Текст книги "Только компенсация (СИ)"

Автор книги: Сара Парецки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

  «Лотти!» – возмутился я. «Из фритаты? Я обещаю тебе… – я подумал минуту, затем рассмеялся. "Не обещаю. Я не хочу опаздывать на встречу. Джилл, ты можешь прибраться ».

  Джилл неуверенно посмотрела на меня: я злилась из-за того, что она не хотела готовить ужин? «Послушайте, – сказал я, – вам не обязательно быть совершенным: вы с Лотти будете любить вас, даже если у вас истерики, вы не заправляете постель и отказываетесь готовить ужин. Хорошо?"

  «Конечно», – весело согласилась Лотти. «Я был другом Вики последние пятнадцать лет и еще не видел, чтобы она заправляла постель».

  Джилл улыбнулась на это. «Ты собираешься искать сегодня?»

  «Да, до Северной стороны. Ищу иголку в стоге сена. Я бы хотел пообедать с вами, но я не знаю, на что будет похоже мое расписание. Но я позвоню в клинику около полудня.

  Я вошел в гостевую комнату и переоделся в шорты, футболку и кроссовки. Джилл вошла, когда я был на полпути к разминке. Мои мышцы напряглись в ответ на их жестокое обращение, и мне приходилось действовать медленнее и осторожнее, чем обычно. Когда вошла Джилл, я немного вспотел, но не от напряжения, а от остаточной боли. С минуту она стояла и смотрела на меня. «Не возражаете, если я оденусь, пока вы здесь?» – наконец спросила она.

  «Нет», – проворчала я. «Если только… тебе будет удобнее… одному». Я выпрямился. «Вы думали позвонить своей матери?»

  Она поморщилась. «У Лотти была такая же идея. я решилбыть беглецом и остаться здесь ». Она надела джинсы и одну из рубашек мужского размера. «Мне здесь нравится.»

  «Это просто новинка. Через некоторое время тебе станет одиноко на частном пляже. Я быстро ее обнял. „Но я приглашаю вас остаться у Лотти, сколько захотите“.

  Она засмеялась над этим. «Хорошо, я позвоню маме».

  «Девушка Атта. „Пока, Лотти“, – крикнула я и двинулась к выходу. Шеффилд-авеню находится примерно в 1,6 км от озера. Я подумал, что если я побегу к озеру, восемь кварталов до Диверси и обратно, это даст мне около четырех миль. Я шел медленно, отчасти для того, чтобы расслабить мышцы, а отчасти из-за удушающей погоды. Обычно я пробегаю семь с половиной минут миль, но сегодня утром я пытался пробежать примерно девять минут. К тому времени, как я добрался до Диверси, я сильно потел, и мои ноги пошатнулись. Я сбавил темп, идя на север, но я так устал, что не обращал слишком много внимания на движение вокруг себя. Когда я свернул с тропы к озеру, передо мной выехала патрульная машина. На пассажирском сиденье сидела сержант МакГоннигал.

  «Доброе утро, мисс Варшавски».

  «Доброе утро, сержант», – сказал я, пытаясь дышать ровно.

  «Лейтенант Мэллори попросил меня найти вас», – сказал он, выходя из машины. «Вчера ему позвонили из полиции Виннетки. Похоже, вы быстро проехали мимо них, чтобы попасть в дом Тайеров.

  «О, да?» Я сказал. «Приятно видеть так многосотрудничество между пригородными и городскими силами ». Я сделал несколько прикосновений пальцами ног, чтобы мышцы ног не напряглись.

  «Они обеспокоены девушкой Тайер. Они думают, что она должна быть дома со своей матерью ».

  «Это заботливо с их стороны. Они могут позвонить ей к доктору Гершелю и предложить ей это. Вот почему вы меня выследили?

  "Не совсем. В конце концов, полиция Виннетки обнаружила свидетеля машины стрелка, но не стрельбы ». Он сделал паузу.

  "О, да? Достаточно удостоверения личности, чтобы произвести арест?

