Текст книги "Данте (ЛП)"

Автор книги: Сэди Кинкейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– И кто именно ты для меня?

– Никто. Ничто. Просто твоя последняя игрушка, верно?

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, прежде чем прижаться губами к ее уху:

– Никогда не забывай, с кем ты разговариваешь, Катерина. Я буду потакать тебе так долго, прежде чем напомню тебе о том, какой я мужчина и на что я способен, – она дрожит в моих объятиях, и будь я проклят, если от этого мой член не становится твердым. Я прижимаю его к ее заднице. – Для тебя это ни на что не похоже?

– Я точно знаю, кто ты, Данте Моретти. Как я могла забыть?

Это звучит многозначительно, но я слишком устал, чтобы спорить с ней. Я просто хочу заснуть рядом с ней. Я закрываю глаза и прижимаю ее к себе крепче.

– С этого момента ты будешь спать в моей постели только до тех пор, пока я не скажу тебе иначе. И я собираюсь вызвать врача, чтобы он скоро приехал. Я хочу, чтобы ты принимала противозачаточные, – говорю я ей.

– Что? Почему?

– Не задавай вопросов, на которые ты уже знаешь ответ, Кэт, – я зеваю. – А теперь немного поспи, или я пересмотрю свое обещание позволить тебе.

– Инъекции мне не нравятся, – шепчет она.

– Тогда ты можешь принять таблетку, верно?

– К ним лучше всего приступать через некоторое время, чтобы мы могли быть уверены в их стопроцентной эффективности.

– Отлично. Тогда, как только у тебя начнутся следующие месячные. А теперь спи, блядь.

Даже в темноте и с закрытыми глазами я чувствую, как она открывает рот, чтобы сказать что – то еще, но она этого не делает.

Я лежу, обняв ее, и ее теплая кожа прижимается к моей, измученный, но не способный уснуть. Когда ее дыхание выравнивается, я переворачиваюсь на спину и смотрю в темноту.

Глава 16

Кэт

Чья – то рука на моей шее. Другая на моей спине, толкает меня вниз. Я пытаюсь закричать, но мое горло пересохло, и это причиняет боль. Не то чтобы кто – то шел за мной. Теперь больше рук. Царапают меня. Толкают меня. Насилуют меня.

– Нет! – я кричу, просыпаясь от того же кошмара, который снится мне последние два года.

– Кэт, – низкий голос говорит у моего уха.

– Нет, отстань от меня, – кричу я, кутаясь в одеяло и пытаясь убежать от монстров, которые все еще здесь. Но я не могу. Меня поднимают, обхватывают сильными руками и прижимают к прочной стене мышц.

– Кэт, здесь только я. Только ты и я, – мягко говорит он, его дыхание обдает мое ухо пылью, когда он садится и сажает меня к себе на колени.

– Данте, – выдыхаю я, прижимаясь к его груди от осознания того, что это был всего лишь сон. Я здесь, в доме самого могущественного человека в городе. За исключением того, что это не просто сон, не так ли? Это живое, дышащее, всеобъемлющее воспоминание. И я почти уверена, что часть меня на самом деле все еще застряла в том адском подвале. Часть меня, которую я никогда не получу обратно.

– У тебя есть я. Ты в безопасности, – шепчет он, проводя рукой по моим волосам.

Я киваю, моя щека касается его груди. Она мокрая от слез, которых я не помню, чтобы проливала:

– Я не знала, что у тебя есть сестра, – говорю я, желая поговорить о чем – то, что не подразумевает, что я урод. – О ней говорят не так, как о тебе и твоем брате. Я имею в виду, все знают, кто ты.

– Да, и нам вроде как это нравится.

– Почему?

– Потому что мы с Лоренцо можем позаботиться о себе, но Джоуи… В любом случае, у меня есть две сестры.

– Правда?

– Ну, Тони – моя сводная сестра. Мы родились с разницей в несколько дней друг от друга.

– О? Это, должно быть, было неловко на Рождество, – я тихо смеюсь.

– Вот именно, – он тоже смеется. – Лоренцо всегда ненавидел ее за это.

– Вы близки с ней?

