Текст книги "Архив комиссара Каина(ЛП)"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 200 страниц)

– Здесь, внизу, много помещений, – доложил Тайбер. – Они полны всякой техники. – Он помедлил. – И трупов. В основном – при жизни хорошо вооруженных.

– Нам лучше бы взглянуть самим, – решил я.

Мне не хотелось и пытаться разобраться с проблемами, которые предвещал весь это бедлам, без того чтобы как можно лучше понимать, что же все-таки происходит; да и в любом случае именно таких слов ожидали от меня все окружающие.

Я взглянул на Фелицию:

– Простите, что спрашиваю, но, возможно, вы смогли бы заметить там что-то, что не обнаружим мы?

– Согласна, – кивнула она. – Шлюзам придется пару минут подождать. Будем надеяться, что зеленокожие тоже не будут спешить.

– Они пока что даже не сунулись сюда, – сказал я.

Техножрица мило кивнула.

– Но это было до того, как вы привели сюда армию, – заметила она.

Загадочный нижний уровень оказался именно таким, как его описывал Тайбер. Он встретил нас троих у подножия лестницы (Гренбоу и остальные охраняли наш тыл), имея на лице выражение крайнего беспокойства. Остальные солдаты отряда Браво были здесь же, с ним, оглядываясь с выражением беспокойства и трепета.

– Это центральная точка этажа, – пояснил сержант, указывая на коридоры, разветвлявшиеся в трех направлениях (четвертое, конечно же, просто вело бы прямо в водный резервуар станции).

На входе в каждый из них лежали тела, разорванные на куски болтерным огнем, хотя, чтобы точно определить их принадлежность, оставалось достаточно примет. Кроваво-красная форма, большое количество аугметики и хеллганы, которыми они были вооружены, вполне подтверждали мои догадки.

– Скитарии, – констатировал я. Тайбер поглядел непонимающе. – Пехота Адептус Механикус. Они составляют гарнизоны миров-кузниц, служат поддержкой легионам титанов, и все такое прочее. Другой вопрос, что они делали здесь?

Я взглянул на Фелицию, которая, впрочем, выглядела не более понимающей что-либо в увиденном, чем ее брат.

– Что-то защищали, я так понимаю. – Она огляделась. – А техножрецы?..

– Да, – кивнул Тайбер. – Все мертвы, в основном в том крыле.

Он показал на коридор по левую руку. Комнаты, открывавшиеся из него, были обширны, хорошо освещены и заполнены загадочными устройствами, которые, кроме тех, в которых было полно дыр от болтерных зарядов, казалось, все еще функционировали. В большинстве комнат тоже были тела техножрецов, в состоянии примерно такой же целости, как их погибшие охранники.

– Есть предположения, чем они могли тут заниматься? – спросил я Фелицию, когда мы осторожно вступили в одну из комнат, содержавшую такую же коллекцию технологических таинств, как и остальные, а также парочку мертвых служителей Омниссии.

Девушка оглядела окружающее нас оборудование, единственной знакомой мне частью которого были гололитические дисплеи и пара пикт-экранов.

– Похоже, изучением чего-то, – сказала она. – Большинство приборов здесь являются аналитическими инструментами того или иного рода. Впрочем, что они исследовали, я не могу сказать.

Она прошла к контрольной кафедре и активировала находившийся неподалеку от нее гололит. Дисплей ожил, показав пиктограммы, мне ничего не говорившие, но заставившие техножрицу нахмуриться, будто от испуга.

– Все их базы данных полностью очищены.

– Очень полезно для нас, – сухо сказал я.

Техножрица лишь посмотрела на меня долгим взглядом, с самым серьезным выражением на лице:

– Вероятно, это и правда к лучшему. Если сокрытие того, что они нашли, стоило, чтобы всех здесь перебить, то я совершенно не хочу знать, что это было.

– Абсолютно согласен, – отозвался я и повернулся, чтобы покинуть это помещение. – Давайте закончим то, зачем сюда пришли.

– Комиссар! – Ласкинс ждал нас за пределами комнаты, как всегда на пару с Йодрилом, и даже его громоздкий ракетомет был переброшен на ремне через плечо, застревая в любом узком месте. – Мы кое-что нашли. Что-то вроде хранилища.