  «К сожалению, свидетелю всего пять лет. Он напуган до дурака, и его родители окружили его адвокатами и охраной. Похоже, он играл в канаве рядом с Шеридан-роуд, что было запрещено, но его люди спали, поэтому он ускользнул. Видимо, поэтому он пошел – потому что это запрещено. Он играл в какую-то сумасшедшую игру, ну вы знаете, какие дети, подумал, что преследует Дарта Вейдера или что-то в этом роде, когда увидел машину. По его словам, большая черная машина стоит у дома Тейеров. Он решил преследовать его, когда увидел на пассажирском сиденье парня, который до смерти напугал его ».

  МакГоннигал снова остановилась, чтобы убедиться, что я следую. Он тщательно подчеркнул свои следующие слова. «В конце концов он сказал – после нескольких часов разговоров и множества обещаний родителям, что мы не будем вызывать его в суд и не публиковать новости, – что его напугало в этом парне то, что Зорро поймал его. Почему Зорро? Кажется, у этого парня была какая-то отметина на лице. Это все, что онзнает: он увидел это, запаниковал и сбежал, спасая свою жизнь. Не знает, видел ли его парень или нет.

  «Похоже, хорошая зацепка», – вежливо прокомментировал я. «Все, что вам нужно сделать, это найти большую черную машину и человека с отметиной на лице и спросить его, знает ли он Зорро».

  МакГоннигал пристально посмотрела на меня. «Мы, полиция, не полные идиоты, мисс Варшавски. Мы не можем подавать в суд из-за обещаний родителей и адвокатов. В любом случае показания не очень хорошие. Но Зорро, вы знаете, метка Зорро – большая Z, и мы с лейтенантом задались вопросом, знали ли вы кого-нибудь с большой Z на лице?

  Я почувствовал, как мое лицо дернулось. У Тони, у гофера Эрла, был такой шрам. Я покачал головой. «Нужно ли мне?»

  «Не так уж много парней с такой отметкой. Мы подумали, что это может быть Тони Бронски. Так его порезал парень по имени Зав, который возражал против того, чтобы Тони увез его подругу семь-восемь лет назад. Сейчас он слоняется с графом Смейсеном.

  «Ой?» Я сказал. «Мы с Эрлом не совсем социальные друзья, сержант – я не знаю всех его товарищей».

  – Что ж, лейтенант подумал, что вам интересно об этом узнать. Он сказал, что знает, что ты наверняка возненавидишь что-нибудь, что случится с маленькой девочкой Тейер, пока ты за ней присматриваешь. Он вернулся в свою машину.

  «У лейтенанта прекрасное чувство драмы, – крикнул я ему вслед. „Он смотрел слишком много повторов« Коджака “ поздно ночью. Скажи ему это от меня.

  МакГоннигал уехала, а я оставался до дома пешком. Я полностью потерял интерес к упражнениям.Лотти и Джилл уже уехали. Я приняла долгий горячий душ, расслабила мышцы ног и обдумывала сообщение МакГоннигал. Меня не удивило, что Эрл был причастен к смерти Джона Тэйера. Хотя мне было интересно, действительно ли Джилл угрожает какая-то опасность. И если да, то было ли ей хуже с Лотти и мной? Я вытерлась полотенцем и взвесилась. Я похудел на два фунта, что удивительно с учетом того крахмала, который я ел в последнее время.

  Я пошел на кухню, чтобы выжать апельсиновый сок. Я понял, что есть одна причина, по которой Джилл со мной было хуже. Если Эрл решит, что мне нужно полностью сдаться, она станет для него идеальной заложницей. Мне внезапно стало очень холодно.

  Ничто из того, что я делал, не приводило меня куда-либо – если только казнь Тэйера не могла быть названа местом назначения. Я не мог связать Макгроу с Мастерсом или Тайером. Я понятия не имел об Аните. Единственный человек, который мог предоставить мне что-нибудь, был Макгроу, а он не стал. Какого черта он вообще пришел ко мне?

  Импульсивно я нашел на белых страницах номер ножовщика и набрал его. Секретарша перевела меня к Милдред. Я не представился, но попросил Макгроу. Он был на собрании, и его нельзя было беспокоить.

  «Это важно, – сказал я. „Скажите ему, что это касается графа Смейсена и Джона Тайера“.

  Милдред приостановила меня. Я изучал свои ногти. Им нужна была подшивка. Наконец телефон щелкнул, и на линии раздался хриплый голос Макгроу.

