Текст книги "А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников "

Автор книги: Сборник Сборник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Вместе с Шаховским и Н. И. Хмельницким Грибоедов написал комедию "Своя семья, или Замужняя невеста" (1817). Возвратясь в Петербург в 1824 г., Грибоедов одному из первых читал Шаховскому "Горе от ума", но в эту нору отношения между ними становятся прохладными, хотя Грибоедов по–прежнему бывает "на чердаке" у Шаховского. "Я, – пишет Грибоедов Катенину 17 октября 1824 г., – у него бываю оттого, что все другие его ругают, это в моих глазах придает ему некоторое достоинство" (ПССГ, т. III, С. 162).

14 Хмельницкий Николай Иванович – драматург и переводчик, успешно работавший в жанре светской комедии, начало которой На русской сцене положил Грибоедов комедией "Молодые супруги". О чтении Грибоедовым "Горя от ума" на литературном обеде Хмельницкого см. в воспоминаниях П. А. Каратыгина, С. 107–108 наст. изд. О Грибоедове Хмельницкий вспоминает в письме к композитору А. Н. Верстовскому от 26 июля 1824 г.: "Грибоедов, который живет в Петербурге, но пропал, куда не знаю, порадовал было меня душевным известием, что вы, плутишка собираетесь к нему в гости. "Верстовский приедет через 3 дня", – говорил Грибоедов... "Верстовский едет", – говорили другие, но я зная Алешу, его сборы и прочее, думал – все это дудки, – и вышло по–моему" (ЦГТМ. Альбом Верстовского, письмо № 150).

15 Ср. также характерное для Грибоедова неприятие классицистической камерности, заявленное им в споре с Катениным. "Всякое многолюдное собрание, например, всегда [в драме – П. К., С. Ф.) неловко и редко когда не смешно... – замечал в 1830 г. Катенин. – Человек умный, теперь покойник, с кем я бывал весьма короток, но чьи понятия о театре во многом с моими несходны, предлагал... поправку в "Британике": "Какая была бы сцена, когда Британик, отравленный, упадает на ложе, Нерон хладнокровно уверяет, что это ничего, и все собрание в волнении!" В натуре – весьма ужасная; в хорошем рассказе, прозою Тацита либо стихами Расина, – весьма разительная, в сценическом подражании – весьма негодная..." ("Литературная газета", 1830, 12 декабря, Ќ 70, с. 275).

16 Речь идет о следующем эпизоде, рассказанном Булгариным: "Будучи в Персии, в 182<0> году, Грибоедов мечтал о Петербурге, о Москве, о своих друзьях, родных, знакомых, о театре, который он любил страстно, и об артистах. Он лег спать в киоске, в саду, и видел сон, представивший ему любезное отечество, со всем, что осталось в нем милого для сердца. Ему снилось, что он в кругу друзей рассказывает о плане комедии, будто им написанной, и даже читает некоторые места из оной. Пробудившись, Грибоедов берет карандаш, бежит в сад и в ту же ночь начертывает план "Горя от ума" и сочиняет несколько сцен первого акта. Комедия сия заняла все его досуги, и он кончил ее в Тифлисе в 1822 году. В марте 1823 года он получил отпуск в Москву и Петербург на 4 месяца. Приехав в Москву, Грибоедов стал посещать общества и в то же время почувствовал недостатки своей комедии и начал ее переделывать. Каждый выезд в свет представлял ему новые материалы к усовершенствованию своего труда, и часто случалось, что он, возвратясь поздно домой, писал целые сцены по ночам, так сказать, в один присест. Первый списанный экземпляр сей комедии быстро распространился по России, и ныне нет ни одного малого города, нет дома, где любят словесность, где б не было списка сей комедии, по несчастию, искаженного переписчиками" (Воспоминания, с. 2627).

