Текст книги "Архив комиссара Каина(ЛП)"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 200 страниц)

Глава семнадцатая

Не надо и говорить, что мысль эта была очень горька и мы возобновили наше странствие в гораздо более подавленном настроении.

– Мы не можем быть уверены, что они направились именно туда, – заявил Тайбер, когда мы остановились на первый из дневных перекуров.

Для этого мы съехали в небольшой распадок, просто понижение ландшафта, которое защитило бы нас от ветра, но ни от чего другого, случись нам заночевать здесь прошлой ночью, как планировал Колфакс, так что я внутренне содрогнулся, осознавая, насколько близка была беда. Орочий конвой не мог нас не заметить, и нам пришлось бы столкнуться с ними в ожесточенном бою.

– Верно, – согласился я.

Ни он, ни я не верили в это, но оба старались удержать зародившийся в наших сердцах страх в узде. В этих местах не было других очевидных целей, но, в конце концов, это были зеленокожие, и кто знает, что они здесь могли искать. Насколько я мог судить, поблизости просто мог находиться один из их лагерей, подобный тому, который мы с Юргеном столь удачно уничтожили нашей аварийной посадкой. Эта мысль, конечно, тоже была далека от обнадеживающей, но была немного лучше предположения, что в данный момент те припасы, в которых мы так нуждались, исчезают в орочьих глотках. Я обернулся к Колфаксу, который как раз околачивался вокруг, пожевывая питательную плитку:

– Все еще ни следа, что они свернули?

– Нет, – откликнулся он с уверенным кивком. – Но впрочем, чему удивляться?

Порывы ветра усиливались час от часу, перекатывая друг за другом волны горячего, плотного воздуха (вместе с еще большим количеством всепроникающей пыли), обдающие мое лицо и тело так, что я начал чувствовать себя, будто за мной по пятам ходит слишком дружелюбный, но излишне огромный зверь.

– Мы и сами поднимаем тучи песка, а скоро еще и задует.

– Вы имеете в виду песчаную бурю? – уточнил я, и наш проводник кивнул:

– Небольшая, к рассвету должна улечься.

Тайбер и я переглянулись, поскольку нам одновременно пришла в голову одна и та же мысль. Орки там или нет, но, если мы не найдем себе убежища в зданиях базового склада, у нас будут серьезные проблемы. Пациенты Эриотта вряд ли переживут еще одну ночь под открытым небом даже в нормальных погодных условиях, но и предположить нельзя, сколько людей падет жертвой дурной погоды. Что еще более важно, мы должны были укрыть машины. Как бы крепки они ни были, полный двигатель песка искалечит даже орочью технику, – в этом у меня не было сомнения, и я не видел способа, каким Фелиция и ее мастеровые могли бы починить весь наш маленький автопарк.

– В таком случае лучше бы нам выдвигаться, – заключил я, допивая воду и поворачиваясь, чтобы брести обратно к багги.

Тайбер кивнул.

– Лучше бы, – согласился он.

Последние два часа пути до места назначения были невыносимо напряженными, и мои нервы натягивались все сильнее с каждым остающимся позади километром, словно внутреннее эхо зловещей серой полосы, что с каждым мгновением неуклонно росла на горизонте. Колфакс время от времени обращал к ней ампливизор, отвечая на мои вопросы лишь раздражающе расплывчатыми предсказаниями вроде «ну да, приближается». Так что для меня явилось некоторым шоком, когда мы наконец выбрались на последний гребень и грузовик перед нами затормозил, а наш добрый проводник привстал, чтобы указать что-то на равнине под нами.

– Вот оно, – произнес он голосом, немного искаженным микрокоммуникатором. Юрген остановил нас бок о бок с грузовиком, и я тоже поднял свой ампливизор. – Похоже, зеленокожие добрались-таки первыми.

– Не вполне, – возразил я.

