Текст книги "Гордон Диксон. Филип Дик. Роджер Желязны. Волк. Зарубежная Фантастика"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Филип Киндред Дик,Гордон Руперт Диксон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Нет, – убежденно произнесла она. – Я все видела, как он с тобой разговаривал и как приглашал тебя в гости. От начала до конца.

Она продолжала глядеть на него – столь же честно и столь же внутренне сопротивляясь, хотя, возможно, даже не подозревая об этом.

Поняв это, Джим отвел глаза и увидел футах в пяти от них рослую фигуру бритоголового Старкина.

Джим насторожился и отрывисто бросил:

– Ты кто?

– Меня зовут Адок-1, – ответил Старкин. – Но я – это ты.

6

Нахмурясь, Джим принялся бесцеремонно разглядывать пришельца, однако тот не выказал и тени смущения.

– Ты – это я? – переспросил Джим – Не понял.

– Ну как же, Джим! – вмешалась Ро. – Он твоя замена. Ведь ты не можешь быть настоящим Старкином. Сравни-ка себя и его.

– Высокородная абсолютно права, – заявил Адок-1. Голос у него был ровный, глубокий и совершенно бесцветный. – В случае когда нестаркину по рождению жалуется звание офицера, ему обеспечивают замену.

– Стало быть, он мой заместитель? – догадался Джим. – В таком случае, кто ты будешь официально?

– Я сказал: формально я – это ты, – сказал Старкин. – Формально мое имя Джеймс Кейл. Я – Волк с планеты… – он долго не мог выговорить слова, – …Земля.

– Ты назвался Адок-1. Или мне послышалось?

От вида не в меру серьезного Старкина Джима разобрал смех, но он сдержался.

– Для тебя, Джим, если хочешь, я – Адок-1, – сообщил Старкин. – Друзья твои, к примеру эта Высокородная дама, могут именовать меня по желанию либо Адок-1, либо Джим Кейл. Разницы нет.

– Я буду звать тебя Адок, – сказала Ро. – А ты зови меня Ро.

– Я понял, Ро. – Старкин поклонился, выражая готовность как можно скорее и лучше исполнить любой приказ.

Джим недоуменно покачал головой. Желая побольше разузнать о новоиспеченном заместителе, он засыпал его вопросами. Как выяснилось, тот был начисто лишен чувства юмора. До тупости. Послушный, точно пес, Старкин был готов не задумываясь пожертвовать собственной жизнью во имя любого каприза хозяина. И в то же время фамильярно называл Джима по имени. Возникло впечатление, что Адок-1 испытывает перед Джимом двойственное чувство. Предполагая свое превосходство во всех отношениях, Старкин в то же время вынужден находиться в полной зависимости от Волка.

Впрочем, детальным исследованием характера Адока можно будет заняться потом. Есть дела поважнее.

– Вот, тебя приставили ко мне, – сказал Джим. – И что мне с тобой делать?

– Начнем с того, что будем делать все вместе, – сказав это, Старкин кинул быстрый взгляд на Ро. – Если Ро извинит нас, я посвящу тебя в обязанности офицера Старкинов.

– Кстати, и мне пора к питомцам, – заметила Ро. – Я появлюсь позже Джим.

Привычным жестом она коснулась его плеча и исчезла.

– Ладно, Адок, – Джим повернулся к Старкину. – С чего начнем?

– С твоего позволения, осмотрим жилье подчиненных. Разреши проводить тебя к месту, Джим.

– Валяй, – ответил Джим, и они переместились в помещение, напоминающее бесконечно длинную казарму. Несмотря на высоченный потолок и просторность, Джим чувствовал себя здесь слегка неуютно…

– Где мы? – спросил он Адока.

Казарма была пуста, лишь вдали виднелись несколько движущихся человеческих фигур.

– Здесь устраивают парады… – Адок покосился на Джима, и по каким-то признакам Джим догадался, что тот пребывает в крайнем изумлении.

