Текст книги "Вожак младшей стаи (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

Глава 7
Повадился кувшин по воду ходить

Приходит как-то Федька домой с работы, и застаёт Мелкую за сканированием толстых журналов, напечатанных полуслепым шрифтом на бумаге, напоминающей туалетную.

– Ты откуда это выкопала? – удивляется он на полном серьёзе.

– В библиотеке. Завтра надо вернуть, поэтому не отвлекай меня. Лучше приготовь чего-нибудь перехватить. В смысле – мне так, чтобы можно было употреблять на ходу, а Па и Ма нормальную человеческую еду и Димке с Алинкой каши. И ещё нужно собакам сварить и остудить.

– Да что за пожар! Куда такая спешка? – юноша взглянул на обложку: «Вестник почвенной биохимии». Ничего особенного. Но главное – дата. Осень семьдесят пятого года. То есть после закрытия портала. И дальше все номера вплоть до нынешнего лета.

Молча отправился на кухню и занялся стряпнёй – по всему выходит – Нинка смоталась на Землю и выцыганила в какой-то библиотеке на одну ночь одной ей понятное издание. Кстати, это явно не типографская продукция – кто-то распечатал материалы из сети и сшил их. Возможно на всей Земле наличествует от силы десяток экземпляров для узких специалистов… впрочем, это второстепенные детали.

Важно, что она обещала всё это завтра вернуть. То есть – снова отправится туда, где ими интересуются спецслужбы. Скорее всего, побоялась выходить в сеть, чтобы не быть обнаруженной. Просто уломала или подкупила работницу книгохранилища. Следовательно, адресом она запаслась ещё здесь – точно знала куда идти и кого просить. И о чём.

Мешать подруге или отвлекать её расспросами он сейчас не будет – похоже, времени на всё про всё в обрез. Но второй раз одну её на Землю он не отпустит.

* * *

– Товарищ генерал! Обнаружено новое проникновение прериан на Землю, – дежурный вывел на монитор изображение. Юная особа в возрасте, когда не сразу и поймёшь, девочкой её называть или девушкой, далеко на заднем плане поднимается по ступенькам крылечка.

– Видеокамера магазина засекла? Где это?

– Под Нижним. Небольшой посёлок. Библиотека селекционной станции. Из разговора нашего сотрудника с работницей выяснилось, что зовут эту малышку Ниночкой, и что она попросила несколько журналов «Вестник почвенной биохимии» за текущий, прошлый и позапрошлый годы. Обещала завтра вернуть. Группа уже выехала и доложила о том, что заняла позиции для взятия объекта под наблюдение.

– Молодцы. Что же – будем ждать гостью. Насколько я её знаю – человек она обязательный. Через полчаса пришлите за мной коптер. Я сам буду участвовать в операции. Позаботьтесь об усилении группы за счёт местных работников и проследите, чтобы у всех, кто задействован, не было при себе оружия.

* * *

Как ни собирался Федька, как ни готовился, а проспал бы самый ответственный момент, если бы в предутренний час его не разбудила Нинка.

– Вставайте, граф! Вас ждёт великая еда.

Кстати, после пробуждения аппетит обычно запаздывает. Но реакция на подобные слова у любого нормального мужика должна быть самая естественная… на веранде накрыт скромный прерианский завтрак – две каши (вторая с цукатами), творожок с изюмом. Простенькая варёная колбаска, набутерброженная на пушистые ломтики белого хлебушка… и ещё восемь наименований не менее аппетитных закусок. Местная традиция – аборигены обедают не каждый день. Поэтому вынуждены в завтрак и ужин восполнять потерю калорий самым тщательным образом.

– Ты вчера так таинственно собирался сопроводить меня, что я не посмела уйти по-английски, – с ехидной улыбкой произнесла Мелкая.

– Нин! С чего ты взяла?

