Текст книги "Перья, которые кровоточат (ЛП)"

Автор книги: Сана Кхатри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

64.

17 дней спустя

Цветочный и слегка фруктовый запах амариллисов ударяет мне в нос, когда я вхожу в сады поместья моего дяди. Вся территория оживлена, полна цветов и прекрасно подстриженной травы. Она ухожена и радует глаз – полная противоположность статуэткам на территории моего поместья, которые не имеют абсолютно никакого смысла. Но дело в том, что я не настолько забочусь о том, чтобы их убрать, так что, думаю, они останутся там, пока не сгниют и не отвалятся.

Мейв задержался у ворот поместья с несколькими охранниками, так что я решила двигаться дальше, поскольку дядя Чейз назначил нам с ним встречу, чтобы мы ели миндальное печенье и кофе на его лужайке примерно в 10:30 утра. Сейчас 11:12, так что я уже довольно опаздываю.

Когда он на днях пригласил меня в его поместье на кофе, я чуть было не отказала ему, учитывая его дурацкое гребаное решение продать Lure. Я могу злиться на него, презирать его, но, в конце концов, он моя семья – и последний в ней, – поэтому я не смогла найти в себе сил отказать в его просьбе.

Я поворачиваю налево и выхожу на лужайку, и мои волосы вместе с лавандовым летним платьем развеваются в стороны, когда поток воздуха проносится мимо меня. Трава у моих ног колышется от ветра и ласкает мои лодыжки, когда я иду дальше по лужайке. Солнце прямо надо мной, и хотя я предпочитаю более пасмурную погоду нынешней, мне сегодня очень нравится тепло на моей коже.

–Вот ты где! – говорит дядя Чейз.

Я прикрываю глаза рукой, чтобы защитить их от ослепительных солнечных лучей, затем смотрю вперед. В тени стоят белые стулья и стол. Разнообразные бисквиты и миндальное печенье разложены на изящной посуде, а кофейник с кофе установлен прямо в центре стола. Территория окружена охраной, но они остаются на почтительном расстоянии от объекта.

Я машу дяде, затем направляюсь к нему.

–Твои сады потрясающие, – говорю я вместо приветствия.

–Разве нет? – Он раскрывает мне объятия, поэтому я сокращаю расстояние между нами и обнимаю его.

Он целует меня в макушку, и когда мы отступаем, он улыбается мне сверху вниз.

На нем бежевые брюки и красная футболка поло, и я знаю, что здесь немного темнее, но я все еще вижу круги вокруг его глаз и то, какими заметными выглядят складки на его лице. Он выглядит уставшим, и я не знаю, то ли это из-за того, что на него действует отсутствие мамы, то ли из-за выборов. Держу пари, что и то, и другое.

–Ты уверен, что хочешь это сделать? – Спрашиваю я его. –Ты выглядишь измученным, дядя Чейз; тебе нужен отдых.

–Чепуха. Я позвал тебя сюда, потому что хотел провести с тобой немного времени, и это именно то, что мы собираемся сделать. ‐ Он подходит ко мне сзади, затем выдвигает для меня стул.

Я не могу удержаться от смешка, когда усаживаюсь, и когда он делает то же самое, я беру кофейник и наполняю наши чашки кофе.

–Я рад, что ты пришла, – говорит он мне. –У меня сложилось впечатление, что ты какое-то время не захочешь меня видеть.

Я вздыхаю, затем ставлю кофейник на место.

–Не обольщайся, я все еще злюсь на тебя. И я здесь не ради тебя сегодня, а только ради миндального печенья, которое ты мне обещал. Они слишком соблазняют меня для моего же блага, и ты тоже это знаешь.

Он смеется, и в уголках его глаз появляются морщинки.

–Что ж, я рад, что ты здесь, независимо от причины.

Я улыбаюсь, затем беру лимонное печенье с одной из тарелок, прежде чем откусить от него. Высоко вверху раздается птичье щебетание, и я замечаю несколько бабочек, порхающих над лужайкой. Их черные крылья с розовыми пятнами создают прекрасный контраст с окружающей зеленью, и когда одна из них садится на траву рядом со мной, я замечаю, что все ее тело розовое, с черными пятнами по бокам.

