Текст книги "Плюшевый: пророк (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Увы, – вздохнул я, – лаборатории и кафедры я тебе могу организовать, и даже набор туда ребят с прицелом именно на занятия наукой, но придется параллельно обучать их драться, чтобы могли за себя постоять. А прямо специализированный университет – это пока дело уж совсем далекого будущего, я уже думал. К счастью, время у нас есть.

Пока можно зажечь Черное Солнце и получить доступ к магии, умереть от старости и болезни мне и моим близким не грозит. Уже плюс.

– Не считай себя неуязвимым, – мягко посоветовала Сора.

– Под твоей охраной как Великого мастера? – шутливо спросил я. – Если что, я всецело полагаюсь на твою защиту, дорогая!

– И меня тоже не считай неуязвимой. И тем более непогрешимой. Нужно быть осторожнее. Я не могу защитить тебя от отравленного дротика из-за угла!

– Уж я-то знаю! – фыркнул я. – Я сам убивал людей таким образом. В том числе тех, кто считал себя неуязвимым.

– Дротиком? – удивилась Алёна. – Вот не знала! Я думала, ты больше магией или взрывчаткой…

– Вообще-то, да, но случалось всякое. Дротики, удавки и еще шестьсот шестьдесят шесть других способов.

Моя жена фыркнула.

– Именно шестьсот шестьдесят шесть?

– Готов доказательно подтвердить каждый метод!

Она засмеялась: такие шуточки, в отличие от плоско-пошлых, раньше Алёне не нравились, а вот Соре теперь заходили. Однако она тут же посерьезнела.

– Нет, правда. Я очень постараюсь в самом деле тебя защищать. Но мои возможности ограниченны. Особенно, если нахожусь на другом конце страны!

– Увы, – вздохнул я. – Нам надо больше бывать вместе, правда? Ничего, сейчас завершим этот подготовительный этап – и будем везде ездить парочкой. Ты от меня еще взвоешь, интровертка ты моя.

– Жду с нетерпением, – ласково сказала Сора.

После чего все-таки опустила меня на пол.

Не то чтобы мы оба не хотели отметить встречу как-нибудь позначительнее – но обстоятельства явно требовали повременить с этим до вечера. Время, время! Его вечно не хватает.

* * *

Герта я нашел именно там, где, по словам Риды, он проводил большую часть времени – к сожалению, не только дневного. А именно, у него в кабинете.

Из соображений статуса и иерархичности этот кабинет был несколько поменьше кабинета главы Школы, но ненамного. Еще не зная, что управляющим Твернского отделения станет еще один Коннах, я уже предвидел, что этой героической личности придется пропускать через себя куда больше документов и посетителей – поэтому его рабочее помещение должно быть для этого подходящим. И предусмотрел такое.

У кабинета управляющего, так же, как и у моего, имелся секретарский «предбанник», но если в моем случае он пустовал, то здесь он явно использовался – за секретарским столом явно работали, и много. Там даже сидел помощник – я, к своему удивлению, узнал одного из любителей шпилей, с которыми гулял по Тверну. Вот не знал, что у парня есть умения работать административно.

– Инис! – воскликнул я. – И с каких пор ты трудишься секретарем?

Парень аж вспыхнул.

– Не сомневайтесь, глава, у меня получается! Я не только кулаками махать умею!

– Да я и не сомневался, – улыбнулся я. – Очень рад, мне всегда приятно, когда мои люди открывают в себе новые таланты. Но тренировками ты не пренебрегаешь, я надеюсь?

– Конечно! – воскликнул парень. – Я же второй ранг, как можно пренебрегать?

– А твой начальник? – я кивнул на кабинет Герта. – Он с вами тренируется?

– Нет, конечно, – удивленно сказал Инис. – Управляющий Гертис… ну, он же…

– Что он же? – чуть нахмурился я.

– Ну, оживший мертвец! – выпалил Инис. – Понятно, что голова-то у него еще умнее стала, как с того света вернулся, а на кулаках-то ему с живыми-то уже не тягаться! Так зачем ему зря время тратить на тренировки? Он и так знаете как занят?

