Текст книги "Плюшевый: глава (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Знаменитый Лис Коннах! – воскликнул цензор, улыбаясь и протягивая мне руку для пожатия. – Рад наконец-то свести с вами личное знакомство! Уж как я ни намекал госпоже Боней, что хотел бы встретиться с вами в неофициальной обстановке, но нет – все вас прячет.

– Так ведь у нас не было с вами никакого общего дела, господин Оровин, – пожал я плечами. – А как только появилось, как видите, я сразу сам вас нашел.

– И мне крайне любопытно об этом деле услышать! – сразу же воскликнул цензор.

– Да вы и сами о нем знаете наверняка. Бойцовские Школы налогов не платят, я же завел в поместье Коннахов небольшое производство. Хоть выход продукции у нас и маленький, но все же должен быть порядок. Хочу платить налоги императору, как положено доброму подданному, купцу или землевладельцу. А для этого желаю приобрести императорскую лицензию на промышленное производство и торговлю. Приехал с вами торговаться о ее стоимости. А чтобы легче было договориться, привез вам подарки.

– Ну что ж, – засмеялся цензор. – Как и положено адепту Пути Дуба: быстрота, прямота, натиск! Похвальное желание, давайте договариваться.

…Торговались мы ожесточенно, до самого вечера, но в итоге лицензию приобрести мне удалось – а также заручиться обещанием цензора не чинить мне препятствий, если я перенесу производство с территории Коннахов на территорию другого феодала.

Что ж, вот теперь действительно можно начинать промышленную революцию!

Глава 15
Гуманитарные страдания и подростковые страсти

Зима 13/14 года правления Энгеларта Седьмого, 10 550/10 551 г. от Сотворения мира

В начале зимы после своего тринадцатилетия я частенько наезжал в Тверн по самым разным делам – от продажи моих книжек-раскрасок (разместить во всех трех книжных магазинах Тверна) до торговли на зерновом рынке. Поскольку я уже не выглядел (умеренно) очаровательным ребенком, работать зазывалой мне было не с руки, но все же поторговать сам за прилавком, посмотреть, кто и что берет, какие возникают проблемы с товаром, я не гнушался. Мы теперь на рынке торговали не мясом и не зерном – это все отгружалось постоянным клиентом. На продажу шли продукты глубокой переработки: вяленое и копченое мясо, сало (не слишком популярный здесь продукт, но свой покупатель имелся), даже замороженные полуфабрикаты – товар, годный только по зимнему времени, но мясо в принципе только зимой имеет смысл вести так далеко.

Заодно я наблюдал, как город готовится к приему императора.

Шло усиленное строительство: быстро застраивались пустыри и окраины, сносились старые дома и возводились новые – нужно же где-то было размещать всех многочисленных придворных и чиновников! Пришлось даже помогать Цаплям разрулить конфликт, когда городской магистрат (то есть сборище представителей различных городских Школ) попытался отжать у них часть их все еще лежащей в руинах бывшей резиденции. Мол, так и так, их Школа не может себе позволить отстроиться и содержать такую обширную площадь, так почему бы и не…

Я присутствовал на этих переговорах, чтобы показать: Школа Дуба, если что, готова вписаться. Но Сорафии моя помощь почти не понадобилась. С милой улыбкой она сообщила, что Школа Цапли собирается строить на все еще не расчищенной части своей резиденции лечебницу, куда смогут обращаться люди со всего города – то, что так и не смогла осилить Гильдия Медиков, хотя Магистрат вот уже больше десятка лет выделяет им на это деньги. И если Магистрат не подгоняет Гильдию Медиков, то уж два-три года, которые понадобятся Цаплям, тоже как-нибудь подождет.

Говорила она мягко, поглядывала на членов магистрата со значением и еще формулировками явно на что-то намекала. (Например, как вам фраза: «Конечно же, городская больница стоит дороже кружевных украшений, уважаемый мастер Гетри, да и строится куда медленнее, чем они плетутся, хотя, признаться, невеликая разница в сроках меня все же удивляет!») Я был не в курсе, на что конкретно она намекает, – с на какой-то попил бабла или на дорогостоящий подарок любовнице – но у меня сложилось впечатление, что Боней имеет компромат на всех значимых лиц в городе. Что ж, ожидаемо. В общем, старшая Цапля их раскатала – было видно, что желание настаивать на том, чтобы Боней продала часть своей территории городу, бледнело в них с каждой секундой.