– Мы находимся примерно на глубине полумили от поверхности Земли. Это не беспокоит тебя? Дело в том, что цветные, как правило, ничего не чувствуют, а вот Высокородные от перепадов давления впадают в беспричинную тревогу…

– Нет, ничего такого я не заметил, – покачал головой Джим. – Но что-то не то…

– Если тебя что-то гнетет или пугает, ты должен мне сообщить, – посоветовал Адок. – Даже то, чего не сообщил никому другому. К слову сказать, другим это и ни к чему. Но мне говори все, потому что я обязан знать, в каких условиях тебе нужна дополнительная психологическая защита.

Джим хмыкнул. Звук неожиданно громко разнесся по казарме. Место, где они находились, мало способствовало излиянию чувств, но Адок ему определенно нравился.

– Не волнуйся, – успокоил Джим. – Обычно я не подвержен психологической слабости. Но в случае чего обещаю поставить тебя в известность.

– Договорились, – Адок кивнул. – Теперь я скажу вот что. Время от времени тебе придется самому участвовать в парадах, и ты должен уметь перемещаться сюда самостоятельно. Запомни обстановку. А потом отправимся в арсенал – выберем оружие.

Арсенал представлял собою ярко освещенный узкий коридор, в стенах которого были вмонтированы небольшие открытые кабинки. Там висели кожаные набедренные повязки и длинные серебристые ленты.

Адок подвел Джима к кабинкам и предложил выбрать снаряжение. Затем они переместились в казармы Старкинов-солдат. Осмотрели жилье, посетили учебные классы, столовую, убогое и странное подобие зимнего сада с искусственным освещением, наконец, к полному изумлению Джима, торговый центр, набитый множеством Старкинов и их прислужников – людей еще более низших каст.

Затем оказались в просторной благоустроенной зале, напомнившей Джиму обиталище Императора. Здесь у него наконец пропало гнетущее чувство, и он сделал вывод, что снова вернулся на поверхность.

Он открыл было рот, но любопытство его удовлетворили, не дожидаясь вопроса.

Перед Джимом материализовался Мелнес – человек с оливкового цвета кожей. Взгляд его был направлен на Адока, а не на Джима, как можно было ожидать.

– Я показал ему все, – доложил Адок Верховному Холопу Мира Владык. – И, памятуя твой приказ, доставил сюда.

– Ладно, – резко произнес Мелнес. Черные бусинки глаз уставились на Джима. – Кстати, Его Величество соблаговолил принять поручительство для твоего усыновления.

– Благодарю за сообщение, – церемонно поклонился Джим.

– Сказав это, я имел в виду не твои проистекающие отсюда выгоды, – произнес Мелнес. – А для того, чтобы ты постиг создавшееся положение. Став кандидатом в Высокородные, ты стал выше меня и всех прочих цветных. С другой стороны, будучи офицером Старкинов рангом ниже командира десяти полков и выходцем из более низкой касты, ты должен находиться в моем беспрекословном подчинении.

– Понимаю – Джим кивнул.

– Полагаю, здесь имеет место противоречие, и дабы его разрешить, необходим разумный компромисс, – твердо сказал Мелнес. – Любые действия, совершаемые тобой, будут расцениваться как действия Высокородного. Однако действия, входящие в обязанности офицера Старкинов, затрагивают иные сферы твоей жизни, – и здесь ты всего лишь мой подчиненный. Наконец, в третьем случае, когда твои поступки не касаются ни одной из упомянутых сторон, ты будешь волен выбрать любой из двух имеющихся вариантов. Хотя я не уверен, что тебе нравится быть слугой.

– Я тоже, – сказал Джим, спокойно глядя в блестящие глаза Мелнеса.

– Если между этими сторонами твоего положения возникнет противоречие, я не имею права наказать тебя своей властью. Однако в случае необходимости я подам жалобу Его Величеству и уволю тебя из офицеров. Не стоит тешить себя мыслью, дескать, Его Величество не обратит на мою жалобу никакого внимания. Обратит. На любую.

– Понимаю, – как можно мягче произнес Джим. Мелнес ненадолго задержал на нем взгляд и исчез.

– Джим, – подал голос Адок. – Если хочешь, можем вернуться в казармы. Я научу тебя пользоваться оружием.

Джим кивнул, и они отправились в казармы. Адок надел на Джима доставленные из арсенала ленты и пояс.

