Текст книги "Вожак младшей стаи (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Но ведь, рано или поздно, любой дом переполнится, – Федька прикинул в уме прогрессию. – За полсотни лет истории планеты при таком раскладе получалось всего три поколения – то есть ещё не очень много потомства образовывалось от каждой пары супругов.

– Были случаи, когда хозяйство делилось, и половина его селилась на другом хуторе. Так это тоже нормально. То есть не из-за скандалов, а потому что требовалось расширение угодий. Но чаще просто ставили рядом второй дом и прирезали ближайшие площади. У нас в Утково так решили, не деля хозяйства. Дед командовал, отец с дядями работали, а мы, дедовы внуки, при всём при этом росли.

– Тук-тук! К вам можно? Вы не спите?

– Заходи Серджио, – Федька натянул на супругу простынку до самого подбородка. – Выключатель у двери.

Вслед за шефом безопасности в комнату проникла его супруга. Диана Моретти – руководитель информационной службы при Представителе Президента.

– Э-э! Так не пойдёт, – запротестовала Мелкая. – Нам нужно одеться. А ну – выметайтесь за дверь на пять минут. Не может замминистра принимать шефа безопасности и руководителя средств массовой информации в подобном виде.

Чета Моретти на цыпочках вышла в коридор.

– Чего это они такие напряжённые? – спросила Нинка, поспешно облачаясь.

– Так ихний сынок в моей группе. Ни к кому предки не прилетели, а к нему пожаловали. Если кто-то об этом узнает – со стыда мальчишка сгорит, потому что они все друг перед другом сейчас выпячивают свою самостоятельность. Вот и крадутся на цыпочках… бедные родители.

– Диана, Серджио! Заходите. Мы привели себя в порядок.

– Ага, здравствуйте, – гости вошли и расположились на стоящей у стены лавке. – Федь! Я тебя хотел предупредить, что наша аппаратура в последнее время начала фиксировать некие не вполне понятные… их называют возмущениями эфира. То есть в радиоволновом диапазоне смещаются проходимости сигнала по отдельным направлениям. Опять же мнемона в атмосфере засекали два раза. Судя по всему – активность инопланетян снова возросла. В последний раз подобное фиксировалось пять лет назад – как раз до и после прибытия сюда детского дома с Земли.

В общем, я решил, что стоит тебя об этом предупредить, – и посмотрел выжидательно, словно в расчёте на ответную любезность.

– А я хотела показать вам с Ниной вот эти фото, – Диана подала несколько фотографий, где рядом с ней стоял на четвереньках самый настоящий Идалту, изображающий этакого котика.

– Мы знаем, к какой цивилизации принадлежит это существо, – строго ответил Федя. – Но не скажем.

А Нинка хихикнула.

– То есть – инопланетянин, – хмыкнул Моретти. – Ну хоть в чём-то сознались. А один из наших опознал в нём Хозяина – легенду этих мест. В принципе – картинка сходится. Так вот. С ростом активности людей другого вида, как ты их называешь, наши аналитики предполагают вероятность того, что для вас, милые мои, опять откроется возможность посетить Землю. И, чтоб мне век воли не видать, если вы там не побываете – вот чую я, мигом воспользуетесь даже самым мизерным шансом. Признаться, более всего при этом нас беспокоит возможность провести этот визит втайне – не попадая в зону действия камер наблюдения.

Конечно, на просторах огромной страны немало есть мест, где ваше появление и исчезновение пройдёт незамеченным, но нам требуется много такого, что обычно удаётся отыскать в крупных городах.

Так вот – у Дианы есть знакомые на небольшой конеферме, откуда несколько раз в день ходит автобус до города. В этих конвертах – они для вас обоих по штуке на каждого – указаны… в общем, как их отыскать и что говорить. Фотографии Дианы и сына, нашего дома и письма.

