Текст книги "Вожак младшей стаи (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 30 страниц)

Сергей Александрович Калашников
Вожак младшей стаи

Глава 1
Чартер на Землю

Фёдор вглядывался в синюю даль, вдыхая аромат чуть соленого бриза. Хорошо здесь и очень жаль, что плавание в этот раз совсем короткое – один переход от острова Полигон до Ново-Плесецка. Это часов семь-восемь для быстроходной шхуны.

Лёгкий ветер наполнил полотнища жёлтых утренних парусов, заставляя судёнышко шустро резать воду острым форштевнем, покрывая за час километров по двадцать пять. Четырнадцать узлов для парусника – это о-го-го какая скорость. Под стать знаменитым «пенителям моря» – чайным клиперам.

Остаётся получать удовольствие, пользуясь короткой передышкой в делах. А они ох, как непросты. Коварный тиран Стёпка Асмолов добился-таки своего – запряг в кибитку государственных забот. Причём, сделал это цинично, можно сказать – взял на слабо: предложил приработок на последние летние каникулы. Всего-то навсего – поработать помощником. Пятым или десятым – не важно. На этих постах сейчас трудится довольно много молодёжи. Хотя, основная масса ассистентов – люди солидные. Многие ещё с довоенным опытом работы в аппарате.

Задачу Федьке поставили из числа не самых важных – запасы материи для куполов парапланов подошли к концу, поскольку подвоза с Земли нет уже почти два года. А транспорт этот для перемещения людей на малые дистанции оказался настолько удобным, что отказываться от него совершенно не хочется.

Так что пришлось приниматься за изучение вопросов, связанных с получением синтетических волокон. Полиэтилены, полистиролы, полипропилены, полиамиды – целая отрасль познания. Так вот – синтезом материалов для получения сверхпрочных волокон или плёнок на Прерии никто не занимался, и никакого оборудования нужного для этого нигде нет. То есть – всё достижимо, если постараться. Да вот только сил и времени приложить необходимо много, создавая почти с нуля целую отрасль хозяйства.

Последняя надежда была на производства острова Полигон, на ознакомление с которыми Федька потратил неделю. Увы – выделываемое здесь углеволокно годилось только для обтягивания жёстких конструкций – крыльев дельтапланов и несущих поверхностей легкомоторных самолётов.

Невольно пришла в голову мысль посоветоваться со знакомыми чужаками-инопланетянами, контакта с которыми и добивается глава администрации. Похоже, груз ответственности за взятую на себя работу поменял приоритеты в Федькиной голове. Забавно было сие осознавать.

* * *

Рустамка-каботажница, шкипер этого судна, о чём-то щебетала с Нинкой на камбузе – они, заняв руки стряпнёй, перемывали косточки общим знакомым и жаловались на то как трудно… обычный бабский трёп Фёдора сегодня не интересовал. Он глазел по сторонам и наслаждался кратким мигом беззаботности.

Мягкое прикосновение к плечу, заставило отвлечься от белопенных барашков волн. Вовремя Мелкая, она всегда кстати! Обернулся с улыбкой. И с трудом удержался, чтобы не выпасть за борт. Это оказалась не подруга. Нет, он конечно же знал про саблезуба со странным именем Мешок, что занимал соседнюю с ними каюту, но так близко наблюдать страшного зверя еще не доводилось. Унял возникшую тяжесть в низу живота – привычный симптом страха. Сглотнув, вежливо поинтересовался:

– Чем могу служить, господин Мешок?

«Поговорить надо», – прозвучало прямо в голове.

– Со мной? – подумал, что померещилось.

«Желательно с обоими, раз уж вы неразлучны, – холодно подтвердил зверь, не спуская с него странного, гипнотизирующего взгляда, – после ужина в моей каюте».

Развернувшись, саблезуб спокойно убрался в сторону кормового люка, а Федька тряхнул головой и ущипнул себя за руку.

«Нинка обалдеет», – подумал парень оторопело.

«Сомневаюсь», – ехидно сказал голос в голове, но уже не такой ясный, словно собеседник теперь стал дальше. А ещё тигр внезапно оглянулся и, кажется, подмигнул.