–Я не знала, что у нас здесь есть бабочки в виде розовых роз, – говорю я дяде Чейзу, затем доедаю печенье, прежде чем взять кокосовое макарун.

–Очаровательные, не правда ли? – говорит он, прежде чем доесть булочку, которую держал в руках. –Я видел их довольно много раз во время своих дневных прогулок по поместью. Я могу распорядиться, чтобы одну из них поймали для тебя, если ты захочешь ими владеть.

–Нет. ‐ Я поворачиваюсь к нему лицом так быстро, что это заставляет его удивленно хихикнуть. –Извини. ‐ Я немного смеюсь, затем качаю головой. –Просто я бы не хотела держать ее в клетке. Это было бы несправедливо по отношению к ее природе. ‐ Я снова смотрю на бабочку, и ее бархатистые крылья сияют на солнце, когда она взлетает вслед за остальными.

–У твоей матери никогда не было склонности к этим вещам.

Я снова смотрю на дядю Чейза, и он указывает на стол перед нами.

–И это тоже, если уж на то пошло, – добавляет он, усмехаясь про себя.

Я доедаю миндальное печенье, прежде чем ответить на это.

–Я полагаю, она всегда смотрела на общую картину, а не на те, что поменьше, которые составляли суть всего этого.

Он кивает.

–У нее действительно были мечты, которые были слишком смелыми даже для моего воображения.

–Но ты все равно помог ей достичь их.

–Конечно, помог Она была и всегда будет моей семьей.

Я протягиваю руку и сжимаю одну из его рук, затем беру свою чашку и откидываюсь на спинку стула. Делая глоток теплого кофе со сливками, я пытаюсь не застонать от его декадентского и орехового вкуса. Он крепкий, и это то, что мне определенно было нужно.

–Чем ты занималась все эти дни? – Спрашивает дядя Чейз, затем тяжело выдыхает. –Я был так занят, что даже не проверил, как ты.

Я отпиваю еще немного кофе, затем ставлю чашку на стол.

–Ты молодец, не волнуйся. ‐ Я смахиваю клубничное печенье с тарелки справа от меня, а затем поворачиваюсь плечом к дяде. –Я подумываю о том, чтобы завести модный блог. Может быть, еще и канал на YouTube. У меня так много идей, которые я хочу высказать, и пока я этим занимаюсь, я, возможно, смогу помочь людям, которые ищут совета в моде.

Это еще не то, что я наметила, но я обсуждала такую возможность с Джулианом. Я думаю, что это вторая лучшая вещь для привлечения, особенно потому, что это поможет мне утвердиться в качестве публичной фигуры, прежде чем я смогу запустить свой собственный бренд в будущем. Что ж, по крайней мере, на данный момент это моя конечная цель.

–Это хорошо, сладкая горошинка, – говорит дядя Чейз, затем кивает. –Я с нетерпением жду возможности увидеть, что ты сделаешь с этой идеей.

Я улыбаюсь ему, затем отправляю в рот последний кусочек миндального печенья.

–Мне потребуется некоторое время, чтобы все подготовить. Но да, мне не терпится увидеть, к чему это меня приведет.

–Твоя мать гордилась бы тобой, – размышляет он, затем вздыхает.

Я усмехаюсь, еще до того, как осознаю, что сделала это.

–Ее никогда по-настоящему не заботил мой вклад или цели. Она всегда была слишком занята тем, что считала правильным, и никогда не обращала никакого внимания на то, что я должна была сказать.

Дядя Чейз изучает меня несколько мгновений, затем кладет руки на стол и наклоняется вперед.

–Так вот почему ты приказала ее убить? – он спрашивает так небрежно, что мне требуется минута, чтобы полностью смириться с вопросом.

Весь мой гребаный мир поворачивается вокруг своей оси, когда я в шоке смотрю на него, и мое сердце выходит из-под контроля, а дыхание учащается.

