Текст книги "Купид: Бесконечная ночь (ЛП)"

Автор книги: Сара Ведлер

Соавторы: Надин Дарахарт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Сай бросается вперёд, чтобы схватить её и оттащить назад, но я крепко его держу. Я делаю это неосознанно, скорее, как рефлекс, потому что в этот момент это Сай тот, кто хочет навредить Пейшенс. Помешать ей сделать что-то по собственной воле. Снова мне становится ясно, что я взираю на свою задачу стража совершенно иначе, чем он. Я здесь, чтобы защищать Пейшенс даже от тех, кто хочет ограничить её в решениях. Даже если эти решения значат что-то абсолютно чудовищное. Не веря, Сай смотрит на происходящее. Я не отпускаю его, наблюдаю, как Пейшенс опускает голову. Лицо преследователя исчезает за завесой её светлых волос, но я вижу, как дрожит его тело, когда она открывает рот, и её целительные силы перетекают в него.

– Надо что-то делать, – шепчет Сай.

Я цепляюсь пальцами за его рубашку, но ничего не отвечаю.

Пейшенс не обращает внимания ни на кого из нас. Она кажется абсолютно спокойной, приблизившись вплотную к юноше, который ещё пару недель назад мог бы схватить её. Которому было бы наплевать на то, убьёт он её или нет, злоупотребив её способностями. Она совершенно спокойно дышит, и настроение здесь, внизу, в этой выгребной яме, кажется, начинает меняться. Кажется, оно становится умиротворённым. Менее пугающим, менее угрожающим. Никто из нас не мигает, никто не дышит.

Потом – кажется, что прошла целая вечность – это заканчивается. Целительница выпрямляется. А купид, все ещё стоящий на коленях, избавлен от своих ран.

Глава 27

– Не делай так больше, никогда.

Пейшенс смотрит на меня с раскаянием. Ей легко удаётся выглядеть, как побитая собака, и она медленно кивает.

– Ладно. Поняла. Я никогда не сделаю этого снова.

– О чём ты думала! – вскипает Сай, шагающий позади неё туда-сюда, так что вода под ним вспенилась.

Целительница вздрагивает, её глаза становятся ещё грустнее. Без сомнения, она предполагает, что старая неприязнь Сая возвращается к ней, когда она злит его.

– Мне было его жаль, – признаётся она.

– Жаль! Купида! – Сай останавливается и укоризненно смотрит в затылок Пейшенс. Как будто у неё появилась там вторая пара глаз, смотрящая на него. – Тот же купид, который без колебаний будет за тобой охотиться и приведёт к своим приятелям, как только у него появится такая возможность. Тот же купид, на совести которого, без сомнения, больше целителей, чем у меня вместе с Джо купидов. И тебе его жаль?

– Сай, – отвечаю я вместо Пейшенс. – Пожалуйста, не будь таким. Этого всё равно больше не изменить.

Сразу после того, как Пейшенс закончила с ловцом детей, мы отослали его.

На улице сейчас ночь, поэтому он покинул канализацию, чтобы найти, как он сказал, остальных выживших. Я могу лишь надеяться, что Слэйд ничего не узнает об акте милосердия Пейшенс. Насколько я могу судить, эта слабость сделает её для него лишь ещё более интересной.

– К сожалению! – отвечает Сай, затем хватает Пейшенс за плечо и разворачивает к себе. – Эти существа – наши враги. Твои враги. В следующий раз, когда почувствуешь жалость к одному из них, пожалуйста вспомни об этом.

Пейшенс быстро кивает.

Я смотрю на Скиннера. Он стоит в стороне, и его взгляд говорит о многом. Очевидно, что он одобряет то, что сделала его сестра. Когда он замечает, что я смотрю на него, он вытаскивает свои солнечные очки и одевает.

– Итак, – говорит он. – Время пришло. Пора продолжить поиск.

– Скиннер прав, нам пора, – добавляю я.

– Нам всем? – Пейшенс высвобождается из хватки Сая и смотрит на своего брата, затем на меня. – Теперь мы останемся вместе, я права?

– Нет, – невозмутимо отвечает Скиннер. – Я всё ещё думаю, что это слишком опасно. Вам будет лучше спрятаться в канализации, даже если остальные на Ланди будут беспокоиться. Это, скорее всего, безопаснее, чем организовывать лодку. Или искать способ перехитрить дружинников.

