Текст книги "Уроки, Которые не Выучивают Никогда (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

Глава 48

Жизнь состоит из связей. Уз, которые мы создаем, и тех, которые разрушаем. Некоторые дружеские отношения, даже те, что завязались случайно, могут длиться всю жизнь. Связь, возникшая по воле случая, может изменить всю оставшуюся жизнь любыми мыслимыми способами. Враги, нажитые из-за неосторожного оскорбления, могут посвятить себя вашей гибели. Связь, разорванная раньше времени, может причинить невыразимые страдания не только тебе, но и всем, кто с тобой связан.

Я не сомневаюсь, что без моих связей я бы запуталась и сбилась с пути, и даже погибла бы много раз. Без поддержки Хардта и его неукротимой силы я бы не смогла преодолеть ту боль, которую причинили мне мои же действия. Я бы давно поддалась на коварное предложение Лесрей Алдерсон покончить с собой. Его утешение и поддержка – вот что позволило мне принимать решения, даже когда сомнения убеждали меня в том, что я наверняка ошибаюсь.

Моя связь с Тамурой заставила меня задуматься. Его советы и загадки повлияли не только на решения, которые я принимала в своей жизни, но и на то, как я отношусь к этим решениям. Я всегда была упрямой, но загадочная природа Тамуры заставил меня рассматривать и другие точки зрения, кроме моей.

В Имико я обрела то, чего у меня никогда не было раньше. Дружбу, которая родилась не по необходимости, а по собственному выбору. Ни одна из нас не нуждалась в другой, но мы все равно оставались вместе. И даже в те моменты разочарования, когда ее действия доводили меня почти до безумия, я понимала, что не променяла бы ни их, ни ее ни на кого другого. Моя связь с Имико заставила меня задуматься о том, чтобы выбрать свой собственный путь, а не идти по пути, уже проложенному для меня другими.

С Кенто я выковала связь, которая привела к решимости – никогда раньше я такое не испытывала. Без моей дочери и любви, которую я к ней испытывала, я бы сдалась и позволила бы Вейнфолду как завладеть моим телом, так и отомстить Ранд. Хотя я знала ее всего несколько дней, моя маленькая девочка дала мне волю и силу сопротивляться. Она сделала меня сильной.

Моя связь с Сссеракисом, мои узы с древним ужасом, дали мне силу, о которой я раньше и не мечтала. Без нее у меня никогда не хватило бы сил сразиться с богом в мире, созданном им самим. Я бы никогда не нашла дорогу обратно в свое тело. Ужас научил меня, что за любую силу надо платить. Сссеракис не только дал мне силу, но и заставил сомневаться в каждом своем поступке, бояться его последствий и того, что может случиться с теми, кого я люблю.

Сильва познакомила меня с любовью. Не с той любовью, которую я испытывала к Хардту и даже к Джозефу. Не с вожделением, которое я испытывала к Изену, и не с материнской любовью, которую я испытывала к Кенто. Сильва познакомила меня со страстной любовью, рожденной из истинного желания. Она во многом открыла мне глаза на мои собственные чувства. Я никогда никого не любила так сильно, как Сильву. Наша связь изменила мой мир, направила меня по новому пути. Без нее я бы никогда не встретила ни Ранд, ни Джинна. Я бы никогда не сравнялась силой и умом с богами. Без нее я бы умерла.

Есть еще одна связь, которая сформировала то время моей жизни. Прена Нералис, первый клинок Терреланской империи. Именно ее настойчивое преследование освободило нас всех.

На мгновение я подумала, что глаза обманули меня. Моя тень – безвредное создание, не имеющее истинной формы. Это была ложь, в которой я пыталась убедить себя. Правда безжалостно обрушилась на меня. Сияние Сильвы угасло, словно мерцающая свеча, медленно превращающаяся в струйки дыма. Кровь выступила по краям моего теневого клинка и запятнала ее кожаную куртку. Сссеракис отступил, клинок исчез, и Сильва начала падать.