17 Вопрос о начале работы Грибоедова над "Горем от ума" является дискуссионным, но в данном случае Бегичев, очевидно, ошибочно за первоначальный план "Горя от ума" принял иной грибоедовский замысел – написанную им совместно с Катениным комедию "Студент", в которой имеется отдаленное сходство с некоторыми сценами и характерами "Горя от ума" (С. А. Фомичев. К творческой предыстории "Горя от ума". Комедия "Студент". – В кн.: "От "Слова о полку Игореве" до "Тихого Дона". Л., 1969, с. 88–98). Следует, впрочем, отметить, что некоторые современники Грибоедова свидетельствовали о возникновении замысла "Горя от ума" в юности драматурга. Так, В. В. Шнейдер рассказывал д. Н. Майкову о том, что он слышал от Грибоедова "начатки "Горя от ума" еще в предвоенные годы (см.: "Сборник, издаваемый студентами ими. Петербургского университета", вып. II. СПб., 1860, С. 236). Ср. также воспоминания Д. О. Бебутова: "В конце ноября 1819 года я выехал на родину в отпуск... В это время Военно–грузинская дорога проходила через г. Моздок. В Моздоке тогда был комендантом бывший мой однополчанин майор Котырев. Я пошел к нему, и он меня задержал целую неделю до другой оказии. В продолжение этих дней приехал из крепости Грозной Александр Сергеевич Грибоедов; он был уАлексея Петровича Ермолова, в то время находившегося в экспедиции в Чечне, и возвращался в Тифлис; я с ним познакомился. Грибоедов доставил мне сведения о брате моем Василии, находившемся в той же экспедиции. Итак, от Моздока до Тифлиса мы ехали вместе и коротко познакомились; он мне читал много своих стихов, в том числе, между прочим, н из "Горя от ума", которое тогда у него еще было в проекте. Всем известно, как он был интересен и уважаем, р полюбил его всею моею душою и по прибытии в Тифлис предложил ему остановиться у нас; он был принят в доме нашем со всем радушием, вскоре и породнился с нами, держа мальчика на купели с моей матерью. Он учился тогда персидскому языку, и так как отец мой не умел говорить по–русски, то он объяснялся с ним по–персидски довольно изрядно" ("Кавказский Сборник", т. 23. Тифлис, 1902, с. 51 третьей пагинации).

18 Подробнее о дуэли Шереметева с Завадовским см. в рассказах Д. А. Смирнова, с. 212–214 наст. изд., и в коммент. к ним.

19 Пост поверенного в делах Персии учрежден именным указом Коллегии иностранных дел 6 июля 1818 г. В этом звании был утвержден С. И. Мазарович. При нем предусматривались: секретарь, канцелярский служитель и переводчик для восточных языков ("Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.", т. XXXV. СПб., 1830, с. 330). Грибоедов был назначен секретарем миссии 6–14 июля 1818 г. [РО, 1895, Ќ3, с. 391; PC, 1874, Ќ10, с. 278). Сохранился рассказ А. С. Стурдзы, крупного чиновника министерства иностранных дел, относящийся к апрелю – маю 1818 г.: "Я знал Грибоедова при самом начале деятельности его на поприще Словесности и службы. Подобно Батюшкову, он домогался должности дипломатической и с этой целью искал моего знакомства. Светлый ум, крутой нрав и сметливая физиономия Грибоедова полюбились мне. Пользуясь тогдашним положением моим при министерстве иностранных дел, я вступился, сколько мог, за благородного искателя и предложил ему на выбор должности канцелярского чиновника в Филадельфии и Тегеране. Грибоедов колебался; я указывал ему беспристрастно на относительную важность этих посольств, измеряемую связью каждого из них с прямыми выгодами России. Мне хотелось, чтобы и он предпочел Америку Персии, потому только, что более надеялся на правила и образ мыслей нового начальника этой отдаленной миссии, барона Тейля, с которым я подружился на зимних бивуаках 1812 года, при Березине. Однако ж я познакомил Грибоедова лично не только с ним, но и с статским советником МазароЕпчем; оба они находились в столице и собирались в путь, каждый сообразно своему назначению. Грибоедов сам решил участь свою и отправился в Персию... Никогда в жизни не случалось со мною быть столь близким очевидцем при выборе самим страдальцем собственного таинственного жребия" (журн. "Москвитянин", 1851, Ќ 21, с. 19). Впрочем, сам Грибоедов в письме к Бегичеву от 15 апреля 1818 г. иначе излагал историю своего определения в персидскую миссию: "Представь себе, что меня непременно хотят послать, куда бы ты думал? – в Персию и чтоб жил там. Как я не отнекиваюсь, ничто не помогает..." (ПССГ, т. III, с. 128).

20 Грибоедов пробыл на Востоке более четырех лет (с сентября 1818 г. по февраль 1823 г.), в том числе непосредственно в Персии почти три с половиной года.

21 Об отношениях Грибоедова с А. П. Ермоловым см. с. 153–154, 157–158 наст. изд.

22 Грибоедов уничтожил и потом переписал заново не весь первый акт, а только первые его сцены (Творческая история, с. 88–90).

