Текст книги "Каинова печать"
Автор книги: Селия Бреттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Но пальцы переместились выше, и ему немного полегчало. Они гладили его грудь, ласкали и разминали плечи, снимали напряжение. Можно было вздохнуть – то ли с облегчением, то ли с сожалением. Теперь нежные руки гладили его лицо, заставляя расслабляться и все глубже погружаться в сладкое забытье.
Марк не мог сказать наверняка, сколько времени длилось это волшебство. Когда он поднял голову, Карла плавала в море. Его наваждение было плодом несбывшихся надежд. Нельзя быть таким кретином, рявкнул он на ту часть своего «я», которая забыла, как ему следует себя вести. Затем голова снова упала на песок, и он уснул – на этот раз без всяких сновидений.
– Уайтхед, хочешь поесть?
– А?
– Напоминаю тебе, что у нас пикник. Я не прочь подкрепиться.
Положим, есть он хотел, но сконфуженно промолчал. Что это с ней? Любая уважающая себя женщина дулась бы на него несколько лет.
Не дожидаясь ответа, Карла протянула ему тарелку с салатом и мясным пирогом.
– Так как насчет мая? – с набитым ртом пробормотал Марк. – Может, все-таки расскажешь?
Карла подцепила пальцем упавший лист салата и отправила его в рот. По волнению и напряжению мужа можно было подумать, что от этого зависят их будущие отношения. Какое-то непонятное чувство приказывало ей изложить все как можно подробнее.
– Тебя интересуют только наши отношения или остальное тоже?
– Если сможешь, расскажи обо всем.
– В первую неделю мая мы говорили по телефону... – Она откусила кусок пирога, и Марку пришлось подождать ответа. – Ты сказал, что брат отказался дать тебе денег.
– Именно так я и сказал? – Марк нахмурился, пытаясь вспомнить, в каком настроении пребывал Кларк в начале мая.
Карла рассмеялась, вытерла рот салфеткой и покачала головой.
– Нет, ты выражался немного грубее... Неужели не помнишь?
– Смутно. Некоторые вещи я помню отчетливо, а вот другие... – Он намеренно не закончил фразы, пытаясь вызвать Карлу на откровенность.
– Ты просил у Марка аванс в счет зарплаты, чтобы свозить меня куда-нибудь, но он отказал.
Марк тяжело вздохнул. Это была ложь. В тот раз он дал Кларку денег. И именно для этой цели.
– Значит, так закончился наш разговор?
– Ага. Кстати, Уайтхед, я раньше этого не говорила, но твой брат – порядочная свинья. Сколько дальних рейсов ты для него сделал, а он относится к тебе как... – Но тут Карла вспомнила шикарный свадебный подарок Марка и прикусила язык.
– Верно. – А что еще он мог сказать? Хотелось свернуть Карле шею, равно как и любимому братцу. – А у тебя я не брал взаймы?
– Ты шутишь? – Она отправила в рот последний кусочек пирога и улыбнулась. – Мои финансы – вопрос очень деликатный. Мне бы вполне хватало, если бы не приходилось откладывать на замену крыши дома.
– Да, это удовольствие не из дешевых.
– Ты занял у меня, но не так уж много – несколько сот фунтов.
– И ты не возражала?
– И не думала. Это было за две недели до нашей свадьбы. Наверное, ты хотел сделать мне какой-то подарок.
Марк криво усмехнулся и подумал, что Кларк обожал делать женщинам только один подарок. Но пачка презервативов вряд ли могла стоить несколько сотен.
– Да забудь ты о них. – Карла смотрела, как он сосредоточенно трет подбородок, и удивлялась, почему его так беспокоит мысль о занятых у нее деньгах. – В конце концов, мы собирались открыть совместный счет.
– Думаю, что теперь это неважно. Деньги? Карле почему-то стало холодно, и она надела блузку. Она чувствовала себя неуютно.
– Хочешь еще что-нибудь съесть?
– Нет, спасибо. – Марк сжал зубы. Опять она меняет тему разговора, черт побери! Но увильнуть ей не удастся.
Она встала, застегнула блузку, стряхнула с ног песок и залезла в джинсы. Марк засмеялся, когда она легла на спину, чтобы застегнуть молнию.
– Если бы мои джинсы были такими узкими, я бы давно взвыл!