Именно хранилищем оно и оказалось, и толстенная имперская дверь только подтверждала это. Несомненно, вскрыли ее силой, причем тем же энергетическим оружием, которое было использовано, чтобы войти на этот этаж, – то, что, вероятно, было когда-то сложным запорным механизмом, сплавилось в шлак в его жадном огне. Что содержалось внутри, сказать было нельзя, потому как теперь там остались лишь пустые металлические полки, отражающие свет люминаторов над головой.

– Мы потратили уже достаточно времени, – решил я, когда, быстро пробежавшись по остальным помещениям, мы не обнаружили ничего, кроме еще нескольких тел. – Идемте, нужно открыть шлюзы и отправляться так скоро, как только сможем.

– Я возражать не стану, – согласилась Фелиция, и мы поспешили вверх по лестнице, ведущей прочь из этой братской могилы, со всем возможным проворством.

Вновь оказавшись в мягко освещенном холле, я почувствовал, как неопределенное ощущение подавленности покинуло мою душу, и мы направились прямиком к движущейся лестнице, теперь полностью сосредоточившись на нашей основной задаче. Остальные поисковые группы не нашли больше ничего необычного и никаких блуждающих боевых сервиторов, так что я подумал, что пока могу следовать за техножрицей – на случай, если мое присутствие все же потребуется в контрольной часовне.

Моему улучшившемуся было самоощущению, впрочем, не суждено было продлиться долго. Едва я ступил на поднимающиеся ступени, мой микрокоммуникатор снова ожил.

– Комиссар, – сквозь шипение статики доложил Пирс, – орки пришли.

Глава двадцать вторая

Еще несколько секунд мне удавалось цепляться за надежду, что это всего лишь разведывательный отряд, наткнувшийся на нас, но эта успокоительная иллюзия была быстро развеяна. Контрольная часовня, куда привела нас Фелиция, была снабжена широким чистым окном, из которого открывался отличный вид на долину внизу, несомненно дабы обеспечить должное благоговейное наблюдение за дамбой и резервуаром, потому как, в общем и целом, техножрецы были слишком далеки от бренностей мира, чтобы посвящать время чему-то столь человеческому, как простое наслаждение красотами пейзажа (который в чуть менее напряженных обстоятельствах я бы, несомненно, нашел весьма захватывающим).

Совершенно не обращая внимания на широкие наборы медных ручек и бесчисленные переключатели, вделанные в столешницы потемневшего от времени дерева, я поспешил к полотну прозрачного бронекристалла и посмотрел наружу и вниз. Открывшееся зрелище едва не заставило мое дыхание замереть навсегда.

– Их тысячи, – произнес Юрген, остановившийся возле моего локтя, и на этот раз мне пришлось согласиться с тем, что он не преувеличивает.

Все устье долины было запружено раскачивающимися машинами, заполненными воющими зеленокожими, и они уже начали, подобно орде тиранидов, роем надвигаться на нас. Их численность мешала продвижению вперед, потому что все оказались одновременно зажатыми в узком ущелье, но они уже наводили порядок в своих рядах обычным грубым, но эффективным способом: наиболее агрессивные и хорошо вооруженные выбивались вперед, чтобы повести за собой всю стаю. Те, что продвигались по дороге, приближались быстрее остальных. Основная же часть просто не озаботилась тем, чтобы биться за место на камнебетоне. Вместо этого они веером рассыпались по дну долины в надежде на то, что грубая, но прочная конструкция машин и собственное мощное сложение не подведут, и просто продвигались вперед по едва проходимой местности в русле бывшей реки на скоростях, в которые я никогда бы не поверил, если бы не видел собственными глазами.

Я уже готов был отдать приказ «Василиску» стрелять, когда знакомый звук разорвавшегося снаряда «Сотрясателя» подсказал мне, что Сотин уже это сделала. Наша артиллерия быстрым залпом выплюнула три таких заряда, и каждый из них взорвался в самом центре рвущейся вперед толпы, но с тем же успехом можно было кидать камни, надеясь поранить пруд, потому как поток завывающей зеленой смерти, казалось, только ускорился.

