Текст книги "Сладкая измена"
Автор книги: Санта Монтефиоре
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Глава 6
Когда ты великодушен и полон любви, ты источаешь флюиды счастья, которые потом возвращаются к тебе в десятикратном размере.
В поисках совершенного счастья
Оливье снова отправился спать в другую комнату, поэтому Анжелика лежала в постели одна, сочиняя в уме очередное письмо Джеку. Как бы она хотела, чтобы Джоэ и Изабель забрались к ней в постель. Она так скучала по нежному звуку их дыхания и теплоте маленьких тел, прижавшихся к ней. Она нисколько не тосковала по Оливье. От него разило лекарствами товарного знака «Викс», и он сильно храпел.
К утру субботы она подхватила от Оливье воспаление горла. Анжелика тяжело вздохнула и, пошатываясь, побрела в ванную комнату. С отяжелевшими от сна веками она стала рыться в шкафчике в поисках лекарства «Дневная няня». В отличие от Оливье она не охала и не ахала, а лечилась испытанными средствами и переживала обрушившиеся на нее невзгоды со свойственным англичанам стоицизмом. Она налила себе в маленькую чашку оранжевую жидкость, но, пригубив ее, почувствовала, что ее стошнит от неприятного вкуса.
Вернувшись в спальню, Анжелика легла, протиснувшись между детьми, которые забрались к ней в кровать, и накрыла голову подушкой, чтобы заглушить звук мультфильма «Жизнь жуков», доносящийся с экрана телевизора. Она подумала об Оливье, который спал сейчас наверху, и почувствовала, как черствеет ее сердце. Он порицал ее за то, что она носилась с Кейт как ее фрейлина, хотя в отношении него должна была вести себя как нежно любящая мать. Так было даже тогда, когда их любовь только начиналась.
Они познакомились летом на свадьбе в Париже и провели всю ночь вместе, танцуя во внутреннем дворике, вымощенном булыжником, под сверкающими звездами. Зная, как Анжелика любит книги, Оливье сбивался с ног в поисках произведений, которые, по его мнению, ей понравятся.
Тогда он действовал спонтанно, всегда предвосхищая ее желания и поражая своей чуткостью. Он водил ее в оперу и на балет, на ужин в ресторане «Айви», устраивал романтические уик-энды в стиле Георга Пятого. Отпуск они проводили на побережье Ривьеры. Отправляясь за границу по делам, Оливье каждый раз привозил маленькие сувениры и оставлял трогательные записки на ее подушке, в которых искренне признавался, насколько она прекрасна и как сильно он ее любит.
Время от времени его послания отличались большой оригинальностью, – он, бывало, просто писал: «Гостиница „Клэридж“, 15.30, комната 305», где они потом встречались как почти незнакомые мужчина и женщина и предавались любовным утехам весь остаток дня, заказывая ужин в номер.
Затем они поженились, обзавелись детьми, и со временем Анжелика превратилась в его любящую мать. Оливье больше не водил ее в ресторан, а постоянно жаловался то на боли в горле, то на рези в животе, то еще на что-то, что его беспокоило, каждый раз советуясь с ней, какое принять лекарство. Да, она стала для него второй матерью. Поэтому неудивительно, что Джек заставил ее почувствовать себя привлекательной. Это не представляло особого труда.
Был погожий день, и Анжелика решила отвезти детей в Кенсингтон гарденс.
Изабель и Джоэ направились к игровой площадке, находящейся на территории мемориала в честь принцессы Дианы, и мигом взобрались, как две обезьянки, на верхушку мачты пиратского корабля. Присев на скамейку, Анжелика наблюдала за ними, удивляясь тому, как сильно они вытянулись за лето.
Придя домой, она увидела, что Оливье оставил ей записку на кухонном столе. «Ушел пить кофе. Вернусь к ленчу. Чем мы займемся в обеденное время?» Она представила себе, как он сидит в кофейне «Старбакс» на Хай-стрит, читает газеты и уплетает круасан, закутавшись в шарф и куртку, и ей вдруг так захотелось, чтобы у нее хватило наглости взять и отвести детей в парк для птиц, а ему дать возможность самостоятельно организовывать свой ленч. Но вместо этого Анжелика оставила детишек в саду – лазить по магнолии, а сама поднялась в рабочий кабинет.