Та-ак.

Повезло, что этот простофиля мне попался. Герт, пожалуй, так прямолинейно проблему бы не изложил.

Тут дверь в начальственный кабинет распахнулась, стоящий на пороге Герт начал говорить:

– Инис, что за перворанговый боец с тобой болтает, и ты не считаешь нужным… Лис! Как я рад тебя видеть! Пойдем, пойдем! – Герт просиял, увидев меня.

Ну что ж, похоже, все не так плохо, как я опасался после разговора с Ридой!

Или все-таки?

Схватив меня за руку, он чуть ли не втащил к себе.

Вот здесь ни малейшего намека на «школу на каникулах»! Ни малейшего следа депрессивного «трудоголического запоя», кстати, тоже. Портьеры раздернуты и подвязаны шнурками, все чистенько, все на своих местах, завала документов на столе нет, в шкафу тоже все аккуратно. Иными словами, не похоже, что тут днюют и ночуют, забивая на все, постепенно утопая под завалами работы и все больше фрустрируясь!

А вот сам Герт мне не понравился.

Лето еще только началось, но лично я уже за весенние месяцы успел загореть до черноты (даже кожа немного облезла – рыжие вообще легко сгорают, а я опять забыл). Герт обычно к этому времени загорал тоже, и волосы у него выгорали с черного до темно-каштанового. Сейчас – ни следа подобного. Не то чтобы он был неестественно бледен, видно, что время на воздухе проводит, но – загар горожанина. Опять же, не сказать, что сильно похудел, однако кажется не таким мощным, как мне запомнился. Такую мускулатуру, как у него, быстро не потеряешь, но чувствовалось, что парень не совсем в форме. И лихорадочный блеск в глазах у него мне тоже не понравился.

Я привычным усилием потянулся его магически продиагностировать, но резерв, разумеется, был пуст: последний раз я зажигал Черное Солнце как раз накануне визита мастеров-гостей ради экзаменов. Лишний раз пролечил всех, кто в этом нуждался и заодно слегка омолодил Ию – служанку Соры. Для исцеления мне необходимо касаться человека, если он не маг (с магом можно просто войти в положительный резонанс, при условии, что вы друг другу доверяете), так что нам пришлось проявить немного изобретательности, дабы не посвящать Ию в нашу тайну. Но в итоге выкрутились: подгадали так, чтобы служанка спала. Во сне в принципе лечить проще, кстати говоря.

В общем, ничего я про Герта не понял. Однако интуиция говорила мне – очень вряд ли он болен. Сора и Иэррей на пару отличные диагносты, вполне способны распознать серьезные неполадки в организме даже без привычных мне анализов и приборов. Да и вообще тут полна резиденция изучающих и практикующих медицину! Нет, речь идет о психологических загонах.

– Ну что, ты устал с дороги, или отчет выслушаешь? – весело спросил Герт после того, как крепко меня обнял. – Я тут немного приводил в порядок цифры…

– Слышал, что ты не «немного», прямо с головой в них ушел, – заметил я.

– Ну а как иначе? – Герт уселся на угол стола, развел руками. – Я же сущий желторотик в этом всем, край какой-нибудь четвертый ранг – а нужен уровень мастера, чтобы твоими делами в Тверне управлять! Эткин, конечно, помогает, Великий мастер тоже, но они все-таки… ну, не совсем наши, – он слегка смутился. – Я не имею в виду, конечно, госпожу Сорафию…

– Ты ее так и называешь «госпожа Сорафия»? – весело спросил я. – Слышал, она просила тебя называть ее просто «Сора».

– Просила, но одно дело, когда тетя Тильда ее так зовет или даже моя мама, а другое дело – я, – Герт как-то беспомощно передернул плечами. – Все никак не привыкну, что я больше не имею отношения к бойцовской иерархии, извини уж. Это все очень тяжело выбивается.

– Что значит «не имеешь отношения»? – спросил я его тяжелым тоном. – Ты – подмастерье Школы Дуба! Когда достигнешь уровня Эткина или хотя бы нашего Рейкиса, то есть когда тебе не будет требоваться помощь в управленческих делах, сделаю тебя мастером!