Я бросилась вперед и подхватила свою возлюбленную на руки прежде, чем она упала на землю. Лезвие глубоко вонзилось ей в грудину, и ни время, ни биомантия не смогли бы залечить обширную рану. Я оторвала от нее взгляд и увидела, что Сильва смотрит на меня необычно темными глазами. Изо рта у нее текла кровь, окрашивая зубы и придавая ей ужасный вид. Для меня она все еще была прекрасна. Всегда. Она потянулась и положила ладонь мне на щеку, и я почувствовала, что она липкая от крови.

– Не вини… себя. – Последние слова Сильвы были направлены на то, чтобы снять с меня вину. Как она могла это сделать? Как она могла думать о помощи мне, даже умирая. Даже когда я ее убила.

Сильва умерла у меня на руках. Ее взгляд стал отсутствующим, по телу пробежали два последних спазма, и она ушла. Ее рука соскользнула с моей щеки. Умерла. Мертвая. Она забрала с собой все лучшее, что было во мне.

Мои воспоминания о тех моментах в лучшем случае нечеткие, но крови было много. Я знала, что должна была разозлиться или опечалиться, но в те несколько мгновений я чувствовала только оцепенение. Я хотела чувствовать только оцепенение. Мой разум отказывался воспринимать крики и лязг стали о сталь. Я боролась со своим собственным разумом, пробираясь сквозь эмоции, которые не могла определить, слезы текли ручьем. И тогда я обнаружила свой гнев.

Дугошторм пробудился, молнии заискрились на моей коже и ударили в землю неподалеку. Меня наполнила новая энергия, прогоняя усталость и делая боль в сломанном ребре чем-то далеким.

– Ты ее убил! – обвиняюще прошептала я.

Я защитил тебя, как и обещал. Как ты и просила. Возложи вину на того, кто ее заслуживает, Эскара. Не на меня и не на себя. Все это результат войны, в которой никто из нас не хотел участвовать. Тебе нужен виновник, мишень для твоего горя и боли? Вот он, прямо перед нами.

Словно следуя указаниям ужаса, я повернула голову туда, где ждал Джинн. Летающие камни Аэролиса не сдвинулись с места, несмотря на то что сфера разбилась вдребезги. Я думаю, возможно, Джинн пытался понять причину своей новой свободы.

Я положила тело Сильвы на землю так осторожно, как только могла, и встала посреди трескучей бури молний. Мои глаза ярко вспыхнули, арена стала видна мне даже во мраке ночи, и я сформировала два новых источникоклинка, игнорируя боль в животе, первые признаки отторжения Источника. Из моей спины снова выросли теневые крылья, и я взмыла в небо, в два прыжка преодолев расстояние до Джинна.

– Что ты делаешь, Хранитель Источников? – прогрохотал Аэролис. Я не ответила.

Мы атаковали с яростью, в которой была только сила, но не изящество. Два источникоклинка, заряженные огнем и молнией, снова и снова сталкивались с каменным телом Джинна. Сссеракис помогал, его теневые крылья, оканчивающиеся ледяными когтями, ударяли при каждом взмахе моих клинков. Вокруг меня бушевал дугошторм, молния вырывалась из меня и обжигала каменное тело бога. Во всем была виновата Мезула. Ее воля. Ее план. Она отправила Сильву сюда умирать. Что ж, я не могла нанести удар по Мезуле, но, если бы я смогла убить Аэролиса, она бы тоже умерла.

– Я устал от этого, Хранитель Источников.

Я не сдалась. Несмотря на боль внутри. Несмотря на то, что силы покидали меня. Несмотря на изнеможение Сссеракиса. Я не остановилась.

Аэролис застонал, камни посыпались из его тела, и арена содрогнулась вокруг нас. Это была боль. Тогда я поняла, что нам не победить бога, но мы только что заставили его истекать кровью. Это было почти все, что нам оставалось.

Каменные руки взметнулись вверх и схватили мои источникоклинки. Сссеракис нанес последний удар, глубоко вонзив оба крыла в тело Джинна.