23 Бегичев женился на А. И. Барышниковой. Отец ее, И. И. Барышников, происходивший из мещан, купил себе при Екатерине II чин артиллерии майора (Пиксанов, с. 58–59).

24 Вольнодумство молодого Грибоедова, проявляющееся, в частности, в его ироническом отношении к церковной обрядности, отмечали и другие мемуаристы (см. с. 247–248 наст. изд. и Беседы в ОЛРС, с. 7). См. также с. 372 наст. изд.

25 В одном из писем В. Ф. Одоевскому Бегичев писал 2 декабря 1829 г.: "Да, любезный Владимир <Федорович>, было время, которое мы провели с вами весело в Москве, но где тот, который был душою наших бесед? Нам осталось только горестное, смешанное, однако ж, с некоторым наслаждением воспоминание! Станем благодарить судьбу и за кратковременные все радости усеянной всякого рода неприятностями нашей жизни" (ГПВ, ф. 539, оп. 2, № 227).

26 Имеется в виду арест Грибоедова по делу декабристов, препровожденного с фельдъегерем в Петербург. После освобождения из–под ареста летом 1826 г. Грибоедов жил некоторое время на даче у Булгарина. "В это время он жил со мною на даче, – сообщает Булгарин, – в уединенном домике на Выборгской стороне, видался только с близкими людьми, проводил время в чтении, в дружеской беседе, в прогулках и занимался музыкою. Все изящное имело доступ к душе Грибоедова: он страстно любил музыку, будучи сам; искусен в игре на фортепьяно. Фантазии его и импровизации отзывались глубоким чувством меланхолии.

Часто он бывал недоволен собою, говоря, что чувствует, как мало сделал для словесности. "Время летит, любезный друг, – говорил он, – в душе моей горит пламя, в голове рождаются мысли, а между тем я не могу приняться за дело, ибо науки идут вперед, а я не успеваю даже учиться, не только работать. Но я должен что–нибудь сделать... сделаю!.." Вот как думал Грибоедов. Он не мог без сожаления вспоминать о том, что некоторые наши писатели, особенно поэты, думают, что им должно следовать одному вдохновению и ничему не учиться. Грибоедов указывал на Байрона, Гете, Шиллера, которые оттого именно вознеслись выше своих совместников, что гений их равнялся их учености. Грибоедов судил здраво, беспристрастно и с особенным жаром. У него навертывались слезы, когда он говорил о бесплодной почве нашей словесности. "...Какой результат наших литературных трудов по истечении года, столетия? Что мы сделали и что могли бы сделать!.." Рассуждая о сих предметах, Грибоедов становился грустен, угрюм, брал шляпу и уходил один гулять в поле или в рощу... Грибоедов любил Россию. Он в полном значении обожал ее. Каждый благородный подвиг, каждое высокое чувство, каждая мысль в русском приводила его в восторг. Если б знали враги его, раздиравшие его литературную славу, как он радовался, находя в них хорошее! Грибоедов, зная столько иностранных языков, любил читать русские книги, особенно переводы (даже самые плохие) великих писателей. Когда я изъявил ему мое удивление на этот счет, он отвечал: "Мне любопытно знать, как изъяснены высокие мысли и наставления мудрецов и может ли понимать их класс народа, не знающий иностранных языков. Это археологические и этнографические изыскания, любезный друг", – прибавил он с улыбкою. Грибоедов чрезвычайно любил простой русский народ и находил особенное удовольствие в обществе образованных молодых людей, не испорченных еще искательством и светскими приличиями" (Воспоминания, с. 29–31).

27 25 апреля 1828 г. Грибоедов, несмотря на его желание "некоторое время пробыть без дела официального и предаться любимым... занятиям" (журн. "Дела и дни", кн. II, П., 1921, с. 67), был назначен полномочным министром при дворе персидского шаха. Несомненно, что Грибоедов являлся одним из лучших кандидатов на этот пост: хорошо знал страну, язык, обычаи, находился в курсе всех среднеазиатских проблем. Но все же основной причиной назначения Грибоедова явилось, по–видимому, стремление Николая I удалить подальше от столицы людей, замешанных в движении декабристов. Грибоедов понял двуличие императора, назвав свое назначение "политической ссылкой" (ПССГ, т. III, с. 232). О недоверии к нему со стороны царского правительства свидетельствует и то, что в конце ноября 1828 г. директор Азиатского департамента министерства иностранных дел К. К. Родофиникин организовал за Грибоедовым специальное наблюдение (А. Меньшинский. Из жизни и отношений А. С. Грибоедова. – РВ, 1894, Ќ 3, с. 200).