– Посмотрел на обложки журналов, и ни о чем не спросил. Нах-Нах – ты не тупая скотина. Совсем не тупая. Всё ведь сообразил. А я, как дура, чуть слезу не пустила от предвкушения совместного путешествия – насобирала гостинцев столько, что одной не унести, – кивком она показала на два прислонённых к стене ранца. Маленький, который Федьке купили ещё перед войной – так он его ни разу и не поюзал. И большой – папин походный. Тоже сейчас не употребляется, потому что двойняшки-годовички не располагают отца и мачеху к активному отдыху на природе. К тому же Леночка опять начала набирать полноту в области талии.

Так вот – оба ранца продуманно наполнены и старательно застёгнуты.

Посмотрел Федька на сговоренную и только кивнул. Он тоже давно уже полагает её частью самого себя. Ну да, разгадала она его намерение! И раньше так случалось, и в будущем случится ещё не раз.

Оружия они на этот раз не взяли, а оделись по-городскому, чтобы не выделяться на Земле своим внешним видом. От дома до калитки в периметре – проволочной изгороди, которой обнесён Ново-Плесецк, их проводил Фагор. Понятливый пёс и не подумал рычать на Цуцика.

– Привет, ребята, – поздоровался саблезуб. – Готовы? Ничего не забыли?

– Готовы, – Нина взяла Федю за руку. – Поехали.

На Земле уже в разгаре утро – суточные и годовые циклы планет совпадают весьма приблизительно, отчего расхождения во времени накапливаются. Тем не менее, Прерия продолжает жить по земному календарю, каждый месяц добавляя к суткам несколько минут, а к некоторым месяцам – сутки – иначе возникла бы путаница с датами. А так – даже время в отдалённой колонии используется московское.

– Мы сейчас под Нижним Новгородом, – «прочитала» Нинка Федькин взгляд, обращенный в сторону оторвавшегося от горизонта солнечного диска. – На селекционной станции – видишь делянки? Пошли отдавать журналы. Инна Сидоровна ещё не на работе, но я знаю, где она живёт.

– Библиотекарь?

– Да. И архивариус по совместительству. В глубинке люди не такие, как в городе. Жалко, что их тут мало.

Дорога, накатанная между участками, засаженными злаками, вывела на окраину посёлка. Несмотря на ранний час по улице уже расхаживали куры. Где-то за забором звякнула щеколда. Прохожий маячил вдали.

Домик, к которому они подошли, ничем особенным не выделялся. Рядом с воротами стояла недорогая легковушка, на капоте которой царственно разлёгся кот.

На звонок к калитке вышла хозяйка.

– Здравствуйте, Инна Сидоровна! Алевтина Васильевна очень обрадовалась журналам и наприсылала столько гостинцев, что пришлось брать помощника. И, чтобы вам всё это не тащить на себе от работы до дому, мы сразу сюда и пришли.

– Ой, да какие там гостинцы! Вы с ума сошли! Право, не стоило Алечке и самой так хлопотать, и вас утруждать.

Ребята уже прошли в дом, и Федька достаёт из ранца его содержимое: пару бутылок сока тэрника и фрукты.

– Яблоки сорта «Тылк», – поясняет Мелкая. – А это фибрики, их нужно разрезать пополам и есть ложечкой. Грушевый джем. Вяленые луньки и колечко домашней колбаски. Вы извините, что не можем задержаться – нам нужно в город спешить, а автобус уже скоро.

Когда вышли на улицу, отметили появление фургончика энергослужбы и монтёра на столбе.

– Да уж, как ты ни хитрила, чтобы не появляться второй раз в одном месте, а всё равно засекли, – Федька кивнул в сторону новых лиц. – Думаю, обложили нас нынче со всех сторон. Как себя поведём?

– Пытаться бежать – глупо. Отстреливаться нечем. Может, сделаем вид, будто ничего не заметили? – ухмыльнулась Нинка.

– Думаю, это мудрое решение. Айда на остановку. И визоры можно включить – нет больше смысла прятаться.

Дорога до трассы, по которой ходят автобусы, ведёт через поля опытного хозяйства. Далеко впереди маячит кто-то из местных, тоже собравшийся в город. А сзади приближается автомобиль, вздымая облако пыли. Ребята сошли на обочину с наветренной стороны, пропуская машину, но она остановилась.

– Садитесь, подброшу до города, – молодой водитель притормозил рядом с ребятами и приветливо улыбается.