– Хватит! – Крик Джинна заглушил мою ярость и принес с собой головокружительное спокойствие. Мои источникоклинки разлетелись вдребезги в моих руках, но не по моей вине. Теневые крылья рассыпались, Сссеракис отступил внутрь, измученный и опустошенный. Даже дугошторм успокоился, бешеные болты молнии перестали лететь. Но он все еще бушевал внутри меня, перед глазами и на коже.

Новые камни покатились по арене в нашу сторону, заменяя те, что я срезала с Джинна. Аэролис уставился на меня сверху вниз, камень, заменявший ему голову, стал поворачиваться.

– Очень забавно, Хранитель Источников. Но ты напрасно тратишь свою энергию на меня. Я заключил с тобой сделку…

– Ты убил ее! – прошипела я. Теперь, когда я перестала атаковать, мне было довольно трудно стоять. Каждый вдох был мучительным, а конечности словно налились свинцом. И все же я была здесь, обвиняя во всем кого угодно. Кого угодно, только не себя.

– Нет. Ее убила ты, – прогрохотал Джинн. – Я выполню свою часть сделки в качестве оплаты. Если ты не нападешь на меня снова. – В его голосе прозвучала угроза, которой раньше не было. – Кроме того, я думаю, у тебя есть более неотложные дела.

Я повернулась и увидела, что на арене бушует битва.

Куда бы я ни посмотрела, везде мои друзья сражались с терреланскими солдатами. Хорралейн снова был в сознании и держал в одной руке копье, а в другой – огромный меч. Трое мужчин в терреланской форме пытались зайти с фланга, у ног гиганта уже лежали четыре тела и он старался пополнить коллекцию. Хардт дал себе волю и перестал быть тем добрым, сострадательным человеком, который много лет был моим товарищем, который держал мою дочь на руках и строил ей рожицы. Нет, он выпустил наружу жестокий шторм, с которым он боролся внутри. Хрустели кости, и солдаты умирали от закованных в латные перчатки рук Хардта. Раны не останавливали его, а только подстегивали к еще большему насилию. Он стал тем человеком, которым боялся стать. Тем, к которому я снова его подтолкнула. Чтобы защитить меня. Всегда защитить меня.

Тамура казался невозмутимым, несмотря на то что его преследовали трое солдат. Он уклонялся от ударов и обезоруживал противников, выворачивая им запястья и подсекая ноги. Время от времени из темноты выскакивала Имико и протыкала солдата своим маленьким ножиком, прежде чем снова исчезнуть во мраке. Она была не из тех, кто остается стоять и сражаться.

Иштар и двое ее оставшихся наемников были, пожалуй, самыми смертоносными из тех, кто у нас остался. Сама Иштар была вихрем клинков, против которого никто не мог устоять, а ее наемники были обучены и привыкли ее поддерживать. Несмотря на это, численный перевес был не на нашей стороне. Это стало еще более очевидным, когда Прена и ее рыцари вышли на арену. Четверо из них были одеты в сверкающие золотые пластинки поверх красной кожи и черную униформу, у каждого в руках было легендарное оружие. Призрак Джозефа стоял неподалеку, сцепив руки перед собой, и смотрел на меня. Я не могла выдержать его пристальный взгляд. Призрак, которого я же сама и создала, заставил меня отвести глаза.

Прена отдала несколько приказов, и ее рыцари разделились, чтобы помочь разобраться с моими друзьями. Сама Прена направилась ко мне, прямо через центр арены, не обращая внимания на Джинна, стоявшего у меня за спиной. Призрак Джозефа подплыл ближе, следуя за ней на расстоянии. Конечно, мой лучший друг появлялся передо мной только тогда, когда я должна была умереть.

– Ты можешь помочь? – спросила я Аэролиса.

– Да, – прогрохотал Джинн. – Но я не буду.

– Ублюдок! – Я бросила взгляд на Джинна через плечо, но сомневаюсь, что ему было до этого дело. – Сссеракис?

Мне больше нечего тебе дать, Эскара. Я почувствовала усталость в словах ужаса. Он измотал себя во время нашей атаки на Аэролиса. Он стал маленьким, свернулся клубком вокруг моей души и жадно впитывал любой страх, который мог найти.