Наша цель лежала как на ладони – кучка готовых куполов, установленных здесь и в качестве грубой маскировки наполовину засыпанных песком (если, конечно, и об этом позаботился не ветер), защищенная обрывистыми краями бетонной платформы, служившей фундаментом, и оградой из колючей проволоки. Крохотные султанчики песка выдавали местонахождение орков, которые проехали мимо нас утром и теперь носились вокруг огороженной территории на бешеной скорости, закладывая чрезвычайно небезопасные виражи. Расстояние и нескончаемый рев наших собственных двигателей лишали это маленькое представление звукового сопровождения, хотя редких вспышек со стороны нарезающих круги машин и ответных из осажденного строения было достаточно, чтобы подтвердить: там идет сражение.

– Кто-то защищает склад.

– Есть предположения, кто именно? – вклинился в разговор Тайбер. – Они могут просто драться за добычу.

– Не важно, – произнес я. – Кто бы это ни был, мы вступаем в бой. – Затем я окинул взглядом колонну развалюх за спиной. – Выгружайте гражданских и скажите им найти любое убежище. Мы вернемся за ними позже.

Я на это надеялся. А если не судьба, то у них определенно было больше шансов выжить, уйдя на своих двоих, чем отправившись с нами на колесах в гнездо огненных шершней.

Тут я на минуту задумался, оценивая разумность своего приказа, но все равно не видел другого выхода. Двигаться к следующему базовому складу мы не могли – у нас не хватило бы топлива, даже если бы по какому-то чудесному стечению обстоятельств приближающаяся песчаная буря не вывела из строя наши средства передвижения. Единственным шансом на спасение было отогнать орков и надеяться, что неизвестные защитники окажутся на нашей стороне. Не обращая внимания на холодок дурного предчувствия, который, казалось, плотно обосновался на дне моего желудка, я продолжал разворачивать нашу стратегию:

– Когда перевалим за хребет, направляйтесь прямиком к основной массе врага. Начинайте стрелять по готовности.

Другими словами, мы должны были использовать против них их же тактику и надеяться, что они будут слишком ошеломлены, чтобы ответить, предоставив нам возможность вывести их из строя, по крайней мере некоторых.

– Не стреляйте, пока не окажемся совсем рядом. Если немного повезет, они будут принимать нас за подкрепление до тех пор, пока не станет поздно.

Это, конечно, был не самый лучший план, но других предложений или возражений ни от кого не поступило (не считая некоторых гражданских, которых совершенно не прельщало быть брошенными посреди пустыни, но которые живо вняли гласу разума и угрозе расстрела). Несмотря на то что это шло вразрез со всеми моими представлениями, я вскоре уже дал отмашку нашей импровизированной наступательной группе, подавая сигнал к атаке.

Говоря по правде, ощущение было неожиданно бодрящим. Мы набрали скорость, двигаясь вниз по склону гребня, подняли по пути огромную тучу пыли, и я определенно услышал, как некоторые из рекрутов завывают, подобно самым настоящим зеленокожим, перекрикивая даже грохот движков.

Я же ощутил лишь слабый укол беспокойства, когда увидел тот гордый стяг из песка и пыли, который мы оставляли за собой и который совершенно лишал наше приближение хоть какого-то элемента внезапности.

Оставалось только надеяться, что этот факт будет несколько уравновешен тем, что мы собирались скрывать свое настоящее лицо до того момента, пока не придет время нанести удар. Впрочем, волноваться по поводу того, сработает это или нет, было некогда, поскольку зеленокожие с каждой секундой становились все ближе, и я передал по общей вокс-связи последнее предупреждение.

– Не стрелять, пока не будете твердо держать кого-нибудь на мушке, – напомнил я. – И постарайтесь, чтобы каждый выстрел зачелся. У нас будет только один шанс, и если мы его упустим, то дела пойдут дурно.

Ответом мне был хор выражающих согласие голосов, и я занял позицию за тяжелым болтером, стараясь компенсировать дикие рывки кузова, с которого мне предстояло стрелять. Ярко размалеванный красной краской чужой багги прыгал и вилял в прицеле оружия, и я поводил стволом, стараясь не выпускать цель из перекрестья.

– Комиссар, – раздался в моем микронаушнике голос Фелиции, – я принимаю сигнал. Очень слабый.

