Текст книги "Сладкая измена"

Автор книги: Санта Монтефиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 25

Когда ты любишь безусловной любовью, нет ничего, что нужно было бы прощать.

В поисках совершенной любви

В тот вечер они ужинали на террасе с Люси, Анной и подругой Люси, Фионой. Анна выглядела оживленной, несмотря на то, что в поте лица трудилась на поле наравне со сборщиками винограда. Ее глаза светились, на губах играла улыбка. Анжелика изучала Анну внимательным взглядом, пытаясь ее разгадать. Однако та, казалось, была совершенно искренней и уж точно держалась так, словно ей нечего было скрывать. В разгар ужина зазвонил телефон, и Энкшес вышла на террасу, чтобы сказать Анжелике, что на линии ее муж. Анжелика вздрогнула словно от удара, возвратившись в реальный мир. Она тотчас подумала о детях, и ее грудь сдавил страх. С какой стати Оливье звонить прямо сюда, в Розенбош? И откуда у него этот номер? Это наверняка дело крайней важности. Она поспешила вслед за Энкшес в гостиную.

– Привет, Оливье… – Анжелика с трудом сдерживала нетерпение.

– Привет, милая. Как ты там? – Его голос, звучавший как обычно, сразу же рассеял ее опасения.

– У вас все в порядке?

– А у тебя все хорошо? Я пытался позвонить тебе на мобильный, однако он все время отключен. И поскольку ты мне не перезвонила, я решил узнать домашний телефон Мейеров у Скарлет.

– Ну и заставил же ты меня поволноваться! Я уж, грешным делом, подумала, что-то случилось с детьми.

Он рассмеялся.

– Они стоят рядышком со мной и тоже хотят с тобой поздороваться.

На глаза Анжелике навернулись слезы. Она почувствовала до боли знакомое волнение в груди и с трудом сглотнула слюну.

– Ну, даю тебе их. Они очень соскучились по тебе.

Анжелика напряженно ждала, когда же Оливье передаст трубку Изабель.

– Привет, мамочка.

– Привет, милая. Ты весело проводишь время с папочкой?

– Я скучаю по тебе. – Дочурка говорила тихим голосом, и Анжелика почувствовала, как у нее по щекам полились слезы.

– Я тоже по тебе скучаю, милая. И в понедельник приезжаю домой. Мы сможем вместе выпить чая. Хочешь, возвращаясь из школы домой, зайдем в «Патиссери-Валери» и купим пирожное?

– Да, клубничное с кремом. – Как и предполагала Анжелика, мысль о лакомствах тотчас обрадовала девочку.

– Какое захочешь.

– А я нарисовала тебе картинку.

– Жду не дождусь, когда смогу взглянуть на нее.

– Ты видела каких-нибудь животных?

– Множество.

– Слонов и львов?

– Нет, зато большое количество птиц.

– А ты привезешь мне птичку?

– Здесь живет красивая птичка с оранжевой грудкой под названием нектарница. Иногда они летают тысячами, собираясь в огромную стаю.

– А можно мне одну такую на день рождения?

– Их не разрешают вывозить из Южной Африки. Я купила тебе несколько симпатичных вещичек.

– Ты хочешь поговорить с Джоэ?

– Дай ему трубочку. Я люблю тебя, милая.

– И я тебя, мамочка.

Анжелика вытерла слезы со щек тыльной стороной ладони, подождав, пока Изабель, уронив телефон, снова подняла его и только потом передала трубку братику.

– Приезжай домой, мамочка. – Голос Джоэ казался еще более печальным, чем у Изабель.

– Я приеду домой в понедельник.

– А почему бы тебе не приехать прямо сейчас?

– Потому что мне нужно сесть в самолет, дорогой.

– А ты будешь спать в самолете?

– Да, целую ночь. Скажи, а папочка хорошо о вас заботится?

– Он водит нас в «Патиссери-Валери».

– Как мило.

– Но я хочу, чтобы ты возвращалась домой, потому что ты мой самый лучший друг на всем белом свете.

– Я скучаю по нашим с тобой объятиям.

