Текст книги "Каинова печать"
Автор книги: Селия Бреттон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
– Подожду с годик, – спокойно сказала она, вовсе не чувствуя спокойствия. – А потом подам прошение.
– Хотите, чтобы я связался с мистером Уайтхедом?
– Нет, спасибо. Я пока не готова.
– Как скажете. – Ридман поднялся из-за стола. – Возможно, за этот срок вы помиритесь. Всегда полезно подождать, если в чем-то не уверен.
– Я уверена. – И все же чувства Карлы оставались в смятении. Она ощущала какую-то нереальность своего бытия, словно жила в чужом теле. Ничего, скоро станет легче, думала она, покидая контору Питера Ридмана. Должно стать.
– Отличные новости! – Взъерошенный, усталый, но счастливый инспектор Крэг ворвался в свой кабинет. – Мы поймали и Ника, и Кларка Уайтхеда!
– Слава Богу! – Ощутив неимоверное облегчение, Карла опустилась в ярко-желтое кресло. —Неужели все кончено?
– В данный момент мы допрашиваем Ника. Судя по всему, он согласится дать показания против Кларка. За это мы обещаем скостить ему срок.
– Я... мне не нужно будет встречаться с ним?
– С Кларком? – Крэг покачал головой. – До судебного слушания нет. Если он будет продолжать настаивать на своей невиновности, дело поступит в суд не раньше, чем через два месяца.
– Вы хотите сказать, что меня вызовут как свидетеля?
– Он держал вас при себе вопреки вашей воле, миссис... мисс...
– Бруни, – пришла ему на выручку Карла. – Официально я замужем за Марком, но это ненадолго.
– Давайте закончим бумажные дела, а потом посмотрим, что можно выставить против вашего... гм... деверя. – Он прослушал аудиокассету и попросил Карлу письменно заверить, что на пленке зафиксирован ее разговор с Кларком.
– Чуть не забыл! Раскрылась еще одна тайна! Из Испании вернулась секретарша Марка. Она только что узнала из газет, что мы арестовали ее босса. У нее есть доказательства того, что в день аварии Кларк подделал документы. Она заметила, что показания тахографа не соответствуют тому маршруту, по которому должен был следовать Кларк. – Крэг пожал плечами. – Очевидно, для этого требуется опытный глаз. – Он засмеялся и потер подбородок. – Джесси здорово испугалась, когда в контору ворвались несколько громил, потребовали сказать, сколько времени нужно на дорогу от Лондона до Ривереджа, и велели передать Кларку, что, если он не вернет должок, пусть пеняет на себя. А потом не слишком вежливо добавили, что в этом случае вытряхнут деньги из Джесси: они, мол, знают ее адрес...
– Это был Тед Адамс?
– Вы его знаете?
– Он приходил к Марку в больницу... С Джесси все в порядке?
– Да. Но они ужасно напугали ее. Остальное сделало разыгравшееся воображение. Когда они ушли, Джесси проверила маршрут Кларка. Он должен был ехать целый день и не останавливаться ни в каком Ривередже. Она почувствовала, что надвигается что-то ужасное, и оставила на домашнем автоответчике Марка просьбу позвонить ей в Лос-Фламенкос.
– В ресторан?
– Нет! Мы и сами сначала подумали так же.
Но Джесси сделала больше: она сунула в чемодан книги регистрации последних маршрутов, показания тахографов, улетела к сестре в Испанию и стала ждать звонка Марка! – Он усмехнулся. – Место в Испании, где живет ее сестра, как раз и называется Лос-Фламенкос. Вот только домой Марк так и не попал...
– Слава Богу, что с Джесси ничего не случилось.
Лишь через несколько часов инспектор Крэг и Карла сложили последние кусочки мозаики, и картина прояснилась. Они обсудили каждое слово из исповеди Кларка. Инспектор был особенно доволен рассказом о капсюле детонатора.
– Мы держали свои выводы в полном секрете. Никто об этом не знал! – Крэг постучал ручкой по столу.
