Текст книги "Освободители"

Автор книги: Роберт Харви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 44 страниц)

Роберт Харви
«Освободители»

Борьба за независимость в Латинской Америке. 1810-1830
ОТ АВТОРА

Мысль написать эту книгу пришла мне в 1990 году в городе Сьюдад-Боливар. Раньше этот город назывался Ангостура. Именно отсюда после нескольких неудачных попыток Симон Боливар начал освобождение Южной Америки. Сьюдад-Боливар находится на берегу реки Ориноко, в том месте, где она поворачивает на восток. Это самый высокорасположенный по течению порт, способный принимать морские корабли. Сьюдад-Боливар – красивый город, сохранивший черты колониальной архитектуры, центр огромного, но малонаселенного района. Его главные исторические достопримечательности – дворец правительства и соборная площадь.

Впервые я посетил Южную Америку в 1975 году, будучи молодым журналистом, и этот континент сразу же покорил меня. Здесь соседствуют потрясающая красота и неприкрытое уродство, местные жители отличаются добротой, достойной восхищения, и ничем не объяснимой жестокостью. То было время революций, гражданских войн, государственных переворотов и военных репрессий – событий одновременно трагических и впечатляющих.

Именно в 70-е годы здесь сформировалась замечательная плеяда журналистов, представлявших самые разные политические направления: Ричард Готт из «Гардиан», Хью О’Шоннеси из «Файнэншл таймс», Алан Райдинг из «Нью-Йорк таймс», мой предшественник в «Экономист» Роберт Мосс и, наконец, Изабель Хилтон из «Индепендент».

Мое отношение к этому прекрасному и непредсказуемому континенту сформировалось под влиянием сэра Раймонда Карра из колледжа Святого Антония в Оксфорде. Он положил начало исследованиям Латинской Америки в нашей стране. Мой интерес к этому региону в дальнейшем возрос, чему в немалой степени способствовали Джон Роупер и Джон Хардинг, выпускавшие латиноамериканские информационные бюллетени. Неоценима также поддержка Хью Томаса, специалиста по истории права Кубы, которому я очень признателен.

Благодарю и журналистов, работавших в Южной Америке и всегда готовых прийти на помощь, – это Роберт Кокс, Джимми Бернс, Сарита Кендал, Пол Элман, Сью Брэнсон, Брайан Гоулд, Мэри Хелен Спунер и Сьюзан Морган.

Начиная с 1975 года я много путешествовал по Латинской Америке, побывал в каждой стране. Мои впечатления об этих поездках описаны в книге «Бушующее пламя» («Fire down below»). Меня увлекла история стран, расположенных в этом регионе. Я изучал биографию Боливара и других известных государственных деятелей Южной Америки, на протяжении двух столетий формировавших политику на континенте. Их деятельность поразила меня – так же, как выносливость и героизм простых людей, жестокость и фанатичная увлеченность.

В то время на английском языке было очень мало работ по истории Латинской Америки периода борьбы за независимость. Книга Сальвадора де Мадарьяги «Боливар», переведенная на английский язык почти пятьдесят лет назад, несмотря на все ее достоинства, устарела. К тому же первоначально эта работа предназначалась для школьного чтения. В ней явно ощущался «испанский взгляд» на события времен освобождения Латинской Америки. Единственной книгой о Боливаре, доступной мне, была его биография, изданная в Соединенных Штатах.

На английском языке почти ничего нет и о Миранде и Сан-Мартине. Единственная книга об императоре Бразилии Педру I написана в жанре художественной прозы. Особняком в этом ряду стоит глубокое научное исследование Тимоти Анны, посвященное Агустину де Итурбиде. Ее работа, несомненно, внесла серьезный вклад в изучение истории Латинской Америки. Стивен Клиссолд написал книгу об О’Хиггинсе. Достаточно подробно описаны жизнь и деятельность Томаса Кокрейна, но лучшей биографической работой все же остается «Морской волк» Яна Гримбла.