– Мне грустно без тебя.

– Я буду дома в понедельник, чтобы крепко-крепко тебя обнять и наполнить своей любовью. Ваша гусеница стала совсем короткой, так ведь?

– Мы оторвем еще одну часть сегодня ночью, перед тем как ляжем спать.

– И тогда у вас останется только две.

– Да. А потом еще одну – и ты наконец приедешь домой.

– А ты прижмешь меня крепко-крепко к своей груди.

– Да.

– Я люблю тебя, дорогой. А теперь передай, пожалуйста, трубку папочке.

Джоэ поцеловал телефонную трубку. Его дыхание было так хорошо слышно, что Анжелике казалось, что она ощущает его.

– Я люблю тебя всем сердцем, – сказал он, вручая трубку Оливье.

Анжелика с трудом могла говорить из-за чувств, комом застрявших в горле. Она желала сейчас только одного – обнять своих детей. На какой-то миг к ней вернулся здравый смысл. Что она делает здесь, развлекаясь с Джеком, когда ее дети, которые в ней наверняка нуждались, были в Лондоне?

– Как там твои дела? – Голос Оливье вдруг напомнил ей о ее прежней жизни, к которой она, как ей казалось, не желала больше возвращаться.

– Настоящий ураган, – хрипло сказала Анжелика.

– Держу пари, виноградник Мейеров – настоящее чудо.

– Так оно и есть. По-моему, это самое прекрасное место, где я когда-либо бывала. А закаты здесь поистине волшебные.

– Мы скучаем по тебе, Анжелика. Я скучаю…

– Я тоже по тебе скучаю, – машинально ответила Анжелика.

Однако на самом деле она нисколько не тосковала по мужу. Она рисовала в своем воображении, как ее дети стали бы жить в Южной Африке, носясь по саванне, словно резвые олени.

Положив трубку, она некоторое время сидела на диване, представляя себе Джоэ и Изабель, играющих среди виноградных лоз. Именно в этом состоянии ее и застал Джек.

– Все в порядке? – спросил он, присаживаясь рядом с ней. Она подняла голову, и по его лицу пробежала тень беспокойства, поскольку он увидел на ее щеках следы от недавних слез. – Что случилось, Анжелика?

– Ничего. Просто Оливье заставил меня поволноваться, вот и все.

– С детьми все хорошо?

– Да, они в порядке. Я совершенно не ожидала, что он сюда позвонит. Он узнал номер вашего телефона у Скарлет. Я подумала, что случилось что-то ужасное. Он напугал меня до смерти.

Анжелика положила руку на грудь, чтобы унять биение бешено стучащего сердца.

– Хочешь бокал вина?

– Пожалуй, и два не помешают.

Джек обнял ее и привлек к себе.

– Ты увидишься с ними в понедельник.

– Знаю. – И тут она перешла на шепот: – Однако именно это меня и страшит, Джек. Я ужасно хочу увидеть своих детей, но мне совершенно не хочется, чтобы наступал понедельник. Я желаю остаться здесь, с тобой.

– Не думай о понедельнике, моя милая. До него еще очень далеко, а у нас с тобой уйма времени, чтобы провести его наедине друг с другом.

– Мне нужен лишь ты и мои дети, Джек.

– Я знаю. Ну же, давай закончим ужин, а потом посидим в пагоде и полюбуемся звездами.

Вернувшись к столу, Анжелика почувствовала необходимость объяснить причину своих слез, поэтому повторила то, что только что рассказала Джеку о Джоэ и Изабель.

– Надеюсь, что, когда они подрастут, я стану о них меньше беспокоиться.

Анна едва заметно улыбнулась.

– Когда дети станут старше, вы будете беспокоиться о них еще сильнее, поскольку, обретая независимость, они рискуют подвергнуться еще большей опасности. Весь фокус заключается в том, чтобы научиться беспокоиться только о тех вещах, на которые ты можешь хоть как-то повлиять, а не о тех, над которыми ты вообще не властен.

– А я волнуюсь буквально обо всем, – безнадежно сказала Анжелика.