  «Да? Что это?» он спросил.

  «Это В.И. Варшавский. Вы трогали Тайера вместо Эрла?

  "Что, черт возьми, ты несешь? Я сказал тебе не вмешиваться в мои дела.

  – Во-первых, вы втянули меня, МакГроу. Вы сделали это моим делом. Теперь я хочу знать, вы выбрали Тейера вместо Эрла?

  Он был тихим.

  «Один из людей Эрла застрелил Тайера. Вы для начала упомянули имя Тэйера. Вы хеджировали почему. Вы хотели быть уверены, что его втянули в дело с самого начала? Вы боялись, что полиция может наброситься на Аниту, и хотели убедиться, что его имя попало в тупик? Тогда что – он угрожал визжать, а вы просили Эрла убить его на всякий случай?

  «Варшавски, у меня есть кассета. Вы предъявляете еще какие-то подобные обвинения, и я смогу увидеть вас в суде ».

  «Не пытайся, МакГроу: они могут вызвать в суд остальные твои записи».

  Он бросил трубку. Я не чувствовал себя лучше.

  Я спешно оделся, но внимательно проверил «Смит и Вессон», прежде чем положить его в наплечную кобуру. Я продолжал надеяться, что Эрл думал, что он сделал меня ничтожным, и что он будет продолжать думать так, пока я не раскрою достаточно правды, чтобы было слишком поздно для любых других действий, которые он мог предпринять. Но яне рискнул, выйдя из квартиры с тыла и обогнув квартал, подъехал к моей машине. Берег был еще чист.

  Я решил отказаться от баров Loop и отправиться в район Knifegrinders. Если нужно, я могу вернуться в Петлю завтра. По пути на север я остановился в клинике. Хотя было раннее утро, зал ожидания был уже полон. Я снова прошел мимо мрачных взглядов сидевших час.

  «Мне нужно поговорить с Лотти», – резко сказал я Кэрол. Она взглянула мне в лицо и вытащила Лотти из комнаты для осмотра. Я быстро объяснил ей, что случилось. «Я не хочу расстраивать Джилл, – сказал я, – но я не хочу чувствовать, будто мы сидим здесь на мине».

  Лотти кивнула. «Да, но что им помешает вывести ее из дома Тайеров?» спросила она. «Если они решат, что она будет хорошей заложницей, я боюсь, они смогут забрать ее, где бы она ни была. Это не твое душевное спокойствие, но нам нужно думать о Джилл. И я думаю, ей лучше здесь еще пару дней. По крайней мере, до похорон ее отца; она позвонила в другой – похороны не раньше пятницы.

  «Да, но, Лотти, я здесь на время бегу. Мне нужно продолжать, я не могу сидеть и охранять Джилл ».

  «Нет.» Она нахмурилась, затем ее лицо прояснилось. «Брат Кэрол. Большой, в синяках, добродушный парень. Он изучает архитектуру в Circle – может, он сможет прийти и остерегаться головорезов ». Она позвала Кэрол, которая внимательно выслушала проблему, и всплеснула руками.думал, что Джилл в опасности, но согласился, что Пол будет рад прийти и помочь. «Он выглядит подлым и глупым», – сказала она. «Идеальная маскировка, так как он действительно дружелюбный и блестящий».

  Я должен был быть доволен этим, но я не был счастлив: мне бы хотелось отправить Джилл в Висконсин, пока все не закончится.

  Я поехал на север и объехал территорию Knifegrinder, определяя свой дневной маршрут. Здесь было не так много баров, как в Loop. Я выбрал квадрат в двадцать кварталов и решил оставить машину себе. Сегодня утром я не собирался пить, какую бы злость он ни вызывал в барах. Я не могу смотреть пиво раньше полудня. Или даже скотч.

  Я начал с западного края моей территории, вдоль троп Ховард-эль. Первое место, место Клары, выглядело таким неуместным, что я не был уверен, что хочу вдаваться в подробности. Конечно, такой привередливый, как выглядел Мастерс, не пошел бы на такую ​​свалку. С другой стороны, может быть, он хотел бы именно такого места – такого, что никто бы с ним не ассоциировал. Я уперся плечами и толкнулся во тьму из липкого воздуха.