Карла бросила на него уничтожающий взгляд.
– Мужчины – совсем другое дело. Им же нужно место для... – Вместо последнего слова она согнула локоть, и у Марка поползли вверх брови, а губы начали растягиваться в двусмысленной улыбке.
– Для?.. – переспросил он. Когда он с этой женщиной, ему не то что джинсы, а самые широкие брюки не помогут.
– Маневра.
– Женщина, тебе никогда не говорили, что ты ужасная хулиганка?
Карла приняла боевую стойку, бросила на него взгляд, говоривший: «Ну, ты у меня сейчас получишь!» Но в ее глазах искрился смех.
– Спорим... – На что бы поспорить? Она бесшабашно бросила: – Спорим, что ты меня не догонишь?
Марк громко расхохотался.
– Леди, я могу собрать все это барахло, отдохнуть, потом догнать тебя и усадить на мотоцикл! – С медленной улыбкой он наклонился и стал укладывать вещи в сумку.
– А жульничать не будешь? – Понимая, что тратит драгоценные секунды, Карла сделала шаг назад.
– Вперед, леди.
Так она и сделала. Нервное напряжение от чувства погони придало ей прыти, и Карла помчалась через дюны, по которым катились песчаные волны, к темнеющим вдалеке деревьям. Она не слышала шагов за спиной, но кожей чувствовала его приближение и боялась расхохотаться: это кончилось бы падением. Внезапная боль в боку заставила ее притормозить. Воздуха не хватало. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. Но муж был уже рядом, и она последним усилием бросилась в тень деревьев.
От напряжения гудела голова, в горле пересохло. Ей явно требовался отдых. Присев на поваленное дерево, Карла положила руки на колени и расслабилась. Где-то здесь должен быть мотоцикл.
Что это? Неужели Уайтхед прибежал раньше нее? У мотоцикла чья-то тень или это ей кажется? Она несколько раз моргнула, а затем снова принялась всматриваться в деревья. Никого нет. Наверное, она сходит с ума.
Через секунду Уайтхед стоял у нее за спиной, дыша так спокойно, словно он не бежал, а просто прогуливался.
– Что ж, – развел он руками, – твоя взяла.
– Но ты и не старался меня догнать!
– В следующий раз я так и сделаю. – Следующего раза не будет.
– Уайтхед, знаешь, в чем твой главный недостаток?
– Что ж, просвети меня. – Он склонился над бревном, завязывая шнурок кроссовки.
– Ты ни к чему не прилагаешь усилий.
– Особенно к тебе?
– Да, и ко мне. Иногда кажется, что ты делаешь это намеренно. Словно знаешь, что все равно получишь свое.
Марк протянул руку и помог ей встать.
– Жаль, что ты так думаешь. – Он действительно немного сожалел об этом. Все дело в том, что он не имеет права «прилагать усилия». Ему не нужна жена брата. Вернее, ему не следовало бы желать ее.
Он взял Карлу за руку и повел к тому месту, где был спрятан мотоцикл.
– Давай поедем домой вдоль побережья. Это немного дальше, зато дорога совершенно прямая, – предложил Марк.
– Слава Богу! – Карле очень не понравилось, что на крутых поворотах горной дороги ее колени едва не касались асфальта.
На губах Марка появилась понимающая улыбка. Он привязал пляжную сумку к багажнику и подал Карле шлем.
– Прыгай в седло. – Ну почему она смеется, вместо того чтобы обижаться?
Выбирая более длинную обратную дорогу в Джанипер Фоллс, Марк хотел выиграть время для размышлений. За целый день он не узнал ничего полезного. Не считая того, что его хваленая выдержка далеко не так крепка и надежна, как он предполагал.
Чуть сбавив скорость, чтобы сделать длинный плавный поворот, Уайтхед почувствовал, что Карла прижалась к его спине. Она что, не знает, что держаться надо за ручку?
Сейчас, когда Карла слегка привыкла к мотоциклу и ехала, прижавшись к Уайтхеду и обхватив его руками, она подумала, что этот волнующий вид транспорта располагает к некой интимности.
Высокие деревья шатром склонялись над дорогой. Ветер трепал рубашку Марка. В листве мелькнул дорожный знак, предупреждавший о крутом правом повороте.
Марк нажал на ручку. Ничего не случилось. Тормоза не работали.
