Текст книги "Арбитр Пушкин (СИ)"

Автор книги: Сергей Богдашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8

Так получилось, что наше недолгое зарубежное турне завершилось там же, где и началось – в Николаеве.

Приводнившись возле Адмиралтейства, мы пришвартовались рядом с гидропланом Грейга. Едва ступив на пирс, мы сразу попали в объятия Пущина, который, как всегда, не сдерживал эмоций.

Алексей Самуилович тоже вышел нас встретить, хотя вёл себя значительно сдержаннее. Он даже спросил, чего мы в первую очередь предпочитаем – отдохнуть с дороги и переодеться, или сразу отобедать.

Вид у нас с Екатериной был приличный, а вот в животах у обоих урчало громко и недвусмысленно. Поэтому мы с женой, не сговариваясь, в один голос заявили, что хотим есть.

– В таком случае, приглашаю вас в столовый зал Летнего морского собрания, – улыбнулся адмирал.

Насколько мне известно, Летнее морское собрание размещалось в отреставрированном доме Потёмкина. Помимо этого, Грейг выступил инициатором постройки Зимнего морского собрания – я даже видел фундамент будущего здания. Размах стройки впечатлял. По моим прикидкам, если обойтись без магии, то стройка будет завершена не раньше, чем через три-четыре года.

По сути, Морское собрание – то же самое Офицерское, только для людей, связанных с флотом. Тут и библиотека, и зал для игр, и балы, и лекции. И, пожалуй, самое важное – возможность недорого пообедать. Это особенно ценно для молодых офицеров с их небольшими денежными довольствиями и необустроенным бытом.

– Как слетали? Какие новости в Европе? – поинтересовался Грейг, пока официант подавал блюда. – Война не намечается?

– Намечается, – ответил я, откинувшись на спинку стула. – Только не в центре, а на юге. Персы захотят вернуть себе земли, перешедшие к нам согласно Гюлистанского договора.

– Где Персия, где Черноморский флот? – заметил один из штабс-офицеров, сидевший за соседним столом. – Там, скорее, Каспийской флотилии работа достанется.

– А если параллельно с этим греки начнут бороться за свободу, а турки будут их убивать тысячами? – продолжил я, не стесняясь своего знания истории. – Будем сидеть, и смотреть, как наших братьев во Христе исламский меч под корень косит?

– Такое не пройдёт в Европе, – согласился со мной офицер. – Думаю, вмешаются и англичане, пошлют флот в Средиземное море, чтобы османов урезонить.

– Верно, – кивнул я. – И мы тоже пошлём. Только англичане спокойно будут ходить через Гибралтар, а нам турок Босфор перекроет. Так что, скорее всего, придётся воевать с ними напрямую.

В моей памяти события развивались чуть иначе, чем я описал, но суть оставалась та же: в конце двадцатых годов Россия провела две военных кампании – сначала против Персии, затем против Османской империи. Другое дело, что Российская Империя не завершила войну и не вышвырнула турок полностью с европейского континента, но этого нам не позволила бы сделать Австрия.

В Крымскую войну всё это аукнулось потерей Черноморского флота и запретом иметь военные порты в акватории Чёрного моря.

– А как там дела у Дмитрия Николаевича? – сменил я тему, обращаясь к адмиралу. – Он себе жильё в Севастополе снял?

– Вроде бы что-то арендовал возле Артиллерийской бухты, – пожал плечами Грейг. – Встречал его пару дней назад в Николаеве.

– И по какому случаю?

– Просил организовать перевозку черепицы на вашу землю, – пояснил адмирал. – Заводчик из местных её поставил, и Сенявин забрал почти весь запас. Я адмиралу баркас до Ялты организовал.

– Отличная новость, – обрадовался я. – И много взял?

– По моему разумению, хватило бы на десять домов, – закончив еду, Алексей Самуилович перешёл к кофе. – А Дмитрий Николаевич говорит – мало.

– Вот как? И почему так? Не объяснил?

– Я и без его объяснений знаю, – усмехнулся адмирал. – Фабрикант Самаси только недавно открыл производство кирпича и черепицы. Сенявин, можно сказать, скупил всё, что было. И, к слову, надо бы с заводчиком рассчитаться – адмирал взял товар под моё слово.

– Обязательно рассчитаемся, – сказал я. – Это моя вина, что у него не оказалось средств на оперативные нужды. Сколько стоит – я оплачу. Даже авансом за будущие поставки. И кстати, передайте вашему заводчику, что если черепица будет хорошего качества, её могут закупить и для Императорских дач. Строить там придётся много.