Я открываю рот, затем закрываю его. Я открываю его снова, затем пытаюсь успокоиться, прежде чем смогу заговорить. Мне холодно – так холодно. Мои руки, мои ноги. Гребаное все.

Я понимаю, что моя задержка с ответом на него может показаться подозрительной, поэтому я сглатываю и качаю головой, притворяясь сбитой с толку.

–О чем ты говоришь? – Мой голос немного дрожит, но я надеюсь, что это незаметно.

Дядя Чейз смеется, и это грубый жест – что-то совсем непохожее на его обычное поведение.

–Я не дурак, Сигнетт. Ты действительно думала, что тебе сойдет с рук убийство моей сестры? Ты серьезно думала, что я настолько наивен? – Он насмехается надо мной. –У меня были люди, которые расследовали это дело со дня ее аварии. И все, что выяснила моя команда, указывало на одну вещь, и только на одну... ‐ Он наклоняется еще ближе, затем смотрит на меня со скрежетом зубов. –Ты.

Мои руки дрожат, поэтому я сжимаю их в кулаки на коленях.

– Дядя Чейз, это не правда...

–О, просто заткнись уже. ‐ Он встает, и в тот же миг охранники вокруг нас начинают приближаться ко мне. Они направляют на меня свои пистолеты, и один из них хватает меня за руку, прежде чем поднять на ноги.

–Не прикасайся ко мне! – Я вырываюсь из его хватки, затем свирепо смотрю на своего дядю. –А я-то думала, что это обычная посиделка.

–Хотя, не так ли? – холодно говорит он.

Я слышу шаги, за несколько секунд до того, как один из охранников из команды Мейва выводит его на лужайку. Он приставляет пистолет к голове Мейва, и когда я пытаюсь подойти к нему, он очень незаметно качает мне головой.

Мое дыхание теперь ледяное из-за того, как быстро бьется мое сердце, а во рту почти грязно из-за того, насколько внезапно стало сухо.

Не обращая внимания на оружие, я поворачиваюсь лицом к дяде, и когда он смотрит на меня с отвращением, я сильнее сжимаю руки и делаю шаг к нему.

–Она заслужила смерть, – говорю я, затем моргаю, когда у меня щиплет глаза. –Она заслужила каждую частичку того, что с ней случилось.

–Она этого не заслужила. ‐ Он вторгается в мое личное пространство, сердито глядя на меня сверху вниз, пока я киплю от злости на него. –Она не заслужила. ‐ Его глаза затуманиваются, и его гнев превращается в печаль.

–Она смеялась надо мной, когда ее телохранитель пытался изнасиловать меня, – говорю я ему, затем сглатываю, преодолевая комок в горле. –Она засмеялась и захлопала в ладоши. Она получала удовольствие от моих просьб о помощи, ни на секунду не думая, что я ее дочь.

Кажется, он ошеломлен моим признанием. Но это лишь на мгновение, потому что его любовь к ненормальной сестре вскоре пересиливает всю его рациональность, и он снова превращается в проныру, которым он и является.

–Ты могла бы прийти ко мне; ты могла бы рассказать мне о том, что она сделала.

Мне приходится рассмеяться над этим.

–И что бы ты сделал? – Я фыркаю. –Много раз я приходила к тебе, умоляя тебя поговорить с ней; умоляя тебя сделать что-нибудь с ее поведением. Но вместо того, чтобы предпринять какие-либо действия против нее, все, что ты сделал, это напомнил мне, что она моя мать, а затем оставил меня терпеть ее жестокость. Но с меня было достаточно этого. Я съежилась, я страдала и я ждала, но ничего не изменилось. И вот, я сделала то, что должна была: я взяла власть в свои руки. ‐ Я приближаю свое лицо к его. –Я, блядь, убила ее.

Его ноздри раздуваются, когда он хмуро смотрит на меня. Я знаю, что у него руки чешутся ударить меня, и, Боже мой, я хочу увидеть, как он это сделает. Потому что, в конце концов, он такой же, как моя мать, не так ли? Бесхребетный. Безразличный.

Самодовольный.