Для тех, кто обитает в этом уединённом доме, купить чистые визоры и накачать нужной информации из сети не составит никакого труда и абсолютно не рискованно. Собственно, этого будет достаточно. Ознакомьтесь пока, поспрашивайте – живое общение лучше, чем чтение бумаги, когда речь идёт о знакомстве с людьми.

Глава 27
Ещё не пушистик

На следующий день выяснилось, что детки обожрались груш, и пришлось путешественникам задержаться ещё на денёк, в ожидании, когда успокоится пищеварительные тракты любителей сочной мякоти прерианского дюшеса. Собственно Фёдор все эти моменты заранее держал в голове. Малышам требовался отдых перед тяжёлым броском через Большой Хребет. Разминочный переход через предгорья они выдержали хорошо. Даже новенький ничем не удивил, если не считать того, что прямо на ходу жевал то жучков-древоточцев, то червячков, неосторожно выбравшихся из-под земли. Ну прямо, словно медвежонок. Кстати, знал он и несколько видов съедобных плодов, неизвестных даже воспитателю. И легко отыскивал маленькие дикие бананы – просто нюх у него на них оказался.

То есть, ребёнок, действительно был хорошо подготовлен и крепок физически. Серджио Моретти, так и не выучившийся самостоятельному передвижению вне города без охраны, никак не мог восприниматься в качестве наставника собственного сына. Да и мать его – первая леди планеты Диана, представлялась абсолютно невероятной кандидатурой на эту роль. Загадка, однако. И не спросил вовремя.

* * *

Через горы шли звериными тропами, чутко всматриваясь в каждый куст, каждый камень. Не перечесть, сколько комьев земли и палок было запущено в подозрительные места. Встречались участки, которые проходили попеременными продвижениями части группы под прикрытием остальных – практически перебежками. Нависающие скалы или склонившиеся над проходом ветви деревьев вызывали невольное опасение – не затаился ли там кто, подстерегающий добычу из засады.

Неважно обстояли дела и с пропитанием – на каменистых почвах росло куда меньше съедобного. И охотиться было сложно. Варили каши из прихваченных в дорогу круп, но много ли унесут в своих рюкзачках прожорливые детки? День продержались на батончиках из мюсли, ещё день жевали вяленый сыр из рюкзака воспитателя, а там и перевал остался позади – вышли в заросшие густыми лесами предгорья. Тут в брошенном геологами вагончике остановились передохнуть и подкормиться рыбой – в небольшой речке просто кишело от пришедших на нерест… признанный авторитет в этом вопросе Спит назвал этот вид хариусами.

Кроме того, неутомимые Грачата отыскали маниок. Всей толпой накопали корней, отмыли их и в шестнадцать ножей искрошили всё в мелкую соломку, которую тонким слоем уложили сушиться в тени.

Отыскали и спелые орехи, но это уже были мелочи. Икра, рыба во всех видах, развешанные для провяливания балыки – детки больше не собирались испытывать проблем с продуктами и единодушно потребовали днёвки для завершения начатых заготовок – на следующий день планировалась большая стряпня из маниока, для чего заранее готовили ступу с пестом и разыскивали широкие плоские камни. Макс и Алинка, стоявшие на карауле, застрелили серого амфициона, нагло попёршего к лагерю.

* * *

Ночь. Внутри вагончика безопасно – его деревянные стены достаточно крепки, чтобы противостоять проискам любого ночного охотника. Детки сбились в кучу на нарах – прохлада, опускающаяся здесь в горах, научила их ценить простое человеческое тепло сильнее, чем личное пространство. Прижаться друг к другу и объединить одеяла для них теперь также просто, как высморкаться без носового платка.

На столике под окном горит огонёк старой, оставшейся от прошлых хозяев лампы, для которой и горючее нашлось в большой металлической канистре. Фёдор подтыкает одеяла и поправляет подушки. Отчаянные парни и бедовые девицы сладко спят, утомлённые нелёгким переходом и хлопотами по добыванию пищи.

Оп! Ева выбралась из-под покрывала и принялась обуваться.

– Ты куда?

– Кому-то плохо, – и взмах рукой в непонятном направлении.