Перед уходом мы с адмиралом ещё немного поболтали о мелочах, я рассчитался за черепицу, а потом Пущин потащил нас с Екатериной к себе домой.

Я уже приготовился идти к чёрту на кулички и присматривал по дороге свободного извозчика, как Иван остановился около невысокого забора. За ним прятался небольшой дворик и каменный пятистенок с верандой.

– Ну, вот и пришли, – объявил он. – Здесь я и обитаю.

Пройдя через сени, мы очутились на кухне, которая, похоже, служила другу и столовой. Затем мы заглянули в просторную комнату, где перед журнальным столиком сидели два моих инженера-авиастроителя и играли… в нарды.

– Это ещё что за явление Христа народу? – посмотрел я на друга, а затем на парней. – Вы здесь каким ветром? Я же вас к Августину Августиновичу откомандировал для налаживания производства гидропланов.

– Добрый день, Александр Сергеевич, – почти опрокинув столик, вскочили оба и одновременно поздоровались. Один из них, Сергей Владимирович, взял слово: – Так наладили же выпуск. А потом, Вы ведь сами велели после Нижнего Новгорода приехать сюда, к Ивану Ивановичу, чтобы помочь с торпедными сбрасывателями для Катранов. Вот мы и прилетели на гидроплане, который изначально предназначался для Крыма.

Действительно, когда мы налаживали выпуск гидропланов в Нижегородской губернии, я отправил этих ребят на помощь Бетанкуру – не только потому, что они принимали участие в создании летающего дормеза, но и потому что знали все этапы производства гидропланов лучше других.

– Ивану Ивановичу помогли? – спросил я.

– Да мы давно всё придумали, – вступил второй инженер, Алексей Николаевич. – Это же не сложная работа. Пока помогали, у нас появилась идея: а что, если на крыльях самолёта установить железные направляющие, по которым можно было бы запускать ракеты? Как в салютах, только с пороховым зарядом и взрывателем.

– В Велье вернёмся – займётесь своими ракетами, – пробурчал я, поворачиваясь к жене. – Дорогая, позволь представить тебе моих инженеров. Сергей Владимирович Кононов и Алексей Николаевич Рябушкин. Оба – выпускники Дерптского университета. На самолёте их конструкции мы с тобой и летаем. Впрочем, СВП тоже их заслуга.

– Господа, прошу любить и жаловать – моя супруга, княгиня Екатерина Дмитриевна.

Оказалось, парни уже видели Катю в московских газетах. Впрочем, это неудивительно – на свадьбе было несколько фоторепортёров, которых я лично приглашал и оплачивал кампанию по рекламе нового маршрута Москва – Санкт-Петербург.

Кроме того, был и личный фотограф – его сестра привезла с собой из столицы. Мещанин Илья Николаевич Бражников, выпускник Императорской Академии художеств, внезапно отложил кисти и устроился в наше с сестрой фотоателье. Не скажу, что он бросил живопись – скорее, временно отложил. А ведь пишет он великолепно. Его работы легко спутать с фотографиями. Если не ошибаюсь, такой стиль называется «реализмом». Пожалуй, надо бы ему при случае праздничный портрет Кати заказать. Ну и свой заодно. Иначе как-то не порядочно получается – титул князя у меня есть, а портрета нет.

– Ты купил этот дом? – поинтересовался я у Ивана, когда он решил угостить нас черешней, растущей в изобилии в саду.

– К сожалению, только снимаю, – вздохнул приятель.

– А отчего не купишь? Хороший дом, в самом центре города. Мощёная улица, тишина, порядок. А уж сад так и вовсе заслуживает отдельного упоминания. Город благодаря Грейгу растёт и обустраивается. Не заметишь, как цены на хорошее жильё взлетят до небес.

– Откуда у меня деньги на покупку? – усмехнулся он. – Этот дом стоит две тысячи. Это годовое жалованье начальника штаба.

– Неплохая цена, – кивнул я, оглядывая сад. – Две тысячи – это, на мой взгляд, недорого. Особенно за дом в таком месте. Кстати, я не расслышал. Две тысячи – это серебром?

– Пф-ф… Ассигнациями.

– Солнышко, – окликнул я Катю, собирающую черешню в небольшое лукошко, – Как ты считаешь – мы в состоянии одолжить нашему дружке денег на покупку этого великолепного домика?

– Если Иван Иванович пообещает каждую весну нас кормить ягодами со своего сада, то я буду настаивать, чтобы он принял нашу помощь, – звонко ответила жена. – Я, кстати, возле забора ещё и абрикосы с персиками заметила. Я их тоже люблю.

