Текст книги "Вожак младшей стаи (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

Глава 17
Знакомство

– Дожили, – проворчала Стебелек, глядя вслед пылящему грузовику, – за один день дважды на ковер к директору. Это даже чаще, чем Нах-Нах умудрялся.

– Нах-Нах тебе знаком? – неизвестный всё так же стоял рядом.

– А то как же… А ты кто таков? – наконец возбуждение улеглось настолько, что к Фёкле вернулось её основное свойство – любопытство. И она обратила свой взор в сторону паренька.

Долговязый, лет шестнадцати-семнадцати он был жилист, достаточно высок и симпатичен. Короткая стрижка, тонкие аристократичные черты лица, сосредоточенный, внимательный взгляд, обшаривающий окрестности. По поведению – чистый абориген. Серьёзное ружьё тоже об этом говорит. И рюкзак, что он зашвырнул в кузов директорского транспорта, был приличных размеров.

– В школу к вам иду, – подтвердил он её мысли, улыбаясь чуть кривовато. Возможно, привычка выработалась из-за небольшого шрама, пересекавшего щеку от носа к подбородку. Впрочем, шрам – тонкая беловатая линия – нисколько его не портил, а кривая улыбка и вовсе добавляла очарования. – Тут, говорят, не восьмилетка, а даже девятый класс есть. То есть будет и десятый, и одиннадцатый. Со временем.

– Наверно, то есть, желаешь учиться дальше?

– Меня Ярн послал вести занятия. Сказал, что это, прежде всего, нужно мне самому, чтобы знания в голове улеглись и систематизировались.

– Ух ты! Здорово! – С преподавателями у Стебелька отношения пока не слишком наладились – двое с Земли, трое местных, но городских. И возможность получить в коллеги своего, аборигенского парня, очень вдохновила. – Я тоже учительница. Фёкла Максимовна. Одинцовских мы.

– А я – Сидор Трофимович, – смеясь глазами, парень серьезно пожал ей руку. – Из Купаловских. Меня в пятом классе отправили в Ново-Плесецк, в городскую школу, чтобы потом мог поступить в университет на Земле с аттестатом о полном среднем, но портал гавкнулся и ничего из этого не вышло. В колониальной же школе мне делать было нечего, и я поступил в подмастерья к Ярну. А что за мужик, кстати, к нам подкатывал? Начальство?

– Директор, – кивнула Стебель. – Не понял, разве? С чего бы он велел нам к нему в кабинет зайти?

– Догадывался, но и уточнить не помешает. Далеко ли топать?

– Меньше часа идти – чай не развалимся.

Переглянувшись, тут же и зашагали в гору, по хорошо заметному следу, оставленному директорским транспортом.

– А правда у вас тут инопланетяне потрудились? Слухи ходят о каких-то жутких альдебаранских тараканах, а насколько правдивы, я так и не понял, – продолжил разговор Батон.

– О, это надо видеть, – усмехнулась Стебелёк, – для кого-то может и жуткие, а мне они понравились. Я однажды фильмец земной видела у Яги в доме. «Чужие» назывался, древний такой. Так наши тараканы как раз похожи на героев той картины. Не один в один, но сильно. Да и потом, они все разные. Есть побольше, есть поменьше. И еще, не поверишь, Нах-Наха слушаются, как командира.

– Так этот чувак и здесь отметился! Почему ж не поверю? Я про этого землянина премного наслышан, хотя любопытно увидеть, наконец, вживую. Говорят, министром теперь стал?

– Ага, по связям с инопланетянами. А Мелкая его зам. Так-то.

– Нинка? Его сговоренная?

– Ага, знаешь ее?

– Видались, отшила. Вот и хочу увидеть счастливого соперника.

Стебелек хохотнула, толкнула парня локтем в бок и покрутила головой.

– Ты извини, Сидор, парень ты очень симпатичный, только Нах-Наху все равно не соперник, и дело не в красоте.

– Знаю. Сговоренные.

