Текст книги "Вожак младшей стаи (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Глава 37
Вылазка

Ты, Нах-Нах, за наших, или за членистоногих? – донёсся до Фёдора вопрос с веранды кафе. Дело было по дороге с молочной кухни. Вообще-то воспитатель детского сада, «подрабатывающий» министром инопланетных дел – человек занятой. Но тут деваться некуда – буквально на ходу, между прочим, поднята тема, имеющая краеугольное значение для тутошнего бытия. Зашёл под навес, отдал бармену корзинку с бутылочками, чтобы тот поставил её в холодильник, и присел к компании, потягивающей пиво.

Плеснул и себе полстакана из большого запотелого кувшина, стоящего на столе – подобное «самовольство» у местных в обычае. Глотнул – крепкое. Но приятное на вкус. В общем, нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

– А вот скажи мне, Василий Иванович! Ты за коммунистов, али за большевиков? – процитировал он фразу из старого-старого фильма. Рассчитывал услышать в ответ продолжение: «Я за интернационал».

Но – нет. Компания продолжала поглядывать на него. Может, не видели фильма «Чапаев»? Хотя, мужики солидные, с окладистыми бородами – явно уважаемые люди, не обиженные ни умом, ни жизненным опытом.

– Что, Кондратий, уел тебя парнище? – наконец хмыкнул сосед справа.

– Это, да, – согласился мужчина с тёмными мозолями по кромкам указательных пальцев. – Стало быть, отвечать на неумные вопросы, или реагировать на подковырки не желает.

– Ну, так, подобного рода «любопытство» – это же верный путь к созданию кочек на ровном месте, – согласился Федька, понимая, что компания эта собралась тут не просто так, а явно чтобы как следует пощупать его за вымя. Причём, уважаемые и занятые люди не станут тратить своего времени впустую. К тому же, один из них – дядя Ляпа – бывает на совещаниях у тирана. Похоже, собрались здесь местные «дяди», то есть, как бы генералы аборигенов.

– Ты уж не дай помереть от любопытства, скажи, почему не за четыре года детей к школе подготавливаешь, а за три. У нас-то в обычае в семилетнем возрасте в школу отдавать, а твои питомцы уже в шесть поступают?

– Основная проблема – выучить и приохотить их к чтению. В пять лет для этого мозг уже достаточно развит – нужно просто мотивировать и вовремя помочь. Но это уже чисто профессиональные приёмчики. И, через одного, индивидуальный подход. Не заморачивайтесь, дяденьки – удачные технологии и особые случаи мы с коллегами выкладываем в журнале. Там и форум работает, и чат, и экстренная связь для немедленных консультаций.

А, как начинает человек книжки читать без принуждения – так ему и скучно становится в садике – пора за парту.

– Значится, ты в воспитатели по зову сердца пошёл? Тебе действительно интересно детишкам сопли подтирать? – спросил сосед слева.

– Работать интересно. А дело это я выбрал из-за долга перед видом. Успешность любого социума складывается из качеств его членов. Взаимодействие образуется из обучаемости, управляемости и способности объединять усилия. В здешней системе колониальных школ учёт этих моментов просматривается чётко. И дошкольная подготовка тоже сориентирована в подобных направлениях – то есть ничего нового изобретать не надо. Нужно только вовремя искать частные решения.

– Это ты про творчество рассуждаешь, – кивнул мужчина напротив. – Ладно, дядя Фёдор! Ступай, куда шёл. А мы себе ещё кувшинчик закажем.

Шагая домой с витаминизированным молоком, Нах-Нах внутренне ухмылялся. С одной стороны, его порасспросили и «послали», узнав то, чего хотели. С другой… это что, производство в генеральский чин на местный манер? Признание заслуг и наделение за них дополнительными полномочиями? Кстати – подобные действия – явные признаки организации. Понять бы ещё какой?

* * *

Крепко взяла Федьку в оборот Леночка Круглова – она тоже занимается журналистикой и часто публикует и прекрасные фото, и замечательные репортажи. Так вот, ей понадобилось непременно связаться с Идалту и заснять какое-нибудь их мероприятие с участием людей. Объяснила, что готовит ознакомительный ролик – обзор взаимодействия разных видов разумных рас на Прерии.