– Существует два типа оружия, – принялся поучать Адок, закончив подгонку снаряжения. – Эта штука имеет собственный источник энергии и используется всеми охранниками Мира Владык. – С этими словами он взял в руки висевшую на поясе маленькую черную трубку. Потом, помолчав, коснулся пальцем серебристой полоски, охватившей левый бицепс Джима.

– А это – оружие второго рода. В данный момент оно бесполезно, поскольку не заряжено. Его следует вначале подключить к источнику энергии; каждая из лент одновременно служит и оружием, и ускорителем.

– Ускорителем? – переспросил Джим.

– Да. С помощью лент твои мышцы смогут сокращаться гораздо быстрее. По существу, ленты являются ускорителем реакции, что особенно важно для представителя цветной касты, ибо их реакция не идет ни в какое сравнение с реакцией Высокородных. С лентами нам придется порядком повозиться, и со временем, возможно, тебе разрешат посетить наземный Полигон. Там ты сможешь испытать свое оружие.

– Понятно, – сказал Джим. – Значит, это самое «оружие второго рода» делает человека намного могущественнее?

Он пристально разглядывал сверкающие ленты.

– Хорошо обученный Старкин, обладающий оружием второго рода, стоит трех воинских частей колониальных миров, – пояснил Адок.

– Стало быть, в колониях нет своих Старкинов?

В лице Адока вновь мелькнули какие-то эмоции. Казалось, в этот раз он был просто поражен.

– Старкины подчинены Императору и никому больше!

– Странно. В пути, на корабле я удостоился беседы с одним Высокородным по имени Галиан, у которого телохранителем был человек, сильно похожий на Старкина.

– В этом нет ничего странного, – сказал Адок. – Император жалует Старкинов Высокородным в случае, если те в них нуждаются. Но Старкины все равно остаются слугами Императора и подчиняются его приказам.

Джим кивнул – слова Адока как будто подтверждали сказанное Мелнесом.

– В подземельях Мира Владык живут только слуги, так, Адок?

– Да, Джим.

– Раз уже мне придется здесь бывать по долгу службы, я должен знать подземелья как можно лучше. Как велика их протяженность?

– Под землей столько же помещений, сколько наверху, – ответил Адок. – А может, и больше. Я их все не знаю.

– А кто знает?

На секунду Джиму показалось, что Адок пожмет плечами, однако тот оказался достаточно сдержан.

– Я не знаю. Никто не знает… Хотя… может быть, Мелнес…

– Н-да, – задумчиво произнес Джим. – Если и знать, то кому как не Мелнесу.

Минуло несколько недель. За это время Джиму довелось участвовать в нескольких подземных парадах. Каждый раз его обязанности ограничивались праздным стоянием во главе подразделения из 78 Старкинов в полном вооружении. Однако самый первый парад произвел на него сильное впечатление.

Необъятных размеров казарма, сколько хватал глаз, до самого горизонта была набита полками Старкинов – невысоких, мускулистых, с серыми лицами и бритыми головами. Доселе он полагал, что по сравнению с Высокородными Старкинов значительно меньше, но, лишь увидев все своими глазами, осознал, насколько заблуждался. Позже, произведя несложные подсчеты с помощью Адока, Джим установил, что на данном параде присутствовало тысяч двадцать, а возможно и больше, вооруженных до зубов головорезов. И если Адок верно говорил, в том смысле, что один Старкин стоит четырех-пяти частей колониальных войск, то явившаяся глазам Джима армия соответствовала трехмиллионной орде туземцев. Вдобавок Адок сообщил, что парад этот – один из пятидесяти, проводимых в Мире Владык.

– В самом деле, – подумалось Джиму, – с такими силами Высокородные могут чувствовать себя в полной безопасности.

Кроме парадов в обязанности Джима входило постижение тайн имперского оружия – преимущественно «второго рода».

Он еще не использовал по-настоящему гибкие серебристые полосы, ускорители мышечных реакций. Адок учил проделывать с ними несложные физические упражнения – бег, прыжки и все такое, постепенно увеличивая нагрузки. Вначале тренировка заняла не более двадцати минут, по прошествии которых Адок едва ли не с отеческой заботой уволок Джима в комнату и заставил лечь на громадную подушку, заменявшую постель. Затем осторожно размотал ускорители.