– Наверное, я должна передать вам и это. – Карла протянула ему снимки своих синяков и рассказала о помощи, которую ей оказал доктор Рейнолд. Они помолчали, потом Карла спросила: – Кстати, чем занимается этот Тед Адамс?
– Официально он хозяин бара. Фактически – ростовщик.
– Кларк действительно брал у него деньги. Я отослала Адамсу почти всю сумму долга.
– Это очень важно. Похоже, он ссудил Кларка деньгами под будущую выручку от продажи украденного груза. – Крэг пожал плечами. – Едва ли Адамс рискнул бы такой крупной суммой без дополнительных гарантий.
Уйдя от инспектора, Карла решила написать Марку письмо. «Дорогой Марк...»
Вторая фраза далась ей только с четырнадцатой попытки. Если Карла собиралась достичь того, чтобы в свидетельстве о рождении ребенка стояло имя Марка – а она была готова ради этого на все, – ей следовало держаться от него как можно дальше и не допустить, чтобы Марк потребовал развода.
«Марк, я знаю, что у тебя есть другая. Пожалуйста, не пытайся встретиться со мной. Так будет лучше. Через несколько месяцев я с удовольствием верну тебе свободу. Наш брак был ошибкой. Карла».
Не зная, где он живет, Карла написала на адрес компании и сделала на конверте пометку «личное».
Получив это письмо на следующее утро, Марк от ярости зарычал так, что Джесси подпрыгнула, посмотрела на штрафную копилку и сказала:
– Марк, если за каждое «черт побери» брать по фунту, к концу дня копилка будет полным-полна!
Он запустил пальцы в волосы.
– Ты права, Джесси.
– Марк, не надо сидеть здесь с лицом мрачнее тучи... – Джесси быстро поправила папки и навела порядок на столе с такой скоростью, что у него закружилась голова. – Лучше разыщи девушку или хотя бы дай знать, что мечтаешь увидеть ее! Но сделай это немедленно. Через полчаса пора в дорогу.
– По-твоему, это так легко? – Однако его рука уже тянулась к телефону. Новое «черт побери!» повисло в воздухе, когда в ответ прозвучали длинные гудки.
Карла провела в студии звукозаписи неделю, отрываясь от работы только на еду. Домой она приходила поздно, а рано утром пулей вылетала в студию. Песен оказалось поразительно много. Их
должен был раскрутить и реализовать Пол Диллон.
Рассудок подсказывал Карле, что, если она не хочет встретиться с Марком, нужно как можно меньше бывать дома. Но если Марк не попытается встретиться с ней, может стать еще хуже. Карла не знала, что делать. Она боялась, что Марк попросит развода, предпочитала прятать голову в песок и продолжала твердить: «Через сто лет мне полегчает».
Когда с записями было покончено, Карла по мобильному телефону позвонила Грегу Гоуэру, с оркестром которого пела в ту незабываемую ночь в Джанипер Фоллс.
– Грег, помните Карлу Бруни? Вы не передумали насчет работы? – Она набила монетами вечно голодный автомат, чтобы тот не отключился в самый неподходящий момент, и скрестила все, что только можно скрестить: пальцы, руки и ноги.
– Конечно нет! – ответил довольный голос. – У нас большой туристический автобус, в котором можно спать, поэтому мы ничем не связаны. Ездим по всей стране. График весьма напряженный.
– У вас много концертов? Я бы хотела пару месяцев работать без отдыха.
– Все расписано до февраля. Сейчас мы в Рединге. Если успеете, можете начать с завтрашнего вечера. Начало концерта в половине десятого.
– Я приеду сегодня.
– Но мне нужно время, чтобы оформить контракт.
– Неважно. Я просто хочу петь. Грег объяснил ей, как добраться.
– Вы приедете одна?
–Да.
Если он и удивился, то ничем этого не проявил.
– Будем рады снова видеть вас, Карла.