Фёдор взял десятку и опоясался патронташем.

– Я с вами, – это Макс вскинулся. Минута, и он тоже готов выступить в неизвестность, в непроглядную темноту ночи.

Видно что Ева колеблется. Она делает «сложное» лицо и произносит:

– Нет, Максим. Ты не готов подчиняться, а Нах-Нах – готов.

– Запрёшь за нами дверь и дождёшься, когда вернёмся, – пытается мирно разрулить ситуацию воспитатель.

Физиономия мальчика принимает упрямое выражение:

– Да, – это короткое слово из его уст звучит совершенно неожиданно. – Посторожу.

Девочка выскальзывает за дверь и невесомым полушагом-полубегом уверенно направляется прямиком в сторону зарослей, нависших над речкой. Фёдор следует за ней в двух шагах – у него богатая практика в подобных «прогулках» с Мелкой. Но сегодня значительно темнее, чем бывало обычно во время подобных вылазок с супругой. Зато идти недалеко и немного помогает свет из окошка вагончика.

– Вот здесь кому-то плохо, – девочка ныряет в заросли.

Федька следует за ней, натыкаясь на ветки. Впрочем, сильно углубляться не пришлось – маленькое детское тельце неожиданно охватывает его за шею и доверчиво прижимается к груди.

Полшага назад, ещё шаг. Ева уже тоже рядом:

– Малыш и успокаивается, и тревожится, – поясняет она. – Ему стало не так страшно, но непонятно.

– Прислушайся! Он явно потерял маму – не чувствуешь ли, чтобы его кто-нибудь искал?

Девочка старательно крутится во все стороны, словно вглядываясь в окружающее внутренним взором, а потом отрицательно качает головой.

Тихонько поскреблись в дверь, ответили на вопрос Максима о том, кто это – что это они, и вошли в балок. Тут заметно теплее.

Принесённый детёныш – не человек. Его можно было бы принять за обезьяну, но приматы на планете живут значительно севернее в экваториальной зоне. Да и ушки у этого ребёнка больше похожи на кошачьи. Уж не от группы ли Седого он отбился? Тот ведь говорил, что у него нынче группа маленьких.

– Как тебя зовут? – Ева уже пристаёт к «ребёнку» с расспросами. Но тот как-то неразборчиво отвечает, словно кошка, беззвучно открывающая рот. Макс с интересом рассматривает странную ладошку неизвестного – острые коготки, слегка выглядывающие между чувствительными тонкими пальцами, то и дело прячутся в перепонке, похожей на лягушачью.

Федька размышляет – доставать ли из рюкзака пакетик сухого молока, чтобы приготовить смесь для кормления малыша. Или… нет, он уже понял, что это ребёнок Идалту.

Вызвал Минатора. Ответили сразу.

– Нах-Нах на связи. Контакт с Идалту, экстренно.

– Системный дежурный Зяблик, – визоры мгновено спроецировали заспанную мордашку знакомого молодого Идалту – брата по Улью, приёмного сына их Царицы.

– Вашего племени детёныш? – Нах-Нах переключил передачу изображения на внешние камеры и показал, как Ева, Макс и незнакомец забираются в кучу деток, пригревшихся на нарах.

– Мямлик! – восклицает системный дежурный. – Мы же его по всей станции разыскиваем! Не выключайся! Ага, взял координаты. Сейчас за ним матушка прибудет.

И связь отрубилась.

«Системный дежурный Заблик, – подумал про себя Фёдор. – Какой-то он весь из себя в капочку. Точно! Сын Дерева, но не Дерево – по классификации мегакотов».

* * *

Ждать мамочку Мямлика пришлось недолго – входная дверь балка вместе с косяками и собственно дверной коробкой внезапно исчезли одновременно с коротким резким звуком и, в то же мгновение, огромная разъярённая кошка сжала передними лапами Федькино горло.

– Где он? – прошипела встревоженная мамаша.

