Текст книги "Архив комиссара Каина(ЛП)"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 173 (всего у книги 200 страниц)

– Огнеметы, сэр? – спросил Юрген, и я уже почти ответил утвердительно, когда во тьме нарисовалась громада склепа, изукрашенного сильнее чем остальные. Он преграждал нам путь.

– Болтер, – ответил я, – отдача от стены может накрыть и нас.

– Тогда болтер, – подтвердил Юрген, и нажал на гашетку главного вооружения крепкой маленькой машинки, раздирая наступающих ходячих на куски, в то время как я вертел лафетом, снимая по краям отделившихся от толпы.

Горстка выживших продолжала тащиться в нашу сторону, столь же беззаботная относительно судьбы товарищей, как наступающие тираниды, но только чтобы мучительно закончить свои жизни под вращающимися гусеницами.

– Мы задали им, – пока он говорил, повернул машину на девяносто градусов, так что мы поехали параллельно огромному склепу, и к моему невыразимому облегчению, впереди я увидел гравийную дорогу, которая была нужна нам.

– Будем надеяться, что так, – ответил я, но как только я произнес последнее слово, то ощутил, что что-то схватило меня за лодыжку.

Я взглянул вниз, один из ходячих, которого мы переехали, выжил, схватившись за крепление шасси "Саламандры" и пропустив рядом с собой гусеницы, и теперь же пытался влезать на борт.

Достав цепной меч, я чисто рефлекторно ткнул вниз, зубцы взвизгнули, когда вгрызлись в матово– черную броню.

Пальцы мертвеца не разжимались, и я пнул того по голове, бесполезно; мой ботинок врезался в кость с такой силой, что не перенес бы живой человек, но с мертвым такой фокус не удался.

Когда он поднял свою голову, и я увидел его разлагающееся лицо, то отпрянул от неожиданности. Он был мне знаком.

Я полагаю, что униформа стражи уже должна была мне что-то напомнить, но в данных обстоятельствах у меня маловато было возможностей для умозаключений, так что внезапное понимание, что на меня напала Клариса очень нехорошо отразилось на моей психике.

Последний раз я видел, как ее увозили в госпиталь, ее раны были серьезными, но не смертельными[859]859
  Вероятно с нее сняли шлем, но Каин не потрудился упомянуть об этом факте.


[Закрыть].

Не было сомнений в том, что она по какой-то причине сдалась им. Самое ее присутствие здесь свидетельствовало об этом, не говоря уже о запахе разложения, что окутывал ее ходячий труп.

Сменив направление удара, я сместил вращающиеся зубцы к ее шее, отсекая голову одним стремительным взмахом.

Ее хватка наконец-то разжалась, и я пнул внезапно затихшее тело, выпихивая его из пассажирского отсека, в то время как ее голова прыгала по бронированной коробке, словно отброшенный мяч для скрамболла.

Едва переведя дыхание мое внимание привлек резонирующий грохот позади.

Еще одна пара ходячих умудрилась забраться на борт, на сей раз они спрыгнули с крыш склепов, мимо которых мы проезжали.

Я ткнул цепным мечом того, который тянулся ко мне, почти задыхаясь от смрада, в ответ меня окатило гнильём, когда зубцы разрезали его грудь, практически развалив пополам.

Верхняя часть продолжила ползти ко мне с мрачной решимостью, и я ударил вниз, намереваясь отсечь голову, что проделал с бренными останками Кларисы, но в этот момент "Саламандра" дико дернулась, и я пошатнулся, вращающиеся зубцы выселки искры от бронированной плиты.

– Юрген! – завопил я, – какого фрака происходит?

"Саламандра" боком врезалась в склеп, подняв облако пыли и взвизгнув сминаемым металлом, после чего отлетела в обратном направлении.

– Извините сэр, несколько занят.

Мой помощник пытался отделаться от еще одного ходячего, защищаясь одной рукой и наспех вытащенным боевым ножом, что естественным образом не позволяло ему должным образом концентрироваться на вождении.

Скомпенсировав шатание машины, я во второй раз аккуратно прицелился и добавил еще одну голову в свою импровизированную коллекцию, после чего наклонился над бронированной плитой, что отделяла пассажирский отсек от водителя.

Затем я замер, поскольку не мог ударить ходячего, опасаясь попасть в Юргена, а пытаться выстрелить в него было совсем не вариантом.

Но оставить моего помощника защищать себя было немыслимо, так как если мы остановимся, ходячие несомненно задавят нас числом, а я не сомневался, что по кладбищу рыщут и другие.