Поскольку в поворот он уже не вписывался, Марк направил мотоцикл в сторону. Через секунду тот уже скакал по раскисшему полю с такой силой, что зубы лязгали, а кости готовы были разлететься на куски.
– Черт! – Впереди показалась низкая каменная стенка.
– Ах! – Карла завалилась назад, упала с мотоцикла и шлепнулась на спину. От удара из легких вышибло весь воздух. В ушах звенело, тело дрожало от напряжения. Марк заложил крутой вираж, чтобы подножка уперлась в землю и послужила ему тормозом. Он спрыгнул с машины, колесо которой продолжало крутиться в нескольких сантиметрах от стенки.
Сорвав шлем и бросив его рядом с мотоциклом, Марк поспешно обвел поле глазами и увидел неподвижно лежащую Карлу. Ноги понесли его вперед с максимально возможной скоростью, но ему казалось, что он еле плетется. Боже, она не шевелится...
– Карла!
Тень Марка упала на ее лицо. В голове по-прежнему шумело.
– Малышка, ты цела?
– Угу... – Она попыталась опереться на локти и встать.
– Не двигайся.
Мир стал собираться по кусочкам; шум, звон и боль в мышцах понемногу стихали. Она подумала, что через минуту сможет выдавить из себя слово.
– Где болит?
– Везде.
Даже сквозь темные очки она увидела тревогу, вспыхнувшую в глазах Уайтхеда. Он принялся ощупывать ее с ног до головы, просил пошевелить пальцами, спросил, может ли она двигать шеей.
– Да ничего у меня не сломано, – вдруг совершенно спокойно произнесла Карла. – Подожди минутку, я соберусь с силами и встану. – Когда Марк обнял ее за плечи, помогая сесть, Карлу неожиданно охватил гнев.
– Ты ненормальный! – Она оттолкнула руки мужа. – Ты вообще когда-нибудь ездил на этих штуках?
Ужас, охвативший Марка в ту минуту, когда он увидел неподвижно лежащую Карлу, рассеялся, и он почувствовал облегчение.
Через секунду она вскочила, сжимая в руках комки грязи.
– Я могла бы сейчас стать трупом! – Пригоршня грязи ударила его в лицо и шлепнулась наземь. – Ты... ты идиот!
Не желая быть свидетелем истерики, он повернулся и пошел к мотоциклу. Второй комок угодил ему между лопаток.
– Не смей уходить, свинья!
– Карла, – ровно сказал он, не поворачиваясь, – ты права. А теперь успокойся. – Марк продолжил путь, оставив ее с раскрытым ртом.
– Лучше бы ты обнял меня покрепче, урод! – Внезапно она начала дрожать – то ли от гнева, то ли от шока. Но когда Уайтхед поднял мотоцикл и покатил его к ней, Карла поняла, что муж так и не заметил ее состояния. Она понуро поплелась к дороге, не зная, плакать ей или смеяться.
Не сделав ни того ни другого, она стала вытаскивать из волос комочки земли, сухие травинки и прочий мусор и даже не взглянула на Марка, когда тот поставил мотоцикл на распорку и склонился над ним.
Проверив тормоза, Уайтхед убедился, что отказ не был случайным: на землю стекали остатки жидкости. Тормоза были повреждены умышленно.
– Они отлично работали, пока мы ехали на побережье, – произнес Марк вслух, не обращая внимания на то, слышит ли его Карла. Он вспомнил, как хорошо слушалась машина. Нет, такие вещи случайными не бывают. Он вынул инструменты, начал устранять повреждение и вдруг ощутил холодок под ложечкой. Неужели Кларк следовал за ними?
Он поднял глаза и встретился взглядом с Карлой.
– Радость моя, ты выглядишь так, словно тебя вываляли в грязи.
– Я знаю, кого с удовольствием вываляла бы!
– Когда прикажешь. – Голос Марка неожиданно для него самого прозвучал хрипловато и чувственно. Ну зачем он это брякнул? Ему пришлось силой оторвать взгляд от прелестной замарашки и заняться тормозами.
– Наверное, лучше поискать мастерскую, а заодно и помыться.
Он снял мотоцикл с подножки и попробовал тормоза. Передние по-прежнему не работали, но задние действовали. – Залезай.
– Шутишь?
– Нисколько.