Находясь в Сьюдад-Боливаре, я решил написать книгу о выдающихся деятелях Латинской Америки, опираясь в основном на испанские и португальские источники. Понимая, что биографический жанр связан для автора с определенными ограничениями, я все же решился на это, поскольку очень хотел, чтобы об этих замечательных людях и событиях узнало как можно больше людей.

Я благодарен всем тем, кто поддерживал меня в моем начинании и делился своими знаниями, в частности Альберто Тамеру, Роберто Кампосу, сэру Джону Уре и Роберту Фасейю из Бразилии; Роберту Коксу из Аргентины; Пабло Хальперну, Херману Кубильосу, Пас Суберкасо, Прието, сэру Реджинальду и леди Секондэ из Чили; экс-президенту Перу Педро Бельтрану; Сарите Кендал из Колумбии; Гилесу и Сандре Фитц-Херберт из Венесуэлы; Алану Райдингу, а также Бернарду и Мерседес Дербишир.

Хочу также сказать спасибо Раймонду и Марии Бьянке Эйрэ, профессору сэру Раймонду Карру, Дж. В. Бруксу, виконту Монтгомери Аламейнскому, Дэвиду Хоуэлу и другим за их терпение. Благодарю Брайана Бидхэма, Гордона Ли, Тревора Гроувуа, лорда Мойнихэма, журнал «Экономист», газету «Дейли телеграф» и «Колин Мойнихэм ассошиэйтс» за финансовую поддержку, а также Сальвадора де Мадарьягу, Джона Эдвина Фэгга и Тимоти Анну за разрешение цитировать их работы.

В заключение хочу поблагодарить Гильона Айткена за ценные советы, дотошных и эрудированных редакторов Лиз Робертсон и Роджера Хадсона, мою незаменимую ассистентку Дженни Томас и ее мужа Джефри; а также Гейл Пиркис и Кэролайн Вестмур из издательства Джона Мюррея; Джеймса Льюиса – за поддержку и понимание; Кристину, Ричарда, Эмму и всех наших друзей в Мейфоде, мать и сестру – за моральную поддержку, а также моих самых внимательных критиков Джейн и Оливера – за помощь.

Я стоял там, где величественная река Ориноко платит дань Богу воды. Я исследовал таинственные дебри Амазонки и стремился к вершинам Вселенной. Я смело шел по пути Кондамина и Гумбольдта. Ничто не могло остановить меня. Я вдыхал холодный воздух льдов. Я покорил сияющие вершины Анд, где не ступала еще нога человека. Охваченный божественным порывом, я пошел дальше Гумбольдта, и снега Чимборасо потускнели. Ведомый божественным духом, я достиг конца своего путешествия.

Видение явилось мне. В моей душе зажглось всесильное пламя. Мной овладел Бог Колумбии, и Время предстало предо мной…

«Я покровитель Столетий. Я могущественнее смерти. Я вижу прошлое и будущее, а настоящее находится в моих руках. Кто ты? Человек или герой? По какому праву ты так возгордился? Или, может, ты думаешь, что стоять на вершине созидания – благородное дело?» Охваченный ужасом, я ответил: «О Время! Может ли простой смертный, поднявшийся так высоко, быть гордым? Мне вознесли все почести. Я поднялся выше всех людей. Я повелевал земле под моими ногами. Я протягивал руки и прикасался к Вечности…»

Бог Колумбии ответил мне: «Смотри и запоминай все, что ты увидишь. Расскажи своим собратьям о физических и нравственных законах мира. Передай людям то, о чем поведали тебе боги».

Видение исчезло.

Зачарованный, я лежал на огромном бриллианте. Издалека всесильный голос Колумбии вернул меня в реальность. Медленно подняв тяжелые веки, я вновь стал человеком из плоти и крови. Я заново родился для того, чтобы рассказать вам о своих наваждениях.