«Мышеловка подана», – понял Федька и распахнул перед подругой дверку.

– Здравствуйте, товарищ генерал, – Мелкая тоже всё поняла, но не проявляет ни малейшей неуверенности – делает вид, будто ко всему готова. Собственно, кроме наглости им сейчас и предъявить-то больше нечего.

В салоне минивэна просторно и уютно. Стекло между ним и кабиной водителя поднято, а генерал Русаков, одетый в штатское, выглядит добродушно.

– Как я понимаю, вы хотите поспрашивать о чём-то, – Нах-Нах не собирается играть в кошки-мышки. – Но времени у нас не так уж много – поэтому попросите своих коллег выяснить адреса, по которым проживают жена и ребёнок Михаила Игоревича Селивёрстова и брат Глеба Сергеевича Калугина. А нас высадите у магазина электроники.

– Как дела у тех парней, в которых я стреляла в посёлке, где ваша дача? – Мелкая тоже не молчит – игра сразу пошла в четыре руки.

– Просмотрела запись со своих визоров? – кивнул Русаков. – И поняла, что на членах группы захвата были бронежилеты?

– Броники сразу заметны, поэтому я не стала целиться в область живота, чтобы ничего им не порвать в ливере. Работала на контузию.

– Снайпер Мелкая из группы Дары Морозовой. Лагерь отдыха на берегу Янтарного моря, лето семьдесят пятого, – согласно кивнул генерал. – А кем в сопротивлении был Федя?

– Новобранцем.

– То есть информацию о ходе боевых действий вы скрывать не будете. И список погибших тоже готовы мне передать, – покосился на «собеседников» Русаков.

– Прямо сейчас не готовы. Но в другой раз обязательно возьмём его с собой. И список, и отчёт.

– В другой раз, говорите. Откуда такая уверенность? А вдруг моё руководство прикажет вас ликвидировать?

– Тогда мне станет грустно, – пожал плечами Федька. – Папа говорил, что обещания нужно выполнять, а тут такая засада!

– Как я понимаю, это выражение сомнений в нашей возможности воспрепятствовать вашим планам? – Русаков намеренно обостряет разговор, провоцируя паренька на проявление горячности.

– Не дразните Нах-Наха, Евгений Иванович, – одёргивает его Мелкая. – Не знаю почему, но ещё ни разу это никого до добра не довело. Нейтральный тон, чётко сформулированные вопросы, уважительное отношение – и он вам всё выложит. Всё, что можно, конечно. А что нельзя… то нельзя.

– И почему, интересно знать, нельзя? Вы ведь только информацию об инопланетянах придерживаете. Что в ней секретного? – Русаков уже учел полученный совет и спросил прямо.

– Боюсь, проблема во взаимопонимании. Могу только предполагать, в чём дело – они крайне разборчивы в выборе того, с кем общаются. Федька для них – свой парень. Ну и меня они как-то терпят. Наверное, потому что мы почти всегда вместе. Одна из рас, самая непосредственная на мой взгляд, иногда встречается с отдельными людьми по частным вопросам, но если им что-то нужно – тут обычно вспоминают про Федю.

– Не перегибай, Нинуль! Ничего во мне исключительного нет. Просто так сложилось из-за того прыжка из воды. Ну, когда Тип рыбку поймал. В общем, просто случайное совпадение, товарищ генерал.

– И в результате вы оказались в исключительном положении. Настолько исключительном, что не опасаетесь за свои жизни, попав в лапы спецслужбы противной стороны?

А вот эту провокацию ребята распознали и ничего не ответили. Распространяться о возможностях других цивилизаций они не собирались. Да и не так уж много было им известно наверняка.

* * *

В магазине радиоэлектроники Мелкая забрала ранее сделанный заказ – несколько коробок снова сделали увесистыми полегчавшие было ранцы. Генерал стоял рядом и, никак не комментируя, наблюдал за происходящим. Ему и без вопросов понятно зачем отрезанной от метрополии колонии требуются в таком количестве микропроцессоры – явно идёт оснащение производств автоматизированным оборудованием.

– Вот адреса для вас, – сказал он, пересылая файл. – Могу подбросить к Селивёрстовой – это тут, в Нижнем.