– Именно. Плыть на лодке – опасно, но и пойти с нами вы тоже не можете.

Я смотрю на Сая, который выглядит так, будто хочет снова возразить. Думай о Пейшенс, пытаюсь я донести до него своим взглядом. Парочка дружинников – это ничто, по сравнению с Дарианом Джедом Ли и его людьми. Противниками, которые нас поджидают.

– Ну же, Пейшенс, – в конце концов тихо говорит Сай. – Отпусти их.

– Нет, я…, – целительница поворачивается ко мне. В глазах блестят слёзы. – Я ещё никогда так не боялась, как в последние несколько дней. Прошу тебя, Джо. Давай бороться вместе.

Я качаю головой.

– Мы со Скиннером ищем укрытие Дариана Ли или место, с которого контролируются наши чипы. Похоже, что оно находиться под городом. Нам лучше встретиться через два дня в канализации под Хайвортом. Тогда посмотрим, что делать дальше.

Рыдая, она отворачивается и позволяет Саю обнять себя. Но его внимание направлено не на нее. Он долго смотрит на меня и наконец кивает.

Я приседаю и крепко обнимаю Мали. Она виляет хвостом и, кажется, единственной, кто не замечает горечи расставания.

– Будь послушной, моя девочка, – шепчу я. Затем поднимаюсь и хватаю Скиннера за руку. – Пошли.

Бок о бок мы направляемся во внешний мир – одни.

Глава 28

Как только Сай исчезает из виду, Скиннер обнимает меня одной рукой. Он ничего не говорит, не расспрашивает, похоже, просто чувствует, что ситуация была для меня не из лёгких. Через несколько секунд я отвечаю на его прикосновение, обхватив за талию. Мы бросили машину, молча идём бок о бок в поисках следующей лестницы, которая выведет нас на улицу.

– Скиннер? – спрашиваю я через некоторое время. – Что ты думаешь о купидах?

– Ничего, – говорит он без колебания. И прежде чем я успеваю уточнить, он продолжает. – И точно также я ничего не думаю о промышленниках, рабочих… и обо всей истории. Нашей истории. О том, во что этот мир превратили наши отцы.

Я внимательно на него смотрю.

– Тогда ты хочешь вернуть старый порядок? Как и твой отец.

Скиннер тихо смеётся.

– Не нужно меня в чём-то обвинять, Джо. Я не за старый и не за новый порядок. Я не преследую никаких высоких целей, – он отворачивается, кажется, за стёклами солнцезащитных очков он смотрит вдаль. – Но я вижу, когда кто-то беспомощен. Когда кто-то прямо-таки вымаливает помощь. И я думаю, что убийство не может быть ответом.

– Нас они учат чему-то другому.

– Я знаю. Я и сам научил себя другому. Было время, когда я скитался и без разбора убивал купидов… потом клал их перед дверью отца, чтобы купить его расположение. И кем меня это сделало? Сегодня я больше ничего не чувствую, когда кого-то убиваю. Когда поджигаю. Я бы убил и двух дружинников, если бы тебя не было рядом.

– Тогда почему ты пожалел того купида? – я останавливаюсь, поворачиваюсь к нему лицом. Сначала кажется, что Скиннер просто продолжит идти, но потом он тоже останавливается и неохотно смотрит на меня.

– Это была не жалость, – говорит он, – а чистая логика.

Я, ничего не понимая, качаю головой.

Он снимает очки, и твёрдо смотрит на меня.

– Что, если все будут действовать так же, как я? Если каждый будет убивать и оставлять умирать, не моргнув глазом? Возможно, сейчас Лондон не такое хорошее место и в нём нет мира, но город был бы ещё хуже, если бы был полон Скиннеров.

Я делаю шаг вперёд и обнимаю брата Пейшенс. Наша мягкая одежда промышленников тихо шуршит, когда наши тела прижимаются друг к другу. Я ощущаю руки Скиннера на спине, его поднимающуюся и опускающуюся грудь рядом с моей.

– Ты не плохой человек, – тихо говорю я.

– Нет, – отвечает он возле моего уха. – Я вообще не человек.