А ведь жена интересную идею подбросила. Малороссия – это край фруктов, не произрастающих в северных регионах страны. Если на транспортный СВП поставить термоизолированную будку, а внутри неё с помощью перла поддерживать соответствующую низкую температуру, то можно будет из того же Херсона возить в Псков свежие фрукты.

Мечты, мечты.

Только вот времени и сил на все задумки не хватает.

– Ты же не откажешь моей жене и возьмёшь деньги? – отсчитал я нужное количество ассигнаций и протянул их другу. – Мы завтра улетаем в Ялту, а ты найди хозяина и выкупай дом.

– Вот ты умеешь, Пушкин, руки выворачивать, – проворчал Иван, но деньги взял. – При малейшей возможности верну.

– Не торопись. Мне не к спеху. Тебе помощь Кононова и Рябушкина ещё нужна?

– Нет. Я принцип работы сбрасывателя понял. Осталось повторить в металле.

– Тогда завтра они со мной в Ялту отправятся. Вдруг их помощь понадобится.

К Ливадии, Ореанде и другим будущим жемчужинам южного берега Крыма мы прилетели ближе к обеду. У пирса, который мы с Максом и Никитой построили ещё в прошлом году, разгружался баркас. Дмитрий Николаевич стоял на берегу и что-то записывал в блокнот карандашом.

Метрах в ста от воды возвышалась большая куча песка. Рядом – ещё более внушительная насыпь ракушника. За ними просматривались ровные штабеля строительного леса. Всё это выглядело как настоящий порт в миниатюре. Только кранов не хватало.

Впрочем, может, и не нужны были. У меня большинство переселенцев владели Перлами разных ветвей. Для них разгрузить баржу с песком или сдвинуть гору ракушника – не проблема. Правда, на дальние перемещения способны пока только Максим с Николаем. Остальные справятся, но за пару дней.

– Что у нас из хорошего, Дмитрий Николаевич? – спросил я у Сенявина, как только мы обменялись приветствиями. – Вижу, стройматериалы уже почти все на месте.

– Только один СВП с фанерой задерживается, – поморщился адмирал. – Рулевые сообщили, что подушка повреждена. Не сильно, но скорость пришлось сбросить.

– То есть, опалубки из фанеры у нас нет?

– Пока так, – развёл он руками. – Плёнка для окон уже здесь, а вот фанеру всё ещё ждём.

Что ж. Бывает. Любая техника может сломаться. Даже если она построена с помощью Перлов.

– Ну что, господа-инженеры, – обратился я к авиаконструкторам, которые стояли чуть в стороне, – не забыли, как в Велье строили силосы для цемента? Надо бы и здесь парочку сделать.

– А где именно? – начал разглядывать берег один из инженеров.

– А вот сейчас Дмитрий Николаевич вам и покажет участок с готовыми фундаментами. А заодно организует подачу к этому места песка. Те, кто разгружал баржу, знают, как это делается.

– Сделаю, – явно обрадовался Сенявин зарождавшейся движухе. – Прошу следовать за мной, господа.

На самом деле ничего сложного в транспортировке песка не было. Мы уже использовали подобную технологию в Велье. С помощью перлов Движения можно было создать воздушные трубы, по которым перемещали сыпучие материалы.

Теперь эта идея пришла в Крым.

– Солнышко, мне твоя помощь тоже понадобится, – сказал я жене. – Ты ведь уже освоилась с Перлом, который ускоряет старение. Сейчас мы с парнями будем строить стеклянную колонну, а твоя задача – ускорить процесс кристаллизации стекла. Если к утру не прибудет фанера, будем отливать бетон в воздушные формы.

– Мне бы сначала переодеться, – посмотрела она на свои юбки и кружевные манжеты. – Жалко будет, если одежда испачкается или порвётся.

– Надень кавалерийские штаны и сапоги, а сверху – простую блузу.

– А что люди скажут?

– Мы не при дворе, а среди наших людей. Я не настаиваю, но если тебя успокоит, то ты не первая дворянка, которую простой люд увидит в мужских штанах. У моей бабушки по соседству с Михайловским проживает помещица Осипова-Вульф. Та сама порой объезжает лошадей, а затем спокойно расхаживает по имению в мужском костюме для верховой езды

– А можно одну из твоих шляп? – посмотрела на меня жена с лукавой улыбкой.

– Боюсь, они тебе велики будут, – не смог без улыбки посмотреть я на Катю. – Лучше повяжи платок, но только чтобы он не только голову укрывал, но и шею. Обещаю – песка и цемента будет лететь много. А шляпы, как мои, для тебя мы чуть позже обязательно сделаем. Думаю, тебе они будут к лицу.