Он двигает челюстью и отходит от меня, затем кивает своим охранникам.

–Отведите мою племянницу и ее собаку внутрь поместья. Убедись, что им удобно, пока я схожу за остальными моими гостями для этой... ‐ Он прищелкивает языком. –Как ты это назвала? – Он ухмыляется мне, затем хлопает в ладоши перед собой. –Ах, да; посиделки.

Я знаю, о ком он говорит, и это абсолютно не успокаивает меня. Хотела бы я как-нибудь предупредить Доррана, но мой телефон в кармане платья, так что я не могу позвонить или написать ему, не схлопотав пару пуль.

Я бросаю взгляд на Мейва, и он выглядит таким же обеспокоенным, как и я. Но когда наши глаза встречаются, он снова качает головой, молча прося меня не делать и не говорить ничего, что могло бы навлечь на нас дальнейшие неприятности.

Жаль, что я не всегда делаю то, что мне говорят.

–Если ты причинишь ему вред, – говорю я своему дяде, – клянусь Богом, что уничтожу тебя, черт возьми.

Он усмехается, потому что теперь я стерла последнюю частичку неуверенности, которая у него, должно быть, была, подтвердив причастность Доррана ко всему этому.

Он поворачивается лицом к своим охранникам и мотает головой в сторону дверей поместья.

–Отведите их внутрь. А если они не подчинятся, добейтесь от них повиновения. ‐ Он наклоняется так, что оказывается на уровне моих глаз, затем улыбается, когда я поднимаю подбородок и приподнимаю бровь в его сторону. –Я должен пойти навестить моего дружелюбного убийцу, – говорит он мне. –Но когда я вернусь, сладкая горошинка, я заставлю тебя заплатить за то, что ты у меня отняла. ‐ Он выпрямляется и проходит мимо меня, оставляя меня в полном замешательстве.

65.

Низкий гул двигателей, сопровождаемый хрустом камней под шинами, что указывает на то, что на подъездной дорожке есть машины. Я отхожу от своего рабочего места и выглядываю наружу, только чтобы выругаться себе под нос, когда 3 черных Nissan Maxima останавливаются перед «Finesse».

Какого хрена Чейз здесь делает?

–Ледж? – Говорит Джейс, закрывая капот Порше , который он чинит.

–Я вижу это.

Алекс и Варша подходят ко мне, и когда я смотрю на свою команду, они кажутся такими же смущенными присутствием Чейза здесь, как и я.

–Будьте начеку, – говорю я им, затем киваю Джейсу. Мы вдвоем выходим на улицу, как раз в тот момент, когда Чейз выходит из одной из машин и приветствует нас обоих клинической улыбкой.

–Чему мы обязаны таким удовольствием? – Спрашиваю я, слегка щурясь от яркого солнца.

Джейс стоит слева от меня, и я практически чувствую, насколько он сейчас взволнован. Все, что я могу сделать, это сохранить невозмутимое выражение лица и покончить с этим, что бы это ни было.

–У меня есть для вас работа, – говорит нам Чейз, затем останавливается недалеко от нас. –Мне нужно, чтобы вы убили кое-кого.

–Мы никогда не обсуждаем работу в моем гараже, – заявляю я, затем бросаю на него быстрый взгляд. –Что изменилось? – Я бросаю взгляд на охранников, стоящих по бокам от него. Возможно, дюжина, а может, и больше. Это абсурдное число, даже больше, чем те, что у него есть в офисе его поместья, где мы обычно обсуждаем убийство и его цену.

–Это особый случай – тот, который потребовал незнакомого места встречи. ‐ Он указывает на одного из своих охранников, который достает коричневый конверт из своей куртки, прежде чем передать его ему. Чейз, в свою очередь, предлагает это мне – выражение его лица совершенно нейтральное. Трудно изучать его таким образом, потому что этот ублюдок знает, как управлять собой, когда хочет.

Я беру у него конверт. Мои перепачканные жиром пальцы оставляют отпечатки на бумаге, но это наименьшая из моих забот. Потому что, когда я достаю фотографию, которая внутри конверта, все мое тело парализует, а во рту пересыхает.

