Текст книги "Антигерой: адаптация (СИ)"

Автор книги: Рустам Бажанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

Толпа тут же высыпала на улицу. Многие жители, уже вооруженные кто чем, готовились к обороне, собравшись на центральной площади и сооружая баррикады из телег, бочек, ящиков и всего, что попадалось под руку.

– Сколько их там? Большой отряд? – крикнул Загрид, остановив пробегавшего мимо мужчину.

– Больше трёх сотен, туго нам придётся на этот раз. Там кочевники, ещё на горизонте, но скоро будут здесь, – ответил тот.

– Как же они прошли через заставы таким числом? – спросил один из тех, кто приходил с Загридом в дом.

– Да сейчас какая разница! Позже во всём разберемся! – сказал Загрид, – Мэттон, если ты всё еще не сошёл с ума окончательно, берись за оружие. Сейчас каждый боец на счету!

В деревне проживали всего около четырех сотен человек, из которых чуть больше сотни составляли маленькие дети и совсем дряхлые старики. Все же остальные, мужчины и женщины, кто хоть как-то мог держать оружие, готовились к бою. Среди них были те, кто мог бы считаться хорошим бойцом даже по меркам имперской армии, но всё-таки организованным войском их назвать было трудно. Если из оружия у некоторых ещё и были мечи, а у некоторых даже круглые деревянные щиты, то доспехов не было практически ни у кого. Руководил всеми мужчина средних лет, на котором были самые настоящие кольчуга и шлем. Он, восседая на черном коне, организовывал крестьян, показывая, кто и какие позиции должен занять.

Элин и Талер, вместе со всеми вышедшие из дома, находясь в легком ступоре наблюдали эту суматоху. Мальчик схватил свою подругу за руку.

– Элин, это наш шанс. Пока враги ещё далеко и никто за нами не смотрит, надо уходить! – быстро проговорил он.

– Да их же тут всех перебьют! – возмутилась Элин.

– И чем же мы им поможем? Ты слышала, там врагов больше трёх сотен! А здесь и такого количества людей не наберется!

– И что, мы должны бросить их тут умирать?

– Да они же сами хотели убить тебя! А ты теперь хочешь тут умереть вместе с ними?! – почти закричал Талер, который не мог понять логику девочки.

– Элин, твой друг прав, – сказал вышедший из дома старик Мэттон, который уже достал откуда-то старое копьё и надел поверх прочей одежды куртку из дублёной кожи, – лучше вам, ребятки, бежать отсюда, пока есть время. Как бы ты ни была храбра, Элин, не стоит жертвовать собой ради кучки стариков. Это кочевники, а не бандиты на дороге, и они так просто не убегут, едва завидев твоего Аркена. Мы уже попрятали всех детей, так что пора и вам бежать отсюда. Этот бой мы вряд ли выдержим. Врагов слишком много.

– Мэттон, а почему вы все не уйдёте отсюда? Вы могли бы успеть, – задал Талер волновавший его вопрос.

– Мы должны хотя бы попытаться. Если мы все уйдем, то кочевники в любом случае заберут у нас всё добро и припасы, а то, что не смогут забрать – сожгут. И тогда мы не переживём эту зиму, потому что погибнем от голода. Поэтому мы и сражаемся, чтобы хоть у кого-то был шанс выжить.

– Тогда я тоже остаюсь и буду сражаться с вами! – вскрикнула девочка, – Я ничего не боюсь!

– Элин, ты не понимаешь… – попытался вразумить её Талер.

– Ну уж нет! Я не дам каким-то кочевникам меня так просто запугать! – разозлилась она не на шутку, – ну а если ты боишься, то можешь убираться отсюда на все четыре стороны! После всего того, что ты мне рассказывал, Талер, я не думала, что ты такой трус!

– Нет, я остаюсь – с горестным вздохом сказал мальчик, – «Эта девчонка, видимо, совсем не понимает, что её ждёт» – подумал он.

– Мэттон, у тебя есть лук? Я хорошо стреляю, – обратилась Элин к старику.