– Держись, – сказал я, надеясь, что мое нежелание проделывать дальнейшее не отразилось в моем голосе. Я вскарабкался на бронированный капот с трудом сохраняя равновесие.

"Саламандра" была старой, защитные крылья передних гусениц были сняты для ремонта (если они вообще когда-либо там стояли) и я обнаружил, что шатаюсь в опасной близости от стремительно вращающейся мясорубке, слишком хорошо осознавая, что один неверный шаг, и я окончу свою жизнь весьма мучительным образом под гусеницами.

– Держитесь и вы, сэр, – автоматически ответил Юрген, словно воодушевляющие слова были приказом, и разрезал глотку ходячего, что было бы смертельным ударом, если бы в венах живого мертвеца все еще струилась кровь.

Так что разрез мало что дал, кроме того, что труп еще сильнее оживился, если можно так выразиться.

Затем "Саламандра" подпрыгнула над каким-то невидимым препятствием, практически скинув меня, и я дико зашатался, пытаясь сохранить равновесие, роняя свой цепной меч, так как инстинктивно вцепился в поручень.

Оружие отлетело обратно в пассажирский отсек, почти что оттяпав мне ногу в полете, с грохотом рухнуло на пол и продолжило высекать искры из брони и превращать в кашицу остатки повторно убитых ходячих, что покоились на дне.

Я определенно не завидовал тем бойцам, который разозлили свое непосредственное командование, чтобы их отправили убирать весь этот беспорядок.

К несчастью следующее, за что я схватился в попытке сохранить равновесие, оказался ходячий, и тот отреагировал именно так, как и ожидалось, он отцепился от моего помощника и переключился на меня.

Когда он повернулся ко мне, то по обонянию ударила волна нестерпимой вони, труп попытался извернуться и вонзить свои зубы мне в шею.

Моим единственным шансом на спасение было оставаться позади него, и я схватил его за плечи, пытаясь устоять на ногах. Так что я обхватил его за грудь и схватился за запястье второй руки, что успел просунуть подмышкой сверхъестественно и не в меру энергичного трупа.

Инстинктивно он пытался поднырнуть под мою верхнюю руку, толкая ногами.

Ощутив это движение даже не смотря на скачки "Саламандры", я тоже согнулся и вытащил его к себе, пытаясь игнорировать неприятные ощущения от прикосновения к его плоти.

Вес существа откинул меня вместе с ним назад, и я тяжело приземлился на капот, грохнувшись о металл в каких-то миллиметрах от вращающихся гусениц.

Ходячему так не повезло. Еще секунду он мертвой хваткой цеплялся за отворот моей шинели, пока металлические звенья перемалывали его плоть в дурно-пахнущую кашицу, и я ощутил, что неизбежно соскальзываю к той же мрачной участи.

Затем в воздухе мелькнуло лезвие остро заточенного ножа Юргена, одежда порвалась, и смердящая тварь исчезла, отброшенная от нас стремительно вращающимися гусеницами.

Раздавили ли мы его секундой позже, я не знал, к этому моменту меня это уже не волновало.

– Это был последний, – произнес мой помощник, когда "Саламандра" наконец-то вырвалась из окружения могильных плит.

Он протер окровавленной рукой щеку и уселся обратно в водительский отсек.

Двигатель взревел, и я схватился за другой поручень, когда машина ускорилась, оставляя гнездо ожившей мертвой плоти позади.

– Ты ранен, – сказал я, перелезая в тошнотворный бардак пассажирского отсека, спешно отключая цепной меч и роясь в поисках мед-пакета.

Последнее что мне хотелось бы, чтобы Юрген потерял сознание от потери крови, пока мы все еще несемся с головокружительной скоростью.

– Это просто царапина, – уверил он меня, – бывало и хуже.

– Понадобится шов или два, – ответил я, наклоняясь к нему, чтобы наложить повязку и щедрый кусок антисептика, что хотя бы остановит кровотечение.

Внешний слой немного потемнел, но ничего не протекло, и я вздохнул с облегчением.

По крайней мере, подумал я, когда к прибудем к губернатору, я смогу рассказать забавную историю.

Глава шестая

– Что это значит, «он не может принять меня»? – потребовал я ответа в самой суровой комиссарской манере, и дворцовый страж, что заслонял коридор идущий в частные покои Иона явно перепугался.

Полагаю, технически он подчинялся губернатора, а не военным силам Империума, и был в не моей юрисдикции, но в данном случае я не обращал внимание не такие мелочи.

Его лицо было закрыто одним из тех поляризованных визоров шлемов, что я видел, но его поза выдавала неуверенность, а заискивающий тон голоса подтверждал гипотезу.

