Текст книги "Шалун в ее постели"

Автор книги: Сабрина Джеффрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 19

Аннабел шла по улицам Бертона, чуть ли не приплясывая. И постоянно ловила себя на том, что не может не улыбаться. Что ж, ничего удивительного! Тот факт, что Джаррет согласился остаться и помочь «Лейк эль», что-то да значил. И кроме того…

Ох, конечно же, глупо было надеяться, что он испытывал к ней какие-то чувства, но сердцу отчаянно хотелось в это верить. И если не сейчас, то, может быть, потом, со временем…

Нет-нет, не стоило мучить себя подобными надеждами. Джаррет ни слова не сказал о женитьбе или о любви. Единственное, чего он хотел, – это договориться о времени свидания, чтобы снова заняться этим.

Что ж, если так, то ей и этого ужасно хотелось. Разумеется, Аннабел понимала, что подобные желания – это просто-напросто распутство, но она ничего не могла с собой поделать. Ах, она ведь даже предположить не могла, что постель с мужчиной – это так восхитительно. Хотя, возможно, все дело в том, что этим мужчиной был именно он, Джаррет…

Приблизившись к дому, Аннабел осмотрелась, чтобы убедиться, что ее никто не видел. Затем, быстро открыв двери, проскользнула в холл и тут же направилась в свою комнату.

– Где ты была?! – раздался зычный мужской голос.

Аннабел в этот момент проходившая по коридору, в ужасе замерла. О Господи, неужели опять?! Неужели опять, как и много лет назад, брат застает ее в такой момент?

«Но ведь тебе давно уже не семнадцать, – сказала себе Аннабел. – Чего же ты боишься?»

Придав лицу выражение безразличия, она повернулась к двери гостиной, мимо которой проходила. Дверь была открыта, и она сразу же увидела Хью, сидевшего в кресле. Стакана в его руке не было, но выглядел он утомленным – как будто просидел здесь всю ночь. Встав на ноги, Хью приблизился к сестре и повторил свой вопрос:

– Где ты была, Аннабел?

– На пивоварне.

Этот ответ, казалось, немного успокоил его.

– Но что же ты там делала?

– Я подумала, что нужно подготовиться к завтрашней встрече. Днем у нас на это не было времени, так что пришлось заняться делами ночью. Надо было собрать и просмотреть множество бумаг.

К счастью, она еще до ужина провела несколько часов с мистером Уолтерсом, и они с ним подготовили все необходимые для встречи с Джарретом документы и сделали кое-какие записи.

Но как же она ненавидела себя за ложь! Было ужасно неприятно лгать Хью, лгать Джорди и лгать… о Джорди. Ей смертельно надоели все эти увертки и отговорки. Пора было с этим кончать. Она больше не могла лгать.

Брат молча смотрел на нее, и она спросила:

– А ты что подумал? Куда я, по-твоему, ходила?

Хью взъерошил волосы и пробурчал:

– Прости, Анни. Я подумал, что ты и его светлость… – Его плечи поникли. – Глупости, конечно… Мне не следовало так о тебе думать. – Он улыбнулся и добавил: – Не обращай на меня внимания, Анни. Просто я никак не мог уснуть. А когда постучался к тебе, ты не отозвалась. И я начал беспокоиться… Все же тебе не следовало ходить на пивоварню ночью. Это небезопасно.

Аннабел пожала плечами:

– Я хожу туда уже много лет, и со мной никогда ничего не случалось.

– Но все же ночью… – Хью вздохнул. – Если бы за тобой кто-нибудь увязался, могло бы всякое случиться, понимаешь? Ох, Анни, я прекрасно знаю, что ты взвалила на себя весь груз ответственности за пивоварню. Но поверь, все изменится. Я хочу приносить пользу тебе, Сисси, детям. О Боже, если даже Джорди заметил… – Хью снова вздохнул. – Я буду уделять вам больше внимания, обещаю. И это значит, что впредь ты не будешь ходить на пивоварню по ночам одна, поняла? Я никогда не прощу себя, если с тобой что-нибудь случится.