– Сколько у нас времени в запасе? – спросил я по воксу у Пирса, сожалея сейчас лишь о том, что не направился сразу к командной «Химере» с ее полноценным инструментарием, вместо этого потащившись сюда, чтобы приглядывать за техножрицей.

Наблюдение за происходящим на экране ауспика, несомненно, вызвало бы гораздо меньше желания испачкать штаны, чем вид зеленокожих во плоти.

– Передовая волна должна сойтись с нами примерно через двадцать минут, – информировал меня молодой капитан удивительно спокойным тоном. – Они не смогут поднять сюда машины без того, чтобы пройти по дамбе, но мы относительно уязвимы для атаки со стороны склона, если их пехота примется карабкаться сюда.

– Ну, это уже что-то, – сказал я. – Если Сотин сможет держать проезд по дамбе, мы легко подчистим их на высадке.

Конечно, даже это давало, как я понимал, весьма хилую надежду на победу, потому как чистая численность зеленокожих в конце концов сказала бы свое веское слово. Похоже было, что все те группки, которые преследовали нас все это время, собрались в единую армию, превосходя нас по меньшей мере восемь к одному[324]324
  Если Каин говорит здесь буквально и его подсчет точен, а не преувеличивает для пущего эффекта, то мы можем предположить, что их атаковала орда размерами до двух или двух с половиной тысяч орков; это должно было быть, попросту говоря, весьма впечатляющим зрелищем.


[Закрыть].

Если даже половина этого количества поджидала нас в ущелье, мы никогда бы не пережили попытки прорваться через него, хотя я должен был признать, что теперешняя альтернатива тоже не выглядела слишком уж привлекательно. Я обернулся к Фелиции:

– Сколько времени потребуется, чтобы туннель показался из воды?

– Я не знаю. – Она говорила рассеянно и осматривала контрольную кафедру, совершенно не обращая внимания на ужасающую картину, разворачивающуюся за окном, проявляя то, что мне лично показалось граничащим с нечеловеческим самообладанием[325]325
  Конечно, если не предположить, что она вообще ее не заметила. Техножрецы имеют раздражающую тенденцию сосредотачиваться на своих мистериях до полного невнимания к тому, что остальным кажется гораздо более важным.


[Закрыть]. – Зависит от того, сколько времени займет у меня открытие шлюзов. Ритуалы довольно просты, но они все же должны занять некоторое время, пока я смогу одна со всем разобраться. – Она оглянулась, скользя взглядом по комнате. – Ну-ка, если бы я была кадильницей, где бы я спряталась?

– Тайбер, – передал я по воксу, стараясь, чтобы в моем голосе не сквозило очевидное нетерпение, – поднимите сюда мастеровых. Фелиции потребуется помощь.

Я глянул на нее с неким недобрым предчувствием, размышляя, не пересек ли некую черту дозволенного, но она просто кивнула:

– Может помочь.

– Отлично, – произнес я так ровно, как только смог себя заставить, что само по себе, как вы, несомненно, понимаете, было уже большим достижением в тех обстоятельствах. – Если все пойдет хорошо, сколько понадобится времени на полное осушение туннеля?

– Около двух часов, – ответила Фелиция как ни в чем не бывало. – Это, конечно, после того, как шлюзы будут открыты. А на это уйдет час или около того, если мы сможем чисто провести ритуалы и призвать благословение Омниссии с первой же попытки.

– У вас меньше двадцати минут до того момента, когда наши задницы будут похоронены под зеленокожими, – заметил я опять же так спокойно, как только мог, надеясь, что облечь эту мысль в слова не значило сделать такой поворот событий неизбежным. – Через три часа мы все уже будем мертвы… а вероятно, и гораздо раньше.

– Я не вольна менять теологические законы! – рявкнула в ответ Фелиция. – Если мы хотим безопасно открыть шлюзы, то это должно занять именно столько времени. Вам придется сдерживать орков столько, сколько нам потребуется, чтобы закончить.