Мы стоим так некоторое время, и я на время забываю о Дариане Джеде Ли, об опасностях и всех тех вещах, которые нам угрожают. Черпаю новую силу от близости Скиннера.

– Ты простишь мне тот поцелуй? – в конце концов тихо спрашивает он.

– Я уже давно о нём забыла.

Он отстраняется и смотрит на меня, выгнув брови.

– Забыла, правда? Он был так плох?

Я не могу сдержать улыбку и бью его кулаком по груди.

– Давай, Шейн Аверис Ли, пошли уже.

Вскоре монотонный свод над нами меняется. В одном месте он становится немного шире, на левой стене вверх поднимается ржавая лестница. Она заканчивается крышкой люка, которая позволит нам, наконец, выбраться из влажного зловония. Скиннер поднимается первым. То, как он вынимает массивную крышку люка из крепления и отодвигает в сторону, выглядит так, будто ему совсем не требуется усилий. Затем он высовывает голову на улицу и осматривается.

– Никого не видно, – шепчет он. – Пошли.

Я следую за ним наверх так быстро, как могу. Он протягивает мне руку и вытаскивает на прохладный, чистый воздух леса в южном Лондане. Я сразу же делаю несколько глубоких вдохов, и тут же чувствую себя более бодрой и здоровой. Потом тоже оглядываюсь по сторонам. Мы находимся на шоссе, справа и слева от нас густо растущие кроны деревьев, достают почти до земли. Теперь, когда летняя жара спала, растения вокруг орошаемого центра города снова восстанавливаются и расцветают в новом великолепии, прежде чем зима сделает их голыми и костлявыми.

– На северо-восток, – говорю я, указывая в сторону леса.

– Подожди, – Скиннер приседает и хватает крышку люка, чтобы задвинуть её на место, как вдруг раздаются звуки. Стук подошвы обуви о металлические жерди лестницы. Потом на поверхности появляются две загоревшие руки, за которыми следует голова со светлыми волосами.

– Скиннер, нет! Осторожно!

В следующий момент из канализации выскакивает Пейшенс. Учитывая, насколько она неуклюжая, она спотыкается и упала бы, если бы я её не поймала.

– Джо! – она задыхается, а её лицо мокрое от слёз. – Мне очень жаль, но я не могла иначе!

Теперь из канализации вылезает и Сай с Мали на руках. Он качает головой и указывает на нашу общую подопечную.

– Она просто убежала.

– А это, совершенно случайно, было тебе как раз на руку, – шиплю я.

Прежде чем он начнёт что-то отрицать, я тащу Пейшенс в соседний лес.

– Итак, что ты не могла? Ты не можешь просто игнорировать наши с Саем решения! Мы твои защитники, понимаешь? Мы знаем, что для тебя хорошо.

– Для меня точно нехорошо, когда я умираю от волнения, – она высвобождается из моей хватки. – Я достаточно взрослая, и могу принимать решения сама!

Мы смотрим друг на друга, и я не могу сказать, кто из нас сейчас более зол на другого. Мне так хочется, чтобы Пейшенс снова стала маленькой девочкой, ребёнком, который сильно боится преследователей и делает то, что ему говорят.

– Ты такая неразумная! – обвиняю я её. – А ты…, – указываю я на Сая. – Ты некомпетентен!

Мы оба знаем, что это неправда, и он не даёт себя спровоцировать.

– Она видит в нас команду, – вместо этого говорит он. – Нас четверых. Это никто из нас не сможет изменить.

Я сжимаю губы и отворачиваюсь, делаю несколько шагов по высокой траве, затем Скиннер внезапно останавливает меня и прикладывает палец ко рту. Мы все встревоженно смотрим на него.

Скиннер указывает глубже в лес, и мы следуем за ним. Я беру Пейшенс за руку и толкаю вперёд. Пару секунд спустя мы сливаемся с темнотой, царящей среди деревьев. Мы молча стоим вместе, положив руки на оружие. Затем слышим то, что первый заметил Скиннер: приближающиеся звуки. На этот раз это не грохочущие лопасти комбикоптера, а шаги. Сапоги по асфальту, сопровождаемые несколькими голосами.

Пейшенс сжимает мою руку. Её пальца холодные. В этот момент она, без сомнения, жалеет, что не осталась внизу, в безопасности канализации.