– Ты с ума сошел? – ласково спросил Герт. – Так нельзя! Меня уже на смех поднимали, как подмастерья…

– И что случилось с человеком, который так поднял тебя на смех? – так же ласково спросил я. – Ты ведь уже в курсе!

Герт чуть удивленно замолчал. Я вздохнул.

– Дорогой брат. Мир меняется. Помнишь, мы говорили, что есть разные роды силы? Это не значит, что ты должен забывать о той силе, которая у тебя всегда была. А ты пытаешься как будто полностью в другую шкуру влезть.

– Я учу детей! – воскликнул Герт. – Как мы договаривались! Правда, пока в основном детей Цапли, но ты же мне сам сказал, что это все равно.

– Ну да, – кивнул я. – А своим тренировкам внимания не уделяешь.

Герт поморщился, как будто я сказал о чем-то неприятном.

– Тяжело видеть, как вчерашние слабаки и неумехи сильнее тебя, да? – спросил я очень мягко.

Герт ничего не ответил.

– Но ведь есть еще и Рида. С ней ты тоже перестал тренироваться, а раньше ведь помогал. Быть слабее ее ты тоже стыдишься?

Снова пауза. Я не стал больше ничего говорить, позволил этой паузе повиснуть между нами.

– Тебе не стыдно быть слабее мастера Сорафии, – пробормотал наконец Герт. – Ты – Пророк, ты – лидер, за тобой все идут или хотят пойти, в том числе и глава Школы Цапли! Я тоже стараюсь… стараюсь стать сильнее в другом плане. Но я столько пока ошибок допускаю! Ты знаешь, как нас обворовали во время твоей свадьбы на одних только свечах⁈

– Примерно на восемь золотых? – прикинул я.

Герт вытаращился на меня.

– Восемь золотых и три серебряных… – пробормотал он. – Так ты знал⁈

– Ну, у меня не было времени вникать детально, но счета я проглядел, качество и количество свечей тоже видел… Они, конечно, дорогие, но не настолько, и самых толстых было меньше сотни, – я пожал плечами. – Не бери в голову! Ошибки все делают. Пусть другие воруют – мне главное, чтобы ты не пытался меня обворовать… Впрочем, учитывая, что твоя доля в стоимости резиденции тоже есть, помнится, ты вложился…

– Восемь золотых – это не пустяк! – настаивал Герт. – И главное, вернуть их никак не получится, я уже узнавал. Они документы правильно все оформили. Причем они не Школа, а Гильдия, так что даже морду сходить набить по всем правилам не получится.

– Просто не будем больше обращаться к этим поставщикам.

– Придется! У них в Тверне монополия.

Я хотел было сказать ему, что это нормальная стоимость обучения менеджера высшего звена и впредь он просто не совершит той же ошибки, как вдруг мне пришло в голову, что мы обсуждаем совсем не то.

Я вздохнул.

– Герт. Можно я немножко окольно буду говорить?

– Да говори как угодно!

– В смысле, не обидишься, что я вдруг с тобой не напрямую?.. Нет? Ладно, тогда слушай притчу. Мне ее плюшевый мишка как-то… приснил. Говорит, это случилось взаправду, но давным-давно, во времена Эремской империи.

– О, уже интересно! – у Герта неожиданно разгорелись глаза. А я и забыл, что он гик насчет истории, пользуясь привычными мне терминами. – Слушай, а ведь, получается, Истинный Бог может через мишку тебе показать, как там взаправду все было?

– Может, но почти не показывает, – я покачал головой, – только то, что имеет отношение к нам. Вот и эта история имеет, я только до сих пор не понимал, почему, а теперь вдруг понял. Так вот, жили-были два друга. Они вместе служили эремскому императору, дослужились до высоких чинов. Помогали всячески, не раз спасали друг другу жизнь и вообще были между собой ближе, чем многие братья.

– То есть примерно как мы с тобой? – усмехнулся Герт.