Симон Боливар,

1823 год («Мое видение на вершине Чимборасо»)

ПРОЛОГ

Весной 1781 года на горной равнине недалеко от города Куско, столицы древних инков, испанцы привязали высокого мужчину за руки и ноги к четырем лошадям и заставили смотреть, как умирают его близкие. Жену, маленьких детей и лучших друзей зарубили у него на глазах. Он не мог даже кричать: ему вырезали язык. Однако страдания мужчины продолжались недолго. Прозвучал сигнал, испанцы пустили лошадей, и они разорвали тело несчастного.

Хосе Габриэль Кондорканки (Тупак Амару II) был казнен эмиссаром Испанской империи Хосе де Арече за то, что возглавил одно из самых крупных восстаний против Испании за последние двести тридцать лет.

Образованный и просвещенный Кондорканки был индейцем только наполовину. Он захватил испанского губернатора (коррехидора) и убил его.

Кондорканки носил синий бархатный костюм, отороченный золотой каймой, красную бархатную накидку, треуголку и изображение солнца вокруг шеи.

Он возглавил восстание нескольких сот тысяч индейских племен кечуа, амара и арауканов против европейских захватчиков. В 1537 году сто шестьдесят тысяч индейцев держали осаду Куско в течение десяти месяцев. И все-таки испанская кавалерия, поддержанная шестидесятитысячным ополчением, сломила сопротивление повстанцев. Кондорканки стал жертвой предательства. Жестокость, с которой подавлялось восстание, должна была убедить всех, что власть Испанской империи сильна как никогда.

Однако не пройдет и пятидесяти лет, и Испанская империя исчезнет без следа. Та же участь постигнет и Португалию – Бразилия освободится от ее господства.

Несколько выдающихся военачальников и политических деятелей Латинской Америки положили начало ее борьбе за независимость от Испании.

Во времена Тупака Амару II Латинская Америка была поделена на четыре вице-королевства: Новая Испания, Новая Гранада, Перу и Ла-Плата.

Бразилия находилась под господством Португалии. Вице-королевство Ла-Плата подразделялось на Буэнос-Айрес (территория современной Аргентины), Асунсьон (современный Парагвай), Чукисаку (Боливия) и Восточную Республику Уругвай. Самое богатое и сильное вице-королевство Перу занимало территорию между Куско и Чили.

Мексика была могущественной и богатой страной, но ее южные территории оставались плохо освоенными, люди там жили бедно, а уровень преступности был высок. Северные области Мексики, занимавшие тогда современные Калифорнию, Нью-Мексико, Техас и Флориду, были практически безлюдны. Высокогорные равнины вокруг Кито и Санта-Фе-де-Боготы – труднодоступные, но процветающие земли. Каракас тоже являлся богатой территорией с умеренным климатом в отличие от ужасающе жаркого на основной части Венесуэлы.

В колониальной Бразилии поселения располагались лишь на побережье. Буэнос-Айрес был крупным торговым центром, где велась активная контрабандная торговля с европейскими странами. Испания, находившаяся на большом расстоянии, не могла контролировать этот процесс.

На севере Ла-Платы, Тукумана и Чукисаки находились процветающие колониальные города. Чили было удаленным поселением, насчитывавшим около полумиллиона человек.

Центром всего региона, еще богатого, но уже начинающего угасать, являлось вице-королевство Перу. Благодаря разработкам серебра там был создан роскошный город Лима, где тяжелый подневольный труд индейских бедняков обеспечивал благосостояние паразитической и разваливающейся на глазах экономики Испанской империи.

Перу в то время очень влиятельная страна. Она мешает торговать даже Буэнос-Айресу и требует, чтобы все коммерческие операции с Испанией проходили через порты Тихого океана. Добраться туда можно было морем, а затем сушей – через Панамский перешеек, либо только морем через мыс Горн дважды в год с конвоем из испанских военных кораблей. Товары для Буэнос-Айреса перевозились по суше из Лимы в Потоси через Анды. На то, чтобы покрыть расстояние в три тысячи миль, уходило три месяца. Только двум испанским портам – Кадису и Севилье – было разрешено торговать с Испанской Америкой. Товары продавались в пять-шесть раз дороже их стоимости. Торговля с другими странами строго запрещалась.

