– В мою веру можно переходить лишь по совести, – возразил я. – Не под давлением. Иначе, говоря детским языком, «не считается». Истинный бог не примет ваше служение, если вы будете не служить, а лишь исполнять ритуалы, как вы делали до сих пор для пятерки основных богов.

– Затейливо… – фыркнул Энгеларт. – Ладно уж. Я подумаю. Эти… исцеления и омоложение… доступны не только участникам вашего культа? Также и тем, кто просто… как это сказать, творит добрые дела?

– Безусловно, – кивнул я. – Особенно если Творец увидит выгоду его адептов в том, чтобы благоволящий им Император подольше задержался на престоле.

Энгеларт усмехнулся, на секунду в глазах его снова мелькнул гнев, но император быстро подавил его.

– Что ж, очевидно я и мой род это заслужили! – с горечью произнес он. – Удерживаться на престоле не своими заслугами, не благосклонностью богов, а всего лишь благорасположением юных выскочек… Ладно, Лис Коннах! Раз так, на сегодня аудиенция закончена. Я подумаю над вашими словами.

* * *

Верный своему слову, я увел наших людей из резиденции еще до заката. К тому времени относительно нормальная жизнь во дворцах уже восстановилась. Тела уже успели вынести, слуги даже начали убирать мусор.

А я успел обойти своих людей и поблагодарить каждого в отдельности. Заодно и выяснил, как именно Лела Он приобрела ранг мастера. Когда она с разрешения Фиена отбывала из Тверна, ведя отряд старших учеников, у нее был еще только первый ранг. Однако уже здесь она успела перед воротами императорской резиденции поспорить с двумя гвардейцами, охраняющими ворота, – и даже вступить с ними в драку. Тут бы ей и конец пришел, однако перед началом атаки Лела догадалась устроить коллективную молитву – а после нее адепты Дубов не то чтобы прибавляли в силе, но синхронизация щитов начинала даваться значительно легче, и внутренняя энергия также улучшала свой ток. Так что когда Лела вступила в схватку, ее поддержал десяток двигающихся чуть ли не в унисон бойцов – и гвардейцы не устояли! Нанеся одному из них добивающий удар, Лела внезапно рывком «скакнула» на первый ранг – редкое событие, но случается!

Моя тетушка, разумеется, тут же воскликнула: «Творец на нашей стороне! Он хочет, чтобы мы спасли Пророка!» После этого ее отряд и отряд Риды буквально смел оставшееся сопротивление. К счастью, остальных полноценных гвардейцев мы с Сорой к тому времени либо перебили, либо контузили – остались только ученики, еще не достигшие высшего ранга, либо обычные бойцы императорских Школ.

Поэтому почти все наши люди остались живы и целы.

Назад мы с Сорой решили ехать не в повозке, а верхом – чтобы все нас видели. Ну и видели, что мы живы-здоровы.

Жена, правда, попробовала возразить:

– Ты же знаешь, как я не люблю ездить верхом!

– Садись в седло передо мной! – тут же предложил я. – Всю жизнь мечтал проехаться так с прекрасной дамой!

– Я же тебя выше! Ты ничего не будешь видеть перед собой!

– Буду, не волнуйся, ты мне линию взгляда не заслонишь. Зато какая вдохновляющая получится картина!

– Для кого вдохновляющая?

– Для меня. Ты в моих объятиях – это очень вдохновляет!

Сора засмеялась и согласилась.

Когда она легко вспрыгнула передо мной в седло смирного гнедого, которого я обычно использовал для поездок по городу, у меня слегка перехватило дыхание. Как же она все-таки хороша была сегодня!

Это я и прошептал ей на ухо. И добавил, что продемонстрирую, насколько глубоко она меня впечатлила, как только мы окажемся с ней наедине.

– Сил-то у тебя хватит, старый лис? – ответила она привычной фразой.

Я хотел так же привычно ответить что-то в духе, что лис, мол, всегда знает, как закогтить свою птичку, даже очень большую – но вместо этого почувствовал внезапный прилив слабости. И также понял, что мое перехватившее дыхание все еще не пришло в норму – воздуха как будто по-прежнему слегка не хватает.