Подойдя к компьютеру и застыв в нерешительности, Анжелика вдруг почувствовала, что от ее раздражительности не осталось и следа. Ее охватило волнение оттого, что она сейчас вновь совершит маленькое преступление.
«Дорогой пес с крыльца, вот видите, как трудно воплотить все это в жизнь!
Позвольте мне немного отклониться от темы и предложить вам хорошенько поразмыслить над еще одним вопросом, а именно: не является ли страдание частью великой школы жизни? Не делает ли оно нас мудрее, сильнее и милосерднее? И если бы жизнь была сплошной вечеринкой, лишенной боли и печали, дорожили бы мы ею так же, как это делаем сейчас?
Сегодня в Лондоне замечательный день. Надеюсь, что солнце светит и на ваше крыльцо и все зайцы надежно спрятались в норах.
Еще более смущенная Сейдж».
Анжелика выключила компьютер и присоединилась к детям: сев за стол, она стала наблюдать, как они резвятся на солнышке. Вскоре вернулся Оливье, держа в руке газету. Как и следовало ожидать, он повязал шею шарфом, чтобы обратить внимание на свое больное горло.
– Ночью я ужасно спал. А сегодня утром у меня была настоящая агония, я даже не смог подольше поваляться в постели. Но после того как я встал и выпил кофе, мне стало лучше.
– Я тут подумала, что было бы неплохо отвести детей в парк.
– Прекрасная мысль. А я останусь дома и немного приду в себя.
Анжелика не стала упоминать о том, что у нее тоже болит горло. Оливье никогда не нравилось уделять кому-нибудь внимание, когда ему нездоровилось.
– Наверное, мы пойдем прямо сейчас. Там и пообедаем.
– А для меня есть что-нибудь?
– В холодильнике стоит суп. Для твоего горла это как раз то, что надо.
– А в котором часу вы вернетесь?
– Не знаю. Ближе к четырем.
– О'кей. – Он выглядел огорченным.
– Ты можешь пойти с нами. К тому же прогулка по парку не требует особых усилий.
Оливье приложил руку к горлу.
– Нет уж, лучше я отдохну. Ты же знаешь, каково это, когда у меня болит горло.
Он ссутулил плечи, явно очень жалея себя.
– Почему бы тебе не посмотреть DVD? Твоему организму нужно дать возможность выздороветь. Перед уходом я приготовлю тебе горячее питье.
От столь очевидного проявления заботы Оливье просиял.
– Наверное, я приму ложку меда «Манука».
Однако он не сдвинулся с места, чтобы сходить за ним.
– Хорошая мысль, – сказала Анжелика, покорно поднимаясь со стула. – Мед – испытанное средство в борьбе с воспаленным горлом.
На самом деле Анжелике не хотелось идти на прогулку одной. Она предпочла бы взять с собой Кандейс, но та проводила каждый уик-энд в своем доме в живописном графстве Глостершир. Кейт и Летизия тоже наверняка были заняты куда более интересными делами. И вдруг Анжелику осенило. Она пригласит Скарлет. Ее подруга принадлежала к тому типу людей, которые всегда были легки на подъем и с одобрением относились к плану, созревшему буквально в последнюю минуту, а Вильям к тому же отличался, по всеобщему мнению, добродушно-веселым характером.
Скарлет с энтузиазмом поддержала затею Анжелики. Она предложила всем поехать в ее «BMW», поскольку в машине было предостаточно места для двоих взрослых и четырех детей.
Когда Скарлет позвонила в дверь, Оливье пошел открывать и, похоже, пришел в неописуемый восторг, увидев ее в джинсовой мини-юбке и светло-коричневых замшевых сапожках. Его настроение заметно улучшилось при виде ее загорелых бедер, и на какое-то мгновение Анжелике даже показалось, что он, возможно, все-таки передумает и тоже присоединится к ним.
– Мне немного нездоровится, – пояснил Оливье, раздираемый желанием еще какое-то время насладиться видом хорошеньких ножек Скарлет и стремлением поскорее прилечь перед телевизором и, расслабившись, пожалеть себя любимого.