– …ко нам ещё? – слышу я мужской голос. – Моя смена заканчивается через час.

– Если проигнорируем приказ, твоя смена закончиться навсегда, уясни это! – отвечает второй угрюмо ворчливый голос.

– У нас есть самолёт, пусть бос довольствуется этим.

Рядом со мной Сай тихо ругается. Без Сессны, мы прекрасно понимаем, возвращение на Ланди пока исключено.

– Хватит ныть! – снова ворчит тот, у кого хриплый голос, затем мы, наконец, видим сквозь листву приближающихся к нам мужчин. Это небольшая труппа дружинников, одетых в форму и вооружённых свисающими с пояса электрошокерами. Но у одного из них есть ещё кое-что: он несёт на спине своего рода бочок, из которого вперёд выходит шланг. Конец шланга снабжён пистолетом, который он держит в руке.

Патруль приближается очень быстро.

– Этот и ещё следующий, – говорит угрюмый дружинник. – Потом вернёмся к машине. Там уже начинается не наша территория.

Мужчины останавливаются у крышки люка, из которого мы только что выбрались. К счастью, Скиннер ещё успел его закрыть, несмотря на сцену Пейшенс. Мужчина с бочком на спине направляет свой пистолет на землю, затем нажимает кнопку, и ярко светящаяся масса вытекает из переднего отверстия шланга. Он распределят массу вокруг люка, она шипит, когда соединяется с металлом и асфальтом, затем застывает и гаснет.

И я постепенно начинаю понимать, что здесь происходит: дружинники перекрывают входы в канализационную систему. Они хотят помешать кому-то войти или выйти. Если они сделают это во всём городе, то мы можем забыть о канализационной линии, как о лазейке.

– Говоришь, что вас лишь недолго видели после прибытия, да? – шипит Скиннер Саю.

Я смотрю на моего коллегу. Он выглядит растерянным.

– Очевидно, они также видели, как мы спустились в канализацию.

– Очевидно так, – Скиннер отворачивается.

Дружинники смотрят на свою работу, один наклоняется и дёргает за крышку люка, но ту невозможно сдвинуть с места.

– Их ожидает неприятный сюрприз, если попытаются выбраться оттуда.

– Может они уже давно, выбрались, – предполагает другой.

– Это не наша проблема, – дружинник с хриплым голосом замолкает. – Вы это слышали?

Я молниеносно осматриваю нашу небольшую группу, но мы все ещё молча стоим на месте, затаив дыхание. На самом деле, они не смогли бы нас заметить. Пейшенс теперь сжимает мою руку так сильно, что мне больно. Я толкаю её ещё немного глубже в лес. Потому что с её светлыми волосами она особенно выделяется.

Другие дружинники соглашаются.

– Шаги, – говорит один.

Затем они все вытаскивают свои электрошокеры и одновременно моя собака, стоящая рядом, скалит зубы.

Я перевожу взгляд на Скиннера. Он смотрит не на охранников, как двое других, а дальше по улице. Его лицо застыло в маску. Как будто он только что увидел нечто ужасное, с чем его разум не может так быстро справиться. Свободной рукой я провожу по его руке, из-за чего ловлю на себе подозрительный взгляд Сая.

Скиннер поворачивается к своей сестре.

– Отвернись, – требует он.

Пейшенс сглатывает. Кажется, она тоже чувствует, что происходит что-то неладное. Она быстро закрывает глаза.

Я снова перевожу взгляд на дорогу. Дружинники, образовав ряд и подняв электрошоковые пушки, встали на обочине дороги под прикрытие деревьев, где их не сразу можно заметить. Шаги, о которых они говорили, приближаются, становятся громче. И приближаются быстро, как будто кто-то очень спешит. Ещё несколько мгновений заросли, где мы спрятались, загораживает мне обзор, затем я различаю фигуру, приближающуюся по шоссе. Это купид, которого вылечила Пейшенс. Он бежит к своей погибели, прямо в ловушку дружинников.

Я не могу разглядеть лица мужчин на противоположной стороне дороги, но их позы говорят о многом. Они притаились, подобно возбуждённым гиенам с адреналином в крови.