– Вроде того. Мы были такими, когда были детьми, но она переехала в Лос – Анджелес, когда нам было по тринадцать. Она боец ММА.

– Это так круто.

– Хм. Она вроде как крутая. Вообще – то, сейчас она вернулась в Чикаго, но готовится к какому – то важному делу, так что… – он прочищает горло, как будто сказал слишком много – показал мне слишком много своего настоящего "я". Затем он так умело поворачивается к разговору спиной ко мне. – Тебе не снятся такие сны, когда ты в моей постели. Есть ли что – то в этой комнате, что является для тебя проблемой?

Жар приливает к моим щекам. Дело совсем не в комнате.

– Кэт? – снова спрашивает он.

– Дело не в комнате, – выдыхаю я.

Он молчит, ожидая от меня объяснений. Я чувствую себя такой дурой, что даже признала это, но…

– Это ты.

– Но сейчас я здесь, с тобой?

– Но ты не обнимал меня, – шепчу я, и мои щеки горят от смущения. Я не могу поверить, что стала настолько зависимой от этого человека, который фактически похитил меня – человека, который совершенно ясно дал понять, что я для него не более чем теплое тело.

Мышцы его груди напрягаются, и кадык дергается, когда он тяжело сглатывает. Боже, я такая идиотка.

Он ложится обратно, крепче обнимает меня и тянет за собой, пока я не оказываюсь на нем сверху.

– Теперь я в порядке, – бормочу я, чувствуя себя самой большой дурой в мире. Я пытаюсь подняться, но он крепче сжимает меня.

– Ложись спать, котенок, – мягко говорит он.

Признавая поражение, я снова кладу голову ему на грудь и слушаю ровный стук его сердца у своего уха. Он гладит меня по волосам и шепчет что – то по – итальянски, чего я не понимаю, но глубокий, успокаивающий тембр его голоса заставляет меня чувствовать себя в безопасности.

Я влюбляюсь в этого монстра, хотя изо всех сил стараюсь держаться от него на безопасном расстоянии. Я так долго держала свое сердце за стеной, но он заставляет меня понять, что стена была всего лишь стеклянной, и он разбил ее, даже не пытаясь.

Он загадка. И контраст между тем человеком, которым он является сейчас, который обнимает меня и заставляет чувствовать себя в безопасности, и тем, кто игнорирует меня и заставляет чувствовать себя совершенно никчемной, сломает меня. Не думаю, что смогу смириться с тем, что меня сломали во второй раз.

Вот почему мне нужно уехать.

Глава 17

Кэт

Я проспала допоздна, а Данте ушел, когда я проснулась. К тому времени, как я спустилась на кухню, он потренировался и съел завтрак, и я не знаю, испытываю облегчение или нет от того, что он не сидит напротив меня в одних боксерских трусах, пока я ем яичницу. Я такая идиотка, что стала так полагаться на него, и еще большая идиотка, что действительно сказала ему это прошлой ночью.

Я закрываю глаза, когда волна смущения подкатывает к моему животу, когда я вспоминаю то, что я ему сказала. Я наслаждаюсь последним кусочком восхитительных яиц, которые приготовила мне София, когда на кухню заходит Джоуи – загорелые длинные ноги, густые темные волосы, пухлые губы и сочащийся правом. Я закатываю глаза, когда она садится напротив меня и продолжает пялиться на меня, как на экспонат в музее.

– Могу я вам помочь? – спрашиваю я.

– Нет, – она морщит нос и качает головой.

Я беру свой кофе и делаю глоток.

– Хотите блинчиков, мисс Моретти? – спрашивает София.

Джоуи закатывает глаза:

– Пожалуйста, не называй меня так, София. Ты знаешь, я ненавижу это.

София тихо вздыхает:

– Джоуи, хочешь блинчиков?

– Пожалуйста, – отвечает Джоуи с милой улыбкой, которая настолько явно фальшивая, что мне хочется выблевать только что съеденные яйца. Когда она поворачивается ко мне несколько секунд спустя, от улыбки не остается и следа.

– Эй! У нас закончилась мука, – стонет София. – Позволь мне пойти проверить запасную кладовку, – она выходит из комнаты, оставляя нас с Джоуи одних.