– Мы постараемся, – сказал я со всей решимостью, стараясь одновременно спрятать те ужас и отчаяние, которые угрожали взять надо мной верх при этих словах. – Вы уверены, что ничего нельзя сделать, чтобы ускорить процесс?

– Абсолютно, – ответила техножрица и жестом указала на длинные панели с инструментами, полные перемигивающихся указателей, регистрирующих информацию, ничего мне не говорящую. – Мы должны будем действовать с огромной осторожностью. Это место функционирует без всякого присмотра уже недели, и работа части систем должна стать нестабильной. Ошибка может привести к катастрофе.

– Катастрофа была бы бесконечно предпочтительнее верной смерти, – произнес я, когда в моей голове начала пускать корни полуоформившаяся мысль. – А в чем, по сути, проблема?

– В терминах, если вы сумеете их осознать. – В голосе Фелиции прорезалась нотка раздражения, – очевидно, она была уязвлена моей попыткой вмешаться в дела, которые лучше бы было целиком и полностью предоставить помазанникам Омниссии. Техножрица снова указала на ряды тех индикаторов, которые все горели одинаковым адским, красным огнем. – Энергия, которая требуется для функционирования этого места, а также ближайших нескольких городков, генерируется турбинами, находящимися в основании дамбы. Когда ток не потребляется, он запасается в конденсаторах, а с тех пор, как вторглись орки, никто не пользовался здесь никакой энергией. Это значит, что запасающие элементы полностью заряжены, даже, как факт, перегружены, а это делает их чрезвычайно нестабильными. Если мы полностью откроем шлюзы без того, чтобы отключить генераторы и сбросить излишек заряда, то они взлетят на воздух, как взрывчатка. Это вам ясно?

– Вполне, благодарю. – Я повернулся и выбежал из часовни с Юргеном, как и обычно следующим за мной по пятам, на ходу активируя микрокоммуникатор. – Сотин, как быстро вы можете перенаправить «Василиск»?

– За несколько минут, – откликнулась танкистка-«лисичка» несколько недоуменно, но тем не менее доверяя моим решениям. – Какова новая цель?

– Ворота шлюзов в основании дамбы, – объяснил я. – Они могут настолько опустить дуло?

– Если не смогут, накреним саму машину, – заверила меня Сотин, очевидно мгновенно схватывая мою мысль. – Планируете устроить зеленокожим головомойку?

– И даже более того, смею надеяться, – подтвердил я, вырываясь на открытое пространство как раз в тот момент, когда в обратном направлении в здание пробегали мастеровые Фелиции, торопясь, будто перевозбужденные подростки.

Горный ветер яростно ударил мне в лицо, стоило только появиться из дверей, напомнив, что моя одежда все еще неуютно пропитана липким, но сейчас беспокоиться об этом было некогда. Я поспешил к краю площади, где Сотин непрерывным потоком брани понуждала команду «Василиска» поскорее поворачивать свою неуклюжую установку.

– Уже почти готовы, комиссар, – заверила она меня, перекрикивая скрежет гусениц, с которым водитель установки осторожно, шаг за шагом, поворачивал ее, стараясь совместить дуло с потоком воды, вырывающимся из-под основания плотины.

– И орки тоже, – напомнил я ей.

Едва я произнес это, треск лазерных установок и рев тяжелых орудий встретили первые машины зеленокожих, выкатившиеся на другую сторону дамбы. Это были в основном все те же байки, и даже на таком расстоянии они легко подбивались и горели, а ответный огонь вполне предсказуемо был очень неточен, обеспечив всего пару попаданий в нашу сторону. Две машины попытались с разгону преодолеть разделяющий нас отрезок дороги, и первая тут же взорвалась ярким шаром огня, когда ракета Ласкинса нашла цель, а шедшая второй врезалась в пылающие обломки, подскочила и завалилась через парапет. Было видно, как водитель мрачно цеплялся за рукоятки управления на протяжении всего полета вниз, пока не превратился в неприятного вида пятно на дне водосброса.

– Перекройте дорогу, – приказала своим подчиненным командир «Леман Руссов».