Она вылезла из кровати и стала прикидывать, кому следует позвонить до отъезда в Рединг. Если Кларк не признает себя виновным еще в ходе следствия, суд над ним состоится не раньше чем в начале следующего года. Инспектору Крэгу она даст номер телефона Грега, а Пол – человек деловой и самостоятельный, как-нибудь обойдется.
В крайнем случае, она позвонит ему сама, когда в оркестре все наладится. Надо оставить инструкции директору студии, чтобы записи передали в контору Пола. Скорее всего, Диллон не станет заниматься ими до ее возвращения, но это неважно. Вот Чака Мейсона нужно увидеть обязательно и договориться, чтобы он присмотрел за домом...
Когда все было закончено, Карла с чемоданом в руке нажала на кнопку звонка соседа.
– Привет, Чак.
– Привет, – сухо ответил он, не сводя глаз с чемодана.
– Я уезжаю с оркестром на гастроли. Вернусь не раньше конца зимы.
– Даже так? – Он поскреб подбородок. – А как же твой муж, Карла?
– Я подаю на развод.
Брови Чака взлетели вверх, потом опустились и сошлись на переносице.
– А ему ты сказала?
– Нет еще, – уныло ответила она. – Не могу собраться с силами.
– Значит, на гастроли, говоришь? А куда?
– По всей стране. Сегодня здесь, завтра там.
– Тогда эта штука тебе понадобится. – Чак протянул Карле футляр с гитарой. – Марк привез ее вчера, надеясь повидаться с тобой.
– Ох... – невольно вздохнула Карла и покраснела. – Чак, дело в том, что у него есть другая женщина. Но это долгая история. – У Карлы задрожала нижняя губа, и в нее пришлось вцепиться зубами. – Расскажу после Нового года, когда вернусь. – У нее перехватило горло. – Может, тогда у меня будет больше сил.
– На мой взгляд, до тех пор тебе следовало бы поговорить с Марком. Он выглядит не счастливее тебя.
Пусть его утешает Лотта, хотела ответить Карла, но вместо этого просто покачала головой.
– Не сейчас. Я не могу. – Ее ладонь защитным жестом легла на живот.
В конце улицы показалось такси. Чак быстро и крепко обнял Карлу.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Не волнуйся, дорогая, я присмотрю за всем.
Карла на секунду заколебалась. Правильно ли она поступает? Потом она кинула взгляд на такси и подняла чемодан. Отъезд – ее единственный шанс.
Теплый прием, который оказали ей Грег и музыканты, подбодрил Карлу. Ей выделили собственный отсек в автобусе, поставили в программу вечернего концерта и повезли обедать в китайский ресторан. А затем началась сумбурная артистическая жизнь. Один день переходил в другой, так же заполненный пением, переездами, едой, репетициями и сном когда придется и где придется. Карла работала сверх всякой меры, напрягая все силы, и вскоре впала в оцепенение от переутомления.
В те редкие моменты переездов с места на место, когда оркестр отдыхал, мысли Карлы обращались к Марку, к воспоминаниям о том, как он любил ее. Его глубокий, чувственный взгляд запал ей в душу. Было невыносимо думать, что все это оказалось ложью.
А потом ее настиг последний удар. Это случилось через пару недель после ее присоединения к оркестру.
– Карла, что случилось? – При виде ее красных глаз Грег остановился у двери оборудованного в автобусе душа.
– Я думала, что жду ребенка, а оказалось, ничего нет, – потерянно ответила она. Оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с Марком... – Может, оно и к лучшему.
– Все в твоих руках, – осторожно промолвил Грег.
– Да, конечно... – Карла тяжело вздохнула и заставила себя улыбнуться. – Я это переживу. Просто очень хотелось.
– Ты сможешь петь вечером? – Им предстоял большой концерт в одном из крупных поселков центральной Англии.
– Я живу только для того, чтобы петь, – ответила Карла, собрав все свои силы.
