Текст книги "Смертельно влюбленный"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
19
Кобурн выругался вполголоса, чтобы не слышала Эмили. Что до ее матери, которая уже хмурилась на него сегодня, когда он выразился куда более невинно, сейчас она смотрела на Кобурна так, словно у него и самом центре лба вырос огромный рог.
Ли покрутил в руках сотовый:
– Я полагаю, ты слышала это…
– Что агент Ли Кобурн погиб год назад? Да, слышала.
– Очевидно, у нее недостоверные сведения…
– Или это я купилась на твое вранье и теперь…
– Послушай, – сердито оборвал ее Кобурн. – Я ведь тебе не навязываюсь. Можешь возвращаться в свой дом и попытать счастья с Доралом Хокинсом или еще с кем-нибудь из подручных Бухгалтера. Отлично. Поезжай. Готов придержать тебе дверь.
Разумеется, Кобурн блефовал. Он не позволил бы Хонор уехать, если бы она захотела. Оставшись без его защиты, она долго не прожила бы.
Его всегда называли хладнокровным и бессердечным. И это было чистой правдой. Но даже он не смог бы спать спокойно, отправив женщину с четырехлетним ребенком на верную смерть. Кроме того, она могла быть полезна – и сейчас, и в будущем, когда будут готовить дело против Бухгалтера. Возможно, эта женщина знала гораздо больше, чем сама подозревала. И пока Ли не вытащит из нее до последней унции всю информацию, она останется с ним.
С другой стороны, Хонор и ее ребенок, безусловно, будут серьезной обузой.
Он не рассчитывал заботиться о ком-либо, кроме самого себя, пока Гамильтон не сможет забрать его. И это тоже было бы достаточно опасно, учитывая, что каждый лихой парень в округе считал теперь Ли Кобурна убийцей и похитителем женщин и детей. Он более или менее приучил себя к этой мысли и думал, что ему вообще повезет, если удастся выбраться из этой передряги живым.
Но теперь он отвечал за Хонор и Эмили Джиллет, и к чувству ответственности добавлялось горячее желание сделать так, чтобы обе в этом кошмаре остались невредимыми. Даже если сам он эту заварушку не переживет.
Итак, практически взяв обратно свое предложение отпустить Хонор, Ли произнес:
– Известно тебе об этом или нет, но у тебя есть ключ, который поможет разомкнуть кольцо преступной деятельности Бухгалтера.
– Повторяю в тысячный раз…
– У тебя это есть! Нам надо только сообразить, что это такое и где это искать.
– Тогда довези меня до ближайшего отделения ФБР и проводи внутрь. Поищем все вместе.
– Я не могу!
– Почему?
– Потому что не могу рисковать своим прикрытием. Только не сейчас. Пока что Хокинс и Бухгалтер считают меня грузчиком со склада, достаточно удачливым, чтобы суметь убежать от убийц. Свидетелем массового убийства. И это само по себе плохо. Но не так ужасно, как быть в их глазах не простым свидетелем, а агентом ФБР под прикрытием. Если они узнают об этом, круг мишени на моей спине станет во много раз больше.
– Но ФБР тебя защитит.
– Так же, как офицер Фред Хокинс из полицейского управления штата старался защитить тебя?
Ему не надо было объяснять свою мысль: Хонор все схватывала на лету.
– Местные агенты ФБР на жалованье у Бухгалтера?
– По крайней мере я бы не поставил свою жизнь на то, что это не так. А ты?
Он дал Хонор время ответить, но она молчала, а это было все равно что сказать «нет».
– Ты вообще не сидела бы здесь, если бы не поверила хотя бы в часть того, что я сказал.
– Я сижу здесь, потому что поверила, что если бы ты хотел причинить нам вред, то сделал бы это сразу, как только появился вчера в моем доме. И если все, что ты говоришь, правда, наши жизни – моя и Эмили – в опасности.
– До тебя, черт побери, дошло!
– Но главное, зачем я поехала с тобой, так это чтобы разобраться с Эдди.
– А что с ним не так?
– Ты поднял сразу два вопроса, на которые мне хотелось бы получить ответы. Первый: была ли смерть Эдди несчастным случаем?
– Все инсценировали, чтобы выглядело именно так, но я сильно сомневаюсь.