28 Речь идет о дошедшей до нас в отрывках трагедии "Грузинская ночь". Содержание ее восстанавливается по мемуарам Булгарина: "В последнее пребывание свое в Грузии он сочинил план романтической трагедии и несколько сцен, вольными стихами с рифмами. Трагедию назвал он "Грузинская ночь"; почерпнул предмет оной из народных преданий и основал на характере и нравах грузин. Вот содержание: один грузинский князь за выкуп любимого коня отдал другому князю отрока, раба своего. Это было делом обыкновенным, и потому князь не думал о следствиях. Вдруг является мать отрока, бывшая кормилица князя, няня дочери его, упрекает его в бесчеловечном поступке, припоминает службу свою, и требует или возврата сына, или позволения быть рабою одного господина, и угрожает ему мщением ада. Князь сперва гневается, потом обещает выкупить сына кормилицы и, наконец, по княжескому обычаю, – забывает обещание. Но мать помнит, что у нее отторжено от сердца детище и, как азиятка, умышляет жестокую месть. Она идет в лес, призывает Дели, злых духов Грузии, и составляет адский союз на пагубу рода своего господина. Появляется русский офицер в доме, таинственное существо по чувствам и образу мыслей. Кормилица заставляет Дели вселить любовь к офицеру в питомице своей, дочери князя. Она уходит с любовником из родительского дома. Князь жаждет мести, ищет любовников и видит их на вершине горы св. Давида. Он берет ружье, прицеливается в офицера, но Дели несут пулю в сердце его дочери. Еще не свершилось мщение озлобленной кормилицы! Она требует ружья, чтобы поразить князя, – и убивает своего сына. Бесчеловечный князь наказан небом за презрение чувств родительских и познает цену потери детища. Злобная кормилица наказана за то, что благородное чувство осквернила местью. Они гибнут в отчаянии. Трагедия, основанная, как выше сказано, на народной грузинской сказке, если б была так окончена, как начата, составила бы украшение не только одной русской, но всей европейской литературы. Грибоедов читал нам наизусть отрывки, и самые холодные люди были растроганы жалобами матери, требующей возврата сына у своею господина. Трагедия сия погибла вместе с автором!.." (Воспоминания, с. 35–36).

29 Аллаяр–хан – зять Фет–Али–шаха, первый министр Персии, сторонник сближения с Англией, один из инициаторов русско–персидской войны 1826–1828 гг., во время которой был взят в плен (РА, 1891, Ќ 10, с. 188–189). Грибоедов встречался с ним в июле 1827 г. в лагере персидских войск, куда прибыл для дипломатических переговоров с Аббас–Мирзой. На этой встрече Аллаяр–хан выступил ожесточенным противником сближения Персии с Россией.

В. И. ЛЫКОШИН

Лыкошин Владимир Иванович – дальний родственник А. С. Грибоедова, учившийся вместе с ним в Московском университете. Участник Отечественной войны 1812 г. В 1818 г. вышел в отставку. В годы подготовки крестьянской реформы выступал в печати как убежденный защитник дворянских землевладельческих интересов. Из нескольких томов его "Записок" до нас дошли лишь некоторые фрагменты, опубликованные в кн.: Н. К. Пиксанов. Грибоедов и старое барство. М., 1926.

ИЗ «ЗАПИСОК»

По тексту: Н. К. Пиксанов. Грибоедов и старое барство. М., 1926, с. 22–40, с исправлениями по копии Н. К. Пиксанова, хранящейся в его библиотеке (ИРЛИ).

1 Хмелиты – родовая усадьба Грибоедовых в сорока километрах от Вязьмы (Смоленская обл.), представляет собой дворцовый ансамбль, построенный в середине XVIII века (И. Д. Белогорцев. Архитектурные сокровища Смоленщины. – "Смоленский альманах", кн. 7, 1950, с. 214–210; В. Е. Кулаков, А. А. Максимов. Хмелиты – родовая усадьба Грибоедовых. – Журн. "История СССР", 1973, № 4, с. 192–195).