Купид замедляет шаг, затем внезапно останавливается. Сначала я думаю, что он сейчас обернётся и убежит. Он поднимает голову, быстро оглядывается, и я слышу, как он дышит, нет, принюхивается. Он внезапно поворачивается к нам, и я сразу понимаю, что это значит. Пейшенс. Он учуял близость целительницы, которая всё ещё действует на него, как наркотик, и при этом упускает из виду смертельную опасность. А также подвергает опасности нас. Если он нас раскроет, нам придётся иметь дело с пятью дружинниками и их электрошокерами.

Купид делает осторожный шаг в нашем направлении. Глаза Пейшенс всё ещё закрыты.

И потом это происходит. Дружинники выскакивают из своего укрытия. Парень-купид оборачивается, издаёт яростное шипение и прыгает навстречу своим противникам. Его сражает сразу несколько ударов тока, когда электроды электоршокеров впиваются в тело. Он испускает мучительный вой, а его тело вздымается.

– Ну, кто у нас тут? – спрашивает дружинник с хриплым голосом. – Купид в дикой природе, совсем один, совершенно беззащитный.

Трое его друзей смеются, а четвёртый снова безразлично скулит о приближающимся конце смены.

Ловец детей немного приподнимается, растерянно изучая крючки, застрявшие в его коже. Он тянется к одному из них, но прежде чем успевает схватить и вытащить, его трясёт от новых электрических ударов.

– Ты думаешь, что сможешь нас одурачить, да? – дружинник с хриплым голосом приседает. – И просто сбежать? – купид не отвечает, но я слышу его быстрое и тяжёлое дыхание. – Тогда я тебе кое-что объясню. Вы купиды…, – он щёлкает языком. – Раньше вы были никто. Не стоили боеприпасов, которые мы могли бы на вас потратить. А поскольку у меня дома нет целителя-отродья, мне на вас, честно говоря, было плевать. А как насчёт вас, ребята?

Остальные дружинники соглашаются с ним.

– Да, я так и думал, – он хватает купида за подбородок, слегка приподнимает его голову. – но теперь всё изменилось. Теперь вы мерзкие мелкие особы на вес золота. И надо же, один из вас встречается нам здесь. Видимо, нам чертовски повезло.

Снова остальная часть патруля соглашается.

– Вероятно, он думал, что сможет спрятаться в канализации! – смеётся один.

– Что ж, ошибочка вышла, – сидящий на корточках дружинник отпускает ловца детей и демонстративно вытирает руки о свою униформу. – На самом деле, сейчас мы должны отвести тебя в центр голода, где тебя ждёт виселица, – он смотрит на своих коллег. – Но что вы думаете, парни? Они ведь заплатят нам столько же, если мы сделаем всю работу сразу.

– Возможно, даже лучше! – кричит один.

– Да…, – заправила смеётся. – Возможно ещё и лучше!

Круг дружинников смыкается вокруг купида, и тот садиться. Со множеством проводов, торчащих из его кожи, он выглядит как марионетка. Но в отличие от резких движений подобной куклы, его – плавные. Тем не менее я замечаю, что он дрожит, когда пытается снова избавиться от электродов.

На этот раз его никто не останавливает.

– Это тебе не поможет, – рычит один из дружинников. – У нас есть для тебя кое-что получше. Абсолютный враг всех купидов, – дружинник с бочком за спиной выходит вперёд и поднимает свой пистолет, и я вспоминаю светящееся вещество, которое находится в нём.

Свет. Самая большая пытка для любого ловца детей.

Мы все застываем от ужаса, когда понимаем, что он задумал. Что задумала вся ничем не сдерживаемая труппа.

Сай первым возвращается к жизни.

– Уходим, – шипит он, хватает Пейшенс и утягивает за собой в глубь леса.

Я автоматически следую за ними, затем замечаю, что Скиннер отстаёт. Я хватаю его за руку и просто тяну за собой – и как раз вовремя. Не успели мы отвернуться, как крики мальчика-купида разрывают темноту ночи.

Глава 29

Все крышки люков, мимо которых мы проходим, уже запечатаны, так что у нас нет шансов вернуть машину. Марш до промышленного района долгий, а настроение мрачное. Такого у нас в планах не было, Пейшенс, Сай и Мали не должны находиться здесь. Я лихорадочно размышляю о способе, как всё-таки ещё отправить их обратно на Ланди, но не могу на этом сосредоточиться. Я всё продолжаю слышать предсмертные крики купида.