– Ладно, Хью, не переживай.

– Анни, я серьезно. Поклянись, что не будешь ходить одна по городу. Это небезопасно. Даже в Бертоне. Обещай!

Аннабел в досаде поморщилась. Почему Хью именно сейчас вдруг вспомнил, что у него есть семья?

Она никак не сможет встретиться с Джарретом, если Хью собирается рыскать по дому ночью и следить за ней. Но брат принял ее в свою семью и дал ее сыну свое имя… Поэтому она не могла отплатить ему… позором.

– Хорошо, обещаю, – со вздохом ответила Аннабел.

– Вот и хорошо, Анни. – Хью улыбнулся и протянул ей руку. – А теперь пойдем. Нужно немного поспать перед тем, как мы встретимся с лордом Джарретом. Не хочу, чтобы он обставил нас при этой сделке.

Аннабел с трудом сдержала нервный смех. Если бы только Хью знал, что сделка вообще могла не состояться!.. Но об этом следовало помалкивать.

Лежа в постели, Аннабел подумала о том, что должна будет предупредить Джаррета об изменении планов. Но вдруг он… Вдруг он передумает и не захочет остаться?

Нет, не нужно об этом думать. Он же сказал, что помотает вовсе не потому, что спал с ней. И она ему верила.

Тихонько вздохнув, она стала вспоминать чудесные ласки Джаррета. Ах, как же ей хотелось снова почувствовать, как сливаются тела, как бьется его сердце у ее груди…

Уже засыпая, она вдруг вспомнила о том, что он называл ее «милая».

Утро прошло в ужасной спешке, так как встали они довольно поздно. И Аннабел, собираясь, пыталась придумать, как увидеться с Джарретом наедине. К десяти часам, когда все собрались в конторе пивоварни, она чувствовала себя совершенно разбитой.

Джаррет тоже выглядел усталым. Чтобы объяснить свою усталость, он сослался на ночную карточную игру. Аннабел же старалась на него не смотреть – боялась, что может чем-то выдать себя. И ей было ужасно неловко находиться в той комнате, где они обнимались и целовались. Еще труднее было смотреть на дверь той комнатки, где они провели ночь. Ведь при этом она тотчас вспоминала о том, что такой ночи уже никогда больше не будет…

– Как я уже сказал мисс Лейк за ужином, – начал Джаррет, – я бы хотел прежде всего просмотреть бухгалтерские книги «Лейк эль». Мне нужно убедиться, что вы сумеете выполнить все условия вашего договора.

Хью в испуге взглянул на сестру.

– Анни, но ты ничего не говорила о желании лорда Джаррета просмотреть наши бухгалтерские записи.

Аннабел изобразила удивление.

– Разве?.. Готова поклясться, что говорила. Прошу прощения, эта ночь прошла словно в тумане. Я почти не спала, все готовилась к встрече…

– Видите ли, милорд, – Хью бросил взгляд на Джаррета, – моя глупая сестричка приходила сюда ночью работать, готовила для вас документы. Ночью одна, представляете? Я сказал ей, что это небезопасно, но она не стала меня слушать.

Аннабел с улыбкой кивнула:

– Да, не стала слушать, так как должна была подготовиться. Знаете, милорд, мой брат, оказывается, ждал меня, когда я вернулась. И устроил мне взбучку. Он очень за меня беспокоится.

– Да, понимаю, – с невозмутимым видом ответил Джаррет. – Что ж, вашего брата можно понять.

– Если честно, милорд, то мне не очень-то хочется показывать вам нашу бухгалтерию, – заявил Хью. – Ведь вы – наш конкурент….

– Который собирается стать партнером, – заметил Джаррет. – Но мне нужна дополнительная информация – только в этом случае я смогу принять окончательное решение о нашем сотрудничестве.