Пришлось связываться с вечным системным дежурным. Услышав просьбу, Зяблик сначала скорчил кислую гримасу, потом изобразил задумчивость и, наконец, проявил неподдельную скорбь:

– Не, ну ты не понял, что ли? Наше присутствие здесь непублично. Мы даже места полигонов, на которых проводим занятия, держим в секрете и тщательно маскируем. Собственно, в этом и заключается ценность присутствия нашего, хм, контингента на Прерии.

– То есть, играете в прятки, – ухмыльнулся Федька.

– Ну, если какая-то встреча и произойдёт, то внепланово. В силу стечения случайно сложившихся обстоятельств. Не пойдёт наше руководство на организацию парадных мероприятий. Усёк?

На этом связь прервалась. Но Нах-Нах связался с Начальником Разведки военной базы фермиков и запросил у того координаты мест проведения учений мохнатиков и сделанные на них кадры. Кадры эти они вместе с Леной Кругловой очень внимательно посмотрели. Высадку десанта, штурм горного склона, форсирование водного препятствия и многое, многое другое. Впечатлений – куча. Скажем, реку эти похожие на кошек создания переплывали под водой, после чего выходили на берег невидимыми – если бы не аппаратура инсектов, вскрывающая происходящее, казалось, что мирная картина ничем не нарушается. До тех пор, пока не взрывается ликвидированное сапёрами минное поле, не падают опоры линии заграждений и не взлетают на воздух макеты замаскированной техники и земляных укреплений.

Вот уж воистину мастера скрытной войны!

Леночка, конечно, впечатлилась – обещала показать эти кадры мужу. Но вот съёмок общения, желательно мирного, между хомо и идалту ей ужасно не хватало. Мысль, заснять разговор с Седым журналистке не понравилась. Сказала, что нужна динамика, сюжетность, а не трёп двух озабоченных прикладной педагогикой мужиков. Так что даже не стал связываться с коллегой, чтобы договориться об интервью.

Сказать по правде, не до того было в этот период – дети его группы доросли до шестилетнего возраста и явно стали тяготиться дошкольным воспитанием. Их внутренне уже «пёрло» – тянуло к новому, интересному и незнакомому. Напряжённость эту удавалось обуздывать на удлинённых «прогулках» по окрестностям. С ночлегами в построенных своими руками убежищах, с добыванием и приготовлением пищи, тренировках по оказанию помощи условно поранившимся.

Но всё это были «припарки», провозвестники длинного двухмесячного похода через почти дикую Прерию – своеобразный выпускной экзамен, которого все ждали с нетерпением. Ждал его и Фёдор. Вернее, активно к нему готовился. Не так-то просто проложить увлекательный маршрут – такой, чтобы путешественникам было интересно его преодолевать. Старые-то кажутся скучными – про них уже всё известно из отчётов, выложенных в сети. Да, дошколята в этой информационной среде тоже чувствуют себя уверенно, а у многих даже есть планшетники местного производства. Правда, они пока с чёрно-белыми экранами и крутить видеоролики на них нельзя из-за низкой скорости смены изображений, но карты и статические картинки со спутников посмотреть может каждый.

Да, прогресс виден невооружённым глазом. Скажем те трехкилограммовые мобилки, с которыми ходили три года тому назад, перекочевали в конторы на рабочие столы, на барные стойки и на всякие «рецепшены», а на смену им пришли сначала «тупые говорилки» с крошечным экранчиком – компактные, удобно вкладывающиеся даже в карман детских шортов, а потом появились и более «продвинутые» устройства размером с ладонь крупного мужчины уже со вполне представительным графическим табло.