– Мы не против, – кивнул Федька. – Город нам не знаком, да и общественный транспорт…

– Нет уж, – возразила Ниночка. Доедем на такси. Вы не беспокойтесь за нас, Евгений Иванович. А то, право, неудобно занимать время серьёзного руководителя. Скажите только топтунам, чтобы, если им что-то непонятно, так спрашивали не стесняясь.

Русаков фыркнул и попрощался.

* * *

Машенька плакала над похоронкой, а Нинка её утешала. Федька мялся в стороне и переживал – не так-то просто смотреть на горе, причинённое твоей рукой, даже если ты был тысячу раз прав. И мучительно видеть висящее на стене изображение выходящих из ЗАГСа молодожёнов.

– Михаил был смелым человеком, – только и нашел он, что сказать. – Погиб в бою. Вот его нож – больше ничего не сохранилось.

– Оставь себе на память, – ответила вдова. – У нас девочка. Ни к чему ей оружие.

Разумеется, о своей роли в гибели отца и мужа этих людей ребята не упомянули.

* * *

В Питер из Нижнего отправились на поезде. На верхних полках плацкартного вагона неторопливого пассажирского поезда. Нинке это было впервой – она всё время вертелась, не зная в какую сторону смотреть: в окно, или в проход. И там и там было много интересного.

Пассажиры вели дорожные разговоры. Кто-то жаловался на судьбу, кто-то хвастался успехами. Федька рассказывал сказки детворе – с полдюжины огольцов вконец достали всех своей беготнёй, вот он их и успокоил, собрав в кучу.

– Никогда не слышала таких сказок, – удивилась соседка с нижней полки.

– Они из одной далёкой колонии, – пояснил паренёк. – Я их с тамошнего фольклорного сайта качнул. Собираюсь выучиться на воспитателя детского садика. Вот и готовлюсь заранее.

– Мне особенно понравилась про четырёх поросят, – заметил мужчина с бокового места. – Имя Нах-Нах исключительно подходит герою, – и он со значением посмотрел на Федьку. В том, что это сопровождающий из ведомства Русакова, и раньше не было никаких сомнений – никто не оставит без присмотра двух инопланетных шпионов. Но ничего предосудительного ребята не затевали, поэтому и не пытались «обломить хвост». В конце-концов работа у человека такая. Зачем ему мешать? Ну и он по-соседски подсказал на какой станции можно купить вкусную жареную курицу с отварной картошкой и малосольным огурчиком. И предупредил, чтобы ни в коем случае не брали тут кефир.

Видимо его проинструктировали местные оперативники… как-то так подумалось. Он же посоветовал сойти не на конечной, на Московском вокзале Санкт-Петербурга, а раньше. И дальше добираться местным автобусом. В общем, до ворот детского дома доехали без приключений – оперативники просто подкинули их на машине, чем окончательно подчеркнули заключение договора о мирном сосуществовании.

Брат погибшего сержанта Калугина – Генка – давненько уже покинул стены пансиона. Как только перестали поступать деньги на его содержание, мальчика перевели в обычный детский дом, расположенный довольно далеко от второй столицы России в совершенно сельской местности. Даже в стороне от дороги.

Сторожа у входа на территорию не наблюдалось, и вообще не было заперто, но, едва посетители вошли, в их сторону направился мужчина, одетый… в полувоенном стиле. Штаны и берцы камуфляжные, а футболка и кепи совершенно мирного вида.

– Зовут меня Егором Олеговичем, – сразу представился он. – Я завуч. Давайте ваши направления и ступайте в спальни. Дежурные покажут свободные кровати. Размещайтесь.

Нинка глупо хихикнула – она всегда так реагирует на разные казусы. Вот сейчас их приняли за новичков, прибывших в сопровождении сотрудников отдела по борьбе с несовершеннолетними. То есть не по борьбе, а по делам, конечно. Но одетые в штатское оперативники на заднем плане вполне гармонично дополнили композицию.

Федька не придумал ничего лучшего, кроме как достать из нагрудного кармана служебное удостоверение и протянуть его завучу.