Это потому, что фотография, которую я сейчас держу в руках, принадлежит Сигнетт. Она, конечно, не недавняя, но, тем не менее, это она. И я вот-вот сойду с ума, потому что я не знаю, во что, черт возьми, играет Чейз. Он либо знает о том, что на самом деле произошло с Мирандой, либо действительно хочет убрать Сигнетт с его пути, поскольку она представляет прямую угрозу его положению и богатству. В любом случае, правда выйдет наружу, а если нет, мне придется найти ее и увезти подальше от этого засранца.

Я немного расслабляю свое тело и беру себя в руки, прежде чем могу случайно выдать себя. Рядом со мной Джейс пытается сделать то же самое.

Я смотрю на Чейза, затем нацепляю фальшивую улыбку на лицо и машу фотографией в сторону.

–Это тебе дорого обойдется, – говорю я ему совершенно равнодушно и буднично, хотя на самом деле все, что я хочу сделать, это перерезать ему горло.

Он прищуривается, глядя на меня.

–В два раза больше, чем за других, я так понимаю.

Я подмигиваю ему.

–Еще больше.

Он смеется, затем качает головой.

–Ты намного лучший актер, чем она, – говорит он, затем ухмыляется так гладко, но в то же время тревожно. –Я удивлен, что ты вообще продержался так долго, учитывая твою... привязанность к моей сучке племяннице.

Буквально красные вспышки перед моими глазами. Я сокращаю расстояние между ним и мной почти за одно мгновение, и охранники едва успевают выхватить оружие к тому времени, как я хватаю Чейза за воротник и притягиваю его к себе. Он немного ниже меня, поэтому ему приходится смотреть на меня снизу вверх, пока я насмехаюсь над ним сверху вниз.

–Назови ее так еще раз, и я прикончу тебя к чертовой матери, – предупреждаю я его. –Где она?

Я был прав; он знает о том, что случилось с Мирандой. Как? Я точно не знаю.

Он поднимает руку в сторону охранников, прося их отойти.

–Пойдем со мной и узнаешь сам, – говорит он мне.

Я усмехаюсь.

–Я не в настроении играть в твои интеллектуальные игры, Чейз. Скажи мне, где моя Сигнетт, или я выпотрошу тебя с ног до головы.

Он хихикает.

–О, поверь мне, я не играю ни в какие гребаные игры с тобой. ‐ Он хватает мой кулак и стаскивает его с себя. –Если ты и твоя команда не пойдете со мной, то в ближайшие несколько минут ты получишь на свой телефон милое маленькое видео, где мои охранники по очереди трахают твою Сигнетт, пока она кричит, чтобы они прекратили. Разве не это чуть не случилось с ней много дней назад, что в конечном итоге привело тебя к убийству моей сестры?

Мои глаза горят, когда я смотрю на него, и когда он улыбается мне, я стискиваю зубы и бью его в челюсть, заставляя его отшатнуться назад.

–Ты ублюдок! – Я делаю шаг вперед, но пара его охранников удерживают меня.

–Убери от него свои гребаные руки, – говорит Джейс, затем отталкивает их от меня. Он бросает на меня взгляд, полный предупреждения, затем поворачивается и выкрикивает имена Алекса и Варши.

–Мы пойдем с тобой, – говорит он Чейзу. –Но только если ты дашь нам слово, что с Сигнетт все в порядке.

Чейз сплевывает кровь на гравий, затем фыркает на нас.

–Ты не в том положении, чтобы просить меня о чем-то. Все, что тебе нужно знать, это то, что Сигнетт у меня, и если ты не хочешь, чтобы мои охранники наложили на нее свои жадные лапы, тогда ты пойдешь со мной.

Я стону и собираюсь подойти к нему, но Джейс останавливает меня. Когда я сердито смотрю на него, он стискивает зубы и поднимает на меня бровь.

–Ты знаешь, какой он импульсивный, – говорит он мне. –Не давай ему повода, в котором он нуждается, чтобы навредить Сигс. Потому что он прикажет ее изнасиловать, просто чтобы одержать над тобой верх. Черт возьми, сохраняй спокойствие и делай, как он говорит. Это единственный вариант, который у нас есть.