– Я должна это выяснить, – с чувством произнесла Хонор. – Если он умер в автокатастрофе, это одно дело. Трагическая случайность, с которой все же можно смириться. Рок. Воля божья. Или что там еще. Но если кто-то сознательно спровоцировал столкновение, я хочу, чтобы этих людей наказали.
– Что ж, это справедливо. А какой же второй вопрос?
– Был Эдди хорошим полицейским или плохим? Ответ на этот вопрос я знаю. Но хочу, чтобы и ты удостоверился.
– Ну, мне-то это абсолютно все равно, – честно признался Ли. – Эдди мертв. Все, что мне нужно, это установить личность Бухгалтера и призвать мерзавцу к ответу. А на все остальное, включая репутацию твоего покойного мужа, мне абсолютно наплевать.
– Зато это много значит для меня. И наверняка для Стэна, – Хонор показала на телефон, который нее еще сжимал в руке Кобурн. – Мне надо, кстати, позвонить ему, сказать, что с нами все в порядке.
Кобурн покачал головой и спрятал телефон в карман.
– Он будет вне себя, когда узнает, что мы исчезли.
– Не сомневаюсь в этом.
– Стэн будет бояться худшего.
– Что вы оказались в руках убийцы?
– Но ведь он не знает, как все на самом деле. Поэтому, пожалуйста…
– Нет.
– Это жестоко!
– Такова жизнь. Ты не можешь ему позвонить. Я не доверяю этому человеку.
– Ты никому не доверяешь.
– Наконец-то ты это поняла.
– Но ты доверяешь мне.
Кобурн вопросительно взглянул на Хонор:
– С чего бы это?
– Женская логика! Чтобы тащить меня за собой, ты должен хотя бы в какой-то степени мне доверять.
– Вовсе не обязательно – я могу в любой момент тебя бросить. Это даже менее важно, чем чтобы ты мне доверяла. Но, хочешь ты этого или нет, мы друг от друга зависим.
– Как это?
– Тебе нужна моя защита, чтобы выжить. А мне нужна ты, чтобы получить то, что я ищу.
– Я уже сто раз говорила тебе…
– Я помню все, что ты мне говорила, но…
– Мама? – прервал их перепалку голосок Эмили. Хонор отвернулась от Кобурна, чтобы взглянуть на дочь.
– Что, моя сладкая?
– Ты злишься?
Хонор протянула руку к заднему сиденью и потрепала дочурку по волосам:
– Нет, малыш, я не сержусь.
– А Кобурн сердится?
От звуков голоса Эмили, произносящего его имя, у Кобурна внутри все вдруг сжалось. Ли никогда не слышал, как его имя произносит детский голосок. Это было ни с чем несравнимое чувство.
Хонор выдавила из себя улыбку и процедила сквозь зубы:
– Нет, Эмили, Кобурн не сердится.
– А лицо у него очень сердитое.
– Нет-нет, он просто…
Кобурн старался изо всех сил не хмуриться, чтобы не выглядеть больше сердитым.
– Я не сержусь, – произнес он как можно убедительнее.
Но Эмили не проглотила эту ложь, хотя и решила сменить тему.
– Я хочу писать.
Хонор вопросительно посмотрела на Кобурна. Тот пожал плечами:
– Надо, значит, надо.
– Мы можем заехать на заправку? Я бы купила ей…
– Хммм. Она может сходить в кустики.
Хонор спорила секунд пятнадцать, но сзади раздалось жалобное:
– Ма-а-ам!
Хонор открыла дверцу и выпрыгнула из машины.
Доставая дочурку с заднего сиденья, она сказала, что сегодня их ожидает приключение, и повела девочку к задней части машины.
Больше Кобурн ничего не слышал, кроме заговорщицкого шепота. Один раз Эмили захихикала. Кобурн попытался прогнать от себя мысли о том, каково женщинам и девочкам справлять нужду посреди шоссе, и сконцентрироваться на более насущных проблемах. В том числе решить, что же делать дальше. Как совершенно справедливо заметила Хонор, они не могут вечно ехать на краденой машине.
Ну и куда же им податься? Разумеется, не к нему. Там наверняка уже засада.