– Пожалуй, найдется. Только старый он и довольно слабый, броню не пробьет. Сам я не очень хороший стрелок, поэтому и не думал брать его с собой, – пожал плечами старик, который, судя по всему, тоже решил, что спорить с менадеи бесполезно.

– Отлично, неси сюда.

Пока все готовились к бою, Талер, ворча себе под нос о том, как сильно он жалеет, что связался с Элин, зашёл в дом Мэттона и взял из-под лавки свой короткий меч, который он там оставлял на время сна. Старик, достав для девочки лук, тетиву и стрелы, с грустной улыбкой обратился к нему:

– Что, тяжеловато с подругой?

– Она сама не знает, что её ждёт, – не оборачиваясь, ответил рыжий мальчик с повязкой на глазу.

– Лучше бы ты её увёл, хоть силой. Когда станет совсем трудно, не слушай её, парень, просто уводи отсюда.

– Не волнуйся, Мэттон, всё под контролем.

Старик лишь слегка улыбнулся, глядя на самоуверенного мальчика.

***

Конный отряд кочевников быстро приближался к деревне. Между ними и крестьянами оставалось всего лишь пара сотен шагов, когда на деревню посыпался первый залп стрел. Налётчики стреляли на скаку, не видя своих целей, но даже так некоторые стрелы нашли своих жертв. Со стороны крестьян лучников было мало, всего около четырёх десятков охотников, которые время от времени отвечали разрозненными выстрелами в гущу всадников.

– Всем укрыться! Быстрее! Щиты вверх! У кого нет – прячьтесь за дома, живо! Они сейчас пойдут на второй заход! – кричал воин в кольчуге.

Оборона деревни, хоть и была организована на скорую руку, но всё же изрядно мешала кочевникам взять деревню с наскока. Всё пространство между домами было забаррикадировано так, чтобы оставить налётчикам единственный доступный вход, где и сосредоточились основные силы защитников деревни. Налётчики постепенно окружали деревню и на скаку посылали стрелу за стрелой. Как бы крестьяне не укрывались от стрел, постепенно становилось всё больше раненных и убитых. То тут, то там слышались крики, которых со временем становилось всё больше. Из-за того, что основной целью нападающих был грабеж, они не поджигали зданий, иначе положение деревенских жителей стало бы в разы хуже.

Когда деревня полностью оказалась окружена вражескими воинами, дождь из стрел на время прекратился и нападающие попытались прорваться через баррикады. Первый их натиск, пришедшийся именно по открытому проходу в деревню, был встречен слаженными действиями защитников, которыми руководил воин в кольчуге. Уперев копья в землю, они преградили путь налётчикам, встав в три ряда. Налетевшие на острия копий кони, израненные, падали на землю, образовав ещё очередную преграду, через которую кочевники не могли прорваться. Раздался свист командира защитников деревни и лучники, стоявшие за рядами копейщиков, отправили несколько залпов стрел в гущу замешкавшихся врагов.

Всё это время Талер и Элин прятались за повозкой, которая стояла недалеко от дома Мэттона. Если сказать точнее, то прятался в основном Талер, который сидел, закрыв себя и Элин деревянной крышкой одного из ящиков, достаточно толстой, чтобы выдержать попадание стрелы. Девочка же всё время вставала на секунду-другую и посылала по несколько стрел в кочевников, после чего вновь пряталась за повозку, спасаясь от ответных выстрелов. Каждый раз, когда Элин отправляла стрелу в полёт, один из врагов выпадал из седла, сраженный насмерть. Даже с помощью такого простого лука, годившегося в руках обычного человека разве что для охоты на мелкого зверя, она творила чудеса на поле боя. Несколько крестьян с луками, находившиеся рядом с ней, не могли поверить своим глазам, ведь девчонка, которой на вид было около десяти-одиннадцати лет, в одиночку уже смогла убить почти что два десятка врагов.

– Эй, зелёные волосы, ты где так научилась стрелять? – спросил один из них.

– Больше нечем было заняться в лесу, вот и тренировалась, – ответила девочка, переводя дух.