– Теперь отдыхай не менее трех часов, – сказал он тоном, не допускающим возражений.

– Зачем?

Джим всматривался в склонившееся над ним серое лицо.

– Затем, что мышцы твои пережили небывалую нагрузку. Ведь ты работал в темпе, к которому организм не привык. И последствия не заставят себя долго ждать. Сейчас ты ощущаешь лишь усталость и недомогание, но что будет спустя три часа – не передать словами. И лучший способ свести неприятные последствия к минимуму – часа три лежать без движения. Постепенно тело привыкнет к ускорителям, и недомогание прекратится. А сейчас – отдыхай.

Джим подчинился. Адок исчез, предварительно потушив свет. Джим остался лежать в полумраке, уставясь взглядом в потолок. Ничего особенного он не ощущал, но, памятуя слова Адока, пролежал все три часа не шелохнувшись.

Время истекло, а в теле не было заметно никаких перемен. Джим задумался.

Сделанное им открытие не укладывалось в ряд известных фактов, а возникшая в мозгу общая картина пока оставалась туманной. В конце концов она прояснится, а до тех пор… К счастью, еще с детства, когда у Джима не было выбора и он принужден был проводить годы в молчании и одиночестве, он приучил себя к безграничному терпению.

Поскольку Адок предупредил его о неизбежном недомогании и Джим не знал, ведется ли за ним наблюдение со стороны Высокородных, или их слуг – у каждой из сторон могли быть свои интересы, – он решил не упреждать события и оставаться на месте.

Вытянувшись на мягком ложе, Джим погрузился в сон.

Кто-то легонько встряхнул его за плечо. Джим открыл глаза. В полумраке комнаты над ним склонилась Ро.

– Галиан хочет, чтобы ты встретился с одним человеком, – сказала она. – Мне передала Афуан. Человек этот – губернатор Альфы Центавра.

Минуту Джин пытался вникнуть в смысл сказанного, затем резко встряхнулся.

– С какой стати мне встречаться с губернатором Альфы Центавра? – поинтересовался он, садясь.

– Но ведь он твой губернатор! – воскликнула Ро. – Разве тебе не объяснили, Джим? Любая новая колония передается в ведение ближайшего губернатора.

– Впервые слышу, – буркнул Джим. – Насколько я понимаю, я обязан засвидетельствовать ему свое почтение?

Ро заколебалась.

– Видишь ли… Теоретически он имеет право отозвать тебя из Мира Владык в любой момент – ведь ты его подданный. С другой стороны, поручительство за тебя было одобрено Императором, и, узнав об этом, губернатор вряд ли захочет неприятностей. Мол, кто их знает, без пяти минут Высокородных? Запомни: престиж колонии неизмеримо возрастет, если выходец из нее останется в Мире Владык и сделается Высокородным. Стало быть, он не может причинить тебе вред, а ты, напротив, получаешь право отказывать ему в чем угодно (если, конечно, возникнет нужда). Но – с соблюдением этикета.

– Тебя послали за мной? – спросил Джим.

Ро кивнула. Она протянула руку, и Джим осторожно сжал ее ладонь. Это был самый простой способ перенестись в незнакомое место.

Они попали в небольшую комнату, до странности похожую на рабочий кабинет Галиана на борту звездолета. За парящими в воздухе столами сидели уже знакомые слуги, невдалеке расположились Старкины-телохранители. Здесь же Джим увидел Галиана и – рядом с ним – причудливо разодетого человека, отдаленно напоминавшего индейца Южной Америки. Насколько Джим помнил, то было национальное облачение туземцев Альфы Центавра, хотя для коренного жителя Альфы губернатор был несколько высоковат.

– Вот наконец и вы, – приветствовал, повернувшись, Галиан. – Джим, я полагаю, тебе интересно будет познакомиться со своим уездным начальником. Ук Бен, к твоим услугам. Ук – это тот самый Джим Кейл, кандидат в жители Мира Владык.