Как я и планировал, сначала мы построили из холодного стекла два больших силоса под цемент. Адмирал, конечно, слышал, что я в своё время построил в столичном Морском корпусе стеклянный колодец. Но одно дело слышать от кого-то и совсем другое, когда воочию видишь, как песок превращается в стеклянную массу и из неё на твоих глазах вырастает колонна.

К закату один из силосов мы даже успели наполовину заполнить цементом, который я сделал из ракушника, привезённого с Керчи. К сожалению, транспорт с фанерой так и не прибыл.

Утром фанера всё ещё не появилась. Пришлось действовать по запасному плану. Инженеры создали опалубку из воздуха, держа форму стен. Один из переселенцев подавал пенобетон, а Катя ускоряла его затвердевание с помощью Перла Старения. Я в это время готовил цемент и краем глаза наблюдал, как идёт работа на основной строительной площадке.

Так мы начали строить первый дом.

– Впервые вижу, чтобы за один день можно было построить почти целый хутор, – не скрывал удивления Сенявин под вечер. – Осталось только крыши покрыть да двери с окнами вставить.

– Должен отдать вам должное, Дмитрий Николаевич, но без вас всего этого не было бы. Это же вы завезли ракушечник, песок, доски и черепицу. Так что в какой-то степени вы сейчас пожинаете результат и своей работы.

– Так вы же сами сказали, что понадобится для строительства, – засмущался адмирал. – Какая уж моя в этом заслуга?

– А вот здесь я с вами готов поспорить, – не согласился я с управляющим. – Грамотно организовать доставку необходимого материала ещё уметь надо. Кстати, завтра стены для вашего будущего особняка поставим. Не передумали его ещё одноэтажным строить?

– А зачем мне высокий замок? Чтобы я под старость лет со второго этажа кубарем по лестнице скатился? Покорно благодарю, но такого счастья мне не надо. Достаточно одного этажа, и чтобы с крыльца можно было смотреть на море. Кстати, я тут подумал – народу предполагается принять много, а ведь у нас поблизости ни одного храма нет. Люди жениться будут, детишек рожать, а где всё это дело оформлять, если церкви нет?

– Нужное дело, – кивнул я. – Сможете связаться с местной епархией, чтобы подсказали, как нам быть? Можете даже пообещать от моего имени, что я готов построить за свой счёт храм и выделить причту землю под огород. Как вы себе видите храм на месте руин монастыря?

– Тот, что на мысе Ай-Тодор? По уму там бы маяк поставить нужно. Это я вам как морской офицер говорю.

– А что мешает на куполе церковного храма установить маяк?

– Интересная задумка, – по-простецки почесал скулу адмирал. – В Риге ещё с прошлого века такая церковь имеется. Надо будет переговорить с представителями местной епархии.

Конечно, переговори. Церковники тебе даже на подводной лодке согласятся приход открыть, лишь бы объём паствы увеличить. А храм, как ни крути, всё равно нужен. Здесь он, как правильно заметил адмирал, не только место для совершения таинств, но и своего рода ЗАГС.

* * *

Вот и подходит к концу наш с Катенькой «медовый месяц».

Осталось совсем немного, пара дней, и пора возвращаться.

Отгуляем званый вечер и бал у одесского градоначальника, графа Александра Фёдоровича Ланжерона, отоспимся, и полетим обратно.

Собственно, приглашение на этот бал мы приняли по моему настоянию. Причина проста и понятна – бараны.

Пять сотен матёрых сертифицированных производителей-мериносов жаждут приступить к делу. Кто я такой, чтобы мешать их счастью?

Изначально я хотел встретиться с заводчиком мериносов Миллером, но Ланжерон посоветовал мне ещё одного – Шарля Рене де Рошемон. Сейчас у него в имении Новая Ланси, что неподалёку от Одессы, на двенадцати тысячах десятинах земли пасутся отары под двадцать тысяч мериносов, причём, качество шерсти оценивается выше, чем закупаемой в Испании.

Мой тульпа эту информацию подтвердил, правда, уточнив одну пикантную подробность. Порода мериносов, выведенная женевцем, значительно позже почему-то стала называться «Советской».

Не удивлён. У нас и «Венское пиво» потом в «Жигулёвское» переименовали. А раз уж на святое замахнулись, то с овцами – сам Бог велел.

Поступил я крайне прагматично:

Дал команду, чтобы в Одессу самолётом доставили Савву Морозова с одним из его сыновей, свёл его с заводчиками, а сам отправился жену вытанцовывать и развлекать.

Отчего так? Так с этим всё просто.