– Итак, ты заключила выгодную сделку, переехав сюда с моим братом, – говорит она, выгибая одну идеально ухоженную бровь.

– Выгодная сделка? – я огрызаюсь на нее. – Ты издеваешься надо мной?

– Твой брат крадет у нас, а ты в наказание будешь жить в этом прекрасном доме и спать в постели моего брата?

Кожа на моей шее и груди краснеет, когда жар и стыд заливают мою кожу. Я не могу поверить, что он сказал ей, что мы спим вместе. Я имею в виду, я не знаю, почему я в шоке. Не похоже, что я что – то значу для него.

– Ты думаешь, я использую его в своих интересах? – фыркаю я.

– А нет?

Я свирепо смотрю на нее. Она такая же плохая, как и ее брат:

– Нет, я не такая. Я не просила приходить сюда. Ты можешь подумать, что это красивый дом, но для меня это просто тюрьма. Я бы предпочла быть в своем крошечном домике в Вашингтон – парке, но твой брат отказывается позволить мне уехать.

Ее темно – карие глаза сужаются, когда она смотрит на меня несколько секунд:

– Я могла бы помочь тебе уйти, – предлагает она.

Я чуть не падаю со своего места:

– Да, точно, – смеюсь я.

– Я могла бы это сделать.

– Какой в этом смысл? Он просто пришел бы ко мне домой и вернул меня обратно.

Джоуи снова закатывает глаза:

– Ты не смогла бы вернуться в свой дом. Тебе пришлось бы где – то начинать все сначала. Но я могла бы достать тебе кое – какие документы. Немного наличных. Ты могла бы отправиться куда угодно и никогда больше его не видеть.

Что, черт возьми, с ней происходит?

– Ты ничего не делала, кроме как смотрела на меня свысока с той секунды, как вошла сюда, так с какой стати, по – твоему, я поверю, что ты хотела мне помочь?

– Я делаю это не для того, чтобы помочь тебе, – говорит она с преувеличенным вздохом. – Я делаю это, потому что не хочу, чтобы ты была здесь.

– Ну, по крайней мере, ты честна.

– Но больше всего я бы разозлила своего брата, – добавляет она со злой усмешкой. – Я думаю, он бы скучал по своему маленькому питомцу. По крайней мере, на какое – то время, пока он все равно не перейдет к следующему. Ты же знаешь, что так и будет, верно? Он выбросит тебя на обочине дороги, если тебе повезет. Но более чем вероятно, что он просто убьет тебя. Менее грязно.

Я игнорирую не слишком завуалированную угрозу смерти, потому что я уже знаю, что за человек ее брат, и я не питаю иллюзий, что простой факт, что ему нравится трахать меня, дает мне какую – то защиту в этом отношении. Я имею в виду, он убил свою собственную невесту.

– Почему ты хочешь его так разозлить? Он твой брат.

Она наклоняется ближе ко мне:

– Ты думаешь, это твоя тюрьма, Кэт? По крайней мере, однажды ты можешь выбраться. Я живу в тюрьме с самого рождения. Данте и Лоренцо следят за каждым моим шагом. Мне не разрешают выходить на улицу. Не разрешают встречаться. Они даже отправили меня в какую – то монастырскую школу в Италии. Я ненавидела каждую секунду. Я умолял их позволить мне вернуться домой, в здешний колледж, но они отказались. Итак, почему мой брат может делать все, что ему заблагорассудится, только потому, что он парень?

Да, она титулованная, избалованная принцесса с плохим поведением, но, похоже, у нее есть свои собственные кресты, которые нужно нести. Хотя я все еще ни на секунду не доверяю ей.

– Итак, что ты думаешь? Ты хочешь, чтобы я поговорила со своим парнем или как? – спрашивает она, прищурив глаза и ожидая моего ответа.

– Я думаю, ты сумасшедшая, если веришь, что можешь спасти меня, когда не можешь спасти даже себя.

Она моргает, глядя на меня, и я пользуюсь возможностью встать и выйти из комнаты.