– Ага. А давно с Нинкой виделись?

– Лет десять минуло, тогда она еще ни с кем сговоренной не была.

– Да ей всего пятнадцать. Будет скоро.

– А мне восемнадцать. Исполнилось на днях. Ты, Стебелёк, совсем шуток не понимаешь, или притворяешься.

Девушка возмущенно оглянулась, но увидев озорную мальчишескую улыбку, хмыкнула добродушно.

– Я блин, уже распереживалась, а ты…

– Жалко меня стало?

– Да нет, посочувствовала просто… товарищу по несчастью.

– Это хорошо, жалость бы всё испортила. Что? Какому еще несчастью? Ты в Нах-Наха влюблена?

– Сдурел? – покраснела Стебелек и быстро зашагала вперед, обогнав его на пару шагов.

– А в кого? – не отставал он.

Ответа так и не дождался. Силы уходили на то, чтобы не отстать от длинноногой девушки, так что заговорил, лишь когда она круто затормозила, развернувшись и оглядывая окрестности цепким взглядом.

– Жалко. А я уж закадрить тебя хотел. Глянулась ты мне.

– Да что же это такое! – вспыхнула Стебелёк. Отбою от вас нет! Чего это все вдруг на меня позападали? Девятый класс повально и половина восьмиклассников. Теперь и ты тоже?

– Так ты же вся светишься, вот и летим на свет как мотыльки, – подмигнул он.

– В каком смысле свечусь? – Стебелек быстро себя оглядела, и требовательно посмотрела на парня.

– Судя по всему, как раз нынче ты выправилась, расцвела. И от тебя просто исходит призыв – жажда любви.

– Умный? – Фёкла осмотрела попутчика, недоверчиво заломив бровь.

– Ага, – ни капельки не смущаясь, ответил Сидор. – Меня даже прозвали Ботаном. Ну а я решил хотя бы буквы переставить в погоняле, чтобы было не так брутально.

– Ладно, проехали, – словно сама себе буркнула девушка. – А в девятом классе много симпатичных девчат – выберешь себе по вкусу.

– Но не тебя? – поднял он одну бровь.

Стебельку от его взгляда стало не по себе. Словно жаром обдало. И совсем ей не понравилось – ей бы с чувствами к одному справиться, а тут второй, да такой весь из себя умный и красивый.

– Насчет меня лучше тебе не думать, парень, – ответила медленно, подбирая слова. – Но сказать, чтобы совсем, не могу. Кто знает, как судьба сложится. А с другой стороны, ни за что не хочу держать тебя в подвешенном состоянии. Понятно ли?

– Кристально. Дорогая Фёклушка, давай так решим. Ты уж мне больно приглянулась, так если не невестой, то другом и товарищем будешь?

– Друг в беде познается, – девушку отпустило от его легкого тона и она вздохнула свежий вечерний воздух полной грудью.

– Ну так и будем познавать друг друга не спеша.

Пришлось скроить возмущенное такими словами лицо, а потом сдерживать рвущийся из груди смех, дабы не привлечь к себе внимания всей округи.

Парень тоже сиял улыбками и даже постучал по спине, чтобы она не подавилась своим смехом.

Фёкла сразу успокоилась и погрозила ему кулаком:

– Давай-ка без намеков, хорошо? А дружить я не против. Тем более, в опасности с тобой надёжно.

– Договорились, подруга.

Некоторое время шли молча. Стебелек периодически оглядывалась на спутника и в груди теплело от его улыбки. А может ей его и правда не хватало, такого друга. И умный, и мужик, к тому же… Его же можно спросить о чем угодно. Ну, про мужиков!

Не успев додумать, сразу и спросила:

– К директору вместе пойдем? Или сначала ты, как мужчина?

– Хотелось бы вместе, – отозвался он.

– Разумно, – кивнула она. – Тот ещё фрукт. Кстати, как думаешь, такой, как он способен влюбиться?

А сама даже дыхание затаила, ожидая – ответит, посмеется?