– Раз так, выделим тебе сольную часть и пой что хочешь. Это помогает.
– Да... – Марк освободил музыку, скованную и запертую внутри ее души после смерти родителей, и она поплыла к слушателям, покоряя сердца, возвышая души, вызывая смех и слезы.
Пол Диллон тоже зря времени не терял. Он активно раскручивал записи песен Карлы. Запросы на интервью и выступления по радио и телевидению сыпались как из ведра, а он не мог связаться с Карлой. Она оставила ему кассеты с хитами, но не оставила адреса.
Стоя на сцене, Карла пела песню, которую Пол считал лучшей из всего ею написанного.
Я помню каждое твое слово,
Каждое обещание, которое мы давали друг другу.
Как хорошо, что я не знала будущего,
Иначе я встала бы на колени и начала молиться.
Каждый раз, когда Карла пела эту песню, ее голос прерывался и дрожал, а сердце разбивалось на куски.
Лето, Марк, его мощное душевное и физическое обаяние не могли исчезнуть из ее души. Музыка не помогала. Наоборот, каждый раз Карла переживала боль и смерть еще одной частички своего сердца. Ничто не могло ей помочь, и сознание этого делало ее исполнение еще более впечатляющим.
Как жаль, что этот рай был построен на лжи...
Прожектор зигзагом пробежал по притихшему залу, высвечивая запрокинутые, обращенные к Карле лица.
Марк?! Неужели это он?
Она сбилась, пропустила такт, но тут вступил оркестр, помогая ей справиться с волнением, и Карла вновь обрела голос.
Как жаль, что я не увидела в твоих глазах слова «прощай»...
Песня закончилась.
Карла поклонилась залу и благодарно помахала Грегу и оркестрантам. Не обращая внимания на крики «бис», Грег начал прощаться с публикой:
– Спасибо вам, бирмингемцы, и доброй вам ночи! У вас замечательные зрители! Всего вам самого доброго!
Карла подошла к краю сцены и вгляделась в зал, гадая, видела ли она Марка или воображение опять сыграло с ней злую шутку. В мыслях он всегда был с ней.
Как жаль, что этот рай был построен на лжи. Как жаль, что я не увидела в твоих глазах слова «прощай»...
– Джесси, сейчас же выруби эту чертову песню! – Марк швырнул ключи на стол, сунул руки в карманы джинсов и уставился через окно на сумрачное утреннее небо. Было очень рано. Слова Карлы поворачивали нож в его ране.
Джесси закатила глаза к потолку, всем своим видом показывая, что больше не намерена слушать ругань, и ткнула пальцем в копилку.
– Спасибо, – промолвила она, когда Марк опустил туда фунт. Содержимое копилки регулярно изымалось и отправлялось на благотворительные цели в детские приюты. – Марк, я люблю слушать радио, когда работаю. Оно никому не мешает.
– Оно мешает мне!
Джесси потянулась за ключами и повесила их в запирающийся металлический шкафчик позади ее рабочего места. Потом она достала другую связку.
– Привезли с собой друзей? – спросила она, указывая ключами на репортеров, толпившихся у машины Марка.
– Да, – скривился он, задергивая штору. – Хотят знать, как я отношусь к тому, что Кларк наконец признал себя виновным. – Лицо его застыло, рот сжался. – Черт побери, никак не отношусь!
Джесси снова показала на копилку, а затем подала ему листок с грифом «телефонное сообщение».
– С вами хочет поговорить инспектор Крэг. – Пока Марк набирал номер, она продолжала: —Если человек выматывается на работе, ему нужен перерыв... Так вот, о работе. Вчера зарегистрирован заказ на доставку груза в Милан. Срок – завтрашний вечер. Звонил Боб. Он хочет знать, когда вы вернетесь в Швейцарию. Если задержитесь здесь, он наймет другого пилота.
– Я поговорю с ним... завтра.
Джесси бросила на Марка скептический взгляд: каждый день одно и то же.
– Ну что ж, если так...