Я почти не видела Данте весь день, если не считать нескольких мимолетных взглядов на него в коридоре. Такое чувство, что прямо сейчас с ним происходит что – то большое, что связано не только с возвращением Джоуи. Я тоже не видела Джоуи после нашего разговора на кухне. Я оставалась в библиотеке большую часть дня, пока она смотрела телевизор в кабинете и громко разговаривала со своими друзьями по мобильному телефону. Я слышала, как она объявляла о своем триумфальном возвращении, когда проходила мимо после обеда.

Я смотрю в потолок, лежа в кровати Данте. Я подумывала пойти в свою старую комнату, но я не хочу повторения прошлой ночи, потому что я слишком измотана, чтобы продолжать сражаться с ним. Как мужчина может заставить меня чувствовать себя такой никчемной и в то же время такой важной для него?

Как бы меня ни убивало это признавать, я скучала по сегодняшнему разговору с ним. Я проходила мимо его кабинета и собирался зайти поздороваться, но снаружи был вооруженный охранник, а это значит, что его нельзя беспокоить. Может быть, он даже не ляжет сегодня в постель, или будет так поздно, что я буду спать. Я должна использовать это время, чтобы спланировать свой побег, а не тосковать по мужчине, для которого я явно так мало значу.

Через несколько секунд дверь со скрипом открывается, и я сажусь, и я вижу его знакомый силуэт, входящий в комнату. Я смотрю, как он снимает с себя одежду, лунный свет отбрасывает темные тени на его кожу, когда он раздевается догола. Несколько секунд спустя он проскальзывает под одеяло, и его теплая рука скользит по моему животу.

– Эй, – шепчу я в темноте.

– Я рад, что ты все еще не спишь, – говорит он, приподнимаясь на локте.

– Ты устал?

– Да, – он задирает мою футболку, прежде чем скользнуть пальцами за пояс моих трусиков. – Это был долгий день, и ты нужна мне, котенок.

Я проглатываю разочарование. Конечно, это все, что ему нужно. Это все, что ему когда – либо было нужно от меня.

– Ты в порядке? – спрашивает он, когда я замираю.

– Да, я в порядке. Просто немного устала, – вру я.

Он наклоняет голову, и его теплое дыхание касается моей кожи, когда он целует мою шею так нежно, что это заставляет меня дрожать. Его губы у моего уха, когда его руки скользят между моих бедер, и он начинает играть с моим клитором:

– Ты хочешь пойти спать?

– Ты рассказал Джоуи о нас, – отвечаю я, решив отвлечься.

– Нет, она догадалась. Хотя я не знал, что это секрет, – рычит он, продолжая дразнить меня пальцами.

– Ну, она вроде как ошарашила меня этим. Предупредить заранее было бы неплохо, – говорю я, прикусывая губу, чтобы удержаться от стона, когда знакомые волны удовольствия накатывают на меня изнутри.

– Джоуи поставит перед собой задачу доставить тебе как можно больше неудобств, Кэт. Тебе просто нужно игнорировать большую часть того, что выходит из ее уст.

– Ну, если это было ее миссией, она ее выполнила, – огрызаюсь я, сжимая бедра вместе, чтобы его пальцы не довели меня до безумия.

Это срабатывает, потому что он убирает руку с моих трусиков и убирает волосы с моего лица:

– Что она тебе сказала?

– Она… она предположила, что я воспользовалась тобой. Он мрачно смеется, и я свирепо смотрю на него. – Я рада, что ты находишь это забавным, но это было ужасно, Данте, – говорю я, вспоминая, какой маленькой и ничтожной она заставила меня почувствовать себя. – Она заставила меня почувствовать себя… – я сдерживаю эмоции.

– Например, что?

– Шлюхой, – шепчу я. Я ненавижу это слово. Оно используется для унижения женщин, но я не знаю, как еще описать то, что она заставляла меня чувствовать.

– Я поговорю с ней.

– Нет, пожалуйста, не надо, – я вздыхаю. – Я могу справиться с ней сам.

– Все, что ты хочешь, котенок. Ты знаешь, что я не вижу тебя таким образом, верно? – спрашивает он, снова начиная целовать мою шею.

– А ты нет?

– То, что я трахаюсь с тобой при каждом удобном случае, не означает, что это все, чего я хочу от тебя.

– Итак, чего еще ты хочешь, Данте? – спрашиваю я.