В конце концов решение за него приняла Скарлет.
– Я не хочу, чтобы ты заразил моих детей, – твердо произнесла она. – Думаю, тебе лучше вернуться в постель и как следует выспаться.
Оливье, наблюдая за тем, как они отъезжают, размышлял о том, что ему делать остаток дня без суетящейся вокруг него Анжелики. Он был недоволен тем, что она оставила его одного в таком жалком состоянии. По крайней мере, могла бы состряпать на ленч что-нибудь более съедобное. А вместо этого его ждал лишь несвежий суп. Однако Оливье немного оживился, подумав об ужине. Он был уверен в том, что его жена непременно приготовит что-то более вдохновляющее, чтобы как-то компенсировать то, что бросила его на произвол судьбы.
– Держу пари, ты счастлива, что удалось наконец-то вырваться из дома, – сказала Скарлет, когда они ехали по Холланд Парк-роуд.
– Мой муж похож на медведя, у которого трещит башка.
– Скорее он напоминает овцу!
– Заболевая, Оливье становится таким жалким. И тогда во мне пробуждаются самые нелицеприятные качества. Я постоянно раздражаюсь из-за того, что он не в состоянии за собой поухаживать, и чувствую себя виноватой, поскольку не забочусь о нем так, как следовало бы.
– Да, все мужчины такие. Они расклеиваются от малейшей простуды. Когда Вильям болеет, он начинает причитать прямо как его старая нянька: «Думаю, мне не помешает втереть в грудь чуть-чуть мази „Викс“ и выпить немного чая с медом и лимоном». И все это произносится таким тоненьким, жалобным голоском.
– Неужели в этом нужно винить их мамаш? А вдруг и наши сыновья станут такими же из-за чрезмерной опеки?
– Надеюсь, что нет, но боюсь, что это не исключено. – Скарлет взглянула на детей, сидящих на заднем сиденье. Мальчишки играли в видеоигры на приставке «Нинтендо», а девочки листали книгу с красочными иллюстрациями.
– Даже не знаю, что Оливье раздражает больше: тот факт, что я бросила его одного на целый день, или же то, что не приготовила ему ничего на обед.
– О Боже, и что же он будет есть?
– Суп.
– Как тебе не стыдно, Анжелика!
– Знаю, знаю. Я не наполнила холодильник продуктами. Но на ужин я позабочусь о более существенной еде, даже если придется заказать ее. И знаешь, что больше всего действует мне на нервы?
– То, что он никогда не стал бы готовить для тебя, если бы ты вдруг заболела.
– Точно. Мне приходится одной тянуть лямку. Я должна сама покупать еду, накрывать на стол, сдавать его куртку в химчистку. Вот черт! – Она разочарованно вздохнула. – Столько нужно успеть, а день такой короткий! Я должна думать обо всех домашних делах, а ведь я еще и работаю.
– Вильям точно такой же. Я провожу в офисе целый день, из кожи вон лезу, чтобы ублажить клиентов и детей, а он, придя домой, ждет, чтобы ужин уже стоял на столе, и не просто тарелка с супом и салат. Ну что поделать, такие мужчины нам достались. А у Оливье еще и диктаторские замашки.
– Он француз.
– По крайней мере, ты хотя бы можешь, лежа на подушке, слушать этот сексуальный французский акцент.
«Могу, только когда Оливье бывает в постели», – с горечью подумала Анжелика.
Очутившись в парке в Фарнхеме, ребятишки сразу же бросились в магазин, хватая пушистых игрушечных экзотических птиц и сжимая их, чтобы те запищали. Сын Скарлет Чарли направился прямиком в отдел сладостей. Скарлет шагнула внутрь вслед за детьми в своих замшевых сапожках на высоких каблуках и в огромных солнцезащитных очках, привлекая всеобщее внимание.
Выйдя на улицу, Чарли уплетал желейные конфетки в форме фасолин, доставая их из упаковки, в то время как остальные дети перебегали от одной клетки к другой, предлагая птицам корм из пакетиков с семенами и сушеными червячками, которые мамы купили им на входе. Скарлет и Анжелика не спеша шли за ними, болтая и наслаждаясь лучами солнца и видом своих счастливых чад, которые сами нашли себе развлечение.