«После ужина, – подумал Нах-Нах, – это уже скоро, – аппетитные запахи готовящейся еды отчетливо доносились до его ноздрей. – Однако, надо поторопиться расспросить шкипера о том, откуда она берёт ткань для парусов. Непохоже, что из старых запасов – очень уж ярко смотрятся».

Что же касается предстоящего «разговора» – это вообще невероятно. Мешок приехал на Полигон с двумя прайдами мегакотов, которые, загоняли для него дичь, которую потом совместно с ним и поедали – такой вот неожиданный симбиоз открылся между двумя видами кошачьих. Хотя, сам тигр проживал отдельно – говорят, что он не уважает шума и колготни малышей, которых много появилось и подросло за время, когда кормящие кошки-мамы этих двух прайдов жили в человеческих домах, защищённые от нападений бесчисленных хищников.

Рустамка думала, что зверь так и останется на острове, но перед отплытием он царственно взошёл на борт, не спрашивая, куда направляется судно. Перечить ему никто не стал – просто загрузили ящик мороженой рыбы, дабы животина не оголодала и не начала поиски пропитания среди пассажиров и членов команды. Эту крупную кошку наблюдали около двух лет и не напрасно нарекли Мешком – исключительно флегматичное создание, старающееся лишний раз не побеспокоиться. И панически убегающее от назойливой детворы.

Аборигены очередной раз удивили Федьку своей терпимостью к диким зверям, если от них не исходит непосредственной опасности. Мелкая рассказывала, что даже ужасных волков детишки умудряются отгонять, правда, получается это слаженными действиями группой.

* * *

Ну вот, ужин съеден – пора отправляться в каюту саблезуба. Нинка чуть побледнела, но не показывает виду, будто ей страшновато. Федьке тоже некуда деваться – он тут, как-никак, представитель сильной половины человечества – надо держать лицо… морду ящиком, короче. Вперёд. Забыть о галантности, а не пропускать даму, вежливо распахнув перед ней дверь.

В тесной каюте почти всё пространство занимает тело тигра, растянувшегося на полу. Поздоровались и, следуя приглашению, присели на привинченную к стене койку.

«Вы – хорошие ребята, – зазвучала в голове мысль. – Мне хотелось бы сделать для вас что-то приятное. Или полезное. Говорите, есть у вас какие-нибудь непростые желания… нет, Нина, воскрешать мёртвых я не могу. А вот если ты хочешь где-то побывать, или повидаться с кем-то…»

– Три желания? – «догадался» Федька.

«Не в количестве дело, – снова передал мысль саблезуб. – Я, всё-таки не волшебник. Но раздобыть какую-нибудь нужную вещицу, или доставить вас в любое место – это запросто».

Мелкая взяла друга за руку и несколькими пожатиями дала понять: «я с тобой», – то есть отдала инициативу и обещала поддержку.

Призадумался. Да ничего такого ему, вроде, и не требуется. В пределах планеты. А вот на Землю бы он смотался – уже два года после потери связи не было ни одной весточки от Марины – папиной сестры, вырастившей Федьку до двенадцати лет. Тогда, до переезда на Прерию, он не испытывал к ней тёплых чувств и расстался без сожаления, даже с какой-то злобной радостью. И только оказавшись в лесной школе начал понимать, сколько душевных сил отдала ему тётка. Прохладная, несколько дистанцировавшаяся от него, она вылепила из него то, что сейчас нравится Мелкой. Наверное, научила в любой ситуации сохранять холодную голову. Точно, постоянно напоминала о том, что всегда нужно думать…

Строгая и требовательная, беспощадная ко лжи или проявлениям малодушия – он ведь в жизни невольно копирует её и… а ведь ей сейчас немного за тридцать. Точно, на четыре года старше отца, только что отметившего тридцатилетие. Совсем ведь молодая женщина, как-то сложилась её судьба?

– На Земле хочу побывать, проведать родственницу, – сформулировал Федька желание и почувствовал одобрительное пожатие Нинки, так и не выпустившей его руку.

