Текст книги "Сладкая измена"
Автор книги: Санта Монтефиоре
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
Глава 13
Живи настоящим, потому что только оно является реальным.
В поисках совершенного счастья
– Анжелика, дорогая, ты выглядишь просто первоклассно, – сказал Арт, возвышаясь над ней.
Он был очень красив, ростом почти метр девяносто, с аристократическими, утонченными чертами лица. У него были умные серые глаза и блестящие каштановые волосы, эффектными прядями падающие на лицо.
– С днем рождения, Арт, – произнесла Анжелика, чувствуя запах дорогого одеколона.
– Что это за парфюм? Он великолепен, – сказала Кандейс. – Хотя уж очень резковат!
– Секрет фирмы, – ответил Арт. – Не хочу, чтобы все пахли так же, как я.
– Ты совсем не выглядишь на свои пятьдесят, – сказала Анжелика.
– Пожалуйста, не упоминай это число, ты ранишь мне сердце. Мужчине столько лет, на сколько он себя ощущает.
– А вернее, столько, сколько женщине, которую он может пощупать, – захихикала Анжелика. – Так любит повторять мой отец.
– Но только не в моем случае. Тоду почти шестьдесят, только, пожалуйста, не говорите ему, что я вам об этом сказал.
– Кейт не поскупилась, устроив роскошную вечеринку, – произнесла Кандейс, окидывая взглядом комнату.
– Она любит меня, – как бы между прочим заметил Арт.
– А разве нельзя сказать то же самое о нас?
Не восхищаться Артом было просто невозможно.
– Пожалуй, ваших комплиментов вполне достаточно для того, чтобы сделать гомосексуалиста гетеросексуалом. Пойду-ка я лучше пообщаюсь с другими гостями, а то, боюсь, не избежать мне проблем. Что-то я уже не верю в бесплатный ужин.
– Разве он не восхитителен? – сказала Кандейс, наблюдая, как Арт прокладывает путь в толпе.
– Восхитителен!
– А ты не думаешь?.. – Кандейс поморщилась, словно пытаясь представить нереальную картину.
– Что?
– Что он и есть тот самый таинственный незнакомец?
– Ты хочешь сказать, что Кейт забеременела от Арта?
– Вот именно.
– Только не это. Он предан Тоду, и не забывай – он ведь голубой. В любом случае Кейт всячески пытается убедить себя в том, что отцом ребенка является Пит.
– Ну что ж, возможно, она и права. Но мы узнаем об этом, только когда малыш появится на свет и будет совсем не похож на Пита!
– Держу пари, что он и на Арта ни капельки не будет похож.
– Ну же, давай приглядимся повнимательней. Ее таинственный любовник наверняка где-то здесь.
Они ходили по комнате, с трудом протискиваясь среди гостей. Кандейс острым, как у орла, взглядом окидывала каждого мужчину. Анжелика то и дело посматривала на часы. Кейт порхала по комнате в коротком кашемировом платье, которое едва прикрывало ягодицы. Ее живот по-прежнему был плоским как доска, и ее подругам очень хотелось спросить, а беременна ли она.
– Я бы нисколько не удивилась, узнав, что она все это выдумала, – сказала Кандейс. – И тогда все мы станем свидетелями очередной драмы, связанной с ее досадным просчетом.
– Да она просто худая. Я округлилась еще до того, как забеременела, – сказала Анжелика.
– И фигуре Кейт пора бы округлиться, особенно учитывая то, что это все-таки ее третий ребенок. Однако ее живот выглядит как сдувшийся батут. – Кандейс наблюдала за тем, как Кейт взяла у Арта сигарету и незаметно сделала быструю затяжку. – Разве она курила бы, будучи в положении?
– Не думаю, что она блефует. Кейт действительно волновалась, помните? Да и все мы видели, как полоски теста на беременность окрасились в голубой цвет, – произнесла Летизия.
– Верно, это уж никак нельзя подделать, – согласилась Анжелика.
– Она также не воздерживается от алкоголя. На самом деле я бы пошла дальше и сказала, что, по-моему, она сейчас подшофе.