– Губернатор Ворден оставил строжайшие инструкции не беспокоить его, – ответил он мне.

– Тогда он выбрал не ту работу, – без жалости ответил я, – где он?

Я не уверен, то ли мой командный голос, моя растрепанная внешность, или же вонючие следы, оставленные на униформе последним ходячим, убедили его, но через секунду размышлений его голова на миллиметр повернулась в сторону вычурно резной двери в конце коридора.

– Его покои, – неохотно отозвался он, – но я не могу вас пустить. Мои приказы…

– А, поможет, если ты скажешь, что я угрожал тебе расстрелом? – любезно отозвался я.

– Поможет, – признался охранник, – но вы ведь не угрожаете.

– Потому что я никогда не бросаю слов на ветер, – безжалостно соврал я, – подумай над этим.

Моя рука небрежно опустилась на лазпистолет на ремне. Если бы он не поверил в мой блеф, я бы не знал, что делать, но я точно прочел этого человека, и для протокола – через секундное замешательство, он отступил в сторону.

Я благодарно кивнул, и зашагал по коридору к двери, мои шаги заглушал ковер с таким толстым ворсом, что в нем с легкостью спрятался бы ратлинг с длинным лазганом.

Я раздумывал постучать, но затем отказался от этой идеи, так как это дало бы шанс Иона послать меня на фрак, и не было смысла спорить, пока мы не посмотрим друг другу в лицо.

За один вечер мне уже хватило конфликтов по самые уши, и я был не в настроении.

Когда я потянулся к дверной ручке, мой ботинок задел что-то стоящее на ковре, я посмотрел вниз и обнаружил что только что чуть было не наступил в нагруженный снедью серебряный поднос.

В тарелке лежало что-то аппетитное, если бы оно не успело остыть и замерзнуть на несколько часов, но десерту, какому-то кондитерскому изделию, в свою очередь, стало только лучше.

Я нахмурился. Иона несомненно был занят, как и все мы, но он не напоминал мне человека, который может быть увлечен настолько, чтобы забыть поесть.

Я толкнул дверь, почти ожидая что она закрыта, но та отворилась; похоже, что новый губернатор уже сжился со своим постом и ожидал от подчиненных исполнения приказов.

Подняв поднос, я вошел, закрыв за собой дверь ногой.

Я оказался в огромной и приятно раскрашенной комнате, уставленной обычным ассортиментом диванов, столиков и тому подобным. Все располагалось вокруг камина, в котором уже лежали дрова для растопки. Иона сидел в дальнем конце за роскошным столом из глянцевого коричневого дерева, инкрустированного гербом учреждения, заваленного стопками бумаг, он бормотал что-то в вокс-рекордер.

Секунду он не замечал моего присутствия, затем поднял голову и уставился на меня. – Что вы здесь делаете? – заорал он, – Убирайтесь!

В свое время на меня орали более страшные товарищи, ни один из которых и в подметки не годился моему старому учителю из Схолы Прогениум (но несколько демонов были достаточно близки к его идеалу), так что губернаторская грубость ни коим образом меня не задела, и я не сдвинулся ни на шаг.

– Я принес ваш обед, – сказал я, хотя насколько я понимал, поднос мог стоять с завтрака, и невозмутимо пошел к его столу.

– Я не голоден, – ответил Иона, хотя гнев в его голосе сменился на неуверенность, такое я часто замечал, когда ты отвечаешь на агрессию чем-то, не предвиденным.

– А должны, – настаивал я, ощущение чего-то неправильного опустилось на меня и с тех пор как я обнаружил поднос снаружи, оно только усилилось по пути к столу. Я поставил еду на груду бумаг на столе, и впервые посмотрел на губернатора. – Трон Земной, да вы выглядите ужасно.

– Слишком много работы, – его лицо вспыхнуло, глаза лихорадочно заблестели.

– Все напряжены. Вы должны подавать пример.

Он кашлянул и повернул голову, стала видна царапина на щеке, что он получил в драке в соборе.

Я думал, что она к этому времени уже зажила, но она до сих пор была бледной и распухшей, к тому же пошло заражение.

– И все же вам стоит поспать, – возразил я, сопротивляясь импульсу отступить.

Если он был заражен и мог передать инфекцию мне, то я труп еще с того момента как переступил порог комнаты, а это очень неприятное открытие.

– Поспать. Да, хорошая мысль, – согласился он, потирая глаза, – не понимаю, почему в это время года они так сильно топят. Как вам?

– Я разберусь с этим, – уверил я его, мой мозг бурлил оценивая последствия этого ужасающего открытия. Нам нужно будет сохранить его состояние в тайне, это уж точно.