– Именно так. Я буду искать работу за пределами Англии. – Через боковую дверь он вышел в маленький гимнастический зал, где тренировались водители, чтобы не потерять форму.
Марк серьезно подумывал продать компанию и податься в Швейцарию авиаинженером. Тогда между ним и проклятым радио пролягут тысячи миль.
Зазвонил телефон.
– Минутку, пожалуйста... Вас, мистер Уайтхед. Это Боб. Легок на помине.
Он прислонился к двери зала.
– Джесси, что значит этот «мистер Уайтхед»? Куда подевался «старина Марк»?
– Не знаю, дорогой. С ним снова что-то случилось.
– Карла, ты совершенно разбита. – Грег подал ей бутылку минеральной воды. – А завтра предстоит тяжелая работа. – Он засмеялся и сунул ей какой-то журнал. – Может, хватит тебе бродяжничать с нами? Погляди-ка, ты на восемнадцатом месте по популярности!
– Ты шутишь? – Так Пол не стал ждать ее возвращения? – Пожалуй, я позвоню Диллону.
– Пол?
– Поздравляю, Карла, мы тебя раскрутили! У меня куча заявок на интервью, ты даже не поверишь откуда...
– Извини, но с этим придется подождать.
– Не понял... Слушай, а где ты сейчас?
– Я звоню с мобильного телефона Грега. Она пропустила мимо ушей горестный вздох
Пола и его ворчливое «а я так старался...»
– Но почему нужно ждать?
– Со следующей недели меня вызывают свидетелем на процесс Кларка.
– Сегодня мне опять звонил Марк, – словно невзначай уронил Пол. – Карла, дай парню шанс. Поговори с ним!
– Нет смысла, Пол. Поверь мне.
– Не согласен. С тех пор как ты уехала, он звонит мне каждый день.
– Я написала Марку, что не хочу его видеть.
– Но ты же его жена!
– По ошибке.
– Послушай, Карла, у парня могут быть причины желать развода. Не за этим ли он тебя ищет?
Она сжала телефонную трубку, бездумно глядя сквозь окно автобуса в черную январскую ночь, кое-где подернутую уличными огнями.
Тянуть с расторжением брака теперь не было никаких оснований. Ребенка, ради которого она старалась, не существовало.
– Тебе все равно не удастся избежать встречи с Марком. Он тоже будет на процессе.
– Знаю. – Эта мысль давно преследовала ее; выхода не было. – Пол, я перезвоню тебе завтра вечером.
Карла поклялась, что к началу процесса возьмет себя в руки. Она, конечно, увидит Марка, но только издали, и все останется по-прежнему. Должно остаться. Однако сердце сжималось от тоски, а, как известно, сердцу не прикажешь.
Карла застонала. Неужели нет способа успокоиться? Конечно, есть. Работа. Именно поэтому она каждый вечер выходит на сцену, мотается с оркестром и ведет богемную жизнь.
У Марка есть Лотта. Наверное, она придет с ним в суд и будет висеть на его руке как на вешалке. Трогая пальцем гитарную струну, Карла представила себе, что она почувствует, когда увидит эту мымру, которая будет глядеть на нее сверху вниз и хвастаться тем, что Марк принадлежит ей.
– Как поживает Пол? – Грег забрал у нее телефон и сунул его в карман рубашки.
– Отлично.
– Что он говорит о твоих записях?
– Очень доволен.
Грег нахмурился и потер руки.
– Тогда чем ты расстроена?
– Марк опять звонил ему. Пол думает, что он хочет поговорить со мной о разводе.
– Извини, Карла... – Грег наблюдал за тем, как она безуспешно пытается взять себя в руки. – Наверное, тебе придется встретиться с ним.
– Да. – Карла тяжело вздохнула. – Теперь у меня нет причин тянуть с этим. – Она с ужасом представила себе, как по дороге в суд ей будут совать на подпись бумаги, необходимые для развода, и боль пересилила возбуждение от мысли о том, что она увидит Марка. – Грег, все было бы проще, если бы... – Тут она споткнулась.