– Если ребенок пойдет в мать, характерец у него вполне может получиться как у ирландского землекопа, – засмеялась Анжелика.
– Кейт – это загадка. Кстати, а где Пит?
– Наверное, там же, где и Оливье. Они оба ненавидят такие вечеринки.
– Пит в России, – вставила Летизия. – Однако вы правы, Пит терпеть не может караоке и недолюбливает Арта, хотя ума не приложу почему. Все так любят Арта.
– Послушай, Арт – это мужчина для женской компании, – сказала Кандейс. – Гетеросексуальные мужчины не понимают его. Арт заставляет их нервничать, поскольку он просто красавец. То, что мужчины с такой потрясающей внешностью становятся геями, позор для женщин.
«Это касается далеко не всех», – подумала Анжелика, взглянув на часы.
Караоке не заставило себя долго ждать. Вильям остался с другими мужчинами, которые, так же, как и он, считали, что вряд ли способны выдержать оглушительное звучание нестройного пения. Кейт начала с мелодии «Это боль в сердце», за которой последовала песня «Я получил тебя, детка» в исполнении гармоничного дуэта Скарлет и Тода. Однако ничто не могло вынудить Анжелику взять в руки микрофон, даже шампанское и перспектива исчезнуть в ночи, чтобы встретиться с Джеком. Она сидела на диване и хохотала, глядя на своих друзей, которые дурачились.
В очередной раз взглянув на часы, Анжелика увидела, что уже одиннадцать. Все вокруг внезапно замерло. Она так долго ждала этого момента, и вот теперь, когда он наконец наступил, попросту струсила, словно пони, в нерешительности застывшая перед тем, как перепрыгнуть через препятствие. Анжелика побледнела и осушила бокал шампанского, охваченная чувством неизбежности, которое не оставляло ее в течение всего дня.
He сказав никому ни слова, Анжелика встала и тихонько выскользнула в холл. Официантка подала ей пальто, и Анжелика плотно закуталась в него, очутившись на морозном воздухе. В конце улицы под ярким фонарем ее ждало такси.
Анжелика направилась к машине, ускоряя шаг, ее каблуки гулко застучали по тротуару. Она увидела силуэт Джека, освещенный уличным фонарем, и ее сердце переполнилось радостью, увеличиваясь в размерах, словно один из серебристых шаров Кейт.
Анжелика подошла к такси, и дверцы распахнулись настежь. Она оглянулась, дабы удостовериться, что за ней никто не наблюдает, и села в салон. Джек не стал спрашивать разрешения. Он заключил ее в объятия и жадно прильнул губами к ее губам. Анжелика не удивилась и не испугалась, несмотря на то что он нарушил свое обещание. Его поцелуй был словно возвращение домой. Губы Джека были горячими и мягкими, его подбородок прижался к ее лицу, а нетерпеливые объятия сильных рук кольцом сжали ее податливое тело. Он скользнул рукой под ее пальто, и Анжелика почувствовала жар горячих пальцев, жадно скользящих по ее платью. Анжелика хотела, чтобы он не останавливался, чтобы касался ее кожи и продолжал ласкать самые потаенные места. Это желание заставило ее на минуту забыть обо всем на свете. Джек целовал ее лицо и шею, заставляя дрожать всем телом, стонать и прижиматься к нему все сильней и сильней.
Пока такси ехало, притормаживая на поворотах и останавливаясь на светофорах, Джек и Анжелика не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь волшебными мгновениями и прекрасно понимая, что завтра самолет унесет их счастье прочь, на другую сторону земного шара.
Такси остановилось напротив дома номер одиннадцать на Кадоган-гарденс, и Джек вылез из машины. Вид отеля и порыв холодного воздуха, ворвавшегося через открытую дверь, привели Анжелику в чувство. Она с ужасом отпрянула обратно на сиденье.
– Нет… Я не могу… – запинаясь, сказала она. Джек наклонился и потянулся к ее руке, но Анжелика отрицательно покачала головой и отвернулась, смутившись. – Ты же знаешь, что я не могу.
Он залез внутрь, закрыл дверцу и снова привлек Анжелику к себе, целуя в висок и водя носом по ее щеке.
