Текст книги "Мифы, предания, сказки хантов и манси"

Автор книги: Сборник Сборник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

205. Бескрылая гусочка

Рассказал в 1966 г. житель сел. Верхняя Седанка Тигильского р-на Н. Г. Федотов, 46 лет; зап. и пер. А. П. Володин. Публикуется впервые (см. прим. к № 203).

Жили-были гуси. Пришла осень, все гусята выросли, одна бедняжка гусочка так и не выросла. Ее мать сказала:

– Вон в том озерке останься. Может, лиса придет, будет тебя звать. Не слушай ее, а то она съест тебя. Ну, оставайся, а мы уж полетим. Холодно стало, твои братишки и сестренки замерзнут. Ты здесь на озере и оставайся. А мы завтра полетим.

Бедняжка сказала:

– Ладно, мама, вы все улетайте, а я уж, бескрылая, тут останусь!

Проснулись гуси назавтра, начали целовать бедняжку, прощаться. Наконец поднялись и стали над озером кружиться. Только поднялись, бедняжка сразу запела, запричитала:

– Бедняжечка я бескрылая, где мои друзья? У них крылья есть, улетели они, меня, бедную, покинули.

Услышала мать и сказала:

– Давайте вернемся! Душа у меня болит! Как я оставлю ее одну? Мать ведь я!

У всех душа болела. Сели на озеро. Бескрылая сказала:

– Зачем вы из-за меня вернулись? Раз уж я такая, оставьте меня!

Одна сестричка заплакала:

– Как же мы ее оставим?

Бескрылая гусочка сказала:

– Улетайте завтра и не возвращайтесь из-за меня.

Наутро гуси снова встали, начали ее целовать, никак не могут расстаться. Поднялись наконец. Снова заплакала гусочка, запричитала:

– Бедняжка я бескрылая, где мои друзья?

Снова гуси сели – как мать свое дитя бросит? Опять бескрылая гусочка сказала:

– Зачем вы из-за меня вернулись? Замерзнете ведь! Хоть вы живы будете, а мне все равно помирать. Завтра летите и больше не возвращайтесь.

А вода в озере уж замерзать стала. Сказала бескрылая гусочка:

– Не возвращайтесь! Летите!

Поднялись гуси, трижды над озером покружились и улетели. Вскоре лиса пришла. Как чуяла, что на озере гусочка осталась! Пришла и говорит:

– Ой, бедненькая, что ты одна на озере делаешь? Пойдем ко мне, я буду холить тебя. Давай вместе жить.

Гусочка отплыла подальше от берега и сказала:

– Не пойду, лучше здесь замерзну.

Рассердилась лиса, решила все озеро выпить. Наклонилась к воде, начала пить. Пила, пила, так много воды выпила, что брюхо лопнуло. Гусочка все плавает. Поутру озерцо все льдом затянулось. Вдруг откуда-то Эмэмкут пришел. Сказал:

– Что ты, гусочка, тут делаешь? Пойдем ко мне домой, у меня тепло.

– Не пойду я, у меня крылышек нету.

– Пойдем, я сделаю тебе крылышки.

Взял он гусочку, принес домой. Начал ее кормить, потом начал крылья делать. Вот уже снова тепло стало, гусочка выросла. А Эмэмкут ей тем временем крылышки сделал. Вот уж и гуси летят. Гусочка встречает их, спрашивает:

– Вы моих не видели?

– Во-он сзади летят.

Опять стая гусей летит. Встретила гусочка своих родных.

– Ты ли это? – спросила мать. – Пойдем к тому, кто тебе крылья дал.

Пришли гуси к Эмэмкуту, сели и говорят:

– Спасибо, Эмэмкут, что нашей дочери помог. Когда-нибудь и мы тебе пригодимся.

Поели гуси, поблагодарили Эмэмкута. Сказали:

– Ну, теперь мы полетим.

Эмэмкут сказал:

– Осенью будете лететь, опять к нам заходите.

206. Бескрылый гусенок

Зап. В. И. Иохельсон (см. прим. к № 168).

Опубл.: Kamchadal texts, стр. 45, № к2.6.

В русском переводе публикуется впервые. Пер. с ительменского А. П Володин (см. прим. к № 203).