– В ученицу вряд ли, – пожал он плечом, – выглядит-то он круто, так что девчонки в него, думаю, пачками влюблялись. Ваша сестра всегда клюет на такое. А если еще и умный, то совсем труба. А прикинь, сколько лет он уже директором трудится, если не директором, то учителем. Так что этих влюбленных учениц у него было – нам и не снилось, сколько. И раз ни одна не окрутила… Ведь нет? – увидев кивок, продолжил: – значит у человека не только иммунитет, а еще и принципы. А принципы, Фёклушка, дело такое, зверское. Они может даже не только на учениц распространяются, но и на коллег тоже, особенно таких симпатичных, как ты.

– Ну и зануда ты, дорогой Батон, – зевнула Стебелек. – Если тебе верить, то жизнь у старикана – та ещё тоска. А особо тоскливым он не выглядит.

– Ха, тут ты права, я зануда редкостный. Поближе узнаешь, да и прогонишь ещё. А про то, как тоскливо живется директору, тут не скажи. Смотри – дети! Он явно к ним не равнодушен. Преподает к тому же свой любимый предмет, угадал? Следит за воспитанием, дисциплиной. А как они к нему кинулись – видела? Первый защитник и отец родной.

– И что?

– Ну вот, значит – тут не просто работа ради куска хлеба, а дело всей жизни. Это для мужчины, не только любовь и семью – все, что угодно заменит.

Стебелёк отвернулась, чтобы скрыть от нового друга лицо.

– Так это получается – никто ему не нужен? Разве так бывает?

– Что? Жалко его стало? Да не переживай, это сейчас тебе хочется, чтобы все вокруг имели шанс на счастье. А потом еще не раз увидишь, что счастье – не только в любви, оно во многом прячется. Разглядеть только нужно. Не пройти мимо.

Фёкла с улыбкой глянула на спутника. Парню от этого вдруг стало не по себе, так смотрят люди, что-то раз и навсегда решившие. Те, которые не свернут. И в этот момент он дал себе слово, разобраться в этой необычной девушке по имени Стебелек. Изучить под микроскопом, если понадобится, но только не пройти мимо.

Если бы он знал, какая тоска на душе у Стебелька, не поверил бы. Девчонка рядом с ним казалось воплощением спокойствия, хоть энергия из нее едва не фонтаном била. Точно феномен. Как же ему повезло её первую здесь повстречать!

Но дальше шли молча. Он боялся спугнуть то хрупкое дружеское настроение, что тоненькой, еще неокрепшей нитью протянулось между ними. Она просто не хотела говорить. И по сторонам смотрела только для безопасности, да чтобы убедиться, что он всё ещё рядом. А куда он теперь денется с подводной лодки?

Скоро они поднялись вверх по пологому склону и остановились в его верхней точке, осматриваясь по местному обычаю. Внизу, у далекого уже озерца, пировал слоносвин, добивший поверженного носорога. Стайка ужасных волков тоже подбиралась к еде, выжидая, когда насытится «большой».

А с другой стороны отсюда виднелись постройки школы, и от них по «газону» следовала плотная колонна фермиков. На загривках передних восседали две человеческие фигурки – долговязая и мелкая.

– Федька с Нинкой повели инопланетян на новое место жительства, – пояснила Стебелёк, не дожидаясь вопроса. – Они у слияния истоков Ярновки подобрали подходящий участок. Это недалеко – соседями будем.

– Соседями – это хорошо, – согласился Батон. – Но хотелось бы рассмотреть поближе. Меня, если честно, как раз и послали познакомиться с ними и присмотреться к тому, что они и как делают.

– Умный, значит, – задумчиво произнесла Стебель. – А еще разговорчивый.

– Только с друзьями, – подмигнул Батон. – Не поверишь, но многие меня вообще считают молчуном.

– О как, значит уже друзья?

– Железно!

– И значит, мы о чем угодно поговорить можем, на любую-любую тему? Даже самую… ну это… И ты спокойно и честно ответишь?