Они выстрелили едва ли не одновременно, выплюнув из дул своих штурмовых пушек огонь и дым, взблескивая и треща лазерными орудиями, так что с того места, где находился я, показались эпицентром маленькой, но яростной грозы.

Вся ярость ее, впрочем, обрушилась на зеленокожих, заполнивших собой узкую дорогу впереди, разрывая на части с равной страстью машины и пассажиров, несомненно уже пожалевших о том пыле, с которым вырвались вперед своих соратников, используя шоссе, вместо того чтобы наступать вместе со всеми по открытому пространству внизу. Впрочем, это напомнило мне и о тех, других. Я посмотрел вниз и обнаружил, что все подножие долины кишит зеленокожими, словно грязная миска, оставленная на солнцепеке, – личинками мух.

– Открыть огонь! – приказал Пирс так спокойно, насколько вообще было возможно в подобных обстоятельствах, и солдаты, равно как и ополченцы, разом дали залп из своего ручного оружия, поливая склон таким количеством зарядов, какое только было в нашем распоряжении.

Человеческая армия уже дважды подумала бы, продолжать ли наступление, в этом я не сомневался, но верные своей природе орки лишь еще пуще разъярились. С пробирающим до костей криком «Ваааарргх!», который я научился всем сердцем ненавидеть (и остаюсь при этом чувстве до сих пор, несмотря на все прошедшие годы), они полезли по склону, бросив машины, как только те достигли крутого подъема, который уже не могли преодолеть. Это было весьма неплохо, потому как иначе тяжелые орудия мототехники быстро разобрались бы с нами, – тут я не сомневался. Зеленокожие, возможно, все еще смогли бы причинить нам гораздо больший урон, если бы стрелки остались по местам и вели оттуда огонь, но, будучи такими же точно орками, вместо этого они тоже покинули машины и устремились со своими соратниками в ужасающий, казалось необоримый, штурм.

Ряд за рядом враги падали под огнем нашего оружия, но они все равно продолжали наступать, давя своих раненых множеством ног в стремлении схватиться с нами врукопашную и совершенно не заботясь о собственной безопасности. Никакие людские войска, кроме, я полагаю, Астартес, не могли бы пойти на подобный штурм, медленно катящийся по невероятно крутому обрыву, но зеленокожие перли вперед, будто по ровному полю, едва замедленные наклоном.

– Не прекращать огня! – проорал я.

«Леман Руссы» очистили находящуюся перед ними дорогу залпом тяжелых болтеров, пережевав в кашу всех оставшихся зеленокожих, и теперь пара горящих грузовиков не давала остальным оркам двинуться вперед и попытаться штурмовать нас со стороны дамбы. К сожалению, танки не были способны настолько опустить закрепленные на выносных пилонах орудия, чтобы атаковать зеленокожую волну, медленно, но упорно продвигавшуюся к нам вверх по склону долины, и нам приходилось рассчитывать лишь на переносные тяжелые орудия, которые мы могли бросить в бой. Надвигающийся прилив смерти был уже достаточно близок, чтобы некоторые из их наугад совершаемых выстрелов перелетали за парапет, и я нырнул за «Василиск» как раз в тот момент, когда что-то очень похожее на болтерные и стабберные заряды начало с визгом вспарывать воздух вокруг меня.

– Это было близко, – выразила наше общее наблюдение Сотин, падая в укрытие следом за мной.

Впрочем, не всем так повезло, как нам с ней. Двое солдат неподалеку упали и, если я мог правильно судить, уже не должны были встать. Сотин осторожно подняла голову:

– Какого фрага он творит?

– Один Император знает, – отозвался я, заметив Эриотта примерно в тот же момент, когда и она.

Маленький этот человек полз вперед, плотно прижимаясь к земле в попытке представлять собой наименьшую возможную мишень и, очевидно, намереваясь помочь раненым, несмотря на едва ли не абсолютную возможность в процессе присоединиться к их числу. Я активировал микрокоммуникатор:

– Команда Тарвила, прикройте нашего коновала.