2 Грибоедов Алексей Федорович – брат матери драматурга, известный московский барин. Его имел в виду К. Н. Батюшков, сообщая в письме к Н. И. Гнедичу от февраля 1810 г.: "Сегодня Ужасный маскарад у г. Грибоедова, вся Москва будет" (К. Н. Батюшков. Сочинения, т. III. СПб., 1887, с. 123). Он покровительствовал своему племяннику. "Как только Грибоедов замечал, что дядя въехал к ним на двор, – вспоминал С. Н. Бегичев, – разумеется, затем, чтоб везти его на поклонение к какому–нибудь князь–Петру Ильичу, он раздевался и ложился в постель. "Поедем", – приставал Алексей Федорович. "Не могу, дядюшка, то болит, другое болит, ночь не спал", – хитрил молодой человек" (РА, 1874, № 6, стлб. 1528). Облик А. Ф. Грибоедова запечатлен в заметке Грибоедова "Характер моего дяди" (ПССГ, т. III, с. 118) и в какой–то степени – в образах Звездова ("Студент") и Фамусова ("Горе от ума").

3 Имеются сведения, что И. Петрозилиус встречался с Грибоедовым и в последующие годы (см. воспоминания Аделунга, с. 171). Известен трехтомный "Каталог книг библиотеки имп. Московскою университета, составленный библиотекарем Ф. Рейсом и изданный трудами И. Петрозилиуса, помощника библиотекаря" (М., 1831–1836). Документы о службе Петрозилиуса хранятся в ЦГАМ (ф. 459, он. 1, № 3247, лл. 1–2; № 3852, лл. 1–3).

4 Речь идет о дочерях В. Б. Полуэктова Варваре (род. в 1780 г.), Вере (род. в 1783 г.) и Екатерине (род. в 1785 г.) (ЦТAM, ф. 203, оп. 747, № 684, л. 491). Обнаруженные Г. Штормом документы Свидетельствуют о том, что "В. И. Лыкошин неправильно называет Полуэктовых "племянницами" Алексея Федоровича; они доводилась ему кузинами; неточность же объясняется тем, что автор воспоминаний писал их, уже будучи глубоким стариком" (Шторм, с. 163–164).

А. И. Колечицкая, сестра Лыкошина, сделала к этому месту следующее дополнение: "Сестра Александра Федоровича, Анастасия Федоровна Грибоедова же, и по мужу, была лучшим другом нашей матери. Ее сын, известный творец превосходной комедии "Горе от ума", Александр Серг. Грибоедов, женился на кн. Чавчавадзе, был посланником в Персии и там убит, защищая людей своих от ярости фанатической черни. Сестра его, Мария Серг., вышла за Дурново, талантливого музыканта–любителя, так как она сама была лучшей ученицею Фильда и на арфе играла замечательно хорошо. (См. Стр. 81 первого тома моих записок; там же и о m–lle Goze, моей гувернантке, сестре m–me Pelrosilius.) Другие сестры Алексея Фед. Грибоедова были: Алекс. Фед. Тинькова и Елиз. Фед. Акинфьева".

По ряду свидетельств, у Н. Ф. Грибоедовой была и третья сестра – Анна Федоровна (что подтверждается исповедными ведомостями: ЦТ AM, ф. 203, оп. 747, № 607а, л. 680), в замужестве графиня Разумовская (журн. "Москвитянин", 1856, № 12, с. 317; "Русская родословная книга". СПб., 1873, с. 152). Однако ни гр. Алексей Кириллович Разумовский, министр народного просвещения, ни один из пяти его братьев не были женаты на А. Ф. Грибоедовой.

6 И. Д. Якушкин – троюродный брат Грибоедова, декабрист. Имеются предположения о том, что они встречались и в 1823–1824 гг. в Москве (Нечкина, с. 430). Некоторые современники считали Якушкина прототипом Чацкого (ЛП, т. 47–48, с. 102).

По сохранившимся документам известно, что Грибоедов в 1803 г. учился в Благородном пансионе при Московском университете (газ. "Московские ведомости", 1803, 26 декабря), в 1806–1808 гг. – на словесном отделении того же университета, которое окончил со званием кандидата словесности ("Периодическое сочинение об успехах народного просвещения". СПб., 1808, № 22, II отдел, с. 199–200; РО, 1895, № 3, с. 384). В 1810–1812 гг., в качестве стороннего посетителя, Грибоедов посещал лекции ведущих профессоров этико–политического отделения, готовясь к испытанию для поступления в чин доктора прав ("Литературная газета", 1939, № 59, 26 октября). В послужных списках Грибоедова, составлявшихся с его слов, обычно указывается, что он имел звание кандидата прав, но это, по–видимому, намеренная ошибка (вместо "кандидат словесности").