– Примерно, – кивнул я. – Только не родичи. Один был наследником рода, и когда умер его отец, женился и взял на себя заботу о фамильном поместье. Но службу Императору продолжил, как продолжали все его предки. Другой был не из такого знатного рода и наследства не получил. Вместо этого он стал родоначальником бойцовской Школы, одной из первых. И так прославился, что союза с ним искали многие семьи, и он вынужден был взять в жены ни одну, ни две, а целых пять женщин.

– Целых пять⁈ – глаза у Герта округлились. – Ну счастливчик! Или нет?.. – он задумался. – Даже сказать не могу!

– Да, все вокруг прямо не знали, жалеть беднягу или завидовать ему, – усмехнулся я. – А ему и дела ни до кого не было. Как-то он так уладил дела между женами, что они вдобавок стали между собой как сестры, во всем друг другу помогали, и каждая родила ему по сыну, а некоторые двоих или даже троих детей, и не делили этих детей на своих и чужих. Еще и приемных воспитывали!

– А мишка точно уверен, что это было на самом деле? – фыркнул Герт. – Что-то чем дальше, тем неправдоподобнее звучит!

– Что привиделось, то и пересказываю, – развел я руками. – Земли первого друга и новой бойцовской Школы оказались по соседству – друзья специально так устроили. Их дети дружили между собой, дети аристократа обучались вместе с детьми главы Школы.

– Дай угадаю, дочь аристократа влюбилась в сына главы, но отец-аристократ не захотел ее выдавать замуж за человека ниже статусом, и друзья поссорились? – перебил Герт.

– Нет, – покачал я головой. – Дети действительно влюбились, но спокойно поженились, и все у них было хорошо. История не об этом. Аристократ все время отлучался по службе, его сыновья также поступили на службу Императору, его жена вела дела в поместье одна. Однажды, когда они были уже стариками, на поместье напали разбойники, все сожгли и убили ее.

– И бойцы из соседней Школы не пришли на помощь? – удивился Герт.

– Не успели. Увидели столп дыма и зарево огня, прискакали – и опоздали. Аристократ добрался домой еще раньше них, понял, что случилось, бросился в погоню за разбойниками… Но он был уже стар, и его тоже убили. Его друг с сыновьями потом нагнал разбойников и отомстил за него. Бойцов-то было много, и они лучше умели драться, чем бедняга аристократ.

– Странная история, – Герт нахмурил брови. – В смысле, ничего такого уж странного, если не считать пяти жен – которые тут вроде бы вовсе ни при чем! Но не могу понять, к чему тут мораль.

– К тому, – сказал я, – что нужно уделять внимание не только работе, но и семье. Один друг с пятью женами смог поладить, другой и свою единственную не сумел охранить – потому что был слишком занят.

Я удивился горечи в своем голосе – хотя, по здравому размышлению, не стоило бы. Удивительно не то, что эта история вылезла наружу! Удивительно то, что я рассказываю ее Герту… а может, и нет. Соре-то не могу. Она опять начнет: «Ты здорово передергиваешь, милый! И вообще, это не ты меня туда затащил, это я сама решила лететь…»

– В общем, вот что хочу сказать, – добавил я. – Мой отец говорил, что для него семья и Школа – самое главное. Так вот для того, чтобы Школа стояла крепко, семья тоже должна быть крепкой. И ваша с Ридой семья в том числе. Нет одного без другого. Нет менее важного. Если не хватает времени – выкраивай его! Пусть и одно, и другое получается не так хорошо, как хочется – главное, чтобы оно получалось хоть как-то! Иначе правда… останешься на опустевшем пепелище, вдали от всех, кто мог бы помочь!

– Ты говоришь так, как будто у тебя уже есть печальный опыт в этом отношении, – удивленно сказал Герт.

– Плюшевый мишка очень живо показал мне, как это бывает, – качнул я головой.

Герт с сомнением поглядел на меня:

– Ты решил завести еще четырех жен? Думаю, что как Пророку тебе бы это сошло с рук…

Я аж закашлялся.

– Ты что! Чур меня! Чур! Не смей так даже шутить! – подумав, добавил. – Особенно при Соре.

Герт фыркнул.

– Заметано. Ты тоже эту притчу Риде не рассказывай. Чисто… во избежание.