– А как иначе? – кривоватая улыбка сделала его лицо лукавым и особенно симпатичным и загадочным в свете садящегося Гаучо. – Спрашивай конечно. Только и я тогда могу рассчитывать на ответную откровенность, правильно?

– Ух! Согласна. – Стебелёк вздохнула, словно решалась на что-то серьёзное, и протянула ему руку.

Парень растаял, не всякий день повстречаешь такую необыкновенную подругу. Рукопожатие вышло крепким и одновременно нежным.

– Ну давай, успею ответить на пару вопросов, пока идём, – кашлянул он, чтобы сбить такое неуместное умильно-шоколадное ощущение. Девушка явно увлечена кем-то другим, а значит, надо быть осторожным и терпеливым. Не спугнуть, не отвратить. Приручить.

– Хорошо, – обрадованно отозвалась Стебелек, широко шагая рядом с ним. – Вот скажи для начала, как показать мужчине, что ты к нему неравнодушна?

– Если не дурак, по-любому поймёт, – отозвался Сидор Трофимович, не слишком довольный вопросом. – По голосу, взгляду, словам, даже и совсем простым и не по теме. А если дурак, то может стоит плюнуть на него, да оглядеться. Может, счастье совсем рядом бродит…

– Ага, прыщавое и нескладное, – подхватила Стебель. – Просто толпы счастья.

– Эк ты загнула, подруга.

– А ты тоже – нет чтоб рецепт выдать стопроцентный, рассуждаешь общими словами. Так и я могу.

– Пришли почти, – не слишком радостно сказал Батон. – Потом еще поговорим. А то сейчас сразу к директору надо. Но если ты мне объект покажешь, я так и быть рецепт постараюсь дать. Люди-то все разные.

– Не покажу, не мечтай, – буркнула Стебелек.

– А говоришь – друзья!

– Эй, не передергивай. Я тебя еще не настолько узнала.

– И я тебя, – примирительно поднял руку Батон, – не кипятись.

Караульный, всё тот же, преданно вытянулся, глядя на Стебелька, и подозрительно косясь на её спутника.

– Всё тихо? – спросила она для порядка.

– Нет. Без вас, Фёкла Максимовна, чего только ни случилось! – начал было он…

– Засохни, малыш, – тут же прервала она рассказчика, – поняли уже, что всё в порядке.

– Круто ты, – высказался Батон, когда шли к подобию крыльца центрального корпуса огромного, похожего на термитник здания.

– Так ведь этот недоросль тоже глазами съесть меня готов, – попыталась оправдаться внезапно пристыженная девушка, – а мне что, улыбаться и радоваться – мол, съешь меня, дорогой?

– Ну зачем же так, – хмыкнул друг номер раз. – А дорогу-то найдем? – сказал он озадаченно оглядываясь во входной камере.

Разобраться, куда идти, попав в малый пещерный зал при входе в домину, было действительно непросто. Но не для Стебелька, изучившей все ходы и лазы опытным путем. А надо сказать, таких ходов отсюда вело сразу пять. И не только в стороны, а еще и наклонно вверх, и косо, и прямо. Уже с этого места, почти от порога угадывались и повороты, и развилки, и другие залы со множеством выходов в самых неожиданных местах.

– Боковые арки – это кольцевой коридор первого этажа. Из него двери в малые помещения периметра. Центральный подъём ведёт в транзитную камеру, откуда одни только коридоры во всех направлениях – там полным полно указателей. Наклонные же лазы вправо и влево – это к глухим помещениям, складам. Если заплутаешь – ищи транзитные камеры. Их пять, одна над другой вдоль вертикальной оси. И помни – тут господствуют не привычные нам четыре направления, а шесть. Причём все или с подъёмами или со спусками, – проинструктировала Стебелёк коллегу. – А главное – никаких тебе лестниц, карабкайся как знаешь. Но это на первый взгляд. Шершавость поверхностей позволяет даже за стены не цепляться. Приноровившись, не замечаешь неудобств.