Я выдавила из себя усталую улыбку. «Тогда только я». Я сжала в руке источникоклинок и поморщилась от спазма в животе. Я знала, что это значит – я была близка к отторжению, но не могла даже думать об этом. Без моей магии у меня не было ни единого шанса против такого искусного воина, как Прена Нералис.

Она не стала тратить время на слова. Между нами они не имели никакого значения. У нее не было ненависти ко мне. Не было и личных причин для неустанного преследования. Ее император приказал Прене убить меня, и это было именно то, что она должна была сделать, независимо от того, сколько времени это заняло бы или сколько жизней стоило бы. Такое фанатичное рвение встречается редко. И оно полезно.

Прена нанесла широкий удар снизу вверх, который мог бы разрубить меня пополам. Ее клинок, Никогде, блестел болезненно-желтым цветом, узор на лезвии клубился, как дым. Я блокировала удар своим источникоклинком, и оба меча встретились без единого звука. В глазах Прены промелькнуло удивление, когда наши клинки встретились. Обычно Никогде проходил сквозь металл, как будто его там и не было, но мои источникоклинки были чем-то совершенно иным. Потрясение было мимолетным, и мгновение спустя я уже отступала шаг за шагом, отчаянно парируя и уклоняясь, просто чтобы остаться в живых. Возможно, Иштар могла бы победить в этой битве только благодаря своему мастерству, но я не была своей наставницей и знала, что меня превосходят.

Я потянулась к дугошторму, обнаружила, что он, как всегда, бушует, и попыталась его вызвать. Я не сумела и, странно это говорить, он казался сырым. Как раненая кожа на ощупь. И все же мне удалось ударить молнией, когда Прена приблизилась ко мне. Она подняла руку, и ее золотые наручи поглотили молнию, а выгравированные на них руны на несколько мгновений засветились розовым. Я всегда ненавидела зачарованные доспехи, но это стандартное снаряжение для тех, кто охотится за Хранителями Источников.

Сражение было наиболее ожесточенным у входа в амфитеатр, где Иштар и ее наемники сдерживали гораздо более крупные силы. Я взглянула в ту сторону и увидела великана в красно-черной форме, который держал в руке огромный молот. Напарник Прены, который однажды уже пытался меня убить. Я искренне думала, что Коби убила его в руинах Пикарра, но в тот день удача была не на нашей стороне. Он был покрыт ужасными шрамами, весь левый бок был обожжен, а нагрудная пластина впилась в саму плоть. Казалось, это его не слишком беспокоило. Монстр замахнулся молотом на Йемин, и меч наемницы разлетелся вдребезги от удара. Мгновение спустя сама Йемин разлетелась вдребезги, когда молот попал в цель. Ты, вероятно, никогда раньше не видел, как разбивается тело. Это грязное и довольно ужасное зрелище. Но в том-то и сила молота, что он разбивает вдребезги. Им можно сокрушить все что угодно.

– Я понял, – прогрохотал Аэролис. – Вот как вы разрушили мою тюрьму.

Прена ослабила натиск, как будто впервые заметив Джинна. Ее жестокий спутник, державший в руках Сокрушитель, шагнул вперед. Аэролис поднял свою каменную руку, и великан, спотыкаясь, остановился в центре арены. Его грудная клетка вдавилась внутрь, брызнула кровь, и мужчина, еще мгновение назад такой крупный и живой, мгновенно упал замертво.

– Если кто-нибудь дотронется до этого молота, он умрет рядом с ним, – сказал Аэролис, и его голос сотряс арену. – Продолжайте.

Великан излучал грубую силу, и он него отмахнулись, как от пустяка. Я поняла, насколько мне повезло, что я выжила после нападения на Аэролиса. Возможно, мы и ранили Джинна, но только благодаря его сдержанности я осталась жива.

Внимание Прены вернулось ко мне, и ее меч обрушился на меня с такой силой, что я споткнулась и пожалела, что у меня не осталось сил, чтобы защититься. После третьего удара мой источникоклинок вылетел из руки, исчезнув в потоке кинемантической энергии. Я попыталась создать еще один, обратившись к внутреннему Источнику, и получила спазм в животе. От боли я вскрикнула и упала на колени. Я почувствовала, как что-то горячее и липкое стекает мне по носу и в рот. Мои руки дрожали. Отторжение. В самый неподходящий момент. У меня не оставалось времени. Либо Прена убьет меня своим мечом, либо я убью себя своей магией. Она не дала мне времени самой сделать выбор.