– Хо’ошо, – сказал с улыбкой Ук Бен.

В стремлении подражать характерному акценту Высокородных губернатор миров Альфы Центавра несколько перебирал и потому сильно картавил.

– Я хотел видеть тебя, Джим, и пожелать тебе удачи. Твоя планета совсем недавно по’ешла под нашу юрисдикцию и – я весьма, весьма го’жусь!

Ук Бен улыбнулся. Казалось, его нимало не волновала реакция окружающих на данное выступление. Внешний облик Ро от макушки до пят выражал презрение. В желтых глазах Галиана сквозила ирония. Джим внимал губернатору бесстрастно и молча.

– Да… это я п’осто хотел тебе сообщить! Не хочу более отнимать твоего д’агоценного в’емени! – единым духом выпалил Ук Бен.

Джим молча разглядывал этого горе-комедианта, выставленного на посмешище Галианом. Он не мог понять одного – зачем Галиан вызвал его, надо полагать, к этому были более веские причины.

– Благодарю, – сказал Джим. – К сожалению, мне в самом деле пора. Дело в то, что сейчас – время тренировок.

Он оглянулся.

– Ро?

– Буду рад лицезреть тебя снова, – произнес Галиан.

Казалось, Галиан получил от вышеописанной сцены все, что хотел, но что именно – оставалось загадкой. И времени для выяснения не хватало. Джим протянул руку Ро, и они возвратились к нему домой.

– Кому нужна была эта комедия?

– Не знаю. – Ро с сожалением пожала плечами. – Когда в Мире Владык начинают твориться непонятные вещи, это опасно… Я постараюсь выяснить, Джим. До свидания.

Оставшись в одиночестве, Джим попытался вызвать в памяти подробности встречи. Его встревожила стремительность происшедших событий, кроме того, появилось опасение, что он может не углядеть за вероятным подвохом.

– Адок! – громко позвал он в пустоту.

Перед ним возникла коренастая фигура Старкина.

– Ты в порядке? – полюбопытствовал Адок. – Тебе неплохо было бы…

– Пустяки, – оборвал Джим. – Скажи-ка, Адок, там, внизу, где живут слуги, есть библиотека?

– Библиотека… Ты имеешь в виду учебный центр? Я могу проводить тебя туда. Хотя сам там ни разу не бывал, но где находится – знаю.

Джим кивнул. Адок коснулся его плеча, и они переместились в уже знакомый Джиму сад. Адок помешкал, затем устремился в узенькую боковую улочку.

– Если не ошибаюсь, это где-то здесь.

Джим последовал за ним. Пройдя улицу, они приблизились к широкой каменной лестнице, ведущей в открытый павильон.

По лестнице сновали люди. Старкинов среди них было мало – преобладали цветные. По пути Джим пристально разглядывал спешащих слуг, и, когда они с Адоком миновали подъем, внимание Джима было вознаграждено. Навстречу, торопясь, шел черноглазый человек с желтым лицом, смахивавший на Мелнеса. Человек кинул взгляд на одного из входящих, коротышку с длинной темной шевелюрой. Как бы случайно тот опустил ладонь правой руки себе на талию, чуть выше пояса. В ответ желтолицый небрежно коснулся левого бицепса двумя пальцами правой руки. После чего оба, не сказав друг другу ни слова, разошлись.

– Ты видел? – тихо спросил Джим Адока, едва они вошли в павильон. – Что значат эти жесты?

Адок довольно долго молчал, чем вызвал недоуменный взгляд Джима На доселе бесстрастное лицо Старкина набежала тень.

– Странно, – словно бы про себя произнес Адок. – Такое уже было. – Он поднял на Джима глаза. – Это Немой Язык.

– И о чем они говорили?

– Не знаю. Это древний язык. Высокородным он стал известен лишь после первого восстания слуг, несколько тысяч лет назад. Слуги пользуются им довольно часто, но нам, Старкинам, ничего не рассказывают – мы слишком преданы Императору.

– Понятно.

Джим погрузился в раздумье.

Они миновали холл и попали в просторное помещение, залитое светом непрерывно вращавшихся шаров, за движением которых трудно было уследить. Адок, остановившись, кивнул на эти маленькие солнца.