Две трети ткацкого оборудования мы уже сами в Велье делаем. По сути – одни лишь литые станины на стороне заказываем, да паровые машины. А с местной суконной фабрикой, раз решили полностью на магический привод перейти, и того больше нашего выйдет. Так что, новая фабрика мне недорого встанет. Если учесть некоторые приёмы обработки тканей, взятых из будущего, то премиальный сектор мы перекроем товаром такого качества, которое пока никому недоступно. А шерсть, что погрубей, пойдёт в армию и на флот. Качественная, и по хорошей цене.

Ну, и красители, само собой. Ста пятидесяти граммов кислотного красителя достаточно, чтобы окрасить пуд шерстяной ткани в средние тона. Понятное дело – в такую цветовую гамму, которую натуральными красителями не достичь.

Вроде и немного плюсов, но это только кажется. За нашу продукцию покупатель пока очень активно рублём голосует! И должен отметить – наши льняные ткани уже серьёзно сказались на рынке, изрядно потеснив зарубежные образцы, и заставляя продавцов снижать цены. Иногда в два – три раза!

Объёмов пока не хватает, но у нас две новые мануфактуры вот-вот запустятся. В Матюшкино и под Красногорском. Добрую половину льна, выращиваемого в Псковской губернии, сможем переработать.

– Виктор Иванович, – обратился я к тульпе, – Что у нас с аналитикой?

– Какой именно вопрос вас интересует?

– Кратенько, и обо всём.

– Если совсем кратко, то сначала года мы товарной продукции на российский рынок миллионов на шестьдесят с лишним выставили, и на европейский миллиона на четыре с половиной добавили. Чистая прибыль после продаж может до пятнадцати – восемнадцати миллионов дойти, но на свой личный счёт вы лишь тысяч шестьсот получите. Это, без алюминия, – хохотнул он.

– О как! Интересная арифметика! А почему?

– Все остальные деньги на развитие пойдут, – озадачил он меня.

Собственно, не доверять тульпе у меня нет оснований. Вот уж кто никогда не станет меня обманывать, ибо ему не за чем.

– Хм-м. И какие же у нас перспективы?

– Восхитительные! По тем же красителям и удобрениям спрос вырастет раз в десять! И это очень скромная оценка. Причём по красителям уже в этом году. Удобрения тоже неплохо берут, но пока мелкими партиями. По пятьдесят – сто пудов. Мало кто верит, что они урожай в полтора – два раза поднимут. Зато потом… И если с золотом всё выйдет…

– Как-то всё медленно идёт, – пожаловался я в воздух.

– Так и времена такие. Неторопливые, – услышал в ответ.

Бал у графа Ланжерона прошёл на удивление гладко. Катя блистала в новом платье из нашего же батиста, а я, как мог, поддерживал светские беседы, параллельно наблюдая за переговорами Саввы Морозова с овцеводами. По довольному выражению его лица было ясно – дело идёт хорошо.

К полуночи, когда гости начали расходиться, ко мне подошёл граф Ланжерон.

– Князь, – начал он, слегка пригубив шампанского, – Мне говорили, вы интересуетесь не только овцами, но и виноделием?

– Виноделием? – удивился я. – Пока нет, но идея интересная.

– Тогда позвольте предложить вам посетить мои виноградники. Уверен, после дегустации вы захотите вложиться и в это направление. Тем более что климат в Крыму для винограда идеален.

– Благодарю за предложение, – кивнул я, – Но, боюсь, в этот раз не успею. Завтра мы улетаем обратно. Однако если вы готовы обсудить возможное сотрудничество заочно…

– Конечно! – оживился граф. – Я пришлю вам образцы и расчёты. Думаю, вы оцените крымский потенциал!

– Отлично. Тогда до связи.

На следующее утро, перед самым вылетом, ко мне подбежал запыхавшийся курьер с пакетом от Сенявина.

– Что там? – спросила Катя, пока я разворачивал бумагу.

– План храма-маяка на Ай-Тодоре, – улыбнулся я. – Дмитрий Николаевич не теряет времени. И… приписка: «Фанера прибыла. Дом достроим без вас».

– Значит, всё идёт по плану?

– Лучше, чем по плану, – рассмеялся я, забираясь в кабину гидроплана. – Поехали, солнышко. Нас ждёт Псков!

И вот, спустя несколько часов затянувшегося полёта, перед нами уже расстилались знакомые пейзажи Велье.

– Дома! – радостно и искренне воскликнула Катя.

– Да, – кивнул я, глядя на растущие как грибы после дождя фабричные корпуса. – Теперь главное – всё это не растерять и приумножить.