– Передавайте, – приказал я. Раздалось шипение статики, сквозь которое пробивалось несколько голосов, однако слов было не разобрать. – Похоже, еще одна тактическая сеть.

– Именно то, о чем я подумала, – подтвердила техножрица. Я испытал некоторое облегчение; по крайней мере, кто бы ни занимал базовый склад, это были люди. – Я стараюсь пробиться в нее, но этот конкретный дар Омниссии просто настоящий фра…

– Продолжайте, – распорядился я.

Как раз в этот момент в паре метров слева от нашего несущегося вперед багги взметнулся фонтан песка. Юрген начал поворачивать, выполняя маневр по уходу от огня, и я, не теряя времени, приказал остальным повторять.

– Похоже, зеленокожие нас заприметили, – произнес мой помощник.

– К фрагу зеленокожих! – яростно отозвался я, замечая клуб дыма от выстрела, поднявшийся из-за ограды склада. – Это свои!

Которых, надо отдать должное, нельзя было винить за то, что они сделали ту ошибку, на которой мы надеялись поймать орков. Я отчаянно вцепился в кронштейн болтера, когда Юрген юзом обошел что-то, неуютно напоминающее пылающие обломки точно такой же машины, как та, в которой ехали мы сами, и еще один кусок пустыни взорвался – достаточно близко, чтобы на этот раз осыпать меня землей.

– И у них дальнобойное оружие, фраг бы их побрал! – Теперь оставались считаные секунды до того, как скрытые за решеткой минометы подобьют нас. – Фелиция, мне нужна их частота!

– Работаю над этим, – радостно заверила она, но, как я предположил, занималась технопровидица этим ничуть не спустя рукава, хоть и сидела в тишине и покое на оставленном нами гребне, наслаждаясь представлением издалека.

– Таллок, у них подкрепление, – внезапно ворвался мне в ухо новый голос, четкий и уверенный. – Подстриги их прежде, чем они смогут приблизиться. Остальные, продолжайте давить первую волну.

Кто бы это ни был, он, очевидно, хорошо знал свою работу.

– Так точно, лейти[306]306
  Лейти – краткая неофициальная форма обращения, часто использующаяся старшими сержантами по отношению к лейтенантам, командующим взводом, так же как их подчиненные могут обращаться к ним «серж».


[Закрыть], – отозвался кто-то, вероятно Таллок, что бы за черт это ни был.

Я сразу же врезался в передачу, как никогда ощущая благодарность своим комиссарским приоритетным кодам.

– Говорит комиссар Каин, веду автоколонну с восточного направления, – передал я и, оглядевшись, с дрожью ужаса осознал, что сказал правду: обычный для Юргена мастерский стиль вождения вывел нас несколько вперед остальных, которые теперь рассыпались веером по равнине, приближаясь к зеленокожим. – Везем имперские войска и гражданских беженцев в захваченных вражеских машинах. Сосредоточьте огонь на орках перед нами.

– Докажите.

Безымянного пока что лейтенанта, очевидно, было столь же тяжело убедить, как в свое время Тайбера, но, по крайней мере, он придержал град минометного огня, который, у меня не было сомнений, уже готовился обрушить на нас.

– Собираюсь это сделать в самый кратчайший срок, – пообещал я и снова взял в прицел карминово-красный багги.

Если Таллок чего и достиг своей стрельбой по нам, так это того, что орки были теперь совершенно убеждены: мы находимся на их стороне. Эту иллюзию я готов был теперь разрушить со всем возможным удовлетворением:

– Целься!

Хор голосов заверил меня, что остальная часть нашей бравой своры готова к тому же, и я нажал спусковой крючок.

Мы уже были достаточно близко, чтобы я различал экипаж развалюхи, в которую целился. Он состоял из пары мускулистых зеленокожих, один из которых вел, а второй висел на стойке некоего тяжелого орудия, направляя поток плохо нацеленного огня куда-то в сторону окопавшихся защитников.