Есть что-то пугающе эффективное в убийце, которая действует, не испытывая эмоций. Если бы Прена ненавидела меня, она могла бы остановиться, чтобы порадоваться своей победе или посмеяться над моим поражением. Но она этого не сделала. Я была для нее не более чем приказом императора. Никогде сиял в ее руке – болезненно-желтое лезвие, сводящий с ума дымчатый узор. И я поняла, что уже видела этот момент раньше. Одно из многих будущих, которые щит, Безумие, показал мне много лет назад. Именно поэтому я поняла, что нужно посмотреть направо, как раз в тот момент, когда призрак Джозефа налетел на меня, отбросив в сторону и приняв удар, предназначенный для моего сердца.

Глава 49

Потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать реальность происходящего. Джозеф оказался выше, чем я его помнила, и шире в плечах. На нем была униформа слуги, а волосы были длиннее, чем когда-либо, почти до плеч. Неопрятная борода покрывала его щеки каштановыми завитками, и неровный шрам тянулся от одной стороны шеи к другой в том месте, где Йорин перерезал ему горло. Это был не призрак. Это был Джозеф. Мой лучший друг, вторая половина меня, восстал из мертвых. Я взглянула на меч, торчащий из его груди. Восстал только для того, чтобы умереть еще раз, на этот раз спасая меня, а не пытаясь убить.

Прена застонала, на ее лице появилось страдальческое выражение, а затем она отпустила меч, сжимая руку так, словно она горела. Джозеф просто стоял с мечом в груди.

– Джозеф? – Мое первое слово было не вдохновляющим, но в свою защиту скажу, что я все еще не оправилась от потрясения. И страдала от средней стадии отторжения Источника.

– Привет, Эска. – Голос Джозефа был медленным и хрипловатым, как будто он не привык им пользоваться.

Желтая краска на мече светилась, дымчатый узор клубился вокруг крови Джозефа. Все десять видов оружия, которые упали с лун, были обычным металлом до того, как к ним прикрепили Источники, сплавив их с помощью некоего сочетания ингомантии и авгомантии, которое давно потеряно для нас. Источник, прикрепленный к Никогде на мгновение вспыхнул, а затем рассыпался в каменную пыль.

– Что происходит? – прохрипел Джозеф.

– Да, это интересно, – прогрохотал Аэролис. Джинн подошел ближе.

Я попыталась подняться на ноги, и очередная серия спазмом скрутила мои внутренности. Я почувствовала вкус крови – она текла у меня изо рта и ушей. Новые слезы показались мне горячими и липкими, из глаз текла темно-красная жидкость. Я сказала, что у меня было отторжение источника на средней стадии? Это была поздняя стадия, я была всего в нескольких шагах от смерти. С четырьмя Источниками в желудке, я была уверена, что отказ от лечения в лучшем случае приведет к катастрофическим последствиям. Дрожащей рукой я полезла в свой кисет, взяла горсть спайстравы, сунула ее в рот и пососала несколько секунд, а затем меня вырвало на песок. Когда из тебя выходят четыре Источниках одновременно – это мучительно. Если Прена хотела воспользоваться шансом и убить меня, я уже ничего не могла с этим поделать. Но, я думаю, она была невероятно озадачена и пыталась понять, почему Джозеф не умер.

Когда я снова подняла глаза, Джозеф морщился от боли и был неподвижен, как столб. Узор на мече и свечение выглядели так, словно они были нарисованы внутри него. Я с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, сделала несколько шагов, оставив свои Источники позади. «Дыши», – бессмысленно сказала я. Я схватила Джозефа за бородатый подбородок и заставила его посмотреть мне в глаза. «Дыши». Он задышал, хотя и неглубоко. И, наконец, последний рисунок на мече исчез. Это снова был мертвый металл, хотя он все еще торчал в груди моего друга.