– Это была прекрасная идея, – сказала Скарлет, оставаясь совершенно равнодушной к устремленным на нее взглядам.
– Это простое развлечение. Я хотела бы иметь такой же загородный дом, как у Кандейс.
– Мы когда-то снимали домик недалеко от Тетбури, но теперь, когда мы купили участок на острове Мустик, в нем нет необходимости. Я не могу управляться с несколькими домами одновременно.
– Я хотела бы отвезти детишек на Рождество куда-нибудь на юг, однако Оливье решил остаться в Англии и провести праздники с моими родственниками.
– Твой муж рассуждает мудро. Кризис будет лишь прогрессировать, а он оказался в самой гуще событий. Я очень рада, что мы купили дом на Мустике, прежде чем все полетело в тартарары.
– Мне просто необходимо солнце. Я не выношу коротких дней. В три часа уже темно как ночью.
– Тебе следует погостить у нас на Мустике.
– Если бы только это было возможно! Я уже узнавала, можно ли арендовать домик возле Кейптауна.
Внезапно лицо Скарлет озарилось неожиданной идеей.
– О, да ты могла бы нанести визит своему другу Джеку Мейеру!
Анжелика засмеялась.
– Он не мой друг.
– Но хотел бы им стать.
– Думаю, у него вполне достаточно своих «друзей».
– Уверена, что так оно и есть.
– А какая у него жена?
– Прелестная. Она тоже из Южной Африки. Яркая, умная и очень обаятельная. Они познакомились в Гарварде.
– Звучит пугающе.
– Да Бог с тобой! Она очень спокойная, занимается йогой и много медитирует, практически живет в горизонтальном положении.
– Именно это является темой моей следующей книги.
– Как по мне, она слишком уж увлеклась мистицизмом, холизмом и тому подобным. Ну ты знаешь, кристаллы, ладан и ангелы! Однако она само олицетворение святости. Несколько лет назад Джек был очень болен. Ему поставили диагноз рак.
Анжелика была шокирована этой новостью.
– Какой ужас. А сейчас с ним все в порядке?
– О да, абсолютно. Он избавился от недуга, словно стряхнул с плеч пыль, не прилагая к этому особых усилий, что, впрочем, очень похоже на него. Никто не догадался бы, что с ним происходит что-то неладное, разве что он лишился всех своих волос.
– О Боже, это, должно быть, очень тяжело. Но теперь у него просто сказочная шевелюра.
– Да самая обыкновенная, такая же, как и у многих других. Сейчас он снова напоминает лохматого старого льва. Возможно, Джек и любитель пофлиртовать, однако предан Анне. Он ей многим обязан.
Анжелике почему-то не очень хотелось слушать о том, как сильно он любит свою жену.
– Думаю, мужчинам просто необходимо время от времени поиграть мускулами. Ведь по своей природе они не являются моногамными существами. Хотя на самом деле смириться с этим, по-моему, стоит большинству из них огромных усилий. Видя восхищение в глазах женщин, они готовы оставаться на привязи и жить на крыльце.
Анжелика улыбнулась при упоминании слова «крыльцо».
– Уверена, что Джек крепко привязан к своему крыльцу.
Скарлет улыбнулась.
– Я бы так не сказала. Некоторым псам просто не под силу обуздать себя, какими бы преданными они ни были. Это у них в крови, как у волков или лис. Их просто невозможно приручить.
* * *
Они вернулись домой в шесть часов. Появившись на пороге, Оливье бросил взгляд на соблазнительные бедра Скарлет, наслаждаясь их восхитительным видом, а затем спросил Анжелику, что будет на ужин.
– Бифштекс, – ответила она, махнув подруге рукой на прощание.
– Вот и хорошо. А то я голоден как волк!
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
– Да так себе, – сказал Оливье, пожав плечами на французский манер. Она заметила, что его шея по-прежнему обмотана шарфом. – По-моему, мне надо снова принять чего-нибудь горяченького.
Анжелика поняла: он рассчитывает, что питье для него приготовит она.
– Детям очень понравилось в парке для птиц, – сказала она, негодуя на то, что он даже не поинтересовался, как прошла их поездка.