– Полагаю, что мы вполне могли бы показать его светлости наши бухгалтерские книги, – подал голос мистер Уолтерс, до этого молчавший. – Ведь нам нечего скрывать. А сотрудничество с пивоварней Пламтри было бы чрезвычайно выгодным для нас.

Хью со вздохом кивнул:

– Да, конечно. Что ж, тогда нужно принести эти проклятые книги. – Он покосился на Аннабел. – Ты должна была сказать мне об этом заранее. Я бы взял их с собой. А теперь придется возвращаться домой, потому что бухгалтерские книги хранятся в сейфе.

– Может, мистера Уолтерса с собой захватишь? – спросила Аннабел. – Он поможет тебе принести книги.

– Мне поможет кто-нибудь из слуг, – проворчал Хью, покосившись на Джаррета.

– Но они оба на рынке. Отправились вместе с Сисси. После нашего длительного отсутствия нам понадобилось сделать много покупок. – Аннабел решила, что именно это время будет наилучшим для покупок.

Хью снова взглянул на гостя, потом на сестру.

– Тебе, Анни, тоже лучше пойти со мной, – заявил он.

– О Господи, Хью! Не глупи, пожалуйста. Пока вы с мистером Уолтерсом будете ходить за книгами, мы с его светлостью могли бы обсудить кое-какие детали нашего сотрудничества. Полагаю, так всем было бы удобнее.

После некоторого колебания Хью кивнул:

– Ладно, обсуждайте. – Он встал. – Идемте со мной, Уолтерс. Нам надо побыстрее принести книги.

Как только они ушли, Аннабел пересела поближе к Джаррету.

– К сожалению, у нас совсем мало времени, – сказала она почти шепотом.

Он пристально взглянул на нее.

– Значит, твой брат видел, как ты под утро вернулась?

Она со вздохом кивнула:

– Видел, к сожалению. И он заставил меня обещать, что я не буду ходить сюда одна ночью.

– Что ж, понятно… – Джаррет нахмурился и откинулся на спинку стула.

– Мой брат, конечно же, далеко не безгрешен, – продолжала Аннабел, – но они с Сисси очень хорошо ко мне относятся, и я не могу допустить, чтобы они за меня краснели, думая, что я…

– Спишь со мной?

Она кивнула.

– Ведь если Хью хоть что-то заподозрит, непременно вызовет тебя на дуэль. А это ни тебе, ни ему не нужно.

– Значит, мы с тобой не можем…

– Не можем, к сожалению… – Аннабел снова вздохнула. – Но может быть, оно и к Лучшему. Ведь все у нас закончится, когда ты уедешь…

– Необязательно, – возразил он.

Она уставилась на него в изумлении.

– Джаррет, что ты имеешь в виду?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты могла бы поехать со мной в Лондон. И я бы нашел тебе какую-нибудь должность у нас на пивоварне.

– На пивоварне – или в твоей постели?

– И то, и другое, если пожелаешь.

– Ты хочешь сделать меня своей любовницей?

– Нет, просто я… – Джаррет отвел глаза.. – Просто я думаю, что ты таким образом могла бы освободиться от своих родственников. Могла бы начать самостоятельную жизнь. Ты прекрасно знаешь все, что связано с пивоварением. И могла бы варить пиво в пивоварне Пламтри. И время от времени, если бы захотела… – Он снова посмотрел ей в глаза и отчетливо проговорил: – Тебе, Аннабел, необязательно становиться моей любовницей. Но почему не завести любовника, если хочется?

Она постаралась скрыть свое разочарование. Совсем не это хотелось ей от него услышать. Но с другой стороны… Чего же, собственно, она ожидала? Разве он мог предложить ей, нечто большее?

– Мне не нужен любовник, – заявила она решительно. – И у меня нет ни малейшего желания покидать своих близких и «Лейк эль».

Джаррет наклонился к ней, но тут же, спохватившись, покосился на окно, выходившее в цех. После чего снова повернулся к Аннабел.

– Дорогая, ты заслуживаешь лучшей жизни. Неужели тебе нравится быть бедной родственницей? Ты красивая и чувственная женщина. И если тебя не интересует замужество, то почему не жить так, как тебе хочется?