– Семнадцатый помощник Представителя Президента на Прерии, – улыбнулся Егор Олегович. – Отличные корочки, – он провёл над карточкой считывателем. – Ого, даже ЧИП в полном порядке. Итак, юные мошенники, добро пожаловать!

Ситуация вдруг перестала быть смешной. Явно следовало обратиться к оперативникам, чтобы разрешить возникшее недоразумение. Но Федьке захотелось исправить положение собственными силами – иначе, какой он нафиг взрослый!

– Понимаю, что у вас нет оснований доверять нам. Тем более в ситуации, представляющейся очевидной. Тем не менее, мы не новые воспитанники, а посетители к Геннадию Калугину. У нас для него печальное известие.

Нинка протянула похоронку. Лицо учителя сразу стало напряжённым. А после прочтения – грустным.

– Мальчик очень скучает по брату. Боюсь, это надолго выбьет его из колеи. Даже не знаю, как ему это показать…

– Просто позовите. Мы сами.

– Хм! Прерия. С ней ведь нет сообщения, – мужчина по-прежнему не был склонен к проявлению доверия.

– Нет, – подтвердил Федька. И больше ничего не добавил.

– И как к вам попала эта бумага? Можете объяснить?

– Можем, но имеем веские причины не объяснять, – вот не хватало ещё и случайно встреченному человеку докладывать обо всём. Но, как без этого разрешить проблему?

– Если у вас есть знакомые на нашей планете, возможно мы смогли бы как-то прояснить ситуацию, обменявшись сведениями о них и найдя совпадения, – предположила Мелкая.

Но Егора Олеговича эта мысль не заинтересовала. Он подошел к сопровождающим и поговорил с ними.

– Действительно, – сказал он вернувшись. – Парни утверждают, что всего-навсего подвезли вас за скромную плату и намерены ждать, чтобы доставить обратно. То есть прибыли вы сюда по своей воле, чтобы привезти похоронку. А вы их всем доставляете?

Федька отрицательно покрутил головой и уткнулся взглядом в землю.

Мужчина, видимо, отличался умением разбираться в поведении детей:

– Ты его убил, – догадался он. – Надеюсь, по неосторожности. Слышал я, что на этой планете даже детишки ходят вооружёнными огнестрельным оружием.

– В бою, – выдавил из себя паренёк. – Мелкую прикрывал, а они подкрались неслышно и невидимо.

– Мелкая, это вы, сударыня? – Егор Олегович посмотрел на Нину.

Та кивнула.

– И почему, спрашивается, он именно вас прикрывал?

– Я снайпер.

– Тогда у нас действительно есть небольшие шансы припомнить общих знакомых. Пойдемте в мой кабинет, посмотрите фотографии выпускников. Возможно, узнаете кого-нибудь.

Глава 8
Завершение визита

– Вот! – первым нашел знакомое лицо Федька. – Дара Руслановна. Преподаёт у нас в Плёткино оружие и боеприпасы. А вот и детки её – Ева и Ванечка. Ванечка совсем кроха – только что родился.

– Погодки! – учитель с явным удовольствием рассматривал изображение, сброшенное ему на визоры.

– Четырнадцать месяцев разница. То есть, не совсем погодки, но близко.

– Общая знакомая нашлась, – констатировал завуч. – Но как доказать, что фотография сделана именно на Прерии?

– Так вот же мегакот на заднем плане. Этот вид нигде, кроме Прерии, не живёт.

Покопавшись в сети, учитель вынырнул из визоров:

– Вроде, всё сходится, – проворчал он озадаченно. – Но вопрос о том, каким образом вы попали с Прерии на Землю, так и остался открытым.

«Надо же, какой настырный», – подосадовал Федька. А вслух ответил: – Не могу про это рассказать.

– Обещал сохранить в тайне?

– Не обещал, но так надо.

– Кому надо?

– Он не скажет, – вступила в перепалку Нинка. – Не мучайте Федю. Только изведёте и его и себя, но ничего не добьётесь.

– Понимаю. Табу, – ухмыльнулся мужчина. – Ладно, оставайтесь здесь. Гена подойдёт через несколько минут.