Контрабандная торговля процветала в устье реки Параны и в бассейне Ориноко. Британский путешественник капитан Бэзил Холл так описывал свои впечатления от путешествия по Латинской Америке:

«Основная задача американских колоний Испании заключалась в поставке драгоценных металлов для испанской короны. Если бы испанцы могли обойтись в этом деле без коренных жителей, используя только диких лошадей и скотину, колониальная система была бы идеальной. К большому сожалению испанцев, коренных жителей Южной Америки не удовлетворяли те продукты, которые они получали из Испании. Это заставило индейцев обратиться к помощи других стран. И те не заставили себя ждать, организовав мощную систему контрабандной торговли. Ведущие позиции в ней принадлежали голландцам, португальцам, французам, англичанам и позднее – североамериканцам… Европейцы экспортировали в Новый Свет только товары и инквизицию. Достижения европейской культуры оставались недоступными для индейцев. Многие иностранцы при помощи взяток и других уловок проникали в страну. Это способствовало развитию интеллектуального обмена, что очень огорчало испанцев, управлявших колониями только с применением грубой силы».

Основной задачей Испанской империи было производство серебра и обеспечение условий для экспорта испанских товаров. Реализовать это она могла, только установив иерархическую, авторитарную систему в колониях. Политические и военные должности занимали только коренные испанцы. Им подчинялся класс мелких торговцев, испанцев низкого происхождения. Их презирали богатые и высокопоставленные белые аристократы-креолы. Креолами называли потомков испанских и португальских поселенцев, живущих в Латинской Америке. Этот колониальный класс господствовал над растущим профессиональным классом, положение человека в котором напрямую зависело от расового происхождения. Индейцы-метисы (рожденные от смешанных браков с испанцами) занимали более высокое положение, чем дети чернокожих и белых. Чистокровные индейцы находились на иерархической лестнице выше, чем чернокожие. Свободные чернокожие в социальном отношении были выше рабов.

В Испанской империи существовало давнее противоречие между политическими и коммерческими интересами, с одной стороны, и религиозными – с другой. Это смягчило деятельность испанской инквизиции в Латинской Америке. Ее целью было просвещение невежественных. Как правило, она принимала сторону обвиняемого. В 1520–1829 годы инквизиция в Испанской Америке рассмотрела всего лишь шесть тысяч обвинений, то есть в среднем менее двадцати в год. Сожжению подверглось всего около сотни человек. Некоторые были замучены в тюрьмах, большинство же оправдали и освободили. В Европе инквизиция действовала более жестоко.

Защищая индейцев, церковь пыталась повлиять на законодательство. Однако в начальный период колониальных завоеваний ее обвиняли в подавлении религиозных верований коренного населения. Так называемые законы Бургоса, принятые в 1512 году, обеспечивали самоуправление индейцев на церковных землях. В 1537 году папа Павел III объявил индейцев полноценными людьми, достойными обращения в христианство.

Это поворотный момент в истории колонизации Латинской Америки. До сих пор испанцы относились к индейцам как к неполноценным людям. Не было ничего предосудительного в совращении индейских женщин (даже у Кортеса была индейская наложница), но дети, рожденные от таких связей, относились к более низкой, чем испанцы, касте метисов. Великий защитник индейцев священник Бартоломе де Лас Касас отстаивал их интересы в Европе, но в областях, не контролируемых испанской церковью, существовала колониальная система наказаний, репрессий, принудительного труда, грабительского налогообложения и рабства.