– Уайтхед, ты ни за что не заставишь меня сесть на эту штуку! Может, ты и торопишься на тот свет, а я нет!
– Задние тормоза работают. И поедем мы медленно.
– Звучит не слишком обнадеживающе. Марк вздохнул и снова спустил подножку.
– Радость моя, – сказал он, положив руки ей на плечи, – все в порядке, ты даже не заметишь, что у нас нет переднего тормоза.
– Да неужели? – Для Карлы его слова ничего не значили. Она помотала головой. – Я не сяду на эту штуку.
Марк нахмурился. Ну как ей удается быть такой хорошенькой даже под слоем грязи?
– Поехали. – Он смахнул комочек земли с ее шеи и потянулся к губам с прилипшими песчинками. Объятия становились крепче, поцелуй жарче.
Карла не успела понять, как она очутилась на заднем сиденье мотоцикла: только что Уайтхед целовал ее, но вдруг подхватил на руки и бесцеремонно усадил на место.
Она едва не рассмеялась, но вовремя вспомнила о своем желании быть сердитой. Когда мотоцикл заурчал, оказалось, что Кларк прав. Она не смогла определить, были там передние, задние, боковые тормоза или вообще никаких. Последние остатки гнева улетучились.
– Добрый вечер, ваше преподобие, – поздоровался Марк, ставя мотоцикл на стоянку. Священник приподнял в знак приветствия свою плоскую шляпу, но, заметив, в каком виде прибыли его знакомые, нахмурился и сдвинул ее на затылок.
– Здравствуйте. Что-нибудь случилось? Изящно соскочив с мотоцикла, Карла помахала мужчине рукой.
– Извините, но мне необходимо принять душ!
– А, это та самая молодая леди. – На лице священника появилась тень неодобрения. – Она рвется быть первой, – доверительно сообщил он Марку. – Неважное качество для молодой жены.
Марк усмехнулся, глядя ей вслед.
– У нас была неприятная встреча со стенкой.
– Гм, еще одна авария... – Его преподобие покачал головой. – Парень, может, тебе лучше ходить пешком?
– Пожалуй, я так и сделаю.
Возле ног священника прыгала черная овчарка со светлым подпалом. Мужчина еле заметно улыбнулся.
– Похоже, мне пора, парень. До встречи.
– Счастливо. – Марк усмехнулся, видя, как овчарка тащит за собой священника. Затем улыбка медленно сползла с его лица, и по спине побежали мурашки. Видно, Кларк находится в отчаянном положении. Марк отдавал себе отчет, что сегодня брат, испортив тормоза, мог убить их обоих. Все выглядело бы заурядным несчастным случаем...
Уайтхед прочистил тормозную систему и вымыл заляпанный мотоцикл. При этом он все время думал, как побыстрее выпытать у Карлы, что произошло в мае...
Наконец-то она дорвалась до воды и мыла! Карла решила, что лучший способ справиться с импотенцией мужа – это поменьше говорить о майских событиях, на которых он зациклился.
– Ммм... – стонала она от удовольствия, смывая шампунь с волос и ополаскивая тело. Точно, надо помалкивать. Когда-нибудь она расскажет ему о событиях мая, но не раньше, чем их отношения войдут в колею...
Марк решил надеть на мотоцикл плотный чехол, чтобы Кларку было труднее еще что-нибудь испортить. Пряди волос, пропитанные потом и маслом, прилипли ко лбу и шее.
– Привет... – Ее нежный голос прогнал все мысли. Марк с трудом разогнулся и выпустил из ослабевших пальцев гаечный ключ.
– Ты уже закончила? – Глупый вопрос, заданный дрожащим голосом.
– Я подумала, что ты захочешь пить. – Пока она спускалась со ступенек и шла к нему, в стакане плясали сталкивавшиеся друг с другом кубики льда.
Что за игру она опять затеяла? Что ей надо? Ну почему она благоухает такой свежестью, почему на нее так приятно смотреть? Куда подевался ее гнев? Как угадать, о чем она думает?
– Спасибо. – Он взял стакан, стараясь не коснуться ее пальцев. Проклятье, какой соблазн! Марк пил и пытался заставить себя перестать пялиться на ее короткое голубое платье без рукавов. Две верхние пуговки были небрежно расстегнуты, кое-что открывая взгляду и заставляя додумывать остальное. Средней длины юбка не скрывала очаровательных ножек, босиком ступавших по густой траве.