Когда Анжелике наконец-то удалось добраться до письменного стола (после того как она уложила детей в постель и развела в воде предназначавшийся Оливье порошок «Лемсип»), ей стало ясно, что писем от Джека нет. Она еще раз нажала на кнопку «отправить и получить», просто так, на всякий случай, но на экране не появилось ни единого сообщения. Закусив нижнюю губу, Анжелика нахмурилась. Наверное, Джек куда-нибудь уехал на выходные. Никто не проверяет почту по субботам. Завтра она посмотрит снова, хотя вероятнее всего не было смысла делать это до самого понедельника.
Спустившись по лестнице, она открыла кран, чтобы наполнить ванну, и ощутила запах эвкалипта. В кресле, накинув полотенце на голову и неуклюже сгорбившись, сидел Оливье и вдыхал пары горячей воды вперемешку с лекарственным средством «Карвол». «И это мой рыцарь в золотых доспехах, – подумала Анжелика, закатывая глаза. – Иногда мне хочется дать этому псу под зад и спустить его с крыльца!»
Глава 7
Люди относятся к тебе так, как ты сам позволяешь к себе относиться.
В поисках совершенного счастья
В понедельник Анжелика встретилась с Кандейс в приемной фитнес-клуба «Десять пилатес» на Ноттинг Хилл. Кандейс, выглядевшая безукоризненно в спортивном костюме бежевого цвета, широко улыбнулась и бросила мобильный телефон в шоколадно-коричневую сумку «Биркин».
– Ты выглядишь очень эффектно для гимнастического зала, – заметила Анжелика.
– Это не просто гимнастический зал, милая. Это самое престижное место в городе!
Анжелика, оглянувшись, увидела высоких грациозных девушек, промокающих полотенцами свои разгоряченные шеи и лица. Одно из этих лиц было ей хорошо знакомо.
– Привет, куколка, – поздоровалась Скарлет, еле дыша. – Сегодня было жарко как в пекле. Дэвид выложился по полной программе. – Она обратилась к Кандейс: – Ты предупреждала ее о «Десять пилатес»?
– А что это? – нервничая, спросила Анжелика.
Кандейс тут же ее просветила:
– Это своеобразная фишка Дэвида. Он начинает считать до десяти, и ты чувствуешь, что уже настолько выбилась из сил, что вот-вот отдашь Богу душу. Но как только тебе кажется, что эта экзекуция закончена, он снова принимается считать до десяти. И так повторяется каждый раз. Так что не обольщайся. Непременно последуют очередные «десять раз».
– Долой «Десять пилатес», – с чувством произнесла Анжелика.
– Я не уверена, что Дэвид ставит перед собой цель замучить нас до смерти, – сказала Скарлет. – Просто когда видишь перед собой десять тренажеров, больше похожих на орудия пыток, ничего другого не остается. – Она заметила, как на лице Анжелики появилось взволнованное выражение. – Да не паникуй ты, обычно он добр по отношению к тем, кто приходит к нему на занятия в первый раз.
Анжелика заполнила обязательную анкету о состоянии своего здоровья, а затем последовала за Кандейс в зал, где вдоль громадной зеркальной стены стояли в два ряда десять тренажеров-реформеров.
– Привет, Дэвид, я хочу представить тебе свою подругу Анжелику Ларивьер.
Необычайно подвижный австралиец с копной темно-каштановых волос протянул Анжелике руку.
– Приятно с вами познакомиться, – произнес он с улыбкой. – Вам уже приходилось делать что-нибудь подобное? – спросил он, и Анжелика попыталась разглядеть в этом молодом пареньке с мальчишески-добрым выражением лица профессионального инструктора, который собирался превратить ее в супермодель.
– Нет, это происходит со мной впервые.
– Что ж, тогда позвольте мне показать вам, как работают эти тренажеры.
Слава Богу, он не сказал «кровати». Анжелика последовала за ним к спортивному снаряду, больше напоминающему орудие пыток, снабженному какими-то веревками и пружинами. Она пыталась во всем разобраться, чтобы не выглядеть полной дурой.
– Вы делаете ежедневные физические упражнения?