Пока объясняла, как раз добрались до кабинета директора. Рюкзак парня стоял рядом с дверью у стеночки.

– Что-то мне не по себе, – честно призналась девушка спутнику. – Может, один пойдешь? А я уж потом?

Но парень и рта не успел открыть, как дверь распахнулась.

– А, добрались? – послышался насмешливый голос. Стебелек, рассматривающая десятку приятеля, словно видела это чудо-оружие впервые, на директора не смотрела. – Как раз вас ожидал. Прошу! Вовремя, молодцы. А то, я, признаться, тороплюсь в мастерские.

Фёкла воспрянула духом – мучить будут недолго, и скользнула в кабинет вслед за новоиспеченным другом.

* * *

Пристроившись на боковом кресле, Стебелек, лишенная внимания директора, просто слушала его разговор с новеньким преподавателем. Едва успевала следить за четкими вопросами и ответами, так как в голове вертелись слова нового знакомца, вызывая легкую панику. «Если не дурак, по-любому поймёт. По голосу, взгляду, словам, даже и совсем простым и не по теме».

Дураком Фёкла Максимовна директора не считала, но ясности это не прибавляло. Если всё понял, то почему даже и не смотрит в её сторону? Не по нраву пришлась? Тогда почему прямо не дал понять? Или всё дело в этих проклятых принципах? А может, всё-таки не понял?

Выяснилось, что директор уже получил на Сидора Трофимовича всяческие рекомендации. Но слушать об этом было скучно. Предаваться своим терзаниям как-то не получалось. Тем не менее, вздрогнула, когда Егор Олегович повысил голос:

– Мы вас усыпили, Фёкла Максимовна?

Взгляд, с которым от неожиданности встретилась, показался на миг каким-то тоскливым, но тут же приобрел знакомую добродушную отстраненность. Почудилось видать.

– Задумалась, – буркнула она. – Так мы можем идти?

– Об инциденте, – сказал Егор Олегович, не обратив внимания на её вопрос, – вы оба действовали очень мудро. Особенно должен это признать за вами, уважаемая Фёкла Максимовна, позвонили, сообщили, защитили и даже наказали. Хм! Хотя, за рукоприкладство на Земле… тем не менее, всё было сделано правильно.

От похвалы, когда ничего такого от него до сих пор не видела, внезапно стали гореть щёки. Лучше бы уж ругал!

– И мне теперь особенно ясно, как мало я знаю об этой планете, – продолжал директор. – Поэтому я искренне рад, что появился человек, способный ввести меня в курс дела, не общими словами, не полуофициальными данными, а конкретными рассказами, давая взгляд изнутри, так сказать.

– Я готов, – тут же сообщил Батон, – нет ничего проще.

– Да уж, – не удержалась Стебелек, – задача сложная вообще-то – пересказать, что накрепко вколочено с пеленок, что всосали с молоком матери, что чувствуем на уровне подсознания… Думаю, Батон-то справится, а куда мне, туповатой и ни разу не красноречивой.

Директор некоторое время переводил непонятный взгляд с одной на другого, а потом поднялся.

– Время, к сожалению. Кого я выберу себе в наставники, сообщу позже. Коллега Сидор Трофимович, у вас первые занятия завтра в девять утра с шестиклассниками. Физика. Вы уже учтены в расписании, ознакомитесь с ним у завуча. Все организационные вопросы – где спать, кого съесть – тоже к ней. Вопросы? Раз вопросов нет, больше вас не задерживаю, коллеги. До встречи.

Фёкла вылетела из кабинета первой, подождала замешкавшегося Батона, и схватила его за руку, как только тот вышел.

– Пойдем, покажу, где будешь спать.

Директор, появившийся на пороге, слегка поднял брови и качнул головой, да и прошел мимо. Торопился видать по своим делам.