–Мы вчетвером можем справиться со всеми, – возражаю я. –Ты знаешь это, Джей.

–Я знаю, ты засранец. ‐ Он вздыхает и проводит рукой по голове. –Но дело не в ком-то из нас здесь, чувак. Речь идет о Сигнетт. Убийство Чейза или его головорезов не изменит ее судьбу прямо сейчас, но сделать так, как он говорит, – это вполне может.

Варша и Алекс выходят на улицу, и группа охранников немедленно окружает их.

Я смотрю на первую, которая едва заметно кивает мне, давая понять, что она проинформировала Соло о том, что здесь произошло.

Я сглатываю и пытаюсь сдержать свой гнев, затем снова смотрю на Чейза.

–Ну, тогда давай, блядь, пойдем.

Он поджимает губы, оглядывая меня с ног до головы.

–Всего секунду. ‐ Он подходит ко мне, затем немного сгибает колени и бьет меня в живот.

Я сгибаюсь пополам, и у меня перехватывает дыхание, когда тупая боль распространяется по животу, затрудняя вдох и выдох из легких.

Гребаный кусок дерьма.

Если бы не Сигнетт, он был бы уже мертв прямо сейчас.

–Отлично. Теперь мы можем уезжать, – почти объявляет он, и его охранники начинают тащить меня и команду к ожидающим машинам.

66.

–Мне страшно, – шепчу я, затем смотрю на Мейва. –Я чертовски напугана, и мне не нравится чувствовать себя таким образом – не после всего, что я пережила, чтобы убедиться в обратном. ‐ Моя голова путается от мыслей о том, как я могу вытащить себя и других из этого, и шум в ушах вместе с потом, стекающим по вискам и шее, заставляют меня нервничать.

Мейв накрывает мою руку своей и слегка сжимает ее.

–Просто дыши, Нетти, и знай, что я здесь. Что бы ни задумал Чейз, мы встретим это вместе. У нас все получится.

Мы сидим на одном из диванов в фойе, и с каждым тиканьем часов мое беспокойство усиливается. Охранники, которые нас окружают, делают мне только хуже, и я так близка к тому, чтобы сбежать, проклиная последствия, которые за этим последуют.

Двери поместья открываются, и я почти сразу же поднимаюсь на ноги. Дядя Чейз входит в фойе, и сила, которую он излучает с каждым своим шагом, когда-то давно заставила бы меня смотреть на него с восхищением, но теперь все, что это вызывает во мне, – это ненависть. Ненавижу, что у него есть этот момент, несмотря на то, что он бесхребетное дерьмо, каким он и является.

Я смотрю мимо него и облегченно выдыхаю, когда вижу Доррана. Его глаза встречаются с моими, и то, как вздымается его грудь при выдохе, говорит мне, что он тоже беспокоится об этом.

Он пихает охранника рядом с собой и бежит ко мне, и я почти падаю в него, когда он обхватывает меня рукой за затылок и прижимает к себе.

–Они тебе что-нибудь сделали? – спрашивает он мне на ухо. – Скажи мне, что с тобой все в порядке, Сигс.

Я прижимаюсь к нему и вздыхаю у его шеи.

–Я в порядке, я обещаю.

Он отстраняется и изучает мое лицо.

–Он знает, – говорит он мне. –Я не знаю как, но он знает.

–Я тоже не знаю. ‐ Я сглатываю. –Мне так страшно, Дорран.

–Мы разберемся с этим, милая. У нас нет другого выбора, кроме как.

Я собираюсь ответить, но вместо этого вскрикиваю, когда меня отстраняют от него. Его тоже оттаскивают от меня к его команде.

–Не прикасайся к ней, блядь!– Дорран орет, затем сбрасывает с себя охранника, который его держит.

Тот, кто все еще крепко держит меня за руки, отпускает меня, и Мейв толкает его в плечо, прежде чем подойти и встать рядом со мной.