Жил-был гусь Кисумтальхан с женой. Откладывала жена яйца, высиживали они птенцов, выращивали их. Один гусенок оказался без крыльев. Осень наступила, очень холодно стало. Другие гуси улетели. Задумался Кисумтальхан: «Как же мы понесем нашего сыночка бескрылого?» Кричали гуси, очень уж холодно стало. Однажды ночью улетели гуси, а гусенка спящего оставили. Стало светать. Проснулся гусенок и говорит:

– Улетели мать с отцом.

Заплакал, закричал. Запел песню:

– Мама, мама, меня, бескрылого, бросили!

Услышали гуси, как их сыночек поет, закричали, назад вернулись. Болит у них душа о сыночке: как бы его с собой взять? Очень холодно стало. Опять гуси ночью улетели, бросили ребенка. Гусенок с рассветом проснулся опять, запел:

– Мама, мама, меня, бескрылого, бросили!

Услышала лиса, как гусенок поет. Пришла к озерцу, стала гусенка зазывать к себе:

– Пойдем ко мне, хорошо угощу тебя.

Гусенок сказал:

– Не пойду, ты меня съешь.

– Да нет, я не съем тебя.

– Не хочу к тебе, лиса, идти!

Рассердилась лиса, сказала:

– Вот замерзнет озерцо, приду я тогда и все равно тебя съем.

Ушла лиса. Гусенок снова заплакал, запричитал:

– Мама, мама, меня, бескрылого, бросили. Замерзну я теперь на озерце.

А сам все время плавает. В это время Синаневт шла неподалеку. Вдруг слышит: поет кто-то жалобно-прежалобно. Пошла Синаневт на голос. Видит – гусенок по озерцу плавает. Не окликнула его, сразу пошла домой. Сплела дома травяные сетки. Три штуки сплела, очень красивые сетки получились. Пошла к озерцу. Пришла. Стала звать гусенка, но тот не пошел. Синаневт сказала:

– Пойдем ко мне, ты замерзнешь здесь.

Согласился гусенок. Посадила она его в сетку и принесла домой. Дома озерцо сделала, всякой еды туда положила. Там гусенок и перезимовал.

Весна настала. Принялась Синаневт крылья гусенку делать. Сделала, надела на него. Далеко гусенок улетел. Прилетел обратно. Спросила Синаневт:

– Как крылья?

– Хорошо, я далеко летал.

Назавтра Синаневт другие крылья на гусенка надела. Снова он очень далеко улетел. Прилетел обратно. Синаневт спросила его:

– А эти крылья как?

– Очень хорошо, еще дальше я летал.

В третий раз она надела ему очень красивые крылья. Снова послала его попробовать крылья. Гусенок опять улетел далеко-далеко. Вернулся, она его опять спрашивает:

– Ну, как эти крылья?

– Совсем как мои собственные.

Синаневт сказала:

– Ну вот, теперь лети, встречай отца с матерью.

Полетел Кисумтальхан-гусенок навстречу отцу с матерью. Встретил мелких пташек, гусей, спросил их:

– Где мои отец и мать?

– Сзади, летят сюда.

Полетел он дальше, встретил отца с матерью. Сели они и спросили:

– Ты куда?

– Я вас встречаю.

– Ты чей?

– Я ваш сыночек.

– Зачем ты нас обманываешь? Мы нашего сыночка бескрылого бросили.

Тут гуси заплакали. Гусенок сказал им:

– Не плачьте. Я вам все сейчас расскажу. Вы в прошлом году бросили меня на озерце. Я там песни пел. Сначала лиса пришла ко мне, зазывала меня. Потом Синаневт пришла. Отнесла меня к себе домой. У нее я и перезимовал. Хорошо она ухаживала за мной. Вот эти крылья мне сделала.

Узнали его гуси, обрадовались. Сказали:

– Ну, полетим.

Прилетели гуси к Синаневт. Старшего сына сразу на ней женили. Стали жить, веселиться. Нужды не знали. Хорошо жили.

ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Азиатские эскимосы (самоназвание – юпик «настоящий человек», юпигыт «настоящие люди», производное от юк «человек») – одна из коренных народностей Чукотского п-ова, расселившаяся в нескольких поселках на его южной (Берингоморском) побережье. Слово эскимос принадлежит языку индейских племен абнаков и атабасков и означает «сыроед», «тот, кто ест сырое мясо» – так индейцы называли американских эскимосов. В XVIII–XIX вв. этот термин прочно входит в литературу по американскому Северу, а затем распространяется и среди эскимосского населения в качестве самоназвания. Так же стали называть себя азиатские эскимосы.