– Беспокойство – отрицательная эмоция. Она только мучит человека, не принося ничего хорошего. Если волнение способно лишь разбередить душу, тогда лучше отказаться от этого чувства. Скажите, вы молитесь?

– Да. В основном тогда, когда дела совсем плохи.

– И это правильно. А вы молитесь за своих детей?

– Ну разумеется.

– Тогда волнение – это отрицательная эмоция. Вы отдаете им негативную энергию. Если вы посылаете им любовь, ваши мысли достигают их словно свет. Не направляйте им свои страхи, посылайте любовь. Будьте конструктивны.

– Вы действительно верите в силу молитвы?

Анжелика взглянула на Анну и на Джека. Они долго смотрели друг на друга, и Анжелика почувствовала себя совершенно лишней… Между ними чувствовалось полное взаимопонимание, до которого ей было еще очень далеко.

– Я верю в чудеса, – продолжала Анна. – Однако я также верю в то, что в нашей жизни существуют вещи, которые мы просто не в силах изменить даже с помощью молитвы.

– Какие, например?

– Смерть. Когда мы выполнили предначертанное нам судьбой, наступает время возвращаться домой, независимо от того, молод ты или стар.

– Я почти постоянно испытываю страх потерять своих детей, – призналась Анжелика.

– И я тоже. Однако все, что преподносит нам жизнь, служит лишь для того, чтобы научить нас важным урокам. Мы не в силах контролировать того, что случается с нами, однако мы можем контролировать свою реакцию. Величайшая свобода, предоставленная человеку, – это выбор.

Взглянув на Джека, Анжелика поняла, откуда он черпал свои мысли.

– Ницше сказал: «Тот, кто знает, Зачем жить, может вынести почти любое Как».

– А вы знаете зачем? – спросила Анжелика.

– Да, моя жизнь имеет смысл. Он есть во всем, что жизнь преподносит мне, плохое или хорошее. Но никто не может сказать, какова цель всего этого. Каждый должен выяснить это сам.

– Давайте полюбуемся звездами, – предложил Джек, допивая свой бокал.

– Отправляйтесь-ка, наверное, без меня. Я так устала, собирая виноград. Завтра мне предстоит то же самое, поэтому, пожалуй, я лягу спать пораньше. Надеюсь, вы не будете возражать.

Анжелика почувствовала себя виноватой: ее настроение улучшилось от одной мысли о том, что они наконец-то останутся наедине.

– А мне завтра можно помочь вам со сбором винограда? – спросила она, поднимаясь.

Было видно, что Анне предложение Анжелики доставило удовольствие.

– Ну конечно же. Чем больше рук, тем лучше.

– Решено, – сказал Джек, отодвигая стул. – Мы проснемся в четыре часа утра, чтобы успеть к сбору. В обед мы планируем устроить брааи. Ну а потом я хотел бы отвезти Анжелику в Стелленбош.

– Что ж, прекрасная идея, – согласилась Анна.

– На обратном пути мы могли бы остановиться в Ворвике, чтобы пропустить бокальчик вина.

– А что такое Ворвик?

– Это красивейший виноградник в часе езды отсюда.

– Не забудь, что завтра после обеда я везу Люси в Кейптаун. Мы вернемся очень поздно. – Анна с любовью обняла Анжелику. – И больше никакого беспокойства, договорились?

– Я постараюсь.

– Думайте о хорошем. Вы вряд ли поможете своим детям, постоянно тревожась за них. А вот посылая им позитивные мысли, наполненные светом и любовью, вы действительно сможете им помочь.

– Ну тогда именно это я и буду делать.

– Спокойной ночи. Завтра нам нужно встать с первыми лучами солнца. Не возражаете, если я постучу в дверь, чтобы разбудить вас?

– Нет, конечно. Я очень хочу присоединиться к вам. Мне ведь никогда прежде не доводилось собирать виноград.

– Тогда получайте удовольствие, наблюдая за звездами из моей маленькой пагоды, и спите спокойно.