– Это один из архивов, правда, не знаю, какой именно. Архивы предназначены не нам, а Высокородным. Направо есть комнаты, там ты можешь получить нужную информацию.

Он проводил Джима по коридору до первой свободной комнатки, где находились стул и что-то вроде ученического стола с наклонной поверхностью.

Джим уселся за стол. Возле самого края крышки обнаружилось несколько рукояток черного цвета. Адок повернул одну из них. Поверхность стола превратилась в светящийся экран, на котором проступило единственное слово: «Готов».

– Говори прямо в экран, – подсказал Адок.

– Мне необходимо просмотреть все документы, касающиеся экспедиций к системе Альфы Центавра, – медленно проговорил Джим.

Надпись исчезла. Слева направо по экрану медленно поползли строчки.

Информация была не совсем подходящая. Джим не подозревал, что на Альфу отправлялось такое множество экспедиций. Вынужденный просматривать общие сведения обо всех экспедициях подряд, он ждал отчета лишь об одной – той, что побывала на Земле.

Очевидно, на просматривание всего массива информации уйдет несколько дней, а то и недель.

– Нельзя ли ускорить передачу? – обратился он к Старкину.

Тот слегка подвинул ручку – строчки поползли быстрее. Все равно Джиму казалось, что они ползут слишком медленно. Тогда он вывернул рычажок до самого ограничителя. Адок вскрикнул;

– Джим, да ведь ты читаешь почти как Высокородный!

Джим не ответил. Он сосредоточенно вглядывался в экран. Лишь в перерыве между сменой кассет он осознал, что прошло довольно много времени, и ноги затекли от долгого сидения в одной позе.

Он разогнул спину, отключил экран и посмотрел на неподвижно стоявшего поодаль Адока.

– Ты меня все время ждал? – удивленно спросил он. – Долго я читал?

Бесстрастным голосом Адок назвал время в имперских единицах, соответствовавшее примерно четырем земным часам.

Джим встал, потянулся, сделал небольшую разминку и вновь уселся за стол. На этот раз он затребовал сведения по Немому Языку.

Оказывается, Немой Язык имел пятьдесят две разновидности. По всей видимости, в Мире Владык было не одно восстание рабов, а значительно больше, и знаки языка менялись после каждого бунта. Для себя Джим решил, что обязательно просмотрит материалы по всем комплексам сигналов – на это занятие, возможно, уйдет несколько дней. Именно комплексы сигналов – вот что представлял собою пресловутый Немой Язык. Поглаживание подбородка, скрещивание пальцев – каждый жест был своего рода символом, суть которого требовалось постигнуть.

Джим погасил экран и вышел на улицу. Адок безотлучно следовал по пятам. Около часа они бродили по аллеям подземного сада, заходили в магазины, толкались в людных местах. Везде Джим высматривал знаки Немого Языка.

Он видел множество сигналов, но ни один из них не был похож на уже известные ему разновидности. Однако Джим старался запоминать как знаки, так и сопутствовавшие им обстоятельства. Затем отпустил Адока и вернулся к себе.

В одиночестве побыть не удалось – явилась Ро в сопровождении Словиеля. Откуда она узнала, подумалось Джиму, что он уже дома? Неужели за ним непрерывно наблюдают? Даже сама возможность подобной слежки, если учесть, что девушка пришла почти сразу после его возвращения, настораживала. Разумеется, он должен выпытать у нее все до конца.

Здороваясь, Джим уловил в настроении гостей нотки озабоченности. На лице Словиеля застыла хмурая усмешка.

– Что-то случилось? – поинтересовался Джим. – Или я ошибся?

– Не ошибся, – произнес Словиель. – Император утвердил мое поручительство, и Галиан – кстати, почему ты не сказал, что он твой приятель? – Галиан предложил устроить по этому поводу небольшой банкет, так сказать, отметить событие. Зачем это ему понадобилось, как ты думаешь?

Джим поразмыслил.

– Если будет банкет, Император осчастливит нас своим присутствием?

Словиель нахмурился. Видимо, счел вопрос неуместным, тем более в устах цветного.