– Все в порядке, – нежно произнес Джек. – Мне не следовало злоупотреблять твоим доверием. Но я не смог сдержаться. Прости меня. У меня нет дурных намерений, когда мы врозь, но как только я вижу тебя, мне хочется отнести тебя наверх и заняться с тобой любовью.
Она повернулась к нему лицом.
– Пойми, я не могу возвратиться домой к Оливье, источая твой запах. Что он подумает, если я заявлюсь домой под утро? Я ведь из тех, кто в одиннадцать часов уже лежит в постели.
– Тебе не нужно объяснять. Я отвезу тебя домой. Но прежде я снова тебя поцелую. Водитель, езжайте куда глаза глядят.
Такси колесило по кварталам Бейсуотер и Ноттинг Хилл. Джек и Анжелика сидели, обнявшись, на заднем сиденье, целуясь, словно юные любовники.
Было далеко за полночь, когда машина, грохоча по Кенсингтон Черч-стрит, очутилась в Брансуик-гарденс.
– Ну что ж, до свидания, Сейдж. Я уже скучаю по тебе, – прошептал Джек. – Позволь моему сердцу запомнить каждую твою черточку.
– Возвращайся скорей, – чуть слышно сказала Анжелика, стараясь сдержать слезы.
– А ты приезжай в Южную Африку. Я повезу тебя на перевал Сэра Лоури, мы выпьем вина и будем любоваться закатом. Нет места романтичнее. И я буду держать тебя в своих объятиях до тех пор, пока последний луч не исчезнет за холмами.
– О Джек. Если бы только… – Она почувствовала, как к горлу подступил ком.
– Пообещай мне, что приедешь.
– Не могу.
– Тогда можешь обмануть, но я хочу услышать, как ты скажешь это.
Анжелика заглянула в его глаза.
– Ну хорошо. Я приеду, обещаю.
– Тогда я буду ждать тебя.
Обхватив ладонями ее лицо, он поцеловал ее еще раз, а затем проследил взглядом, как она, открыв дверцу, шагнула на свежий воздух.
Чтобы прийти в себя, Анжелика немного постояла под уличным фонарем, разглаживая складки на пальто.
Наконец она подошла к дому. Оглянувшись, какое-то время постояла, глядя в ту сторону, где стояло такси. Затем осторожно махнула рукой. С явной неохотой Джек попросил водителя отвезти его обратно в отель.
Анжелика смотрела до тех пор, пока такси не скрылось из вида. Еще несколько минут она оставалась на пороге дома, вытирая слезы и поправляя прическу. Затем, сделав глубокий вздох, открыла ключом дверь.
Шагнув внутрь своего жилища, где ярко горел свет, Анжелика должна была бы почувствовать себя виноватой, однако вместо этого испытала лишь грусть. Мечта растворилась в сиянии действительности, в очередной раз напомнив ей, где было ее место.
Анжелика сняла пальто и сбросила туфли на шпильках, затем пошла вверх по лестнице, шагая по ступенькам в одних чулках. Оливье лежал в кровати и смотрел телевизор. Было уже за полночь, однако он не заснул, дождавшись прихода жены. Он взглянул на нее, сразу же заметив страдальческое выражение ее лица.
– С тобой все в порядке, Анжелика? – Встревожившись, он даже привстал с кровати.
– У меня все отлично. Просто я смертельно устала.
– Ты выглядишь так, словно плакала.
– Скорее я плакала от смеха, слушая этих ужасных исполнителей караоке!
Оливье спал, прижавшись к ней, его руки покоились на ее животе. Анжелика ощущала его дыхание на своем плече, что напомнило ей о тех давних днях, когда она ценила каждую секунду их близости. Теперь же ей хотелось, чтобы это был Джек. Анжелика дала волю воображению, представляя себе, как скачет по южно-африканской равнине бок о бок с ним, а он улыбается столь характерной для него несколько нахальной улыбкой, от которой ее сердце переполнялось счастьем. В конце концов она забылась сном – плавный переход в мир Джека, где были только они двое.