Численность азиатских эскимосов – около 1000 человек (1959 г.). Они находятся в генетическом родстве с американскими и гренландскими эскимосами (всего эскимосов около 70 000 человек). Эскимосский язык включает до двадцати пяти различных диалектов, имеет отдаленное родство с алеутским языком. По отдельным вопросам истории материальной и духовной культуры эскимосов имеется обширная литература.

Азиатские эскимосы с древнейших времен находились в тесном и непрерывном культурно-экономическом контакте с аборигенными чукотско-камчатскими народностями. Длительное взаимодействие материальной и духовной культуры азиатских эскимосов с культурой чукчей и коряков непосредственным образом отразилось также и на взаимопроницаемости жанров и сюжетов их устного творчества.

Традиционными видами хозяйственной деятельности азиатских эскимосов являлись морской зверобойный промысел и пушная охота.

В начале 50-х годов текущего века промысловые хозяйства приморских жителей были объединены с оленеводческими хозяйствами. Образовались комплексные промыслово-оленеводческне колхозы. Эскимосское и чукотское население стало жить смешанно. Ныне советские эскимосы живут в благоустроенных домах и пользуются всеми благами современной материальной и духовной культуры.

В 1932 г. впервые была введена эскимосская письменность. В связи с организацией смешанного чукотско-эскимосского хозяйства и общих поселков, а также в результате овладения русским языком роль родного языка для эскимосов сузилась.

Первые записи фольклора азиатских эскимосов были сделаны В. Г. Богоразом в 1901 г. Значительное число текстов собрано и опубликовано специалистами эскимосского языка в советский период.

Чукчи (общее самоназвание луоравэтлат «настоящие люди») – одна из коренных народностей Чукотки. Термин «чукчи» образовался от чукотского этнонима чаучу – самоназвания кочевых чукчей-оленеводов в отличие от приморских, называющих себя анкалыу «приморские», «поморы» (от анкэ «море») – по признаку занятий морским промыслом. Адаптированный еще в XVII в. первыми русскими землепроходцами термин чукчи прочно вошел в литературу и позже стал употребляться самими чукчами как самоназвание.

Численность чукчей – около 11 700 человек (1969 г.). Расселены они в Чукотском нац. округе, частично – в северо-восточной части Корякского нац. округа и в Нижие-Колымском р-не ЯАССР.

Традиционными видами занятий чукчей являются пастушеское оленеводство, морской зверобойный промысел, охота на пушного зверя и рыболовство. К новым видам хозяйственной деятельности относится клеточное звероводство. В начале 50-х годов хозяйства оседлых и кочевых чукчей были объединены в комплексные олеиеводческо-промысловые колхозы, на базе которых в 60-х – начале 70-х годов в округе создан ряд промыслово-оленеводческих совхозов.

В 1931 г. для чукчей была создана письменность, которая во многом способствовала быстрому культурному росту ранее отсталой чукотской народности. На чукотском языке издается газета, художественная и другая литература. Ныне чукчи имеют свою интеллигенцию, из среды которой вышли известные в стране учителя, врачи, писатели, ученые, зоотехники и другие специалисты.

На месте шатров-яранг из моржовых и оленьих шкур, в которых еще в конце 50-х годов жили чукчи, по всему чукотскому побережью выросла ныне новые поселки с современными жилыми и культурно-бытовыми постройками. Электричество, радио, бани, больницы, школы-интернаты, дома культуры, магазины – все это прочно вошло в новый чукотский быт.

На Берингоморском побережье Чукотского п-ова чукчи с древнейших времен находились в постоянном и тесном контакте с азиатскими эскимосами, на северо-западе – с юкагирами и якутами, на востоке – с коряками и кереками. Через коряков чукчи имели связи с ительменами. Культурно-экономические контакты с соседними народностями нашли глубокое отражение в чукотском фольклоре.

Начало тучному изучению чукотского фольклора было положено в 90-х годах XIX в. известным исследователем культуры народностей крайнего северо-востока Сибири профессором В. Г. Богоразом. Обширные записи чукотских текстов осуществлены специалистами чукотского языка в советский период.