«На недельку до второго», – промурлыкали в голове мысли саблезуба.

– Пожалуй, как раз будет, – согласилась Мелкая, отпустила друга и принялась кнопать на своей мобилке, одновременно напялив на голову снятые с друга визоры.

А парень вдруг вспомнил свою прошлую, земную жизнь: интересные игрушки-головоломки, книжки с яркими картинками, гантели и эспандеры, сказки на ночь и удобные мягкие кроссовки… сейчас, оглянувшись на недавнее прошлое взглядом взрослого человека, он вдруг понял, сколь много делала для него Марина, и какой неблагодарной свиньёй был он сам. Нет, не напрасно так прилипла к нему поросячья кликуха – Нах-Нах!

– Так, это… вернуться обратно мы сможем только вдвоём? А то тётка у меня на Земле осталась совсем одна. Вдруг согласится сюда переехать? – спросил неуверенно.

«Если пожелает, отчего же ей не переехать, – зазвучала в голове мысль саблезуба. – Заберу из точки прибытия всех, кого вы с Ниной будете держать руками – и тётушку, и её любимую кошечку».

– А точка прибытия, она где? – забеспокоился паренёк.

«Возьмитесь за руки. Отлично. Теперь представь себе нужное место…»

Нифига себе! Они с Мелкой стоят посреди сквера, через который он ходил из дома в школу. Тут нынче лето, так что одежда на них подходящая. Только вот Нинкина переломка и автомат у него на плече… и ножи в ножнах на поясах… прохожие смотрят с недоумением.

Не подумал, «хладноголовый». Однако, надо пошевеливаться – срочно прятать всё в рюкзак. Длинный ствол тридцатьшестёрки, хоть и отделён от ложа, немного торчит. Не страшно – скорее замотать носовым платком, и поди, пойми, дуло это выглядывает из-под клапана, или ручка половника?

* * *

– Возможно, кто-то из прохожих уже позвонил в полицию, – произнёс Федька, едва завершил маскировку ружья. – Даже и не знаю, стоит ли нам связываться с легавыми?

– Из-за оружия? – поняла Нинка.

– Ага. Ты не представляешь себе, насколько опасным рядовому жителю Земли может казаться не то, что ствол, даже обычный патрон. Ну, я горожан имею в виду.

– Тогда с полицией нам лучше не встречаться, – сняв со лба визоры, девочка отключила их и затолкала в жестяную коробку, извлечённую из кармана своего ранца. – Надо немедленно сменить позицию, – добавила она озадаченно.

Федька, как всегда, принял слова подруги к исполнению – взявшись за руки, ребята с беззаботным видом, чуть не вприпрыжку побежали по садовой дорожке. Им ведь всего по четырнадцать – таких на Земле считают ещё детьми. К тому же тут сейчас тоже летние каникулы – в общем, картина ни для кого ничем не примечательная.

Через считанные минуты они смешались с толпой у аттракционов, пробрались через неё к знакомой дыре в ограждении.

«Не меньше трёх раз заделывали», – оценил Федька на глаз состояние столь нужного людям прохода. Помнит он как и сам участвовал в восстановлении прав человека ходить там, где дорога короче.

Тропинка вниз по склону, лаз через стенку мусорной площадки, проход между заборами школы и детского садика – и ребята уже на соседней улице в крошечном сквере, где тусуются молодые мамки с колясками.

– Надо переодеться по местной моде, – вдруг спохватилась Нинка. – А то рубашка на тебе чересчур цветастая, да и мой камуфляжный стиль тут, похоже, не в ходу.

– Вообще-то горожанам, как правило, нет никакого дела до того, как вокруг кто выглядит, – возразил Федор. – Но главное – у меня почти нет денег, а ещё ведь целую неделю нужно чем-то питаться. Тут, как у нас на Прерии, охотой не проживёшь. В современном городе без денег даже напиться непросто, если ты не у себя дома или не у знакомых.

– На самом деле денежки у тебя имеются, – ухмыльнулась Мелкая. – Я успела перекинуть со своего счёта. Понимаешь, визоры-то твои отсюда, с Земли. То есть были зарегистрированы в здешней банковской сети. А моя мобилка с Прерии. Её здесь никто не опознает как свою. Мне кажется.