В заключение Боней добавила, что часть этой территории она сдаст в аренду Школе Дуба, поскольку их собственная городская резиденция стала для них (нас) слишком мала. И если кто-то имеет вопросы к тому, как Школа Дуба может использовать свою территорию, то она специально пригласила сюда их Главу (то есть меня).

Тут я улыбнулся и вежливо сказал:

– Рад познакомиться с уважаемым собранием! С удовольствием отвечу на любые вопросы!

«Лучшие люди города» тут же спрятали глаза и заверили, что никаких вопросов к роду Коннахов, ко мне лично и к Школе Дуба вообще не имеют.

Честно говоря, я не ожидал к настоящему времени стать широко известным в Тверне: победа над Воронами высоко котировалась среди сельских Школ, а вот среди городских прошла едва замеченной – с их точки зрения основную роль в этом сыграли другие горожане. Однако тут меня многие знали с другой стороны: во-первых, я какими-то чудесами стал выбивать из крестьян больше зерна; во-вторых, завел странную секту с поклонением плюшевым игрушкам; в-третьих, отбил подмастерья у Школы Трех Шестеренок; и, в-четвертых, начал очень дешево выпускать множество товаров массового спроса – ходили слухи, что я как-то приспособился использовать для производства внутреннюю энергию учеников Школы Дуба, замаскировав это все под силу воды. Ну и еще история, когда я однажды бегом добежал в Тверн чуть ли не с другого конца континента, чтобы пригласить лекарей к раненому отцу. И все это в детском возрасте. Короче, меня считали то ли чокнутым гением, то ли удачливым недоумком, как просветила Сорафия. Такая репутация дорогого стоит. Неожиданный, но очень приятный бонус!

Неудивительно, что одного моего присутствия и пары фраз оказалось достаточно, чтобы закрепить победу Цапель.

– Спасибо за помощь, Лис! – мягким тоном произнесла Сорафия, когда мы ехали в ее карете обратно в резиденцию Цапель.

– Тогда сделайте мне одолжение в ответ, – проговорил я.

– Какое же?

– Вы выглядите очень усталой последнее время, и ваша внутренняя энергия кажется не слишком стабильной. Возможно, вам стоит реже ассистировать при операциях мастера Иэррея? Я знаю, что вы – его лучшая помощница, но вам нужно поберечь и себя.

Сорафия усмехнулась.

– Неожиданная просьба! Лис, вы, никак, решили, что я ваша любимая бабушка и вам следует заботиться о моем благополучии?

– Нет, я все еще надеюсь, что вы согласитесь выйти за меня замуж, когда я немного подрасту, – возразил я. – Конечно, вы всегда будете выше, но, как говорится, размер не главное.

Боней засмеялась.

– И самое главное, – продолжил я уже более серьезным тоном. – Вы – ценнейший для меня союзник. Если с вами что-то случится, я потеряю половину выходов на свои городские активы. Да, мы заключили долгосрочные договоры со Школой Цапли, но в этом мире договоры не особенно уважают, если не скрепить их личным доверием!

Увы, правда: здесь даже честью клялись конкретному человеку. Единственное исключение – вассальная клятва роду.

– Мастер-наставница, если позволите… – добавила Яса. – Я бы присоединилась к просьбе господина Коннаха. Вы слишком нужны нам – и нужны в добром здравии, а не прикованной к постели!

Сора ласково улыбнулась.

– Не бойся, деточка. Эта старуха уж как-нибудь доскрипит до того момента, когда Школу будет кому оставить! Если уж я умудрилась до сих пор не пересечь черту…

– Вы сознательно воздерживаетесь от перехода к уровню Великого мастера? – догадался я. – Можете рассказать, как?

Сорафия пожала плечами.

– Много осторожности и самодисциплины. И стараюсь по возможности избегать ситуаций, когда мне пришлось бы драться самой. Подъем в рангах на высоких уровнях проходит куда быстрее, если человек участвует в реальных схватках, хотя бы турнирных, а не просто тренируется. Такие, как Яса, которые умудряются взять первый ранг только спаррингами, – уникумы.

– Я участвовала в бою! – возразила Яса.