Анжелика шла по саду вместе с Джеком и его собаками, обхватив ладошками чашечку мятного чая, которую ей принесла Энкшес. Яркая луна, выглядывая из-за сосновых деревьев, отбрасывала длинные тени на лужайку. Громко квакали лягушки, сидя на кувшинках, а в траве стрекотали кузнечики. В воздухе витал запах влажной почвы и пьянящий аромат гардений и роз.

Анжелика и Джек ступали по камешкам, направляясь к симпатичной белой пагоде. Посредине постройки лежал коврик, вероятно, предназначенный для медитаций. У стены стояли маленький диван и четыре больших удобных кресла, обтянутых сине-белыми чехлами. Сев на диван, Анжелика сняла туфли и устроилась поудобнее, подогнув под себя ноги. Джек откинулся на спинку, вытянув длинные ноги, и, обняв за талию Анжелику, привлек ее к себе.

– Ты позаимствовал все свои мысли у Анны, не так ли?

Он сделал вид, что не понимает, о чем идет речь.

– Какие мысли?

– Экзистенциальные. И не прикидывайся, что не знаешь, о чем я говорю. Или это именно так, как я сказала, или же она переняла мысли от тебя.

– Ну ладно, она многому меня научила.

– А я-то думала, что это было нечто особенное, что родилось между мной и тобой.

– Так оно и есть.

– Ну вообще-то не совсем так.

– А разве это важно?

– Думаю, нет.

– Я просто такой же мудрый, как и моя жена.

Анжелика вздохнула.

– Никто из нас не является таким же мудрым, как Анна.

– Да ты на десять лет моложе ее. Вот когда тебе исполнится столько же, сколько ей, ты станешь такой же умудренной опытом, как и она.

– Даже не знаю. Мне кажется, она родилась мудрой. Так бывает с некоторыми людьми. Я же просто нахожусь в поиске.

– Мы ищем вместе. Не забывай – какие-то там Брааи – «В поисках совершенного счастья». Наша совместная работа продолжается.

– Итак, о чем же наша первая глава?

– Счастье твоей жизни зависит от качества твоих мыслей. – Джек поцеловал ее волосы. – Думая о тебе, я становлюсь счастливым.

Она взяла его за руку.

– А когда я думаю о тебе, я тоже чувствую себя счастливой.

Они наблюдали за звездами, мерцающими над расплывчатым контуром гор, с жаром обсуждая книгу. Собаки мирно спали на коврике Анны, убаюканные их приглушенными голосами и теплым ночным воздухом.

Вернувшись в дом, чтобы наконец-то отправиться спать, они крадучись поднялись по лестнице, напоминая нашаливших школьников. Джек вошел вслед за Анжеликой в спальню и, прижав ее к двери, начал целовать. Однако он не попытался сделать ничего, кроме этого.

– Тебе нужно как следует выспаться. Завтра предстоит трудный день.

– Как бы мне хотелось, свернувшись калачиком, прилечь рядом с тобой, – прошептала она.

– И мне хочется того же. Но тогда ты уж точно не выспишься.

– Я хочу, чтобы ты снова был мой.

– Обещаю тебе это. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Но не сегодня ночью.

– Я должна быть счастлива, просто находясь рядом с тобой. Однако этого не достаточно.

Его улыбка была такой нежной, что сердце Анжелики сжалось.

– Еще один поцелуй, и я вынужден отпустить тебя.

Как только Джек ушел, она разделась и почистила зубы, что-то мурлыча себе под нос с довольным выражением лица. Она решила не думать о понедельнике. В конце концов, это ведь не финал их романа, а просто окончание уик-энда. И таких выходных будет еще много. Их любовь будет только расти, и они пересекут земной шар, чтобы быть вместе.

Анжелика надела шелковую ночную рубашку, испытывая при этом чувственное удовольствие и сожалея о том, что Джек не ждет ее в кровати с распростертыми объятиями. Она подошла к окну, где сахарный бриз мягко залетал сквозь щель между занавесками. Анжелика раздвинула их и облокотилась на подоконник. Равнина напоминала дорогую картину, вставленную в раму прекрасной южной ночи с ярко освещенным синим небом и переливающимися звездами. Анжелика слушала пение сверчков, кваканье лягушек, тайную суету созданий, ведущих ночной образ жизни, которые прятались в близлежащем подлеске. А потом в лунном свете она увидела фигуру человека, идущего по лужайке. Это был Джек. Анжелика затаила дыхание. С какой стати он разгуливал среди ночи и почему не попросил ее пойти с ним? За ним бежала одна из его собак. Это было странное время для того, чтобы выгуливать пса.