– Я уже живу так, как мне хочется.

Его потемневшие глаза сверкнули.

– В самом деле? Тебе так нравится проводить ночи в одиночестве? Нравится ухаживать за чужими детьми?

– А за чьими же детьми мне следует ухаживать? Может, за твоими?

Этот вопрос его озадачил. Снова откинувшись на спинку стула, он пробормотал:

– Я ведь хотел как лучше. Неужели не понимаешь?

– Это ты, Джаррет, кое-чего не понимаешь. Не понимаешь, что ничего из этого не выйдет, так как мы хотим разного. Ты собираешься плыть, куда вынесет течение, а я хочу укорениться там, где нахожусь. Ты – река, а я – дерево. Река не может соединиться с деревом.

Он мысленно выругался.

– Значит, нашим отношениям конец? Ты об этом говоришь, Аннабел? – Она молчала, и он продолжал: – Выходит, у нас с тобой никогда уже больше не будет страстных объятий и блаженства? Ты ничего этого не хочешь?

– Конечно, хочу! – воскликнула она. – Но ты должен понять, что я не могу связывать свою жизнь с человеком, который ничего не дает взамен и думает только о развлечениях. С таким человеком я не была бы счастлива.

– Никто из нас не знает, где найдет свое счастье, – возразил Джаррет. – Вот ты, например… Ты думала, что будешь счастлива, когда отдавалась Руперту. Но вместо счастья получила то, что имеешь. Поэтому единственное, что нам остается, – это брать от жизни все возможные удовольствия. А надеяться на большее – совершенно бесполезное занятие.

– Это мнение реки, – ответила Аннабел с грустной улыбкой. – Но дерево не может соединиться с рекой. А если оказывается в ней, то начинает гнить и умирает. Поэтому я не хочу ехать в Лондон гнить. – Поднявшись со стула, она направилась к шкафу, чтобы собрать документы, которые им могли понадобиться для обсуждения всех деталей договора. Покосившись на Джаррета, она продолжала: – Скоро вернется мой брат. Когда же вернется, непременно захочет узнать, что мы успели сделать за время его отсутствия. В противном случае у него возникнут подозрения. Так что давай просмотрим бумаги, подготовленные мистером Уолтерсом по моей просьбе.

Но Джаррет упорно молчал. Было очевидно, что он ужасно раздосадован ее отказом ехать в Лондон. Разумеется, Аннабел тоже огорчилась, – но что она могла поделать? И она прекрасно понимала, что ее жизнь не закончится после отъезда Джаррета. Что же касается его предложения… Нет, она не собиралась бросать своего сына и своих близких только ради того, чтобы он мог поразвлечься с ней немного. Пусть найдет себе в Лондоне какую-нибудь шлюху. А ей, Аннабел, прежде всего следовало подумать о сыне.

Глава 20

Поначалу Джаррет был абсолютно уверен: через несколько дней Аннабел смягчится и скажет, что передумала. И тогда они с ней снова встретятся для ночи наслаждений. Каждый вечер, сидя в своей комнате в гостинице, он ждал, что она вот-вот появится. Но она все не появлялась, и в какой-то момент он понял, что ошибался. Было ясно, что Аннабел не изменит своего решения.

Черт побери, но что же делать?! Ведь он хотел видеть ее как можно чаще, хотел проводить с ней ночи. Более того, он знал, что она хотела того же, хотя и вела себя так, как будто они с ней были всего лишь компаньонами. Причем она очень старалась не оставаться с ним наедине, поэтому у него не было возможности соблазнить ее. А все его намеки она решительно пресекала. Если же он прикасался к ее руке, когда она передавала ему какие-нибудь бумаги, она тотчас откладывала бумаги в сторону. А если касался под столом ее ноги, тут же убирала ногу.