– Да, когда я ездил к отцу на побывку, то на обоих планетах свободно расплачивался с визоров. А вот твой аккаунт здесь может быть и неизвестен. Или известен – в точности не знаю. В любом случае, ты поступила мудро – он притянул девочку к себе и чмокнул в щёчку.

Ребята посидели ещё немного, глазея по сторонам, но никаких признаков того, что их разыскивают, прочёсывая окрестные кварталы, не наблюдалось. Потом Федька сходил к ларьку, откуда принёс два больших брикета мороженого – попробовал, не возникнет ли каких затруднений при расчёте. Визоры он включил только на время, когда оплачивал покупку.

Ещё посидели, уплетая прохладное лакомство и зорко поглядывая по сторонам. Нет, непохоже, что их кто-то усиленно ловит или выслеживает. Можно спокойно подумать и, без особой поспешности, сообразить, что делать дальше. Потому что денег у них хватит и на гостиницу, и на питание, и на маленькие радости.

– Нин, откуда у тебя столько бабла? – полюбопытствовал Федька.

– Так с родового поместья, считай. Толька Зырян, ну, помнишь, они ещё на моциках подъезжали – вот он каждый год наши поля засевает, потом убирает и урожай продаёт, а половину выручки перечисляет мне.

– Разве на Прерии мало земли, чтобы обязательно на твоих делянках заниматься земледелием? Да там же иди в любую сторону и паши, сколько хватит сил. И ни с кем не надо делиться выращенным. Ни половиной ни даже самой малой частью. Или у вас какие-то особенные земли?

– Особенные, конечно, – кивнула Нинка. – Ты ведь представляешь себе, что такое сбалансированная экосистема. И насколько сложная штука биоценоз. Вот несколько десятилетий мои предки как раз так и устраивали ведение хозяйства, чтобы окружающая природа работала на продуктивность пашни. Жучки там, землерои, почвенные бактерии, оборот азота и микроэлементов. Теперь Толька этим пользуется, а я подсказываю, когда где что сеять и что под это вносить. Он на вспашке экономит, считай, половину усилий, а потом получает урожай вдвое больший, чем даже на целине. А мне с этого поступают новые данные опытных работ и чуток денежек.

Федька так и скис под лучистым взглядом подруги:

– Ну вот, я-то думал что заживём мы с тобой семьёй. Будем деток растить и добра наживать. А, оказывается, ты уже вполне обеспеченная дама, – разочарованно протянул он.

– Да тьфу на тебя, Нах-Нах, – сверкнула очами Нинка. – Ещё только про деньги мы с тобой не толковали. Тебе их на что-то не хватает?

Федька ещё сильнее скис – вот, как он ни старается, а всё не возьмёт в толк, отчего все вокруг такие взрослые – один он никак не может чего-то понять. Ведь ему уже пятнадцатый год – по понятиям Прерии – вполне ответственный человек. Выпускник школы – последний класс остался.

Взял себя в руки, собрал обёртки от лакомства и отнёс их в урну:

– Марину нужно проведать, – сказал он, вернувшись. – Пойдём, что ли?

* * *

Заборчик детского сада как раз в том месте, где расположен участок группы тётки… или мачехи… или мамы – Федька совершенно запутался в своём отношении к сестре отца, которая растила его до двенадцати лет, словно родного сына. Но ещё сильнее он удивлён тем, что видит и слышит:

 
Цып, цып, мои цыплятки,
Цып, цып, мои касатки,
Вы пушистые комочки,
Мои будущие квочки,
 

– на восточный манер поёт Марина и тихонько пятится. А гурьба великовозрастных шестилеток, таких, которые на Прерии уже носят заряженные жаканами маленькие, но настоящие ружья, следует за ней, толкаясь и протягивая руки в сторону воспитательницы. Действительно, будто цыплята за курицей.

Мелкая стоит рядом, улыбаясь:

– Какая у тебя тётка замечательная, – и за руку держит, обхватив локоть товарища обеими ладошками. – А садик точно такой же, как и у нас.