7 И. Д. Щербатов в 1821 г. был арестован по делу о восстании в Семеновском полку, пять лет находился в заключении, после чего был отправлен солдатом на Кавказ, где встречался с Грибоедовым. "Когда погибаешь от жажды, – писал родным И. Д. Щербатов 12 декабря 1826 г., – находишь, чего попить, так и я нашел, чего почитать. Грибоедов здесь, я возобновил с ним знакомство, и он Снабдил меня книгами" (Рукопись. Д. И. Шаховской. Грибоедов и Чаадаев. ЦГТМ, ф. 78, № 58, л. 7; здесь же цитируется записка Грибоедова, посланная И. Д. Щербатову до 1812 г.: "Крайне огорчен, князь, быть лишенным удовольствия присутствовать на Вашем собрании, тому причина мое недомогание. Рассчитываю на Вашу любезность, надеюсь, что Вы доставите мне удовольствие отужинать у пас сегодня вечером. Вы меня очень обяжете, согласившись на мое приглашение, так же, как Ваши кузены Чаадаевы, члены собрания и т. д., г. Буринский, который, конечно, доставит мне удовольствие своим присутствием. Преданный Вам Александр Грибоедов". Подлинник записки на франц. языке хранится в ЦГВИА).

8 Братья М. Я. и П. Я. Чаадаевы учились в Московском университете в 1808–1810 гг. По–видимому, Лыкошин пишет о них со слов других, так как сам окончил университет в 1808 г. С П. Я. Чаадаевым Грибоедов поддерживал дружеские отношения и в зрелые годы. Вяземские вспоминали, в частности: "Чаадаев познакомился с Пушкиным у Карамзина. Еще прежде он слышал о нем от своего товарища по Московскому университету А. С. Грибоедова, который хвалил ему стихи Пушкина на возвращение государя из чужих краев в 1815 году" ("А. С. Пушкин в воспоминаниях современников", т. 2. М., 1974, с. 150). В декабре 1823 г. Пушкин запрашивал из Одессы П. А. Вяземского: "Что такое Грибоедов? Мне сказывали, что он написал комедию на Чедаева" (Пушкин. Полн. собр. Соч., т. XIII, с. 81). По-видимому, для того чтобы пресечь подобные слухи, Грибоедов в окончательной редакции пьесы несколько изменил фамилию главного героя (первоначально – Чадский).

9 В университетском уставе 1804 г. помечено: "Ректор имеет право дать позволение и не внесенным в список студентам слушать лекции, но не иначе, как по предварительном извещении того профессора, которого лекциями слушатель желает пользоваться" ("Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.", т. XXVIII. СПб., 1830, с. 572). Ср. также информацию, помещенную в журнале "Вестник Европы" в 1811 г.: "В нынешнем году записано в университет обучающихся студентов казенного содержания и своекоштных 215, кроме многих сторонних посетителей, слушающих лекции по дозволению г. ректора" (цит. по кн.: С. Шевырев. История Московского университета... М., 1855, с. 412).

10 В. А. Ушаков, дальний родственник Грибоедова, автор ряда статей о его творчестве и повести "Киргиз–Кайсак" (М., 1830), в которой персонажи названы именами действующих лиц комедии Грибоедова. "Помнишь ли ты, – вспоминал Ушаков, – как нередко вместе с незабвенным автором комедии "Горе от ума" мы рассуждали о бессмертном его произведении, как располагали мы обстановку этой превосходной пьесы и наперебивку читали лучшие монологи?" (СП, 1831, « 77. Письмо к Ф. Булгарину из Москвы).

11 Процедура получения кандидатской степени по уставу 1804 г. (глава IX, 99) была следующей: "Студент, требующий степени кандидата, является к декану, который, известив отделение, назначает день, в который должен он предстать собранию. Отделение чрез своего декана предлагает испытуемому задачи, касающиеся до наук, к отделению принадлежащих, которые он должен объяснить письменно. Потом производится изустное испытание, состоящее в двух вопросах, относящихся до главной науки, в которой студент упражнялся, и выбранных но жребию. Сии вопросы решит он словесно. После чего присутствующие делают произвольное словесное испытание, не исключая и наук вспомогательных" ("Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.", т. XXVIII. СПб., 1830, С. 580).