Я кивнул. И остро, остро пожалел, что шансы и Герта, и Риды встретиться с героями этой истории так ничтожно малы!

Глава 15

Задачи по силам

Лето 15 года с начала правления императора Энгеларта Седьмого, 10 552 г. от Сотворения мира

– … И вот знаешь, этот союз флитлиновского жреца с нашей тетушкой меня немного беспокоит, – рассказывал я Герту.

– Чем беспокоит? – сосредоточенно спросил у меня брат.

– Два фанатика вместе – страшная сила, – сказал я. – А они оба из материала, который легко порождает фанатиков. Лела, собственно, уже была на полпути туда. И вот теперь она надиктовала мою историю человеку с похожим взглядом на мир!

Герт поглядел на меня так, как будто не совсем понимал.

Дело происходило уже не у него в кабинете, а в наших с Сорой покоях после ужина. Сама Сора отправилась гонять своих «девочек» – у Цапель была заведена еще одна вечерняя тренировка (ужинали они легко). Прихватила с собой и Риду, причем даже не по моей просьбе, а по собственному почину. Я, разумеется, не говорил Алёне, что у Риды с Гертом что-то не так в личных отношениях, просто обмолвился, что у брата личностный кризис немного усугубился, и что мне надо с ним побольше пообщаться. Сора кивнула и задумчиво сказала: «Его юная жена по уши втрескалась в Ясу – в хорошем смысле, естественно, дорогой, не смотри так на меня! Но Иэрреи сейчас в отъезде, так что намекнуть моей помощнице, чтобы немножко просветила девочку, я не могу… Ладно, авось, не погнушается одним-двумя советами от наставницы своего кумира!»

Я хмыкнул. «Что-то из арсенала Цапель посоветуешь?»

Алёна – именно Алёна! – вскинула брови. «Знаешь, нет. Я тебе уже говорила, что Соре с мужчинами не везло? Так вот, если говорить о всякого рода постельных уловках, из ее памяти я почти ничего нового не почерпнула. По крайней мере, ничего из того, что не касается всякого рода извращений. Наши с тобой тридцать лет совместной жизни дали мне гораздо больше!»

Выразить не могу, какую гордость я ощутил в этот момент.

«Правда, – продолжила Алёна с сомнением, – как врач я точно знаю, что реального опыта помимо меня у тебя быть не могло. И до сих пор не понимаю, откуда ты-то узнал многое из того, чему меня научил… Вот не верю, что только из книжек! Но, если ты за тридцать лет не раскололся, вряд ли сейчас расколешься!» – и с этой мудрой репликой она свернула тему.

Я тоже предпочел не начинать по десятому кругу уверять ее, что нет-нет, исключительно полезная литература и не менее полезные видеоматериалы. Плюс очень удачное совпадение наших с ней предпочтений и некоторые мои природные таланты.

В общем, мы с Гертом получили возможность как бы случайно посидеть после ужина в нашей с Сорой приватной гостиной. В его кабинете я больше с ним в ближайшее время общаться не хотел. Потому что там я выступал именно с позиции старшего, главы рода и Школы – а теперь пытался изложить ему свою обеспокоенность по важному делу как почти равному, пусть младшему и менее опытному партнеру.

– Чем плохо, что собрались вместе два человека, болеющие за наше дело? – спросил Герт. – Ты ведь хотел, чтобы вера в Истинного Бога распространилась шире! Чтобы люди понимали, что надо делать добрые дела, исполнять свой долг и относиться друг к другу хорошо, даже если другой человек – какой-нибудь крестьянин.

– Хотел. И хочу.

– Ну и отлично, что Флитлины послали к тебе увлеченного жреца! Он понял, насколько наша версия веры лучше старой!

Я вздохнул. Тяжеловато, все же, что я имею дело с человеком, который не учился в школе моей родной планеты – даже почти не имеет значения, школе какого именно государства! Религиозные истерии, войны ересей, фанатичные лидеры, бросающие общины или даже целые государства в огонь войны – общее место нашего мира. К счастью, на протяжении большей части истории у Терры имелся такой предохранитель, как Проклятье древних магов, исключившее или почти исключившее открытые войны. До поры до времени.