И мысль о том, что их сумеет защитить Стэн Джиллет, не казалась Кобурну удачной. Этот человек слишком тесно связан с братьями Хокинс и вполне мог оказаться таким же коррумпированным негодяем. Хонор не сомневалась в любви и преданности свекра ей и Эмили, но Кобурн не готов был проверить чувства Стэна на прочность. По крайней мере, пока сам не увидит доказательства его верности. К тому же Джиллет мог оказаться честным бывшим морпехом с железобетонными представлениями о законности, который посчитает своим долгом тут же сообщить властям о звонке невестки. И в этом случае его кандидатура тоже не годится.
Покончив со своим важным делом, Эмили распахнула заднюю дверцу и одарила Кобурна лучезарной улыбкой:
– Я все сделала, – гордо сообщила она.
– Мои поздравления.
– А можно мне поехать впереди? – попросила вдруг Эмили.
– Нет, нельзя, – ответила Хонор, усаживая дочурку на заднее сиденье.
– Но здесь нет моего сиденья для машины, – закапризничала девчушка.
– Да, его нет, – Хонор бросила обвиняющий взгляд на Кобурна, который лишил Эмили сиденья, бросив его вместе с ее машиной.
– Придется нам нарушить правила. Всего один раз, – сказала Хонор, пристегивая девочку ремнем безопасности.
Когда Хонор снова забралась на переднее сиденье, Ли спросил:
– Ты знаешь какое-нибудь место, куда мы могли бы отправиться?
– Чтобы спрятаться?
– Именно это я имел в виду. Нам надо, чтобы нас не нашли, пока я не сумею связаться с Гамильтоном.
Хонор задумчиво кивнула:
– Да, я знаю, куда мы можем отправиться.
Том ван Аллен был разбужен рано утром убийственной новостью о том, что Фред Хокинс был найден мертвым, а Хонор Джиллет и ее ребенок исчезли из дома. И в убийстве, и в похищении обвиняли Ли Кобурна.
Когда Том поделился новостями с Дженис, она продемонстрировала изумление, а затем – раскаяние.
– О, мне так жаль, что я нелестно отзывалась о Фреде вчера вечером.
– Если тебя это хоть немного утешит, Фред умер мгновенно. Скорее всего, вообще ничего не успел почувствовать.
Том рассказал Дженис подробнее о том, как Дорал Хокинс нашел тело брата.
– Как это ужасно! Они были так близки! – помолчав немного, Дженис спросила: – Но что они все делали в доме Хонор Джиллет?
Том рассказал ей об обнаруженной лодке.
– Она была в нескольких милях от дома Хонор, но достаточно близко, чтобы вызвать тревогу. И Фред решил проверить, как там вдова и дочь его друга. По словам Дорала, когда Фред туда вошел, то увидел, что весь дом перевернут.
– Перевернут?
Том описал состояние дома со слов помощника шерифа Кроуфорда.
– Тело Фреда лежало прямо перед входной дверью. Кобурн явно подкрался сзади.
– Точно так же он убил Сэма Марсета.
– Да, похоже. В любом случае я должен поехать осмотреть все сам.
Том ненавидел уезжать из дома, не успев помочь жене справиться с утомительными утренними ритуалами Ленни – мытьем, одеванием и кормлением. Поскольку мальчик не мог ни жевать, ни глотать, кормили его через трубку. Зрелище малоприятное.
Дженис, однако, с пониманием отнеслась к тому, что служебные дела требуют присутствия Тома. Она заверила его, что справится со всем сама и не стоит беспокоиться.
– Это ведь чрезвычайная ситуация, Том. И ты там нужен. Будь осторожен, – прошептала Дженис у двери, провожая мужа, и встала на цыпочки, чтобы по целовать Тома в щеку.
Большая часть работы Тома ван Аллена делалась за столом в кабинете. Наверное, элементы приключения, которые были в последнем деле, в большей степени соответствовали тому, о чем подумала Дженис, когда Том сообщил ей, что хочет стать федеральным агентом. Том жарко ответил на поцелуй, удивив и обрадовав жену.
Он дважды заблудился, петляя по проселочным дорогам, но все же нашел дом Хонор Джиллет как раз тогда, когда помощник шерифа Кроуфорд собрался уезжать. Они представились и пожали друг другу руки. Кроуфорд предложил поторопиться.