Испанцы принуждали индейцев работать в шахтах по схеме поочередного исполнения коллективных работ, которая называлась «мита» и была распространена в Древнем Перу. На шахтах индейцы зарабатывали в два раза меньше, чем в сельском хозяйстве. Их обязывали носить определенную одежду.

Индейцы могли получить образование только в гуманитарной области. Точным наукам их не обучали. Испанцы утверждали, что они обращались с индейцами менее жестоко, чем во времена древних империй майя, ацтеков и инков, но даже если сказанное правда, это не оправдывает жестокости испанцев по отношению к коренным жителям Америки.

Довольно долго церкви удавалось сохранять большое количество образцовых общин, в которых гуманно обращались с индейцами. В Чили монахи-капуцины основали подобные поселения для арауканских племен. Они успешно выполняли свою миссию в Новой Гранаде, особенно в бассейне Ориноко.

Значительным явлением стала иезуитская редукция, распространившаяся по границам современного Парагвая, Уругвая и Аргентины. Монахи-иезуиты селились вместе с индейцами. Это было церковное государство внутри государства. В сорока восьми иезуитских поселениях жили несколько сот тысяч человек. Иезуитские поселения были вполне жизнеспособны с экономической точки зрения и управлялись гуманными методами.

Однако через некоторое время эти поселения привлекли внимание бразильских работорговцев (бандейрантес), сумевших захватить больше половины индейского населения. Остальных иезуитам все же удалось спасти. Монахи спрятали индейцев в труднодоступной местности за водопадами Игуасу. Миграция продолжалась пять лет: с 1627 по 1631 год. Иезуитская редукция подкупала колониальную кастовую систему и бросала вызов политической мощи государства, поэтому ей оказывалось противодействие. В 1768 году после изгнания иезуитов из Испании редукция в Латинской Америке также стала сходить на нет. Великий эксперимент просвещенного управления в Испанской Америке закончился.

Любая попытка преобразовать автократическую общественную систему таит опасность ее уничтожения. Несмотря на множество вполне справедливых обвинений, имперская система Испании действовала весьма эффективно и достигла впечатляющих результатов. Испании удавалось избегать серьезных военных конфликтов. Это обеспечило ей безбедную жизнь. Девять десятых испанского импорта из Латинской Америки составляло золото и серебро. Количество слитков драгоценных металлов, которыми располагала в то время Испания, составляло примерно половину всего мирового запаса.

Испанская империя просуществовала в общей сложности триста лет. Впечатляющий срок. Дольше продержалась только Римская империя. Португалия и Нидерланды также оказались долгожителями по сравнению с Испанской империей, но их присутствие в колониях было незначительным и ограничивалось слаборазвитой системой торговых постов.

Жестокая эксплуататорская административная система Испанской империи оказалась весьма эффективной. Индейские восстания, подобные тому, что поднял Тупак Амару II, подавлялись легко. Казалось, колониальному владычеству Испании в Америке не будет конца. Однако сам факт антиколониальных выступлений в Испанской Америке свидетельствовал о нарастающем недовольстве.

Первым реформатором испанской империалистической системы стал образованный и энергичный король Карл III. После войны за испанское наследство (1701–1714) на троне империи утвердились представители французской королевской династии Бурбонов. В периоды правления Филиппа V и Фердинанда VI стали осуществляться давно назревшие реформы.

Откупная система взимания налогов была заменена централизованным налогообложением. Появилась новая государственная должность интенданта – чиновника, контролирующего администрацию агломерата полунезависимых республик, входивших в состав Испании. Вдвое уменьшилось количество провинциального дворянства. Началось формирование рыночной системы экономики. Искусство переживало новый подъем.

Карл III, взошедший на испанский престол в 1759 году, с виду был простоватым толстяком, но во время его правления Испания находилась в руках способных, энергичных политиков. Один из них – маркиз де Сонора. Он провел административные реформы в Испанской Америке. Беспечной автономии колоний был положен конец. Налоги на табак и торговые пошлины увеличены. Товары из Испании переполнили внутренний рынок колоний, в то время как экспорт из Америки подавлялся высокими пошлинами. Мексиканская текстильная промышленность была разорена. Доход приносили только серебряные шахты Мексики.