Когда стрелок повернулся, наконец-то обратив на нас внимание, я смог рассмотреть, что вся его нижняя челюсть заменена грубой аугметикой, свинченной крупными болтами. Я снова вдавил спусковой крючок, и, по счастью или волею Императора, поток разрывных снарядов раскроил тело вражеского стрелка пополам, заставив его запрыгать по песку в ошметках внутренностей и потоках крови. Водитель отреагировал немедленно: повернул машину нам наперерез и пошел на таран.

– Ну уж нет! – Юрген жестко вжал тормоза, едва не вышибив из меня дух о твердую поверхность болтера, но годы знакомства с его стилем вождения предупредили меня о том, чего ждать, и я смягчил удар ладонью, в то же время направляя поток болтерных зарядов в освобожденное заднее отделение вражеской машины.

Как я и надеялся, там располагались запасные заряды или топливо, потому что она внезапно взорвалась шаром огня. Оглушенный водитель потерял над ней управление и вывалился наружу, в то время как полыхающие обломки покатились по инерции дальше, пока не врезались в бархан. Юрген бросил наш транспорт в широкую дугу, выискивая следующую цель.

Наша внезапная атака имела ошеломительный успех, потому как не менее четырех вражеских грузовиков и багги пали жертвами первых же залпов, а остальные панически рассыпались. К моему облегчению, орочьих солдат несла лишь пара больших грузовиков, и один из них уже был выведен из строя, а его пассажиры выбирались наружу, потрясая ручным оружием. Несколько попаданий без всякого результата простучали по нашей бронеплите, и я не обратил на них ни малейшего внимания, понимая, что не стоит тратить патроны, пытаясь подавить огнем орочью пехоту. Впрочем, я сделал совершенно правильно, потому что через мгновение один из наших грузовиков с ревом пронесся прямо через центр группы врагов, размазав пару зеленокожих под колесами, в то время как Гренбоу и его ополченцы нашпиговывали остальных одиночными выстрелами (это, конечно, мало чем могло помочь, кроме как дезориентировать орков еще больше – что, в общем, не так уж и сложно, когда дело касается этих существ, – но по крайней мере это не давало им шанса сплотить ряды).

– Осторожнее, комиссар! – выкрикнул Гренбоу, забыв в возбуждении боя о микрокоммуникаторе и в результате едва не оглушив меня.

К счастью, Юргена было смутить гораздо труднее, и он развернул нашу машинку еще одним дробящим позвоночник кульбитом как раз в тот момент, когда град крупнокалиберных патронов начал барабанить по бронеплите, прикрывающей мою позицию. Я крутанулся, выискивая цель, и обнаружил три байка, надвигавшиеся на нас в стробоскопических вспышках пулеметов или чего-то подобного, плюющегося смертью в нашу сторону.

Я открыл огонь почти одновременно с тяжелым орудием на грузовике и разглядел Демару, мрачно вцепившуюся в дико дергающийся тяжелый пулемет, из которого она пыталась целиться, и край белого одеяния, которое, казалось, само собой зацепилось за задний борт грузовика и крепко там заякорилось.

– Фелиция! – взвыл я. – Какого фрага вы здесь делаете?

– Поддерживаю связь, видимо. – Она радостно помахала мне рукой, когда подпрыгивающий грузовик пошел с нами параллельным курсом, крепко удерживаемая на месте механодендритом, который обвился вокруг подходящей металлической распорки. – Как вы полагаете, я вас связала с той сетью?

Впрочем, дальнейшее обсуждение этого вопроса пришлось отложить, поскольку орочьи байки быстро приближались, – их водители низко пригнулись к рулям. Лидер, который был широк и мускулист даже для орка, дико ухмылялся, наблюдая за сближением, и я разглядел, что на его шлеме прикреплены рога какого-то животного[307]307
  Обычный символ статуса среди зеленокожих, долженствующий показать, что его обладатель поборол что-то еще более крупное и злое, чем он сам.


[Закрыть].

Через мгновение эта ухмылка пропала, как и большая часть байка, которая, казалось, просто перестала существовать в тот момент, когда Демара наконец совладала со своим пулеметом.

– Вааааууух! Один есть!

– Молодец! – отозвался я. – Но не зарывайтесь.