* * *

Не так уж много можно рассказать о походе. Были, конечно отличия от первого подобного «выхода». Во-первых, шли не отрогами Большого Хребта, а через Виловы горы, куда группу забросили самолётом. Тут абсолютно сумасшедшие ландшафты – будто Создатель играл в кубики в песочнице, а потом его отвлекли, и он всё бросил: Ровные участки плоскогорий разделены хаосом из кромок тектонических плит, разломами, сбросами, чередующимися с горстами и грабенами. И всё это покрыто тысячами видов растений. Лабиринты ущелий, массивы огромных деревьев, переплетающихся кронами, густые заросли и ограниченные со всех сторон равнины… от одних видов дух захватывало.

Во-вторых, детки, кроме плазменного резака, которым не только заготавливали жерди, но и камни «подравнивали», прихватили несколько стиральных машинок. Маленьких таких, ультразвуковых, с турбинкой. Ими и пользовались на привалах, организовав из подручных средств ёмкость с водой – обычно – выложенную камнями яму рядом с ручьём. Этими устройствами, кстати, несколько раз отпугивали опасную живность. Даже нелюбезный обычно шерстистый носорог отвернул в сторону – не пришлось пересиживать его визит на деревьях.

В-третьих…. в-третьих получилось довольно неожиданно. В общем, Никишу привели к двум Фёдорам в состоянии «кошки драли». Первая мысль была – мальчишка наткнулся на логово леопардихи и крепко поиграл с котятами. Поскольку сам он остался жив, значит мамы не было дома. Странно только то, что ни сам пострадавший, ни другие дети ничего внятного о происшествии не рассказали.

– Не, а чего он всё себе захапал! – этот «вопль души», выкрикнутый Лидочкой, самое, пожалуй информативное «объяснение» произошедшему. Мегакоты внешнего оцепления ничего не заметили, а анализ кадров слежения с орбиты показал лишь клубок тел двух некрупных теплокровных, катающийся под прикрытием плотной листвы. Потом драчунов растащили такие же некрупные теплокровные. Напрягало при этом отсутствие следов потасовки в туалете остальных членов группы.

Обработка глубоких царапин, более похожих на порезы. Пара швов. Девочки, с иголками в руках дружно собирающие из клочьев футболку и шорты Никиши. Исключительно сложно было не проявить настойчивости и не применить самые карательные на свете меры, чтобы установить истину. Хорошо, что удержался. Взял в кулак свою обеспокоенность и сделал морду ящиком. Фёдор Семёнович тоже сильно переживал, но, в общем-то, последовал примеру коллеги.

Тут имел место не просто сговор. Воспитанники сумели совместными усилиями сохранить в тайне от воспитателя нечто для них важное. Это при непрерывном скрытном контроле! В общем, в следующий раз надо будет привлечь к обеспечению безопасности похода нескольких Стражей – уж они-то ничего подобного из виду не выпустят.

Секрет происшествия вскрылся неожиданно уже после возвращения. Лена Круглова показала Фёдору кадры, где Никита дерётся с малышом Идалту. Дерётся из-за банки черничного варенья. И как их растаскивают другие дети: Хомо и Идалту. На заднем плане промелькнула и озадаченная физиономия Седого, и то, как он «крутит ухи» одному из участников потасовки, тоже, кстати, помятому. Или это шерсть так на нём вздыблена?

– Вот, дядя Фёдор, – удовлетворённо хмыкнула корреспондентка. – Тут явно присутствует сюжет, интрига, настроение. Даже без звука всё понятно.

– Интересно, почему нет фонограммы?

– На плёночную камеру писали. Серджио дал попользоваться. А то на современной аппаратуре почему-то никогда ничего не сохраняется. Исчезает всё, иногда сразу, иногда – чуть погодя.

– И кто, интересно знать, вёл съёмку? – продолжил недоумевать Нах-Нах.

– Так Дрю и вёл. Папенька его обучил обращению с камерой, и как плёнку перезарядить, и как не засветить, и пружину не перетянуть при заводке.

Дрю, это младший сын Дианы и Серджио Моретти. Полное имя у него – Андреа. Разумеется, дети из Федькиной группы не смирились с подобной «итальянскостью» и переделали её на американский манер. Правда, «погоняло» получилось как бы девчачье, но мальчишку это ни капельки не смутило. Он вообще исключительно тихий мальчик. Очень любит разбираться со всякими прибамбасами и тестировать технику на стойкость к разборке-сборке.