– Это же сколько надо было тренироваться? – задал риторический вопрос Талер.

– Тридцать лет, – ответила Элин, вставая и посылая ещё одну стрелу во врагов. Предсмертный крик одного из кочевников ознаменовал очередное удачное попадание.

– Чтооо? – хором удивились крестьянин-лучник и Талер.

– Менадеи взрослеют медленнее, чем люди, так что для нас это ещё возраст, когда тебя все считают ребёнком, – спокойно ответила она.

– Они прорвались! С юга! Они прорвались! – раздался крик.

– С запада прорыв! Они уже здесь! – на центральную площадь выбежал мужчина, а следом за ним прискакали несколько налётчиков, один из которых нагнал его и, раскрутив боевой цеп, оглушил мужчину ударом по голове.

После того, как оборона была прорвана сразу с нескольких сторон, в рядах защитников начался хаос. Кочевники и крестьяне сошлись в рукопашной и, хотя кое-где защитникам деревни и удавалось взять верх, но по большей части нападающие легко справлялись с ними. Сменив луки на дубины, цепы и арканы, они старались не убивать крестьян, а оглушали и вязали их, чтобы потом продать на невольничьих рынках.

– Элин, надо уходить! – последний раз взмолился Талер.

– Нет, я их не брошу! – выкрикнула девочка.

Она в очередной раз вскинула лук и послала ещё две стрелы прямо в скачущих к ней кочевников. Один из нападавших успел добраться и до Талера, подскакав к нему вплотную, но мальчик сумел ловко увернуться от летящей ему в голову дубины и, ловким и быстрым ударом меча, подрубить ногу его лошади, которая кубарем покатилась по земле, придавив наездника своим весом. Мальчик, бросившийся в догонку, напрыгнул на кочевника и колющим ударом в грудь добил нападавшего.

– Аааа! – раздался крик Элин за его спиной.

Обернувшись, Талер увидел, что менадеи, выронив из рук лук, пытается удержать петлю, накинутую ей на шею одним из налетчиков. Он бросился к ней на выручку, но путь ему преградило сразу трое врагов. По всей деревне слышались крики мужчин и женщин, которые, не выдержав натиск кочевников, оказывались связанными, либо лежащими без сознания от полученных травм. Последние очаги сопротивления были почти подавлены, и мальчик краем глаза увидел, как некоторые налётчики, заранее празднуя победу, начали прямо на поле боя срывать с женщин одежду.

«Я этого не хотел, но видимо придется, иначе из-за безрассудства Элин я точно никогда не доберусь до Паремии» – глядя на творящееся вокруг безумие, подумал Талер.

– Мадракан Когэйн! – выкрикнул Талер, вскинув левую руку вверх и, присев на колено, нанёс удар по земле открытой ладонью.

***

Когда на центральную площадь ворвались враги, Элин уже поняла, что защитники деревни проиграли в схватке. Кочевники, найдя несколько слабых мест в выстроенной крестьянами обороне, получили абсолютное преимущество. И хотя многие жители деревни неплохо владели оружием, и некоторым из них удавалось встретить всадников копьями, организованным войском они не являлись, а поэтому их нестройные ряды были довольно быстро смяты под натиском людей, всю свою жизнь посвятивших военному ремеслу.

Элин успела сделать несколько выстрелов, поразив приближавшихся к ней врагов, но тут её шею сдавила верёвка, не позволяя ей нормально дышать. Она схватилась за нее обеими руками, со всей силы стараясь освободиться, но держащий её как на поводке кочевник, мерзко рассмеявшись, потащил на себя. Девочка упала на землю и на её глазах проступили слёзы от боли, нехватки воздуха и обиды на себя.

«Талер, прости меня, я не должна была втягивать тебя в это» – подумала менадеи.

Её глаза расширились от ужаса, когда она увидела и осознала творящиеся вокруг бесчинства. Люди кричали что есть сил, не в силах сдержать нахлынувшие эмоции от близившегося поражения, когда весь их мир рушился на глазах. Некоторые плакали, часть из тех, кого она увидела, совершенно отрешенно от всего мира сидели посреди поля боя с пустыми глазами, оцепенев от постигшего их горя. Только небольшая группа, примерно в два десятка воинов, продолжала держаться вместе и сражаться насмерть из последних сил.