Только взглядом по ней прошелся мимолетным, отчего жарко стало уже шее и всему, что было надежно упрятано под одеждой. И ведь ничего такого не сделала, чтобы было стыдно, а руку отдернула, дурочка! И чего он теперь подумает? А как было хорошо, когда такие вопросы не волновали – кто и что о ней подумает.

– Пойдем, – повторила еще раз сердито. – Рюкзак не забудь.

– Не переживай, – не совсем понял причину её мучений Батон, – понимающий человек ваш директор. Не думаю, что осудил бы, даже узнай, что мы любовники.

– Угу, размечтался! – Стебелек рванула вперед по проходу, – давай за мной, тут узко.

Каморка пришлась Батону по вкусу. Располагалась она в верхней части здания в числе многих таких же, опоясывающих резервуар с водой. Здесь даже была табуретка и полка для книг. Сидор тут же принялся заполнять её вещами из рюкзака. И окно чуть побольше, чем у неё в пещерке, а кровать раза в полтора шире. Вход сюда вел из другой проходной камеры – селить его рядом с собой она почему-то раздумала.

И всё равно свою пещерку она бы ни на что не променяла. Особенно, когда пристально изучила у Нах-Наха на планшете план здания с пометками – что где. Струхнула, конечно, что теперь они с директором соседи – один лаз чуть вниз и вбок отделял их комнатушки друг от друга, но ни за что бы не сменила свою дислокацию. Всё равно тем проходом она пользоваться не собирается, а коридоры к выходу из здания… их тут довольно много. Всегда можно выбрать подходящий.

Пожелав новому жильцу приятного вечера, быстро набросала план, как найти столовую – ужин-то вот-вот начнётся. Сама она есть не пойдет – выспаться надо. Завтра с девятиклассниками намечен поход на пять утра, так что… она ведь теперь учитель!

Проводить себя тоже не позволила, вот еще! Дружба дружбой, а место её спальни никому знать не следует. Ей нужно хорошо отдохнуть и подумать в тишине, как дальше жить. И как спокойно дышать, вспоминая случайный взгляд.

Глава 18
Первый выход

Гаучо как раз подкрался снизу к линии горизонта, отчего стало совсем светло. Но краешка своего пока не показал – то есть получается, что выходят они до восхода солнца. Семь юношей глядели на инструктора по ходьбе преданно, как Фагор на Федьку – другое сравнение подбирать Стебелёк себе запретила. И пять девушек, причёсанных и накрашенных, словно собрались на пикник. Все ребята – почти ровесники своего учителя – дружно поздоровались. В глазах ожидание чего-то нового и интересного. И, пожалуй, чуточку опасения. Видать недаром прошли для них теоретические занятия и тренировки на полигоне.

Прогулкам Стебелёк всегда была рада – нет для неё лучшего отдыха. И пусть сегодня обычной лёгкости не ожидалось, но это вызывало у девушки лишь здоровый азарт. Пока спрашивала в быстром темпе самые основы, с радостью выслушивая и дополняя бойкие ответы, её возбуждение передалось и ребятам. Строй сбился, окружили, стали спрашивать самое разное, подбодрившись тем, что она так охотно отвечает. И как бы самой ни нравилось такое внимание учеников, пришлось повысить голос, прекращая дискуссию. Жалостливые взгляды пресекла обещанием поговорить на привале.

Обернулась, следуя за взорами ребят, и сердце пропустило один удар, ухнув куда-то вниз – едва удалось скрыть смятение. Егор Олегович стоял в паре шагов за ней, задумчиво осматривая своих питомцев.

– Доброе утро, Фёкла Максимовна, – поздоровался деловито, без тени улыбки. Как со взрослой. Жаль только, что это из-за учеников – бережет её авторитет. А мог бы и не стараться – они и без того сегодня буквально в рот ей смотрят, чему объяснения пока не находилось. Приняли-то сперва в штыки, а после первых же стрельб их словно подменили.

– И вам привет, Егор Олегович! Проводить вышли?

– Ну а как же. Директор я, или кто? А тут такое событие – первая вылазка в негостеприимную степь! – и подмигнул ребятам: – Как себя вести, помним?