Его рука снова скользит вниз по моему телу и возвращается в трусики:

– Все, – рычит он, и прежде чем я успеваю спросить его, что, черт возьми, это значит, он заставляет меня замолчать глубоким поцелуем, полным огня и желания, в то время как скользит двумя пальцами внутри меня.

Данте Моретти – монстр, самый безжалостный и жестокий человек, которого я когда – либо знала, но не поэтому он так опасен. Он опасен, потому что я влюбляюсь в него все больше с каждым днем.

Глава 18

Кэт

Я обшариваю шкафы в медицинском кабинете так быстро, как только могу, пока кто – нибудь меня не поймал. Когда я открываю шкаф над моей головой, оттуда выпадает рулон бинтов, который отскакивает от моей головы на пол.

Черт возьми. Я уверена, что видела некоторые из них здесь. Я знаю, что видела, потому что задавался вопросом, какого черта Данте вообще держал их в своем доме. Гоняясь за потерявшимся бинтом, я ломаю голову, пытаясь вспомнить, в каком шкафу они были.

В последнее время я почти не бывала в этой комнате. Я не знаю, связано ли это с тем, что люди Данте больше не попадают в передряги, требующие моего внимания, или это как – то связано с возвращением Джоуи почти три недели назад, и ее заботливый старший брат не хочет, чтобы его раненые люди находились в доме. Что бы это ни было, я не использовала ни одно из своих навыков медсестры, и мне интересно, как именно я выплачиваю долг моего брата в четверть миллиона долларов. Я провожу дни за чтением или гуляю по территории – и в основном избегаю Джоуи. Но я провожу каждую ночь в постели Данте, а иногда и послеобеденное время в его офисе, где он трахает меня снова и снова, больше не давая мне ни капли тепла или привязанности, к которым я привыкла. В настоящее время это, кажется, единственная услуга, которую я предоставляю, и всякий раз, когда этот факт начинает вызывать у меня беспокойство, я стала экспертом по отбрасыванию подобных мыслей.

Но когда Данте спросил меня, звонила ли я врачу, чтобы тот прописал мне противозачаточные, что ж, теперь у меня есть некоторые мысли, от которых я не могу избавиться, как бы сильно я ни старалась. Открыв небольшой набор выдвижных ящиков под запертой аптечкой, я нахожу маленькие розовые коробочки, которые ищу. Я достаю одну и засовываю в карман джинсов. Теперь мне просто нужно выбраться отсюда и добраться до ванной, не попавшись.

Я смотрю на маленький кусочек пластика в своих руках и две линии, которые обозначены так четко, что с тем же успехом могут мигать неоном. Я прикрываю их рукой, наполовину подозревая, что Данте наблюдает за мной с помощью каких – то скрытых камер.

Меня сейчас вырвет или я потеряю сознание. Еще тридцать секунд назад я убеждала себя, что мои месячные задерживаются на неделю из – за стресса и беспокойства или просто из – за одной из этих причин. Я имею в виду, что я не отслеживаю свои циклы, потому что мне это не нужно. У меня не было парня или даже подруги с льготами более двух лет. Так что сначала я даже не заметила, что уже поздно, пока Данте не напомнил мне о разговоре, который у нас был три недели назад. Я хорошо помню это, потому что в тот же день вернулась Джоуи. И я помню, как откладывала прием противозачаточных, потому что у меня оставалось меньше двух недель до месячных. И в тот же день у нас тоже был тот глупый, неистовый секс в его офисе. Он должен был принести мне таблетку на следующее утро, но потом появился Джоуи, и мы поссорились, и мы оба забыли.

Глупая, глупая Кэт!

Я кладу тест в карман и обхватываю голову руками. Мое сердце бьется так быстро, что в ушах звучит, как скаковая лошадь, скачущая галопом. Данте подумает, что я втянула его в это обманом. Или он убьет меня, или передаст своим людям теперь, когда я ему больше не нужна. Что, если он заставит меня сделать аборт?

Я вскакиваю с края ванны, когда мой обед решает внезапно и яростно появиться снова. С головой в унитазе я выплескиваю все содержимое своего желудка. Когда ничего не остается, я опускаюсь на пол и прислоняюсь к прохладной ванне.