Поскольку, дыхание было надёжно перекрыто, оставалось только показать глазами на нары, где продолжали спать детки.

После этого Нах-Наха перестали душить, и женщина-идалту разом сделалась какой-то умиротворённой, мгновенно изменившись. Взгляд её стал виноватым:

– Простите, я очень переволновалась, – сказала он негромко. – Никто так и не понял, каким образом этому негоднику удалось обойти блокировки стартовой системы эвакуационной капсулы. Его искали в кабельных каналах, вскрывая все подряд. Нет, но может быть вы знаете, почему не сработала сигнализация?

– Не знаю, – ответил Нах-Нах, залезая под клапан своего ранца. – Могу предложить вам воды с несколькими каплями сока тэрника – нас, хомо, это успокаивает.

Но взгляд «женщины-кошки» остановился не на бутылочке, а на баночке грушевого варенья, показавшейся среди других вещей. Она даже сглотнула непроизвольно. Прочитав столь немудрёный «знак», Федька предложил ей это угощение. Рука его ещё разыскивала ложку, когда длинный язык уже филигранно снял с содержимого тоненький верхний слой и отправил за щёку. Мамашу явно «отпускало» после пережитых волнений.

Детишки же, между тем, попросыпались и теперь поглядывали на новое действующее лицо из-под полуопущенных век. В её сторону смотрело и несколько стволов – видимо, кое-кто успел увидеть самое начало сцены. Страшно подумать, что было бы, спусти они курки.

– Спите дальше, – распорядился Федор. – Завтра у нас много дел.

А в дверном проёме, тем временем замаячили и другие Идалту. Бушмейстера и Риатора узнал сразу, а остальным приветливо кивнул.

– Ложитесь с детками, когда доедите, – обратился он к женщине. – Мямлик сейчас больше нуждается в отдыхе, чем в трёпке. Мы с ребятами пока поставим на место дверную коробку, а то снаружи прохладно.

* * *

С работой управились быстро и без особого шума – просто воткнули вырванное на старое место и подпёрли косяки жердями так, что оставили двери возможность открываться. Остальное – утром. У самого входа откуда-то появилась куча веток и травы – в неё и забрались нежданные гости. И Федьку туда же затащили.

– Отдыхай, мы сторожим, – объяснил Риатор.

– Да уж! Мы, – пробурчал Бушмейстер. – Тебя-то пушкой не разбудишь. Но ты, Нах-Нах не беспокойся – действительно мы сейчас сторожим. Так что – спи спокойно, дорогой товарищ, – похоже, он что-то процитировал, но явно не к месту.

* * *

Утро принесло юным путешественникам массу новых впечатлений. Четыре «Хозяина», «Хозяйка» и один хозяйский сынок – для тех, кто родился и вырос на Прерии это почище, чем Баба Яга, Кощей Бессмертный и Тугарин-Змеевич для землян. Легендарные персонажи – и вот они.

Легендарные персонажи деловито обчистили садок с пойманной вчера рыбой и приготовили завтрак скорее, чем стремительные Грачата успели раздуть пламя под котлом. Янтарные, без костей, полоски понравились всем – поданные на листьях лопуха, они исчезли, словно их и не было.

Потом Риатор обследовал Мямлика а, заодно, и всех остальных ребятишек.

– В принципе, здоровые детки, – констатировал он удовлетворённо. – Чуток заморённые, правда. Но в пределах нормы при таких нагрузках. Когда спуститесь в прерию – налегайте на мясное. А Еве и Максу давайте вот это, в ваших аптеках есть, – он написал на клочке бумаги название и отдал воспитателю. – У обоих избыточная возбудимость. Скажем – чуть ниже предельной планки.

Кто из деток о чём разговаривал с гостями, Федя уверенно сказать не мог. Но видел, что многие общались. А потом мохнатики исчезли, махнув на прощание лапами от самой кромки леса. По результатам визита, кроме опустошённого садка, следует отметить ещё исчезновение из ранца баночки клубничного конфитюра. Вернее, сама баночка осталась на месте, но пустая.