– Потрясающе, – пророкотал Аэролис. – Кто ты, маленький землянин? Я думаю, ты впитал труп моего брата.

– Да, впитал. – Я узнала голос. Он долетал издалека, достигая нас с помощью вибромантии, и, несомненно, принадлежал Лорану Оррану. Я подняла глаза и увидела фигуру в мантии, стоящую на вершине амфитеатра и наблюдающую за происходящим внизу сражением. Мгновение спустя неподалеку открылся портал, и Железный легион шагнул из него, устремив на Джозефа пристальный взгляд. – Я всегда думал, что это будет скорее некромант, чем биомант.

Убей его. В голосе Сссеракиса не было той дикой энергии, как тогда, когда мы в последний раз видели Железный легион. Я думаю, что ужас слишком хорошо знал, что мы оба были не в состоянии сражаться. Даже просто стоять требовало от меня последних сил.

– Теперь ты можешь отступить, Первый клинок Нералис, – сказал Железный легион, приблизившись. – Больше нет необходимости сражаться. – Он глубоко вздохнул, а когда заговорил снова, его голос эхом разнесся по арене. – Всем отступить. Битва окончена. Уверяю вас, император будет очень доволен.

Ожесточенный бой никогда не прекращается сразу, и, по крайней мере, пара солдат погибла даже после появления Железного легиона, но его приказы выполнили. Отступили даже выжившие Рыцари десяти. Я оглядела арену и обнаружила, что все мои друзья все еще стоят на ногах, хотя Хорралейну и Тамуре стоило большого труда удержать Хардта от продолжения боя. В конце концов он успокоится, и я буду рядом с ним, когда он это сделает, желательно с бутылкой чего-нибудь крепкого, чтобы заглушить наши печали.

Прена встала перед Железным легионом, положив руку на нож, висевший у нее на поясе.

– Я не признаю твоей власти. Я здесь по приказу императора Араса Террелана, чтобы убить последнего орранского Хранителя Источников.

Железный легион рассмеялся.

– Извини, это довольно забавно. По крайней мере, трое орранских Хранителей Источника все еще живы, и они находятся прямо здесь, в этом амфитеатре. Как бы то ни было, тебе было приказано преследовать и убить Эскару Хелсене, чего бы это ни стоило и куда бы она ни убежала. И приказ был отдан мной, а не твоим императором. Он был так добр, что просто передал его. В любом случае, в этом больше нет необходимости. – Затем он заговорил очень царственным голосом. – Ты хорошо выполнила свою задачу, Первый клинок. Твой император будет гордиться тобой. И ты получишь медаль или что-то в этом роде. А теперь забирай свои войска и отступай.

Прена не двинулась с места. Даже без меча она выглядела очень опасной: высокая, сильная, с железной волей.

– Я не признаю твоей власти. Мне приказано убить последних орранских Хранителей Источников, независимо от того, сколько вас осталось.

Железный легион вздохнул, услышав это. «Ты знаешь, что самое интересное в зачарованных доспехах? Хранителю Источников, который их создал, на удивление легко их сломать». – Он махнул рукой в ее сторону, и золотой нагрудник Прены на мгновение засветился, руны вспыхнули розовым, а затем почернели. Еще один взмах, и Прена Нералис отлетела в сторону, пораженная какой-то невидимой силой, и ударилась о стену амфитеатра с такой силой, что могла раздробить кости. Она не поднялась.

– Я отдал вам приказ отступать, – сказал Железный легион, и его голос снова разнесся по всей арене. – Я всегда ненавидела вибромантию. – Ваш командир все еще жива… вероятно. Я предлагаю вам забрать ее и уйти, прежде чем я решу применить силу.

Смех Джинна разнесся по арене, в то время как терреланские солдаты отступили от моих друзей и собрали своих раненых, прежде чем покинуть поле боя. «Я не думал, что увижу тебя снова», – сказал Аэролис.

– Минутку, Аэролис. – Железный легион стоял, высокий и прямой, несмотря на свое древнее тело. Если уж на то пошло, он выглядел еще старше, чем когда я видела его в последний раз, волосы почти выпали у него из головы, а кожа сморщилась и обвисла. – Я должен сотворить чудо.