– Когда ездила вместе со мной и мастером Иэрреем к Коннахам? Это было уже после того, как ты взяла ранг.

– Нет, в другом, перед тем! Еще до того, как вы… ну, вы понимаете. Мы тогда отправились в учебную поездку, мы с другой девочкой отстали от группы, и на нас напали волки. Она влезла на сосну, а я не смогла, пришлось защищаться.

– Да-да, припоминаю, мне рассказывали, – кивнула Сорафия. – Тем более.

Я вспомнил рассказ о бабушке Айны.

Да, у нас в Школе что-то такое тоже подразумевалось, но не настолько четко. Именно поэтому учеников уже начиная с третьего ранга отправляли в боевые наймы – считалось, что это помогает им расти. Видимо, и мне придется взять мою группу на боевой выезд этим летом! А то так и застряну на втором ранге.

Вообще-то я поймал себя на том, что судьба этих двух женщин – мастера и ученицы – тревожит меня куда больше, чем следовало бы. И все бы ничего, Сорафия – действительно ценный союзник. А вот Ясу надо бы выбросить из головы. Девочка симпатичная и неглупая, но при этом слишком самоуверенная и мнит о себе больше, чем реально стоит. Не стоит брать ее в свою сферу ответственности, она у меня и так слишком большая.

(Но что-то мне говорило: поздно. Обе Цапли и так уже туда попали тихой сапой. Если с ними случится что-то серьезное, боюсь, мне придется мстить – и жить с этим потом.)

* * *

Вторая половина зимы выдалась суровая, морозная, вьюжная. Вернувшись после поездки в Тверн обратно в поместье на Солнцеворот, я оказался заперт там практически на месяц. Прошлой зимой лед на реке держался непрочный, мы разбивали его и хотя бы немного запускали колесо. Или использовали ворот и ослика. Этой зимой и для ослика, и для реки было слишком холодно, станки встали, так что я волей-неволей отдавал больше времени опытам с электричеством и рисованию продолжения книжки про лисенка. С последним вообще не хотел связываться, но подросшие Ульн и Бер – одному два с половиной, другому почти три – ходили за мной как хвостики и требовали «еще рисунков»!

Не противно требовали, а очень умильно. Няньки их гоняли, Герна отчитывала – но пацаны все равно умудрялись выпалить просьбу-другую хотя бы во время вечерних посиделок!

Не знаю, кто как, а я не могу игнорировать умоляющее выражение на сразу двух пухлых розовощеких мордашках! Тем более, что никаких мультиков и тому подобного не было, ходить в крыло, где жили ученики, детям запрещали, в крыло, где жили слуги, тоже, и в результате холодной зимой они оказывались заперты на относительно небольшой территории – явно меньше, чем хотелось бы двум здоровым и подвижным карапузам, которые летом были полновластными господами едва ли не всей наружной территории поместья!

Пришлось рисовать.

А вот с электричеством работы не ладились.

Инвертор тока я в итоге собрал. Вместо полупроводниковой сборки использовал банальное колесо с контактными площадками, подключенное через зубчатый редуктор к валу водяного колеса, чтобы получить импульсы нужной частоты и длительности. Благо, какие-то запредельные для механики параметры не требовались. Дальше все относительно просто: собирается так называемый индуктивно-емкостной фильтр. Поскольку разработка генератора проколов шла на моих глазах, а память у меня хорошая, – я просто повторил, как запомнил, размер-в-размер. Правда, отдельно намучался с повторением воздушного (где роль диэлектрика играет просто воздушный зазор) конденсатора переменной ёмкости. А дальше…

Дальше на меня снизошло понимание, которое должно было придти ко мне давным давно. Я понятия не имел, как узнать параметры тока и напряжения, выдаваемые аккумулятором. В смысле, не как сделать простейший стрелочный прибор – там-то принцип элементарный, все та же катушка, стальной сердечник, и соединенная с ним легкая стрелка. Как его градуировать?

Напрягая память, мне удалось восстановить, что понятие «напряжение» как-то связано с накоплением статического заряда. Даже про янтарь, который надо тереть, вспомнил! А дальше – оглушительная пустота в голове! С учетом того, что я как минимум дважды, помимо собственного детства, читал соответствующий раздел учебника: когда помогал разобраться с этой темой старшему сыну и младшей дочке! (Средний сын у нас, на нашу, как выясняется, беду, уродился с особыми способностями к физике-математике, так что это электричество проходил отнюдь не в пятом классе – а как бы не в дошкольном возрасте.)