– Разве ты ходила в детский сад?

– Да.

– Но ведь вы же жили на хуторе.

– До Ганнивки от нас всего восемь километров. Братьям всё равно в школу ехать, они и меня подкидывали.

– А вечером забирали? – кривится усмешкой Федька.

– Иногда забирали они, иногда мама, а бывало, что я и ночевать оставалась – это всегда было самое интересное приключение и я его с нетерпением ждала. Представляешь? Почти пустая спальня и только два-три таких же как я, оставшихся на целую ночь предоставленных самим себе сорванца. Просто здорово!

Картина на участке группы, между тем, изменилась. Закончилась песня, и ребятишки разбрелись. Одни сели за столики в беседке – вырезают и клеят. Другие копаются в песочнице. Трое, забравшись в деревянный ящик, изображают моряков, но основная масса несётся вокруг беседки – кажется, кого-то ловят. Или наоборот – кто-то ловит остальных.

– Здравствуй, Федя, – это Марина подошла к изгороди, приметив ребят. – Как ты тут оказался? Ведь портал на Прерию уже два года, как перестал действовать?

– Здравствуй, Марина, – она всегда заставляла называть её только по имени. – Спецрейсом прилетел ненадолго. Вот и заглянул повидаться, – почувствовав в голосе тётки прохладу, юноша ответил ей нейтральным тоном. – Как у тебя со Стивом? Или Стеном? Или Стасом? – никак не запомню его имени.

– С Грегом всё в порядке. У нас девочка растёт – уже в ясельках, – спокойно и даже как-то радостно ответила Марина. Словно не посчитала обидной для себя путаницу с именем сожителя.

– Расписались? – продолжил «наезжать» Федька.

На лице женщины промелькнула какая-то тень, приметив которую Мелкая дёрнула спутника за рукав и поспешно пискнула:

– Не задавай неудобных вопросов, свинтус. И когда он только научится не попадать в дурацкие ситуации, – добавила она уже в адрес собеседницы.

– Кстати, это моя Ниночка, – подсыпал в разговор горчичного порошка Федька.

– Твоя? – подняла брови Марина. – То есть ты такой же кобель, как и твой батюшка? Не успели усы как следует вырасти, а уже «моя» Ниночка?

– Да распишемся мы, как только достигнем совершеннолетия, – окончательно потерял берега юноша.

– И вы на это согласитесь? – обратилась женщина к девочке.

Та просто кивнула.

Некоторое время Марина мерила взглядом стоящую перед ней парочку, а потом кивнула собственным мыслям:

– Говорят, так тоже бывает. Что с самого детства и на всю жизнь. Веры вам, ребятки. И в себя, и друг в друга, – но, скажу тебе, девочка, по секрету, в разведку я бы с твоим избранником не пошла.

На наезд про разведку ребята переглянулись и фыркнули.

– Марин, вот вижу я, как тебя от моего вида плющит. Знаю, что неправ, но меня тоже плющит. Давай по-взрослому. Если хочешь к нам на Прерию – заберу тебя через неделю. Работа для тебя там найдётся, жильё – тоже. Если хочешь – бери своего Грега.

– А что там есть такого, чего здесь нет, но мне нужно? – спросила тётка. – И ещё. Можете остановиться у меня. Федина комната свободна. Код на двери не менялся.

Глава 2
Отдых и развлечения

– И чего это ты на неё вдруг зацыкал зубом, – строго спросила Мелкая, когда ребята отошли от изгороди садика.

– Ты себе не представляешь, Нинуль! Будто вернулся в голозадое детство. Один её взгляд, и во мне разом вспухли глупые обиды, невысказанные претензии и идиотские упрёки. Еле вспомнил, зачем вообще приехал. Ну а теперь, когда все дела завершены, оставшиеся почти семь дней мы можем заниматься всем, чем пожелаем. Аквапарк, например. Цирк. Да те же аттракционы – ты же ничего подобного ни разу не видела. Можно в музкомедию сходить, или в тире все призы повыбивать.