Кереки – самоназвание малочисленной народности, проживающей в долине реки Майно Пыльгино Беринговского р-на Чукотского нац. округа. Численность – около 100 человек (1959 г.). В настоящее время кереки живут в нескольких поселках отдельными семьями смешанно с чукчами, поэтому подвергаются со стороны последних интенсивной ассимиляции. Язык кереков родствен чукотскому и корякскому. В лексике кереков встречаются также элементы эскимосского языка. Все кереки свободно владеют чукотским языком. Их родной язык находится на грани исчезновения. О далеком прошлом кереков, их духовной и материальной культуре нет каких-либо достоверных сведений.

Краткое научное описание их языка впервые было осуществлено известным советским палеоазиатоведом П. Я. Скориком на основании собранных им в 1954–1956 гг. материалов. Им же записано несколько текстов на керекском языке, представленных здесь в русском переводе. Восемь новых керекских текстов в 1971 г. записал В. В. Леонтьев.

Современная материальная и духовная жизнь кереков является общей с чукотской.

Коряки (самоназвание – нымыланы, чавчувены, алюторцы) – коренная народность Камчатки. Численность около 7400 человек (1959 г.). Основная часть коряков проживает в пределах Корякского нац. округа. Отдельные поселения коряков находятся за пределами округа – в Большерецком и Петропавловском р-нах Камчатской области, а также на территории Чукотского нац. округа Магаданской области.

Корякский язык, включающий несколько диалектов, относится к чукотско-камчатской семье языков.

Традиционными видами хозяйственной деятельности коряков являются оленеводство, рыболовство, охота на морского зверя и пушной промысел. За последние годы коряки стали развивать также овощеводство и молочное скотоводство. За годы Советской власти коренным образом изменилась жизнь коряков. Благодаря организации крупных коллективных хозяйств и совхозов корякское население от кочевого образа жизни перешло к оседлому. Шатры-яранги заменены благоустроенными домами. Электричество, радио, школы, медицинские и другие культурно-бытовые учреждения стали неотъемлемой частью быта.

Начало собиранию и научному изучению устного повествовательного творчества коряков было положено В. Г. Богоразом и В. И. Иохельсоном в начале XX в. В советский период, в середине 30-х годов, большое количество корякских текстов на разных диалектах языка было записано и опубликовано известным языковедом и этнографом С. Н. Стебницким, которому впервые удалось собрать значительное число текстов из цикла о вороне Куткыннеку – Куйкынняку. Записи и переводы С. Н. Стебницкого и в настоящее время представляют основное ядро засвидетельствованного повествовательного фольклора коряков.

Много корякских текстов различных жанров было записано в 40-е и 60-е годы палеоазиатоведами И. С. Вдовиным, Н. А. Богдановой и А. Н. Жуковой. Часть этих текстов в русском переводе включена в настоящий сборник.

Ительмены – одна из коренных народностей Камчатки. Термин ительмен является русской адаптацией этнонима итэнмэн, что значит «сущий», «живущий». Основная часть ительменов живет в Тигильском р-не Корякского нац. округа Камчатской области. Численность ительменов – около 1100 человек (1959 г.). Главное занятие – рыболовство. Занимаются также огородничеством.

Ительменский язык относится к группе чукотско-камчатских языков. С древних времен ительмены были тесно связаны в культурно-экономическом отношении с основным коренным населением этого края – коряками. Эти связи сохранились и в настоящее время. С укрупнением местных колхозов и организацией совхозов ительмены и коряки мелких поселков переселились в крупные. Смешанный состав населения, интенсивное воздействие русского языка (этот процесс начался еще в XVIII в.), смешанные браки – все это способствовало утрате ительменами родного языка, а вместе с ним богатейшего и своеобразного фольклора, состоящего в основном из цикла сказаний о вороньем персонаже – Кутхе.

Наибольшее количество ительменских сказок (особенно сказок о Кутхе) было записано в начале XX в. русским этнографом В. И. Иохельсоном. Тексты эти с английским подстрочником в 1961 г. были изданы американским филологом Д. С. Уортом. Часть из них в русском переводе включена в настоящий сборник. В советский период этнографам и языковедам удалось записать лишь незначительное количество произведений столь своеобразного устного творчества ительменов от лиц, сохранивших еще знание родного языка.

СЛОВАРЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ, НЕПЕРЕВОДИМЫХ СЛОВ И ТЕРМИНОВ

Акиба (местн. рус.) – кольчатая нерпа.

Алют (кор.) – река и местность на камчатке.

Алюторцы (олюторцы) – одно из корякских племен.

Амбон – местность в устье р. Тигиль на Камчатке.

Антчины (антчинвеем) – река на Камчатке.

Аракамчечен (чук.) – о-в в пр. Сенявина на Чукотском п-ове (эск. Киiи).

Аргиш – на чукотском и камчатском севере – караван из оленьих упряжек.

Аяк (эск.) – небольшой остров в северной части Берингова пролива (принадл. США).

Байдара (местн. рус.) – эскимосская лодка, сделанная из легкого деревянного каркаса, обтянутого моржовой шкурой.

Балаган (местн. рус.) – легкий временный шатер из веток и травы.

Воямполка – селение на Камчатке.

Выбивалка – изогнутая пластина из оленьего рога, употребляемая для выбивания снега из меховой одежды и обуви.

Вытвыткавнын (кор.) – местность на Камчатке.

Голец – вид лососевых рыб.

Дождевик – у эскимосов и приморских чукчей плащ из пленки кишок морских зверей. одевался для предохранения меховой одежды от дождя и сырости.

Дрыгалка (местн. рус.) – короткая, толстая дубинка, употреблявшаяся ительменами и коряками в качестве орудия охоты, обороны и нападения.

Женский нож – нож с лезвием полуовальной формы, вставляемым в гнездо ручки-накладки. употребляется женщинами в домашнем быту.

Жирник – сосуд жирового светильника, изготовлявшийся из глины или камня. Фитилем служил толченый сухой мох.

3апор – у ительменов и частично коряков (как и у коренного русского населения сибири) – сооружение для ловли рыбы в реках. состоял из плотной изгороди, перегораживающей реку целиком или частично. в отверстия изгороди ставились ловушки-морды, в которые и заходила рыба.

Землянка – древнее жилище эскимосов, прибрежных чукчей и коряков. Землянки сооружались из плавника, китовых костей, дерна и камня.

Евала (ительм.) – рыба, отметавшая икру.

Игра веревочкой – древняя и широко распространенная прежде у эскимосов игра в плетение петель на пальцах.

Изменная – сопка на Камчатке.

Имаклик (эск., букв, «находящийся в море»; чук. адаптация Иметлин, Имеглин) – остров в Беринговом проливе (о-в Б. Диомид, или Ратманова, СССР). Этот остров с древнейших времен служил перевалочным пунктом морских поездок азиатских эскимосов и чукчей к аляскинским эскимосам, а последних – на Чукотку.

Имеглин (Имелин) – см. Имаклик.

Иналик (экс, чук. адаптация Инетлин) – остров в Беринговом проливе (о-в Крузенштерна, США).

Инетлин – см. Иналик.

Ира-ира (эск.) – боевой клич.

Кала (керек.) – то же, что кэле (см.).

Калаус (кор.) – сосуд из пузыря, желудка или шкуры животного, наполненный топленым нерпичьим жиром.

Камлейка (местн. рус.) – верхняя одежда с капюшоном из ткани, надеваемая поверх меховой одежды в целях предохранения от дождя или снега. Камлейки носили мужчины и женщины.

Каяк (эск.) – охотничья лодка с легким деревянным каркасом, обтянутым тюленьей шкурой, и закрытым верхом. Гребец садился в люк и затягивался шнуром.

Кемчуга – съедобный корень.

Керкер (чук.) – меховой женский комбинезон, надевающийся через шейный прорез. Распространен по всему чукотско-камчатскому региону.

Киги (Кихи) – см. Аракамчечен.

Кигмак (эск.) – мыс в Беринговом проливе около Наукана.

Килыкил (кор.) – блюдо из вареной рыбы и ягод.

Кимчига – см. кемчуга.

Кирилка (мести рус.) – традиционное блюдо ительменской кухни. Готовится из отварных мозгов (или рыбы, или, в последнее время, картофеля), шикши (см.) в свежем виде и топленого нерпичьего жира.

Кичига – населенный пункт в Корякском нац. округе

Копылья – распорки, соединяющие полозья нарты с верхними планками и между собой.