Шли дни, но в их отношениях ничего не менялось; более того, он видел Аннабел все реже и реже, поскольку она теперь гораздо больше времени проводила на пивоварне, где следила за производством светлого эля. А Лейк с Уолтерсом тем временем работали над составлением контракта – следовало все предусмотреть и составить его таким образом, чтобы он в полной мере устраивал обе стороны.

К счастью, у Джаррета еще имелась возможность видеть Аннабел вечерами – он проводил их в доме Лейков, куда приходил, как правило, к ужину. Поначалу их отношения с Хью не очень-то складывались, но вскоре, узнав друг друга получше, они стали прекрасно ладить, и мистер Лейк принимал лорда Джаррета в своем доме как почетного гостя.

После ужина мужчины покидали дом и уединялись, чтобы пропустить по бокалу портвейна. Но Лейк, очевидно, чувствуя на себе пытливый взгляд гостя, пил немного. Через некоторое время они вновь присоединялись к дамам и проводили вечер за чтением и игрой в шарады.

Однако Джаррета эти вечера не очень-то радовали. Видеть Аннабел и знать, что он не может до нее даже дотронуться, – о, это было настоящей пыткой!

А сегодняшний день также не сулил ничего хорошего. Они с Лейком уже заканчивали работу над контрактом, и завтра предстояло обсудить последние детали соглашения. После чего у него не оставалось оснований для дальнейшего пребывания в Бертоне. Джаррет уже и так получил письмо от бабули, в котором она упрекала внука, – мол, совсем забросил дела в Лондоне. Так что послезавтра ему надлежало отправиться в обратный путь.

Но Джаррет не хотел уезжать! Ведь он так и не добился своего…

И именно сейчас, в этот вечер, Аннабел сводила его с ума. Сегодня она была в том же платье, что и на вечере в ратуше, и, глядя на ее обнаженные плечи, Джаррет вспоминал, как она выглядела в его постели. И ему ужасно хотелось привлечь Аннабел к себе и, обнимая, покрывать ее шею поцелуями – уж тогда бы она не сдержалась! Да, тогда бы она непременно выказала те чувства, которые на самом деле к нему испытывала.

Увы, он никак не мог этого сделать. И не только из-за миссис Лейк и ее мужа. Ведь сегодня с ними находились и дети, так как их няня получила выходной. И Аннабел, развлекая детей, устроила с ними в гостиной веселую кутерьму. Все они обожали свою тетю, и сегодня даже Джорди, считавший себя слишком взрослым для всяких «детских глупостей», весело играл с малышами и катал младшего братишку на плечах.

Глядя на эти домашние игры, Джаррет невольно вздыхал – он вспоминал детство, вспоминал, как жила его семья до того, как все рухнуло. И было странно наблюдать, как женщина, которую он столь страстно желал, исполняла роль няньки при стайке хохочущих озорников. В какой-то момент ему вдруг вспомнились слова Аннабел, произнесенные несколько дней назад. «А за чьими же детьми мне следует ухаживать? Может, за твоими?» – спросила она, глядя на него с вызовом.

Прежде он никогда не задумывался о том, что мог бы иметь детей. Ведь у него не было необходимости обзаводиться наследником. Что же касается жены, то ему и горничных хватало с избытком. И он не собирался менять привычный образ жизни ради какой-то визгливой мегеры, которой, возможно, пришлись бы не но душе его поздние возвращения домой, а также увлечение азартными играми.

Но при мысли о том, что он мог бы иметь детей от Аннабел, у него перехватило дыхание. Их с Аннабел дети были бы, наверное, похожи на эту веселую стайку – ясноглазые, краснощекие, смеющиеся… Только у них были бы его глаза или, возможно, нос, и они называли бы его отцом.

Иметь жену и детей?.. Какая неожиданная и пугающая мысль… Да, именно пугающая… Ведь он не был уверен в том, что смог бы оправдать их ожидания, сумел бы надлежащим образом заботиться о них.

– Все, хватит! – Аннабел со смехом упала в кресло. – У меня больше нет сил.