– Американские горки, музкомедия и аквапарк. Всё сегодня, – сказала, как отрезала, подруга. – Но сначала – за тряпками. Мне нужен купальник и что-то, соответствующее облику горожанки. И туфельки вместо ботинок.

– Босоножки, тюндра! – довольно ухмыльнулся Федька. Идём.

На пороге магазина девочка вдруг вцепилась в руку друга:

– Слушай, я буду держаться за тебя, молчать и смотреть только в пол. Ты сам всё мне выберешь, а я только померю.

– Э-э… начал было Федька выражать удивление, но поперхнулся на середине первого слова. Он уже догадался, что девушка боится попасть в неудобное положение, проявив провинциальность. С этой точки зрения своё поведение она строит тактически правильно. Ну, будет выглядеть девочкой, которую обхаживает долговязый юнец – обычная ситуация.

Благодаря этому приёму шопинг получился коротким. Ну а насколько удачные модели были выбраны? – на них никто ни разу не остановил взгляда – то есть всё в рамках обыденного.

Потом было катание на американских горках – опытным парапланеристам этот аттракцион добавил не так уж много адреналина. Во всяком случае, Мелкая даже не подумала визжать – только довольно улыбалась, лучась удовольствием. Билеты в музкомедию оказались на вечер, поэтому вторым по счёту развлечением получился аквапарк. Водяные горки и бассейн с водопадами… всё было отлично, если бы не запах дезинфекции. Нет, не хлорка, заметно слабее, но всё равно чувствуется. Поэтому ушли оттуда меньше, чем через час.

Качественно заправились на веранде лагманной, прошлись по людным улицам центра, глазея на роскошно убранные витрины бутиков, заходили в магазины туристского снаряжения, охотничий, рыболовный… так и время скоротали, любуясь на великолепные ножи и множество других прекрасных и полезных вещей.

А вот спектакль Ниночку просто очаровал. Живая игра актёров наполняла зрителей задором и держала зал в напряжении. Федька уже успел подзабыть свои детские впечатления от посещения театра, но тут и его не минула порция положительного заряда.

Когда покинули зрительный зал, было уже изрядно поздно.

– Пойдём в гостиницу? – спросил юноша.

– Дурак ты, Федька, – подруга дала ему шутливого подзатыльника. – Тебя родная тётка пригласила, а ты кобенишься. Заодно извинишься за свою идиотскую выходку с именем Грега, познакомишься с двоюродной сестричкой, сфоткаешь её на визоры, чтобы папе показать племяшку. Э-э…?

– Да есть у меня в памяти визоров снимки Димки с Алинкой, – и без прямого вопроса понял парень мысль подруги. Покажу Марине племяшек. То есть ты – сторонница всяческого укрепления родственных связей.

Мелкая мурлыкнула и пристроилась у Федьки под мышкой – становилось прохладно.

* * *

Как ни странно, неудобно никому не было. Когда Федька открыл квартиру, заходя, будто к себе домой, Марина сразу послала его с пакетом к мусоропроводу. Ну прям, будто он и не уезжал никуда, не отсутствовал два года, а вернулся со школьной тусовки. Мелкая не упустила случая выяснить, что это за зверь такой – мусоропровод? Потом быстренько проникла на кухню, где разгрузила наполненные в ближайшем магазине сумки и осталась там, как у себя дома, чесать языки с хозяйкой.

Маринин сожитель, Грег, как раз выбрался из-под душа и, расположившись на диванчике в скромной гостиной, общался с дочкой – годовалой девочкой примерно тех же лет, что и Федькины братик с сестричкой. Или Ева Бероева – баловня всей их школы – дочка двух самых молодых преподавателей.

Мужчины мигом нашли общий язык, соревнуясь в том, кто заставит ребёнка шибче хохотать, за что оба огребли по полной от женщин, понимающих, что малышке скоро укладываться.

– Как у вас тут всё дорого, – ужасалась Мелкая, когда взрослые уселись на кухне вокруг сковородки с жареной картошкой.

– Ой, и не говори, Нина. Уж и не знаю как семью прокормить, – вторила ей Марина.