В тот самый момент, когда Элин уже отчаялась и приготовилась к худшему, над полем боя раздался голос Талера. Сначала она даже не узнала его, потому что он словно стал звучать грубее и от него будто веяло невиданной до той поры силой. Странные слова на неизвестном ей языке заставили содрогнуться саму её душу и из-под земли по всей площади вырвались гигантские столпы огня. Сформировавшись в две огромные огненные змеи, они начали поглощать кочевников одного за другим. На несколько мгновений на поле боя образовалась зловещая тишина, нарушаемая только рёвом пламени, а после этого раздались крики ужаса. И нападавшие кочевники, и защитники деревни начали разбегаться во все стороны от новой неизвестной опасности, возникшей прямо перед ними.

Элин почувствовала, как ослабла удавка на её шее и, обернувшись, увидела, что удерживавшая её веревка была наполовину сожжена, а от напавшего на неё всадника остались лишь обугленные кости. Посреди всего этого безумия она увидела Талера, по мановению руки которого огненные монстры, будто пришедшие из древних легенд, послушно обрушивались на налётчиков, не задевая ни одного крестьянина. Некоторые крестьяне, заметившие действия мальчика, смотрели на него разинув рты, словно на грозное божество, сошедшее на землю. Когда на площади не осталось ни одного вражеского воина, Талер, истратив последние силы, рухнул на землю. За несколько минут он сумел сжечь более полутора сотен врагов, не задев ни одного жителя деревни и не спалив ни одного здания.

***

Талер проснулся на следующее утро в мягкой кровати, заботливо укрытый тёплым одеялом. Рядом с ним на табуретке сидела Элин. Она заснула прямо так, сидя, положив голову на грудь мальчика. Талер запустил руку в её волосы и со счастливой улыбкой на лице провёл по ним кончиками пальцев.

«У меня получилось» – подумал он, облегченно улыбаясь.

Он до сих пор не восстановился полностью после того, что смог вчера сделать. Никогда раньше у него не получалось призвать огненных змей, а уж тем более сразу двух и настолько мощных. На мгновение он подумал, что его учитель, пожалуй, сейчас гордился бы своим учеником, хотя в то же время он понял, что Грэм, будь он здесь, назвал бы его идиотом за то, что Талер решил остаться и сознательно сунуться в самое пекло.

– Талер! – Элин проснулась, резко открыв глаза и отскочила от мальчика, вскакивая со стула, – Наконец-то ты очнулся! Когда ты упал, там, на площади, я сначала подумала, что ты погиб! – не сдерживая своих эмоций, девочка сжала его в объятиях.

– Да нет, всё нормально, я рад, что с тобой всё в порядке, – ответил Талер, мягко улыбнувшись в ответ.

– Да что это такое было? Ты сначала вызываешь каких то огненных тварей, сжигаешь дотла почти две сотни взрослых мужчин, с которыми не могла справиться целая деревня, а потом говоришь что всё нормально?! – Вдруг вскричала менадеи, вновь отталкивая его, – Что здесь нормального?!

– Но… Я волновался о тебе и хотел помочь, – ошеломленный таким напором Элин, попытался объясниться он.

– Почему ты раньше не сказал? Ты мог бы спасти многих, если бы использовал эту штуку до того, как враги ворвались прямо в деревню.

– Значит на то были причины, Элин, – сказал вошедший в комнату старик Мэттон, – никто из нас не знает, что именно сделал Талер и как такое стало возможно, но мы должны признать, что вчера он спас нас всех. К тому же, хоть у нас и очень много раненных, но погибших мало даже по сравнению со всеми прошлыми нападениями на деревню. В конце концов, кочевники промышляют работорговлей, и они редко убивают своих жертв, предпочитая взять живьем, чтобы потом выгодно продать за пределами империи. Поэтому не стоит горячиться лишний раз, – успокоил он девушку, – Кстати, Элин, а ведь твой друг, со вчерашнего дня ничего не ел.