Тарвил дал отмашку, что понял, и его ополченцы перенесли направление огня, сосредоточившись на том месте, откуда вылетала большая часть зарядов, продолжавших решетить воздух вокруг Эриотта. Не то чтобы подавляющий огонь когда-либо имел на зеленокожих какое-то действие, но, возможно, завалив нескольких, ополченцам удалось бы немного сбить прицел остальным, когда им пришлось бы переступать через тела шедших в передних рядах.

– Мы нацелены, – доложил командир «Василиска», и я внезапно заметил, что кусок металла, за которым я укрылся, вдруг перестал двигаться. Дуло, достигнув низшей точки, проскрежетало по опорам. – Дальше опустить невозможно.

– Будем надеяться, что этого хватит, – отозвался я.

Первые орки уже показались над краем склона, переваливая через него, чтобы, наткнувшись на настоящий шквал лазерного и пулеметного огня, падать целыми стадами, но шедшие сзади просто отбрасывали убитых и раненых в сторону, неуклонно продвигаясь вперед в своем стремлении вступить в ближний бой. К сожалению, слишком многие также вставали и продолжали, пошатываясь, упорно переть в атаку, несмотря на раны, которые уже трижды убили бы любого человека.

– Гранаты! – приказал Тайбер, и орочьи внутренности взметнулись фонтанами, но даже это, казалось, не могло унять их поток.

– Да кончайте уже мудохаться с фраговой[326]326
  Вероятно, она подхватила это вальхалльское ругательство от Каина в какой-то момент их совместного путешествия.


[Закрыть] штуковиной! – рявкнула Сотин, выказывая удивительную в наших обстоятельствах сдержанность в выражениях.

Артиллеристов, впрочем, и не требовалось подгонять; длинноствольное орудие класса «Сотрясатель» уже в следующее мгновение подтвердило право на это имя – гром его выстрела эхом раскатился по долине, перекрывая даже шум битвы. Я в это время парировал удар орочьего топора цепным мечом, отхватил противнику кисть и оставил Юргена заканчивать работу с помощью лазгана, сам же обернулся, дабы посмотреть на основание дамбы.

Выстрел пришелся ровно в цель, доказывая высокое мастерство экипажа «Василиска» и разорвавшись о скользкую от брызг стену на волосок выше водной струи, бьющей из шлюза в камнебетонный водосброс внизу. Фонтан превращенного взрывом в крошево материала вырвался из поверхности стены, и, нацелив туда ампливизор, который протянул мне мой помощник, переступив через тело только что застреленного им орка, я, как кажется, заметил, что поток воды усилился.

– Еще, – приказал я, хотя это было и излишне, потому как торопящиеся артиллеристы уже забивали еще один снаряд в свою пушку.

– Кайафас! – взвизгнула Фелиция в моем микрокоммуникаторе. – Что, во имя Омниссии, ты творишь, а?

– Сберегаю тебе немного времени, – огрызнулся в ответ я, и, какой бы еще комментарий мы оба ни хотели приложить, он потонул в рокоте нового выстрела «Василиска» и быстро оборвавшегося тонкого завывания его снаряда в полете.

Учитывая, насколько короткой была траектория, звук разрыва последовал почти мгновенно, накладываясь на эхо, порожденное выстрелом, подобно раскатам грома.

В этот раз я уже не мог усомниться, что цель достигнута. За тучей камнебетонной крошки последовала струя воды, едва ли не вдвое увеличившая поток в водосбросе, и орки, чьи машины все еще подходили по высохшему ложу реки, обнаружили, что ленточка воды начала подмачивать им ноги, а затем и просто заполнять все старое русло. Через считаные секунды они оказались по грудь в воде, когда яростный поток ее вновь гордо занял свои берега, подхватывая неосторожных и унося прочь в месиве бьющих конечностей и незакрепленного снаряжения.

– Ну, некоторое количество тварей мы из головы вымыли, – удовлетворенно прокомментировала Сотин, вынимая пистолет, чтобы выстрелить в лицо показавшемуся из-за «Василиска» зеленокожему, который размахивал топором в поисках, кого бы прикончить, и монотонно выкрикивал боевой клич.

Он упал, и я закончил дело тем, что снес ему голову цепным мечом, просто чтобы быть уверенным, что он умер. Как бы выносливы они ни были, после такого еще ни один не поднимался.