Губернатор является символом защиты Императора, по крайней мере по мнению большинства населения, и если выяснится, что он поддался болезни, то гражданские беспорядки что мы видели ранее покажутся нам цветочками.

Не говоря уже о том факте, что как только правда откроется, мы по уши завязнем в братоубийстве знати, карабкающейся на пустующий трон, у нас и так хватает дел, чтобы разбираться еще и с этим.

В поисках вокса я обошел стол, оставив между нами резную поверхность полированного дерева, словно это было каким-то препятствием вирусу, передающемуся по воздуху.

– Магос Мор, – начал я, как только лицо шестеренки появилось в пикт-экране, – тут у нас неприятные обстоятельства, – требуется ваша помощь и осторожность.

Глава седьмая

Прошло еще три дня прежде чем я смог переговорить с магосом лично, и к этому времени ситуация из худшей превратилась во фракнутую.

Чума продолжала распространяться среди гражданского населения и подтвердились первые случаи заболевания в 597-ом, что сделала передислокацию, которую мы устроили с талларанцами полностью бесполезной тратой усилий.

– Это уже предел, – мрачно объявил Броклау, отвечая со всем стоицизмом на который я рассчитывал, когда сообщил новость о том, что пара наших взводов[860]860
  Тут непонятно – он имеет ввиду два конкретных взвода или же количество бойцов, которых хватило бы на два подразделения.


[Закрыть] должна быть принесена в жертву во спасение остальных.

Ну хотя мои собственные анализы оказались отрицательными, так что кажется мое краткое общение с Ионой не повредило мне, но я ничего не мог поделать, кроме как раздумывать насколько еще продлится такая отсрочка.

– Я надеялся, что мы продержимся чуть дольше, – сказал я, следуя за ним в компактный и хорошо оснащенный командный центр, который мы нашли, когда заняли крыло дворца, обычно используемое дворцовой стражей.

Они понятным делом негодовали при выселении, но так как их осталось немного, откровенно говоря, то никто из них по моим сведениям никак не мог организовать никаких операций.

Когда я вошел в комнату, то оглянулся в поисках Катстин, но она видимо еще не вернулась со встречи с Самиером.

Они вдвоем должны были координировать стратегию для более эффективного выслеживания ходячих[861]861
  По факту на встречу вызывались все командующие полками, но численность остальных полков к этому времени настолько уменьшилась, что только Талларанцы и Валлхальцы все еще могли позволить себе направить солдат для отстрела стай ходячих, вместо того чтобы держать рубежи обороны.


[Закрыть]; но каждый день еще больше поднималось из могил, и если не произойдет чудо, мы в самом скором времени уйдем в глухую оборону.

По крайней мере те, которых я нашел в некрополисе и которых привлекло изобилие мертвых тел для еды, были вычищены парой огнеметчиков; но на каждый очаг, что мы нашли и вычистили, приходилось по крайней мере двенадцать не найденных, где чума продолжала загнивать и угрожала инфицировать еще большее количество народу.

– Комиссар, – нас ждал Мор, он смотрел на гололит, где количество рун действующих подразделений продолжало уменьшаться с удручающей неизбежностью. Артиллерийская рота Диваса все еще сражалась, и я нежданно был обрадован этим. Временами он бесспорно раздражал, но мое призвание не подразумевало множество друзей, и я отчаянно не хотел бы потерять одно из них, особенно при таких мерзких обстоятельствах.

– У меня есть информация, что вы запрашивали.

– Есть прогресс? – спросил Броклау, явно ожидая только положительный ответ.

– Кое-какой, – ответил техножрец, причем со спокойной интонацией, столь почитаемой среди его братства, оставляя слушателей размышлять, доволен, подавлен или безразличен техножрец, что, учитывая проявляемые им при первой встречи эмоции, я счел хорошим знаком.

– Мы действительно нашли достаточно многообещающие антитела в крови Талларанских солдат, как и предполагал комиссар Каин.

– Отлично, – ответил я, ощущая первые слабые проблески надежды с тех пор как начался этот кошмар, – если ли возможность произвести из них вакцину?

– Больше чем возможность, – ответил Мор тем же выводящим из себя монотонным голосом, так что я продолжал сражаться за возможность понять, хорошо это или плохо.

– Нам удалось произвести первую вакцину, которую, если подобрать правильные культуры, мы сможем синтезировать в огромных количествах.

Однако наши первые испытания на зараженных полностью провалились.

– Вы имеете в виду, она не сработала, – ответил Броклау, тоном человека, который только что выиграл пари сам у себя и отчаянно не желает платить самому себе.