Да чтоб тебя!

Я мог перечислить всех великих полководцев своего мира в хронологическом или алфавитном порядке, отлично знал, к какой эпохе по каким признакам можно отнести найденную в древнем тайнике рукопись, и мог без труда составить каталог любого книжного собрания. В конце концов, помнил навигационные уравнения для ориентирования в межмировых перелетах и формулы свертывания пространства! Но основы физики моя память не удерживала – хоть плачь!

Обычно я проклинаю свое гуманитарное образование скорее игриво, рисуясь перед настоящими профессионалами. Но не в этот раз: освоенная профессия, отформатировав память, подложила мне невероятных размеров свинью!

К концу зимы я все-таки доделал свой кустарный генератор прокола. Весной, решил я, когда оттает речка и можно будет запустить водяное колесо, чтобы добиться импульсного тока нужной частоты, попробую запитать. Но с аховыми надеждами на удачу: нужные параметры силы тока и напряжения можно было подобрать только случайно. Если очень, очень повезет.

А мне на везение уповать совершенно не приходилось.

Честно говоря, эта неудача сильно давила на мозги – хотелось то ли рвать и метать, то ли сидеть и тупо смотреть в стенку: тяжелое чувство – когда сделал все, что мог, и успех, кажется, уже за поворотом – но не хватает критической мелочи, и ты не знаешь, как ее возместить! А тут еще необходимость сидеть в четырех стенах.

Этот последний фактор давил не только на меня. Может быть, он и стал в итоге причиной кризиса у другого члена семьи Коннах. Даже не может быть, а скорее всего.

Из-за вьюг и метелей мы даже по снегу толком побегать не могли. Тренировались в залах и немного во дворе, но для второго-третьего ранга это откровенно мало: мощные мышцы и высокий уровень внутренней энергии требовали дополнительной работы. Ребята стали чаще устраивать спарринги, иногда довольно жесткие – до серьезных синяков и шишек. Я ужесточил наказание за подобные несанкционированные драки: хотите тренироваться таким образом – только по записи и под надзором наставника! Однако инциденты все равно происходили.

Поэтому я не особенно удивился, что как-то после утренней разминки, когда все побежали к проруби и обратно, Герт вдруг оттащил меня в сторону за локоть.

– Слушай, давай по лесу пробежимся!

– В такой дубак? – с сомнением сказал я. На улице было примерно минус тридцать, мы даже бегали не босиком, а в сапогах, потому что иначе нога примерзала к льду, а на лица надевали балаклавы (фасон, который я подсказал нашим портнихам еще давным-давно, быстро набрал популярность).

– Мы же дубы, нам дубак не страшен!

Я фыркнул.

– Только недалеко. А то замерзнем – и пиши пропало.

Как человек, родившийся и проживший первые несколько лет жизни на крайнем севере, я относился к морозу куда уважительнее, чем местные, у которых суровые зимы случались не так уж часто.

– Ну, вокруг поместья хотя бы?

Я видел, что Герт хочет о чем-то поговорить, что он напряжен, не знает, как подойти к деликатной теме. Поэтому согласился.

Мы намотали вокруг поместья два круга, пока носы у нас окончательно не заледенели, а брови и волосы не покрылись инеем. Тогда я потащил Герта в сауну, благо, она по моему распоряжению была готова каждый день после тренировки на случай, если кто замерзнет. Герт хотел было залезть на самую высокую полку, но я не дал.

– С мороза и в самый жар? Ты охренел? Что с тобой творится такое?

Герт вздохнул, придвинулся на полке ближе и сказал, блестя глазами:

– Лис! Пошли со мной к мастеру Ону, Риду сватать!

– Сватать⁈ – довольно резко сказал я. – Вам же четырнадцать!

– Ну… – замялся мой брат.

Короче, следующий отрывок мы выпустим из цензурных соображений, ибо не-матерных слов у меня на этих двух юных идиотов не хватает. Но если коротко, они последнее время придумали тренироваться вместе после обеда. Раньше мы с Гертом в это время бегали навестить братьев, но теперь расписание Ульна и Бера поменялось (они стали после обеда спать), а с ними и наше. Я сидел в библиотеке или занимался делами, а Герт вон, оказывается, тоже дело себе нашел.