Мы, созерцатели, убиваем быстро, не желаем никого мучить. Сай однажды сказал, что он, по возможности, старается перерезать им горло, потому что тогда они сразу теряют сознание. Я всегда полагалась на точный удар в сердце. Однако дружинники… Они смеялись над тем, что делали. Я слышала их смех даже после того, как мы отошли на несколько миль. Если честно, я слышу эти звуки даже сейчас. Часть меня думает, что это наказание за то, что мы не помогли парню.

Какая абсурдная, чудовищная мысль.

– Эй.

Я замираю, осознав, чей голос вырывал меня из моих мыслей. Я неуверенно поднимаю голову. Сай, который до сих пор возглавлял нашу небольшую группу, отстал, чтобы идти наравне со мной, оставив руководство за Скиннером. Тот тихо уговаривает Пейшенс, которую смерть преследователя, похоже, потрясла даже больше, чем нас остальных.

– Всё хорошо? – спрашивает Сай.

Я слегка киваю.

– Конечно.

Я украдкой смотрю на него. Он совсем близко, я буквально ощущаю тепло его тела. И всё же мы ещё никогда не были такими чужими, как сейчас. Теперь, когда его попытка поговорить в канализации провалилась, видимо, он пытается завести непринуждённую беседу. Я с благодарностью принимаю это новое усилие, впитывая в себя каждый его взгляд, каждое мимолётное движение.

– А у тебя?

– Все отлично.

– Есть новости с острова? – спрашиваю я, просто чтобы о чем-нибудь спросить.

– У Джеварда была идея посеять озимую пшеницу… Он попросил нас привести семена, – Сай смотрит на меня. – Может, это действительно возможно, понимаешь? Я имею в виду сделать остров нашим постоянным местом жительства.

– Чудесная мысль, – я произношу эти слова бездумно и тут же прикусываю язык. Остальные вернутся на Ланди, но не я. План всё ещё такой. Я вижу, как они стоят на широком, золотом пшеничном поле в оранжевом свете раннего летнего вечера. Так будет, когда мы закончим здесь, в Лондоне.

– О чем ты думаешь? – Сай все еще не сводит с меня глаз.

– О том, как нам пройти незамеченными в школу созерцателей, – лгу я.

– О, не переживай по этому поводу, – если он и разочарован, то не подает виду. Он даже слегка улыбается. – Есть туннель.

Я с удивлением смотрю на него. Скиннер тоже поворачивается к нам.

Сай пожимает плечами.

– Он не слишком длинный, но ведет из школы на поверхность земли за пределами школьной территории.

– Это ты его построил? – спрашиваю я.

– Да. Мне нужно было иногда выходить, чтобы… Ну ты понимаешь, мой брат…

– Откуда у тебя такие способности?

– Многому учишься, когда растешь на Ничейной Земле.

– Надо же, созерцатель, – Скиннер снова отворачивается. – От тебя все-таки есть какой-то толк.

Взгляд Сая ясно показывает, что он думает о полукупиде и его комментарии, но, к счастью, сдерживается. Я, однако, отгоняю прочь летние фантазии о Ланди и будущем. Сейчас есть более важные вещи. Мы должны найти способ незаметно пересечь промышленный район – нам снова нужна маскировка.

Глава 30

– Жди здесь, чёрт возьми! Или ты хочешь, чтобы эта псина учуяла нас?

Слэйд прижал Зика к одному из стволов деревьев. Его белые пальцы сомкнулись на горле, другой рукой он упёрся ему в грудь.

Зик тяжело дышит, пытаясь вырваться, но Слэйд сильнее.

– С ней рядом три защитника! Три! Как думаешь, что они с тобой сделают, если ты нападёшь на неё сейчас?

Зик отвечает не сразу, кажется, сначала ему нужно собраться с мыслями, и хотя он не особо нравится Линн, она хорошо его понимает. Так тяжело знать, что целительница – самая что не наесть целительница – поблизости, а трогать её нельзя. День за днём, час за часом, они следовали за Джолетт Сомервиль и бастардом: сначала в машине перевозчика до башни Бедлам, к нефтепроводу, а потом, когда машина сломалась, пешком. И, наконец, терпение окупилось. Внезапно целительница снова оказалась рядом с ними. Слэйд пообещал, что она будет наградой за их труды и мучения, но не сейчас. Они должны дождаться подходящего момента, в противном случае потерпят неудачу. С тех пор они следуют за ними под защитой леса, всегда на подобающем расстоянии, всегда держа дистанцию в несколько сотен метров.