– Ой, действительно, что это я! Талер, лежи спокойно, я скоро буду! – вскочила она со стула и выбежала из комнаты.

– Она от тебя ни на шаг не отходила всё это время, парень, – сказал старик, проводив Элин взглядом. Развернувшись, он направился к выходу, но, остановившись ненадолго, посмотрел на лежащего в кровати мальчика ещё раз и сказал:

– Спасибо, Талер.

Глава 24

Казалось, что он находится в Пустоте уже целую вечность. У него было время обдумать и осмыслить многое из того, что с ним происходило. Словно наяву, Грэм видел события из своей жизни, переживая их вновь и вновь. И те моменты, которые ярко запомнились ему, и те, что он уже почти позабыл. Он видел весь свой мир, тянулся к нему, но никак не мог достать. Как бы близка не казалась ему цель – стоило приблизиться к разгадке, побегу из Пустоты, как его цель оказывалась ещё дальше, чем была прежде. Одни образы сменяли другие, но молодой маг всё так же оставался нежеланным гостем для своего мира.

Постепенно Грэмом начало овладевать отчаяние. Он чувствовал, как забывает цель своего нахождения здесь, а его желания и стремления становятся с каждой попыткой всё более призрачными. Вместе с его личностью начало постепенно исчезать его тело, поглощаемое окружающей его пустотой. Сначала Грэм заметил, что у него начали исчезать пальцы ног. Крайне медленно, становясь всё более прозрачными, они больше не ощущались молодым магом. Скорость, с которой он растворялся, поначалу дала ему надежду на то, что он сможет найти решение и выбраться из этого места. Бесчисленное множество попыток обернулись для Грэма провалом. И с каждым разом, после каждой попытки, у него оставалось всё меньше сил. Совсем скоро он потерял обе ноги.

Тогда он впервые ощутил, что помимо него в Пустоте есть кто-то ещё. Хаагеним давно покинул его, да и сам дух сказал, что больше не может оставаться здесь. Давление, которое он ощущал от невидимого существа, было совсем незнакомым и Грэм не мог определить его источник, но ощущение угрозы всё нарастало.

– Кто ты? Покажись! – приказал пустоте молодой маг.

Ответом ему послужил лишь хриплый смех. Грэм оглянулся по сторонам, просканировал окружающее пространство, но не смог ни увидеть, ни «почувствовать» существо.

– Кто ты?! – ещё раз потребовал ответа Грэм, создав вокруг себя сферу из пламени, которая разошлась во все стороны, но вскоре бесследно исчезла, так и не выявив таинственного гостя.

Смех, раздавшийся ещё раз, заставил Грэма подумать, что он уже начал сходить с ума. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул, пытаясь привести свои чувства в порядок. А когда он успокоился и вновь решил осмотреться вокруг, то увидел, что прямо перед ним, копируя его позу, сидела чёрная человекоподобная тварь с двумя светящимися пятнами вместо глаз. На фоне абсолютной темноты, окружающей их, существо было почти неразличимым. Казалось, что оно с интересом рассматривает Грэма.

– Сделка, – прошипело существо.

– Сделка? Чего ты хочешь? – настороженно спросил он. По привычке Грэм захотел залезть в мысли непонятного существа и подчинить его себе, но, как он и боялся, не смог этого сделать. Его собеседника будто не существовало.

– Утолить голод. Мне нужна твоя душа. Взамен я помогу тебе.

– Ты можешь помочь мне выбраться отсюда, но взамен хочешь сожрать мою душу? Почему ты просто это не сделаешь? – ответил Грэм, сощурив глаза. В его руке возник огненный шар, который быстро исчез вместе с рукой.

– Никто не способен на такое в этом месте. Как и ты не сможешь навредить мне, – вновь хрипло рассмеялось существо.

– Если это сделка, то что я получу взамен за свою душу?

– Десять лет в твоём мире. Мою силу, которая поможет тебе одолеть врагов.