Утром Оливье ушел на работу. Он не разбудил ее, а незаметно прокрался в ванную и тихонько оделся. Дети потревожили ее как раз вовремя, забравшись к ней в постель и включив телевизор. Анжелика открыла один глаз, чтобы посмотреть на часы, стоящие на прикроватном столике. Было без пятнадцати восемь. Она в панике приподнялась и села в кровати, выключила телевизор и отослала детей вниз, к Сани. Затем Анжелика заставила себя пойти в гардеробную, натянула джинсы и свитер и села выпить чашку кофе, пока детишки с жадностью набросились на завтрак, уплетая его за обе щеки.
Анжелика привела детей в школу с опозданием. Парадный вход был уже закрыт, и ей пришлось позвонить в дверь и извиниться за задержку. По ее бледному лицу и красным глазам было видно, что она проспала. Анжелика торопливо поцеловала детей и стала смотреть, как они бегут по коридору, надеясь, что она не забыла положить комплект игр для Джоэ и балетную сумку Изабель.
Не успела Анжелика выйти из здания школы, как зазвонил мобильный телефон. Ее сердце замерло в груди, когда она увидела, что это не Джек, а Кандейс.
– Доброе утро, – весело произнесла подруга.
– Привет, Кандейс.
– Что с твоим голосом?
– Это после вчерашней вечеринки, – солгала Анжелика. – Сегодня утром я едва поднялась с кровати.
– Я не заметила, как ты ушла. В котором часу это было?
– Около половины двенадцатого. Я не хотела мешать всеобщему веселью.
– Вообще-то вечеринка превратилась в настоящую разгульную пирушку. Арт продемонстрировал свой зад.
– Неужели он обнажил ягодицы?
– Вообще-то я тебя не разыгрываю. Это было уморительное зрелище. Он стащил свои штаны и засверкал оголенным местом.
– Зачем?
– Он спел под финал, будучи вдрызг пьяным. К этому времени там оставались всего несколько человек. Но знаешь, что самое интересное?
– И что же?
– У него на ягодице есть родимое пятно, которое по виду напоминает клубничку.
– Неужели?
– Огромное, его просто нельзя не заметить. Арт сказал, что у его отца точно такое же, в том же месте. Как это странно, не правда ли?
– Странно. – Анжелика попыталась говорить более оживленно, однако чувствовала себя совершенно разбитой.
– Судя по твоему голосу, тебе не мешало бы прилечь.
– Наверное, я так и сделаю.
– И даже не утруждай себя что-нибудь сегодня писать. Знаешь, что тебе нужно?
– Что же?
– Ленч с подружками.
– И пораньше лечь в постель.
– Ты рассуждаешь прямо как я.
Анжелика подошла к двери своего дома и вставила ключ в замочную скважину. Сани стояла на пороге с торжественным видом, чем-то напоминая заводную куклу.
– Все в порядке? – удивленно спросила Анжелика.
В воздухе запахло летом.
– Заходил человек, – объяснила Сани.
– Какой человек?
– Он приехал на фургоне. – Она указала в сторону столовой. – И принес вот это.
Анжелика заглянула в комнату и ахнула от изумления. Все помещение было заполнено красными розами. Она с трудом разглядела стол, которого практически не было видно из-за ваз с цветами.
– А он оставил записку?
Сани отрицательно покачала головой.
– Ничего. Он просто внес их внутрь и ушел.
Анжелика почувствовала, как в сумочке завибрировал ее телефон.
– Не волнуйся, Сани. По-моему, я догадываюсь, от кого цветы.
«Я никогда не забуду прошлой ночи. Твой любящий пес. Боюсь, твое крыльцо уже вне моего поля зрения».
Анжелика вспыхнула румянцем.
– О Сани. Что же мне делать со всеми этими цветами?
– Мы расставим их по всему дому.
«Что подумает Оливье?»
– Я возьму три букета с собой на ленч. Остальные поставь там, где найдется место. Мой крестный отец обожает преподносить сюрпризы.
Сани стала относить вазы с букетами наверх, пока Анжелика набирала номер Джека.