Хм! Про любого из этой второй своей группы Федя может написать целый сборник рассказов или пару-тройку повестей. Собственно, многое уже сделано и висит в сети. А про первый «выводок» он не успел зафиксировать столько примечательных происшествий – не до того было, потому что только осваивался с профессией.

* * *

– Такие дела, Федя! Надо бы тебе в этот раз прихватить с собой на Землю подготовленного человека, – обычная беседа с шефом безопасности перед посещением материнской планеты.

– Э-э-э…Серджио! Я разве тебе не говорил, что портал никого, кроме нас с Ниной не переносит. Ни туда, ни обратно.

– А генерал Русаков с супругой как тут появились?

– Тот портал нам ставил Цуцик. Потом Терм его пропушистила, и он пропал на пять лет. В том смысле, что оба пропали: и сам Цуцик, и возможность перемещаться. Всё это время связи с Землёй у нас не было. Три года назад Мешок снова наладил для нас с Ниной возможность посещать метрополию, но… пытались, как-то Рустамку взять с собой – она очень хотела там побывать. Так ничего из этого не вышло – мы улетели, а она тут осталась. И назад этот фокус тоже больше не работает – проверяли. В общем, только мы и немного груза перебрасывается, и всё.

– А насколько немного?

– Рюкзаки или сумки, что в руках – переносятся. А, скажем, когда мы задумали попасть в одно безлюдное местечко на скутере, то улетели без него.

– Хм! – потёр подбородок Моретти. – Выходит, саблезубы играют с нами в какую-то свою непонятную игру. Понакладывали кучу ограничений на способ связи, но саму возможность сноситься с метрополией нам оставили. Нина про это что-нибудь говорила?

– Говорила, что они, таким образом, наладили для нас информационный канал, но препятствуют развитию товарообмена.

– Ага, ага, – кивнул шеф безопасности. – Заодно и посланцев бронировали. Рассказывал мне Русаков, что от вас пули отскакивают.

В ответ Федька промолчал – не стоит распространяться о симбиотах класса «Дипломат» и о тех возможностях, которые они дают в обмен на непрерывный контроль со стороны Матери Улья. Хватит и кадров парада фермиков на их базе с репортажем о визите на авианосец.

Серджио немного помолчал в ожидании ответной реплики:

– Понял. Не хочешь об этом. Давай вернёмся к нашим сегодняшним хлопотам. В общем, план прост – журналисты сделали ролик о связях людей… Хомо с Иными. Особое внимание, как ты понял, уделено сотрудничеству в военной сфере. Это, чтобы в случае открытия портала, удержать метрополию от попыток оказать на нас силовое воздействие. Собственно, для этого мы и готовили человека, чтобы вас с Ниной не засветить выходом в сеть и пересылкой файла в редакцию Гугла. Это агентство, от которого Диана прибыла сюда в качестве специального корреспондента.

Уверенности в том, что его открыто покажут, у нас нет. Но те, кто принимает решения, с ним ознакомятся. Считаю это очень важным.

– Продолжаешь опасаться открытия портала, – кивнул Федька. – Почему? Всё из-за того происшествия во время игры?

– Происшествие – всего-навсего один из фрагментов. Остальные факты общеизвестны. Порталы – элементы большой транспортной системы. Технология их создания имеется у фермиков и у саблезубых. Но саблезубы пользуются ими играючи, даже давая возможность побаловаться двум недорослям типа вас с Ниной. А у фермиков это всегда приличные сооружения, вроде арок-проходов. Космические кольца, подобные тем, что висят на стационарных орбитах, скорее всего, в их стиле.

Так вот! Элемент системы, расположенный рядом с одним из Ульев, повреждён и уже около десяти лет не восстанавливается. Как долго это может продолжаться? Или ты думаешь, сразу три высокоразвитые расы договорились о совместном использовании Прерии? И отсекли её от Земного человечества? Зачем?