На некоторое время Грэм замолчал. Плохое предчувствие не покидало его, но к тому моменту у него истаяли вторая рука и нижняя часть тела. Он чувствовал, что вскоре полностью растворится в пустоте. Грудь, а следом за ней и шея исчезали. Существо, как ни в чем не бывало, молча сидело напротив него.

– Я согласен, – сказал Грэм, прямо перед тем, как его рот, быстро истаяв, растворился в Пустоте. От молодого мага оставались лишь горящие золотом глаза.

***

– Вот же сукин сын! – выругался Освар, глядя на то, как ветер разносит оставшийся от Грэма пепел, – Даже подохнуть нормально не может! Что я теперь притащу в Орден в качестве доказательств его смерти?

Ветер, постоянно меняя направление, закружил останки Грэма по полю боя. Пока Освар осматривался по сторонам, в двадцати шагах за его спиной возникла напоминавшая Грэма тень, буквально выросшая из земли. Устремившись туда, останки молодого мага начали облеплять её, и из них начало формироваться новое тело. Ещё сам полностью не осознавая произошедшего, Грэм очутился за спиной Освара. Его тело было точно таким же, как и прежде. Только теперь не было ни сломанных костей, ни старых шрамов, ни тех ран, которые он получил во время побега от ордена Незерикус. Даже его одежда и кожаный доспех были такими же, как в тот день, когда он впервые взял их в руки. Последним сформировался меч, точно такой же, как в тот день, когда он получил его в награду от наместника города Хораграс.

Почуяв неладное, Освар развернулся и без лишних слов напал на Грэма. Его скорость, превосходящая человеческую в шесть раз, позволила ему в мгновение ока добраться до отступника. Грэм, всё ещё не пришедший в себя, не смог ни уклониться, ни защититься от натренированного годами и сотнями боевых схваток удара топором, разрубившего его надвое.

К удивлению Освара, его топор не встретил сопротивления, словно удар пришёлся не по телу врага, а по воздуху. Не было ни капли крови, ни следа ранения. Плечо и грудь Грэма, куда пришёлся удар, просто обратились чёрным пеплом, а затем срослись вновь, как ни в чём не бывало. Даже броня отступника оказалась неповрежденной.

– Интересно, – пробормотал Грэм, оглядывая себя.

Освар нанёс противнику ещё несколько ударов, каждый из которых должен был стать смертельным, но ни один из них не дал результатов. Когда топор Незерикуса взметнулся вверх в очередной раз, Грэм протянул руку и схватил Незерикуса за запястье. Имевший в результате ритуала сверхчеловеческую силу, тот не смог смог освободиться, как ни старался.

– Во что ты превратился, парень? – спросил Освар, широко открыв глаза.

– Меньше болтай, – ответил ему Грэм и нанес удар кулаком, отправивший Незерикуса в полёт на расстояние в три десятка шагов.

«Моя сила будет твоей. Десять лет. Помни» – прозвучал голос в голове молодого мага, заключившего сделку с неизвестным существом. Грэм сжал свой кулак и посмотрел на него.

«Что ж, десять лет – достаточный срок, чтобы всё изменить» – подумал он, стоя перед противником, которого до этого не мог победить.

Выкинув вперед сжатую в кулак руку и раскрывая ладонь, Грэм послал в поднимающегося на ноги Освара двух переплетающихся огненных змей, врезавшихся в Незерикуса на бешеной скорости. Ударив того в грудь, они взорвались, отбросив того ещё дальше от Грэма.

«Иди в тень» – сказал хриплый голос в голове Грэма. Сначала тот не понял, что это означает, но, поддавшись инстинкту, повернулся к своей тени, и та поглотила его. В буквальном смысле провалившись в отбрасываемую им тень, маг исчез, а вслед за этим возник из тени, отбрасываемой вновь поднявшимся на ноги Осваром. Молниеносный удар меча, который должен был прервать жизнь Незерикуса, был остановлен, когда тот, пытаясь защититься, обернулся и закрылся рукой. Отрубленная по локоть правая рука Освара, всё ещё сжимая топор, упала на землю, а кровь из перерубленных артерий, бившая фонтаном, залила обоих противников.