– Вот и хорошо. – Карла уселась на ступеньках трейлера, глядя, как он пьет, вытирает рот тыльной стороной ладони и отводит глаза. – Ну что там с тормозами?
– Они отказали.
– Это я и сама поняла, Уайтхед.
– Вытекла тормозная жидкость. Я уже все исправил.
– Никогда не могла понять, что общего у тормозов с жидкостью.
Марк хмуро глянул на Карлу.
– Тебе это интересно? – Причина развода – занудство мужа. Мысль любопытная.
– Да. – Она поставила стакан на ступеньку и приготовилась слушать.
– Ты серьезно? – Ну, держись. Сейчас я уморю тебя техническими описаниями.
– Ну, до уровня эксперта меня просвещать не надо. Достаточно принципа действия.
Согнувшись над мотоциклом и действуя гаечным ключом вместо указки, Марк приступил к лекции. Осторожно, ты, авиаинженер!
– Так как же они работают? – Марк едва не потерял самообладание, когда она встала рядом, нагнулась и платье с шорохом скользнуло вверх.
– Вот это тормозная трубка. – Он нажал на рукоятку. – Когда тормоз в рабочем положении, жидкость стекает по трубке. С помощью давления мотоцикл замедляет ход. Вот здесь трубка была порвана. Когда я тормозил, жидкость просто не доходила до механизма.
– Ты очень понятно объясняешь.
– Радость моя, тут нет ничего сложного. Карла улыбнулась уголком рта и выпрямилась.
– А задний тормоз, на котором мы добрались до дому, действует так же?
Марк сморщился и искоса посмотрел на злосчастный мотоцикл. Уморить Карлу оказалось нелегко.
– Нет, тут принцип действия немного другой.
Спустя полчаса, когда Марк посвятил ее в тайны задних тормозов, датчиков масла, давления в шинах, а также всех прочих приборов, которые он мог вспомнить, стало понятно, что Карле действительно интересно. Она внимательно слушала и задавала вопросы, которые никому другому не пришли бы в голову. Он был поражен, но старался скрыть свои чувства. Лотта сделала бы круглые глаза и упала в обморок, вздумай он начать растолковывать ей конструктивные особенности колес.
– А трейлер?
Марк провел рукой по всклокоченным волосам.
– Что трейлер?
– Ты же полез под капот, как только мы приехали. Почему?
– Наверное, по привычке. Карла нахмурилась.
– По привычке?
– Ну да. Водители всегда проверяют машину перед выездом. А я всегда проверяю и после рейса, когда остынет двигатель.
– И масло, и воду, и шины?
– Разумеется.
В ее ясных глазах читался вопрос. Марк сам не заметил, как открыл капот трейлера и начал новую лекцию.
– Перед выездом надо проверить по порядку масло, воду, двигатель и шины. – Он улыбнулся. – Если эти вещи в норме, по идее, все должно быть в порядке.
– А проверка тормозов не предусмотрена? – Она отвела со щеки волосы, удивляясь, почему он не проверил тормоза, если за всем остальным следит так тщательно, как говорит.
Он пожал плечами и вытер руки тряпкой.
– Пойду приму душ. – Иначе завалю тебя на траву и испачкаю платье. Ему пришлось сжать челюсти, чтобы не сказать эти слова вслух.
– Значит, новые машины в проверке не нуждаются?
– Точно.
– Знаешь, Уайтхед, с твоей аккуратностью ума не приложу, как ты умудрился попасть в целых две аварии. – Проверил ли он все в мае? – Это как-то странно.
– Может, я был недостаточно внимательным. – Он бросил тряпку на ступеньки и открыл дверь трейлера. – Пока я принимаю душ, можешь рассказать мне про май. – Его вызывающая усмешка заставила сердце Карлы забиться быстрее, и она улыбнулась, словно в знак согласия. На самом деле у нее были другие планы.
Судя по глазам, она вовсе не была к нему равнодушна. Или эти чувства относились к другому человеку? Он с досадой отскребал грязь с тела и волос. Уайтхед, если ты и сегодня ничего не добьешься, тебе придется обзавестись кучей отталкивающих привычек, чтобы держать ее на расстоянии. Например, есть с открытым ртом или регулярно напиваться за обедом...