– Да мне-то откуда это знать? А только ты сам подумай! Обширная транспортная система предполагает возможность попадать в разные пункты, то есть, имеет узлы, в которых можно менять направление переноса. Скажем, рядом с Землёй по протяжению геостационарной орбиты обнаружено множество порталов, ведущих на такие же орбиты планет с кислородной атмосферой. То есть там, рядом с метрополией, расположена узловая станция. А рядом с Прерией нам известен только один портал. Это точно, что других нет? Или их просто не искали? Или нашли, но никому не сказали?

– Насколько я помню историю – ход на Прерию земляне нашли самым первым. После чего принялись за поиски других порталов рядом с Землёй, – задумчиво произнёс Моретти. – Вообще-то, эти дыры невидимы. Даже зная их координаты, каждый раз перед прохождением приходится нащупывать канал, посылая беспилотную «собачку». А то и несколько, чтобы опытным путём определить зону, пригодную для прохождения. Так что поиск этих сооружений – непростое дело. Но твоя мысль понятна. Кстати, она ещё и своевременна. Материаловеды довели ядерно-реактивные двигатели до очень высоких кондиций, изготовив самые нагревающиеся части из блэдиа. Так что мы теперь способны летать по всей планетной системе. И запас хода наших новых челноков позволяет им достаточно свободно маневрировать на околопланетных орбитах.

Поддержишь идею поиска порталов на совещании у деспота нашего?

– Поддержу, – улыбнулся Федька. – Так я пошёл на Землю. Сброшу файл – и сразу назад.

– Правильно, – кивнул шеф безопасности. – Нет смысла рисковать и задерживаться там, потому что наличных земного производства у нас теперь хватит от силы на пару порций мороженого. Так что ничего полезного купить не удастся. Даже на чистые визоры средств недостаточно – качать инфу придётся на уже засвеченные. И сразу смывайся.

– Ага, иди уже на набережную в обычную точку прибытия, – ответил Нах-Нах и под столом скрутил из пальцев кукиш.

Перенесло его туда, куда и хотел – на просёлок в паре километрах от радиального шоссе, ведущего из Питера в сторону Великого Новгорода. Проследил за тем, как визоры зарегистрировались в сети, и перебросил файл в редакцию Гугла. А потом активировал программу, мониторящую новостные ленты, и принялся осматриваться. Горизонт был чист. В небе тоже ничего примечательного – несколько инверсионных следов, оставленных стартовавшими с космодрома «Солнечное» вертикальниками, и всё.

Только вот приём информации сегодня как-то уж очень медленно проходит. Или новостей много, или что-то тормозит работу сети? А на востоке на малой высоте появились над горизонтом несколько точек. Всё! Рисковать он не намерен. Нинка на днях сказала, что снова непраздна, так что пора возвращаться домой.

Свернул из пальцев ту же фигуру, и вот он дома. За спиной океан, а впереди бегущий по набережной Моретти.

– Ты прав, Серджио. Похоже, меня на Земле поджидают очень серьёзные люди. Всего-то минуты три прошло с момента выхода в сеть, как в небе курсом в мою сторону появилась четвёрка скоростных коптеров.

Глава 38
Плавневый куст

– Что же, дядя Федор! Прошлую свою группу ты выпустил за два года в возрасте шести лет. Но воспитанников тогда отбирал себе по принципу личного знакомства. Причем, все они были зачаты в период трёхдневной войны. В какой-то мере – знаковая генерация. А в этот раз брал тех, кто попал случайным образом, и за три года опять воспитал шестилетних вундеркиндов, – заведующая отделом образования сегодня впервые обратилась к Нах-Наху на «ты» и наименовала его как бы в генеральском чине, если принимать обычаи аборигенов.

– Не вундеркиндов. Обычные дети, попавшие в струю своих собственных интересов. И не я один добился подобных результатов. Из Винниково и из Чёрного тоже по целой группе приняли в школы после положительного заключения комиссии. Надеюсь, воспитателей не забыли поощрить?

– Поощришь вас, беспортошных! – вздохнула заведующая. – У вас же всё есть! Ну да ладно – отпуск-то вам с Фёдором Семёновичем не помешает. А воспитанников для новой группы подержим в ясельках ещё пару месяцев. Тех, что не столь быстро развиваются, как остальные.