Звук его голоса снова воскресил существовавшую между ними атмосферу интимности, и Анжелика словно перенеслась в прошлую ночь. Она слышала шум аэропорта, свидетельствовавший о том, что Джек уже готовился к вылету.
– А ты настоящий проказник, весь мой дом в цветах, – нежно произнесла она.
– Я рад, что ты их получила.
– Столовая просто завалена ими!
– Надеюсь, у тебя из-за этого не возникнет неприятностей.
– Оливье их даже не заметит. В настоящий момент он слишком увлечен работой.
– Мне так хотелось хоть чем-то выразить, как много ты для меня значишь.
– Ты меня убедил.
– Я никогда не забуду нашу ночь в такси.
– Я не думала, что все сложится именно так.
– И я тоже. Поверь, я собирался вести себя достаточно сдержанно.
– Но я рада, что потом ты передумал…
– И я тоже. Я увезу воспоминание об этом вечере с собой на родину, чтобы одинокими ночами воспроизводить его в памяти снова и снова и вспоминать красивую англичанку, которая осталась в Лондоне.
– Жаль, что тебе нужно уезжать.
– Как бы я хотел, чтобы ты отправилась со мной.
– Это невозможно.
– Я знаю. Глупые мечты. Ты уже начала писать свою книгу?
– Честно говоря, я не представляю, о чем писать.
– Ну конечно же, представляешь, – расскажи о нас.
– Я не сочиняю книги для взрослых.
– Но сейчас самое время начать. Ты же сама сказала, что хочешь попробовать что-нибудь новое.
– Мне не нравится печальный конец.
– Тогда сделай так, чтобы у нас все закончилось хорошо.
– Я не знаю, как это сделать.
– Придумай что-нибудь, ведь ты же писательница.
– Подобные истории, как правило, заканчиваются печально. – Последовала продолжительная пауза. На какой-то миг Анжелике показалось, что связь прервалась. – Ты меня слушаешь?
– Я здесь, – наконец произнес Джек, однако его голос стал другим. Судя по его тону, он чувствовал себя таким же несчастным, как она сегодня утром. – Пусть история наших с тобой отношений закончится хорошо, Анжелика. Я не знаю, как тебе удастся это сделать, но сделай это ради меня. Боюсь, что в реальной жизни у нас с тобой нет надежды на счастливый финал.
Она почувствовала, как к горлу подступил комок.
– Пока мы будем оставаться друзьями, думаю, я смогу смириться с этой мыслью.
– Я свяжусь с тобой по электронной почте. А ты дай мне знать, когда тебе можно позвонить.
– В утренние часы, – торопливо ответила Анжелика. – После того как я отведу детишек в школу, я буду сидеть за письменным столом, пытаясь сочинить счастливый финал.
Повесив трубку, она возвратилась в спальню и закрыла за собой дверь. Плюхнувшись со стоном на кровать, Анжелика заплакала в подушку. Она понимала, что смешно лить слезы из-за человека, которого она едва знала, однако ей казалось, что с его отъездом город лишился воздуха. И теперь дышать совершенно нечем.
Глава 14
Лишь с помощью темноты можно познать, что такое свет.
В поисках совершенного счастья
Анжелика подъезжала к фешенебельному району Уэст-энд с тремя букетами роз, уложенными на заднем сиденье машины.
Припарковавшись на Альбемарль-стрит, она направилась к кафе-ресторану «Уолсли», расположенному в великолепном демонстрационном зале старинных автомобилей на площади Пиккадилли. Здание с высокими потолками, резными сводами и изящным лестничным пролетом было выполнено в стиле величественного итальянского ренессанса.
Здесь уже стоял гул, исходивший от самой фешенебельной публики Лондона. Анжелика оглянулась по сторонам, ища глазами подруг, и заметила Кандейс, которая жестом руки, украшенной драгоценностями, подзывала ее к круглому столу в центре зала.
– А вот и ты! – воскликнула она, когда Анжелика присоединилась к ним.
– Ты выглядишь именно так, как я себя чувствую, – произнесла Кейт, заметив ее измученное лицо и туманный взгляд.
– Тебе лучше чувствовать себя классно, или я сейчас же уйду отсюда, – пошутила Анжелика.