Судя по радостному и дружному «да!» с дисциплиной тут было гораздо лучше, чем у городских, а с любовью к директору – вообще отдельная песня. Сумел же человек так завоевать сердца детей! Прав Батон, что для Егора Олеговича это дело жизни. Последние сомнения в этом пропадают, стоит только увидеть, как преображаются при его появлении питомцы интерната. Подтягиваются, расправляют плечи мальчишки, прячут улыбки вскинувшие подбородки девчонки. Разве что взгляды двух из них, Валентины и Надюшки, резанули по сердцу. И в этом тоже прав оказался новый друг, влюбленностями директора не удивишь. Если уж она, непонятливая, разглядела, то он-то…!

Директор медленно прошелся перед ровным строем, одобрительно покивал и громко пожелал удачи.

Мазнул по ней взглядом, оборачиваясь, кивнул всем:

– Ну, с богом!

– Как в бой провожаете, – не удержалась Стебелёк.

– А тут, скажете, опасностей меньше?

Наконец этот взгляд, прямо в глаза! Смутить решил?

– Может и больше, – пожала плечами. – Спасибо, что проводили, – и обернулась к ребятам: – Класс, кру-гом. Попрыгали, подтянули лямки. Отлично. А теперь забудем о шеренгах и колоннах и построимся правильным образом. Вот ты, Кася! Назначаю тебя самым слабым членом нашей группы. Помнишь, что это значит? Будешь руководить действиями остальных из соображения, чтобы они тебя со всех сторон прикрывали. Понятие о секторах наблюдения и ведения огня вы все имеете. Направление движения точно на юг. Кася! Приступай.

Директор уже ушел – Фёкла почувствовала, как его взгляд перестал холодить спину. Так что можно сосредоточиться на прямых обязанностях.

Непривычные к подобным действиям ребята некоторое время обменивались мнениями по поводу того, кому с какой стороны встать, но кое-как разобрались.

– А мне почему не поставила задачу? Ну-ка – всех в строй!

Нашлось место в походном ордере и инструктору.

Пошли. Бодренько так. Девчонки ничем не уступали парням. Чувствуется хорошая физическая подготовка. Поначалу, пока тянулся «газон», даже особых затруднений не было – держались овальной замкнутой цепочкой, вытянутой вдоль движения. А вот в высокой траве дело застопорилось – группа начала вытягиваться в колонну. Пришлось остановиться и выдать дополнительные инструкции:

– Передние действуют оптимально – правильно держат оружие в готовности немедленно выстрелить в любом направлении. А вот замыкающим следует согласовать очерёдность оглядываний и то, в какой последовательности отклоняются их корпуса, открывая задний обзор идущим впереди.

Некоторое время ушло на тренировки этого приёма, а потом справа вылетел подброшенный заранее приготовленной катапультой мешок с соломой и сбил с ног Валю. Подстрелить эту мишень успели только двое из шедших за ней ребят.

Опять разбор ситуации – девушке не хватило места, чтобы отскочить. А реальный зверь не умирает мгновенно – он и в агонии способен нанести серьёзные ранения. Увеличили интервалы.

Так, эпизод за эпизодом, «проходили» стандартные ситуации. Зато вовремя заметили хищного ящера и благоразумно его обошли. У реки обнаружили небольшое стадо буйволов и тоже заложили дугу.

Собственно тут на берегу и остановились на ночлег – за день удалились от школы на какой-то десяток километров и вымотались до упаду.

– На Прерии пока никому не удалось обнаружить кишечных паразитов, – улыбнулась Стебелёк, запивая взятый с собою сухой паёк водой прямо из реки. – А ещё вокруг нас полным-полно еды. Не вся она вкусная, не вся сытная, но вот эти корешки отлично прибавляют сил, – она надёргала целый пучок, прополоскала его в реке и раздала на пробу.

– Рыхлая почва – признак присутствия землероев, – блеснула своими знаниями Кася, с удовольствием вгрызаясь в угощение.