Для этого есть только один выход. Я должна бежать.

Мне потребовалось полчаса, чтобы успокоиться в ванной, пока я прокручивала в голове множество сценариев. Я продумала каждый выход в этом доме, и они постоянно охраняются вооруженной охраной как внутри, так и снаружи. Территория патрулируется двадцать четыре часа в сутки, а стены слишком высоки, чтобы их можно было перелезть. А главные ворота похожи на крепость. Есть только один выход, хотя это и кажется немыслимым, но разве у меня есть выбор? Я должна заключить сделку с демонической ведьмой, которая делала все возможное, чтобы заставить меня чувствовать себя как можно более некомфортно в течение последних трех недель.

Она сидит в кабинете, листая глянцевый журнал, когда я нахожу ее. Она поднимает на меня взгляд, когда я вхожу в комнату, затем раздраженно и отвращающе закатывает глаза, прежде чем вернуться к чтению.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – говорю я, подходя на несколько шагов ближе.

– Что? – она тяжело вздыхает.

– Твоё предложение? Помочь мне выбраться отсюда? Оно все еще в силе?

Это, безусловно, возбуждает ее интерес, и когда она снова поднимает на меня взгляд, ее глаза наполнены озорством и восторгом. Я проглатываю комок беспокойства в горле. Я знаю, что пожалею об этом.

– Что заставило тебя передумать, Китти – кэт? – спрашивает она, приподнимая одну идеально ухоженную бровь.

– Я просто устала быть игрушкой твоего брата, – говорю я, пожимая плечами и со всем безразличием, на которое только способна.

– Тогда да, это все еще в силе, – говорит она с усмешкой.

– Итак, что нам делать?

– Оставь это мне. У меня есть парень, который может достать тебе кое – какие документы.

– Но как нам на самом деле выбраться отсюда, Джоуи? Ты здесь в такой же ловушке, как и я.

– Не совсем, кошечка. Не совсем, – говорит она с понимающей улыбкой. – Это может занять у меня пару недель, но я заберу тебя отсюда к концу месяца.

– Ты уверена?

– Да.

– И ты не расскажешь об этом своему брату? – спрашиваю я, нахмурившись.

– Итак, что в этом было бы забавного? К тому времени, как ты уйдешь, я не буду иметь ни малейшего представления, куда ты направляешься, и я буду наслаждаться, наблюдая, как мой старший брат теряет рассудок на несколько недель, прежде чем он найдет нового питомца, который будет развлекать его, – она злобно смеется.

Я не могу представить, чтобы так радоваться чужому несчастью, но, полагаю, я никогда не росла как Моретти. В некотором смысле мне немного жаль ее.

– Хорошо. Итак, ты уверена, что сможешь это сделать?

– Я уверена. Доверься мне.

Глава 19

Кэт

Поверь мне!

Я не могу вспомнить время в своей жизни, когда эти два слова были произнесены и результат был положительным. Но это то, о чем меня попросила Джоуи, и с ограниченными альтернативными вариантами это именно то, что я сделала. И вот почему почти в полночь я иду за ней Бог знает куда.

Я только что справилась с особенно неприятным приступом утренней тошноты – хотя почему они это так называют, если это длится весь гребаный день, я не знаю, – когда она постучала в дверь спальни Данте и сказала, что мне пора.

– Как, черт возьми, ты собираешься вытащить нас отсюда так, чтобы никто не заметил, Джоуи? – я огрызаюсь, подпитываемый раздражением и страхом, когда она ведет меня по коридору, которого я никогда раньше не видела. Этот дом похож на чертов лабиринт.

– Данте и Максимо сегодня вечером гуляют. Сейчас самое подходящее время.

– Но повсюду есть охрана, – напоминаю я ей.

– Но не здесь, внизу, – говорит она с озорной усмешкой. – Я все время выбиралась этим путем, когда училась в средней школе. Это секретный вход.

– Секретный вход? Правда? Что это за место? Похоже на Хогвартс?

Джоуи останавливается как вкопанная и свирепо смотрит на меня:

– Послушай, Кэт, ты хочешь убраться отсюда или нет? Я имею в виду, ты мне даже вроде как начала нравиться за последние несколько недель, так что, если ты предпочитаешь остаться и быть маленькой игрушкой моего брата до конца своих дней, тогда будь моим гостем.