Я направил болтер на ближайшего из оставшихся двоих и снес ему переднее колесо. Несшаяся на нас штуковина зарылась вилкой в песок, сделала полный кувырок и погребла водителя под своим весом.

– Мой, – произнес Юрген, будто принимая голевую передачу на поле «кузнечика»[308]308
  «Кузнечик» – игра, популярная на большинстве миров скопления Британникус, вероятно названная так оттого, что ее участникам часто приходится подпрыгивать, чтобы перехватить мяч, посланный игроком с битой. Правила этой игры чрезвычайно загадочны и совершенно непонятны для любого, кто не является уроженцем тех миров, где игра распространена. Известно, что матчи могут продолжаться до месяца подряд, не считая остановок из-за дождя, и обычно даже в этом случае заканчиваются ничьей.


[Закрыть].

Прежде чем я понял его намерения, он снова вывернул руль и протаранил оставшийся байк, заставляя нашу машину подпрыгнуть на том, во что мы его превратили. Глубоко уйдя в песок под нашим весом, задние гусеницы байка продолжали некоторое время крутиться, и пара ног, торчащих оттуда же, слабо подергивалась, нелепо загребая воздух, будто их владелец пытался бежать.

Через мгновение за нами последовал грузовик, превратив то, что еще оставалось после нас, в металлолом и слизь.

Мы, впрочем, не везде играли с врагом как хотели. Окинув взглядом ландшафт, я заметил, что один из наших багги перевернут, а его экипаж разлетелся по округе. Прямо на моих глазах один из бойцов попытался подняться, но лишь затем, чтобы быть рассеченным напополам убийственным топором зеленокожего.

– Помогите уцелевшим! – передал я по воксу Гренбоу, и грузовик оторвался от нас, чтобы выполнить приказ, насколько было возможно. Я переключил частоты, снова настраиваясь на волну безымянного лейтенанта. – Убеждены?

– В достаточной мере.

Еще один орочий грузовик завалился набок, когда в его борту образовалась приличных размеров дыра, пробившая броню и залившая несчастный экипаж расплавленным металлом, что определенно выдавало работу какого-то энергетического оружия. Я обернулся и разглядел знакомый силуэт имперской «Химеры», воздвигшейся на ближайшем бархане; ее лазер поворачивался, отслеживая движение цели. Он полыхнул снова, поджигая топливный бак грузовика, и тот взорвался шаром пламени. Еще две «Химеры» выкатились из укрытия, их мультилазеры ударили, находя собственные цели, и я с внезапной волной облегчения понял, что все оставшиеся орочьего производства машины – это уцелевшие из нашей автоколонны. Кроме того, багги, что перевернулся, мы не лишились ни одного, и наши потери, по крайней мере на первый взгляд, казались на удивление минимальными.

– Рады стараться, – сухо прокомментировал я последние слова неизвестного собеседника, когда Юрген уже глушил мотор и останавливался возле командной машины, легко отличимой от остальных по куче вокс-антенн, собранных на его броне.

«Химера», в свою очередь, тоже остановилась, переведя двигатель на холостые обороты, в то время как ее товарки покатили дальше, облизывая местность с разбегающимися выжившими зеленокожими языками пламени тяжелых бортовых огнеметов, легко подчищая пытающихся спастись пешим ходом противников. Впрочем, это были не многие, и, насколько я мог наблюдать, наши гражданские ополченцы, которые, вне сомнения, только и ждали возможности отплатить врагу, с энтузиазмом разделывались с теми, кто умудрялся избежать огнеметов. Я спрыгнул на землю и пошел к остановившейся «Химере», на ходу поправляя сбившуюся фуражку и возвращая свой пропитанный песком кушак на пояс, где ему и полагалось находиться.

– С кем имею честь?

– Лейтенант Пирс. – Люк в башне машины откинулся, и на меня воззрился удивительно молодо выглядящий мужчина в форме СПО. – Должен сказать, что, услышав слово «комиссар», я ожидал немного другого.

– Я тут был, как вы могли заметить, немного занят, – коротко отозвался я. Потом указал на гребень позади. – Мы оставили наших нестроевых спутников в паре километров отсюда. Не будете так любезны отрядить за ними кого-нибудь?