– Э-э-э… тут такое дело. Мы с супругой перебираемся в Плавневый куст. На её родину, так сказать. Поэтому на работу я выйду уже там. А Семёнычу нужно другого напарника подыскать.

– Ладно, подыщем. Работа «Вожака младшей стаи» теперь считается престижной – есть из кого выбрать. Никогда бы не подумала, что в дошкольный техникум будет такой конкурс! И школы из-за твоих выпускников ссорятся. Как думаешь, не испортят тамошние педагоги ребятишек?

– Сам переживаю. Ну да мы связи не теряем. Если что – сообразим, как поправить дело. Ребят-то из первого моего выпуска, тех, что попали в классические школы, всех уже не по разу выпороли – так что корректируют мои оплошности, – ухмыльнулся Нах-Нах.

– Одни хулиганы у тебя получаются, – согласилась заведующая. – Но учатся хорошо и на уроках очень поддерживают преподавателей. Прям – чистый шёлк, а не ученики. Но кататься на шерстистом носороге! Это ни в какие рамки не лезет.

– Ева Бероева! – «узнал» Федька.

– Да. Хорошо, что обошлось без жертв среди одноклассников. Нет! Ну это надо же! Дочь двух уважаемых педагогов!

– Ей многое дано от рождения. Но пороть, действительно, нужно. Пусть думает, какой пример она подаёт другим. А носорог был молодой?

– А это важно? – заломила бровь заведующая.

Оставалось смущённо потупиться и поспешно откланяться.

* * *

Ниночке не пришлось напоминать мужу о том, что он пообещал перебраться в Утково сразу после выпуска группы. Феденька собрал чемоданы и загрузил их в самолёт без промедления, едва распрощался с воспитанниками. Вечером, накануне отлёта, посидели за длинным семейным столом в доме Матвеевых. Двойняшки Алинка с Димкой рассказывали о том, какие предметы начнутся у них с этого года – они ведь перешли в пятый, вместо четвёртого, как им полагается по возрасту. Надоело, видите ли, пострелятам скучать на уроках. И Максима Моретти – приятеля своего – тоже уговорили сдать вместе с ними переходное испытание – экстернатура в школах Прерии – обычное дело.

Фёдор рассказал, что намерен за пару месяцев отпуска возвести на старом пепелище одноэтажное бунгало и наладить там мало-мальские удобства. А потом видно будет. Ниночка загадочно улыбалась.

В качестве прощального дара ребятам поднесли ящик с инструментами. Ящик самодельный, Димкиной выделки. А инструменты покупные – разные и прекрасного качества. На любой случай.

Утром выяснилось, что фермики со двора куда-то пропали. Остались только Доктор Врач, Санитар, Медбрат и два Стража – обычное сопровождение для путешествия.

На аэродроме, когда запрашивал разрешения на взлёт, диспетчер от себя сообщил:

– Тут надысь, твои, дядя Федор, тараканы улетели на незнакомом борте. Он, стало быть, борт этот, назвался незнакомым номером и по-человечески запросил посадки. Подошёл, как и обещался, по над Огненным Логом, сел, куда велели, откинул аппарель, принял пассажиров и сразу запросил взлёт. Ушёл на Пик Эскапизма, пятнадцать градусов правее, тоже, как и обещал. А только из движков его ничего не дуло. И никто из экипажа на глаза не показался. Опять же радары его не видели. Наши тут до хрипоты спорят, кто это был?

А, как ты есть министр по инопланетным непоняткам, рассуди нас, неосведомлённых – кто они такие? И намекни, что неплохо бы зарегистрироваться и о маршрутах докладывать диспетчерской службе. Вот такой тебе от всей авиации наказ.

– Наказ принял. Лечу в Плавневый куст. Разрешите занять взлётную полосу? – ответил Федька.

– Занимай, взлетай по готовности и не задерживай. У нас тут почтари заканчивают погрузку, вот-вот запросятся в небо.