– Если бы ты не любила его. – Грег положил руку ей на плечо и сунул в ладонь носовой платок. – Я могу тебе чем-нибудь помочь? – Карла покачала головой и высморкалась. – Репетиция в половине десятого утра. Сможешь?
– Да. Все будет в порядке.
– Тогда я пошел. Ладно?
– Спасибо тебе.
Едва Грег встал, как прозвучал новый звонок.
– Инспектор Крэг? – Он глянул на Карлу, которая опять вытирала нос, кивнул и передал ей телефон.
– Инспектор? – Она вытерла щеки скомканным платком. – Что случилось?
– В одиннадцатом часу вечера Кларк признался. Утром об этом напишут все газеты. Судебного разбирательства не будет. Просто зачитают приговор. Так что необходимости являться в суд нет. Я решил позвонить, пока вы не выехали. Хочу сразу предупредить: это дело привлечет кучу репортеров.
– Ах... Я вам очень признательна. Спасибо.
– Пожалуйста. Желаю удачи в творчестве. Она еще раз поблагодарила Крэга и закончила разговор.
Карла ощутила невероятную пустоту. Хотелось зарыдать, но она не дала себе воли, зная, что не сможет остановиться. Теперь она его не увидит. Встретиться они смогут лишь тогда, когда будут обсуждать детали развода. Теперь у нее нет ни ребенка, ни Марка.
Вообще ничего.
Как это пережить? Пальцы перебирали струны гитары. Она выплескивала свою боль под аккомпанемент тяжелых дождевых капель, стучавших по крыше автобуса. Ответ был только один. Слезы полились на гитару, и она молча поклялась, что станет самой знаменитой из певиц, живущих на этом свете... В конце концов она уснула.
«Дело об установлении перепутанных личностей братьев Уайтхедов. Младший брат, Кларк, приговорен к пожизненному заключению».
Хотя Карла была предупреждена, она ошеломленно смотрела на черно-белую фотографию улыбающегося Кларка. Тихий полузадушенный стон вырвался у нее, когда взгляд упал на помещенную рядом фотографию Марка. Подпись гласила: «Потерявший память во время аварии Марк Уайтхед, по ошибке женившийся на восходящей эстрадной звезде Карле Бруни».Конечно же они раскопали ее фото и поместили его под первыми двумя.
Все оркестранты тактично удалились на раннюю репетицию, оставив Карлу наедине с кучей газет и журналов. Ее пальцы бессознательно скользили по фотографии Марка. Темные гневные глаза с газетной страницы смотрели ей прямо в душу. В ту же секунду в памяти всплыли чувства, которые они пережили вместе.
– Без комментариев, – сквозь туман в глазах выдавила она, собрала всю груду газет, швырнула ее в бак для мусора и бросилась к двери автобуса.
По дороге в концертный зал Бирмингема Карла зашла в автомат и позвонила Полу.
– Чем обязан, дорогая? – улыбнулся Диллон. Когда Пол увидел код города на дисплее телефонной трубки, его улыбка стала еще шире.
– Процесса не будет.
Пол мгновение помолчал, что-то прикидывая в уме.
– Хорошо...
Капли пота покрывали пол гимнастического зала. Марк принял душ, а затем надел чистую майку и джинсы.
– Марк! – постучала в дверь Джесси. – К телефону!
Глава 12
– Да... Задача у вас трудная... Придется сделать что-то из ряда вон выходящее... Без проблем... – Грег обернулся, увидел Карлу и улыбнулся ей. – Всего хорошего. До встречи. – Он положил телефон в карман. – Как ты? Получше?
– Хочу петь. Не могу дождаться.
– Мне очень понравился финал твоего прошлого выступления. Не хочешь повторить?
Она поморщилась.
– Я просто забыла текст. Была не в себе.
– Но выглядело эффектно. Публика была в восторге.