Как я и ожидал, проявления заботы о гражданских было достаточно, чтобы объехать по кривой все возможные подозрения, которые он мог бы высказать. Лейтенант все еще глядел удивленно, и кто бы мог его за это винить, но при этом согласно кивнул.

– Я этим займусь, – пообещал он. Его глаза расширились, едва он толком взглянул на отбитые нами у орков машины и пиратского вида толпу солдат нашей нерегулярной армии, которые на них разъезжали, но, когда с багги спустился Юрген, контролировать выражение лица он уже перестал совершенно. – Я могу вам еще чем-нибудь помочь в данный момент?

– Может быть, у вас найдется немного танны? – с надеждой спросил я.

Пирс только покачал головой.

– Никогда ни о чем таком не слышал, – отозвался он.

Глава восемнадцатая

Ну, танны у них могло и не быть, но остального, чего только можно было пожелать, было в достатке, вплоть до душа и кондиционеров. Я все еще купался в подзабытом ощущении комфорта, хотя прошел уже час после нашего прибытия, и наслаждался ощущением чистоты, прохлады и чашкой рекафа, которую раздобыл для меня Юрген, сидя за столом в одном из куполов и посвящая Пирса в подробности нашего путешествия. Приглушенный шум песчаной бури, с шуршанием бьющейся в стены купола, был в своем роде успокаивающим и внушающим покой, несмотря на то, каким осязаемым напоминанием о лишь недавно обретенном убежище являлся.

– Вы действительно полагаете, что мы сможем преодолеть все это расстояние? – спросил мой собеседник.

Я слегка склонил голову.

– Иначе бы и не пытался это сделать, – произнес я, избегая касаться того очевидного факта, что большей части моего импровизированного эскорта, насколько мне это виделось, может и не настолько повезти. Кивком я указал на картографический планшет. – Между нами и равнинной частью располагаются еще два базовых склада. После этого, если придется, можем находить пропитание и воду на местности, хотя нам все равно придется пополнять где-то топливо и патроны.

– Придется, – ответно кивнул Пирс, уже принимая за свершившийся факт то, что он участвует в нашей маленькой экспедиции, и за это я был ему более чем благодарен.

Мне казалось, что придется убеждать и его тоже, возможно упирая на мой авторитет как комиссара, но по каким-то своим причинам идея схватиться с главной частью армии зеленокожих едва ли не врукопашную ему почему-то казалась очень привлекательной. В то время я не задался вопросом почему, и просто поблагодарил Императора за очередных простодушных идиотов, и перешел к решению практических задач. Да и сам этот парень-лейтенант меня почему-то сразу расположил к себе, возможно, потому, что чем-то напоминал мне Диваса.

– Чем вы занимались все это время? – спросил Тайбер.

Он присутствовал в основном по той причине, что я не хотел тратить время, донося до него потом результаты совещания, а к тому же до сих пор он был старшим по званию в нашей автоколонне, и я счел хорошим политическим ходом включить и его в обсуждение нашей стратегии. Кроме того, Тайбер меня до сих пор ни в чем не подводил (если не считать того, что подбросил мне толпу гражданских, с которыми теперь приходилось нянчиться), а Пирс был пока что темной лошадкой, так что мне вовсе не мешало присутствие сержанта-ветерана, дабы поддержать меня в том случае, если произойдет столкновение интересов.

– Насколько я понял из вашего рассказа, тем же самым, что и вы, – откликнулся Пирс. – После того как наш полк был рассеян, мы ушли в подполье и обратились к тактике удара и отхода, с тем чтобы поражать цели, которые могли отыскать.

Тайбер кивнул. Именно в этом, как он мне рассказывал вскоре после нашей встречи, заключался последний связный приказ, поступивший по цепи командования, прежде чем она окончательно распалась.

– Сюда мы пришли вчера на пополнение боезапаса и провизии и сегодня были застигнуты зеленокожими, которые как-то отыскали это место.

Он покрутил настройки карты на планшете, и пиктограмма, обозначающая базовый склад, приобрела красный цвет.