К моему удивлению, краем глаза я заметил Эриотта, все еще не поймавшего свою пулю и вытаскивавшего одного из раненых солдат в более безопасное место с величайшим презрением к наличию вокруг голосящих зеленокожих, по-прежнему, едва ли уже не на него, укладываемых ополченцами Тарвила.

– Да ты понял хоть слово из моих объяснений? – вопросила но воксу Фелиция, удивительно взволнованная для члена культа, посвящавшего себя, помимо прочего, преодолению простых человеческих слабостей вроде того, чтобы проявлять эмоции относительно чего бы то ни было. – Мы даже еще не начали отключать генераторы, не говоря уже о том, чтобы опустошать конден…

– Ну и хорошо, – произнес я так, что она захлебнулась потоком слов. – Можете сказать, как сильно рванет?

– Достаточно, чтобы нарушить устойчивость всей дамбы, – мрачно отозвалась техножрица, как будто в наших обстоятельствах в этом было что-то дурное. – Вам лучше бы надеяться…

Я так и не узнал, на что именно, потому что к тому времени самые оптимистические мои прикидки целиком и полностью оправдались. С низким ворчанием, отдаленно похожим на звук ульетрясения где-то в глубинах самых огромных мусорных отвалов, поток вытекающей воды увеличился, казалось, сразу тысячекратно, унося с собой куски камнебетона размером с «Химеру», которые сыпались на долину внизу, размазывая под собой весьма удовлетворительное число зеленокожих.

– Кровь Императора! – воскликнула Сотин. – Да вся гребаная дамба рушится!

И она была права. Стена плотины пошла трещинами, не выдерживая напора изнутри, и из них стала потоками хлестать вода. С задумчивой неторопливостью все сооружение начало осыпаться, поддаваясь давно накопленному стремлению запертой жидкости освободиться. Внезапно целая секция камнебетона, казалось, мгновенно исчезла внизу, а на ее месте образовалась сплошная стена воды в несколько десятков метров высотой, с ревом устремившаяся в долину под нами, начисто смывая занявших ее зеленокожих. Орки и их машины были поглощены ею в считаные мгновения, не успев бежать (впрочем, напиравшие сзади соратники сделали бы такую попытку невозможной). Все они были подхвачены и унесены, кружась, подобно отбросам в сточной канаве.

Несколько более разумных, если этот термин вообще имеет какой-то смысл применительно к зеленокожим, пробовали найти спасение на возвышенностях, но это значило лишь, что большинство из них ринулось прямо на стену плотного огня, посылаемого нашими защитниками вниз по склону. Хотя они и были захвачены врасплох внезапным наводнением не меньше, чем орки, большинству наших людей хватило ума не прекращать стрельбу, да и, в общем, боевой дух был значительно поднят тем, как внезапно обстоятельства повернулись в нашу пользу.

– Не щадить! – проорал я, вскидывая цепной меч в соответствующей моменту героической манере. – Гони врага!

Перлийцы ответили на этот призыв со всем возможным энтузиазмом. Лишившись подкреплений, передовые зеленокожие, уже врезавшиеся в наши ряды, враз обнаружили, что оказались в меньшинстве, и были быстро рассеяны и вырезаны до единого.

С ревом, который заставлял поблекнуть все звуки, которые мне только доводилось слышать до сих пор, настолько громким, что я скорее почувствовал, чем услышал его, остаток дамбы наконец сдался перед напором воды, разорванный на куски бьющими из проломов струями. Весь покрытый брызгами, которые казались ледяными в холодном горном воздухе, но, по крайней мере, хоть немного смыли с меня вонь пропитавших одежду жизненных соков сервитора, я с благоговейным ужасом наблюдал, как долина внизу заполняется смятенной серой водой в пятнах пены и вся орочья армия разом исчезает, унесенная, будто ее и не было. Уверенный, что те грязные враги, что умудрились пережить все это, будут быстро подчищены нашей торжествующей армией, я обернулся к Сотин, выражая всю, какую только возможно, невозмутимость.

– Ну что же, – проронил я, поправляя фуражку, – все прошло почти так хорошо, как и ожидалось.