– Давайте посмотрим правде в глаза: все мы выглядим неважно, – проговорила Кандейс.
– Но не приведи Господь сказать когда-нибудь, что я выгляжу именно так! – Кейт осушила бокал беллини. – Похмелье. – Она подняла пустой бокал, обращая на себя внимание официанта. – Еще стаканчик для меня и одну порцию для моей подруги.
– Похоже, к десерту ребеночек будет танцевать брейк-данс! – сыронизировала Кандейс.
– Да это же персиковый сок, – попыталась оправдаться Кейт. – Кроме того, я где-то читала, что на самом деле шампанское – очень полезная штука для малыша.
– Если шампанское полезно для твоего ребенка, то я готова съесть свою сумочку «Биркин», – сказала Кандейс, закатывая глаза.
– Дорогая, прошлой ночью все было просто изумительно, – сказала Летизия. – Никогда бы не подумала, что и я присоединюсь к пению под караоке. Более того, я оказалась ничуть не хуже других.
– Да, такого от тебя никто не ожидал, Летизия. От твоего исполнения песни «Будь ему опорой» с хриплым итальянским акцентом я чуть не разрыдалась, – призналась Кейт.
– Неужели ты плакала? – удивилась Кандейс.
– Нет, но я подумала, что слова этой песни как раз обо мне. Я могла бы вышвырнуть Пита из дома, однако я решила вновь завоевать его сердце. Я осталась с ним. Да, эта песня обо мне.
– И ты заслуживаешь медаль за это эмоциональное решение! – иронично ухмыльнувшись, произнесла Кандейс.
– Думаю, мы все заслуживаем медали, – сказала Анжелика. – Как бы я ни любила своего мужа, он бывает очень требовательным.
– Да, человека более требовательного, чем Оливье, нужно поискать, – согласилась Кандейс.
– Но он такой красивый, – вздохнула Кейт. – Я была бы не прочь каждое утро просыпаться рядом с ним.
– Да пожалуйста, – засмеялась Анжелика.
Кандейс с задумчивым выражением лица приподняла бровь.
– Как ты собираешься отмечать день рождения Оливье? – спросила Кейт. – Это же на следующей неделе, не так ли?
– Откуда ты знаешь, когда у него день рождения?
– Моя память имеет забавную особенность: я никогда не забываю имена детей и дни рождения.
– И когда же мой день рождения? – тут же осведомилась Кандейс.
– После бокала шампанского я, конечно, не в лучшей форме, но если я правильно помню, ты – Дева по гороскопу.
– Ты попала в точку, однако об этом нетрудно догадаться, ведь я типичнейшая представительница этого знака.
– Летизия родилась 28 июня, она – Рак, хранительница домашнего очага; Анжелика – 6 марта – типичная представительница знака Рыб, склонная все идеализировать; Скарлет – 21 августа, Лев; и твой день рождения, Кандейс, где-то в конце сентября.
– А если точнее, 20 числа. Я не просто удивлена, я поражена, что ты помнишь о каждой из нас! – воскликнула Кандейс.
– Да, это один из моих многочисленных талантов.
– А я вот совершенно забыла о дне рождения Оливье, – призналась Анжелика. – И даже не приготовила ему подарка.
– Договорись о столике в ресторане «Айви» и скажи, что он был заказан уже давным-давно, – предложила Летизия. – А потом мы устроим ему сюрприз, внезапно появившись из-под стола, если это как-то поможет.
– О, думаю, что Оливье сейчас настолько погружен в свои проблемы, что вряд ли вспомнит о собственном дне рождения. Если бы не его любящая мать, которая обычно звонит на рассвете, этот день ничем не отличался бы от остальных.
– На день рождения Пита, который будет в начале декабря, я собираюсь увезти его в Рим на выходные. Он любит оперу.
– Так для тебя же это будет сущая мука… – сказала Кандейс.
– Это не главное. Ведь это его день рождения.
– Какое удивительное проявление самоотверженности с твоей стороны, Кейт.
– Да, я способна быть самоотверженной. – Она лукаво улыбнулась. – В конце концов, он очень щедр по отношению ко мне.