Вполне возможно, что именно Сонора стал инициатором изгнания семисот иезуитов из Мексики. Оставшиеся без своих духовных пастырей тысячи последователей иезуитов подняли восстание против колонизаторов. Сонора жестоко расправился с ними. При нем Испания колонизировала Калифорнию, вплоть до Сан-Франциско, и отвоевала у Французов Новый Орлеан.

Преемник Соноры – Антонио Мария де Букарели провел серию общественных реформ. Образованные креолы были увлечены модными идеями реорганизации государственного управления, коммерции, сельского хозяйства, промышленности, науки и политики. Они не хотели мириться с тем, что ими управляют безродные чиновники из Испании, и с тем, что экономики их стран так жестоко эксплуатируются европейцами. К концу XVIII века мятежные настроения, направленные против колониальных властей, распространились по школам, университетам и салонам местной аристократии, но до настоящего переворота было еще далеко.

Геополитические устремления Испании в конце концов привели к ослаблению связей с ее американскими колониями. В 1761 году Испания выступила на стороне Франции в Семилетней войне против Великобритании. Последствия этого шага оказались для нее тяжелыми: были потеряны Манила на Филиппинах и Гавана; британцы оккупировали Москитовый берег в Гондурасе, залив Кампече на полуострове Юкатан и Ямайку.

В 1763 году после мирных переговоров в Париже Испания возвратила себе Манилу и Гавану, но вынуждена была уступить Британии Флориду. Испания также получила от Франции половину Луизианы – за военную помощь.

Восстание североамериканских колоний против Британии кардинально изменило расположение сил на мировой арене. Столь серьезные проблемы британской короны не могли не радовать Карла III. Однако испанский премьер-министр, близкий друг Вольтера Конде де Аранда опасался, что независимость северных колоний создаст неприятный прецедент. И вскоре Испания и Франция вторглись на территорию североамериканских колоний. Испанский флот угрожал британским кораблям. А солдаты Карла III оккупировали Флориду.

В 1783 году по Версальскому мирному договору Флорида, Гондурас и Менорка отошли к Испании. Казалось, угроза, исходившая от Британии, миновала. Во Франции последствия Семилетней войны сказались через шесть лет, когда грянула Французская революция. Независимость Северной Америки, полученная в 1776 году, кое-кому на юге не давала покоя. Опасения Аранды оправдывались. Британия, зализав раны, настроилась отомстить Испанской империи.

В 1788 году умер Карл III. На испанский трон взошел его сын – Карл IV. Мягкому, приятному в обхождении Карлу IV не хватало политического чутья, которым обладал его простоватый отец. Однако его жена Мария Луиза Пармская обладала сильным характером, и он полностью подчинился ее воле. Мария Луиза имела дурную репутацию нимфоманки, но это не мешало ей успешно управлять испанской политикой.

Фаворитом Марии Луизы был Мануэль Годой, молодой солдат из испанской провинции Бадахос. При помощи своей покровительницы он очень скоро стал маршалом, а в 1792 году, в возрасте двадцати пяти лет, – премьер-министром, затем и генералиссимусом. Мануэль Годой обладал весьма привлекательной внешностью, вздорным нравом и непомерным честолюбием, однако благодаря ловкости и умелому политиканству сумел подчинить себе приходящий в упадок испанский королевский двор.

Ослабление Британии, независимость Соединенных Штатов, упадок некогда процветавшего испанского двора и, наконец, Французская революция 1789 года кардинально изменили историческую картину мира. Сначала это негативно отразилось на испанском абсолютизме, но когда Испания сменила прежний умеренный курс на революционный, ее статус в американских колониях на какое-то время вновь повысился. Жители колоний не хотели иметь ничего общего с цареубийцами и санкюлотами. Разразившаяся война между потомками французских аристократов и мулатами Гаити застала их врасплох. Вскоре началось восстание пятисот тысяч черных рабов, жестоко отомстивших и французам, и мулатам. Порядок в колонии удалось восстановить бывшему рабу, ставшему государственным деятелем умеренного толка, Франсуа Доминику Туссен-Лувертюру.