– К сожалению, придется взорвать все, что не сможем унести, когда будем выступать. Они знают про это место, значит, вернутся с новыми силами.

Я кивнул. Причина готовности Пирса присоединиться к нам теперь была очевидна и ясна: он, судя по всему, был столь же ярым приверженцем понятия «совместная безопасность», как и ваш покорный слуга. В его доводах я ошибок не видел; никто из зеленокожих, конечно, как мне представлялось, не выбрался живым из столкновения, происшедшего снаружи, но, поскольку они не вернутся с добычей, тот, кто послал их сюда, приведет на подмогу еще больше войск.

– Они, кажется, точно знали, куда направляются, когда обогнали нас, – произнес Тайбер.

Я задумчиво глянул на Пирса:

– Есть догадки, откуда бы?

Молодой лейтенант лишь пожал плечами.

– Карту нашли? – предположил он. – Возможно, один из других отрядов, которые посещали это место, оказался не столь удачлив, как мы.

– Другие отряды? – переспросил я.

– Мы здесь в третий раз, – пояснил Пирс. – Когда я записывал в расходную книгу то, что мы взяли для себя, я заметил, что за последний месяц были и другие списания.

Ну, отлично – все их общество разваливалось на куски вокруг них, а они, те, кто остался от СПО, все еще продолжали заполнять бухгалтерские книги.

– Покажите, – попросил я.

Это заняло некоторое время, но после некоторого количества поисков и перекрикивания через коридоры купола сержант Пирса – крупный неразговорчивый мужчина по имени Винер – появился с соответствующим планшетом и положил его на стол между нами. Пирс повозился с настройками, вызвав экран, заполненный стандартными бланками реквизиции.

– Вот. Это были мы. – Он указал на пару из них. – Похоже, в округе есть еще по меньшей мере три активных боевых единицы. – Он кинул оценивающий взгляд на Тайбера. – Считая вашу – четыре.

– Мы довольствовались тем, что находили в городе, – сказал Тайбер. – Мне так казалось надежнее.

Молодой лейтенант ухмыльнулся:

– Какие зеленокожие молодцы, что давали вам позаимствовать награбленное.

– Есть какая-нибудь информация о том, что это могут быть за отряды? – спросил я.

Пирс покачал головой:

– Нет, все зашифровано. Из соображений безопасности. На случай, если враг захватит это сооружение. Так он хотя бы не будет знать, кто из наших есть в округе.

Я медленно кивнул. Возможно, Фелиция могла что-то с этим шифром поделать, возможно, и нет. В любом случае, когда утихнет песчаная буря, у нас будет гораздо более прямой способ выяснить это.

– Мне нужно поговорить с вашим оператором вокса, – произнес я.

К рассвету буря почти сошла на нет (как и предсказывал Колфакс, к его мало скрываемому удовлетворению), и я рискнул бросить вызов все еще налетавшим шквалам колючего песчаного ветра, дабы как следует осмотреть наше убежище. Самый большой из куполов содержал запасы воды и пищи, с распределением которых я оставил разбираться Норберта и с легким сердцем двинулся дальше, найдя в следующем Фелицию и наши оставшиеся машины. Даже если нам довелось бы пополнить наши ряды новыми рекрутами, мы все еще были вполне достаточно снабжены самым необходимым, чтобы пройти сколь угодно большое расстояние. Это, конечно, в том случае, если на этом складе имелся и запас топлива.

– Да тут его хоть бочками отливай, – заверила меня техножрица. – Омниссия знает как мы его все увезем, но как-нибудь постараемся. – Она провела меня в отдельный бункер с большой дверью, излучая странную ауру ожидания чего-то. – Вот тут есть то, что должно помочь. – Она легко распахнула створку механодендритом, да так, что источенное непогодой дерево завибрировало, упершись в стопор.

Двое солдат Пирса выскочили нам навстречу, подобно потревоженным мусорным крысам, с лазганами на изготовку, но затем успокоились, обнаружив лишь нас и никакого врага. Я обходительно кивнул им, обрадованный уровнем их боеготовности, и снова обернулся к Фелиции, дабы взглянуть на то, что вызывало такое возбуждение.