Он натянул старые голубые джинсы; влезать в майку из-за жары не хотелось. Выйдя из трейлера, Марк испустил тяжкий стон. В тени под деревом были разложены салат, цыпленок, хлеб, печеный картофель и фрукты. Рядом стояла бутылка с охлажденным вином. Все это влекло его не меньше, чем сама Карла. Господи, да его же совращают! Путь к сердцу мужчины лежит через желудок... как и через все остальные чертовы части его тела.
– Я не знал, что в сельской местности можно найти такие деликатесы.
– Уайтхед, я приготовила обед из того, что купила в здешнем магазине. – Карла кинула на него обиженный взгляд. – Хватит издеваться!
– Расскажи мне о мае. Обо всем, что мы делали. – Он лег на бок, взял у Карлы тарелку, наполнил ее и на полчаса погрузился в поглощение изумительно вкусной еды, приготовленной руками жены. Марк вспомнил Лотту и усмехнулся: вряд ли она пробовала что-нибудь подобное. Обычно это была гадость в пластиковых коробках, на обратной стороне которых было указано количество калорий.
– Ну что, будешь рассказывать? – Он одним глотком выпил вино, пока Карла пригубливала свой стакан. Потом она улыбнулась и легла на траву.
– Да, конечно, но не все сразу.
Дьявол! В других обстоятельствах он бы уже давно все из нее вытянул.
– Мы проводили время, обсуждая подробности свадьбы. Помнишь, ты хотел зарегистрировать брак в мэрии?
– Да, помню. – Верно. Кларк говорил об этом.
– Ты купил шикарный костюм. Темно-серый. Ты был в нем просто неотразим.
Как кусок вареной говядины.
– А разве ты не помогала мне выбирать?
– Конечно. – Карла протянула руку и коснулась его обнаженного плеча. – Ты говорил, что хочешь быть красивым для меня.
Брови Марка поползли вверх. Кларк никогда не опускался до таких нежностей... Наверное, его братец тоже размяк под влиянием этой девицы.
– Костюм был очень дорогой. – Она громко рассмеялась, перебирая волосы на его затылке. Марк ощущал ее прикосновения каждой клеточкой своего тела. – Ты сказал: только самый шикарный, детка!
Угу. До сих пор у Кларка были шикарными только боксерские трусы. Она рассмеялась.
– Бедный мальчик! Обидели тебя, не дали покрасоваться! Ничего, мы обязательно повторим свадьбу, и тогда ты наденешь свой...
– Нет! – Ответ был слишком резким: Марк просто не сдержал свои эмоции. – Бог с ним, с костюмом. Не стоит он такого беспокойства.
– Я знаю, что тебя беспокоит на самом деле. – Ее голос стал еще нежнее и приобрел призывный оттенок. Пальцы легко бродили по груди Уайтхеда, поглаживали выпуклые мышцы, играли с мягкими волосами, потом двинулись к животу и там остановились. – Не переживай. Чем меньше ты будешь об этом думать, тем легче все произойдет.
Марк покраснел. Она опять об импотенции! Да все наоборот: проблема состоит в том, как обуздать эту чертову потенцию!
– Я хочу, чтобы ты знал одну вещь, Уайтхед. – Карла заметила смущение Марка и решила подбодрить его. – Неважно, сколько это будет продолжаться. Мы должны использовать любой шанс, чтобы сохранить наш брак.
Марк молча изучал ее лицо и не верил своим глазам. В этой женщине было столько граней... Нечестная игра? Теперь он в этом сомневался. И все же что-то в ней напоминало ему Кларка. Очарование? Но очарование Карлы было иным – спокойным, мягким, светлым и чертовски сексуальным. Господи, список ее достоинств был бесконечным. А ведь он еще не успел подумать о достоинствах ее тела.
Карла поморщилась. Судя по каменному выражению его лица, это было уже чересчур. Она села и стала убирать посуду.
– Я не думала обидеть тебя. Просто хотела, чтобы ты знал, вот и все.
– Черт побери! – проворчал Марк, когда Карла скрылась в трейлере с остатками их пикника. Он позволил ей улизнуть от разговора о майских событиях. А ведь тактика Карлы была ясна. Если бы он позволил «полечить» свою предполагаемую хворь, она бы продолжила разговор на интересующую его тему.