  К полудню я нарисовал девять бланков и начал думать, что пришел к действительно гнилостной идее, которая к тому же тратила кучу драгоценного времени. Я бы закончил свой нынешний срок, но не вернусь ни на секунду в Loop. Я позвонил в клинику. Брат Кэрол жил в доме, очарованный Джилл, помогал развлечь семерых малышей. Я сказал Лотти, что останусь на месте и принесу свои извинения Джилл.

  К этому времени влажная, грязная жара была удушающей. я почувствовалкак будто меня толкали на землю каждый раз, когда я возвращался на улицу. Меня тошнило от запаха несвежего пива в барах. Куда бы я ни заходил, несколько жалких душ были прикованы к своим табуретам, потягивая один напиток за другим, хотя было только утро. Я встречал то же разнообразие враждебности, безразличия и сотрудничества, что и в центре города, и то же непризнание моих фотографий.

  Позвонив Лотти, я решил пообедать. Я был недалеко от Шеридан-роуд; Я подошел и нашел в конце квартала прилично выглядящий стейк-хаус. Я отказался от обеда в баре и, к счастью, вошел туда, где не было жары. Высокий загон, как это место называлось, был маленьким, чистым и полным запахов хорошей еды, желанным контрастом с кислым пивом. Было заполнено около двух третей столов. Полненькая женщина средних лет предложила меню и весело улыбнулась и провела меня к столику в углу. Я стал чувствовать себя лучше.

  Я заказал небольшой бифштекс, салат без гарнира и высокий газированный джин и не спешил с едой, когда она прибыла. Никто никогда не напишет об этом для журнала Chicago , но это была простая, хорошо приготовленная еда, которая значительно смягчила мое настроение. Я заказал кофе и тоже задержался над ним. В 1:45 я понял, что откладываю на потом. «Когда долг зовет:„ Ты должен “, – отвечает Юность Age, -„ Я могу “, – ободряюще пробормотал я про себя. Я положил два доллара на стол и отнес свой счет к кассе. Пухлая хозяйка выскочила из задней части ресторана, чтобы забрать мои деньги.

  «Очень приятный обед», – сказал я.

  «Я рад, что вам понравилось. Вы новичок в этом районе? »

  Я покачал головой. «Я просто проходил мимо, и ваш знак выглядел заманчиво». Импульсивно я вытащил свою папку, теперь грязную и увядшую по краям. «Интересно, приходили ли сюда когда-нибудь эти двое вместе?»

  Она взяла фотографии и посмотрела на них. «О, да.»

  Я не мог в это поверить. «Уверены ли вы?»

  «Я не мог ошибиться. Нет, если только за это мне придется обратиться в суд ». Ее дружелюбное лицо немного потемнело. «Если ты говоришь о юридическом вопросе…» Она вернула мне фотографии.

  «Вовсе нет», – поспешно сказал я. «Или, по крайней мере, не тот, в котором тебе придется участвовать». Я не мог придумать правдоподобную историю сразу.

  «Если кто-то пришлет мне вызов, я никогда не видела никого из них», – повторила она.

  «Но не для протокола, просто для моих ушей, как давно они сюда приезжают?» – сказал я искренним, убедительным голосом, как я надеялся.

  «В чем проблема?» Она все еще была подозрительной.

  «Иск об отцовстве», – сразу же сказала я, первое, что пришло мне в голову. Даже мне это показалось смешным, но она расслабилась.

  «Что ж, это звучит не слишком ужасно. Думаю, прошло около пяти лет. Это ресторан моего мужа, и мы работаем вместе уже восемнадцать лет. Я помню большинство своих постоянных клиентов ».

  «Часто ли они заходят?» Я попросил.

  «О, может быть, три раза в год. Но со временем вы узнаете своих постоянных клиентов. Кроме того, этот человек, – она ​​коснулась фотографии Макгроу, – часто появляется. Я думаю, что он будет с этим большим профсоюзом в будущем ».

  «Да неужели?» – вежливо сказал я. Я вытащил фотографию Тэйера. «Что насчет него?» Я попросил.

  Она изучила это. «Выглядит знакомо, – сказала она, – но он никогда здесь не был».

  «Что ж, я, конечно, не буду больше распространять твое имя. И спасибо за очень хороший обед ».