– Зачем ты это спросил?

– Затем, что Мелнес очень умный человек, – ответил Джим.

7

Словиель весь напрягся, точно зверь перед прыжком.

– Довольно, Волк! – рявкнул он. – Хватит, мы уже наигрались в намеки и иносказания!

– Джим… – предостерегающе начала Ро.

– Мне очень жаль, – твердо произнес Джим, выдержав взгляд Словиеля. – Объяснение касается не тебя, а Императора. Мне кое-что стало известно, но тебе я ничего не скажу. Впрочем, тебе и не заставить меня сделать это, ибо с твоей стороны подобный поступок выглядел бы крайне неприлично – поручительство кое к чему обязывает.

– Пойми, – продолжал он, стремясь убедить Словиеля. – В данный момент я в самом деле не имею права сообщить известную мне тайну. Лучше давай договоримся: если под конец банкета ты, Словиель, не получишь от самого Императора либо Вотана подтверждения правомочности моего молчания, я согласен ответить на любой твой вопрос. Идет?

Словиель, казалось, превратился в статую. Затем, будто бы очнувшись, вздрогнул, вздохнул. Губы сложились в обычную томную усмешку.

– Н-да… Тут ты, похоже, выиграл, Джим. Действительно, я не вправе устраивать допрос с пристрастием человеку, поручителем которого являюсь. Тем более, не сумею сохранить это в тайне… Однако! Тебя, оказывается, не проведешь! Предвижу, в будущем, ты, Джим, сделаешься заядлым игроком в Пункты. Хорошо, можешь сохранить свой секрет – пока…

Сказав это, Словиель исчез.

– Джим, – шепнула Ро. – Мне страшно за тебя.

Слова девушки прозвучали на удивление серьезно. Джим кинул на нее быстрый взгляд. И понял, в чем дело: Ро глядела на него с участием, но не с таким, с каким обычно глядела на своих питомцев, в число которых некоторое время назад входил и он сам… Джим был растроган. Никто, будь то мужчина или женщина, не выказывал о нем подобной заботы в течение многих лет.

– Хоть мне-то ты можешь сказать, почему Галиан решил устроить вечер и почему Мелнес – очень умный человек? Похоже, ты намекаешь на то, что между Мелнесом и Галианом существует какая-то связь? Но разве такое возможно? Высокородный и цветной?

– Так же, как ты и я, – заметил Джим.

Ро покраснела Джим уже знал, что для нее краска на лице значит куда меньше, чем для любой другой женщины.

– Но я – совсем другое дело! – жарко воскликнула Ро. – А Галиан – один из самых высокопоставленных сановников, и не только по происхождению…

– Но он-то постоянно твердит, что не прочь воспользоваться услугами цветных.

– Это верно, – Ро задумалась. – А ведь ты еще ничего мне не рассказал.

– Здесь почти нечего рассказывать. – Джим вздохнул. – Кроме того, что, как уже говорилось, касается Императора. Я заметил, что Мелнес весьма умен. Я имел в виду, что люди совершают ошибки не только по глупости, но и от большого ума. В моем случае Мелнес сделал все возможное, чтобы продемонстрировать мне свое негодование по поводу моей ему неподотчетности.

– Но зачем Мелнесу негодовать?

– Причин хоть отбавляй. Самое простое объяснение: какой-то там Волк взял и приобрел поручителя, в то время как он, Мелнес, не имеет ни малейшего шанса сделаться Высокородным. Потому что представляет собою слишком ценного слугу. В то же время у него хватило сообразительности не выдавать мне своего гнева, ведь я скоро могу стать Высокородным и, стало быть, выйду из его подчинения. Более того, сам он окажется тогда у меня в холуях.

– Так почему он негодовал?

– Скорее всего решил, что я шпион, засланный Высокородными в среду слуг. И счел нужным показать, что недоволен одним, в то время как на самом деле был озабочен совсем другим. И дал понять, что разглядел во мне шпиона.

– А с какой стати тебе или кому бы то ни было за ним шпионить?

– Пока не знаю, – признался Джим.

– Но ты считаешь, тут замешаны Император и Галиан. Почему?