– А знаешь… нет, – пробормотал я ей на ухо. – Сора, не подавай виду, но… Похоже, мне сейчас придется на тебя опереться.

– Что⁈ – процедила она сквозь зубы, с застывшей на лице улыбкой.

Что там у меня с резервом?.. Сухо – последнее я истратил на то, чтобы качнуть землю под ногами Вальгара. Даже самодиагностику не провести. Но причина очевидна. Особенно если вспомнить того лекаря-нападавшего со своей нелепой колбой. Потому что в этом мире я пока ни разу не болел – даже банальной простудой.

– По-моему, меня отравили.

* * *

p.s. Следующая глава будет последней, после нее сразу же будут выложены 2 главы следующей книги. А новая песня уже есть на YouTube и RuTube на нашем канале!

Глава 21

Гонка на выживание

Возле нашей резиденции с лошади я спрыгнул сам и даже поднял руки, якобы снимая Сору с седла. На самом деле она умудрилась спрыгнуть, почти на меня не опираясь, но со стороны это было неочевидно. И в здание мы вошли рука об руку, причем я шагал ровно и даже улыбался.

Но уже в холле вынужден был сесть – на скамеечку для переобувания – тяжело дыша.

«Дворецкий» Кейлин выглянул из своей комнатки, бросил один взгляд на меня, другой на Сору.

– Мне позвать мастера Иэррея? – немедленно спросил старик.

– Нет, – мотнула головой моя жена. – За Иэрреями я схожу сама. Ты организуй повозку на полигон, большую, с лежанкой. И чтобы в багаж положили ранцы с распылителями, которые заправляют нефтью, сколько есть. Но сначала отведи Лиса из холла и не пускай никого, пока…

Но «не пускать» было уже поздно: следом за нами в холл вбежали Герт и Рида.

– Да тебе показалось… – услышал я голос Риды.

– Может быть, но… – тут Герт увидел меня. – Видишь, не показалось! – тон его, однако, был отнюдь не торжествующим. – Лис! Ты ранен? Что случилось?

Он кинулся ко мне, схватил за плечи, будто, как маг, пытался продиагностировать прикосновением, но замер в нерешительности. Сора, которая уже была у подножия лестницы, обернулась на секунду и бросила:

– Лис думает, что его отравили. Герт, очень удачно, что ты заметил. Вы с Ридой отведите его в каморку Кейлина, не надо, чтобы кто-то еще видел. Рида, осмотри его, но осторожно. Герт, позаботься о сохранении тайны. Я уже отдала распоряжение: едем на полигон. Возьму обоих Иэрреев. Рида, ты тоже с нами.

Очень вовремя она это сказала: не успел Герт помочь мне подняться и отойти в соседнюю комнатушку – мне пришлось тяжело опереться на плечо двоюродного брата, ноги еле двигались – как в холл начали один за другим проходить высокоранговые бойцы из нашего отряда. Блин, а я весь перворанговый сияю в комнате Кейлина!

Впрочем, тут много аур в замкнутом объеме, авось, не заметят. Да и мало кто, наверное, будет включать внутреннее зрение в домашней обстановке.

Кроме того, самочувствие мое начало ухудшаться все быстрее. Я предчувствовал, что скоро мне станет не до соображений секретности и вообще не до сохранения лица.

– Что случилось, Лис? – Рида торопливо стягивала с меня верхний кафтан, осторожно ощупывала. – Раны, припухлости? Царапины, ссадины? Куда ввели яд? Или ты что-то ел во дворце?

– Ничего… не ел, – мне приходилось делать паузы едва ли не после каждого слова, чтобы говорить четко. – Вдохнул.

Стараясь обходиться минимумом слов, я описал Риде свое столкновение с лекарем. Про себя думал: Рида всего два с лишним года обучалась медицине в местных реалиях, пусть даже обогащенных знаниями Алёны. Что-то она, разумеется, знает, что-то умеет – недавно Герт хвастался мне, что Сора допустила ее до операций на тех же многострадальных кроликах. Но этого слишком мало, чтобы поставить диагноз в случае использования неизвестного яда. Сора поставила перед ней задачу «осмотреть» меня исключительно с целью занять делом, чтобы не паниковала.