Она складывает руки на груди и ждет моего ответа. Полагаю, она мне тоже немного начала нравиться. Как только вы разберетесь со всей этой язвительностью и сарказмом, она на самом деле действительно умна и забавна.

– Прости, – шепчу я. – Я просто нервничаю. Если он поймает нас… – с ней все будет в порядке, она его надоедливая младшая сестра, но он убьет меня.

– Он этого не сделает, – говорит она, закатывая глаза, полная уверенности Моретти, которой обладают все они с братом. – Мой парень надежный. У нас все получится.

Я делаю глубокий вдох. Я должна выбраться из этого места. Я должна увести нас от него:

– Хорошо. Пошли.

Она улыбается, а затем продолжает идти по коридору, пока мы не приходим в маленькую кладовку. Как только мы заходим внутрь, она отодвигает металлический стеллаж в сторону и толкает кирпич в стене, и, конечно же, дверь открывается, открывая потайной ход.

– Вау, – выдыхаю я.

– Я же говорила, – она торжествующе улыбается.

– Но разве Данте не знает об этом?

– Нет. Ты так не думай. Как я уже говорила, я все время убегала этим путем.

– Куда это ведет?

– Похоже на какой – то подземный бункер или что – то в этом роде. Я не знаю, что это такое, но там есть дверь, которая ведет на улицу. Мой парень будет ждать тебя с документами и машиной, а потом ты уйдешь отсюда, – говорит она, входя в темный коридор и щелкая фонариком на своем мобильном телефоне.

На меня обрушивается поток эмоций, который почти сбивает меня с ног. Я чувствую что – то от того, что покидаю это место, от того, что оставляю его, это не чистая радость. И я чувствую такую благодарность Джоуи. Каковы бы ни были ее планы, она дает мне выход, и я всегда буду у нее в долгу за это.

Я намерена сменить имя и получить новые документы, как только буду достаточно далеко от этого места, я имею в виду, что она все еще Моретти, и если Данте захочет найти меня достаточно сильно, то она, вероятно, скажет ему. Но я полагаю, что он может немного разозлиться из – за того, что мы его обманули, но он не станет утруждать себя поисками меня. Он перейдет к следующему теплому телу. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Спасибо тебе за это, Джоуи. Я не знаю, как тебе отплатить.

– Увидеть выражение лица Данте, когда он поймет, что ты ушла, – достаточная плата для меня, – говорит она, направляясь по темному туннелю.

Я следую за ней, пока мы не доходим до другой двери:

– Почти пришли, – шепчет она. – Вот, возьми это, – она передает мне свой сотовый и начинает отодвигать огромный стальной засов. Он громко скрипит, как старый, редко используемый металл, и я вздрагиваю от звука, эхом отражающегося от каменных стен. Что, если кто – то в доме услышит? – Там, – она тяжело дышит, когда полностью отодвигает его и толкает огромную металлическую дверь. Я все еще держу ее мобильный телефон, указывая на открытый дверной проем. Оно почти выскальзывает у меня из рук, когда в поле зрения появляется его лицо, и мое бешено колотящееся сердце перестает биться, когда время вокруг нас буквально замирает.

– Куда – то собрались, дамы?

– Максимо! Что за черт? – Джоуи визжит. – Ты напугал нас до усрачки.

Он весело качает головой, включает фонарик и светит нам в лица:

– А я даже не входное блюдо, – говорит он с жестоким смехом. – Подожди, пока не вернешься в дом, и увидишь, как Данте взбешен.

– Н – нет, – заикаюсь я. – Я не собираюсь возвращаться.

– О, это ты, – говорит Максимо.

– Как, черт возьми, ты узнал? – Джоуи огрызается, ее тело сотрясается от ярости, в то время как я дрожу от страха.

– Ты думаешь, мы не знали о том, что ты тайком убегала отсюда в детстве? Ты думаешь, я не следил за тобой каждый гребаный раз? И за твоим парнем, Джоуи? – он шипит.

– Он парень Данте, – говорит она со вздохом.