– Конечно же, нет. У меня двое детей, я ем слишком много мучного, сижу целый день за рабочим столом – остальное можете дополнить сами.
– Волноваться не нужно, с нашей помощью вы быстро войдете в форму.
– Если ты чувствуешь себя неуверенно, просто понаблюдай за мной, – сказала Кандейс, заняв стоящий рядом с подругой реформер и ложась на него. – Очень скоро это войдет у тебя в привычку. – Вскинув вверх ноги, она продела их сквозь кольцо и приступила к растяжке.
– Итак, какие новости?
– Горячие и насыщенные, – ответила Анжелика, тоже ложась на снаряд и пытаясь повторять движения за Кандейс, однако ей с большим трудом удалось выпрямить ноги.
– Ты обезумела, Анжелика. К чему это приведет?
– Да ни к чему. Это всего лишь игра.
– Может быть, но все же будь осторожнее.
– В последнее время Оливье меня ужасно раздражает. И переписка с Джеком – это всего лишь способ отвлечься.
– Однако все может быстро выйти из-под контроля. Кстати, Джек еще не просил тебя о встрече за ленчем?
– Ну конечно же, нет. Он ведь живет в Южной Африке.
– Не говори потом, что я тебя не предупреждала.
Возвратившись домой, Анжелика наполнила ванну водой и растворила под краном целый пакетик-«саше», содержащий средство от компании «Элемис» для снятия мышечной боли. Вода окрасилась в коричневый цвет и приобрела стойкий лекарственный запах, прямо как от ингаляций Оливье.
Анжелика не бросилась по лестнице наверх, чтобы поскорее проверить почту, решив воздержаться от этого, но вовсе не по причине отсутствия душевного подъема, а преимущественно потому, что икроножные мышцы нестерпимо болели.
Поставив песню в исполнении американской певицы Долли Партон, она зажгла две свечи и приглушенное электрическое освещение, поскольку ей ужасно не нравилось смотреть на свое обнаженное тело при неумолимо ярком свете.
Вздохнув, Анжелика скользнула в воду и, удобно устроившись, позволила целительному теплу избавить ее от боли.
Несмотря на явный физический дискомфорт, занятия в группе пилатеса все-таки ее вдохновили. Дэвид обладал даром убеждения, и она осталась преисполненной энтузиазма и твердо решила вернуть себе былую форму. Кандейс сказала ей, что должно пройти не менее трех недель, чтобы результат стал заметен, однако уже сейчас Анжелика начала ощущать на себе результаты. Она закрыла глаза, стыдясь того, что образ Джека внезапно всплыл в ее памяти, словно поплавок.
Спустя какое-то время Анжелика вылезла из ванной и медленно, никуда не торопясь, стала вытираться полотенцем. Чем дольше она не будет видеть его ответ, тем больше наслаждения доставит ей чтение его сообщения. Она втерла в кожу крем, предварительно добавив туда несколько капель можжевелового эфирного масла для удержания воды в теле, и освежила себя ароматом «Красные розы» известного парфюмерного бренда «Джо Малоун». Полная желания, Анжелика заглянула в ящик с хранящимся там интимным гардеробом от Кельвина Кляйна и выбрала лифчик и трусики серо-розового цвета. Она испытывала сильное возбуждение, зная, что под джинсами и рубашкой на ней надето изысканное белье.
Слегка подкрасив ресницы и увлажнив бальзамом губы, она приготовилась прочитать сообщение, которое, вероятно, уже пришло от Джека.
Ее волнение усиливалось по мере того, как она поднималась по ступенькам, а шаги становились все быстрее, несмотря на боль в мышцах.
Какое-то время Анжелика ожидала, пока загрузится компьютер. Наконец на экране расположенные аккуратными рядами появились «значки». Она щелкнула по иконке «почта» и тотчас увидела список. Бегло просмотрев выделенные жирным шрифтом названия, Анжелика поняла, что от Джека ничего нет. Она нажала на кнопку «отправить и получить», просто чтобы удостовериться, но в конце странички возникли слова «новых сообщений нет».