В общем, они занимались, занимались, и Герт пришел к необходимости жениться.

Отлично вообще.

– А Риду ты спросил? – поинтересовался я. – Она же столько раз говорила, что замуж ни за что и ни за кого!

– Ну, так это было еще до того, как мы с ней… – Герт слегка покраснел. – А теперь у нее все равно нет выбора! – он приосанился. – Как будто я ее кому-то другому отдам.

– Это я могу понять… – пробормотал я.

В свое время я тоже решил жениться не потому, что воспылал великой страстью – хотя определенный интерес имелся. А именно потому, что не хотел упускать по всем статьям подходящую женщину. Чувства пришли позже.

Впрочем, я подозревал, что Герт говорит немного о другом.

– Так, – сказал я. – Прежде чем идти к Ону, надо поговорить с Тильдой. Она, помнится, хотела тебя женить на девушке из Кузнечиков?

– Я с ней уже говорил, – отмахнулся Герт. – Еще год назад. Сказал, чтобы она другие варианты не разрабатывала, потому что я Риду хочу.

Ого! А я об этом ни сном ни духом

– И что мама? – заинтересовался я.

– А что? Улыбнулась грустно, знаешь, как она всегда теперь улыбается. И сказала, мол, Рида тебя еще несчастным сделает, но, мол, раз хочешь, то партия подходящая.

– Может, и не сделает, – сказал я, припоминая Лелу Он и то, как она смотрела на Ориса. – Если любит. Ты уверен?

– Конечно, уверен! – воскликнул Герт.

– Ты уж извини, я все-таки обговорю вопрос с матерью. Если у нее нет никаких важных соображений против, завтра пойдем к Ону. Но я бы на твоем месте все-таки с Ридой поговорил сначала…

– Ни в коем случае, – фыркнул Герт. – Что я, не знаю ее, что ли? Она будет возмущаться, что я вообще с ним разговариваю, она же своего папашу ненавидит. Но ведь нужно, чтобы все было по правилам. Я Коннах или кто?

– Ладно, будь по-твоему, – согласился я, прикидывая, убьет его Рида насмерть или ограничится только тяжкими телесными.

Так-то у нее третий ранг, у него – второй, да и физически Герт сильнее и крепче. Но… не зря же они столько спарринговались! Наверняка она знает одно-два его уязвимых места. А он, скорее всего, в полную силу девушку бить не будет.

* * *

Тильда на идею брака Герта и Риды отреагировала спокойно. Я застал ее за шитьем: она поправляла Ульновы и Беровы рубашонки, как когда-то поправляла мои. Могла бы занять этим и служанок, но Тильда всегда говорила, что ей нравится работать руками: это, мол, успокаивает мысли.

– Дорогой сын, – сказала она, со вздохом отложив очередную рубашечку в сторону. – Ты уже столько всего поменял и добился так много за неполных три года, что я в растерянности. Раньше все было просто и понятно. Школа Дуба веками не менялась, нам нужно было просто следить, в какой из семей ближайших Школ растут хорошие дети при хороших родителях – и заключать брак, надеясь, что связи хватит на пару поколений. Айна, например, была огромной удачей твоей бабушки!

– Не говоря уже о тебе, мама, – улыбнулся я.

– Не говоря уже обо мне, – согласно кивнула Тильда. – Но сейчас обстановка меняется так быстро, мы затеваем столько нового, что трудно найти семью, которая не колебалась бы, решая, породниться с нами или нет!

– Так, – я насторожился. – Вот это что-то новенькое.

– А как иначе? – усмехнулась Тильда, снова склоняясь над шитьем. – Говорю же, Школа Дуба столетиями не менялась, те, кто отдавали сюда своих дочерей, знали, что их ждет. А теперь – не знают. Поэтому вот уже больше года как все мои осторожные расспросы насчет невест натыкаются на крайне уклончивые ответы!

– Об этом я не подумал… – пробормотал я.