Дальше была большая стряпня из маниока, ловля и копчение рыбы – после не слишком сытного перехода через горы ребятишки озаботились провиантской тематикой, отчего рюкзачки у них заметно потяжелели.

Коптер с таблетками прибыл через полтора часа. Пилот доставил упаковку с витаминами и пластиковый мех молока.

– Серджио просил наговорить отчёт о событиях этой ночи, – передал он на словах. – Мнемона тут засекли сразу после заката, потом ещё одного и третьего уже утром. Уверены, что это было связано с тобой.

– Передай, что он прав. Но я не уверен, надо ли ему знать это прямо сейчас. То есть – пусть сначала сам сложит картинку из того, что наподслушивали.

– Федь! Ты что, не знаешь? Да до ваших с Нинкой визоров наши технари вообще не могут достучаться. То есть, когда договариваетесь об очередном свидании – всё доступно. А как только речь идёт о чём-то интересном – глухо, как в танке.

Нах-Нах пожал плечами и отдал пилоту пустые баночки.

– Выбрасывать жалко, а на походе иголка – пуд, – объяснил он смущённо.

– Так оставил бы в балке в качестве посуды для случайных путников, – попытался отнекиваться парень, но в это время ему пришёл вызов. Со стороны слышно было только то, что интонации у говорящего строгие и назидательные. – Слушаюсь, – ответил пилот и взял обе баночки, предварительно надев на руки перчатки.

«Отпечатки языка они, что ли, собрались снимать», – про себя хихикнул Федька.

* * *

Следующие дни группа продвигалась по самым, пожалуй, роскошным местам. Хрустальные ручьи и звонкие водопады. Огромные деревья и просторные луга. Изумрудно-зелёные склоны гор и приветливые укромные долины. Места эти кишели зверьём и радовали обилием растительной пищи. В крышке от котла постоянно калились орехи, а место каждого привала оставалось покрытым слоем скорлупок.

Огромные заросли сливы и черешни Феде удалось обойти стороной, а то опять не обошлось бы без длительной остановки на успокоение детских кишечников. Ещё он показал питомцам пару новых приёмов возведения убежища. Плетёная из прутьев избушка и… трудно описать в двух словах. В общем, встречаются деревья с воздушными корнями – этакие колоннады с самой природой сооруженной крышей из переплетённых ветвей. Для человека в таких случаях остаётся совсем немного работы – огородить плетнями нужную зону и связать несколько веток кровли в местах, где зазоры между ними чересчур велики.

По вечерам проходили традиционные уже смазывания «чем положено» ссадин и царапин. Вместо сказок всё чаще от воспитателя требовали «мудрилки» – своеобразные рассуждения о сущности бытия, переложенные на понятный малышам язык. Федька только удивлялся тому, сколь много входит в детские мозги такого, о чём он отважился бы поговорить не со всяким взрослым. Да и сам, если честно, не во всём разобрался – малыши его пару раз откровенно заводили в тупик поставленными вопросами.

Вопросами… Вопросы полового воспитания пришлось изложить прямым текстом, ничего не скрывая. Создалось даже впечатление, будто аудитория экзаменует «ответчика». То есть детки уже и сами давно нашли в сети не только полное описание «процесса», но даже ознакомились с иллюстративными материалами. «Неудобных» личных вопросов они, кстати, не задавали.

* * *

– Чую дым, – это голос Стасика. Вообще-то, места здесь безлюдные. Как-то не хватило на Прерии народу, чтобы ещё и тут возникла сеть человеческих поселений. И на карте не отмечено ни хутора, ни кордона, ни старой стоянки геологов или старателей.

Малыши быстро перестроились в две цепочки – мальчики впереди – и повернули навстречу ветру.

Колея, проложенная колёсами огромных местных грузовиков. Вдали – отсвечивающий свежим деревом хозблок и возводимое не завершённое здание – кто-то выбрал эти благословенные края для жительства и теперь обустраивается на новом месте.