* * *

– Зайдите ко мне, – вот и всё, что прозвучало в наушнике. Но генерал Русаков и не нуждался больше ни в чём. Понятно – приглашают на «ковёр».

В кабинете начальника управления сидело несколько незнакомых в штатском и знакомых в форме.

«Великий хурал, – подумалось невольно. – Не к добру». Такого рода сходки, назывались экстренными совещаниями и собирались в моменты, привлёкшие внимание очень влиятельных людей на самом верху. Или по случаям, когда решались вопросы войны и мира.

– Входите Евгений Иванович, – хозяин кабинета дружелюбным жестом указал на стул, отчего недоброе предчувствие стало заметно сильнее – Шевцов не слишком-то расшаркивался с подчинёнными и демонстрировал «демократичность», как правило, держа за спиной готовую к использованию клизму. Ведёрную.

– Мы внимательно ознакомились с материалами по гостям с Прерии. Где, кстати, они сейчас?

– В интернате номер восемьдесят четыре под Питером.

– И чем занимаются?

– Добиваются встречи с одним из воспитанников – Геннадием Калугиным.

– Зачем, интересно, им понадобился этот мальчик?

– Думаю, у одного из объектов возник комплекс вины перед родственниками убитых им наших военнослужащих. Во всяком случае, извещения о смерти он вручает лично. Правда, не признаётся в своей причастности к их гибели. Тем не менее, пытается помочь. Материально. Хотя, существенными суммами не располагает.

– Последним делится? – в голосе одного из штатских слышна издёвка.

– Юношеский максимализм, – вставил словечко генерал Чужаков.

– Так он заметил слежку? – уточнил полковник Сидоренко.

– Несомненно. Но оторваться не пытается и даже общается с наблюдателями, будто пытается подчеркнуть, что они ему ни капельки не мешают.

– И ведь он ваш родственник.

– Так точно. Не кровный, но и не дальний. Приёмный внук. Хотя знакомы мы были не долго, да и не коротко, – Русаков понимает, что пытаться хоть что-нибудь скрывать бесполезно.

– Охарактеризуйте его.

– Смел до наглости. При этом неизменно вежлив. Судя по разговору производит впечатление неглупого человека, широко эрудированного и во многом разбирающегося. Но, если судить по поступкам – не умён, невыдержан и высокомерен. Из широко известных персонажей более всего напоминает поручика Ржевского из Гусарской баллады.

– Прёт напролом, словно дикий кабан, – хмыкнул шеф. – Поделом ему кличка досталась. Так что, Евгений Иванович, мы тут посовещались и решили передать это дело в ведение генерала Чужакова. Хе-хе. Ведь мы действительно имеем дело с чужаками. А вы с ними миндальничаете, словно с родными.

– Как прикажете, Илья Климентьевич, – кивнул Русаков. – Однако, считаю своим долгом предупредить, что применение любого вида насилия по отношению к объектам может привести к непредсказуемым последствиям. У меня шестеро волкодавов до сих пор в госпитале отлеживаются.

– Наслышаны, наслышаны. Так я вас больше не задерживаю.

«Вежливый какой, – подумал Евгений Иванович, идя по коридору Управления. – А в душу наплевал, словно в поганую урну»

* * *

Генка сначала плакал, и Мелкая его утешала. Потом мальчишка вдруг вскинулся:

– Заберите меня к себе на Прерию.

– Там довольно суровый мир, – попытался остудить его горячность Федька. – В лучших школах применяются телесные наказания, а дикие звери насмерть загрызают тех, кто попадётся к ним на зуб. В людях, конечно, больше отзывчивости. Преступности связанной с насилием, почти нет, но плакс и нытиков не жалуют.

– Их нигде не жалуют, – всхлипнул Генка. – И я не нытик. Просто очень огорчился. Обещаю, что буду послушным и старательным и стану учиться на одни пятёрки.