А. И. КОЛЕЧИЦКАЯ

Колечицкая Анастасия Ивановна (урожд. Лыкошина; 1800–1871), сестра В. И. Лыкошина. Сохранилась записка Грибоедова к Колечицкой, относящаяся к 1823–1824 гг.: "Мадам! Непременно мы будем иметь честь явиться к вам, прежде чем поехать на концерт; я радуюсь предстоящему удовольствию провести с вами несколько приятных часов. Ваш слуга Грибоедов" (ИРЛИ, подлинник по-французски).

ИЗ «МОИХ ЗАПИСОК»

По тексту: Н. К. Пиксанов. Грибоедов и старое барство. М., 1926, с. 41, 45–46, с исправлениями по копии Н. К. Пиксанова, хранящейся в его библиотеке (ИРЛИ).

1 Встреча с Грибоедовым произошла, по–видимому, четырьмя годами ранее дневниковой записи, между 3 и 10 сентября 1818 г., когда Грибоедов перед отъездом на Восток заезжал в Москву.

2 См. "Стихи благородной девице Марье Сергеевне Грибоедовой, отличной талантом в музыке, благоволившей в пользу бедных с другими дворянами и множеством музыкантов играть концерт в зале танцевального клуба 4 января 1811 года" ("Приложение к газете "Московские ведомости", 1811, № 5).

3 См. коммент. 5 на с. 348 наст. изд.

И. Н. МУРАВЬЕВ–КАРСКИЙ

Муравьев Николай Николаевич (1794–1866) – военный деятель, участник Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов русской армии 1813–1814 гг. Служил на Кавказе, участвовал в русско–персидской и русско–турецкой войнах. В составе чрезвычайного посольства А. П. Ермолова был в Персии (1816 г.), совершал военно–дипломатические поездки в Хиву и Бухару, в Египет и Турцию. В 1854–1856 гг. – наместник на Кавказе и главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом; за взятие крепости Каре получил титул Карский.

С Грибоедовым был знаком на протяжении десяти лет, с 1818 по 1828 г. Дневник Муравьева наиболее полно отражает кавказский период жизни Грибоедова. Автор подчас весьма субъективен и пристрастен в толковании отдельных поступков и действий Грибоедова, но при этом всегда уважительно отзывается о его познаниях и уме. Для оценки точности освещаемых фактов необходимо учитывать особенности характера мемуариста. Один из сослуживцев Муравьева по Кавказу писал о нем: "По службе педант до мелочности, самолюбив до уродливости, недоверчив до обиды; но, когда хотел, мог быть любезен, приветлив и незнакомых даже обворожить любезностью. Что в сильном характере называется твердостью у него было упрямством. Он никогда не признавал причин действий в другом, но свои доводы были в его глазах непогрешимы. Человек был своеобычный иногда до смешного, а все из самолюбия" (Э. В. Гриммер. Служба артиллерийского офицера. – "Кавказский сборник", 1894, т. XV, с. 133). О Н. Н. Муравьеве см. также: А. П. Берже. Н. Н. Муравьев. – PC, 1873, т. VIII, С. 599–618; И. Задонский. Тайны времен минувших. Воронеж, 1964.

ИЗ «ЗАПИСОК»

По тексту журн. "Русский архив", 1886, № 11, с. 331–335, 340, № 12, с. 433–434, 446; 1888, № 5, с. 7–14, 103–121; 1889, № 4, с. 594–595, № 9, с. 60–89, № 11, с. 275–316; 1893, № 11, с. 362–364, № 12, с. 408; 1894, № 1, с. 39–50. Здесь помещаются в извлечениях, касающихся Грибоедова и его окружения, с примечаниями редактора журнала П. И. Бартенева.

1 Л. И. Якубович – офицер–декабрист, известный в свое время бретер–дуэлист. В то же время, как это справедливо заметил Н. К. Пиксанов, Якубович был "содержательнее своей легендарной биографии" (журн. "Историк–марксист", 1926, Ќ 1, с. 183). Импровизатор и автор устных рассказов, он неоднократно вспоминал об истории этой дуэли, явно романтизируя сюжет. Один из его рассказов (по всей вероятности, навеянный повестью Пушкина "Выстрел") сохранился в мемуарах сибирского инженера А. И. Штукенберга: "Мы с Грибоедовым жестоко поссорились – и я вызвал его на дуэль, которая и состоялась. Но когда Грибоедов, стреляя первым, дал промах, я отложил свой выстрел, сказав, что приду за ним в другое время, когда узнаю, что он будет более дорожить жизнью, нежели теперь. Мы расстались. Я ждал с год, следя за Грибоедовым издали, и наконец узнал, что он женился и наслаждался полным счастьем..." и пр. (см.: "Литературное наследие декабристов". Л., 1975, с. 365).