 
Я тебя не зря поила колдовскою водой
Никуда не денешься
Влюбишься и женишься
Всё равно ты будешь мой,
 

– на всю округу разносится знакомый мощный голос. Федька уже улыбается, предвкушая встречу со старой знакомой, а вот ребятишки…

– Это чего она это такое орёт? – спрашивает Стасик.

– Тебе же Фёдор Матвеевич, как большому объяснил, что в определённом возрасте люди от этого натурально дуреют, – ответ держит Асенька. – Вот погоди, вырастешь взрослый, начнут у тебя усы расти – и ты сдуреешь.

– Я не хочу дуреть, – огрызается Стасик.

– А никуда не денешься. Такая уж у людей филология, – вздыхает Лесенька. – Федор Кириллович! А вы тоже дурели от страсти?

– Дурел, конечно, – констатирует Ева. – Он что ли не человек?

А Федька уже на дворе будущего поместья:

– Здорово Фёкла! Ты опять от своего директора сбежала?

– Здорово, кабан лесной! Сбежишь, от него! Вон, гляди чем он меня опять одарил, – Стебелёк повернулась в профиль, показывая начавший формироваться животик.

– Ну, ты даёшь! – ухмыльнулся Федька. – Это же третий подряд. Ты что, как из пулемёта решила рожать?

– Егор просил не тянуть, – вдруг совершенно серьёзно ответила Фёкла. – Говорит, пока не одряхлел – надо деток вырастить.

Но серьёзности ей хватило ненадолго:

– А вы, мелюзга, захлопните варежки и займитесь делом. Ларь с картошкой в сенях, тушёнка на полке. Орднунг унд арбайтен. Квикли.

– Минутку – Фёдор внимательно посмотрел на сегодняшнюю «центровую».

– Макс, Ева, Кисточка – в караул, – спохватилась засмотревшаяся на пузико девочка.

Фёдор повернулся к старой школьной подруге и продолжил: – Ты-то тут какими судьбами? И где твои?

– Заглянула Касеньку проведать. Они тут с Касымом устраиваются на жительство. За цементом поехали. А наши с Егором короеды с ним самим во главе сейчас у моих стариков гостят. Хи-хи. Егор-то старше папы и мамы, которые ему тесть и тёща, представляешь! Им-то по сорок только. У ребёнков моих папа старше деда.

Здесь на строящемся хуторе задержались до следующего утра. Вечером пришла машина со стройматериалами – Федя помогал её разгружать. Будущие новосёлы учились с ним в одной школе на класс старше. Вообще-то Прерия всё больше и больше кажется похожей на одну большую деревню. Тут, если и не знаком с кем-то лично, то обязательно хоть что-то о нём слышал.

Утром тоже не сразу ушли – к табору наведался прайд местных мегакотов. Знакомились с будущими соседями и договаривались о квартировании здесь, толсто намекая, что не отказались бы от убежища с отдельным входом, в уплату за что выразили готовность избавить будущие плантации от грызунов и мелких жвачных. Для Федьки ведь этот поход – не спортивное мероприятие. Он знакомит деток с реальной жизнью вне городской черты. А тут от нижней Ярновки подвезли пиломатериалы… ещё на два дня задержались – сооружали то самое укрытие, помогали Касыму с отливкой опор под будущие постройки. Малыши помногу не хватали – носили по чуть-чуть, зато текли сплошной муравьиной цепочкой.

Потом сюда же доставили саженцы теоброма – сажали все. Даже мегакоты копали ямки. В общем, получился небольшой праздник свободного труда. Лишь на четвёртый день отправились в путь. Из сделанных наблюдений отметил, что Грачата отлично управляются по плотницким вопросам, зато новенький – Макс – был в этом ни в зуб ногой. Однако освоился быстро. Всего одну рукоятку у молотка расхлестал о шляпки гвоздей. Зато потом управлялся с этим лихо, хотя и двумя руками, впрочем, как и все. Малыши ещё.