– А у нас на Прерии женщина сначала подумает, а уж потом решит: послать мужа на охоту, копнуть в огороде, или в лавку заглянуть, – встрял Федька в «бабский» разговор. Икра дешевле, чем здесь хорошая свёкла. Но, если не хочешь, можешь и сам добыть, безо всяких денег.

– Порох, капсюли, свинец, – словно припечатала Мелкая. – И вообще – не обращайте внимания – это Федя ещё не утратил остроту впечатлений от нового места. У нас на Прерии тоже за всё приходится платить.

* * *

– Грег любит Марину, – сказала Нинка, сворачиваясь клубочком в кольце Федькиных рук. – И, пожалуйста, сегодня без территориальных претензий. Завтра будет очень трудный день.

«Трудный, так трудный, – от всей души согласился Федька. – Придётся придумывать, чем занять оставшиеся шесть дней» – ему уже становилось здесь немного скучно – тётка явно не собиралась никуда переезжать – у неё и здесь есть и с кем жить… и для кого. На последней мысли парнишка словно споткнулся – надо же, какая мудрятина в голову лезет!

Утром хозяева засобирались на работу и в ясельки. Гости немного путались у них под ногами, потому что тоже встали ни свет ни заря – Нинка явно куда-то спешила, а Федька торопился просто за компанию. Ну куда он её одну отпустит на этой Земле? Тут ведь всё не так, как на родной планете подруги. То есть – как бы не угодила она без сопровождающего в какую-нибудь глупую переделку!

– Какие планы? – спросил он, едва вышли из подъезда во двор. – Музеи и галереи пока закрыты.

– Надо отыскать подругу одного нашего знакомого. Она сюда приехала ещё до закрытия портала, а теперь не сможет возвратиться. Мы для неё, полагаю, единственная надежда попасть на Прерию.

– Чью подругу?

– Михася Рябого. Не помнишь? Он с Маруськой в одном классе учился.

Федька поскрёб пятернёй в затылке. Способность аборигенов Прерии запоминать людей поражала его не в первый раз. А Мелкая как раз самая настоящая аборигенка. Не то, что он – коренной землянин городского разлива. Поперебирал в памяти выпускников прошлого года:

– Рябой, это примета или фамилия?

– И то и другое. Но парень видный – нравился он девушкам. Вот у него сговоренная улетела на Землю учиться. Хвастался он, какая она вся из себя ладная, а уж умница – каких поискать. Но в те поры портал на Прерию ещё работал – было сообщение. А теперь девушка тут застряла. Мы бы её могли забрать обратно – Мешок говорил, что всех, кого будем держать за руки, он перенесёт домой.

– Интересно. А фамилия или отчество у этой Инги есть? А то, знаешь, сколько девушек с таким именем! Опять же, в каком городе она учится? А то без этого наши шансы найти её практически нулевые.

– Говорил, что дядьки Кирилла приёмная дочка. Но фамилии этого дядьки я не знаю – он не из нашего Плавневого куста, а из предгорий.

– Итак, Инга. Пол – женский, возраст от четырнадцати до семнадцати. Я правильно сформулировал контекст?

– Прибыла на Землю от двух до трёх лет тому назад с Прерии, – кивнула Мелкая.

Федька уселся на лавочку в сквере и занырнул в свои визоры. Некоторые навыки в том, как добираться до непубличных баз данных у него имелись – требовались только терпение и настойчивость.

Собственно, нужный ресурс он отыскал довольно быстро. Но тот ни в какую не желал взламываться – требовал пароля. Даже непонятно, для чего нужно держать в секрете списки пассажиров межпланетных рейсов. Пока он соображал, как быть, Нина со своей примитивной мобилки позвонила в справочную космопорта. На том конце какое-то время отнекивались, но слова подруги: «Не хотите копаться – не надо. Просто перешлите мне листинг», – решили вопрос. Файл ей сбросили буквально минут через десять. И ещё столько же времени занял просмотр его содержимого – не так уж много Инг проследовало этим маршрутом за указанный период.

Искомая оказалась Ингой Ауроновной Старшиновой. Вопрос о том, куда она поехала после прибытия, оказался, естественно, открытым. Но зато выяснилось полное имя. Городской справочный портал выдал всего один адрес – выручило редкое отчество.