А так понятно, почему жена хочет захватить ее на полигон. Рида умеет зажигать Черное Солнце – по крайней мере, в теории, на деле еще ни разу не испытывала. Как и Яса. В тайну обе перворанговые девушки не посвящены, но, видимо, Сора хочет захватить их для подстраховки. Подозревает, что придется зажигать Солнце несколько раз подряд – а у нее силы так быстро не восстанавливаются, мы как-то экспериментировали: у Соры между двумя «сеансами» должно пройти полчаса минимум.

Это она умно придумала. Нужно посвятить их в то, что такое Черное Солнце и как именно мы его используем. Обе делом доказали свою преданность: одна Соре, другая – Герту и мне. Вообще-то в бытность свою консультантом всяких интересных служб я не советовал давать высокий уровень допуска молодым девушкам: выйдя замуж, они обычно серьезно меняют свою лояльность – и это абсолютно нормально, даже, пожалуй, похвально. То есть серьезные секреты следует доверять либо тем, кто замужем за проверенными людьми, либо законченным карьеристкам, замужества не планирующим и романтически не настроенным. Яса и Рида удовлетворяли первому условию.

Иэр Иэррей, конечно, не настолько «ближний», как Герт, но ему тоже можно доверять. Он не столько обожает Сору, как Яса, сколько считает делом чести всячески помогать ей. При этом честь (и медицинское любопытство) для него едва ли не главное в жизни, как для Ориса главное было ни в чем не изменить Пути Дуба. На лекаря можно полагаться.

Все это я прокручивал в голове, пока Рида осторожно меня осматривала: у Кейлина в каморке нашелся «дежурный» комплект инструментов и аптечка – Сора велела разместить их во всех стратегических точках резиденции. Так что стетоскоп у нее имелся.

– Мне очень не нравится твое дыхание, – напряженно проговорила Рида. – Что-то в легких…

– Подмастерье Рида, прошу прощение… – Риду оттеснил Иэррей.

«Подмастерьем Ридой» ее называют многие, чтобы не путать с Гертом. Теперь, чувствую, у нас будет такая же путаница с двумя мастерами Он…

У меня к тому времени настолько кружилась голова, что я даже не пытался следить за обстановкой – только бы связность мышления сохранить и впопад отвечать на обращенные ко мне слова. Приближения пятирангового лекаря я не заметил.

В отличие от Риды, он не стал меня касаться или осматривать на предмет порезов, просто послушал в стетоскоп, посчитал пульс и поглядел белки глаз. Потом сказал:

– Глава Коннах, Великий мастер сказала мне, что вы вдохнули какую-то субстанцию?

– Очень… мало, – пробормотал я. – Большую часть… сжег.

– По своему действию очень похоже на порошок из цветков малкура, – проговорил Иэррей. – Редкая, я бы сказал, эксклюзивная дрянь. Никогда прежде не видел ее в действии. Впрочем, это также может быть выжимка из желез сумчатого енота. Тогда надежда есть.

– В случае… малкура… надежды… нет? – спросил я.

– Если Великий мастер успеет довезти вас до полигона и вы еще будете в сознании, чтобы совершить чудо, то есть, – спокойным тоном проговорил мастер-лекарь. – Поэтому настоятельно рекомендую отбросить всякую осторожность и совершить чудо сейчас, если визиты на полигон все-таки были нужны для создания ложного следа относительно связи этих чудес и Черного Солнца.

Я помотал головой.

– Увы… нужен… полигон. Черное Солнце… можно… раньше… но не в городе. Слишком опасно.

Слизни медленные и туповатые – но даже высокоранговым бойцам с ними справиться сложно. Что они сделают с низкоранговыми бойцами и обычными жителями Тверна – не хочется представлять. Впрочем, и представлять не нужно. Инцидент, когда Черное Солнце зажгла настоящая Сорафия Боней, все еще жив в памяти у многих!