– Я предоставил поле деятельности нашему экс пертному отделу, – сказал он. – И работы у них полно. Ваши агенты приехали и уехали. Мы договорились встретиться в городе, где есть доступ к телефонам. Можно устроить телеконференцию. Создать рабочую группу. Распределить обязанности. Полицейское управление Тамбура предложило расположить штаб у них в здании, на последнем этаже.
– Да, – кивнул Том. – Я говорил по дороге со своими людьми. Подчеркнул важность объединения усилий. И что наш приоритет – найти миссис Джиллет и ее дочь до того, как им успеют причинить зло.
Кроуфорд посмотрел на Тома с саркастическим сомнением, которого тот постарался не заметить.
– Дорал Хокинс сообщил что-нибудь, способное пролить свет на случившееся?
– Ничего существенного. Сказал, что брат позвонил ему на рассвете и был очень взволнован. Дорал помчался к дому Хонор Джиллет, увидел лодку Фреда, привязанную к пирсу. Первым знаком того, что что-то случилось, послужила ему распахнутая настежь входная дверь дома.
– А что он думает про беспорядок внутри?
– Если не считать трупа его брата? Думает то же, что я и остальные: что кто-то – предположительно Ли Кобурн – что-то искал в доме.
– Что же, например?
– Об этом мы все можем только гадать.
– И он это нашел?
– Тоже остается гадать. Никто не знает, что именно ищет Кобурн. Ни Дорал Хокинс, ни свекор миссис Джиллет.
Кроуфорд рассказал Тому о незваном визите на место преступления Стэна Джиллета и подробно описал бывшего морского пехотинца вплоть до начищенных до блеска ботинок.
– Он настоящий упрямый болван, – завил Кроуфорд. – Впрочем, в такой ситуации я бы тоже вряд ли оказался милым парнем.
Следователь уехал, но разрешил Тому пройтись по дому. Том постарался не путаться под ногами экспертов, которые старательно разбирали царящий вокруг хаос в поисках улик, и провел в доме всего несколько минут.
Поездка обратно в Лафайет заняла чуть больше часа, и когда Том вошел к себе в кабинет, он подумал с облегчением, что неприятное, но необходимое дело осталось позади.
Но не успел Том усесться за стол, как заработало устройство внутренней связи. Нажав кнопку селектора, Том поинтересовался у секретаря, что случилось.
– Вам звонит заместитель директора Гамильтон из Вашингтона.
У Тома все оборвалось внутри. Он прочистил горло, вздохнул, поблагодарил секретаршу и нажал на вторую мигающую кнопку:
– Агент ван Аллен!
– Привет, Том. Как дела?
– Хорошо, сэр. А у вас?
Клинт Гамильтон со свойственным ему презрением к церемониям перешел сразу к делу:
– У тебя там целая куча проблем, а?
Том, удивляясь про себя, как это Гамильтону стало обо всем известно, признал:
– Да, непростые выдались дни.
– Введи меня в курс дела.
Следующие пять минут Том говорил, а Клинт Гамильтон слушал, не перебивая. Несколько раз Том делал паузу, чтобы убедиться, что их не разъединили. Во время этих пауз Гамильтон также молчал, но Том слышал его дыхание и продолжал.
Когда он закончил, Гамильтон помолчал еще несколько секунд, достаточно долгих, чтобы Том успел промокнуть носовым платком влажную верхнюю губу. Гамильтон возлагал на него большие надежды. И сейчас проходила проверку его вера в способности Тома, который очень не хотел бы, чтобы Гамильтон решил, что этих самых способностей Тому не хватает.
Когда Гамильтон наконец заговорил, сказанное им заставило Тома вздрогнуть.
– Он был одним из твоих агентов?
– Прошу прощения?..
– Этот человек – Кобурн. Он был твоим агентом, работающим под прикрытием? Изучавшим деятельность транспортной компании Сэма Марсета?
– Нет, сэр! Я никогда не слышал о нем, пока не приехал на место преступления на том злополучном складе и не услышал от Фреда Хокинса имени главного подозреваемого.
– От Фреда Хокинса, который теперь мертв?
– Да, сэр.
– Хорошо, продолжай, – приказал Гамильтон после очередной долгой паузы.