–Осторожнее с руками, Эштон, – говорит он охраннику, который отвечает: –Извините, босс, – и отходит от меня.

–Какая драматичность, Дорран, – насмехается дядя Чейз и садится в шезлонг перед нами. –Я не принимал тебя за романтичного типа, правда не принимал.

На нас шестерых со всех сторон направлены пушки, но, тем не менее, мне удается подобраться поближе к Доррану и команде. Мейв присоединяется ко мне.

–Скажи мне, почему мы здесь, чтобы мы могли покончить с этим дерьмом, – говорит Дорран.

–О, но я почти уверен, что ты уже знаешь, почему ты здесь. ‐ Дядя Чейз откидывается на спинку шезлонга. –Но я также уверен, что ты в замешательстве относительно того, откуда я знаю о том, что ты сделал с моей сестрой, поэтому позволь мне вкратце изложить тебе суть вещей. ‐ Он хватает бутылку скотча со столика рядом с собой, затем наливает себе полный стакан. –Мои первоначальные сомнения просочились, когда я добрался до места смерти Миранды и нашел ее в ее машине, – начинает он, затем делает большой глоток своего напитка. –Они сказали, что машина сгорела из-за сбоя в электрике, но как это могло быть? Моя сестра всегда обслуживала свою машину, так что нечто подобное могло произойти только в том случае, если в ее машине что-то было подделано. ‐ Он сердито смотрит на Доррана, который остается невозмутимым, когда смотрит на него в ответ. –Пожарным удалось вовремя потушить огонь, поэтому тело Миранды сгорело не полностью. На нем было достаточно, чтобы из него можно было извлечь точные, полезные доказательства. ‐ Он допивает свой стакан и наливает себе еще. – Судебно-медицинские эксперты сообщили мне, что она была мертва до того, как сгорела ее машина, и что на ней были следы нападения. Ее кости запястья и лодыжки были сломаны, вероятно, из-за того, что они были связаны в течение длительного периода времени. У нее не хватало нескольких ногтей, и мне сказали, что они, скорее всего, были сорваны с ее ногтевых пластинок. ‐ Хватка, которую он сжимает в стакане, усиливается. То же самое происходит и с моей грудью. –И последней крупицей информации, которая привела все в движение для меня, была ее сломанная шея. Эксперты подумали, что ее душили или что ее шею свернули с силой, в результате чего шейный позвонок чуть не раздробился. Узнать все это было нелегко для меня, потому что ни у кого никогда не хватало смелости даже дышать в сторону Миранды неправильно, не лишившись при этом жизни, поэтому вопрос, который я должен был задать себе, стоя над телом моей сестры, ставшей жертвой, звучал так: кто мог быть настолько глупо смелым, чтобы не только прикоснуться к Миранде Адлер, но и привести к ее смерти таким неуважительным, тревожащим и болезненным образом? – Он полирует виски и ставит стакан на стол, затем снова переводит взгляд на Доррана. –И, видите ли, мне не нужно было слишком много думать об этом, потому что единственным человеком, достаточно импульсивным, чтобы сделать такую вещь, должен был бы быть Гребаный принц Риверсайда. Я без сомнения знал, что это ты, но мне нужно было знать почему.

–Итак, ты, без сомнения, шпионил за мной, – как ни в чем не бывало говорит Дорран.

–Именно. Мои люди нашли тебя с Сигнетт, и я был уверен, что она наняла тебя убить Миранду. Но теперь... ‐ Он переводит взгляд с Доррана на меня. –Я чувствую, что был неправ; это нечто совершенно иное, чем то, что она просто заплатила тебе за убийство моей сестры, не так ли? Вы двое – вы вместе. ‐ Он усмехается. –Отбросы привлекают отбросов, я полагаю.

–Рад, что у тебя хватило здравого смысла хотя бы это понять, – замечает Дорран.

–Мама заслужила смерть, – говорю я, повторяя то, что говорила ранее. –У тебя была привычка скрывать ее аморальное поведение, но это не меняло того факта, что она была психически неуравновешенной женщиной. Даже ненормальной, учитывая то, что она говорила и делала со мной на протяжении многих лет.