– Ладно.
Репетиция продолжалась. Проверили уровень звука, настройку, опробовали микрофоны. Карла распевалась и продумывала свое выступление. Оно казалось ей самым главным: в последний раз она будет петь как жена Марка. Лучший ее выход... и худшая ночь.
– Ты уверена, что все нормально? – Грег, как всегда раскованный, подал ей бутылку минеральной воды. – Отлично выглядишь.
Она покрутилась на месте, демонстрируя новую юбку и кружевную блузку, низко вырезанную спереди и сзади. С шеи свисало обручальное кольцо на цепочке.
– Спасибо, Грег. Это просто грим. – Грим скрывает все: ошибки... сердечную боль...
– Ты сразишь их наповал. – Грег весело поднял большой палец, и они пошли на сцену приветствовать публику.
– Добрый вечер, Бирмингем! Сегодня наш последний концерт! – обратился Грег к зрителям. – Мы постараемся сделать его необыкновенным!
Не делая никакой паузы, перекрывая приветственный шум, оркестр приступил к первому номеру программы. Зазвучал глубокий баритон Грега, к которому присоединилось чарующее меццо-сопрано Карлы. Номера шли один за другим, боевые, зажигательные, и публика воодушевлялась все сильнее.
Карле все казалось каким-то преувеличенным: софиты горели ярче, музыка была более страстной, зал кричал и хлопал как никогда раньше.
И ее сердце тоже щемило больше обычного: так многое кончалось сегодня.
– Спасибо! – Грег поднял в воздух руку Карлы. – Карла Бруни, леди и джентльмены!
Он отступил, оставив Карлу перед микрофоном. Оркестр умолк, готовый аккомпанировать ей.
– Вам хорошо? – Она чувствовала настроение зала. Волнение и ответственность перед зрителями на секунду пересилили ее боль.
Приветственные крики смолкли, но что-то заставило ее продолжить речь.
– Сегодня я хочу поделиться с вами. – Карла лучезарно улыбалась, и никто не догадывался, что с ней происходит на самом деле. – Я написала эту песню для человека, которого люблю. Мы были вместе, но теперь расстались. Это очень грустно, но в жизни не все складывается так, как мы хотим.
Она подала знак оркестру, и тот заиграл вступление. Публика узнала песню и начала аплодировать еще до того, как Карла запела.
Кто-то в темном зале поднял над головой слабо мерцающий фонарик. Карла улыбнулась, собралась, закрыла глаза и запела. Люди затаили дыхание.
Я помню каждое твое слово,
Каждое обещание, которое мы давали друг другу.
Как хорошо, что я не знала будущего,
Иначе я встала бы на колени и начала молиться.
Уже сотни маленьких огоньков взметнулись над головами зрителей. Карла была глубоко тронута, голос ее дрогнул, но она продолжала петь.
Как жаль, что этот рай был построен на лжи...
Слова словно повисли в воздухе, и оркестр тихо повторил такт, как и вчера. Карла тяжело вздохнула и закончила песню.
Как жаль, чтоя не увидела в твоих глазах слова «прощай»...
На какое-то мгновение наступила тишина; только эхо голоса Карлы замирало под сводами концертного зала. А затем на певицу обрушился шквал аплодисментов, от которого дрожала не только деревянная сцена, но и каждая клеточка ее тела.
– Спасибо... – На мгновение она отключилась и мысленным взором увидела ярмарку и Марка, склонившегося над малышом в коляске. Он улыбался и протягивал ребенку сморщенного монстра...
Если бы он не любил детей, то не сделал бы этого. В его глазах была нежность. Кларк солгал ей!
Она обернулась, подняла руку, приветствуя оркестр, и... ахнула. Из-за кулис к ней двигалась знакомая высокая фигура в джинсовом костюме.
– Марк! – Она прижала ладонь ко рту: микрофон был очень чувствительным. Потрясенная Карла поглядела на Грега, надеясь на помощь, но он только усмехнулся и пожал плечами.