Впрочем, тут тоже имелась своя довольно кровопролитная история!

– Помнишь, как остров Эрем стал главенствовать над всем Срединным морем, утвердил своих богов и наказал или поглотил чужих?

– Ну.

– Помнишь, были дикари, которые защищали древнюю веру?

– Смутно, если честно.

– Как думаешь, если против нас с оружием в руках выступят люди, которые будут защищать старую веру? К каким последствиям это приведет?

– А они будут? – с сомнением спросил Герт. – Наша-то вера лучше! Добрее. У людей от нее больше выгод.

Я потер лоб.

– Во-первых, это не совсем так. Для большинства людей привычное – всегда лучшее. Кроме того, предыдущая версия веры больше упирала на фатализм и верность раз и навсегда определенному долгу, чем на необходимость ежедневного морального выбора. Знай выполняй ритуалы – и получишь свое гарантированное посмертие, да, с последующим забвением и потерей личности, зато без особых мук… Истинная вера же учит совсем другому: ты должен стараться всю жизнь, чтобы сохранить свою душу, либо после смерти потеряешь себя, попадешь во тьму внешнюю… Многим это не понравится. Это ведь усилия надо прилагать!

– Бойцы и так всю жизнь прилагают усилия, – хмыкнул Герт.

– Не такие. Учиться драться, идя по установленному Пути, проще и понятнее, чем в каждом конкретном случае принимать решение по совести. И при этом еще и помнить, что от каждого такого решения в перспективе зависит твое посмертие!

Брови Герта нахмурились, он будто впервые задумался об этом.

– От каждого? Ты ведь сам говорил, что Творец милосерден!

– Он – да. А мы сами – нет. Любой грех оставляет на душе след, который не так-то просто стереть. Собственно, человеку это сделать вообще невозможно, приходится уповать на Господа. Помнишь, я тебе говорил, что самобичевание за самые плохие поступки может быть опаснее, чем вред, понесенный от собственно греха?

Так, судя по выражению лица Герта, тут я его потерял. Ладно, это уже «высшая математика», причем такая, с какой я сам бьюсь без особого успеха! А туда же, других учить взялся. Прости мне мою самонадеянность и гордыню, Творец.

Я махнул рукой.

– Ладно, это пока оставим. Тут нужно и другое учитывать. Даже без учета наших догм, чем популярнее мы будем становиться, тем больше людей захочет нас лишить этой популярности. И я не говорю даже о прежнем жречестве – многие из них логично пожмут плечами и просто переметнутся к нам. Мол, как служили старым богам, так будем служить и новому, не переломимся… Но наш культ уже сейчас составляет некоторую политическую силу – и будет составлять все большую.

Герт кивнул.

– И все-таки не понимаю опасности.

– Чем более нетерпимыми и конфликтными мы будем, – вздохнул я, – тем больше поводов будет у наших врагов напасть. Конечно, нельзя поступаться самыми важными догматами нашей веры. Но при этом фанатизм или, скажем мягче, убежденность – это очень часто нетерпимость и конфликт. Поэтому я бы не хотел отдавать ни единой части своей легенды в руки человека, который этого не понимает. Тем более, этот жрец не мой человек – это человек либо Флитлина, либо вообще свой собственный, я так и не сумел его прощупать.

(Вру, на самом деле сумел: мужик был амбициозен и не столько служил графу, сколько мечтал о личной славе и толпах последователей. Но сомнения у меня оставались, поэтому я озвучил Герту менее определенную версию.)

– А он так уж плохо написал?

– Знаешь, я попросил у него записи и просмотрел. В той части, что касается событий… ну, все более-менее ровно. Он развил весьма бурную деятельность, опросил многих учеников. А в том, что касается моих речей – совсем другое дело! Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил![1]

– Совсем-совсем ничего? – уточнил Герт.

Я хмыкнул про себя. Алёна опознала бы цитату и посмеялась бы… наверное.