Зик смиренно опускается на землю, к ногам Слэйда. Сегодня днём ему сильно досталось. Пол его лица – сочащаяся рана, которую он импровизировано накрыл лоскутами ткани.

– Давай заберём её, Слэйд…, – умоляет он. – Она нужна нам. Тебе также сильно, как и нам.

Слэйд всматривается в лица, и очевидно, что ему не нравится то, что он видит. Вскоре после того, как созерцатели покинул башню, они потеряли Иззи. Они спрятались недалеко от башни в тени гор, а солнце перемещалось над их головами, опускаясь всё ниже. Когда первые лучи осветили их укрытие, Иззи внезапно закричала и бросилась бежать. Ей некоторое время пришлось везти машину, поэтому она получила тяжёлые ожоги, но всё ещё могла бежать.

Она была не из тех, кто был действительно близок со Слайдом, поэтому он никогда не брал её в башню, но она заметила, что спасение совсем рядом. Линн тоже почувствовала Сильвера Квайла, так как уже знала его. Слайд отвёл её туда, когда после взрыва бомбы в Москве, она обгорела. В то время Дариан Джед Ли позволял ему, и только ему, использовать живущего в ней целителя. Это была привилегия, которую он получил за своё сотрудничество с Ли. Однако теперь всё изменилось, и первые из них начинают постепенно сходить с ума. Как Иззи.

Кэтролл последовала за ней, но вернулась одна.

– Её больше нельзя было спасти, – сказала она Слэйду.

– Ничего не поделаешь, – был его единственный ответ.

Линн задаётся вопросом, действительно ли ему всё равно, что их группа становится всё меньше и меньше, или он просто не показывает своего беспокойства. Немного раньше, когда они услышали разнёсшиеся по лесу явные предсмертные крики, он, на удивление, тоже остался спокойным. Линн думает, что это кричал Кейл, купид, которого она знала раньше. До того, как захватили их штаб квартиру, его отгороженное пространство находилась рядом. Они были немного похожи. Иногда Слэйд делал по этому поводу странные замечания. Но никаких других дел она с ним не имела. Теперь, когда он мёртв, как и многие другие, она об этом сожалеет.

Внезапно, в наступающем утре, эхом разносится истерический визг, который вырывает Линн из её раздумий. Все поворачиваются в том направлении, откуда он донёсся, даже Зик, который всё ещё выглядит так, будто едва находится в здравом уме.

– Давайте проверим, – говорит Слэйд.

Их группа снова трогается в путь. Между тем Линн кажется, что они живые трупы. Она с тоской вспоминает времена, когда охота была ещё лёгкой, когда она приносила удовольствие, когда каждое движение не причиняло боль. Мысль о том, что когда-нибудь это время может вернуться, является одной из двух причин, которые побуждают её действовать. Слэйд – другая причина, благодаря которой она не сдаётся. У неё в голове засела определённая мысль, фантазия, где в какой-то момент Кэтролл погибает, и ему требуется новая спутница… Но, конечно, это не что иное, как плод её воображения. Ведь Кэтролл сильнее Линн, всегда была сильнее.

Слышны звуки драки. На созерцателей напали, или это они на кого-то напали. Линн знает, что у них у всех в этот момент в голове вертится одна и та же мысль: если с целительницей что-то случится…

Они быстро пробираются через редеющий лес. Промышленные башни уже так близко, что воздух удушливый и тяжёлый, а лёгкие горят от каждого вздоха. До забора не осталось и пятисот метров. Кроме того, недалеко отсюда находится граница с Ничейной Землёй. Вполне возможно, что созерцатели попали в засаду…

Внезапно Слэйд и остальные, возглавляющие группу, останавливаются. Теперь уже видна дорога. Линн подходит ближе и примерно в ста метрах от них различает остановившуюся поперёк асфальта машину. Это бронированная машина дружинников, а все двери нараспашку. Сидевшие в ней дружинники вышли и вступили в ожесточённую драку с Джо Сомервилл, полукровкой и этим Саем.