Язык твой – враг твой, Карла. Она поставила грязную посуду в раковину. Ну почему мне не плюнуть и не отступиться? Почему я должна тащить весь воз на себе, в то время как Кларку наплевать, что он импотент? Она вздрогнула, когда в дверном проеме возник Уайтхед. Это противное слово колоколом звенело в ее голове.
– Мне все равно, что ты об этом думаешь. Карла закусила губу. Неужели она говорила
вслух?
– Прости меня.
– Мне все равно.
– Неправда. Ты сердишься.
– Радость моя... – Марк был вне себя, но старался говорить спокойно. – Я сержусь не на тебя, а на свое тело, которое не поддается моему контролю. – Это было чистой правдой, но Карла поняла его слова по-своему.
Ее руки медленно двигались в мыльной воде.
– Было бы лучше, если бы я промолчала. Ведь я совсем не возражаю против мужа-импотента... – Она в ужасе вытаращила глаза и мыльными пальцами зажала себе рот.
Марк трясся от беззвучного смеха, но когда Карла пробормотала: «Я вовсе не имела в виду...», – захохотал во все горло.
– Леди... – Уайтхед положил ей руку на плечо. – Если кто-нибудь в силах вылечить меня, так это только вы.
Она обняла Марка за талию, забрызгав его мылом. Он даже не успел понять, когда их губы соединились. Скоро их объятия стали невыносимо страстными. Опуская Карлу на пол, Уайтхед подумал: а что случится, если они займутся любовью? Землетрясение начнется, что ли? Мир рухнет? Нет. Никому нет до них дела.
– Уайтхед... – Карла вывернулась из-под него; она дышала с трудом, глаза блестели. – Я вижу, что с твоим телом все нормально. Не в порядке голова. Думаю, мы не должны спешить с этим. Нужно подождать.
Марк не верил своим ушам. Он наконец уломал свою совесть, а ему отказывают?
– Я не хочу ждать.
Уайтхед потянулся к Карле, но она уперлась ему в грудь, оставляя на ней мыльную пену.
– Это слишком быстро. В книжках рекомендуется не торопиться.
Ну, и что ему теперь делать, черт бы ее побрал?
– В каких еще книжках?
– Я много читала... – Она залилась краской, запнулась, а затем выпалила: – О том, как заниматься любовью!
Постепенно остывая, Марк почувствовал признательность к Карле, остановившей эту дикую вспышку страсти.
– Пойдем погуляем?
– Конечно. – Это охладит нас, подумала Карла. Если бы он попробовал сейчас и во второй раз за день потерпел неудачу, это было бы хуже всего на свете. Для их общей пользы она не хотела вновь создавать критическую ситуацию.
Пока они гуляли, воздух сгущался и наливался ночной прохладой. Как ни старался Марк, с какой стороны ни заходил, больше ничего ему выведать не удалось. А ночью, когда Уайтхед заснул, ему приснился тот же сон, что и на пляже: нежные руки гладят его тело, снимают напряжение, боль, усталость, и его окутывает свежий лесной аромат...
Глава 6
Когда завтрак закончился, Карла бросила Марку какую-то коробочку. Марк вынул оттуда небольшую темную бутылочку и покатал ее в ладонях. Запах был знакомым и приятным.
– Что это?
Карла прикусила губу; ее глаза были полны озорства.
– Специальное масло для ароматерапии.
– И ты им пользовалась раньше?
– Ага.
– Что, тоже вычитала о нем в книжках?
– Да, – улыбнулась она, – ты прав.
– Господи помилуй, женщина! Я не позволю делать из себя чертову морскую свинку! – Он кинул пузырек в раковину, и тот чуть не провалился в сток. – Не желаю, чтобы ты ставила на мне свои колдовские опыты с мазями и прочей гадостью, да еще без моего ведома!
– Ну ты, поросенок, я вовсе не колдунья! – Карла нахмурилась. – Ты совсем окостенел от напряжения, а я пытаюсь помочь тебе расслабиться!
Черт побери, а кто довел его до этого напряжения?
– Лучше не надо.
– Но ты по крайней мере стал лучше спать! Раньше ты вскакивал и снова ложился по сто раз за ночь. Таскался на ночные прогулки! Всю ночь бродил вокруг трейлера, как привидение!
– А я-то не мог догадаться почему.
– Извини...
– Учти на будущее: я предпочитаю знать, пробуешь ты или нет на мне свои дурацкие снадобья.