Нах-Нах вспомнил, как два года тому назад почти этими же самыми словами упрашивал отца забрать его с Земли на Прерию. Чуть не прослезился, настолько расчувствовался. Он ведь был таким же городским недотёпой до самого прибытия в Ново-Плесецк. Это уж потом его начали воспитывать, поручая дела, считающиеся взрослыми, и всячески демонстрируя доверие. Нет, ну это надо же – сразу по прибытии вручили боевой автомат и отпустили пострелять на пару с мальчишкой, которого он видел первый раз в жизни. Хотя, отец тогда доверился этому самому мальчишке – расхаживать одному Федьке не позволяли довольно долго.

– Знаешь, Гена. Мы с Федей не расписаны. Поэтому не можем по закону усыновить тебя, – вдруг абсолютно с другого конца подошла к вопросу Мелкая. – Руководство интерната даже на время не имеет права тебя отпустить в компании двух несовершеннолетних. И потом – именно здесь воспитывалась наша учительница, которую мы очень любим и уважаем. То есть – ты попал в хорошее место, где из тебя обязательно сделают правильного человека.

– Так я же могу сбежать! – озарила мальчугана «замечательная» идея. – Или без документов мне не продадут билет на космолёт?

– Не в документах дело. А в ответственности за свои поступки. В осознании их последствий. Подумай, голова твоя садовая, как мы посмотрим в глаза тому же Егору Олеговичу, если умыкнём тебя, как тать в нощи?

– Так вы просто больше здесь не появляйтесь. Распрощаетесь, как ни в чём ни бывало, а я махну через изгородь так, что никто не заметит, и встречу вас уже у автобусной остановки.

– Нагадить и смыться? – Теперь уже возмущён Федька. – Не по людски это. Ну-ка, выбрасывай эти мысли из головы и привыкай вести себя так, чтобы тебе доверяли.

– Жалко. Выходит – я вам не показался, – неправильно понял Генка полученную отповедь. Ну, дитя дитём! – Тогда я вас просто провожу до остановки а потом вернусь обратно, – или правильно понял, но снова огорчился?

– Ладно, – взгляд Мелкой потеплел. – Вот тебе на иголки-нитки, – она выдала мальчишке несколько некрупных купюр. – И провожай уж. Нам пора.

* * *

Подождали пару минут, пока мальчишка бегал отпрашиваться. Хоть машина и ждала их у самых ворот, но ребята решили немного пройтись и по дороге порасспрашивать нового знакомца о житии его и планах на будущее. А потом проследить – действительно ли он вернулся. Странное дело, но чувство причастности к судьбе паренька испытали оба – вот перестал он им быть чужим, и всё тут.

Автомобиль у ворот стоял совсем другой. Не легковушка, а минивэн. И парни рядом топтались незнакомые.

– Привет, – махнул им рукой Федька. – Сменились?

– Да, – улыбнулся в ответ рослый детинушка в чёрных штанах на лямках, пропущенных через «погончики» бронежилета. Кобура на поясе и короткий полицейский автомат дополняли композицию. – Вас передали в ведение другого подразделения. Садитесь уже, а то задолбались вас дожидаться.

– Жарко в бронике, – посочувствовала Мелкая. – Сняли бы. Мы нынче без стволов и даже без ножей. Пройдёмся немного. Потом догоните у остановки.

Что-то буркотнуло в наушнике верзилы. Он кивнул, словно своим мыслям, и полез в салон через широкую боковую дверь, сдвинутую назад. Когда ребята проходили мимо, было видно, что ещё несколько человек сидит внутри, потея в тяжелой амуниции. Явно не служба наблюдения – эти специализируются на силовых акциях. Потому и недовольны, что их используют не по профилю.

Ребята неторопливо шли по растёртой в пыль грунтовке. Генка живописал, как он «и от бабушки ушёл, и от дедушки ушёл», зато потом вляпался по самое не хочу, когда по наводке «кореша» через форточку залез в богатенькую квартиру с поджидающим его жмуриком в кресле. И в этот самый момент его повязали легавые. Но потом тётенька-полицейская поверила красивым глазам и пушистым ресницам…

Тем временем впереди показалась идущая навстречу точно такая же машина, как и следующая позади. Она прижалась к обочине и остановилась. Задняя же поехала скорее и обогнала пешеходов:

– Вторую смену к нам подогнали, – на ходу из открытого окна объяснил знакомый «детинушка». – Перекинемся словечком с коллегами, – и, подняв колёсами почти непрозрачную завесу, минивэн заторопился вперёд навстречу своему двойнику.