– Скажем так, он мои слова сильно передергивает. У него так получается, будто если ложные боги покровительствовали разным Школам и заставляли бойцов сражаться между собой, то Истинный Бог заставляет каждого человека словно бы зарабатывать очки своими делами в бесконечном турнире! Вспахал поле – очко, родил ребенка – очко, поднялся в ранге как боец – тоже очко…

– Ну, чем-то похоже, – пробормотал Герт. – У меня примерно такое же впечатление сложилось, если честно.

Ой-ёй. Это я вовремя наткнулся на проблему. Интересно все же преломляется моя проповедь в местной культуре.

– Даже близко ничего похожего, – сурово сказал я. – Никакого соревнования нет! Или, по крайней мере, мы соревнуемся только с собой прежними, а не с другими людьми. И… в общем, я хочу, чтобы кто-то мои проповеди красиво записал и обработал. Лучше стихами. Но из меня сочинитель аховый. Из тебя – другое дело.

– Да какой из меня сочинитель! – Герт сделал отрицающий жест рукой, да еще головой замотал. – Ты что!

– Да ну? А я слышал как-то, Рида Дилле хвасталась, какие ты ей стихи замечательные пишешь…

Герт покраснел.

– Ну, ей нравится, конечно! Там же про нее. Но это не… слушай! Ну раз я даже тебе не показывал – значит, там все плохо, правда! Если бы было хоть немножко хорошо, уж наверное, показал бы!

– Может, и плохо, – я пожал плечами. – Но если ты способен критиковать собственные стихи – значит, у тебя есть вкус. Не хочешь сам обрабатывать, найди в Тверне хорошего поэта – знаю, тут печатаются поэмы, значит, и поэты есть. Дай ему денег и стой над душой, чтобы красиво все срифмовал. Мне вот еще и этим заниматься – не совсем недосуг! А я буду за вами проверять.

Герт выдохнул.

– Мне, вообще-то, тоже недосуг!

– Это очень важно, – я положил руку ему на плечо. – Может быть, важнее всего остального.

– Так тем более тебе самому нужно!

– А у меня, мой дорогой, ни грана литературного вкуса, – весело соврал я.

Или не соврал? Вообще-то, в своем затянувшемся детстве и юности я читал художественную литературу запоем, даже сам писал стихи – правда, весьма посредственные. Но здешнюю поэзию за годы, проведенные на этой планете, так и не научился ценить! Она мне казалась – и до сих пор кажется – довольно примитивной и бедной на выразительные средства.

Однако проповеди лучше рифмовать, это вам любой самозванец скажет.

* * *

Начало осени 15 года с начала правления императора Энгеларта Седьмого

Граф Флитлин проводил бал по случаю успешного открытия Йермского рудника – на полгода позже, чем рудник действительно заработал, когда полученную выгоду уже стало невозможно скрывать. И мы с Сорой, плюс наша свита из обеих Школ, присутствовали на балу как почетные гости.

Надо сказать, что я был не слишком доволен этой врямежоркой.

У меня хватало дел и в моей вотчине, и в Тверне, и посередке между ними – не говоря уже о том, что следовало продвигать ирригационно-сельскохозяйственные связи с соседними вотчинами (после того, как мы построили ирригационные каналы вместе с Ручьями, желающих заказать себе ту же услугу из числа наших ближайших соседей стало море – но моих людей на всех не хватало, даже если говорить только об обучении.

Плюс все лето я занимался организацией чего-то вроде распределенной мануфактуры в нескольких ближайших к своему поместью деревнях, благо, в деревнях Коннах и Фенир меня уже хорошо знали, а в деревне Пай-Прет практически боготворили. (Нет, это не самая ближняя деревня к нам, зато удачно логистически расположенная на речке). Печки и трубы, насосы, простейшие термосы и еще кое-какие скобяные изделия – вот что я планировал там производить, благо, спрос на все имелся немалый.