Незерикус впал в бешенство. Никогда ещё он не получал в битве подобных увечий. Он мог залечить рану, но не мог прирастить руку заново, поэтому удар Грэма сделал его калекой на всю жизнь. Взревев, он сконцентрировал всю оставшуюся силу в уцелевшей руке и, призывая всех богов на помощь, ударил Грэма кулаком в живот. Сконцентрированная божественная энергия не позволила тому проигнорировать удар, но всё же он теперь не казался таким тяжелым и сокрушительным, как раньше. Освару лишь удалось сбить дыхание противника и тогда, поняв, что, даже применив все дарованные ему силы, он не сможет победить своего врага, Незерикус, ни разу не проигрывавший бой, пронзительно свистнул.

С неба на Грэма обрушился сокол, верный друг и соратник Освара. Секундного замешательства хватило, чтобы Незерикус смог развернуться и со всей доступной ему скоростью пуститься наутек от парня, изо рта которого с диким рёвом вырвалось пламя, сжигающее птицу дотла. Расстояние, разделявшее Грэма и Освара, всё увеличивалось и маг, чувствуя, что он ещё не полностью освоился со своими новыми силами и не сможет ещё раз «шагнуть в тень», упал на колени от охватившей его слабости.

– Незерикус! Я приду за всеми вами! – послышался его крик над полем битвы.

***

Следующие несколько дней Грэм провёл в пути, ничего не опасаясь. У него было достаточно времени до тех пор, пока Освар не доберется до столицы. Никто другой, по мнению мага, не мог составить ему конкуренции. Поэтому его план заключался в том, чтобы добраться до Паремии и там, освоившись с новыми силами, подготовиться к уничтожению империи Альдерван. У него было достаточно времени, чтобы поразмышлять о том, как разрушить Церковь Семи Божеств. И в каждом сценарии, который он проанализировал, он потерпел бы неудачу, если бы действовал в одиночку. И пусть он мог уничтожить сотни воинов, пусть даже целый орден Незерикус не смог бы ему противостоять, но быть во всех местах сразу и истребить всех последователей Семи Божеств он был не в состоянии. Ему нужна была армия.

После длительного пешего перехода на пути Грэма наконец-то показался небольшой город. Обрадовавшись тому, что он скоро сможет переночевать под крышей и наесться до отвала, Грэм бодро зашагал к воротам. Парень спокойно прошёл мимо городской стражи, по ходу дела взяв солдат на посту под «контроль», в то же время узнав из их воспоминаний о том, где находится лучшая в городе таверна и попутно собрав информацию о месте, в котором он очутился.

Городок назывался Копт и был действительно небольшим, даже меньше Нарранта, и его население было всего-то около полутора тысяч человек. Гарнизон города составлял чуть больше сотни человек, а основная масса жителей занималась сельским хозяйством и торговлей. Даже подходя ближе к центру города, рядом с некоторыми домами Грэм видел коз, свиней и кур, так что назвать это место городом можно было с большой натяжкой.

«Так будет даже проще» – подумал Грэм, усмехнувшись, и остановился рядом с таверной.

Зайдя внутрь, он вспомнил про то место, в котором они с Талером останавливались по пути в Наррант, «Дырявый сапог». Обстановка и присутствующий здесь контингент были крайне схожи и Грэм, не задерживаясь, вышел обратно на улицу.

«Не для того я четыре года жил в своём особняке, чтобы теперь, когда есть возможность получить всё, чего я пожелаю, спать вместе с мышами под протекающей крышей» – пронеслись мысли в голове мага, презрительно ещё раз осмотревшего «лучшую таверну в городе».

***

Найти себе ночлег получше не составило Грэму никакого труда. Он просто расспросил жителей и выяснил, где находится дом наместника города и вскоре уже стоял у входа. Двухэтажная резиденция, вход которой охранялся одним – единственным стражником, находилась на той же улице, что и таверна, буквально через несколько домов. «Контроль» на стражнике сработал безотказно и, преодолев единственное препятствие, Грэм зашёл в дом, который собирался позаимствовать себе на эту ночь.