– Да это «Часовой»! – ошеломленно заключил я.

Технопровидица расплылась в улыбке.

– Даже лучше, – произнесла она, включая люминаторы верхнего света. – Это погрузчик.

Я, конечно же, уже видел подобные, и не раз, но они всегда казались мне довольно странными приспособлениями. Вместо оружия эти шагающие машины были снабжены набором механических захватов, предназначенных для того, чтобы поднимать и переносить тяжелые грузы, а также массивным противовесом, привешенным за спиной, подобно камнебетонному рюкзаку.

– Как только мне удастся завести и разогреть его, мы все погрузим мгновенно.

Не было нужды спрашивать, кто, по ее мнению, будет пилотировать эту штуковину, потому как она буквально поедала ее обожающими глазами, так что я сделал себе мысленную заметку найти важное и срочное дело где-нибудь вне открытого пространства склада, как только она начнет баловаться с этой игрушкой.

– Рад слышать, – произнес я. – Как наши машины?

– Как всегда, не лучше и не хуже, – откликнулась она, и это звучало очень верно в отношении орочьих развалюх. – Мы крайне вовремя загнали их в укрытие. Алдиман и Лидди как раз проводят общую диагностику.

После секундного недоумения я понял, что она говорит о своих помощниках, которые, насколько можно было понять, продвинулись несколько дальше простого откручивания гаек (конечно же, к концу нашего путешествия на обоих появились значки в виде шестерен, и, кажется, они начали полагать себя технопровидцами во всем, кроме формального посвящения[309]309
  Оба действительно в дальнейшем были рукоположены в братство Механикус.


[Закрыть]).

– А что из имперского тут есть? – спросил я.

Фелиция пожала плечами, с явным усилием и нежеланием отрываясь от своей большой игрушки.

– У нас теперь имеется пять «Химер», и все они в достаточно хорошем состоянии, учитывая, как их эксплуатировали. Им не помешал бы текущий ремонт, но сейчас возможности для этого нет. – Она пожала плечами, и механодендрит хлестанул в унисон за ее спиной. – Если я правильно понимаю, времени у нас не много.

– Вы понимаете правильно, – заверил я ее. – Мы должны выдвинуться отсюда не позднее завтрашнего утра.

После некоторого обсуждения мы с Пирсом и Тайбером решили, что ближайшее скопление орков должно было ожидать возвращения своих рейдеров около сегодняшнего полудня и начать шевелиться лишь к следующему рассвету, если собирались всей массой сняться и выяснить, что же с ними произошло. Конечно, ни то ни другое не было с надежностью верным предположением, но в наших обстоятельствах рисковать мы не хотели.

– Сможете выпотрошить этот склад к тому времени?

– О да, – отозвалась Фелиция с несколько большим энтузиазмом, чем тот, что мог бы внушать мне спокойствие, и я покинул ее, чтобы найти вокс-оператора отряда Пирса, стремясь убраться прочь прежде, чем техножрица заведет свой погрузчик.

Связист оказался тощим, болезненного вида бойцом, насколько я могу припомнить, и встретил меня на пандусе командной «Химеры», как и было оговорено, при этом выказывая все признаки недоумения по поводу того, положено отдавать честь комиссару или нет. В конце концов он пришел к компромиссу, изобразив некое незаконченное движение рукой, на которое я не замедлил ответить полным парадным салютом, добавив достаточно дружелюбную ухмылку, дабы не слишком его запугать.

– Все готово, – заверил он меня и пропустил в уютное нутро бронетранспортера, прочь от постепенно стихающего ветра.

Внутри было немного теснее, чем в обычной модели, потому что часть объема кузова была отведена для ауспика и дополнительной аппаратуры связи, к которой меня и пригласил Маркони, связист. Мне приходилось иногда бывать в командной машине Мострю, так что я был знаком с внутренним расположением приборов – хотя, конечно же, в этой было достаточно небольших отличий – и уверенно занял свое место рядом с хозяином аппаратуры.

– Все, кто находится в зоне досягаемости, должны каждые две минуты слушать возможные передачи.