И это если не говорить об экспериментах с Черным Солнцем, раскачке моего магического резерва и лечению моих ближних, чему я посвящал едва ли не каждую свободную минут. Ладно, сильно сказано: история с Черным Солнцем – это всякий раз экспедиция на полдня минимум. Ведь нужно было отъехать достаточно далеко от поместья или от Тверна, чтобы нас никто не увидел. В окрестностях Тверна Школа Цапли приобрела специальный полигон и даже его огородила – получилось что-то вроде былинной зоны ядерных испытаний. И магический резерв, должен сказать, раскачивался чрезвычайно медленно, несмотря на то, что я делал специальные упражнения и вообще старался так, как никогда не старался даже «в прошлой жизни», догоняя коллег – а мне пришлось в какой-то момент именно что догонять по резерву тех, кто инициировался позже меня!

В общем, понятное дело, что времени не хватало.

А тут изволь тратить три дня на сам бал, да еще неделю на дорогу туда-сюда – нет, больше недели! – чтобы участвовать в типичном феодальном развлечении!

Однако делать было нечего: отказаться я не мог.

И даже не потому, что получал тридцать процентов от доходов с рудника. И не потому, что граф Флитлин – мой дед, и портить с ним отношения без веской на то причины я не собирался. А просто потому, что я давно хотел переговорить с графом Барнсом и бароном Эйтсом, а отправляться с визитом к каждому из них – это была бы времяжорка еще похлеще! Очень удачно, что я могу застать их все вместе.

И еще удачнее, что я могу это сделать вместе с Сорой. Просто так дергать ее я бы тоже не стал.

…Шесть лет назад наша «кавалькада» от Школы Дуба насчитывала нескольких всадников и две повозки: в одной ехали я с матерью, в другой – мамина служанка Герна и вещи. В этот раз повозок было шесть или семь – смотря как считать! Во-первых, две роскошные рессорные кареты, в одной из них – мы с Сорой, в другой – матушка, которую сопровождала, опять же, Герна (Ульна мы сочли еще слишком маленьким, чтобы брать с собой) – и Лела Он (правда, она чаще ехала верхом). Во-вторых, повозка поскромнее, но тоже снабженная рессорами, в которой путешествовали мастер-управляющий Эткин, мастер-целитель Иэррей и, теоретически, подмастерье Фейтл Мерви, но он, как и Лела, предпочитал больше времени проводить в седле. В-третьих, три повозки с учениками и ученицами Цапли. В-четвертых, большая груженая повозка с вещами, которые не влезли во все остальные повозки. И ко всему этому – еще два десятка учеников Дуба верхом, каждый с запасной лошадью.

В общем-то, когда весь этот отряд проехал мимо меня впервые, я понял, почему подобные кавалькады называли «поездами»!

– В прошлые времена собрать такой караван для того, чтобы посетить бал, если не разорило бы, то напрягло бы Школу, – сказала Тильда, когда я помогал ей усесться в ее карету. – Не говоря уже об этих роскошных повозках, в которых даже трясет значительно меньше! А теперь для тебя это мелочи.

– Для нас, мама, – поправил я ее. – Для нас.

– Конечно, – улыбнулась она мне. – Но это все ты, сын. Лучший Глава Школы после Первого Коннаха!

– Сомнительная слава! – засмеялся я. – Ты что, думаешь, я доведу Школу до ручки, и после меня уже никого лучше не будет? Нет уж! Предпочитаю быть одним из многих.

– Ну ладно, тогда «со времен», – с улыбкой поправила Тильда.

С такой кавалькадой поездка до Флитлина от поместья Коннаха заняла целых четыре дня – и понравилась мне значительно меньше, чем наш с Сорой коротенький «медовый месяц», когда мы из Тверна добирались до поместья Коннах. Уединиться у нас с женой – хотя бы даже просто для приватной беседы – ни разу не получилось, слишком уж много народу кругом! Да и обстановка не располагала к интимности.

Кроме того, как я ни старался предотвратить это, все равно в дороге у нас хватало мелких неурядиц – от отвалившейся подковы до поноса, который пробирал сразу нескольких человек кряду!

Однако в итоге мы все-таки добрались до поместья Флитлинов и въехали на мощеный двор – совсем как шесть лет назад! (Или шесть с половиной, учитывая местную длительность секунды.) И граф Флитлин, как-то разом постаревший после прошлогодних испытаний, так же гостеприимно вышел нас встречать.