Железный легион подошел к Джозефу и посмотрел на меч:

– Это нужно убрать, юный Йенхельм.

– Почему он все еще жив? – Собственный голос показался мне жалобным и слабым.

– Его биомантия пытается залечить рану, даже если меч все еще внутри, – сказал Железный легион.

Джозеф покачал головой. «У меня нет Источника». Его голос прозвучал хрипло.

Железный легион рассмеялся; громкий звук, полный неподдельного веселья. Я почувствовала, как при звуке этого смеха у меня поднялось настроение, и поняла, что это было за чувство – эмпатомантия, разрушающая мои истинные чувства. Как только я это поняла, я смогла прогнать ложные эмоции.

– Конечно, теперь мы оба понимаем, что тебе уже не нужен Источник биомантии, а? А теперь не двигайся. Я помогу перевязать рану, но большую часть работы сделает твоя собственная магия. Ты явно обладаешь огромной силой. – Железный легион положил одну руку Джозефу на спину, зажав клинок между большим и указательным пальцами, а другой взялся за рукоять и начал медленно вытаскивать меч обратно из груди Джозефа.

Мой лучший друг закричал от боли, но остался стоять, и, к счастью, на это ушло совсем немного времени. Когда все было сделано, Железный легион держал окровавленный меч, и Джозеф похлопал себя по груди, распахнув тунику, и обнаружил, что рана уже затягивается.

– Интересный металл, – сказал Железный легион, осматривая меч. Мгновение спустя лезвие начало сжиматься, изгибаясь с ужасающим скрежетом металла, сопротивляющегося силе, действующей на него. – Он так хорошо связан с Источником и в то же время противостоит моей магии. Очаровательно. – Спустя еще несколько мгновений Железный легион держал в руке металлический шар, размером чуть больше кулака взрослого мужчины. Он быстро спрятал его в складки своей мантии и снова обратил свое внимание на Джозефа. – Как вы себя чувствуете, Йенхельм?

– Живым, – прохрипел Джозеф.

– Ну, да. Вы будете жить.

Джозеф повернулся к Железному легиону:

– Вы сделали это с нами. Что вы сделали?

Железный легион улыбнулся в ответ. У него была улыбка дедушки, добрая, сострадательная и полная мудрости.

– Не стесняйтесь смотреть вокруг, но не заходите слишком далеко и не трогайте клетки. Я скоро присоединюсь к вам.

– Что… – Джозеф не успел закончить свой вопрос.

Железный легион распахнул портал за спиной моего друга и щелчком пальцев отправил Джозефа кувыркаться сквозь него. Мгновение спустя портал закрылся. Все произошло так быстро. Мое воссоединение с Джозефом было таким недолгим. Мне не удалось поговорить с ним, узнать, как он выжил и как оказался с Преной Нералис. Я не смогла рассказать ему о Сильве или моих трудностях. Или о Кенто. Джозеф вернулся к жизни и так же внезапно снова исчез.

– Верните его! – Я бы выкрикнула эти слова, если бы могла, но я сумела из себя выдавить только яростное шипение.

Железный легион взглянул на меня. Его отеческая улыбка исчезла, сменившись властным критическим взглядом.

– Вы выглядите измученной, Хелсене. Сядьте. – Железный легион легонько топнул ногой, и земля подо мной задрожала. Я рухнула на небольшой каменный столб, которого раньше там не было. Конечно, я попыталась встать, но у меня ничего не осталось, и что-то давило на меня, удерживая на месте. Я была беспомощна перед его силой. Железный легион обратил свое внимание на Джинна.

– Аэролис. – Если Железный легион и был напуган Джинном, то никак этого не показал.

– Ты выглядишь старым, Лоран, – прогрохотал Аэролис. В этом было что-то фамильярное, но слишком много напряжения, чтобы быть дружбой. Я спросила себя, правдивы ли рассказы бардов. Неужели Железный легион померился умом с Джинном и победил? Этого Джинна?