Кружки из китовых плавников – у приморских жителей Чукотки (особенно эскимосов) во время «китового праздника» нанизывались на тонкие, длинные ремни и вывешивались в жилищах в качестве украшения. По окончании праздника совершался обряд приношения этих кружочков в качестве дара «Хозяину вселенной».

Круглая сопка – сопка на Камчатке, где, по преданиям ительменов, жил великан Тылвал.

Кукашка – см. кухлянка.

Кукуль – спальный меховой мешок.

Кульки – река на Камчатке.

Кунджа (мест рус.) – вид лосося.

Кухлянка (местн. рус) – верхняя меховая одежда.

Кыгмик (эск.) – местность и селение на Аляске.

Кыфлъявик (эск.) – гора и место старинного поселения эскимосов в районе мыса Чаплино.

Кэле – в чукотском и корякском фольклоре духи-оборотни, носители злой силы. В керекском фольклоре им соответствует кала.

Лахтак – морской заяц (вид тюленя).

Лемешина (местн. рус.) – табачная жвачка, приготовляется из смеси махорки с пеплом, в который пережигается губа (гриб, растущий на стволах деревьев).

Летательные амулеты – у эскимосов деревянные или костяные фигурки птиц, служившие амулетами, «помогавшими» человеку без труда преодолевать большие расстояния. В сказках такие амулеты наделяют человека искусством летать подобно птице.

Лопатка – мыс на Камчатке.

Макарша (местн. рус.) – съедобный корень, обладающий вяжущими свойствами.

Мамругагиак (эск.) – гора в районе Мамрохпак.

Мангак (эск.) – горная цепь к северу от Сиреников.

Мантак (эск.) – китовая кожа, любимое блюдо эскимосов.

Маска – ритуальная деревянная маска у некоторых общин эскимосов, которая надевалась китобоями во время торжественного танца на «китовом празднике».

Маяк – местность и населенные пункты в устье р. Тигиль на Камчатке

Морда – рыболовная снасть из прутьев ивняка.

Морской петушок – амулет из шкурки морского петушка, также фигурки его из клыка или дерева. По представлениям эскимосов, морской петушок предохранял охотника от всяческих бедствий во время морской охоты или длительных морских путешествий.

Наколенники – меховые повязки, которые надевались на колени для предохранения от мороза и ушибов во время охоты в горах или на льду.

Наукан – населенный пункт на мысе Дежнева в Беринговом проливе. В старом эскимосском поселке Наукан до 1958 г. проживала этническая группа науканских эскимосов, объединявшая более 10 общин. В настоящее время отдельные семьи наукаицев проживают в чукотских поселках Нуняма, Лорино, Уэлен и др.

Непай (ительм., кор.) – неудача.

Нетелин (чук.) – населенный пункт.

Нунак (эск,) – местность и населенный пункт около Наукана.

Нунагмитцы (эск.) – община из Нунака.

Нынвиты (кор.) – оборотни, которые в корякском фольклоре играют роль злого начала.

Нэтэн (чук.) – населенный пункт в Чукотском районе. Чукотская адаптация старинного эскимосского топонима Натук.

Олюторка – населенный пункт в Корякском нац. округе Камчатской области.

Оставка – добыча, временно оставленная на месте охоты.

Остол – деревянная с костяным или железным наконечником палка, служащая тормозом для остановки нарты.

Ошейник – ремешок с бусинкой или костяным амулетом, который эскимосы носили на шее в качестве охранителя от «злых духов».

Плавник – выброшенная морем древесина. Плавник широко употреблялся жителями Крайнего Севера в качестве строительного материала и топлива.

Плащ – то же, что и дождевик (см.).

Подорожники – изделия из вяленого мяса или сушеной рыбы, готовившиеся специально в дорогу.

Подполозки – набойки на полозья нарты из кости или пластин оленьего уса.

Полог – спальное помещение внутри жилища (землянки, яранги) из оленьих шкур, натягивавшихся на деревянный каркас.

Поплавок – у приморских жителей Чукотки и Камчатки поплавок представлял собой цельноснятую и надутую шкуру нерпы. Привязывался к гарпунному ремню и удерживал загарпуненного зверя на поверхности.

Постель – зимняя длинношерстная шкура оленя, употреблявшаяся коренными народностями Севера в качестве постели.