Анжелика легла спать, чувствуя на душе тревогу.

Казалось, была середина ночи, когда Анна постучала в дверь, разбудив Анжелику. Промямлив что-то бессвязное, Анжелика приоткрыла сонные глаза. Было еще темно. С большой неохотой она встала и, пошатываясь, подошла к окну, чтобы отдернуть занавески. Вид лужайки тотчас воскресил в памяти неотступно преследовавшие ее воспоминания о Джеке, силуэт которого она видела ночью в окне, и она почувствовала, как внутри все сжалось от волнения. Над равниной повис легкий туман. Воздух стал прохладным, вдалеке залаяли собаки, и послышался крик цесарки, присоединившейся к общему предрассветному хору. Со стороны фермерских домиков шел дымок, и Анжелика почувствовала пробуждение жизни.

Торопливо одевшись, Анжелика спустилась вниз, где Энкшес уже приготовила легкий завтрак на террасе. Джек сидел за столом. Он ни словом не обмолвился о своих ночных похождениях, поэтому и она решила ни о чем не спрашивать, а увидев его в прекрасном расположении духа, тотчас вздохнула с облегчением. Анжелика отбросила все свои страхи. Что плохого в том, что человек среди ночи вышел погулять на лужайку, причем на свою же собственную. К тому же его переполняли чувства. Возможно, он просто не мог заснуть.

Они наспех перекусили и отправились к фермерским строениям, как только первые лучи рассвета озарили небосвод.

Казалось, сам воздух был напоен ожиданием. Крепкий на вид африканец, управляющий фермой, резким голосом отдавал команды рабочим, пока те готовились отправиться на виноградники для сбора урожая. Неподалеку остановился маленький грузовичок, груженный множеством женщин и детей, которые приехали из города, чтобы помочь со сбором винограда, их веселое пение сливалось с утренним туманом. Джек деловито ходил кругом, разговаривая с рабочими, даже отозвал управляющего на пару слов, явно получая удовольствие от всего происходящего. Анжелика стояла рядом с Анной, Люси и Фионой, испытывая сильное волнение оттого, что и она имеет ко всей этой сцене непосредственное отношение.

Наконец заработали трактора, и с восходом солнца всех вывезли в поле. Анжелике вручили перчатки, секатор и корзинку. Анна любезно объяснила, как всем этим пользоваться. Затем они бок о бок приступили к работе, непринужденно болтая, в то время как жирная цесарка, покачиваясь на тонких лапках, ходила туда-сюда между рядами, выискивая червяков. Работа, которой они занимались, конечно же, требовала определенных усилий, но она действовала ободряюще, и когда солнце поднялось над горизонтом, залив светом всю равнину, душа Анжелики исполнилась блаженства.

После того как корзины были наполнены, их понесли к трактору, который поехал обратно, дребезжа по дорожке, ведущей прямо к винному заводу. К десяти часам туман рассеялся, и солнце, уже не встречая на своем пути никаких препятствий, беспощадно обрушилось на землю. Полчаса спустя всех позвали обедать, – припекало так сильно, что продолжать работу стало просто невозможно. Выполнив дневную норму, люди возвратились на ферму, чтобы подкрепиться и восстановить свои силы. Стол был накрыт в тени. На нем стояли традиционные для Кейптауна угощения: картофельная запеканка с тушеным мясом и пряным рисом, блюда, приправленные карри, плетенки из теста, и все эти вкусности нужно было запивать легким вином. Анжелика чувствовала себя одной из работниц. Болтая и смеясь, она задавала им вопросы о жизни, с интересом слушая их ответы.