– А где землерои, там и крупная дичь, – подхватил Матвей.

– Где водится дичь, там бродят и охотники до неё, – пробормотал Василёк, вытягивая шею и пристально всматриваясь в траву.

– Правильно, – кивнула Стебелек, улыбнувшись. – А ещё помним, когда на привале садятся перекусить, то располагаются лицами наружу, потому что прекращать наблюдение вредно для здоровья.

Ребята тут же ахнули – проходили ведь они этот момент… теоретически. Не сговариваясь, расселись правильно.

– Кроме того, многие хищники подстерегают добычу рядом с водопоем, а мы как раз расположились в месте, удобном для подхода к реке, – Стебелёк стряхнула крошки с рук, потянулась за рюкзаком. – Теперь не зеваем, строим клеть, как учили, и задаем вопросы, какие остались. Только негромко. Чтобы слышала именно я, а не семейство слоносвинов.

Постройка временного убежища прошла быстро – живо нарезали жердей и, связывая их полосками коры, собрали «клетку» с достаточно узкими щелями стен и крыши, зато пол уложили настолько плотно, насколько это вообще позволяли неровные палки. Видно было, что все рукастые, и белоручек среди них нет. Ведь и Дара Руслановна когда-то училась среди таких же ребятишек, может быть даже знакомство водила с кем-то из них – так что ничего удивительного.

Когда забирались внутрь, возникла дискуссия о том, где устраиваться мальчикам, а где девочкам. Фёкла пресекла дебаты:

– Ложиться, как придётся, не обращая внимания на половую принадлежность. Тем, у кого сон чуткий, лицами к стенам. Мы сейчас не мужчины и женщины, а вероятный ужин для местной живности.

Поняли, споры затихли. Укладывались почти грамотно.

* * *

В тесноте инструктор по ходьбе оказалась первой от входа. Темнота вокруг была не полной – Спутник в первой четверти подсвечивал окрестности, рассеивая мрак. Привыкшие к темноте глаза улавливали тени, бесшумно проскальзывающие за стенами. Судя по характеру дыхания, среди учеников спали немногие.

Леопард некоторое время кружил, появляясь то с одной стороны, то с другой. Умный кошак, способный убить человека одним ударом лапы, был вдумчив и осторожен. Потом он пропал из виду – буйволы прошли неподалеку. Слышно было, как они заходили в воду, довольно фыркая. Судя по всему – уплыли вниз по течению.

Три гиены, семейство кабанов, стрекот насекомых, далекое завывание, треск сучьев совсем рядом… мир вокруг был полон жизни. Невидимые мелкие хищники несколько раз ловили кого-то в высокой траве – слышались короткие шорохи или, иногда, полузадушенный писк. Новичкам сейчас явно не по себе, а вот для Стебелька это привычная обстановка. Но и ей не спится, несмотря даже на то, что утомилась она не меньше остальных.

Утром все поднялись уставшими и разбитыми – никому не спалось – только бока отлежали. Не слишком-то помогли тонкие подстилки. Лишь инструктор была бодра и свежа – сон вполглаза ей не впервой. Зарядку сделали охотно, умылись в реке по очереди. Науку о том, что всё время надо быть начеку, забывали лишь изредка, но тут же спохватывались и исправлялись, радуя инструктора.

Наспех поглодали галет и двинулись к дому. На первый раз впечатлений достаточно.

– Пошли, пошли. – Подбодрила она учеников, глядя на чуть унылые рожицы. Надеялись зайти дальше? Но это в другой раз. Хорошенького помаленьку. Если не будете зевать, часа через два вернёмся домой – мы отошли-то всего ничего. Там и позавтракаем по-человечески. А теперь, что помним?

Интересное дело: ребята не только приободрились от её слов, но группа достаточно грамотно распределилась вокруг Каси и бодро двинулась к школе. Толковые, в общем, ребятишки. Обомнутся со временем и станут вполне самостоятельными не только в городах или на охраняемых территориях.