За дверью, сразу за небольшим коридором, оказался довольно просторный обеденный зал. Там за длинным столом сидела вся семья наместника. Он сам, тучный мужчина с блестящей в свете свечей залысиной, сидел во главе стола на высоком обеденном стуле, отрывая ногу от зажаренного зайца, лежавшего перед ним на подносе. Симпатичная, по мнению Грэма, рыжеволосая женщина лет двадцати пяти, которая, по всей видимости, была женой наместника, с интересом посмотрела на нежданного гостя. Две совсем маленькие девочки пяти-семи лет, дочери главы города, болтая между собой, даже не заметили его появления. Увидев пятого человека, находившегося в комнате, Грэм нахмурился, потому что это был городской священник, с которым парень не хотел пересекаться в первую очередь из-за того, насколько хлопотной могла обернуться эта встреча. Но теперь уже ничего поменять было нельзя, а менять своё решение о ночлеге именно в этом доме молодой маг не хотел.

– Кто ты и как здесь оказался? Эй, стражник! Почему без моего ведома ко мне заходит не пойми кто! – громко возмутился наместник, брызжа слюной во все стороны.

Грэм откинул капюшон и ещё раз осмотрел всех присутствующих. Не став брать в расчет детей и снимать «контроль» со стоящего на входе стражника, он попытался захватить разум всех остальных. Взгляд наместника, вскочившего было из-за стула с невероятной для своей комплекции скоростью, тут же остекленел. Его супруга, так и не поняв, что произошло, осталась сидеть на месте с открытым ртом. Лишь священник, почувствовав неладное, схватился за висевший у него на шее символ Семи Божеств и, зашептав молитву, смог защитить разум от вторжения. Вспомнив церковные порядки, Грэм решил, что лучше не трогать его. От излишне сильного воздействия на разум, священник мог бы либо умереть, либо не поддаться силе мага и тогда Грэму пришлось бы его убить. А если он не вернется к ночи, то это будет замечено его собратьями и, если те поднимут тревогу, то спокойного сна у Грэма не будет. Поэтому он поступил по-другому.

– А, это же Корвин Ленс, мой старый друг! – вдруг воскликнул наместник, сразу же расплывшись в улыбке, – Как я рад, что у вас получилось наконец-то навестить нас! Хочу познакомить вас с моей супругой, Тианой, и с дочерьми, Наирой и Тильвен. Господин Тайвин, – обратился он к священнику, – уже вечер, к тому же мне нужно подготовить комнату для дорогого мне гостя, давайте продолжим нашу беседу завтра?

– Конечно, господин наместник – ответил тот, с недоверием посмотрев на Грэма, так и не поняв до конца, что с ним произошло, – я непременно навещу вас завтра.

Когда священник покинул дом, Грэм, усевшись на место наместника, оторвал кусок от зажаренного зайца и с удовольствием откусил, запив мясо несколькими глотками красного вина. Приказав отцу семейства увести детей, Грэм остался в обществе Тианы, которая послушно сидела рядом пока он отъедался после дороги. Затем женщина встала и, под строгим взглядом наслаждавшегося ужином мага, стала медленно снимать с себя одежду.

«Ночь обещает быть интересной» – подумал Грэм, отбрасывая на пол опустошенный бокал.

***

На следующее утро, проснувшись в мягкой постели, Грэм, кинув мимолетный взгляд на лежавшую рядом с ним жену наместника, материализовал на себе доспехи и направился к выходу.

«Нужно раздобыть лошадь» – думал он, выходя из дома, но стоило ему перешагнуть порог, как путь ему преградил гостивший вчера у наместника священник Тайвин, который смог привести сюда около пятидесяти стражников и примерно столько же вооруженных чем попало горожан.

– Значит, ты тот, кого называют Корвин Ленс? – спросил тот с ухмылкой.

– Да, есть места, в которых меня знают под таким именем, – спокойно ответил маг, рассматривая свои ногти.