Может, ей мерещится?
Марк тем временем приближался. В его глазах бушевало пламя. Карла знала, что у нее есть голос, но сейчас он куда-то исчез.
– Что? – Она замолчала, не веря своим глазам. – Уходи! – Она боялась не сдержаться, прильнуть к этому любимому человеку и вцепиться в него руками, ногами и зубами.
– Я хочу поговорить с тобой. – Марк был совсем рядом, его дыхание касалось ее волос.
– Здесь не место. – О чем поговорить? О разводе?
– Скажи где.
– Марк...
– Однажды ты сказала мне, что я не очень старался. Теперь я стараюсь изо всех сил и ни за что не уйду. – Он расставил ноги и согнул руки в локтях.
– Но это шантаж!
– Конечно. – Марк приподнял бровь и улыбнулся уголком рта.
– Но я хочу, чтобы у меня были дети.
– Это будут наши дети.
– Марк, мы не можем здесь разговаривать!
– Можем. Я не уйду со сцены, пока мы все не выясним.
– Марк, здесь не место... – Она потянулась к микрофону, но Уайтхед перехватил ее руку.
– Самое место. Я не знаю, что наговорил тебе Кларк, но я хочу детей. И тебя.
– У тебя есть Лотта! – Плюнув на то, что их слышит весь зал, Карла повернулась и попыталась убежать за кулисы. Но рука Марка не отпускала ее.
– Нет, Карла, у меня нет Лотты. Все кончилось еще в день аварии. Я хочу тебя. Ты моя жена перед Богом и людьми!
Зал следил за их диалогом как зачарованный.
– Откуда мне знать, что это правда?
– Черт побери! Да разве я вылез бы на эту сцену, если бы думал иначе?
Потрясенная Карла уставилась ему в глаза. Он ненавидит толпу... Кто-то говорил ей, что...
Пальцы на ее запястье разжались, в темно-серых глазах пылала боль, в окружавшем их воздухе проскакивали искры.
– Когда ты сказала всем присутствующим, что любишь человека, с которым рассталась, ты говорила обо мне? – хрипло спросил Марк.
– Да! Но у меня нет сил опять пройти через это! – Она закусила губу. – Марк, не надо...
– Значит, ты любишь меня? Зелено-голубые глаза Карлы опустились. Она
попыталась проглотить комок в горле, а затем заставила себя поднять взгляд.
– Да! – Слезы хлынули по ее щекам. Невыносимая боль в его глазах сменилась облегчением.
– Благодарю тебя, Боже!
Бежать, бежать, пока его губы не прильнули к ее рту...
– Уноси ее отсюда, Марк! – засмеялся Грег, и восхищенная публика завыла от восторга, поддерживая это предложение.
Карла улыбнулась сквозь слезы и обняла его за шею. Если это сон, то чертовски хороший. Нет, не похоже, уж слишком крепки объятия.
– Ты ведешь себя возмутительно, Марк Уайтхед!
– Да, конечно. Но обычно я избегаю крайностей. Только вы, леди, смогли довести меня до такого состояния. – Он улыбнулся ей и повел за кулисы. – Это единственное место, где мне удалось увидеть тебя.
– Почему ты думаешь, что я все тебе простила?
Марк на секунду нахмурился, но она улыбнулась ему, давая понять, что шутит.
– Если нет, я сделаю все, чтобы заслужить прошение.
– Куда мы идем? – По коридорам, вниз по лестнице, через пожарный выход, на холодный ночной воздух.
– У меня здесь припаркован грузовик. В нем есть обогреватель и постель на заднем сиденье. – Марк нежно поцеловал ее. – А вы, леди, кое-что мне обещали.
Голубой шелк?
– Попробуй теперь остановить меня! – рассмеялась Карла, когда Марк подсаживал ее в кабину. – Если я не проснусь первой...
– Не рассчитывай, что сегодня ночью тебе удастся поспать, моя радость...
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