Краем сознания я заметил, что в каморке у Кейлина скопилось множество людей – не только Иэррей, не только Рида, но и сам Кейлин, и Яса, неожиданно бледная и перепуганная (Рида казалась спокойнее), и Герт, и даже Ланс – а он-то что тут делает? Они как-то разом обступили меня, не давая вдохнуть, и я с раздражением подумал, что было бы гораздо легче, если бы они отступили хоть на несколько шагов назад! Потратить силы и сказать им?

– Расступитесь! – велела Сора.

Очень вовремя!

Секунду назад ее не было, и вдруг она появилась.

– Лис, никто не должен видеть, как я выношу тебя из резиденции, – пока я боролся за очередной вдох, она уже каким-то образом оказалась прямо передо мной, держала обе мои руки в своих, и от этого дышать делалось почему-то немного легче. – Сможешь выйти сам?

Мне очень четко представился Орис Коннах, делающий свои последние шаги под священным Дубом.

– Смогу, конечно, – я смог сказать ей эти слова, не задыхаясь. – Не так мне еще плохо.

– Еще бы. Тебе не просто плохо, тебе хреново, – последние слова она сказала еле слышным шепотом, на нашем родном языке, и я снова не смог удержаться от усмешки – которая неожиданно привела к булькающему кашлю.

– Жидкость в легких, – подтвердила Сора. – Сейчас сядем в повозку – и я тебе сделаю дренаж. Давай. Вставай.

Очень жестким, спокойным тоном.

– Моя опора… – пробормотал я, и в самом деле опираясь на ее руку.

Эти несколько метров до повозки – а ее подкатили прямо к крыльцу – почти мне не запомнились. Я старался сохранять на лице сосредоточенное выражение человека, которого вызвали куда-то по срочному делу, но шагать неторопливо. Вот не думал, что доведется снова использовать опыт жизни с искусственным сердцем – тогда количество кислорода в крови не изменялось от изменения усилий, и приходилось все делать как в анекдоте, «медленно и печально». Теперь же количество кислорода в крови, такое ощущение, убывало, несмотря ни на что. Но все же его хватило, чтобы я, как я надеялся, полным достоинства шагом проделал путь до «кареты скорой помощи» – буквально кареты и буквально скорой помощи, Сора ее заказала именно с этой целью! – и рухнул на носилки, установленные на креплениях по центру возка.

– Яса, скальпель, антисептик и дренажную трубку номер семь, – услышал я спокойный голос Соры – после чего отрубился.

* * *

Пришел в себя буквально через несколько секунд – от резкой боли в спине. Повозка двигалась, дышать было несколько легче. Меня почти не трясло и не качало: потому что я полусидел, навалившись на… Да, на Герта. Брат поддерживал меня в сидящем положении, обнимая, моя голова лежала у него на плече. А с моей спиной что-то делали. Так, это Сора: ее ауру ни с чем не спутаешь!

Мощная внутренняя энергия Великого мастера мешала мне рассмотреть, кто еще находится в повозке, однако я подозревал, что как минимум Яса и мастер-лекарь Иэррей – а на козлах, скорее всего, Рида. Да, так и есть. Человека на козлах я кое-как разглядеть мог: первый ранг, компактное сравнительно небольшое тело, но больше, чем у Ясы – только она.

Сора что-то делала с моими ребрами, судя по ощущениям, накладывала плотную повязку.

– Смотри, Яса, вот как это делается, – услышал я. – Ты, вроде бы, проводила односторонний дренаж, а когда двойной, повязка накладывается вот так.

Узнаю свою Алёну: даже в такой момент выполняет свой долг до конца! В данном случае, долг учителя.

– Надеюсь, ты взяла золотые? – пробормотал я в плечо Герту. – Иначе я обижусь…

Я помогал Соре заказать трубки для интубации: хирургической стали как таковой здесь не было, поэтому мы оплатили золотые и серебряные.

– Очнулся! – радостно воскликнула Яса.

– Золотые – мягкие, – отрезала Сора, не прекращая перевязку. – Ты путаешь, это я для сшивания сосудов брала. Для интубации серебро.