– Я… Хм… я забыл…
– Ты говорил о том, как твои агенты работают душа в душу с полицейским управлением Тамбура.
– Да, сэр! Мне не хотелось злить их своим прямым вмешательством. Убийства на складе произошли на их территории. А убийством Фреда Хокинса занимается служба шерифа. Но как только будет установлено, что миссис Джиллет действительно похищена…
– Я отлично знаю, что на чьей территории, Том, – грубо перебил его Гамильтон. – Давай вернемся к Сэму Марсету. На его месте было бы очень удобно перевозить из штата в штат незаконные грузы.
Том прочистил горло:
– Да, сэр!
– Связь межу такого рода деятельностью и убийствами не была установлена?
– Нет, сэр. Пока нет.
Он рассказал Гамильтону о том, что сейчас обыскивают каждый грузовик Royal Tracking, допрашивают каждого водителя и других служащих.
– Я направил своих людей найти и допросить каждого, кто появлялся в районе этого злополучного склада за последние тридцать дней. Но никакой контрабанды пока не обнаружено.
– Какой мотив был у этого парня? Что заставило его убить своего босса и коллег по работе?
– Мы как раз пытаемся установить это, сэр. Но образ жизни Кобурна осложняет нашу задачу.
– В каком смысле?
– Все описывают его как одиночку. Ни друзей, ни семьи. Почти не общался с коллегами. Никто не знал его хорошо. Люди…
– Прояви сообразительность, Том, – явно теряя терпение, произнес Гамильтон. – Попробуй догадаться, почему он убил их?
– Наверное, был недоволен начальством.
– Недоволен начальством… – никакого энтузиазма в голосе Гамильтона не слышалось.
Том подумал, что лучше промолчать и не задавать лишних вопросов.
– Если Кобурн был недоволен только своим боссом, – произнес наконец Гамильтон. – Если все дело было в том, что его унизили своим невысоким положением на складе или обсчитали на сверхурочных, тогда почему он отправился в дом мертвого полицейского и перевернул его вверх дном? Если этот парень скрылся с места массового убийства, то зачем ему прятаться двадцать четыре часа под одной крышей с вдовой и ребенком? Не проще ли было бы покончить с ними сразу? Разве тебя не беспокоят все эти несоответствия? Не вызывают такого же чувства, что застрявшие в зубах непрожеванные кусочки попкорна?
Это был вовсе не риторический вопрос. Том ван Аллен проработал бок о бок с Клинтом Гамильтоном в отделении ФБР в Лафайете совсем немного, но достаточно, чтобы понять и запомнить: этот человек не тратит силы на лишние слова.
Когда Гамильтона повысили и перевели в Вашингтон, минуя окружное отделение в Новом Орлеане, он порекомендовал Тома в качестве своего последователя, и Тому было отлично известно еще в те времена, что эту рекомендацию некоторые коллеги встретили скептически. А кое-кто довольно активно высказывался против. Но Гамильтон боролся за кандидатуру Тома и победил в этой борьбе.
И каждый день, входя в кабинет, хозяином которого когда-то был Гамильтон, Том гордился тем, что пришел на смену такому способному и преданному агенту, которого многие боялись даже в ФБР. И в то же время иногда на него накатывала холодная волна паники при мысли, что он не оправдает надежд и ожиданий этого человека. Хоть в каком-то качестве.
Если бы Том ван Аллен рискнул быть убийственно честным с самим собой, он задал бы себе вопрос: не бросил ли Гамильтон ему это назначение, словно кость, из-за Ленни? Тома кидало в жар от унижения и негодования, даже если он рисковал хотя бы предположить, будто его назначили на должность из жалости. Но вполне понимал, что это могло быть именно так.
Тому также было интересно, откуда Гамильтон черпает информацию. Он вроде только что узнал об убийстве Марсета и обо всем, что случилось потом, но при этом находился в курсе таких деталей, что не оставалось сомнений: он уже обсуждал это с кем-то из местных, прежде чем позвонить Тому. Это наносило болезненный укол его самолюбию.
Однако меньше всего ему хотелось, чтобы Гамильтон почувствовал его неуверенность. Поэтому Том старался докладывать как можно бодрее.
– Я уже задавал себе эти вопросы, сэр. Они звучат тревожно.