Тем временем Карл IV делает неловкую попытку спасти Людовика XVI. «Вознаграждение» последовало незамедлительно: Франция объявила Испании войну. Французские войска вторглись на территорию Испании и установили революционное правление во всех захваченных городах.

Война против Франции сплотила Испанию и ее американские колонии. Казалось, империя вновь обрела силу. Британцы теперь стали союзниками Испании. Ни интриг, ни угроз с их стороны больше не наблюдалось.

Годой был очень напуган французской интервенцией. Но падение режима Робеспьера и возобладание умеренных элементов на политической арене Франции ободрили его, и в 1795 году он предложил Франции заключить мир. Этот неуклюжий поступок перечеркнул все достижения французской дипломатии, предпринятые за последние четыре года, пока Годой находился у власти.

Уступив Франции Санто-Доминго, соседнюю с Гаити территорию в западной части острова Эспаньола, Годой не успокоился и продолжал угождать французам. Провел в Испании несколько революционных реформ, аналогичных французским. Его атакам подверглись инквизиция, церковные привилегии. В стране возникла угроза перераспределения земли, были сняты все запреты на революционную пропаганду.

В результате Годой стал терять симпатии внешнеполитических союзников и все еще сильного испанского колониального класса, представители которого с большим подозрением относились к французским амбициям на Карибских островах. Его уступки Франции вызвали распространение революционных идей в стране. Французский уклон в политике Испании вновь возродил ее старую вражду с Британией, что было чревато определенными опасностями.

Британцы попытались было помешать торговле Испании с ее колониями. Колонисты начали незаконно торговать с Великобританией и Соединенными Штатами, восполняя таким образом свои потери от высоких торговых пошлин, установленных Испанией. Британцы высадились в Пуэрто-Рико и Центральной Америке, оккупировали Тринидад. В 1797 году у острова Сент-Винсент испанский флот был разбит британцами. После этой победы взошла звезда адмирала Горацио Нельсона.

На протяжении трех лет жители Испанской Америки с презрением наблюдали за нарастающей слабостью Испании.

К тому же колонисты испытывали чувство обиды за несправедливое, как они считали, отношение к ним своей монополии. В коммерческой, административной и торговой областях их интересами постоянно пренебрегали. Тем временем Годой оставался главным советником королевского двора, продолжая проводить политику уступок Франции. Он был отстранен от власти в период 1798–1801 годов, затем возвращен на короткое время, а после арестован и выслан из страны.

Новый драматический поворот в испано-французских отношениях произошел после прихода к власти во Франции Наполеона Бонапарта. Его испанская политика была агрессивной и имела целью установление власти Французской империи в Южной Америке. Наполеон потребовал, чтобы Испания и Португалия закрыли свои порты для Англии. Испания быстро согласилась на это условие. Португалия сделала вид, что недовольна.

Креольскую аристократию вновь напугала такая угодливость испанских властей. В 1802 году двадцать тысяч французских солдат под командованием генерала Леклерка появились в испанских колониях. Генерал Леклерк был шурином Наполеона, первым мужем Полины Бонапарт. Появление на Карибах французских солдат предвещало установление нового французского господства.

Туссен был схвачен французами и отправлен во Францию, где и умер. Леклерк вновь попытался ввести рабство на Гаити. Это привело к бунту чернокожего населения острова, который закончился изгнанием французов в Санто-Доминго.

В 1804 году на Гаити установлено самоуправление. Впервые в Латинской Америке было объявлено о создании независимого государства. Леклерк умер от желтой лихорадки, та же участь постигла и его солдат.