С другой стороны, известна версия (менее романтическая, но столь же неправдоподобная) обстоятельств дела, исходящая от другого участника дуэли, А. П. Завадовского: "Решено было стреляться, и Шереметев заявил, что дуэль смертельна. Устроен был барьер, заключающий десять шагов пространства; от него противники отступили каждый еще на десять шагов... Шереметев, сделавший несколько шагов, выстрелил и промахнулся, Завадовский... выстрелил так, что пуля прошла мимо. Затем предложил мировую... Граф рассказывал мне, что противник, уговариваемый одним из своих секундантов, колебался и, казалось, не прочь был от примирения, но другой секундант, А. С. Грибоедов, не допустил этого, настаивая на данном честном слове. (Когда через много после этого лет случилась с Грибоедовым катастрофа в Тегеране, Завадовский заметил: "Не есть ли это божья кара за смерть Шереметева"); см.: "Воспоминания О. А. Пржецлавского". – PC, 1883, т. 39, с. 385386. И "тот рассказ, неточный по существу и в деталях, сыграл, несомненно, свою роль в создании "общественного мнения" о вине Грибоедова в организации дуэли, в которой он был на самом деле невольным участником. О причине и ходе поединка см. в "Рассказах..." Д. А. Смирнова и в заметке В. Шереметевского на с. 268–271 наст. изд.

2 Француз – по–видимому, содержатель ресторации–клуба в Тифлисе Поль, о котором Грибоедов упоминает в письмах к А. И. Рыхлевскому от 25 июня 1820 г. и к неизвестной от 17 ноября 1820 г., а также в своей дневниковой записи 5 марта 1822 г. (ПССГ, т. Ill, с. 68). О Поле см. в кн.: В. С. Шадурн. Декабристская литература и грузинская общественность. Тбилиси, 1958, с. 62–63.

3 В составе русской миссии Грибоедов выехал в Персию 28 января 1819 г.

4 Глава миссии С. И. Мазарович был венецианцем по происхождению, в 1816 г. сопровождал миссию Ермолова в Персию в качестве врача, а в 1818 г. назначен поверенным в делах Персии, хотя русское подданство принял только в 1836 г.

5 В одном из списков "Горя от ума" сохранилось письмо "кавказского ветерана" А. П. Опочинина с упоминанием Рюмина: "...в 1826 году я приехал на службу в Грузию, прямо из кадетского корпуса. А. С. Грибоедов был тогда в Тифлисе. Молва о "Горе от ума" и о том, что эта комедия окончена автором, превратилась в то время в несомненную истину. Вскоре стали появляться в обществе у знакомых с автором лиц списки целой комедии. В батарее, куда я поступил, служил тогда штабс–капитан Рюмин, приятельски знакомый с Грибоедовым. В одно из моих посещений Рюмина я увидел на столе у него тетрадку из грубой синей бумаги, с заголовком на оберточном листе "Горе от ума", комедия А. С. Грибоедова". Я попросил у хозяина позволения взять тетрадку к себе для прочтения. Трудно описать чувство напряженного и все более усиливающегося внимания, возбужденного во мне чтением комедии, меня бесила неразборчивость почерка, испещренного поправками. Я прочитал всю тетрадку два раза сряду и ужо многое знал наизусть, благодаря необыкновенно хорошей памяти... Везде, где было возможно, я декламировал монологи из "Горя от ума", восторгался ими. Рюмин, коротко познакомившийся уже со мною, как с близким сослуживцем, и видя во мне такого ярого почитателя этой комедии, подарил мне во время походов наших по Персии вышеупомянутую рукопись комедии, объяснив, что списывал ее он сам, а поправки сделаны рукою Грибоедова..." (ГТВТ, с. 9). На Кавказе служил Бестужев–Рюмин, капитан, автор портрета с убитого Казы–Муллы (17.Х.1832 г. при защите аула Инвары в Дагестане). – РВ, 1869, т. 80, с. 689. Об Опочинине см.: В. Шадурн. Грузия в творчестве забытых русских поэтов Н. П. Лунина и А. П. Опочинина. – Труды Тбилисского государственного университета. Серия филологических наук, 1959, т. 83, с. 306–307.