Пу́чки – пустотелое травяное растение из класса зонтичных, молодые стебли которого обладают приятным сладковатым вкусом.

Пыжик (местн. рус.) – пушистая меховая шкура новорожденного олененка. Из пыжика шили нательные кукашки и одежду для детей. В настоящее время из меха пыжика делают головные уборы.

Пып (чук.) – снятая целиком нерпичья шкура, наполненная топленым тюленьим жиром. Приморские жители Чукотки заготовляли впрок такие пыпы как для собственных нужд, так и для обмена на продукты оленеводства у кочевников.

Пээгти (чук.) – звезды, входящие в созвездие Орла. С появлением этих звезд, примерно в декабре месяце, чукчи-оленеводы устраивали праздник «пээгти», посвященный зимнему забою оленей.

Равдуга (местн. рус.) – замша.

Рекинники (кор.) – селение на западном побережье Камчатки.

Репальгын (чук.) – моржовая шкура, употреблявшаяся приморскими жителями для обтяжки байдар, покрытия шатров-яранг и для изготовления охотничьих ремней.

Санлук (эск.) – скала и местность на чукотском побережье Берингова пролива

Санлык (эск.) – маленькая горная река, впадающая в море в районе селения Сиреники.

Сарана (местн. рус.) – клубни красной лилии. В старину употреблялись жителями Камчатки в пищу. Клубни ели сырыми, а из сушеных клубней делали муку.

Саяк (эск.) – обрядовый праздник у азиатских эскимосов.

Свистун – в фольклоре народностей Чукотки и Камчатки оборотень, причиняющий людям зло.

Седанка – населенный пункт на Камчатке.

Сельница (местн. рус.) – у камчадалов специальное (обычно деревянное) корыто для приготовления толкуши (см.) Форма сельницы продолговатая или, ранее, круглая.

Сиреники (эск.) – селение южнее бухты Провидения.

Стойбище – временная стоянка кочевников-оленеводов.

Сушила – козлы или подставка для просушки и хранения байдар, а также для просушки свежих шкур.

Танниты (эск.) – иноплеменники, пришельцы, враги. Этот термин в различных фонетических вариантах имел широкое распространение среди народностей Чукотки и Камчатки. Азиатские эскимосы называли таннитами (тангами) воинственные ватаги кочевников – чукчей и коряков, приходивших с юга Чукотки и Камчатки в целях захвата оленей у кочевников северной части Чукотки. Таким нападениям, по данным фольклора, подвергались также мирные селения приморских жителей – эскимосов и чукчей, у которых танниты забирали продукты морского промысла, а иногда и пленников.

Тигиль – река на Камчатке.

Толкуша – камчатское блюдо, приготовляемое из растертых клубней и стеблей ряда съедобных растений, рыбы, жира, ягод и др.

Торбаза – обувь из нерпичьей шкуры или камусов (шкурок с оленьих ног).

Тунгаки (эск.) – духи-оборотни, которые, по представлениям эскимосов, приносили людям разные бедствия: голод, болезни, смерть. В чукотском фольклоре тунгакам соответствуют кэле, в корякском – кэле и нынвиты, в керекском – кала.

Тынагыргын (чук., букв. «рассвет», «небесное божество»). По представлениям чукчей, тынагыргын ведал земными делами людей, наказывал их за нерадивость и плохие поступки. В сказках тынагыргын предстает в образе простого охотника, ведущего хозяйство, имеющего жену, детей, жилье, домашний скарб.

Тыпагрук (эск.) – утес около Наукана.

Укивак (эск.) – небольшой остров в Беринговом проливе.

Укигалук (эск.) – скала около мыса Дежнева в Беринговом проливе.

Уксик (эск.) – скалы около Сиреников.

Укук (эск.) – селение на Аляске.

Умкуглюк (эск.) – мыс в Беринговом проливе.

Уназик (Чаплино) – эск. поселок на мысе Чаплино. В настоящее время перебазирован в залив Ткачен.

Уттен (Утен) – стойбище около Миткулина.

Уэлен (Увэлен) – большое чукотское селение в Беринговом проливе около мыса Дежнева.

Хозяин моря – в эск. фольклоре мифический персонаж, владеющий всеми богатствами моря и регулирующий охоту на морского зверя.

Чавчувены (кор.) – кочевые коряки-оленеводы.