– Пожалуйста, тетя Аннабел, спой нам хотя бы еще одну песенку, – попросила Кейти, самая младшая девочка. – Только одну-единственную!

У Аннабел было чистое нежное сопрано, как нельзя лучше подходившее для детских песен.

– Вам всегда нужна еще одна, – вмешалась миссис Лейк. – Оставьте тетю в покое. Она из-за вас охрипнет.

– Может, попробуете уговорить лорда Джаррета? – сказала Аннабел с лукавой улыбкой. – Если он, конечно, умеет петь и знает песенки, подходящие для приличного общества.

– Знаю кое-какие, – ответил Джаррет. – Но уж попросите… например, рыбу сыграть на фортепиано. Поверьте, никому не нравится, как я пою.

– Не могу поверить, – заявила Аннабел. – У вас ведь очень красивый голос.

И в тот же миг Джаррета окружили дети, требовавшие песни. Он держался, сколько мог. Но тут малышка Кейти сунула в рот пальчик с таким видом, будто вот-вот расплачется. И Джаррет наконец сдался.

– Что ж, хорошо, спою – сказал он и, покосившись на Аннабел, добавил: – Но вы пожалеете об этом.

Поднявшись со стула, он с важным видом откашлялся, как обычно делают профессиональные певцы, готовясь к выступлению. После чего запел пришедшую на ум первую детскую песенку – «Горячие булочки».

Дети уставились на него, раскрыв рты. Аннабел же в изумлении захлопала ресницами, да и миссис Лейк явно смутилась. Но Джаррет, словно не замечая этого, продолжал свое выступление – в конце концов, он их предупредил. В его семье, много лет назад, когда был обнаружен этот его изъян – полное отсутствие музыкального слуха, – ему запретили петь прилюдно, и вот сейчас он снова запел. К счастью, «Горячие булочки» – короткая песенка, и он мучил детей и взрослых не более двух минут. Когда же умолк, в комнате воцарилось тягостное молчание. Все переглядывались, но никто не решался заговорить.

Наконец Аннабел, весело рассмеявшись, заявила:

– Худшего исполнения «Горячих булочек» я еще не слышала!

– Дорогая, как можно?! – возмутилась миссис Лейк. – Могла бы и помолчать…

– Поверьте, я нисколько не обиделся, – ответил Джаррет с улыбкой. – Я прекрасно знаю, каковы границы моих возможностей.

– Ваше пение, сэр, напоминало вопли дерущихся котов, – заметил Джорди.

– Скорее – кошачий вой. Так мне по крайней мере говорили, – со смехом ответил Джаррет. – А мой брат Гейб утверждает, что мое пение вызывает зубную боль.

– А мне понравилось! – закричала вдруг Кейти. – Спойте еще!

Джаррет с удивлением посмотрел на девочку. Потом присел перед ней, чтобы заглянуть ей в лицо.

– Тебе действительно понравилось, малышка? – Он с улыбкой взглянул на миссис Лейк. – Почему вы не предупредили меня, что у вас… столь необычная семья? Но не беспокойтесь, это безумие вполне безобидное.

Все рассмеялись, но Кейти не сдавалась.

– Я не знаю, что такое «умие», сэр, но ваше пение напоминает мне сову, которая ночами кричит за окном детской. А я очень люблю сов. Не могли бы вы спеть что-нибудь еще?

Джаррет рассмеялся и пощекотал девочку под подбородком.

– Прости, малышка, но твои родители обмажут меня дегтем и обваляют в перьях, если я снова запою.

Кейти просияла и захлопав в ладоши, воскликнула:

– Вот будет весело!

Джаррет ухмыльнулся и, выразительно посмотрев на Аннабел, заявил:

– Твоей тетке это наверняка понравится. – Наклонившись к уху девочки, он громким шепотом добавил: – Ей нравится меня мучить.

Аннабел залилась краской и, бросив на него укоризненный взгляд, протянула руки к племянникам и племянницам.