– Ты был занят другим, ничего страшного, – великодушно сказала Тильда, отрывая нитку. – Я давно смирилась, что мужчины никогда не обращают внимания на такие вещи. Но отсутствие традиционных невест не значит, что у тебя не осталось вовсе никаких вариантов. Я уже смирилась, что ты сам выберешь себе жену… Надеюсь только, что это не будет мастер Боней. При всей явной недолговечности такого союза! Тебе все же лучше завести детей пораньше. Я бы предпочла одну из ее внучек. И еще очень тебя прошу: не женись ни на ком с императорского двора! Наплачемся.

– Принято, мамочка, – кивнул я.

– Что же касается Герта, – продолжила Тильда, – то с ним теперь и вовсе странно. Он перестал быть прямым наследником, но при этом остается родовитым юношей и многообещающим бойцом, явно на пути к мастеру и Великому мастеру. То есть вроде и завидная партия – но… Пока вы с Ульном живы, он может жениться на ком угодно. Учитывая твои проповеди, я даже не знаю, смогла бы поставить ему в вину крестьянку… – Тильда задумалась. – Нет, пожалуй, крестьянка – это все-таки слишком! Мастера не поняли бы. Даже если ты не хочешь участвовать в ближайшем Большом Турнире, боюсь, в дальнейшем вам с Гертом этого все равно не избежать – и как бы на него смотрели?

– А что, Герт увлекался какой-то крестьянкой? – осторожно спросил я. – Что-то я не замечал.

– И не должен замечать, – засмеялась Тильда. – Так, перемигивался с одной кареглазой. Рада, что до объяснений в любви у них все же не дошло!

А все-таки непорядок. «Реальному» Лису простительно не обращать внимания на шашни двоюродного брата, но я-то всегда старался замечать подобные изменения в личной жизни своих сотрудников и тем более членов боевого отряда. Мелочей в таких делах не бывает.

– Хорошо, – сказал я. – Значит, пойду завтра сватать Риду к мастеру Ону. Научи, как это лучше сделать. Я понятия не имею!

– Это очень легко! – сказала Тильда. – Вообще-то по традиции нужно идти тебе и мне, как старшей женщине в роду. Или, как вариант, тебе и Айне. Но если Герт хочет пойти сам, то можно и с ним – по современным обычаям это не возбраняется.

* * *

Я был уверен, что Эймин Он заранее знает, что мы явимся к нему и зачем – тот еще жук. Однако когда мы с Гертом утром следующего дня явились к нему домой, он выглядел удивленным.

Эймин Он проживал в небольшом поместье, которое выглядело примерно копией Коннаховского и располагалось уже за наружными стенами. Это было именно целое поместье, пусть и маленькое: большой дом, флигель, хозяйственные постройки. Во флигелях полагалось селить наложниц или старших, уже взрослых детей. У Она в нем раньше действительно обитала наложница, но с тех пор как Лела Он ушла в Женскую Обитель, та переселилась в дом.

Эта женщина даже встретила нас на правах хозяйки: богато одетая, с волосами, уложенными куда сложнее, чем Тильда обычно укладывала у себя дома, она вежливо разговаривала с нами, извинилась за то, что мастер Он еще не успел проснуться и встать, отвела в гостиную и предложила напитки. Держалась очень скромно, и по речи я определил в ней женщину без серьезного образования – простонародный акцент чувствовался. Все же, если она родственница деревенского жреца, вряд ли уж совсем из бедноты!

И еще мне показалось, что робкая скромность у дамы наигранна. Как-никак, она хозяйка дома во всем, кроме имени. Зато у нее двое сыновей, которые оба носят фамилию отца, а старший станет его наследником. Для наложницы это очень хорошая карьера! На деле если Оны разведутся, ее положение станет хуже: вряд ли такой жук, как Он, женится на простолюдинке – он себе вторую жену из людей получше подберет и как знать, не родит ли она тоже сыновей? Поэтому в интересах этой дамы всячески угождать Коннахам и продвигать их интересы. Лишь бы она сама это понимала.

Лично принеся нам чай и печенье, наложница удалилась.

– Как у них тут все… – пробормотал Герт, прикусывая печенье. – Как в большом поместье. У мамы дома гораздо проще! А ведь она из рода не хуже.

– Ну, Оны – древнее семейство, их родоначальник был учеником самого святого предка, – сказал я. – А Олеры известны всего лишь несколько поколений. Если бы не Великий мастер Олер, они были бы не ровня Коннахам, и наша бабушка не посватала бы твою маму за твоего папу.