* * *

Аэродром Плавневый – полоса подстриженной травы и столб с подвешенным на нём полосатым чулком. Судя по следам, отлично заметным сверху, садятся сюда только малые бипланы, потому что пробеги короткие. Хотя, длины лётного поля достаточно и транспортнику. Стоянки обозначены и пусты, диспетчера здесь отродясь не бывало. В общем, прошел сначала, осматриваясь, развернулся, сел и зарулил на свободное место поближе к дороге. Встретил их мужчина из тех, что ещё молодыми парнями десять лет тому назад подъезжали к Утково на мотоциклах.

Сейчас он подогнал к трапу шестиколёсный автомобиль на широких шинах. Четыре места для людей и приличный багажник, скорее кузов. В общем, компоновка пикапа.

– Анатолий Зырян, – представился он Фёдору. – Зырян – фамилия. А тебя все и так знают.

Нинка глупо хихикнула и чмокнула мужчину в щёчку.

Четыре чемодана и два рюкзака, да ящик с инструментами – погрузили в кузов. Захлопнули дверцу кабины самолёта и покатили мимо группы строений – центральной усадьбы куста. Фермики, как всегда, бежали на собственных ногах.

Ландшафт в этих краях равнинный, травянистый. Деревья встречаются только рядом с человеческим жильём. Справа явно поля, частично убранные. Вдали неторопливо ползёт комбайн – пора жатвы. Слева – дикие травы до самого горизонта. И никто на них не пасётся. Жвачные держатся поодаль от людей, а разводят ли в этих местах скот? Похоже, что нет. Во всяком случае, животноводческих ферм не видно.

Грунтовка под колёсами ровная и совсем не пылит – докатили быстро. А вот в Утково их ждал сюрприз. Нет – Сюрприз с большой буквы. Тут не дом был построен, а дворец в мавританском стиле. Сразу нужно признаться – небольшой, размером примерно с барский дом. Выполнен он был явно фермиками, но под влиянием замысла человека – горизонтальные полы и правильные привычные лестницы сочетались с разного рода арками, где отвесная внизу стена плавно переходила в свод потолка. Таким же образом были построены и многочисленные веранды и террасы, создающие столь ценимую в этом жарком климате затенённость.

– Как я тебя буду здесь искать? – озадачился отец семейства, держа в одной руке нафиг не нужный инструментальный ящик, а во второй дочурку.

– В те дни, когда у тебя утренняя смена, я стану ждать тебя с обедом на северной террасе. В дни, когда ты работаешь во второй половине дня – на западной, с ужином, – Нинка прилипла к мужу и мурлыкнула: – Понравилось?

– Ага. А какие посадки ты планируешь? А то, раз не вышло у меня построить дом, хотя бы дерево посажу, – сказал Фёдор, намекая на известную грузинскую мудрость.

– Не бери в голову. Этот дом ты построил много лет тому назад, когда я дрожала от страха, а ты кормил Типа и Топа на Перкале. Правда, Топ? – обратилась она к одному из стражей.

– Правда, – проскрипел один из фермиков. Их тут было довольно много.

– Надсмотрщик! Иди сюда, – Нина расстегнула на Федином поясе футлярчик и достала оттуда баночку с краской. – А ты, Федя, когда что-нибудь нужно, обращайся к этому инсекту. Он распорядится рабочими.

– Здравствуйте, – в просторный холл вошла женщина-Идалту. – Я – Гроза. Нина пригласила меня поучаствовать в работах. Ну, и если что-то заболит, тоже готова помочь – основная моя специальность – медик.

Фёдор к этому моменту уже «отрастил» поясок антенны вокруг головы и уловил ясный мысленный посыл со стороны Доктора Врача. Фермик проявил раздражение. Федя в ответ сформировал установку на спокойствие и отметил получение сигнала повиновения.

«А тут, оказывается, не так уж безоблачно», – понял он.

– Гроза! Не случалось ли между вашей расой и фермиками каких-нибудь конфликтов? – спросил он прямо в лоб.

– Случались. Признаться, отношения до сих пор заметно напряжены. Тут, на Прерии, одно из немногих мест, где мы с ними соседствуем. Обычно, держимся друг от друга подальше. Ну, и как говорят у вас, хомо, держим порох сухим, а карантинный крейсер в готовности.