  У меня кружилась голова, когда я выходил на слепящую жару. Я не мог поверить в свою удачу. Время от времени у вас как у детектива случаются такие перерывы, и вы начинаете думать, что, может быть, вы все-таки на стороне правых и хороших, и доброжелательное Провидение направляет ваши шаги. Горячая чертовски! Я думал. У меня Мастерс привязан к Макгроу. И Макгроу знаком со Смейсеном. И ветка на ветке, ветка на дереве, дерево на холме. Вик, ты гений, сказал я себе. Вопрос только в том, что связывает этих двух парней вместе? Должно быть, это тот прекрасный проект претензии, который я нашел в квартире Питера Тейера, но как?

  Я нашел телефон-автомат и позвонил Ральфу, чтобы узнать, не нашел ли он файл Гельчовского. Он был на собрании. Нет, я бы не стал оставлять сообщение, позвоню позже.

  Был и другой вопрос. Какая связь между Тайером, Макгроу и Мастерсом? Тем не менее, это не должно быть слишком сложно выяснить. Все дело, вероятно, было связано с каким-то способом заработать деньги, возможно, необлагаемые налогом. Если бы это былоИтак, затем Тайер, естественно, вошел как сосед Мастера, хороший друг и вице-президент банка. Он, вероятно, мог отмывать деньги дюжиной разных способов, которые я даже представить себе не мог. Скажем, он отмыл деньги, и Питер узнал. Макгроу заставил Смейсена убить Питера. Затем Тайера охватило раскаяние. «Я не буду в этом участвовать», – сказал он Мастерсу? Макгроу? и они заставили Эрла сдуть и его.

  «Спокойно, Вик», – сказал я себе, садясь в машину. Пока у вас есть только один факт: Макгроу и Мастерс знают друг друга. Но какой красивый, весьма показательный факт.

  Это был конец пятой подачи на Ригли Филд, и Детеныши катились над Филадельфией. По какой-то причине дымный, увядающий воздух действовал на них как тонизирующее средство; все остальные умирали, но Детеныши вели 8-1. Кингман ударил свой тридцать четвертый Гомер. Я подумал, что, может быть, заслужил поездку в парк, чтобы увидеть остальную часть игры, но решительно подавил эту идею.

  Я вернулся в клинику в 2:30. Внешняя комната была еще более переполнена, чем утром. Маленький оконный кондиционер боролся с жарой и объединенными кузовами и проиграл. Когда я вошел в комнату, внутренняя дверь открылась, и кто-то огляделся. «Подлый и глупый» резюмировал это именно так. Я прошел через комнату. «Вы, должно быть, Пол, – сказал я, протягивая руку. „Я Вик“.

  Он улыбнулся. Преобразование было невероятным. Я видел яркий ум в его глазах, и онвыглядел скорее красивым, чем грубым. Я на мгновение задумался, достаточно ли взросла Джилл, чтобы влюбиться.

  «Здесь все тихо, – сказал он. „Все, кроме младенцев, конечно. Хочешь выйти и посмотреть, как поживает Джилл? “

  Я последовал за ним в спину. Лотти вынесла стальной стол из своей второй комнаты для осмотра. В этом крохотном пространстве Джилл сидела, играя с пятью детьми в возрасте от двух до семи лет. У нее был самоуверенный вид человека, который справляется с серьезным кризисом. Я усмехнулся про себя. В корзине в углу спал младенец. Когда я вошел, она подняла глаза и поздоровалась, но улыбнулась Полю. Было ли это ненужным осложнением или помощью? Я поинтересовался.

  «Как делишки?» Я попросил.

  "Здорово. Всякий раз, когда дела становятся слишком беспокойными, Пол делает быстрое путешествие к человеку с хорошим юмором. Я просто боюсь, что они все время поймают и кричат.

  «Как вы думаете, вы могли бы оставить их на несколько минут? Я хотел бы задать вам несколько вопросов ».

  Она с сомнением посмотрела на группу. – Давай, – весело сказал Пол. – Я заменю тебя – ты все равно слишком долго этим занимаешься.

  Она встала. Один из детей, маленький мальчик, возразил. «Ты не можешь идти», – сказал он громким властным голосом.