Чавыча (местн. рус.) – крупная лососевая рыба, заходящая в реки Камчатки.

Чага – березовый гриб, употреблявшийся ительменами в качестве заварки.

Чаучу (чук.) – кочевник-оленевод.

Человек обычаев – персонаж эскимосских мифических преданий, обитающий в верхнем мире и следящий за поступками людей на земле.

Черемша – вид дикорастущего чеснока.

Чижи (местн. рус.) – меховые чулки.

Чирим (ительм.) – алкогольная настойка из отвара мухоморов и голубицы.

Чируч (коряк.) – рыболовная снасть.

Чуванцы (местн. рус.) – одна из палеоазиатских народностей, которой могла быть территориально обособленная группа юкагиров. Чуванцами называло себя также местное население старинных русско-юкагирско-чукотских поселений на чукотских реках Анадырь, Белая, Анюй.

Чуман, чумашек – сосуд из бересты.

Шикша (местн. рус.) – ягода вороника.

Юкола (местн. рус.) – вяленая рыба.

Яранга (чук.) – наземное жилище в виде шатра с остовом из жердей, крытых оленьими шкурами (у кочевников) или моржовыми шкурами (у приморских жителей). Яранги приморских жителей строились с более сложным каркасом из балок и тонких жердей.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Баранников, 1940 – Баранников И., Амамхатлымныло (корякские сказки об Эмэмкуте). Ред. и пер. С. Н. Стебницкого, Л., 1940.

Беликов, 1956 – Беликов Л. В., Основные виды устного народного творчества чукчей, Л., 1956 (АКД).

Беликов, 1960 – Беликов Л. В., К характеристике устного народного творчества чукчей, – «УЗ ЛГПИ им. А. И. Герцена», т. 167, 1960.

Беликов, 1961 – Лымнылтэ, сост. Л. В. Беликов, Магадан, 1961 [на чук. яз.]

Беликов, 1965 – Беликов Л. В., Героические сказания чукчей, – «УЗ ЛГПИ им. А. И. Герцена», т. 269, 1965.

Беликов, 1967 – Беликов Л. В., В. Г. Богораз как собиратель и исследователь чукотского фольклора, – «УЗ ЛГПИ им. А. И. Герцена», т. 353, 1967.

Беликов, 1969 – Беликов Л. В., Сказки о животных в фольклоре народностей северо-востока Сибири, – «УЗ ЛГПИ им. А. И. Герцена», т. 383, 1969.

Богораз, 1900 – Богораз В. Г., Материалы по изучению чукотского языка и фольклора, СПб., 1900.

Богораз, 1919 – Богораз В. Г., Народная литература палеоазиатов, – «Литература Востока», вып. I, Пг… 1919.

Богораз, 1930 – Богораз В. Г., Чукотский-общественный строй по данным фольклора, – «Советский Север», 1930, №. 6.

Богораз, 1936 – Богораз В, Г., Основные типы фольклора Северной Евразии и Северной Америки, – «Советский фольклор», М. – Л., 1936.

Вдовин, 1948 – Вдовин И. С., Из истории общественного строя чукчей, – «Советская этнография», 1948, № 3.

Вдовин, 1950 – Вдовин И. С., К истории общественного строя чукчей, – УЗ ЛГУ, № 115, 1950.

Вдовин, 1961 – Вдовин И. С, Эскимосские элемент в культуре чукчей и коряков, – «Сибирский этнографический сборник», т. Ш, М.—Л., 1961.

Вдовин, 1965 – Вдовин И. С, Очерки истории и этнографии чукчей; М. – Л., 1965.

Вдовин, 1970 —Вдовин И. С, О соотношении фольклора с нсторико этнографическими данными, – «Фольклор и этнография», Л., 1970.

Диков – Диков Н. Н., Древние костры Камчатки и Чукотки, Магадан, 1969.

Жуков – Жуков Л., Нотаймэ, Л., 1938.

Иванов – Иванов С. В., Материалы по изобразительному искусству народов Сибири-XIX– начала XX вв., М.—Л., 1954.

Иохельсок, 1915 – Иохельсон В. И., Образцы материалов по алеутской живой старине, – «Живая старина», вып. 3, Пг., 1915.

Кеккетын – Кецай Кеккетын, Эвныто вальын, Л., 1938.