У нее упало сердце, и теперь ей не оставалось ничего другого, как лицезреть чистую экранную страничку ее следующего романа. Какое-то время Анжелика раздумывала над тем, не написать ли Джеку. Разве имело значение то, что он не ответил на ее последнее письмо? Неужели они должны перебрасываться сообщениями, отсылая их взад-вперед, словно мячик в теннисной игре? Даже в теннисе соперник не всегда отвечает на удар, часто он просто пропускает его или же мяч летит в сетку. Их переписка напоминала дружеский теннисный турнир, и победа не являлась конечной целью. К тому же Анжелика играла в полсилы, совершенно не стремясь одержать победу, – она вообще не рассчитывала на успех. Это была безобидная дружба, а друзья могли писать друг другу, когда хотели.
Но потом ее снова начали грызть сомнения. Возможно, Джеку просто наскучила их переписка. А может быть, его жена обо всем узнала и запретила ему. Или же он вдруг уехал на несколько дней и забыл взять свой смартфон Blackberry. Какое сейчас время года в Южной Африке? Джек сказал, что весна. Ну конечно же, он, должно быть, занят на виноградниках. О Боже, список возможных причин был просто бесконечным. Однако факт оставался фактом: он не ответил. Анжелика удивилась тому, насколько она была огорчена.
Она щелкнула на строчку «„В поисках совершенного счастья“, автор Анжелика Гарнер» и бессмысленно уставилась на розовые буквы и следовавшую за ними белую страничку. Она просидела так в течение получаса, так и не написав ни единого слова. Начало моросить. Дождик бил по стеклу легкой пылью. Анжелика почувствовала пустоту, словно она была истощившимся колодцем, лишенным идей. Каждый раз, когда она опускала туда ведро, оно возвращалось таким же пустым, как и до погружения.
Ее пальцы застыли над клавишами. На экране был все тот же печально чистый лист, призывно просящий лишить его целомудрия. И тут, появившись словно ниоткуда, ей в голову пришла неожиданная мысль. Несчастная злая колдунья влюбляется в доброго человека и пытается завоевать его сердце с помощью заклинаний и волшебного зелья. Однако это не приносит желаемого результата, поскольку никакая магия не в силах повлиять на хороших людей. Поэтому ей ничего не остается, как научиться быть такой же добросердечной, как и он, ведь только человек с чистой душой может добиться любви светлого человека. И с каждым хорошим поступком она понемногу лишается своей злой сущности. Постепенно колдунья становится доброй. Она отправляется на поиски секрета счастья и наконец находит его.
Анжелика очень обрадовалась внезапной идее. Конечно, это был пока лишь каркас, и внутри его зияла пустота, которую ей еще предстояло чем-то заполнить, однако дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Позабыв о пустом почтовом ящике, Анжелика взялась за развитие сюжетной линии, придумывая имена и язык, обычаи и законы.
К трем часам у нее созрела еще более удачная идея насчет фантастической страны, и, радуясь тому, что она наконец-то приступила к написанию романа, Анжелика сохранила документ и выключила компьютер. Но перед этим она щелкнула на иконку «почта», чтобы еще раз убедиться в том, что Джек так и не прислал ответ. Она смело сказала себе: возможно, все к лучшему.
Шел дождь, поэтому Анжелика отправилась забирать детей под зонтом. Повсюду чувствовалось дыхание осени. Листья в парке уже начинали желтеть. Небо заволокло серыми тучами, а тротуары блестели от луж.
Во дворе школы собрались мамаши и няни, съежившись под зонтами или же устроившись в машинах. Приблизившись, Анжелика услышала свое имя. Из окна своей машины ей махала Кандейс.
– Залезай.
Когда Анжелика перешла дорогу, Кандейс сказала ей полушепотом:
– Представляешь, она сообщила Питеру, что беременна!
Анжелика заглянула в окно. Летизия и Кейт сидели на заднем сиденье и увлеченно беседовали. Водитель смотрел куда-то вдаль, притворяясь, что ничего не слышит.
– Он не подозревает, что ребенок не от него? – спросила Анжелика, протискиваясь в салон рядом с Кейт.