– Верно, – ответил Мор, – причины провала, откровенно говоря, до сих пор ускользают от нас.

– Как так? – спросил я, затем протестующе поднял руку, – пожалуйста на простом Готике.

За многие годы я разговаривал с множеством техножрецов, что выводы жизненноважны, и если я не хотел стать примерным слушателем бесконечной лекции, которая будет понятно только его приятелям из культа Механикус.

Магос биологис выглядел бы явно недовольным, если бы это было возможно с половиной лица из неподвижных жестяных изделий.

– Сыворотка доказала свою эффективность, – ответил он, – мы не можем найти никаких биологических причин, почему она не работает.

– Я уверен, что кое-что вы скоро найдете, – ответил я, тем самым поднимая моральный дух ему или себе, в тот момент я не знал, – как губернатор?

– Стремительно разлагается, – ответил Мор, его монотонный голос придавал заявлению мрачную окончательность.

– Священник Каллистер предлагает духовную помощь, которая на сей момент является единственной помощью.

Всем остальным давным-давно уже бы подарили Милость Императора, но как я уже говорил, политическая целесообразность говорила хранить бедолаге жизнь до тех пор, пока это возможно. Кроме того, я полагаю Мору требовалась подопытная жертва.

– Он все еще здесь? – спросил Броклау, и я кивнул; экклезиарх вернулся прошлым вечером с картами, что мы просили дабы отметить места массовых захоронений, и кажется не особо рвался

возвращаться в относительно опасный и населенный ходячими город, за это я не мог его винить[862]862
  Каин может быть слегка циничен относительно мотивов Каллистера, но это болтовня: как помазанник Императора на Лентонии, роль губернатора была временной и одновременно духовной, и священник мог ощущать свой долг и предаваться вместе с ним молитвам, дабы облегчить уходи из жизни.


[Закрыть].

– Будем надеяться, что инфекция его не подкосит, – ответил я, памятуя о том, что провел некоторое время с больным губернатором, и счастливо отделался.

– Возможно, но маловероятно, – уверил нас Мор, – по большей части вирус распространяется относительно медленно, и обычно симптомы проявляются после двух-трех недель.

– Тогда почему Иону он поразил столь быстро? – спросил я.

Воспоминания о нашей бешеной поездке по кладбищу всплыли в моем разуме.

– И его охранницу – Кларису. Она была убита и воскресла намного быстрее.

– Я говорю о передаче воздушно-капельным путем, – ответил Мор с такой педантичностью, которая была присуща только шестеренкам.

– Губернатора Вордена оцарапал ходячий в соборе, и возможно таким образом вирус попал ему прямо в кровь. Такой механизм передачи достаточно часто наблюдался, и он вызывает бурный рост инфекции у раненных напрямую.

– Юрген, – пробормотал я, холодный комок ужаса скрутил мои внутренности. Один из ходяцих вцепился ему в лицо, и оставил намного глубже и серьезнее рану, чем была у Ионы.

Если шестеренка прав, мой помощник возможно обречен.

– Он здесь, – ответил Броклай, совершенно не понимая, о чем я, и секунду или две спустя аромат носок археологической древности возвестил о прибытии Юргена.

– Подумал, что вам нужно перекусить, сэр, – произнес он, держа в руках поднос с сандвичами с каким-то местным сыром, который пах так, словно провел некоторое время в нижнем белье тренирующегося огрина. Ну и дымящуюся кружка танна.

– Спасибо Юрген, – ответил я, механически хватая один, хотя в данных обстоятельствах я бы скорее объявил голодовку, нежели съел хоть один. Я внимательно изучал лицо помощника.

Цвет его щек теперь был бледно-серым, но никаких следов сепсиса на открытых участках кожи, что виднелась меж клочками бороды и псориазом, под корочкой грязи его плоть оставалась такой же бледной, как всегда.

Хотя рисковать не было смысла, учитывая вирулентность вируса, с которым мы имели дело. Когда я опустил тарелку на удобную поверхность, то указал на повязку, храня спокойствие в голосе.

– Разве не самое время показать медику свою рану?

– Сейчас? – Юрген озадачился и с отсутствующим видом почесал бинты, – Честно говоря я про нее совсем забыл.

– Ну тогда я напоминаю тебе, – я театрально вздрогнул, осознавая, что мне нужен повод, чтобы отправить его без Броклау к магосу, а тот же вообще не считал это чем-то из ряда выходящим.

– Я, наверное, пойду с тобой. Гляну что там у них есть от изжоги.

– Если найдется, захвати и мне, – сказал Броклау, озлобленно глядя на оставленную снедь, – этот сыр меня убивает.