– Это еще мягко сказано. Все это означает, что не было никакого свихнувшегося работяги, решившего всех перестрелять из чувства личной обиды. И еще это означает, Том, что тебя ждет по этому делу кое-какая работа.
– Да, сэр!
– И первый пункт твоего задания – найти их.
– Да, сэр.
После долгой многозначительной паузы Гамильтон быстро произнес:
– Я буду держать руку на пульсе.
20
Следуя инструкциям, которые давала ему Хонор, Кобурн вел угнанный автомобиль по узкой и грязной дороге, вокруг которой стеной росли сорняки и камыши, стучавшие о днище машины. Недалеко от места назначения Кобурн остановил машину и с отчаянием поглядел на показавшееся допотопное суденышко для ловли креветок, затем повернулся и внимательно посмотрел на Хонор.
– А у тебя есть идеи получше? – защищаясь, спросила она.
– Да. Мы не сумеем его завести.
Они продолжили движение очень осторожно, пока наконец не стало ясно, что на них не кинется нечто, притаившееся у самого корпуса катера. Надо было быть полными психами, чтобы лезть на этот корабль, который, казалось, готов в любой момент рассыпаться.
– Кому это принадлежит? – спросил Кобурн.
– Мне, – ответила Хонор. – Я унаследовала его после смерти отца.
Кобурн практически ничего не знал о морских судах любого размера. Но он достаточно долго прожил на побережье Луизианы, чтобы распознать рыболовецкое судно.
– Твой отец ловил на нем креветок? – спросил он Хонор.
– Мой отец жил на нем, – просто ответила она.
Судно выглядело таким же надежным плавсредством, как брошенная на воду сломанная спичка. Оно стояло наполовину на берегу, наполовину в воде небольшого канала, который, по словам Хонор, впадал в результате в Залив. Но с их наблюдательного пункта канал выглядел, как стоячее болото.
Кобурн догадывался, что катер несколько лет не спускали на воду. Его корпус оплела виноградная лоза. Краска, которой была выкрашена рубка, – точнее, то, что от нее осталось, – потрескалась и облупилась.
Остекление – там, где оно сохранилось, – потрескалось и было покрыто таким плотным слоем грязи, что вообще почти не напоминало стекло. Металлическая рама, поддерживавшая огромный садок, была изогнута под углом сорок пять градусов, напоминая сломанное крыло огромной птицы.
Но главным было то, что судно было брошено, возможно, забыто, и этим отлично им подходило.
– Кто знает, что катер здесь? – поинтересовался Кобурн.
– Никто. Отец поставил его сюда, чтобы спастись от «Катрины», а потом решил остаться. Он жил здесь, пока не заболел и состояние его не стало стремительно ухудшаться. Тогда я перевезла его в хоспис. Отец пробыл там меньше недели и умер.
– Как давно это было?
– Всего за несколько месяцев до аварии с Эдди. И от этого после смерти мужа мне было еще тяжелее, – Хонор невесело улыбнулась. – Но я рада, что отец не дожил… не увидел меня вдовой. Это очень бы его расстроило.
– А твоя мама?
– Умерла за много лет до отца. Именно тогда он продал дом и переселился на катер.
– А твой свекор знает про этот корабль?
Хонор замотала головой:
– Стэн не одобрял образ жизни отца. Считал его чересчур… богемным. И Стэн не поощрял визиты к нему. Особенно ему не нравилось, когда мой отец общался с Эмили.
– Вот как? Он считал, что богемный образ жизни заразен?
– Да, наверное, так Стэн и считал.
– Знаешь что, – прокомментировал Кобурн. – Чем больше я слышу о твоем свекре, тем меньше он мне нравится.
– Уверена, что он думает то же самое о тебе.
– Да уж. Сон я по этому поводу, пожалуй, не потеряю.
– Вот уж в этом ни минуты не сомневаюсь! – Хонор сердито откинула волосы со лба, затем, посмотрев несколько секунд на катер, тихо сказала: – Стэн хочет как лучше.
– Уверена в этом?
Кобурн невольно коснулся больного места.
– А какое тебе вообще дело? – вспыхнула Хонор.
– В данный момент мне есть дело до того, станет ли мистер Джиллет разыскивать нас на этой посудине.
– Нет.
– Спасибо.