– А теперь, детишки, идемте быстрее. Скоро пора в постель. Оставим его светлость и вашего папочку в покое. Пусть закончат свою карточную игру, ладно?

– Но я хочу посмотреть, как его светлость обмажут дегтем и обваляют в перьях! – закричала Кейти. – Мама, а что такое «дегтем»?..

Взрослые, не удержавшись, рассмеялись. А минуту спустя Аннабел и миссис Лейк собрали детей и повели их к лестнице. Джаррет же снова занял свое место за карточным столом. Взяв карты, он вдруг заметил, что Хью смотрит на него как-то странно.

– Вы хотите что-то мне сказать, сэр? – спросил Джаррет.

Мистер Лейк положил на стол свои карты. Пристально глядя на гостя, он проговорил:

– Простите меня за прямой вопрос, милорд, но почему вы решили приехать сюда и помочь нам? Мне кажется, что пивоварня Пламтри в любом случае не получит особой выгоды – даже если все у нас получится.

Джаррет тоже отложил карты.

– Ошибаетесь, сэр, – ответил он. – Я наблюдал за успехами Оллсоппа, поэтому точно знаю, что выгода будет обоюдная.

– И все же я не уверен в том, что у меня получится… – пробормотал Хью со вздохом. – Конечно, хочется верить в успех, однако… – Он снова вздохнул.

Тщательно взвесив слова компаньона, Джаррет проговорил:

– Сэр, пообщавшись с вами немного, я понял то, что говорила о вас ваша сестра, – чистейшая правда. У вас есть все качества, необходимые удачливому коммерсанту. Вам не хватает только уверенности в себе.

– Какая уж тут уверенность? – проворчал Хью. – Вы же видите, что «Лейк эль» на краю пропасти. Так какая же может быть уверенность у того, кто довел свою компанию до этого?

Джаррет довольно долго молчал. Наконец, собравшись с духом, заявил:

– Ваша беда в том, сэр, что вы слишком уж часто тянетесь к бутылке.

Хью нахмурился, но не стал ничего отрицать. И все же счел нужным заметить:

– Не мое пьянство создало проблемы на русском рынке и подняло цены на хмель и бочки.

– Это верно, – кивнул Джаррет. – Однако коммерсанту следует должным образом реагировать на сложные жизненные ситуации. А вы до сих пор реагировали совершенно неправильно.

– Как будто вы знаете, как правильно! – огрызнулся Лейк. – Насколько я могу судить, вы реагируете на «сложные жизненные ситуации», скрываясь от них за карточным столом.

Джаррет промолчал, крыть было нечем. Лейк же посмотрел на него пристально и проговорил:

– Но вы так и не ответили на мой вопрос, милорд. Зачем вы сюда приехали? Как Анни уговорила вас рассмотреть ее предложение?

– Видите ли, ваша сестра иногда бывает весьма убедительной, – уклончиво ответил Джаррет.

Лейк кивнул и, нахмурившись, заметил:

– К тому же она очень хорошенькая, и вы, вероятно, это заметили.

– Только слепой мог бы этого не заметить.

Мистер Лейк помолчал, потом вновь заговорил:

– Мне показалось, милорд, что вы задержались в Бертоне несколько, дольше, чем требовалось для обсуждения всех условий нашей сделки. Чем это вызвано?

Джаррет пристально взглянул на собеседника. Теперь было ясно, куда тот клонит.

– Говорите прямо, мистер Лейк. Говорите то, что хотите сказать.

– Что ж, очень хорошо. – Хью откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – Милорд, если у вас честные намерения по отношению к моей сестре, то вам лучше сказать об этом. Если же… не очень честные, то лучше оставьте ее в покое.

Джаррет тоже нахмурился. Слова Лейка следовало понимать как предупреждение, и это, конечно же, не могло ему понравиться.

– А что заставляет вас думать, что у меня есть вообще какие-либо намерения в отношении вашей сестры? – осведомился он.

– Прежде всего, вы обладаете удивительной способностью – можете заставить мою сестру покраснеть. Я никогда прежде не видел, чтобы Анни так часто краснела. Да-да, она постоянно краснеет в вашем присутствии.