Наполеон тем временем вероломно захватил прежде отданную Испании половину Луизианы. Затем принудил Испанию объявить войну Британии. Он объединил испанский флот с французским и вторгся в Ла-Манш. В битве при Трафальгаре Нельсон уничтожил франко-испанскую флотилию. Испания потеряла в этой битве почти весь военно-морской флот.

Военные поражения значительно ослабили Испанию, ей стало труднее справляться с волнениями в своих колониальных владениях. Этим сразу же воспользовались колонисты. Сопротивление испанскому господству в Латинской Америке возрастало с каждым днем. Испания была вовлечена в непопулярный союз с Францией. Британия, в свою очередь, вновь готовилась низвергнуть Испанскую империю. Британцы сильно страдали от того, что Наполеон закрыл для них доступ к континенту, – это создавало для них серьезные экономические проблемы. Отторжение от Испании ее колоний открывало перед ними огромные возможности. Британия давно хотела присоединить территории ослабевающей Испанской империи к своим владениям. По крайней мере это позволило бы ей возместить собственные потери в Северной Америке.

27 июня 1806 года тысяча шестьсот британских солдат высадились неподалеку от Буэнос-Айреса. Наместник Испании в Ла-Плате Рафаэль Маркес де Собремонте узнал об этом, будучи в театре. Так началось ниспровержение испанской колониальной администрации в Южной Америке. Британские солдаты под командованием генерала Уильяма Карра Бересфорда и военно-морские силы под предводительством сэра Хоума Поупэма прибыли из Кейптауна, отвоеванного британской короной после разрыва Амьенского мирного договора и победы Нельсона при Трафальгаре.

Хотя британское правительство скорее всего не имело прямого отношения к экспедиции Поупэма – Бересфорда, причины, вызвавшие ее, значительно глубже, чем может показаться на первый взгляд. Уильям Питт видел в Южной Америке большой потенциальный рынок для сбыта продукции, производимой растущей британской промышленностью. Южноамериканский рынок привлекал многих известных в Англии политиков и предпринимателей. Лорд Мелвиль, возглавлявший адмиралтейство в 1802–1806 годах, Николас Ванситтарт, молодой политик партии тори, впоследствии ставший министром финансов, и хозяева торгового дома «Торнбул и сыновья» прекрасно понимали, какие выгоды сулит стране завоевание южноамериканских рынков сбыта.

Для реализации этой задачи необходимо было найти союзников в Латинской Америке. Больше всего для этого подходил потенциальный освободитель Венесуэлы, пламенный политик Франсиско де Миранда. Вот что Поупэм писал об этом в 1805 году:

«Я долго беседовал с Питтом о первоначальном варианте экспедиции в Южную Америку. Во время этой беседы Питт сообщил мне, что в Европе частично сформирована и продолжает формироваться антифранцузская коалиция. Нам следует постараться путем дружеских переговоров отдалить Испанию от этой коалиции. Пока не будут достигнуты определенные результаты, враждебные действия в Южной Америке следует прекратить. В случае неудачи переговоров с Испанией Питт настаивал на возвращении к первоначальному проекту».

Питт умер в конце января 1806 года, через несколько дней после капитуляции Кейптауна. Поупэм без приказа вышел в море и взял курс на Буэнос-Айрес. Двоюродный брат Питта, Уильям, лорд Гренвиль, сформировал «министерство всех талантов» – названо так потому, что в нем собралась плеяда блестящих политических деятелей разных направлений: Чарльз Джеймс Фокс, министр иностранных дел, в молодости любвеобильный повеса, впоследствии стал выдающимся политическим деятелем, оппонентом Питта (умер в сентябре 1806 года); лорд Ховик, осуществивший в Британии мирные политические реформы 1832 года, как когда-то это сделал граф Грей; Уильям Уиндэм, военный министр, активный сторонник британского присутствия в Латинской Америке.