Джим улыбнулся.

– Ты хочешь знать слишком много, и все сразу. Знать даже больше, чем я… Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я не хотел распространяться на данную тему при Словиеле?

Ро медленно наклонила голову. Затем взглянула на Джима.

– Джим, скажи, пожалуйста, кем ты был? Я имею в виду, чем. ты занимался на своей планете, кроме боя с быками?

– Я был антропологом, – сказал Джим. – Искусству тореадора я обучился значительно позже.

Ро недоуменно нахмурилась. Слова «антрополог» в имперском языке не существовало – называя термин, Джим попросту соединил два корня – «человек» и «наука».

– Я изучал доисторическое прошлое людей. В частности – происхождение культур. Всех культур человечества.

Он видел, как Ро напряженно подыскивала в памяти нужные сведения.

– А! Ты имеешь в виду…

Она произнесла слово на имперском языке, которого Джим не знал. После чего ее лицо прояснилось, и она ласково тронула Джима за руку.

– Джим! Бедный Джим – немудрено!

Опять – в который раз! – Джим с трудом удержался от улыбки. Всякое он думал о себе, но называть себя «бедным» как-то не приходило в голову.

– Немудрено? – переспросил он.

– Ты всегда такой холодный и держишься подальше от Высокородных. Нет, я не себя имею в виду. Но теперь-то я не удивляюсь, отчего ты такой. Встреча с нами, с Миром Владык, отрезала тебя от работы. Ты убедился, что люди твоей расы мало чем отличаются от обезьян и прочих недочеловеков… Значит ли это, что вся проделанная тобой работа пошла насмарку?

– Не совсем.

– Джим, позволь кое-что сказать тебе. – В голосе Ро появились наставительные нотки. – То же самое случилось и с нами, Высокородными. Несколько тысяч лет назад Высокородные считали, что их родина – Мир Владык, что Высокородные произошли от местных аборигенов. Но это было ошибкой – в конце концов мы были вынуждены признать ее. Слишком похожи оказались формы жизни на всех освоенных людьми планетах. И было признано, что миры эти населялись потомками какой– то одной Цивилизации, существовавшей задолго до нас. Между прочим, есть довольно серьезные доказательства, что эти превосходившие нас существа одновременно появились на всем великом множестве планет. Как видишь, иногда и Высокородным приходится мириться с разочарованиями…

На этот раз Джим не выдержал и улыбнулся.

– Не беспокойся, – сказал он. – Сколь бы сильный удар я ни получил, узнав, что такое Империя, теперь все в прошлом.

Похоже, он ее убедил.

Торжество по случаю утверждения Императором поручительства Словиеля намечалось через три недели. Все это время Джим посвятил разучиванию боевых приемов Старкинов и владению оружием. Он подолгу пропадал в учебном центре.

Кроме того, в свободные часы он шатался по подземному городу, запоминая знаки Немого Языка, которые успевал заметить. А вернувшись домой, составлял каталог символов. Понемногу беспорядочные символы стали складываться в некую систему.

Ему помогали две вещи.

Во-первых, будучи антропологом, он знал, что любой язык знаков развивается на примитивной основе, вытекающей из самой человеческой природы. Как сказал однажды некий видный антрополог – чтобы понимать эскимосов, совершенно не обязательно знать их язык. Все ясно и так. К примеру, жест проголодавшегося – показать на рот, затем похлопать себя по животу – никаких проблем.

Во-вторых, комплекс передаваемых сигналов в силу необходимости должен быть ограничен. Каждый символ несет информацию, эквивалентную нескольким фразам, стало быть, если наблюдать продолжительное время, можно отметить повторяющиеся знаки. В конце концов успех был достигнут. На исходе второй недели Джим понял символы приветствия, заключавшиеся в прикосновении большого пальца к безымянному. С этого момента дело пошло быстрее.

Что касалось поисков сведений об экспедиции в Солнечную систему, плодов они не принесли. Вероятно, в библиотечных записях вообще не упоминалось о подобном путешествии. Джим просмотрел громадное количество материалов, практически по всем разделам архива, посвященного звездным экспедициям Мира Владык. Безрезультатно.