  «Конечно, может», – сказал Пол, легко садясь на корточки вместо нее. «А где ты был?»

  Я отвел Джилл в офис Лотти. «Похоже, ты от природы», – сказал я. «Лотти, вероятно, попытается уговорить тебя провести здесь остаток лета».

  Она покраснела. "Я бы хотел. Интересно, действительно ли я мог бы ».

  «Нет причин, чтобы нет, как только мы проясним этот другой бизнес. Вы когда-нибудь встречали отца Аниты?

  Она покачала головой. Я вытащил свой пакет фотографий и вынул фотографии МакГроу. «Это он. Вы когда-нибудь видели его со своим отцом или, может быть, по соседству? "

  Некоторое время она их изучала. «Не думаю, что когда-либо видел его раньше. Он совсем не похож на Аниту ».

  Я остановился на минуту, не зная, как сказать то, что я хочу хоть как-то обидно. «Я думаю, что мистер Макгроу и мистер Мастерс – партнеры по той или иной схеме – я не знаю в какой. Я считаю, что ваш отец, должно быть, был каким-то образом замешан, возможно, не понимая, во что он был замешан. На самом деле, внезапно подумал я, если бы Тайер был очевидным участником этого, разве Питер не противостоял бы ему первым? «Вы помните, как Питер и ваш отец ссорились последние недели или две перед смертью Питера? ”

  "Нет. Фактически, Питера не было дома семь недель. Если они с папой поссорились, это должно было произойти по телефону. Может быть, в офисе, но не дома ».

  "Это хорошо. Теперь, возвращаясь к другому делу, я должен знать, что ваш отец знал об их сделке. Вы можете придумать что-нибудь, что могло бы мне помочь? Он и мистер Мастерс заперлись в кабинете для долгих разговоров?

  «Да, но многие мужчины так поступают… так поступают. Папа вел дела с множеством людей, и они часто приходили в дом, чтобы поговорить об этом ».

  «А что насчет денег?» Я попросил. «Мистер Мастерс когда-нибудь давал вашему отцу много денег? или наоборот? »

  Она смущенно засмеялась и пожала плечами. «Я просто не знаю ни о чем подобном. Я знаю, что папа работал в банке и был офицером и все такое, но я не знаю, чем именно он занимался, и ничего не знаю о деньгах. Думаю, мне стоит. Я знаю, что моя семья в достатке. У всех нас есть большие трасты от моих бабушек и дедушек, но я ничего не знаю о деньгах папы ».

  В этом не было ничего удивительного. «Предположим, я прошу вас вернуться в Виннетку и просмотреть его кабинет, чтобы увидеть, есть ли у него какие-нибудь документы, в которых упоминается Макгроу, или Мастерс, или и то, и другое. Вы почувствуете себя нечестным и склизким? »

  Она покачала головой. «Если это поможет, я сделаю это. Но я не хочу отсюда уезжать ».

  «Это проблема», – согласился я. Я посмотрел на часы и подсчитал время. – Во всяком случае, я не думаю, что мы сможем вместить его до ужина сегодня вечером. Но как насчет завтра утром? Тогда мы сможем вернуться сюда, в клинику, как раз к часу-пик ».

  «Конечно», – согласилась она. «Не могли бы вы пойти с нами? Я имею в виду, у меня нет машины или чего-то еще, и я хотел бы вернуться, и они могут попытаться уговорить меня остаться там, как только я приеду ».

  «Я бы не пропустил это». К завтрашнему утру в доме, наверное, больше не будет полиции.

  Джилл встала и вернулась в детскую. Я слышал, как она говорила материнским голосом: «Ну, а чья сейчас очередь? Я усмехнулся, просунул голову в дверь Лотти и сказал ей, что иду домой спать.

  14

  В разгар ночи

  Я отправилась на встречу University Women United в семь. Я проспал три часа и почувствовал себя на вершине мира. Фритата получилась хорошо – по старинному рецепту моей матери, с большим количеством тостов, салатом, созданным Полом, и теплой признательностью Пола. Он решил, что его телохранитель включает в себя ночевку, и взял с собой спальный мешок. Лотти предупредила его, что столовая – единственное место, где есть место для него. «И я хочу, чтобы вы остались в ней», – добавила она. Джилл была в восторге. Я мог только представить реакцию ее сестры, если бы она вернулась с Полом в качестве парня.