– Но почему? Боишься, что не сможешь контролировать свои действия?
– Да!
Она выудила бутылочку из раковины, положила к другим пузырькам, хранившимся в сумке, и вышла из трейлера с видом оскорбленного достоинства. Марк схватился за край раковины и постоял так немного, полный непонятного отвращения к самому себе.
– Карла!
Выходя из фургона, она порезала ногу обо что-то острое, но только поморщилась: боль внутри была куда мучительнее. Ей срочно требовалось побыть одной. Карла побежала к каменному «мосту» через реку.
Там же укрытие! Дьявол!
– Вернись! – Он побежал следом, стараясь перехватить ее раньше, чем она увидит Кларка.
Ты же хочешь меня, так приходи и бери! Я так старалась помочь тебе... Нога сильно болела. Хотелось очутиться в каком-нибудь тихом темном месте и всласть выплакаться от жалости к себе.
Карла вышла на противоположный берег и стала продираться сквозь густые заросли; сама того не зная, она шла прямо к укрытию. Марк бежал за ней во всю прыть. У него пересохло во рту, пульс скакал как бешеный, на языке вертелись проклятья.
Вконец измученная, она опустилась на поваленное дерево, схватилась за кровоточащую ногу и съежилась. Когда сильные руки подхватили и подняли ее, Карла вскрикнула.
– Ты не ведьма, ты идиотка.
– Зато ты редкий ублюдок! Марк хрипловато расхохотался.
– Прошу прощения.
– Я хотела как лучше, болван безмозглый! – Карла изогнулась и замолотила кулачками по его плечам. – Я твоя жена, Уайтхед, а ты видишь во мне какое-то чудовище!
– Чего ты хочешь?
– Не понимаю...
– Хочешь, чтобы я пал перед тобой ниц, или предпочитаешь поколотить меня?
Карла едва не сомлела.
– Ложись, я спляшу джигу на твоих костях, а потом падай ниц и лежи так весь день!
– Приветствую вас. – Неодобрительный голос его преподобия заглушил пение птиц, журчание воды и шепот теплого ветерка. Карла застонала, а Марк расхохотался.
– Доброе утро, ваше преподобие. – Он наклонился и погладил овчарку. – Что, жарко, дружок?
Придвинувшись к Марку и делая вид, что Карлы здесь нет, священник раздраженно бросил:
– Глазам своим не верю! Вы действительно носите жену на руках, молодой человек! – Он ткнул в Марка костлявым пальцем. – Ее надо держать в узде, или она превратит вашу жизнь в ад! – Его преподобие покачал головой, вынул из кармана мячик, бросил псу и пошел дальше.
Две-три секунды молодые люди смотрели ему вслед. Когда священник скрылся из виду, Марк опустился на поваленное дерево, посадил Карлу к себе на колени и оба покатились со смеху, зажимая себе рты, чтобы не услышал преподобный Блэкшоу.
Отсмеявшись, Марк уперся руками в колени и внушительно пробасил:
– Вы плохо ведете себя, леди! – У него все еще тряслись плечи.
– Понять – значит простить. – Карла, соскользнувшая наземь, сидела, прижимая ладони к нывшему от хохота животу.
– Иди с миром, грешница... Чем хочешь заняться?
– Ничем. Целый день буду гонять лодыря. А вечером отправлюсь на танцы.
– Ну что ж, пошли, раз уж ты хочешь все делать вместе.
Не смей целовать ее, олух! – завопил внутренний голос, когда Марк уже наклонился к ней. Или хотя бы сначала выясни то, что тебе нужно знать!
Тем временем Карла, сидевшая у его ног, подняла глаза и мягко улыбнулась.
– Не надо. Пусть преподобный Блэкшоу имеет зуб только на меня. – Она рывком поднялась.
– Ты была права, я боюсь дать себе волю, – вырвалось у Марка. Карла наморщила лоб, пытаясь осознать эти слова. Темные очки не мешали понять, что он говорит правду. Она обняла его за шею, и Уайтхед уткнулся лицом в ее нежную грудь.
– Что-то не похоже, что ты собираешься падать ниц... – Карла хотела спросить, почему он так боится себя, но вместо этого скользнула к мужу на колени, успев подумать, что ей, видимо, не дано проникнуть в тайны мужской психологии.