– А с какой стати ему это подозревать? В нашем браке репутацию волокиты имеет он, а не я, ну, по крайней мере, так принято считать. Пит на седьмом небе от счастья. Хотя он полагает, что нам нужно получить консультацию для тех, кто готовится к семейной жизни, поэтому мы решительно настроены на еще одного ребенка. Один приятель мужа порекомендовал нам специалиста, женщину, которую зовут Бетси Пог.
– Да уж, известная особа, – сказала Летизия, захихикав.
Кандейс цинично засмеялась.
– Не нужно вам никаких консультаций, просто твоему мужу следует держать свою сучку на коротком поводке.
Подруги прыснули от смеха.
– Нет, правда, Бетси Пог – это то, что мне сейчас необходимо. Все говорят, что она великолепный специалист.
– Будем надеяться, что так оно и есть, – произнесла Кандейс.
– Сегодня вечером мы отправляемся на первый сеанс. – Кейт дрожала от волнения. – Что мне надеть?
– Может, рубище? – предложила Кандейс.
– О, а я-то думала принарядиться во что-то вроде короткого платья от Прада, которое прекрасно гармонирует с моими красными «шпильками-лубутенами».
– Что ж, это, по крайней мере, будет выглядеть так, словно ты старалась, – сказала Анжелика.
– Я никогда особо не стараюсь, – резко возразила Кейт. – У меня легкий и непринужденный стиль.
– И ты, наверное, будешь следовать ему до тех пор, пока это будет возможно, – сказала Летизия.
– О Боже, не напоминайте мне. Снова придется облачаться в штаны для беременных и огромные рубахи! Как отвратительно!
– Дорогая, беременность еще не повод для того, чтобы одеваться плохо, – отчитала ее Летизия. – Женщина, которая вынашивает ребенка, очень красива.
– Иногда ты рассуждаешь прямо как итальянка! – ответила Кейт, с ужасом представляя себе перспективу ходить в туфлях на плоской подошве.
– Итак, новость о твоей беременности уже является достоянием общественности? – спросила Кандейс.
– Ты рассказала своей матери? – поинтересовалась Анжелика.
– Да, я тоже хотела об этом спросить, – сказала Кандейс.
– Нет, я еще не была на УЗИ, его делают лишь по прошествии двенадцати недель. Так что смотрите, никому не проболтайтесь.
– А твой любовник знает об этом? – спросила Кандейс;
– Он мне не любовник.
– Да все равно кто. Ему известно об этом?
– Нет.
– А ты не думаешь, что, узнав о твоей беременности, он что-нибудь предпримет?
– Я знаю, что он ничего не будет предпринимать.
Кандейс вздернула бровь.
– Очень интересно, а чем он занимается? Он случайно не священник?
– Послушай, он уже давно забыл, что наша мимолетная связь вообще имела место.
– Но мы не забыли, – с усмешкой сказала Кандейс.
– Я не собираюсь вам ничего рассказывать, – резко произнесла Кейт. – И не потому, что не хочу. Вы ведь знаете, что я от вас ничего не скрываю. Однако я пообещала ему, что не проболтаюсь, и должна сдержать слово.
– Что?! Да ты ведь только что сказала, что ничего от нас не скрываешь! – возмутилась Кандейс.
– Так оно и есть, но на этот раз я дала клятву, а еще – вы даже не можете себе представить, насколько ужасными могут быть последствия разглашения этой информации.
Анжелика сощурила глаза.
– Итак, мы его знаем.
– Тучи сгущаются, – заметила Летизия. – Это случайно не один из наших мужей?
Кейт засмеялась.
– Вам пришлось бы заплатить мне, чтобы я согласилась переспать с кем-нибудь из ваших благоверных.
Прошла неделя, а от Джека все не было вестей. Анжелика продолжала посещать занятия в группе пилатеса и стойко переносила следовавшую за этим боль в мышцах. Она с головой окунулась в работу, стараясь не слишком расстраиваться по поводу внезапного исчезновения Джека. На каком-то этапе их переписка неизбежно должна была закончиться. И с ее стороны было бы наивно тешить себя надеждой, что они могли продолжать флиртовать бесконечно долго. Джек наверняка заинтересовался другой особой, с которой познакомился на очередном званом ужине, и она согласилась, не довольствуясь легким флиртом, развивать отношения дальше.