Ребята ещё замедлили движение – кому же охота пыль глотать? Но, по мере её оседания, всё ближе и ближе подходили к остановившимся микроавтобусам. Парни, раздвинув двери, оживлённо о чём-то переговаривались прямо через оставшееся свободным пространство шириной метра полтора. Слышался смех – не иначе травили байки или издевались над сопровождаемыми.

Для того, чтобы поместиться на узенькой дорожке, обоим автомобилям пришлось почти наполовину съехать в сторону, примяв колёсами высокую траву. Тем не менее, они позаботились оставить достаточный проход для сопровождаемых.

– Вот, что значит профессионалы, – успел ещё подумать Федька, пропуская вперёд спутников, как вдруг что-то ярко вспыхнуло и одновременно справа и слева из распахнутых дверей на каждого из троих навалилось сразу по два здоровяка в наглухо закрытых непрозрачными забралами шлемах.

Генку с Нинкой повязали мгновенно, а Федька как-то вывернулся и теперь отбивался, ускользая от захватов и уклоняясь от ударов. Хлопнула пневматика, посылая в тело непокорного шприц с «успокоительным».

Но заварушка и без этого подходила к концу – один из бойцов этого самого не пойми какого «наза» спеленал подростка по ногам, а остальные мгновенно взяли под контроль и руки, и корпус и даже голову так, что стало невозможно никого боднуть лбом.

И тут из-под автомобиля появились альдебаранские тараканы. Словно стрелы, выпущенные из могучих луков, они вонзились в одетых в форму бойцов, буквально развалив их тела на части. Резко запахло кровью. Федька, едва почувствовал свободу, прыжком подскочил к подруге и Генке, охватывая их руками и стараясь заслонить собой. А в это время стиснутое боками машин пространство стремительно расширилось – куски автомобилей разлетелись в разные стороны, но не в результате взрыва – не было ни звука, ни ударной волны, а потому что их разодрали на части и разбросали родные братья старых знакомцев – Типа и Топа.

Генка отчего-то сомлел – Мелкая буквально держала его на себе.

– Что с ним?

– Чем-то светошумовым нас отоварили, – пискнула Нинка. – Никак в толк не возьму, почему мы-то с тобой остались на ногах и при всех органах чувств.

– Броня, наверно. Как бы ребёнка поскорее до интерната донести… – он не договорил, потому что из-за леска вышли на бреющем четыре тяжелых боевых коптера и с десяток десантных. Исчезнувшие было в траве «тараканы» снова объявились. На этот раз они взлетали, подруливая хвостами, и уходили навстречу новым действующим лицам буквально стелясь над самой поверхностью.

Прошли считанные секунды, и коптеры стали разваливаться прямо в воздухе. А рядом с ребятами несколько тоже тараканов, но крупнее размером, устанавливали на треноге нечто продолговатое, которое стало плеваться короткими огоньками сначала в сторону тех же коптеров, а потом и по невидимым целям на поверхности. Впрочем, незнакомых на вид пушек стояло уже восемь, а от недалёкого леса отделились знакомые коробочки бронированных машин с сидящими снаружи стрелками в экзоскелетах.

Спокойствие тихого знойного дня сменялось адом нешуточной войны буквально на глазах.

– Если по науке, то наши сейчас накроют эту батарею из артиллерии. И их, и нас.

Начавший приходить в себя Генка смотрел во все стороны ничего не видящим взглядом, но пытался опираться на собственные ноги и искал руками, за что бы ухватиться. Это оказалась Ниночкина косичка.

– Не дотащим мы его до интерната, – рассудил Федька. Да и центр событий явно связан с нами – нельзя наводить эту свору на детский дом.

Дело в том, что «тараканы» собравшись вокруг ребят в большом количестве, принялись сооружать вокруг их компактной группы укрытие из собственных тел. Они настолько в этом преуспели, что вот-вот должны были окончательно всё загородить.

– Давай, – скомандовал Федька, – домой.