  Это была легкая поездка на юг, ленивый вечер с множеством охлаждающих людей. Это было мое любимое время лета. Было что-то в его запахе и ощущении, что пробуждало волшебство детства.

  У меня не было проблем с парковкой на территории кампуса, и я вошел в конференц-зал прямо перед тем, как все началось. Там было около дюжины женщин, одетых в рабочиебрюки и футболки большого размера или джинсовые юбки из синих джинсов с разрезанными и прошитыми швами наружу. На мне были джинсы и большая свободная рубашка, чтобы прикрыть пистолет, но я все равно был одет более элегантно, чем кто-либо другой в комнате.

  Гейл Шугарман была там. Когда я вошел, она узнала меня и сказала: «Привет, я рада, что ты вспомнил о встрече». Остальные остановились, чтобы посмотреть на меня. – Это… – смущенно остановилась Гейл. «Я забыл ваше имя – оно итальянское, я помню, вы мне это сказали. Как бы то ни было, я встретил ее в кофейне Swift на прошлой неделе, рассказал ей о встречах, и вот она.

  «Вы ведь не репортер?» – спросила одна женщина.

  «Нет, не хочу», – сказал я нейтрально. «У меня есть степень бакалавра, на данный момент довольно старая степень. Я был здесь на днях, разговаривал с Гарольдом Вайнштейном и встретил Гейл ».

  «Вайнштейн», – фыркнул другой. «Считает себя радикалом, потому что носит рабочие рубашки и проклинает капитализм».

  «Ага», – согласился другой. «Я был в его классе по„ Большой бизнес и большой труд “. Он чувствовал, что главная битва против угнетения была выиграна, когда Форд проиграл битву с UAW в сороковых годах. Если вы попытались говорить о том, как женщины были исключены не только из большого бизнеса, но и из профсоюзов, он сказал, что это не означает угнетение, а просто отражение нынешних социальных норм ».

  «Этот аргумент оправдывает всякое притеснение», – пухлый женщина с короткими вьющимися волосами вставила внутрь. «Черт, сталинские трудовые лагеря отражали советские нравы 1930-х годов. Не говоря уже о каторге Щеранского ».

  Худенькая смуглая Мэри, пожилая женщина, которая была с Гейл в кафе в пятницу, пыталась призвать группу к порядку. «У нас сегодня нет программы», – сказала она. «Летом наша посещаемость слишком мала, чтобы оправдать выступление. Но почему бы нам не встать в круг на полу, чтобы провести групповое обсуждение ». Она курила, втягивая щеки в интенсивный вдох. У меня было ощущение, что она подозрительно на меня смотрит, но, возможно, это были мои собственные нервы.

  Я послушно занял место на полу, вытянув перед собой ноги. Мои икроножные мышцы были чувствительными. Остальные женщины поплелись, доставая по дороге чашки зловещего кофе. Я взглянул на переваренное пиво по пути и решил, что нет необходимости пить его, чтобы доказать, что я принадлежу к этой группе.

  Когда все, кроме двоих, сели, Мэри предложила нам обойти круг и представиться. «Сегодня здесь пара новых людей», – сказала она. «Я Мэри Анна-дочь». Она повернулась к женщине справа, протестовавшей против исключения женщин из больших профсоюзов. Когда они подошли ко мне, я сказал: «Я В.И. Варшавски. Большинство людей зовут меня Вик ».

  Когда они закончили, один из них с любопытством спросил: «Вы называете свои инициалы или Вик – ваше настоящее имя?»

  «Это прозвище, – сказал я. „Обычно я использую свои инициалы. Я начал свою трудовую жизнь юристом и обнаружилколлегам-мужчинам и оппонентам было труднее опекать меня, если они не знали моего имени “.

  «Хороший аргумент», – сказала Мэри, возвращая встречу. «Сегодня вечером я хотел бы посмотреть, что мы можем сделать, чтобы поддержать стенд ERA на Ярмарке штата Иллинойс. У государственной группы NOW обычно есть киоск, где они раздают литературу. В этом году они хотят сделать что-то более сложное, провести слайд-шоу, и им нужно больше людей. Тот, кто может поехать в Спрингфилд на один или несколько дней в неделю с четвертого по десятое августа, чтобы укомплектовать будку и провести слайд-шоу ».