Дядя Чейз встает на ноги так быстро, что это заставляет меня ахнуть и сделать шаг назад. И когда он достает из-за спины глок, прежде чем направить его на меня, я чувствую, как у меня немного сжимается горло.

–Ты будешь держать свой сучий рот на замке, ты, блядь, слышишь меня? – Он подходит ко мне ближе, и я, в свою очередь, отступаю.

–Опусти пистолет, Чейз, – предупреждает Дорран и придвигается ко мне всем телом. – Я больше не буду просить.

–Ты бы не захотел, потому что, если ты это сделаешь, я снесу ей гребаную башку, и я не буду колебаться.

Дорран придвигается ко мне еще ближе, но ничего не делает.

Дядя Чейз ухмыляется и смотрит на меня.

–Я так гордился тобой, – шипит он. –Я так гордился женщиной, которой считал тебя. Красивая, живая, беззаботная, обаятельная – вот те термины, которыми я всегда тебя называл, но теперь я понимаю, как чертовски ошибался. ‐ Он фыркает и подносит глок поближе. –Ты была величайшим созданием, созданным твоей матерью и мной. По крайней мере, именно такой ты была для меня – моим сокровищем, моим наследником; источником продолжения рода Адлеров. Миранда не разделяла моего энтузиазма по этому поводу, но я был так счастлив, когда ты родилась. Ты была для меня всем, вплоть до того момента, когда решила забрать у меня то, что значило для меня больше всего. – Он насмехается надо мной, и у меня внутри все переворачивается.

Вам знакомо это чувство, когда кажется, что земля в буквальном смысле уходит у вас из-под ног? Да, именно это я испытываю прямо сейчас. Потому что то, что только что сказал дядя Чейз, не имеет никакого смысла.

–Ты... – Я сглатываю, затем слегка качаю головой. –Что ты только что сказал?

Его смех короткий, угрожающий.

–Я твой папочка, сладкая горошинка, – подтверждает он, насмешливо используя ласковое обращение. –Ты действительно думала, что у твоей матери был роман по пьянке на одну ночь и в итоге она забеременела тобой? – Он хихикает. –Сигнетт, ты моя дочь, а не случайного прохожего.

Я внезапно не могу дышать; мне кажется, что я тону. Рядом со мной Дорран застыл, что означает, что даже он шокирован тем, что только что открылось. Мейв и остальные хранят молчание, но воздух в фойе становится невероятно плотным.

–Ты лжешь, – говорю я, затем делаю глубокий вдох. – Ты лжешь мне.

–Я трахнул свою сестру, чтобы сохранить нашу родословную в безопасности, Сигнетт. Называй это старомодным или испорченным, мне все равно. Ты моя дочь, и это правда.

–Тогда почему бы тебе не рассказать мне об этом? – Я шмыгаю носом и понимаю, что плачу.

–Это была незначительная деталь, – говорит мне мой отец. –Я не думал, что тебе обязательно это знать.

–Ты не думал, что мне необходимо было знать... ‐ Я хихикаю, но в этом нет юмора. –И кто, черт возьми, дал тебе право решать это, а? Как ты мог скрывать это от меня и притворяться все эти годы, как будто ты не скрывал самый большой чертов факт обо мне? – Я смахиваю слезы и указываю на него пальцем. –Ты эгоистичный, коварный кусок дерьма, и ты заслуживаешь падения гораздо худшего, чем то, которое получила мама.

Он обхватывает мой затылок и сжимает мои волосы в кулак, заставляя меня вздрагивать.

–Ты всего лишь невежливая маленькая шлюшка, которая любит разыгрывать жертву всякий раз, когда тебе это нравится, – хрипит он, затем дергает меня за волосы. –Ты не будешь... ‐ Он останавливается, когда Дорран хватает его за воротник и практически оттаскивает от меня.

Раздаются приказы, и стук шагов становится все ближе. И затем – как будто приливы и отливы полностью изменились – наступает полный хаос, разрушающий все вокруг меня.