Как раз перед началом обеда из соседнего виноградника пришли молодожены – Кэт и Дэн Скотт. Кэт была девушкой спортивного телосложения, блондинкой со светло-голубыми глазами и полными розовыми губами, которые она мило изгибала в прелестную улыбку. Из-под мини-юбки выглядывали длинные стройные загорелые ноги. Ухоженные ногти были накрашены нежно-розовым лаком. Ее красавец-муж, похоже, был не в силах оторвать от нее глаз и снисходительно улыбался, что бы она ни сказала.

Кэт обратилась к Анжелике:

– Джек говорит, что вы собираетесь сегодня после обеда в Ворвик.

– Да. Я слышала, это красивое место.

– Оно и вправду красивое. Оттуда открывается чудесный вид на Тейбл Маунтин. Вы обязательно должны туда поехать и попробовать вино.

– Там делают превосходнейшее вино, – сказал Дэн с видом знатока. – «Совиньон Бланк» является уникальным в своем роде из-за привкуса, который придают ему плоды особого гибрида персикового дерева, посаженного садоводом по имени профессор Блэк. Этот сорт первым успешно выдержал натиск сильнейшего юго-восточного ветра. После того как вырубили персиковые деревья профессора, на их месте был посажен первый «Совиньон Бланк». Однако в этом вине определенно чувствуется привкус персика. И от этого создается неповторимый букет.

– А еще в Ворвике имеется золотая чаша, из которой могут одновременно пить два человека.

– Расскажи ей эту историю, – подталкивал Дэн свою жену.

Кэт взяла Дэна за руку и улыбнулась ему; вероятно, в ее памяти шевельнулось какое-то счастливое воспоминание, известное лишь им одним.

– Это прекрасная история. Однажды жила красивая девушка по имени Кунигунд, которая влюбилась в молодого честолюбивого парня – золотых дел мастера. Она ответила отказом многим богатым ухажерам, которые просили ее руки, и в конце концов призналась отцу, могущественному королю, в своей тайной любви к ювелиру. Король так разгневался, что бросил парня в темницу. Сердце Кунигунд было разбито. Она так затосковала по своему возлюбленному, что на глазах стала чахнуть от горя. Наконец сердце отца дрогнуло, и он сказал ювелиру, что если тому удастся смастерить чашу, из которой смогли бы одновременно испить два человека, при этом не пролив ни единой капли, то тогда он выдаст за него свою дочь. Конечно же, отец Кунигунд никогда не думал, что такое изобретение вообще возможно. Однако ювелир сгорал от любви, а, как известно, это великое чувство способно свернуть горы. Итак, он принялся за изготовление этой чаши. Он сделал изящный кубок, по форме напоминающий женскую юбку. Никогда прежде никто не видел ничего подобного. Верхнюю часть этого творения венчала статуэтка в виде его прекрасной и добродетельной Кунигунд, которая на поднятых вверх руках держала маленькую вращающуюся чашу. Сама конструкция была удивительно простой, но весьма оригинальной. Два человека могли одновременно пить из нее, не боясь пролить ни капли. Король был изумлен, однако он сдержал свое слово. И не было на земле людей счастливее, чем эта молодая пара влюбленных, которые получили благословение на брак. – Кэт медленно перевела взгляд на Дэна. – Мы тоже испили из этого кубка, правда, Дэни?

– Не пролив при этом ни единой капельки, – добавил он.

– Слава Богу! Насколько я понимаю, в противном случае вас ожидало бы большое несчастье!

– Я жду не дождусь, когда же смогу взглянуть на нее.

Анжелика вдохновилась этой историей, столь наглядно демонстрирующей, что с помощью любви все бывает возможным.

– Как жаль, что ваш муж сейчас не с вами.

Анна тихонько засмеялась.

– Не беспокойтесь. Я одолжу ей своего.

Вслед за ней рассмеялись все, кроме Анжелики, которая не знала, как на это реагировать. Она отпила маленький глоток сока гренадиллы, пытаясь скрыть за волосами выступивший на щеках багровый румянец.

– И не забудьте попробовать хорошего выдержанного вина «Профессор Блэк Совиньон Бланк», – весело прибавил Дэн.