– Жаль. Значит, золото – в следующий раз…

– Я тебе покажу – следующий раз! Что у тебя за мания насчет следующего раза⁈

– Просто люблю… золотые украшения…

– И при этом отказался от императорских сережек? Мне есть что сказать по поводу твоего вкуса в аксессуарах!

Я не удержался и захихикал – отчего зашелся кашлем, и Герту пришлось торопливо прижать меня к себе.

– Мастер Сора! – это одновременно воскликнули Яса и Герт, причем Яса просто с укоризной, а Герт буквально с ужасом.

– Он заслужил. Иэр! Расскажите-ка нам о действии яда малкура. Боюсь, я пока не успела о нем ничего узнать.

– Я тоже знаю о нем сравнительно немного, – услышал я спокойный голос Иэррея. Значит, кроме Ясы он еще в повозке. И, скорее всего, больше никого: места недостаточно. – Мой первый наставник упоминал о нем как о примере яда, с которым мне вряд ли придется столкнуться. При вдыхании какое-то время ничего не происходит, затем легкие перестают работать нормально, в них начинает накапливаться жидкость. Симптомы прогрессируют, смерть наступает от недостатка воздуха.

– Мастер Сора отвела жидкость у него из легких! – сказал Герт у меня над ухом. – Значит, если жидкость будет вытекать, Лис это переживет?

– Может быть, – с сомнением произнес Иэррей. – На островах никогда не делают интубацию. Обычно отравленный умирает в течение четверти часа с момента появления первых симптомов, но уже прошло больше времени. Возможно, надежда есть. Если мастер Сорафия правильно передала мне рассказ главы Коннаха, он вдохнул только часть высыпанного на него яда, остальное уничтожил.

– Все так, – пробормотал я.

Вот странно, мне казалось, что Герт намного крупнее меня – а сейчас, когда он держал меня в объятиях, стало ясно, что разница не так уж велика. Если не считать роста, конечно. Будь тут стандартизированные размеры одежды, могли бы одалживать друг другу толстовки. Неплохо я раскачался, однако, за последний год. Еще и рыжий. Гном – он и есть гном…

Смешно будет ребятам… Надеюсь. Представляю, как я сейчас бы выглядел на «семейном фото» с сыновьями!

Я чуть было не сказал это вслух – хорошо, удержался. Голову вело. Очевидно, опять недостаток кислорода. Да что б его.

– Лис, – сказала Сора, – слушай меня внимательно. Я знаю, что у тебя, скорее всего, мысли путаются. То, что ты при этом шутишь шуточки, меня не обманывает, ты, наверное, и когда сердце себе вырывал, реанимационную бригаду веселил…

– Мастер Сора, вы о чем? – охнул Герт.

– О его жизни до рождения здесь, – отрезала Алёна. – Неважно. Итак. Лис. Мне очень нужно, чтобы ты оставался в сознании. Если ты не будешь в сознании, неважно, зажгу я Черное Солнце или нет, никто не сможет тебя вылечить, кроме самого тебя!

– Я буду контролировать твой пульс, но мне нужна твоя помощь, – продолжала моя Алёнка. – Если почувствуешь, что скоро отключишься – говори мне. Я зажгу Черное Солнце сразу же, не доезжая до полигона.

– Нельзя… город… – прошептал я.

– Похрен на город! – это она сказала на орденском языке.

– Нет, – твердо ответил я, уже не знаю, на каком: мысли действительно путались. – Как буду… держать ответ…

– Это мое решение, мне и отвечать.

– Нет, – повторил я.

– Мы, между прочим, уже проезжаем ворота, – вдруг сказал Иэррей. – Так что спор о допустимости применения удара Черного Солнца в плотной застройке можно отложить. Еще четверть часа – и выберемся из предместий. Я бы сказал, что состояние пациента ухудшается стабильно, но медленно. До полигона вряд ли дотянет, но до относительно малолюдного участка – вполне.