– Глава клана Трёхпалого Барсука! – чинно, голосом настоящего дворецкого произнёс Толя Зырян.

Мегакот вошел не снаружи, а из одного из внутренних помещений. Проморгал: «Знаю тебя», – и сел на попу.

«Только от саблезубых представителя не хватает», – промелькнуло в Федькиной голове.

«А не много ты о себе возомнил, бесхвостый?» – ответная мысль возникла отчётливо.

Нах-Нах непроизвольно принялся озираться, но здесь, в просторной прихожей никого, похожего на махайрода, не наблюдалось, а окон не было вообще.

Нинка, видимо всё услышав и поняв, ничего не сказала.

– Тут, в восточном крыле, приготовлен гараж для Терм, – сказала она с улыбкой. Для мегакотов завезены корма, в морозильных камерах субпродукты для фермиков – они обожают ливер. Садок с морской рыбой для Грозы. Ну, в общем, мужик, ты понял, как проведёшь отпуск.

– Да, Царица, – поклонился Федя. Хотел сделать это шутливо, но получилось неожиданно всерьёз.

* * *

Насколько это было всерьёз, стало понятно утром. Завтрак подала на восточной веранде незнакомая женщина абсолютно характерного для сельской Прерии вида. Крепкая такая с буквально прилипшей к плечу переломкой шестнадцатого калибра. Манная каша с цукатами и слабый чай с мёдом. Вкусно, но как-то уж очень по-детски.

– Вот список нашей группы, – подала она Феде листок бумаги. – Лёньку Майорова мать его, Прасковья, уже тащит сюда. Встретить бы, а то как бы конфуза не случилось.

– А что Лёнька? Чем он особенный? – сразу насторожился Федька. Это в нем взыграл профессионализм.

– Да обычный парнишка. Здешний, неторопливый. А проверяющие из города сказали, что отстаёт в развитии, – ответила стряпуха.

– Вы кто? Как звать? Чем занимаетесь? – воскликнул Нах-Нах, богатырским глотком осушая чашку и выпрыгивая из-за стола. Он уже всё понял.

– Няня вашей группы, Милой люди зовут.

Последние слова Федька воспринимал уже на бегу – мчался в сторону холла. И не видел взглядов, которыми обменялись оставшиеся на веранде женщины.

– Не, несъедобное он не ест, – улыбнулась Нинка.

– Накрываю, – кивнула Мила. – Детишек уже везут. А что, он действительно волшебник?

– Да ну тебя! – вспыхнула Мелкая. – Ну, то есть да. Но не волшебник, а просто любит эту работу.

– Толян тоже любит твои поля пахать – как сыр в масле катается.

– Таки да! – женщины улыбнулись друг другу. – Накрывай, конечно. Но не торопись – до завтрака по распорядку прогулка на участке.

* * *

Мальчишку привела мама. Шли они за руку, держа, каждый со свободной стороны достаточно убедительный ствол. Мама – двадцатьчетвёрку, а сын её что-то похожее на дуэльный пистолет. Вбежавший в холл Федька тихонько сел посерёдке. Можно сказать – сполз на попу.

– Леонид? – спросил он глядя на своего воспитанника.

– Папа так говорит, – ответил мальчишка.

– Вот к этой тёте подойди, – воспитатель показал в сторону сидящей справа Грозы. – А потом вот к этому дяде, – кивок на Доктора Врача, замершего слева. – Я пока подержу твой лупарь, тут безопасно, как в спальне.

Проводив взглядом мальчика, встал и отрекомендовался его маме:

– Фёдор Кириллович. Из Матвеевых.

– Прасковья Филипповна. Кривцовых мы, – ответила женщина. Спокойная такая, молодая и пригожая. – А только про Лёнчика моего неправду говорят, будто он отсталый.

– Так ему уже почти пять, – нейтрально отреагировал Федька. (Он ждал трёхлеток)

– Да. Скоро уже. В сезон дождей – недели через три-четыре.