– Хрономантия творит такое с землянами. Ты не представляешь, каково это – быть таким молодым в таком старом теле.

Аэролис рассмеялся:

– Молодой. Старый. Понятия смертных. Полагаю, ты скоро умрешь?

На этот раз Железный легион рассмеялся.

– Нет, если я смогу себе помочь.

– Я уже говорил тебе, Лоран. Бессмертие недоступно твоему виду. Вы – пылинки на ветру. Маленькие и бессмысленные.

– Посмотрим. – Железный легион оглянулся через плечо.

Терреланские солдаты почти все ушли, оставив своих мертвых, но забрав раненых, в том числе и Прену. Мои друзья наблюдали за схваткой издалека. Хардт стоял на коленях, обхватив голову руками, его тело сотрясалось от рыданий. Иштар ухаживала за последним оставшимся в живых наемником, который выглядел раненым. Имико и Тамура подошли к нам поближе. Я еще раз попыталась подняться, но у меня не осталось сил сопротивляться магии Железного легиона.

– Рано или поздно молот мне понадобится, – сказал Железный легион, махнув рукой туда, куда упал Сокрушитель. Никто и близко не подходил к нему с тех пор, как Джинн раздавил грудь владельца.

Арена загрохотала.

– Я даю тебе то же обещание, что и остальным. Я убью любого, кто прикоснется к этой штуке.

Должно быть, молот обладает силой, если джинн так его боится. Возьми его. Используй его. Голос Сссеракиса звучал тихо и отстраненно.

Железный легион повернулся к Аэролису.

– Ты думаешь, что смог бы? Я стал сильнее, Аэролис, а ты, кажется, ослабел. – На несколько мгновений между ними повисло молчание. – Кроме того, довольно скоро ты отдашь это мне добровольно.

– Не рассчитывай на это, землянин.

Железный легион рассмеялся и переключил свое внимание с Аэролиса на меня. Передо мной вырос второй каменный пьедестал, и Железный Легион со стоном опустился на него. Когда этот человек оказался так близко, Сссеракис закипел от ярости, но у ужаса не осталось сил бороться.

– Я должен вам ответы, Хелсене. За все, через что я заставил вас пройти.

– Где Джозеф? – Я безуспешно пыталась сопротивляться магии, удерживавшей меня на месте.

– В безопасности. В большей безопасности, чем вы. Он очень важен, и вместе мы исправим ошибки этого мира. – Железный легион оглянулся на Аэролиса. – Мы исправим твои ошибки, Джинн.

Аэролис подошел ближе, нависнув над нами обоими:

– Что ты задумал, Лоран?

Железный легион улыбнулся опасной ухмылкой.

– На данный момент я с тобой закончил, Джинн. Я отвечаю на ее вопросы.

– Ты смеешь…

– Да, – тихо сказал Железный легион, даже не вставая навстречу Аэролису. Я думаю, то, что Джинн отступил первым, о многом говорило.

– Что вы с нами сделали? – спросила я. Джозеф что-то говорил том, что Железный легион что-то с нами сделал, и теперь, когда я подумала об этом, у меня пробудились воспоминания о запертой двери, которую я не смогла открыть. Из-за краев двери лился свет, и я слышала, как существа внутри гремят клетками.

Железный легион вздохнул и кивнул.

– Я изменил вас. Это часть моего исследования, эксперимента, который, наконец, увенчался успехом в лице молодого Йенхельма. Захватывающие времена. Я заставил вас обоих впитать Источник. С Йенхельмом это была биомантия, с вами – некромантия. Я действительно думал, что в итоге вы станете той, кого я искал, Хелсене.

Изен парил неподалеку, его призрачная фигура была бледной и незначительной. Ген тоже был там, и охотники из Леса десяти. Когда я подняла глаза, то увидела еще больше своих призраков, как будто все они пришли сюда, чтобы наконец понять, почему они существуют. Как они существуют. Сильвы среди них не было. Однажды она сказала мне, что, когда умрет, все, чем она была, вернется к ее матери. Думаю, именно поэтому я никогда не видела ее призрак. И все же я бы отдала весь мир, чтобы только еще раз увидеть ее лицо.