Мое состояние действительно ухудшалось, что же касается скорости – смотря что считать медленным. Я очень быстро перестал чувствовать свое тело – в том смысле, что перестал ощущать боль от разрезов, в которые вставили интубационные трубки, перестал чувствовать удерживающие руки Герта. Все, что оставалось: нехватка воздуха, попытки дышать спокойно и размеренно, потом – попытки дышать хоть как-то… стеклянные мушки перед глазами…

– Все, я начинаю, – услышал я голос Соры как сквозь вату. – Рида, останавливай!

«Сора кастует Черное Солнце около минуты… – подумал я. – Меньше, если она заранее сконцентрировала энергию… Подождать минуту…»

Боюсь, правда, мои мысли не были такими гладкими и связанными, я просто старался не потерять сознание, цепляясь за образ моей жены с кинжалом в руках и за образ черной кляксы Прорыва в синем небе.

И вдруг почувствовал эйфорию – слабо, отдаленно, как будто повышенный фон облек кого-то другого, не меня. К счастью, усилия по самодиагностике и самолечению действительно стали для меня почти автоматическими, мне совершенно не нужно было уделять на это сознательных усилий.

В голове сразу стало значительно яснее, я почувствовал дикую боль и ломоту в висках – так, боль снять… Ну что ж, легкие я заставил заработать, однако… однако что? Однако они все равно отказываются дышать нормально! Я «починил», может быть, процентов двадцать от того, что нужно, остальное продолжало стремительно обваливаться, сколько бы магии я туда ни вливал!

– Пророк, вы можете теперь совершить чудо? – клиническим тоном спросил меня Иэррей. – Насколько я понял, Черное Солнце уже зажглось.

– Я уже… – сказал я, пытаясь чуть отстраниться от Герта, который продолжал меня держать. – Я… я лечу себя… непрерывно… но это не помогает!

– Яд продолжает свою работу, – сказал Иэррей. – Ясно. Говорил же, что он длительного воздействия.

Дрянь дело. Есть несколько стандартных методов магического обезвреживания ядов, попавших в тело. Однако я не могу найти у себя ничего странного ни в кровеносной системе, ни в тканях – кроме легочных. Похоже, эта отрава действует на клеточном уровне! Мать вашу. Вот уж повезло так повезло. И она распространилась достаточно давно и далеко. Я могу ускорить метаболизм клеток – собственно, уже ускоряю! – чтобы пораженные быстрее отмерли, а здоровые поделились. Но, раз дело касается легких, это не так-то просто. И, что хуже всего, я по-прежнему задыхаюсь!

– Там чудовищные слизни падают с неба! – ахнула Яса. – И мастер Сора их одна!..

– Огонь, – пробормотал я. – Против них… поможет… огонь.

– Огнеметы! – воскликнул Герт. – Да, мастер Сора велела мне их упаковать! Яса, под сиденьем два комплекта. Ты же умеешь ими пользоваться?

– Н-немного… Почти нет!

– Тогда поменяйся со мной местами, я возьму один и помогу Великому мастеру. Я учился.

Огнеметы я сварганил довольно давно, больше полугода назад. Размышлял еще над относительно простыми способами создать что-нибудь, дающее преимущество в бою – нет, огнестрельное оружие делать я по-прежнему не считал себя способным. А вот простейшую рабочую схему огнемета припомнил и с помощью своих мастеров довел до ума. Что там, по сути, бак с горючим веществом, поршень, шланг да фитиль. Ну и скрепить все это достаточно надежно.

При этом огнеметы я планировал применять не столько против обученных бойцов из других Школ, сколько в качестве оружия устрашения во время крестьянских бунтов – мало ли, что до сих пор на моих землях ни одного не было. Если случатся серьезные бедствия или неурожай, не поручусь, что мне удастся предотвратить массовые беспорядки! А еще, вот именно что для уничтожения слизней. Потому что, по сути, только огонь да удары внутренней энергией Великого мастера позволяли надежно с ними справиться.

Герт действительно поменялся с Ясой местами. Судя по тому, с какой энергией и энтузиазмом он выскочил из повозки – она аж закачалась – бедняге совсем несладко было поддерживать умирающего меня, и он ухватился за первую же возможность сделать что-то по-настоящему полезное. Очень его понимаю, сам так же чувствовал бы себя на его месте.