Открыв дверцу, Ли выбрался из машины. Возле его сапога тут же прошелестела змея. Кобурн тихо выругался. Не то что бы он очень уж боялся змей, но как-то предпочитал с ними не сталкиваться.
Открыв заднюю дверцу, Кобурн потянулся за Эмили, которая уже успела отстегнуть свой ремень безопасности и теперь доверчиво протягивала к нему ручки. Ли взял девчушку на руки, обошел вокруг машины и передал Эмили матери.
– Не ставь ее на землю, я видел… – он осекся, прежде чем произнести вслух.
Глаза Хонор расширились от ужаса.
– Щитомордник? – переспросила она так, чтобы Эмили ничего не поняла.
– Я не спрашивал, – угрюмо буркнул Кобурн. Он достал из кобуры пистолет, но быстро вложил его обратно, когда Эмили обернулась в его сторону.
– Кобурн!
– Что?
– А у нас все еще приключение?
– Думаю, можно назвать это так.
– Мне мама сказала.
– Тогда точно – приключение.
– А мы можем играть в это приключение подольше? – попросила девчушка. – Мне очень весело.
«Да уж, веселее не придумаешь», – подумал Кобурн, идя впереди Хонор и Эмили по направлению к судну. Название катера едва можно было прочесть, но Ли сумел его разобрать. Он бросил через плечо многозначительный взгляд на Хонор, которая сделала вид, что ничего не заметила.
У катера были довольно низкие борта, и Кобурн легко поднялся на палубу, хотя сапог его тут же увяз в находившемся там мхе и мусоре.
Опытным взглядом он посмотрел вокруг, ища признаки недавнего пребывания человека, но нетронутая паутина и налетевшие из леса обломки сучьев цсно указывали на то, что никто не ступал на эту палубу довольно долгое время, может быть, с тех пор, как отца Хонор перевезли в хоспис умирать.
Довольный тем, что они здесь одни, Кобурн ногой откинул с деревянного пола пласт мха, освобождая место для Эмили, которую как раз передала ему Хонор.
– Не двигайся, – приказал он, ставя девчушку на палубу.
– Хорошо, Кобурн, не буду.
С тех пор как малышка преодолела какой-то внутренний барьер, мешавший ей называть его по имени, она пользовалась любой возможностью, чтобы произнести это имя вслух. Наклонившись, он подал руку Хонор, помогая ей забраться на палубу. Оказавшись на катере, она растерянно огляделась. Кобурн заметил, что лицо ее стало грустным. Но Хонор быстро взяла себя в руки и резко произнесла:
– Вон туда!
Она взяла дочку за руку и велела ей смотреть под ноги, затем, обойдя вокруг рубки, подвела их к закрытой двери, перед которой остановилась, и посмотрела на Кобурна:
– Может, лучше войти первым тебе?
Обойдя вокруг Хонор, он открыл дверь, которая сопротивлялась, пока Ли не навалился на нее как следует плечом. Внутри рубка была не в лучшем состоянии, чем палуба. Приборную панель покрывал видавший виды брезент, в складках которого собрались озерца дождевой воды. Сук дерева проник в одно из окон так давно, что на его коре успел вырасти лишайник.
Хонор оглядела все с нескрываемым отчаянием, но произнесла только:
– Вниз.
И указала кивком головы на узкий проход со ступеньками.
Ли потихоньку спустился, пригибаясь, чтобы не удариться головой о косяк, и протиснулся через овальное отверстие в каюту с низким потолком. Пахло плесенью и гниением, морской водой и дохлой рыбой, моторным маслом и марихуаной.
Кобурн взглянул через плечо на Хонор, стоящую на ступеньках:
– Он курил травку?
Хонор подтвердила его предположение кивком головы.
– Не знаешь, где старик держал запасы?
Хонор обожгла его взглядом, но Ли только улыбнулся в ответ и снова переключился на осмотр небольшой каюты. Здесь была двухконфорочная газовая плита, затянутая паутиной. Дверь небольшого холодильника раскрыта настежь. Сам холодильник пуст.
– Электричество? – спросил Кобурн.
Тут был генератор. Но не знаю, работает ли он. Кобурн сильно в этом сомневался. Он открыл
кладовку для припасов, где обнаружил на совершенно пустых полках мышиный помет. В каюте были две койки, разделенные проходом не больше фута в ширину.