  «Они сбрасывают машину?» – спросила пухлая кудрявая.

  «Я полагаю, что транспортировка будет зависеть от того, сколько человек выйдет на волонтерскую работу. Я думал, что могу пойти. Если кто-то из вас захочет, мы все вместе сядем на автобус – это не так уж и долго ».

  «Где бы мы остановились?» кто-то хотел знать.

  «Я планирую разбить лагерь», – сказала Мэри. «Но вы, вероятно, сможете найти людей СЕЙЧАС, с которыми можно будет поселиться в гостиничном номере. Я могу проверить это в штаб-квартире ».

  «Я как бы ненавижу делать что-либо с СЕЙЧАС», – сказала румяная женщина с волосами до пояса. На ней была футболка и комбинезон; у нее было лицо мирной викторианской матроны.

  «Почему, Аннет?» – спросила Гейл.

  «Они игнорируют настоящие проблемы – социальное положение женщин, неравенство в браке, разводы, уход за детьми – и продолжают валять дурака, поддерживая политиков истеблишмента. Они поддержат кандидата, который его сделаетжалкая мелочь для ухода за детьми, и не обращать внимания на тот факт, что в его штате нет женщин, а его жена – пластмассовый манекен, сидящий дома и поддерживающий его карьеру ».

  «Что ж, вы никогда не добьетесь социальной справедливости, пока не решите некоторые основные проблемы политического и экономического неравенства», – сказала коренастая женщина, которую, как мне показалось, звали Рут. «А с политическими проблемами можно бороться. Вы не можете обходить стороной, пытаясь искоренить фундаментальное угнетение между мужчинами и женщинами, без какого-либо инструмента, с помощью которого можно копать: законы представляют собой этот инструмент ».

  Это был старый аргумент; это восходит к истокам радикального феминизма в конце шестидесятых: концентрируетесь ли вы на равной оплате труда и равных юридических правах, или вы уходите и пытаетесь обратить все общество к новому набору сексуальных ценностей? Мэри позволила приливу накатить десять минут. Затем она стукнула по полу костяшками пальцев.

  «Я не прошу консенсуса по СЕЙЧАС или даже по ERA», – сказала она. «Я просто хочу подсчитать количество тех, кто хотел бы поехать в Спрингфилд».

  Первой, как и ожидалось, вызвалась Гейл и Руфь. Двое, которые анализировали политику Вайнштейна, также согласились уйти.

  «А что насчет тебя, Вик?» – сказала Мэри.

  «Спасибо, но нет», – сказал я.

  «Почему бы тебе не рассказать нам, почему ты на самом деле здесь?» – сказала Мэри стальным голосом. «Вы можете быть старым студентом Калифорнийского университета, но во вторник вечером никто не останавливается в рэп-группе только для того, чтобы проверить политику в старом кампусе».

  «Они не сильно меняются, но ты прав: я пришла сюда, потому что пытаюсь найти Аниту МакГроу. Я никого здесь не знаю хорошо, но я знаю, что это группа, к которой она была близка, и я надеюсь, что кто-нибудь здесь скажет мне, где она ».

  «В таком случае ты можешь уйти», – сердито сказала Мэри. Группа молча приблизилась ко мне; Я чувствовал их враждебность как физическую силу. «У всех нас была полиция – теперь я думаю, они думали, что женщина-свинья могла проникнуть на эту встречу и вырвать адрес Аниты из одного из нас, если он у нас был. Я сам этого не знаю – я не знаю, знает ли это кто-нибудь здесь – но вы, свиньи, просто не можете сдаться, не так ли? ”

  Я не двинулся с места. «Я не работаю в полиции и не репортер. Как вы думаете, полиция хочет найти Аниту, чтобы возложить на нее смерть Питера Тейера? ”

  «Конечно», – фыркнула Мэри. «Они копались, пытаясь выяснить, спал ли Питер, а Анита ревновала, или он составил завещание, оставив ей деньги. Что ж, извините, вы можете вернуться и сказать им, что им это просто не сойдет с рук ».

  «Я хотел бы представить альтернативный сценарий», – сказал я.