И вот я бы сказал, что опираться на Ясу было приятнее, но увы: как ни печально признавать, я был слишком занят борьбой с ядом в собственном теле, чтобы заметить хоть какую-то разницу! Плечо, которое меня подпирало, было твердым, а руки, которые поддерживали, надежными – и это все, что имело значение.

А потом я почувствовал, как эйфория покидает меня – вместе с магией, которая вся уходила на лечение.

– Лис! Ты еще не вылечился? Что-то мешает?

Голос Соры.

– Яд, – пробормотал я. – Клеточный. Не так… просто.

– Ясно, – я услышал, как жена скрежещет зубами. – Рида! Давай, твоя очередь зажигать Черное Солнце! Яса, уступай мне место, давай готовься. Чтобы никаких двенадцати минут, концентрируй энергию заблаговременно!

– Мастер Сорафия, я думаю, что пациент в текущем состоянии выдержит до полигона, – проговорил Иэррей. – Эти выжженные следы на окружающих полях привлекают внимание.

– Да, Сора, – поддержал я. – Выдержу.

– Ну хорошо, – через секунду колебаний проговорила моя жена. – Но если не дотянешь – сама тебя убью!

Герт уселся рядом со мной и Ясой, взял меня за руку.

– Как ты? – спросил он с тревогой.

Повозка пришла в движение.

– Бывало и лучше, – честно сказал я. – Ничего. Справлюсь. Еще несколько раз… Должно сработать.

– Давай, держись! – он сжал мою ладонь. – Я не представляю, как мы будем с мастером Сорой, если ты помрешь!

– Никак! – воскликнула Яса. – Она всех нас изведет!

– Я все слышу, – мрачно произнесла Сора. – И подтверждаю. Так что да, дорогой, ты уж постарайся. Если тебе дороги жизни твоего брата и всяких невинных.

Опять у меня темнело перед глазами! Будто и не лечился магией!

Все-таки до полигона пришлось остановиться еще раз и зажечь Черное Солнце снова – животворного воздействия магии надолго не хватило. Теперь Кромку пробивала Рида, действуя кулаком.

Но повторное вливание магии, по моим ощущениям, помогло едва ли лучше, чем первое. Может быть, даже хуже.

– Надо пересилить действие яда, – бормотала Сора, будто заклинание. – Ты ускоряешь метаболизм… Организм справится.

Мне, конечно, начало сильно хотеться пить, прошибло потом. Сора и Яса поили меня по очереди, один раз Сора помогла оправиться. Я, впрочем, уже совсем плохо соображал на этой стадии. Потом мы как-то неожиданно все же оказались на полигоне – потому что я вдруг обнаружил, что сижу, полулежа, опираясь на несколько валиков, на койке в нашей импровизированной «сторожке». Мы специально построили здесь что-то вроде утепленной бытовки – полезная штука в разных обстоятельствах.

(В том числе и для того, чтобы уединиться с женой, если вдруг мы оказывались на полигоне только вдвоем.)

Я снова ощущал эйфорию – но прилива сил уже не было, только черная, давящая усталость. Магия не то чтобы не работала – почти не оказывала эффекта.

– Алёна… – позвал я.

Жена оказалась рядом со мной – должно быть, кто-то еще зажег Черное Солнце и зачищал слизней… Хотя как они справились без нее? Должно быть, слизни уже закончились в непосредственной близости от нашего участка Кромки – это же какой, четвертый, пятый раз?

– Да, милый? – она наклонилась ко мне совсем близко. Встревоженное, бледное, усталое лицо. А у меня даже сил поцеловать ее не было.

– Все… как ты хотела… – тихо сказал я. – Никакого… следующего раза…

Это милое лицо тут же исказила гримаса ярости.

– Я тебя любой ценой откачаю! Только чтобы придушить самой за такие шуточки!

– Отлично! – у меня еще осталось немного сил улыбнуться. – Этого-то я и…

Все.