Джаррет заставил себя улыбнуться:

– Дело в том, мистер Лейк, что я многих женщин заставляю краснеть. Так что ничего удивительного, что и ваша сестра краснеет. Поверьте, это совершенно ничего не значит.

Лейк снова помолчал, потом тихо сказал:

– Сэр, я не хочу, чтобы сердце моей сестры было разбито каким-нибудь негодяем. Вы меня понимаете?

Джаррет тут же кивнул:

– Да, разумеется. Но позвольте заметить, что ваша сестра – очень сильная женщина. Она сумеет защитить свое сердце, если возникнет такая необходимость.

– Но один негодяй уже разбил ей когда-то сердце, – возразил Лейк.

Один негодяй?.. Этого Джаррет не ожидал. То есть не ожидал, что брат Аннабел заговорит об этом.

– Вы, конечно же, намекаете на героического Руперта? – осведомился он.

Лейк презрительно фыркнул.

– Герои не ухаживают за женщиной, если знают, что ее близкие это не одобряют.

– Ваш отец… не одобрял ухаживания Руперта?

Лейк досадливо поморщился.

– Мы с отцом оба знали, что Руперт очень пылкий молодой человек, у которого, как и у его брата, отваги было больше, чем мозгов. У этого парня не было средств для содержания семьи, так как его отец, когда умер, ничего им с братом не оставил. Правда, они много работали, но повторяю: у обоих отваги было больше, чем мозгов. Будь у Анни время, она бы обязательно это поняла, и тогда их любовь угасла бы сама собой.

– Не поэтому ли ваш отец просил их подождать со свадьбой?

Лейк тут же кивнул:

– Именно поэтому, а вовсе не из-за возраста. Отец знал, что если просто-напросто запретит Анни встречаться с Рупертом, то моя своенравная сестренка сделает наоборот. И применил более хитрую тактику – он, конечно же, надеялся, что Аннабел все поймет и в конце концов одумается.

– Но «хитрая тактика» не дала ожидаемого результата, не так ли?

– Ну почему же?.. Во всяком случае, она была лучше, чем мой метод… – Хью ненадолго умолк, потом со вздохом проговорил: – Я пытался их разлучить, и это привело к катастрофе.

– Пытались разлучить? – Джаррет с любопытством взглянул на собеседника. – Но каким образом?

Проигнорировав вопрос, Лейк проворчал:

– Этот парень отправился на войну и забрал с собой ее сердце, вот и все. Он-то погиб, а она… После этого Анни стала совсем другой.

Джаррет вспомнил их с Аннабел разговор о Руперте. Она сказала, что до сих пор чувствует себя виноватой в его смерти. И говорила о том, что, возможно, уберегла бы его от смерти, если бы отправилась с ним. Но она вроде бы не говорила, что любила его. Или все-таки говорила?..

– В таком случае, мистер Лейк, вы напрасно тревожитесь, – заявил Джаррет. – Если ее сердце все еще принадлежит Руперту, то едва ли она отдаст его мне.

– А вам нужно ее сердце? – неожиданно спросил Лейк.

Еще один прямой вопрос. Такой вопрос заслуживал прямого же ответа.

– Не знаю. – Джаррет пожал плечами. И в данный момент он сказал чистейшую правду.

Его ответ, казалось, нисколько не удивил Лейка.

– В таком случае, милорд… Пока не узнаете точно, прошу оставить ее в покое.

«А все же забавно… – подумал Джаррет. – Ведь почти то же самое я сказал Мастерсу по поводу моей сестры».

Внезапно из коридора донесся какой-то шум, а затем Джаррет услышал знакомый женский голос:

– Мне сказали, что я могу найти здесь лорда Джаррета Шарпа. Он ведь у вас?

Джаррет со вздохом поднялся. Будь все проклято! Ведь ещё утром у него возникло предчувствие, что его дни в Бертоне сочтены.