* * *

Можно было отправляться, но Федька даже не успел зайти на «пробки. ру» чтобы прикинуть дальнейшую траекторию движения, как на визоры пришел вызов причем, что странно – с таким приоритетом, от которого изображение начало раскрываться не ожидая согласия вызываемого абонента. Судя по тому как дернула рукой вверх Ниночка – её побеспокоил тот же бесцеремонный товарищ.

Впрочем, удивляться особо было нечему – в верху картинки пульсировала красным небольшая «тарелка» – прямой спутниковый вызов, да еще по выделенной линии, без задействования наземной аппаратуры – слишком дорогое удовольствие, чтобы терять лишние секунды.

Открывшийся вид будто сошел с обложки гламурного журнала: незнакомого оттенка небо, будто вымытая со стиральным порошком трава (вся между прочим – одной длины и без единой высохшей или пожухлой травинки!), увитый чем-то (как бы не настоящим плющом) старинного вида дом на заднем фоне и расположившиеся на этой травке группки девочек и девушек… ни на секунду не забывающих о том, как должна выглядеть «настоящая леди». При взгляде на эту картинку перед глазами у Федьки мимо воли всплыли Тип и Топ – неразлучная парочка альдебаранских тараканов которые, несмотря на свой позаимствованный у ночных кошмаров внешний вид, смотрелись куда как менее «по инопланетному» чем участники этой пасторальной идиллии.

Девушка на переднем плане внешне ничем не отличалась от виднеющейся за ней группы – белоснежная идеально выглаженная блуза всеми своими складочками намекавшая, что стоит она не меньше новенького параплана. Совершенно незаметная косметика на красивом лице, неброские серьги в ушах… из всего этого совершенства выбивались только глаза – такой сосредоточенный взгляд бывает у его благоверной когда она выбирает последние миллиметры спуска. Или иная аналогия: приблизительно также сливается с сухой степной травой полосатый амфицион – если он не шевелится, то и в пяти шагах от себя невозможно его заметить, несмотря на броскую «тигриную» окраску, но стоит поймать взгляд оранжевых глаз – и весь остальной силуэт моментально «проявляется».

Такими же напряжением и опасностью, веяло от внимательно вглядывающейся в Фёдора девушки. Да и пальцы на поднятой вверх кисти левой руки (взгляд невольно отметил идеальный, но не броский маникюр) сложились в один из первых выученных на Прерии жестов – «заношу хвост».

По спине пробежал холодок – этот сигнал, имевший более десятка способов выражения, во всех его формах значил только одно – жить тебе осталось еще пару секунд… или «долго и счастливо», если предупреждённый об опасности сумеет её избежать. Извинение и надежда в одном флаконе. С таким не шутили.

Но секунда прошла, девушка молчала, тратя уже третью секунду дорогущей связи – только быстро барабанила второй рукой по невидимому им планшету, и Федька вспомнил, где он находится. Тут не то чтобы некому было подкрадываться со спины… но даже бродячие кошки не умели делать это бесшумно и незаметно. Значит опасность не материальна. Пока еще не материальна. Из этого следовало, что нужно перебрасывать мостки… как там…? – «мы с тобой одной крови, ты и я».

– Ты с Прерии? – прямо спросил Федька, раз уж, по мнению собеседницы, ситуация к долгим расшаркиваниям не располагает.

Лицо теперь перекосило будто от разжёванной половинки лайма – от кривой усмешки весь «глянец» слез, будто старая шкура со змеи, и перед ребятами предстал знакомый типаж, этакая поселковая тетенька. Та самая, что за словом в карман не полезет, спуску никому не даст, но и пожалеет, и по головке погладит. Тихая домашняя женщина, способная в равной мере или повздыхать над судьбой героев сериалов, или, спасая любимого порося, забить заскочившего во двор «полосатика» задвижкой от ворот, раз уж ничего больше под горячую руку не подвернулось. Хотя конкретно эту «светскую ледю» безоружной не застанешь даже в ванной или под душем.