А Пейшенс Ли, подняв руки, стоит в стороне, беззащитная, не считая собаки, которая настороженно смотрит в сторону леса.

К счастью, ветер дует в их направлении, а не в направлении стражей, в противном случае полукровка уже почуял бы их запах. Однако так он, как и его друзья, тоже ожесточённо погрузился в драку. Двое дружинников уже лежат на земле без сознания, осталось ещё трое. Созерцатели и получеловек обезоружили их, а это значит, что дружинники почти беззащитны. Всё уже скоро закончится.

Если они хотят нанести удар, то лучше сделать это сейчас.

Линн смотрит на Слэйда. Она видит, как тяжело тот дышит. Он хочет ее – непременно. Но почему-то не подает сигнала к штурму.

– Давайте сделаем это, – требует Зик. Его голос дрожит от волнения. – Сделаем сейчас, ну же, вперёд!

Некоторые с ним согласны.

Слэйд поднимает руку. Он не двигается, и даже Линн в этот момент трудно на него не злиться. Чего он ждёт? Почему не позволяет им, наконец, забрать девчонку? С помощью своих сил Пейшенс Ли легко смогла бы исцелить их всех, всего за несколько минут. Они могли бы забрать её с собой, найти безопасное место и использовать её всякий раз, когда она будет им нужна.

– Слэйд! – шипит теперь даже Кэтролл. – Это самое подходящее время.

– Давай, просто сделаем это!

Голос Мота звучит сердито. Со всех сторон раздаются слова одобрения.

Первые купиды начинают двигаться. Осталось всего два дружинника. Время уходит. Линн борется с собой. Не может оторвать взгляда от Кэтролл. Та пока не собирается предавать Слэйда. Если Линн предаст, он никогда её не простит. Он не прощает никого, кто пренебрегает его абсолютным авторитетом.

Остался всего один дружинник.

Теперь Линн тоже нерешительно делает шаг вперёд. Она не желает этого. Не в коем случае не хочет попасть в немилость Слайда. Но девчонка… Это неописуемое чувство, когда освобождаешься от всей боли и мучений… Она присоединяется к группе тех, кто пробирается к опушке леса. Она сама поймает малышку, доказав своему лидеру, что это было верное решение. Что было бы неправильно упустить этот шанс. Она позаботится о том, чтобы его исцелили первым.

Линн быстро пробирается вперёд и становится во главе небольшой группы. А потом встаёт солнце. Внезапно появляется над башнями промышленного района, словно огненный шар, а его лучи обжигают кожу Линн.

Дальше по улице падает последний дружинник, но она больше этого не видит. Она бежит назад в тень деревьев, к Слайду и тем, кто был настолько разумен, чтобы подождать. Слайд снисходительно улыбается и выглядит прямо-таки довольным. Он знал, что утро обрушится на них со всей своей силой, как только они покинут тень. Но, похоже, для него есть нечто более важное, чем невредимость группы: его неотъемлемое и неоспоримое право главенства.

Глава 31

Дружинников-женщин не бывает. Вот почему мы с Пейшенс сидим на заднем сиденье и стянув волосы сзади, заправили их под кепку нашей униформы. Мали в этой короткой поездке должна довольствоваться багажником. Не оптимально, но в настоящий момент единственный способ провести её на территорию промышленного района. Сидящие спереди Сай и Скиннер отлично смотрятся в одежде дружинников. Скиннер выглядит в ней строго и мужественно. Сай похож на сорвиголову. Он суверенно направляет машину к воротам, опытно кивает контролёрам, затем мы достигаем первую отрасль промышленности.

Здесь, в конце, в основном находятся текстильные фабрики. Это низкие, вытянутые здания. Из каждого из них вытекает небольшой поток и течёт по искусственному руслу. Вода отливает красками разных цветов, которыми обрабатывают одежду и ткани. В некоторых местах она фиолетовая, в других – ярко-зелёная, повсюду цвета смешиваются, производя новые. На краях русла реки осела соль, потому что на текстильных фабриках используется морская вода. Белые кристаллы переливаются в дневном свете. Потрясающая картина, и она на несколько секунд отвлекает меня от опасности, в которой мы находимся.