– Понятно, – пробормотал Герт, хмуро глядя на печеньку. – Какие сложные эти вопросы крови и статуса! Мне, в общем, повезло…

– Что ты влюбился в кого-то подходящего? – уточнил я.

– Ага, именно.

Тут в гостиную наконец вошел Эймин Он.

– Глава? – слегка удивленно проговорил он. – Юный Гертис? Что-то случилось?

– Ничего особенного, – сказал я, вспоминая слова, которыми меня научила матушка. – Всего лишь хочу предложить укрепить союз между нашими семьями брачными узами, чтобы звезды ярче сияли над молодой любовью и наградили продолжателями наших судеб! В знак серьезности наших намерений прошу принять… – я достал из кармана своей кожаной куртки (предпочитал их тканевым кафтанам) золотую цепочку с кулоном в виде желудя.

В этом мире не носят обручальных колец. Крестьянские женщины, выйдя замуж, начинают покрывать головы платками. Дворянки и женщины из знатных бойцовских родов носят особые «брачные» кулоны, которые преподносит муж – обычно со знаком или гербом своего рода. У Тильды есть похожий желудь с двумя дубовыми листочками. Мужчины-аристократы и бойцы никаких знаков не носят, но многие, женившись, начинают носить усы и бороды. Впрочем, это скорее личные вкусы, чем твердый обычай. В некоторых частях Империи считается, что усы и борода – непременный атрибут взрослого мужчины, в других такого понятия нет.

Он побледнел, потом слегка покраснел.

– Ну надо же… – проговорил он, поглядел на Герта. – Надо полагать, речь идет о?..

– Конечно, – улыбнулся я. – Неужели я бы пришел сватать сам себя? За меня бы говорила матушка!

Эймин Он расплылся в широкой улыбке.

– Со своей стороны я очень рад, – сказал он. – Мы всегда были верными союзниками Коннахов и на протяжении поколений не раз смешивали кровь. Я рад, что эта традиция продолжится и сейчас.

– Но только не в следующем! – хмыкнул я. – Мы, пожалуй, уж слишком сошлись теперь, поколений пять нужно обождать.

– Это само собой, – серьезно кивнул Он, – правила рода говорят о том же! Что же касается свадьбы… Гертис и Рида еще так молоды, я думаю, свадьбу спокойно можно назначить на следующую осень или даже весну будущего года… Или есть причина торопиться? – он остро поглядел на Герта.

Тот покраснел еще сильнее, но сказал твердо:

– Причины нет, но может появиться.

– Рида в подходящем возрасте, – пожал я плечами. Честно говоря, меня от женитьбы в четырнадцать все-таки передергивало, но что поделать, если тут такие обычаи? – А Герт по уму и по внешности намного старше своих лет. Если вы не против, свадьбу можно сыграть ближайшей весной после экзамена. Я думаю, Герт может попытаться взять на нем первый ранг…

– И возьму! – воскликнул Герт.

– Что ж, хорошее предложение, – кивнул Он. – Насчет приданого и выкупа…

– Я подготовил примерную договоренность, – я достал из внутреннего кармана куртки конверт. – Это что касается с нашей стороны. Что касается вас…

– Разумеется, размер приданого будет соответствовать традициям и ожиданиям, – важно кивнул Он.

И тут дверь в комнату со стуком распахнулась. На пороге, тяжело дыша от гнева, со сжатыми кулаками, стояла Рида. Для разнообразия в домашнем платье, а не в тренировочном костюме. Неужели навещала отца в выходной? Однако. А я и не знал, что она вообще часто бывает в этом доме. И ее приближения тоже не заметил, потому что и не подумал в такой мирной обстановке воспользоваться «внутренним зрением». А стоило бы!

Впрочем, что это мне дало бы? Разве только понял бы, что она подслушивает.

– Мерзавцы! – рявкнула Рида, сжав зубы. Ее пышные каштановые волосы растрепались по плечам, девушка выглядела необыкновенно красивой. Не «скоро вырастет в красивую девушку», а вот уже красотка, каких поискать. Я как-то сразу понял, что Герт в ней нашел, до этого не особенно замечал. – Вы… вы… Подонки! – она вытянула руку и ткнула пальцем в меня. – А ты хуже всех, Лис Коннах! Вызываю тебя на поединок чести!

Вот и сходил посвататься.