– Анжелика, ты что-то притихла, – сказала Летизия, сочувствующе улыбаясь ей.
– Трудно вставить слово, когда Кейт в хорошем настроении, – сказала Кандейс.
– Вообще-то я чувствую себя подавленной после своей вечеринки, – сказала Кейт.
– А точнее, вечеринки Арта, – поправила ее Кандейс.
– Да какая разница.
– Я просто устала, но грех жаловаться. Вечеринка удалась на славу. – Анжелика слабо улыбнулась. – У меня с собой три огромных букета роз для вас, – продолжила она, чтобы сменить тему разговора. – Мой крестный отец наводнил ими всю столовую.
– Какой у тебя милый крестный отец, – сказала Летизия.
Кандейс ее объяснение показалось неубедительным.
– И с какой стати твоему крестному отцу вдруг посылать тебе цветы?
– Он немного эксцентричен. Он не вспоминал о моем дне рождения целых десять лет. И эти цветы, как он сказал, для того, чтобы как-то компенсировать его забывчивость.
– Что ж, я с радостью отвезу букет домой. Возможно, скажу Питу, что они от моего таинственного обожателя, – произнесла Кейт.
– А не слишком ли это рискованно? – сказала Кандейс, глядя при этом на Анжелику.
– О, все в прошлом, кроме того, тот человек вовсе не мой обожатель. Причем никогда им не был и не будет.
– Что ж, круг сужается.
– Я совершила глупейшую ошибку и была бы очень признательна, Кандейс, если бы ты оставила эту тему, тем более теперь, когда я готовлюсь к тому, чтобы повторить супружеские клятвы с Питом. Кстати, на следующей неделе я впервые встречаюсь с Верой Ванг, а Кристиан Лубутен сделает мне туфли по индивидуальному заказу.
– Зачем тебе туфли на пляже? – спросила Кандейс.
– Всем женщинам нужны туфли, где бы они ни находились, – резко ответила Кейт.
– Ну, хотя бы сандалии, – сказала Анжелика, стараясь не упустить нить разговора.
– Отдать предпочтение плоской подошве? Ну уж нет! – воскликнула Кейт. – Я не позволю Кандейс возвышаться надо мной в день моей свадьбы.
– А как насчет того, что она возвышается над тобой из года в год? – спросила Анжелика, делая большой глоток беллини и чувствуя себя лучше.
– Мал золотник, да дорог, – произнесла Летизия, пытаясь по-дружески успокоить Кейт. – Я даже не уверена, знает ли Гайтано, сколько во мне сантиметров. Да и я тоже, уверяю тебя, вряд ли назову свой точный рост. Каблуки практически срослись с моими ногами.
– Вообще-то мне нравится казаться выше всех, особенно выше тебя, Кандейс. Благодаря этому я всегда чувствую хоть маленькое, но превосходство, – ухмыльнулась Кейт.
– Не из-за роста Кандейс тебе следует волноваться, дорогая, – сказала Летизия. – А из-за ее острого языка.
– Ну кто-то же должен иногда опускать вас на грешную землю, – ответила Кандейс. – Так говоришь, розы, Анжелика? Какой милый подарок от крестного отца. – Она хитро посмотрела на Анжелику, и та прекрасно поняла, что подруга обо всем догадалась.
Оливье сидел перед телевизором, слушая вечерние новости и болтая с друзьями по телефону, Анжелика же в это время размышляла над своим браком. Муж по-прежнему любил ее. Конечно, после стольких лет супружеской жизни было вполне естественно, что они воспринимали свои отношения как нечто само собой разумеющееся, однако она ни на минуту не сомневалась, что его чувства к ней не остыли. Любовь же Джека была совершенно иной закваски, замешанная на страсти и прелести запретного плода. Анжелика любила Оливье как близкого и родного человека или как часть самой себя. В Джеке же она видела прежде всего мужчину, который заставил ее вновь почувствовать себя женщиной. В ней словно уживались два человека – женщина, которую знал Оливье, и женщина, которую знал Джек. И если бы этим женщинам довелось встретиться в реальной жизни, они бы не узнали друг друга.