– Туалет? – Кобурн указал на дверь в задней части каюты.
– Да, – кивнула Хонор. – Но не рекомендую. Я избегала им пользоваться даже тогда, когда папа еще жил здесь.
В общем, в пользу катера говорило только одно: воду он вроде бы не пропускал. На полу творилось бог знает что, но при этом он был сухим.
– Мы можем остаться здесь? – спросила Хонор.
– Надеюсь, это потребуется всего на несколько часов, – ответил Кобурн.
– А что будет потом?
– Я работаю над этим.
Он подошел к одной из коек и приподнял лежавший на ней матрац, проверяя, нет ли под ним насекомых. Не обнаружив их, он повернулся к Хонор и протянул руки навстречу Эмили. Когда девочку положили на матрац, она нахмурила носик:
– Здесь плохо пахнет!
– Не плохо, а резко. Сиди здесь и не спускайся на пол.
– Это будет теперь наш дом?
– Нет, малышка, – утешила ее Хонор, протискиваясь позади Кобурна в каюту. – Мы просто приехали в гости, помнишь, здесь когда-то жил дедушка.
Ребенок покачал головой:
– Дедушка живет в доме.
– Не дедушка Стэн, а другой твой дедушка. Он жил на этом кораблике. И тебе нравилось приезжать сюда с ним повидаться.
Эмили смотрела на мать ничего не понимающими глазами.
От Кобурна не скрылось, что мысль о том, что Эмили забыла своего второго дедушку, причиняет Хонор душевную боль. Но она быстро взяла себя в руки.
– А теперь это часть нашего приключения.
Эмили была достаточно смышленой девчушкой, чтобы распознать ложь. И даже умной настолько, чтобы не начинать скандалить, когда ее мать вот-вот потеряет самообладание. Она прижала к себе покрепче старый плед и принялась играть с Элмо, которого для начала заставила пропеть свою жизнерадостную песенку.
– Кобурн, нам надо достать где-то хоть немного воды и еды, – шепотом произнесла Хонор.
– Говоря «нам», ты имеешь виду меня?
Хонор хватило вежливости изобразить раскаяние.
– Да, ты прав. Мне очень жаль, – она развела руками. – Я не была здесь с тех пор, как похоронила отца. И не представляла себе…
Ей нечего больше было сказать, и Хонор беспомощно посмотрела на Кобурна.
– Пожалуйста, позволь мне позвонить Стэну.
Вместо того чтобы начинать по третьему кругу бесполезный разговор, Ли открыл дверцу чулана, в котором обнаружил швабру. И вручил ее Хонор.
– Поработай как следует. А я постараюсь вернуться как можно скорее.
Когда спустя два часа Кобурн не вернулся, Хонор принялась нервно мерить шагами палубу катера, не сводя глаз с дороги, по которой они сюда добрались, и мечтая, чтобы на ней появилась знакомая фигура. Одновременно она пыталась различить за клекотом птиц звук подъезжающего автомобиля.
И старалась, чтобы ее нервозность не передалась Эмили, которая становилась все более плаксивой и капризной. Девочке было жарко, хотелось есть и пить. Каждые пять минут она спрашивала, куда поехал Кобурн и когда он вернется, пока Хонор не потеряла остатки терпения и не прикрикнула на дочь:
– Прекрати все время спрашивать об этом!
Она не знала ответов на назойливые вопросы Эмили, но варианты этих ответов приводили ее в ужас. И самым страшным был вариант, что Кобурн бросил их одних.
Ее отец любил ставить катер на якорь именно здесь, потому что леса вокруг были труднопроходимые, местность болотистая, но в то же время защищенная от ураганов. Он удалился сюда, потому что ему нравилось жить в изоляции. Здесь не проходили дороги, и можно было не опасаться случайных прохожих. Кроме того, не надо было платить за аренду, как на стоянке в гавани, и появлялся шанс избежать назойливых посягательств на свою свободу. А также не волноваться по поводу норм и правил, законов и постановлений, налогов и штрафов.
Отец стал практически отшельником и избегал контактов с окружающими. Насколько было известно Хонор, они с Эмили были единственными, кто навещал его тут. Даже Эдди никогда не ездил с Хонор к ее отцу.