– Каждый – парень Данте, – говорит он мрачным и угрожающим тоном.

– Меня сейчас вырвет, – шепчу я.

– Насрать. Вам обоим лучше начать двигаться. Сейчас же! – Максимо рявкает, входя в дверь, его огромная фигура оттесняет нас назад, когда он это делает. Затем он с грохотом закрывает ее, ставя стальной засов на место, и теперь я не могу дышать.

Я хватаю ртом воздух. Джоуи хватает меня за руку и сжимает:

– Все в порядке, – шепчет она. – Я скажу ему, что это была моя вина.

– Это не и – имеет значения, – заикаюсь я. – Он с – собирается у – убить меня.

– Шевелись! – Максимо снова лает, и Джоуи снова сжимает мою руку, когда мы начинаем возвращаться по проходу, который почему – то кажется еще меньше и теснее, чем несколькими минутами ранее. Странно, как пространство может меняться, не меняясь по – настоящему. Несколько мгновений назад этот темный туннель был полон надежды и возможностей. Теперь он полон страха, трепета и монстров.

Когда мы подходим к дверце буфета, Джоуи открывает ее первым, и маленькая комната заливается светом. И он стоит прямо там, в коридоре, ожидая нас. Его руки засунуты в карманы костюмных брюк, а ткань рубашки туго натянута на его огромных мышцах, когда он буквально вибрирует от гнева. Мы втроем выходим в коридор, но Данте полностью сосредоточен на мне. Его глаза пылают жаром и яростью, и каждая клеточка моего тела дрожит от страха.

– Данте, это… – начинает Джоуи, но он обрывает ее.

– Иди и подожди в моем кабинете. Я разберусь с тобой позже, – огрызается он, не сводя с меня глаз. И я тоже не могу отвести от него взгляд. Я хочу избежать интенсивности его взгляда, но не могу. Итак, я стою, моргая и отчаянно пытаясь не блевать.

– А эта? – спрашивает Максимо.

– Отведи ее в комнату для гостей. Ту, что в восточном крыле, – шипит он сквозь стиснутые зубы, его ярость ощутима в каждом отдельном слове.

– Мне ж – жаль, – бормочу я, но он не обращает на меня внимания.

– Следуй за мной, – говорит Максимо и начинает идти по коридору, и я повинуюсь ему, потому что, по крайней мере, это означает, что я смогу на некоторое время избежать гнева Данте. Может быть, он успокоится. Может быть, он поймет, когда я расскажу ему, почему я пыталась сбежать. Может быть, сегодня ночью над Чикаго будут летать свиньи.

Я следую за Максимо вверх по лестнице в восточное крыло дома. Он ведет меня в спальню, которая очень похожа на другие, пока я не замечаю, что это не так.

– На окнах решетки, – говорю я, нахмурившись, когда захожу внутрь.

– Да, – соглашается Максимо.

Когда я осматриваю комнату, здесь нет ничего, кроме кровати и тумбочки с лампой, прикрепленной к стене. Похоже, что к нему примыкает небольшая ванная комната, но комната скудная и совсем не похожа на ту роскошь, в которой я останавливался ранее.

– Но я не буду… Здесь есть бар… – я моргаю, глядя на него.

– Да, – снова говорит он. – И замок на двери тоже, – и с этими словами он исчезает за указанной дверью, и я слышу щелчок, когда он запирает меня внутри.

Мое сердце замирает в груди, и я борюсь с желанием не заплакать, пока сижу на кровати и жду Данте. Почему я послушался Джоуи? Почему я просто не принял то, что было раньше? Это было намного лучше, чем это. За исключением того, что это было не совсем так. Я все еще была пленницой, просто удобной. Причина, по которой мне нужно сбежать, не изменилась.

Я смотрю на светлые голые стены и задаюсь вопросом, была ли это комната Николь. Здесь ли Данте держал свою невесту перед тем, как убить ее?

Интересно, придет ли он сегодня вечером. Придет ли он вообще или просто оставит меня доводить себя до полномасштабной панической атаки, пока я жду того наказания, которое он для меня припас.

Откидываясь на кровать, я кладу руки на живот и тихо шепчу слова уверенности своему крошечному лучику надежды.